Близость

«Занесло»

Катя; три месяца спустя

После того разговора прошло три месяца - проще говоря, все лето промелькнуло перед глазами.

Как-то успокоилось.

И вокруг меня, и внутри нашей семьи, и в моем сердце.

Наверно, это была некая притирка к городу и новым людям, к новому Дамиру - я не знаю. Но после того разговора, проблемы отступили в сторону.

Даня больше не позволял себе лишнего. Он вообще со мной практически не разговаривал и почти не смотрел. Не игнорировал, нет, но и не было тех взглядов, которые меня так бесили.

Стало легче.

Никакой женской обиды, вы что! Мне действительно стало легче и спокойней. Либо я не одна из тех, кто слюни пускает по плохим мальчикам, либо просто мальчик не тот. И вообще, все не то. С ним мне некомфортно, и даже если предположить в порядке бреда, что мы бы встретились при других обстоятельствах - ничего бы не изменилось. Даня…нет, он мне не нравится, как мужчина. Он меня пугает. Я чувствую, что есть в нем что-то такое…а что, объяснить не могу. Просто есть. Поэтому теперь, когда все внимание сжалось до обыкновенного «Привет, как доехали?», мне проще дышать и общаться в компании.

И да. Компании.

Я больше не прячусь в квартире, а, напротив, «выхожу в люди». Нас много куда приглашают. Дамир - звезда, ничего удивительного в этом нет. Премьеры, красные дорожки, тусовки, выставки. Четверг в СПА - теперь дело обязательно. Там мы с девчонками собираемся и обсуждаем последние сплетни, много смеемся и отдыхаем. Кстати, Самира не пришла только на одну встречу, которая случилась сразу после того ужаса, который я застала. А дальше все вернулось в свое обычное русло. Она помирилась с Настей и не ушла от Артура. Немного неловко было видеть их вместе, да и его в целом, после потрясающего дикпика, но это тоже прошло.

Вообще, жизнь стала гораздо проще.

Я пристрастилась к дизайнерским сумочкам, Дамир к тому, что может мне их покупать. А еще мы немного обновили квартиру. Купили пару дорогих безделушек на самом настоящем аукционе, куда мы пошли вместе с Даней и Настей. Они очень любят всякие такие штуки, ну а нам было тупо интересно. Там же мы приобрели небольшой пуфик, с которого уссыкались со смеху. В нем, собственно, нет ничего такого: обычный диванчик без спинки, с ярко-розовыми подушками и ножками в форме орла.

Дамир сказал, что еще пару таких вещей и нужно искать выход на крышу, чтобы ставить фонарь Бэтмена. Я только закатила глаза.

Ну да. Он у меня Брюс Вейн. Миллиардер утром, а ночью борец с преступностью.

Фактически нет, но пусть будет да. Тем более он так оживился, когда мы вернулись домой, что на следующее утро пришлось ехать и смотреть новую кровать. Эту мы разломали вусмерть. Починке не подлежало.

В общем, в этот период Москва показала нам свою прекрасную сторону. Она заливисто смеялась, вовлекала в свои безумно притягательные танцы, заигрывала и флиртовала.

И я расслабилась.

Честно.

Я просто отпустила все свои загоны и наслаждалась новой жизнью. Новым статусом. Новой свободой. Деньги - это отличные крылья, скажу я вам. Это воля. Это полет. Когда тебя ничего не беспокоит, когда ты не думаешь о том, сможешь ли расплатиться по счету, или банально не смотришь на цену в продуктовом магазине - это очень ослепляет.

И я ослепла.

Думаю, все началось именно в этот момент. Когда и он, и я…мы оба ослепли от движущихся на нас ярких огней фуры. А все, что будет дальше - это момент от осознания до столкновения.

Но пока все хорошо.

Я собираюсь у шкафа и мерею то одно платье, то другое. Сегодня у Дамира игра, которая сто процентов закончится его победой, а потом мы поедем в клуб. Обычно мы собираемся и отдыхаем в загородном отеле Золотова старшего, но сегодня решили сменить место дислокации. Сентябрь в этом году выдался до ужаса холодным, поэтому на природе особо делать нечего, да и не хочется.

А хочется тепла.

Я выбираю короткое, блестящее платье с глубоким декольте и новенькие босоножки, которые мне вчера подарил Дамир. Знаю, помню. Холодно. Но Настя сказала, что по-другому одеваться нельзя. В том клубе так принято. Джинсы и даже очень красивая блузка - вариант очень и очень так себе. Вокруг меня буду красивее девушки в платьях, к которым они подбирают макияжи и прически, и я. Как пугало. В принципе, резонно. Не хочу быть пугалом, тем более хочу, чтобы Дамир смотрел только в мою сторону. У меня закралась идея переодеться в машине, но я ее сразу задавила. Прозвучало это сомнительно даже в моей голове. Ничего, померзну. От машины до входа не километр же идти.

