Бог

Часть 16.5

Локи.

Когда я увидел бешеный взгляд парнишки несшегося на всех ветрах прочь из города, моя звериная сущность отреагировала однозначно, на ходу перекидываясь в гепарда.

Я летел за ним так быстро как мог, выбрав самое быстрое сухопутное животное, но и этого оказалось недостаточно — пески тормозили бег, и хоть я и мог бежать без устали, тело животного подчинялось своим законам и скоро я понял, что от перегрева организм просто не выдержит и я вернусь в исходное тело. Если же попробую выбрать другое существо, усталость и физическое состояние предыдущей ипостаси передадутся новой, а человек, даже в полную мощь, не мог двигаться быстрее хищника.

Скрипя зубами я замедлился, приходя в ярость от того что этот мелкий гаденыш решил от меня сбежать. Внутри пылало раздражение переходящее в тупую ярость — как он посмел ослушаться меня!

Ничего, как бы далеко он не ушел, я все равно отыщу его и в этом мне даже нюх зверя не понадобится. Его душа издает ни с чем не сравнимый аромат свежести и летней прохлады, но не той удушающей что царила вокруг, а нежной лесной, находимой в июньской тени развесистого дерева, там за горизонтом времен.

Я глухо прорычал, напоминая себе скорее змею, нежели кота — ну подожди поганец, дай только когтем до тебя дотянуться.

Когда я все же отыскал его в желтом море песка, мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы не разрезать молодую кожу острыми бритвами когтей, навсегда отметив его своеволие на полотне более надежном, чем изменчивая память. Но… увидев до чего этот балбес сам себя довел, я не смог позволить себе такой роскоши; сгоревший, усталый, с трясущимися руками, он с трудом напоминал, того живчика из таверны хоть и тогда был по уши в дерьме. Ублюдок! Смеет угрожать своей жизни!

Когда я слегка решил его напугать в наказание, он просто потерял сознание, так и раскинувшись мешком костей, еще чуть-чуть и он бы рухнул и без моей помощи, позволяя стервятникам полакомиться своим нежным телом. Ну, Кайто, за это ты мне ответишь.

Приняв человеческий облик, мне не оставалось ничего другого как нести его до Эста-нова. Во-первых, до деревни было уже ближе, чем до города, а во-вторых он все равно захочет вернуться сюда и я, своевременно, решил не приводить в искушение этого наивного тупицу и позволить ему ускользнуть снова. Пусть сидит у себя в лачуге если там ему спокойней. Что до меня — это мелочи. За свою бесконечную жизнь я сменил столько пристанищ, что перестал обращать внимание на ценность или эстетику предметов и окружения — в моей игре это были просто декорации, которые со временем приедались глазу, и я мог сменить их с легкостью на любые другие.

По приходу в деревню, эти муравьи попытались отобрать моего мальчика. Это даже не смешно. От моего однозначного ответа повеяло могильным холодом, сейчас, когда моя любимая на сегодня игрушка пребывала в плачевном состоянии, мне было не весело, и кажется, мне удалось донести до этой грязи именуемой людьми мою основную заботу. После они только косились, не приближаясь слишком близко, пусть я был и не в облике зверя, но чудовище из меня никуда не исчезло.

Местный доктор оказал парню помощь, искренне хлопоча вокруг и сюсюкая, как я понял — они хорошо знакомы. Остальные людишки жались у входа, не заходя в мед блок, исключение составлял наглый тип в сопровождении пары твердолобых детин одинаковых с лица. Он все приставал ко мне с какими-то ненужными вопросами словно назойливая букашка, которую нужно было срочно прихлопнуть, но как я понял он у них тут вожак, а значит нападение повлечет панику и кровь. Мой мальчик снова ударится в бегство или сойдет с ума… раньше времени и тогда никакого удовольствия. Что ж я принимаю правила — игра начинается.

— Я спросил, как вас зовут? — низко басил главный.

