Бог

Поиск 12

Еще мгновение черная тень закрывала палящее солнце, грозя превратиться в последнее, что я увижу перед смертью. Сердце надрывно пропустило удар, стянув грудь и останавливая время. Я будто оглох, погруженный в пески времени, что позволило подсмотреть смертному битву богов.

Громоздкая металлическая наковальня неумолимо опускалась вниз, стремясь расплющить мою голову как переспелый фрукт. Пребывая в мертвом шоке и ошалелой прострации, я статуей наблюдал за воплощением неизбежности, удивительно четко осознавая, что случится через мгновенье.

Я успел заглянуть в лицо названого брата Локи. Высеченные из камня черты не оставили и следа от добродушия огромного блондина из таверны. Холодный взгляд отражал бессмертную душу, позволяя кустистым бровям нависнуть сверху, словно одичалый кустарник, схватившийся за край скалы, уводящей глухой бездной вниз.

Никакого сомнения. Лишь отпечаток твердой решимости и определенности, уничтоживший любые признаки того, кого я знал под именем Ас.

Был ли я готов к смерти? Странный вопрос. Разве к такому можно подготовиться? Тем более когда тот, с кем ты желаешь провести столько времени, сколько отпущено жадной судьбой, так близко и, кажется, жаждет того же…

Я закрыл глаза, когда тьма сожрала остатки моей жалкой фигуры, распластанной на песке.

Скрипучий лязг и оглушительный звон разом отозвались в ушах жутким скрежетом, словно мир раскололся напополам. Свет ударил в глаза, и единственное смазанное движение, коснувшееся неуверенного глаза, растаяло катаной Локи прямо перед моим носом, обдав резким порывом ветра.

А дальше мне сложно было что-нибудь различить.

Передо мной то и дело мелькали черные пятна, исчезая грязными отпечатками в одном месте и появляясь в другом. Блики серебряного солнца вспыхивали вслед за изменчивыми фигурами, а уже в следующее мгновенье моих ушей достигал звон схлестнувшегося оружия.

Все о чем я думал, это то, что мой бог в сотый раз закрыл мою жалкую тушку своей спиной. Его жажда крови не была для меня секретом, но его битва с непобедимым братом-богом представлялась полным сумасшествием. Но разве не в этом был весь Локи?

Впиваясь отросшими ногтями в собственные ладони, я боялся только одного. Вот сейчас они остановятся, и Тор останется стоять, тяжело дыша, пока темное любимое тело расплывётся у его ног черным недвижимым плащом.

Рваный танец продолжался беспорядочными всполохами, когда солнце поползло вниз к горизонту.

Не чувствуя коленей, я продолжал пытаться уловить бешеный ритм смерти, раскрывшей засасывающую глотку посреди пустоты.

Я уже не боялся, страх исчез незаметно, не помню точно когда, расползся скудной влагой вокруг и потерялся в лабиринте песчинок. «Чего бояться, если все решения приняты. Будет Локи — буду и я, а если нет, то мы исчезнем вместе», — тянулись, словно навьюченные животные, тяжелые мысли, когда я крепче сжал короткий кинжал, желая удостовериться, что все это мне не снится.

Тусклые звезды на миг погасли, а затем вспыхнули и закружились в тошнотворном водовороте тонких выстрелов.

— Локи, — прошептал я, надеясь, что он услышит.

Он всегда меня слышал.

Всегда.

Когда я очнулся, мне потребовалось время чтобы прийти в себя, и словно водопадом весь вчерашний день (или еще сегодняшний?) шибанул по растерянному сознанию не хуже приклада.

Я попытался вскочить и, тут же выругавшись, опустился обратно на теплый песок, заставляя себя выждать еще минуту. Внушительных размеров обломок скалы скрывал меня монолитом тени, не давая поджариться. Уже медленно и аккуратно я вытягивался вперед, и как только головокружение отодвинуло полог на задворки разума, мне удалось различить окружающее пространство.

Вот только что здесь шла война не на жизнь, а на смерть.

— Локи! — позвал я, и хриплое эхо споткнулось о вытянутый каменный мешок.

Ответа не было. Только хищная птица пронзительно прокричала в ответ.

Еще долго я стоял как истукан, не понимая, что произошло и что делать дальше. Оглядывая узкое пространство, я силился рассмотреть следы борьбы, крови, или чего-нибудь… но пески хранили свои тайны лучше, чем лишившийся языка бедняга. Мне ничего не оставалось, кроме как вернуться туда, где я очнулся.

Выводы напрашивались сами собой.

Если бы пал Тор, то Локи уже давно зажал меня в ближайшем углу. Но здесь никого нет. Абсолютно никого.

Я один.

Значит, Тор выиграл. И забрал Локи с собой.

Навсегда.

Навечно.

В груди саднило, словно соль въедалась в открытую рану. Я бросил взгляд в сторону, на кинжал. Жить без Локи я не собираюсь.