Ничего страшного.

Снимаю платье с плечиков, убираю его в чехол и цепляю за дверь. Коробку с босоножками ставлю рядом. Потом снова иду к шкафу. Теперь надо выбрать наряд на сам матч. Что-нибудь скромное. Выбираю еще одно - платье-свитер с высоким воротом, надеваю к нему высокие ботфорты. Вся коричневая! Тренд сезона. Нюд. Наношу легкий макияж, взбиваю волосы и смотрю на свой телефон.

Мой мир ‍🔥‍🔥‍🔥

Я очень надеюсь, что ты уже выехала)

Улыбаюсь.

Вы

Выбегаю) ты меня ждешь?

Мой мир ‍🔥‍🔥‍🔥

Катя, блин! Ты опоздаешь!

Мой мир ‍🔥‍🔥‍🔥

Конечно) все голы - твои, любимая))

Тихо хихикаю над нашим фирменным обещанием. Дамир всегда все свои голы посвящает мне, и это до сих пор приятно. Прям как в первый раз.

Ладно, а теперь пора. Я уже и правда засиделась.

Хватаю платье, туфли и быстро несусь на первый этаж, а потом и по городу до стадиона. Пребываю вовремя. Чехол с платьем не трогаю, пусть будет тут. После матча вся наша компания отправится к Золотовым. Там нас будут ждать закуски, вина и визажисты. Мальчиков - приставка. А оттуда уже в клуб.

На полном ходу, с искрящимися огоньками внутри подбегаю к входу, а потом меня засасывает в водоворот событий. Матч проходит потрясающе! Я вообще люблю эту атмосферу, когда стадион орет, когда он взрывается! Такая бешеная энергетика! А когда они начинают скандировать лозунги в поддержку своих любимых игроков? И когда я слышу имя Дамира? У меня сердце замирает.

Горжусь безумно. Мой муж - звезда.

Он забивает три гола, побеждает, и я не могу сдержать крика и эмоций.

Они бурлят и по дороге к Золотовым в их фешенебельный пентхаус. Новая волна роскоши накрывает с головой.

Черная икра, красная. Осетрина. Огромные креветки. Дорогое шампанское. Виски, которое стоит, как две месячных зарплаты. Визажисты. Аромат их кремов, лучший макияж, укладка. В роскоши просто потеряется, хотя в тот момент я об этом не думаю.

Я наслаждаюсь.

Сладковатым вкусом манго, кусачими пузырьками и запахом любимого мужа.

Я схожу с ума.

Люблю его сейчас еще больше. Настолько, что хочется кричать, и меня разрывает. Я кричу, когда мы оказываемся в клубе. Толпа беснуется в такт модной, ритмичной музыке. Все вокруг горит и взрывается. Хлопушки, конфетти. Они яркими вспышками опускаются мне на волосы, я их ловлю и смеюсь.

А потом смотрю на Дамира и чувствую это.

Безумство.

Мне хочется его буквально сожрать. Тяну на себя и вовлекаю в страстный поцелуй на грани укусов. Сердце колотится просто бешено.

Я схожу с ума.

Дикое возбуждение, пульсация, любовь. Меня на части дерет, и я не шучу. Меня буквально раздирает. Я пьяная. От него, от себя, от нас.

Я его хочу.

Чувствую, что совсем не контролирую ситуацию, но мне плевать. Я отдаюсь таким диким, ярким эмоциям, что хочется выть! Они накрывают меня с головой, от них я задыхаюсь. Но иду дальше.

Боже, как это хорошо…

В этот момент я обожаю Москву! Она дарит такие потрясающие впечатления! Она сама танцует свой сумасшедший танец, и сегодня я делаю это с ней в паре.

Врываемся в ВИП-кабинку. Дамир меня туда буквально затаскивает, а я ногтями цепляюсь за его шею.

- Блядь, я сейчас кончу, - рычит он, но снова нападает на мои губы.

Кусает. Терзает.

И я делаю то же самое.

Здесь никого нет.

Здесь темно и свободно.

Здесь хорошо.

Я без понятия, куда делись наши друзья, но я об этом не думаю. Мне плевать.

- Я хочу тебя! - рычу ему в такт, а потом падаю на диванчик.

Дамир сразу ложится сверху.

Зеркальный потолок. Ха! А я даже не заметила, но теперь вижу, и осознание, что я буду видеть дальше, обдает сильнейшим возбуждением.

Я дрожу.

Дамир опускает мое платье с груди и сильно ее сжимает. Он дышит тяжело и часто, вбирает по очереди соски. Кусает их. Перекатывает.

Каждый раз я дергаюсь все сильнее.

