Бабочка огня

Глава 7

Рита

Разумеется, сначала я накормила детей обедом. Какой бы меркантильной и вредной ни была Таисья, повар из нее получился отменный. Гены пальцем не сотрешь. Правда она вся изнылась, потому что делала это по моей просьбе, а не по приказу хозяйки.

– Неймется тебе! – Шипела она, когда разливала душистую куриную лапшу по тарелкам. – Дня не прошло, а ты уже свои порядки устанавливаешь! Гляди, как бы Ольга не прознала!

– Валентиновна, – напомнила я.

– Что?

– Ольга Валентиновна, или вы с ней на ты?

Таисья хмыкнула и захлопала крышками кастрюль.

– Хочешь быть святее Папы Римского? – Усмехнулась она.

– Таечка, у нас и своих святых достаточно, а вот пап хороших, и правда, маловато.

– Я тебя, дурочку, предупредить хочу! Ты пойми, тут не забалуешь! И сама вылетишь, и меня подставишь! А я, знаешь, как эту работу хотела? Тепло, сытно, спокойно! И зарплата... – Она захлопнула рот и с грохотом поставила тарелку с хлебом. – Между прочим, я через агентство сюда попала! С рекомендациями!

Да, с этим аргументом не поспоришь...

– Тай, ну чего ты взбеленилась? – Миролюбиво возразила я. – Это же дети. Ты же сама знаешь, что для них нужна своя кухня. Для их здоровья. А их здоровье – это моя зарплата. А моя зарплата – это...

– Да понятно, – отмахнулась она. – Просто не люблю, когда самовольничают.

– Зачем нам ругаться? – Приобняла я ее. – Я благодарна тебе за помощь, даже не представляешь, как!

– Свалилась на мою голову, – пробурчала Таисья и посмотрела на часы. – Ой, мне же еще за покупками! Чуть не забыла! Меня на машине в город возят! – Важно добавила она.

– Говоришь, покупки на тебе? А ты можешь купить кое-что детям? Не знаю, пару книжек, фломастеры, карандаши.

– Ну… – Таисья задумалась. – Чего ж не купить. Это Ольга... Валентиновна распорядилась?

– Да, – уверенно ответила я.

– А, ну тогда ладно. Заеду. Ты мне только список напиши, а то я забуду. Она все чеки проверяет, если что.

– Там дел-то на две копейки, – хмыкнула я и положила ложки рядом с тарелками.

– Себе тоже супу налей, чего туда-сюда бегать. И мне хорошо, я тишину люблю.

А кто ж ее не любит?

На самом деле мне и самой было спокойнее в стенах детской. Постоянное мельтешение Таисьи перед глазами испортило бы аппетит кому угодно. За то время, что мы с ней не виделись, внешне она стала копией своей матери с той лишь разницей, что не красила волосы хной. А вот характер... Тетя Галя могла так гаркнуть, что бокалы лопались, и с директором она на ты была. В каждом ресторане свои «штучки», главное, чтобы клиенты были довольны.

После обеда я положила детей спать. Макар оттолкнул мою руку, когда я стала стаскивать с него штаны, и я отступила, давая ему возможность раздеться самому. А вот Ваня, разомлевший от еды, заснул практически сразу, стоило ему коснуться головой подушки.

Я подошла к постели Макара, когда он кутался в одеяло, и тут заметила большой фиолетово-желтый синяк у него на лодыжке. Я придержала его руку и присела на кровать, разглядывая ногу.

– Ты что, ударился? Когда?

Понятно, что это случилось не сегодня, и мне нечего было бояться, и все же я почувствовала себя не в своей тарелке. Да, дети падают, разбивают себе носы и колени, сшибают мебель и поскальзываются на ровном месте. Казалось бы, обычная ситуация, но жалость в этом случае совершенно оправдана.

– Давай, я подую, и все пройдет, – я погладила Макара по ноге и, подняв глаза, натолкнулась на его пристально-напряженный и недоверчивый взгляд. – Хочешь, полежу с тобой рядом? – Предложила я.