— Локи, — соблаговолил ответить я, не отрываясь от опаленного солнцем лица.

Пауза — видимо он решил, что я немой или напрашиваюсь на драку — «нет, родной, все будет гораздо забавней».

— Что произошло с Кайто?

— Простите, не расслышал как вас зовут, — поворачиваться и смотреть ему в лицо у меня нет никакого желания.

Снова пауза, — да, похоже, этот парень в свои тридцать совершенно не умел ладить со своими эмоциями.

— Мое имя Закари, и я являюсь атаманом в Эста-нова, поэтому если не хотите проблем, предлагаю ответить что произошло с нашим односельчанином, — твердо рапортовал мой новый знакомый.

— Что вы! И в мыслях не было, — я решил снизойти до полуоборота. — Просто я вас не расслышал.

На меня смотрел брюнет с карими глазами и темной кожей, именно он попытался отобрать мальчишку у ворот. Чуть выше меня, косая сажень в плечах, однако его телосложение не напоминало неуклюжего борова, скорее медведя, готового если нужно продемонстрировать длину своих когтей.

— Итак? — сцепя зубы он требовал ответа на первый вопрос.

— Я нашел Кайто в пустыне, он шел по направлению к деревне, но видимо не хватило сил.

— Вы с ним знакомы?

Интересно…

— Да.

Челюсть атамана сжалась плотнее.

— Откуда?

— О… — наигранно растерялся я, — это личное, — смущенно отвожу взгляд чуть в сторону, но прекрасно вижу с какой злобой смотрит на меня этот Закари, — «что же тебя так беспокоит?»

Больше он ни о чем не стал спрашивать, тем более что все кто находились в мед блоке и лезли через проход внимательно нас слушали, и видимо атаман не любил благодарную публику в отличие от меня.

— Вас накормят и дадут отдохнуть, после чего жду вас вечером у себя.

Киваю.

Дальше — ничего интересного. Как и ожидалось, атаман хотел выставить меня тут же, после нескольких формальных слов благодарности за спасение жителя деревни, но вот тут я выразил свое желание присоединиться к сообществу, чем привел темноволосого в бешенство, сияющее холодным светом из темных глаз. Ничего-ничего, переживешь.

После двух часов разговора целью которого было отбить у меня всякое желание пожить в Эста-нова, я узнал что хуже места на свете нет; жесткая дисциплина, изматывающие тренировки или работа, ограниченный паек, длительные походы и т. д. Приходилось качать головой как болванчику и сочувствовать бедняжке предводителю, кажется, он все же догадался что я издеваюсь, но формального повода послать меня ко всем чертям у него не было — мое любимое оружие — холодная вежливость и наигранное сочувствие ударили по нервам атамана как молот о наковальню. А когда спящая красавица очнулась и подтвердила нашу «вечную дружбу», ему не оставалось ничего как смириться.

И тут уже меня ждал сюрприз — по законам этого первобытного племени, Кайто полагалось наказание.

Когда я узнал, что его будут сечь, я решил что здесь не так уж и плохо, но вот увидев и немного наслушавшись об исполнителях, я поморщился. Наказание — это прекрасно, увечье же — бесполезное уродство, ломающее хрупкое тело, а когда речь шла о принадлежавшем мне в полном смысле этого слова теле, тут уж и речи быть не могло о чужой руке. Хотя, наверное, я бы и так не позволил никому его коснуться.

Все остальное дело техники. Я разузнал, чем развлекаются интересные мне палачи в свободное время — карты и выпивка — отлично!

Во второй вечер своего пребывания, я ненароком заглянул в один из двух заведений и разлив стакан местного пойла на одного из играющих, кинулся в пол моля о прощении и одновременно угощая весь стол. Меня неохотно принимают. Немного играю и конечно проигрываю, пью как последний пропойца и на шатающихся ногах валю в мед блок к Кайто. По коридору иду уже твердым шагом.