Дотянувшись до лоснящейся рукояти, я поднес кинжал к себе.

— Значит, Асгард… Да хоть край мира.

Я поднялся и сунул оружие за пояс. Оно мне еще пригодится.

— Спасать меня идешь?

Я подпрыгнул и, резко обернувшись, встретился с привычным насмешливым взглядом, словно он решил подразнить меня в своей излюбленной манере.

— Иду, — на выдохе разомкнулись губы.

Он здесь. Здесь, передо мной.

— Не переживай за меня, сладенький. Я со всем справлюсь.

— Не сомневаюсь… где Тор?

— Ушел в Асгард.

— Ушел?

Локи пожал плечами, от чего черная как вороное крыло прядь упала на бледное лицо.

— Ну да. Жарко тут.

— А ты остался?

Пронзительные васильковые глаза сузились.

— А ты сомневался?

— Нет. Думал, он тебя оглушил и утащил.

— И надумал меня спасать?

— Или решил найти и прибить.

— За что? — наигранное удивление расплылось по наглой физиономии.

— За то, что бросил меня в Эста-Нова.

Я смотрел на него прямо, не скрывая чувств.

— Прости, зайка. Я думал, так будет лучше для тебя.

Я шумно выдохнул через нос и опустил голову.

— Хочу видеть того Локи, что думал только о себе, — кинув многозначительный взгляд, отчетливо произнес я.

— А ты не боишься? — испытывающие мою храбрость нотки поддевали достоинство.

— Нисколько.

Локи рассмеялся, спрыгнул ко мне и притянул так резко и уверенно, словно ничего и не случилось.

— Он… вернется?

— Тор довольно неприятная личность, и на это вполне можно рассчитывать.

— Мы спрячемся.

— Нет, зайка. Давай лучше умрем в один день.

Я не понял о чем он.

— Объяснишься?

— Раз уж ты велел мне ни в чем себе не отказывать, то, пожалуй, я заберу часть твоей души.

— Она и так твоя.

Сжав меня в крепких руках чуть сильнее, он перестал улыбаться:

— В прямом смысле слова. Я разорву твою душу надвое и сожру половину.

Кровь отлила от конечностей и я не мог двинуться, чувствуя отголосок давно ушедшего страха. Я кивнул.

— Не спросишь, зачем?

— Я тебе доверяю.

Та нежность, что отразилась на лице моего совершенства, заставила дыхание застрять в горле.

— Я поглощу часть твоей души и стану смертным…

Недоумение, проявившееся через несколько секунд на моем лице, заставило его продолжить:

— … Когда явится Тор, нас уже не будет. Время для Асгардцев течет по-иному. Хотя жаль, что я не увижу, как он сотрет зубы, скрипя от досады, — эта мысль явно позабавила моего сумасшедшего.

— Локи, я…

— Я все решил, — остановил он меня, зная заранее, что услышит. — И чтоб ты знал — тебе будет очень больно… это самый отвратительный ритуал… И самый прекрасный. Я доведу тебя до края, — его голос стал тише, он пустил невидимый ток вдоль моей вмиг напрягшейся спины, — заставлю кричать от боли и наслаждения.

Локи наклонился, выдыхая мне в лицо:

— Заставлю умолять о пытке и смерти, — ноги подкосились, но чудовище держало в лапах крепко, — и научу тебя дышать заново. Вровень со мной.

Его губы почти касались моих, когда он шептал мне в рот, гипнотизируя голодным взглядом.

Дышать с ним вровень — разве такое возможно?..

— Но почему Тор ушел? Почему согласился уйти один? — Что-то никак не сходилось.

— Я пообещал, что вернусь через сотню лет.

Я оторопел:

— Ты обманул его?

— Конечно. Я же бог обмана и лжи.

— Я запомню, — пробормотал я.

— Не бери в голову. При массе приятных возможностей у меня нет ни малейшего желания обманывать тебя. А Тор это заслужил. Зуб за зуб.

Локи отпустил меня и пошел вперед.

— Тогда ответь мне на один вопрос. — Я не мог упустить такой шанс. Вдруг только сегодня мой бог в настроении говорить правду.

Стройная фигура замерла и плавно обернулась:

— Слушаю.

— Ты… — я сглотнул. Слова, вертевшиеся на языке, никак не произносились.

— Чего ты трясешься, малыш?

— Я хотел спросить… ты… ты… забудь. Идем.

Рванув вперед размашистым шагом, я низко опустил макушку, чтобы досада не выдала меня с головой.

— Да, кстати, — небрежный тон заставил меня притормозить, так и не поднимая смущенного лица. — Разрывающий душу делит боль с любимым пополам.

Я застыл. Слово прошило меня огненной молнией.

«Любимым.»

Локи промелькнул мимо, опередив меня на несколько шагов:

— Чего встал, котенок? Передумал?

— Ни за что, — твердо ответил я, шагнув вслед за моим Богом.