Чувствую, как между ног становится невыносимо жарко и влажно. Бедра слипаются, но мне не стыдно. Мне отлично.

- Дамир, господи, я больше не могу!

Он тоже.

Через мгновение чувствую, как его головка упирается в меня, а потом сразу врывается до самого конца.

Мы одновременно издаем громкий, дикий стон облегчения.

Его губы впиваются в шею. Жрут. Зубы кусают. А фрикции становятся безумными.

Раз-два-три-четыре. Пять. Шесть.

Я резко выгибаюсь в спине и буквально кричу.

Первый оргазм оглушает. Перед глазами черные точки. Меня трясет. Я стараюсь уцепиться за что-то, но руки меня не слушаются. И тело не слушается. Меня здесь вообще будто нет.

Он тихо смеется мне на ухо.

- Моя девочка.

Сильный толчок.

Мой жалобный стон.

- Еще.

Я хочу еще.

Нас могут застукать в любой момент. Адреналин безжалостно долбит в мозг, но я не останавливаюсь. Я тяну его на себя и прошу еще, а потом…

Дверь открывается.

Я немею от внезапно ворвавшейся музыки.

Я застываю от чужих взглядов.

Дамир тоже.

Кто это? Что происходит?!

Музыка снова заглушается.

Дверь закрывается.

Тело обдает жаром.

Шаги.

Две пары ног. Тяжелые ботинки и тонкие шпильки.

Диванчик с другой стороны прогибается.

Я распахиваю глаза и в полутьме, в отражении зеркального потолка вижу Даню и Настю.

Они тихо смеются. На нас им плевать, а вот друг на друга нет. Через мгновение он набрасывается на ее губы, властно прижав к своей груди, а я все еще не дышу.

Перевожу взгляд на Дамира.

Надо свалить. Надо прекратить. Надо остановиться!

Но его член во мне только сильнее напрягается. Он распирает стенки, вздрагивает и распирает еще больше.

А потом Дамир совершает первый толчок.

Еще одна волна жара обдает с головы до ног. Я распахиваю глаза сильнее. Похоть плотной поволокой окутывает со всех сторон.

Нечем дышать.

Я не могу думать.

Что ты творишь?…

Муж слегка улыбается, ласково касается моих губ и снова толкается.

Господи, что ты творишь?…

Это неправильно. Так не должно быть. Это не…так не должно быть!

Настя издает громкий стон.

Я дергаюсь, но Дамир сгребает меня в охапку и шепчет глухо на ухо.

- Им на нас насрать. И мне на них тоже. А тебе?

В теории - да.

А на практике?

Тоже да, если честно. Я их не вижу. Они не видят нас.

Но мне страшно.

Неправильность ситуации оглушает.

Мораль требует вскочить и убраться! А я вместо этого смотрю в отражение потолка и вижу, что Настя оседлала Даню. Кажется, ее платье болтается на талии, но меня это шокирует и пугает.

Я жмурюсь.

Не хочу смотреть. Хотя в сознании отпечатывается то, как Золотов закинул голову назад и прикусил губу.

Щеки опаляет стыд.

Засранка, ты что и это разглядела?!

Мне хочется плакать.

Но в этом нет ничего такого. Они даже не знают, что мы здесь. Они не знают. Они заняты. Почему ты так загоняешься? Это просто...это смешно. Весело. Задорно. Прикольно. Да?...

Господи, что я делаю?

Это неправильно.

Так не должно быть.

Но так происходит.

Порок, как загуститель для воздуха и сознания. Алкоголь, как лучший антидот от стыда. Дикое возбуждение внутри меня, как тугая пружина.

Я от него задыхаюсь, я от происходящего задыхаюсь, и я задыхаюсь от глаз Дамира, которые пристально наблюдают за мной.

А потом он толкается снова.

Я прикусываю губу до боли. Надо прекратить! Но не прекращаю. Я просто не могу. Сознание ведет. Может быть, мне это все вообще снится?

Дамир сильно сжимает мое бедро и ускоряется. Он рычит. Его сердце бьется на моей груди, а я…я ухожу еще глубже и почти сразу кончаю.

Еще мощнее, чем до этого.

Потому что было слишком много неправильного, порочного и острого. Потому что появилось еще больше нерва. И потому что в тот момент Москва меня окончательно окрутила.

Думаю, что именно этот миг и станет «тем самым». Секундой, когда я должна была сказать "нет", а я ничего не сделала. Поддалась слабости, слишком увлеклась и погрузилось. А нас с Дамиром занесло на той самой огромной скорости. Фура стала ближе. И огни ее еще смертоносней.

Я не услышала, получив третий оргазм одновременно с мужем. Я не услышала…но именно в тот момент кое-что очень важное дало трещину.

Наша с ним близость.

И это не он допустил, а мы оба.