А потом все как по сценарию. Третий вечер — завтра суд. Возвращаюсь в уже знакомый бар снова угощаю этих олухов, сегодня они меньше косятся и мне ничего не стоит напроситься в игру. Проигрываю на радость новым товарищам, но все равно не сдаюсь. Те, кто неплохо на мне подзаработал поспешили ретироваться к семьям, остальным возвращаться было не к кому. Снова играем, судьба несмело начинает улыбаться мне, поворачиваясь к бывшим счастливчикам неприятным местом. Это злит моих красномордых друзей, весело заказываю еще и сам тащу поднос, мимоходом успеваю сыпануть немного порошка в нужный стакан. Через пару минут Мэйрик отрубается и раскатисто храпит, дружки тащат тело домой. Финита ля комедия — падает занавес очередного действа. Я как всегда был великолепен, жаль некому поаплодировать, улыбаюсь я себе, чуть задерживаясь у постели спящего Кайто.

Мэйрик проспит сутки, а потом никто и не разберётся, что там произошло, но завтра он сделает свою работу так как никогда. Улыбка с удовольствием расползается по моему лицу, легким касанием убираю выбившуюся русую прядь назад. Спи мой хороший, спи.

Сначала все шло, как и ожидалось, закрепив руки Кайто я познакомил его с кнутом — и снова я у него первый. От этой мысли змея удовольствия сделала сладкий круг по телу. Мальчик взвыл — да, мой хороший, я слышу тебя.

Удар за ударом, четкие размеренные движения ложились на спину моего ангела. Аура страдания медленно расползалась от его тела, топя воздух точащей болью и безумным смятением. Боль, агония, отчаяние — все самые прекрасные человеческие чувства касались моей безумной чудовищной сущности, кормили, ласкали, нежили… но все это было по-другому, не так как обычно. По моему позвоночнику не прокатывалась волна возбуждения, не разливалась кровь, наполняя конечности, не будоражила разум степенью ужаса и безысходности в предвкушении черного падения. Все было… не так… все было красиво и удушающе тонко, его эмоции разложения остро тянули мои жилы и выкручивали наизнанку, цепляли кровавыми когтями и отрывали от земли. Будто боль доставляли мне… и это было удивительно…

Но ощущая все то же что и он, я захотел остановиться… Я мог бы терпеть эту ядовито-сладкую пытку вечность, но мой маленький неподготовленный мальчик не должен испытывать подобного, он был слишком невинен…

Кнут порвался театрально отлетев в сторону, в тот момент когда мой малыш потерял сознание. Такое практически не реально, но мне плевать.

Я позвал жестом атамана и вместе обследовав кнут, мы пожали плечами и решили, что дважды не казнят и парню и так уже хватит. Закари проявляет удивительные чудеса сговорчивости. Однако, старейшины, эти трухлявые мешки, попытались возразить, но ни у кого из наблюдавших наказание, не нашлось запасного кнута.

Атаман вновь меня удивил, проявляя неожиданный напор и беря всю ответственность на себя. Говорит, что если даже Боги пожалели Кайто, то не им его судить. От такого неожиданно верного заявления чуть не рассмеялся хватаясь за живот. Что-то он больно либерален, для сурового образа вождя Эста-нова — надо присмотреться.

Я, не дожидаясь приказа, снял Кайто с петель, тот, на секунду пришел в себя, и я, поддавшись прихоти, захотел приободрить его хотя бы словом, но атаман стоял слишком близко — мне оставалось позвать его по имени не своим голосом и просто взглянуть на него глазами Локи. Мальчонка незримо прикоснулся к моей черной душе и тут же расслабился, вверяя свое истерзанное тело.

Я тихо хмыкнул. Он еще не знает, что рухнула первая стена и доверие начинает просачиваться сквозь глухие заслоны боли и обиды. Ох, лучше бы ты этого не делал, малыш.