Он ничего не ответил и отвернулся к стене, укрывшись одеялом с головой.

Я не стала настаивать. Достаточно было того, что дневной сон не вызвал у детей истерики или неприятия. Но все могло измениться, конечно. Просто пока они только присматривались ко мне, а может, устали после прогулки.

Так что, пока все шло более или менее нормально, и мне не в чем было себя упрекнуть. Я делала то, что умела и чувствовала. И, по правде сказать, мне это давалось несложно. Не знаю, как бы все сложилось, если бы вместо Макара и Вани были другие дети. Или, например, девочки. Чего теперь об этом думать? Макар и Ваня – мои подопечные. Всего лишь подопечные, к которым я не должна привыкать и чувствовать больше, чем допустимо.

В детской только две кровати, моя комната рядом. В ней спартанская обстановка, которая все равно кажется мне очень уютной. Сами посудите, когда у тебя в собственности только топчан за занавеской, наличие зеркала и, пусть и маленького, но личного туалета и душа, что-то да значит.

После того, как мальчишки засопели, я вышла из детской и ушла к себе. Вещей у меня не было, и я подумала о том, что с зарплаты нужно будет купить что-то из одежды. Черт, у меня не было даже зубной щетки! Я боялась того, что подобные моменты очень скоро выдадут меня с головой, поэтому решила попросить денег у Таисьи.

В моей комнате, в ящиках единственного комода я нашла расческу с застрявшими между зубьев светлыми рыжеватыми волосами, потертую пудреницу, ополовиненный блистер аспирина и пачку прокладок. Дамский набор, короче.

На прикроватной тумбочке лежал глянцевый журнал с закладкой в виде простого карандаша. Мне нужна была бумага, чтобы написать список необходимых детям вещей, поэтому я отправилась на ее поиски. Это было легко, в том самом кабинете, где проходил мой допрос, я видела стопку офисных листов.

Я шла, не спеша, запоминая расположение комнат и подмечая каждую деталь обстановки.

В кабинете никого не оказалось. Я села за стол и написала список того, что нужно.

Когда я появилась на кухне, Таисья пила чай. Раскрасневшаяся и лоснившаяся, будто обмазанная сливочным маслом сдобная булка, она жадно прихлебывала из большой кружки и горстями запихивала в рот печенье из красивой жестяной банки. Меня тут же обожгла мысль, что это печенье могло бы предназначаться детям, но я отогнала ее, решив, что устраивать разборки в первый день моего еще очень шаткого трудоустройства не стоило. Пусть ест. На здоровье, как говорится.

– Таечка, – улыбнулась я и присела на краешек стула. – Вот тут я написала про мягкую глину, краски, альбомы и книги. Но у меня к тебе будет еще одна просьба. – Щеки мои горели, когда я придвинула к ней список. – Можно одолжить у тебя пару тысяч и попросить купить кое-что лично для меня?

Таисья перестала жевать и уставилась на меня, сузив глаза, отчего они утонули в жирных складках век.

– Мне нужна зубная щетка, паста, нижнее белье и пара футболок, – перечислила я. – Все самое простое. Размер у меня, сама видишь, маленький, сорок два-сорок четыре будет отлично!

Тяжело и протяжно вздохнув, Таисья скосила глаза на банку с печеньем.

– Ладно, но только на твой долг я тоже проценты накину, – выдала она.

М-да, Таечка, душевный ты человек!

– Конечно, – тут же согласилась я.

– Как была голь перекатная, так и осталась, – хмыкнула Таисья с чувством превосходства.

Я удрученно кивнула, а про себя усмехнулась. Если бы только знала, Тая, что мне пришлось пережить. И нищета, скажем прямо, не самое ужасное из этого. Ко всему можно привыкнуть, но надеяться-то все равно надо на лучшее. Только слабак может терпеть унижение и насилие вечно, а я слабачкой быть не хотела.