Целительница для боевого мага

Глава 5

Артур Морриган

– К вам они точно не относятся, – продолжила она доводить меня. Совсем не понимая, что я близок к тому, чтобы… Что? Придушить её? Это вряд ли, она же девушка, в конце концов, а девушек я всё же не бью. Но какая же она упрямая!

Шумно выдохнул и сквозь зубы процедил:

– Сделай милость, собери вещи и… – договорить не успел, потому что девчонку вдруг повело, и она непременно бы упала, если бы я её не подхватил. Вся злость, разрывавшая меня на части, испарилась, остался лишь страх, потому что Одри прикрыла веки, и я только сейчас понял, насколько она бледная. И как отчётливо стали видны чёрные круги под глазами. И как холодны её руки, несмотря на духоту в лечебнице. И как она хрупка и почти невесома…

– Тихо-тихо, – прошептал растерянно, – ты чего?

Она нахмурилась и, с трудом открыв глаза, пробормотала:

– Ничего. Устала просто. И потратила столько сил, что этому нахалу и не снилось, – взгляд её был расфокусирован, уверен, она ничего перед собой не видела.

Да и не отдавала отчёта в том, что сказала всё вслух. А мне захотелось треснуть себя по лбу. Целители! Они отдают силу, ничего не получая взамен. Не удивительно, что ей стало плохо, ведь она Фила буквально вытащила из-за грани. Мы все понимали, что мальчишка не жилец. А она – р-раз – и спасла его! Такого мне никогда не доводилось видеть. Впрочем, и общение с целителями у меня было не таким уж и богатым. Старик Лиман работал, как и положено старику, по старинке – всё больше используя снадобья и мази. Те редкие пташки, которые прибывали из столицы ради развлечения, у нас и вовсе никак себя не проявляли, здесь же… Когда Одри застыла с поднятыми руками, все мы почувствовали волну тепла от её магии. Меня будто солнечные лучи коснулись, но не такие беспощадные, которые имелись за пределами палатки, а мягкие, нежные. После же чернильное пятно, что расползалось по коже Фила, стало бледнеть, пока вовсе не исчезло, оставив только неглубокие раны от сети. Да, они выглядели не сильно привлекательно, и наверняка останутся рубцы, но это было уже не важным.

Сеть отвратительная ловушка, из-за которой в первые годы моей здесь службы, приходилось то и дело хоронить бойцов. После мы зачистили территорию, так что и патрульные, и местные жители могли ходить без опаски. Где её умудрился найти Фил, мне ещё предстояло узнать.

За девчонку я испугался и попытался пошутить. Неудачно, надо думать:

– Не такой уж я и нахал.

Одри промолчала, прикрыла глаза и натужно сглотнула, будто пыталась подавить приступ тошноты.

Шутить я больше не стал и тихо спросил, зачем-то позволяя себе губами прикоснуться к её волосам:

– Чем я могу помочь?

Ответ её разобрал с трудом:

– Чай хочу. Сладкий. И конфет… – а после Одри вовсе затихла.

Обморок?

Попытался привести её в чувства, легко похлопав по щекам, но девчонка не реагировала. Страх? О, да… Такого страха я давно не испытывал, да и глупо это – бояться командиру. Но сейчас я ничего не мог с собой поделать. Одно дело за проступки отчитывать здоровенных парней и обрабатывать им раны, а другое – смотреть на то, как хрупкая девушка лежит без чувств на твоих руках.

– Ей нужно всего лишь поспать, – я не слышал, как в лечебницу вошёл Илиас. Сегодня он выглядел отвратительнее обычного.

– Ты уверен? – постарался, чтобы мой голос звучал ровно, но судя по тому, как бескровные губы мужчины расплылись в ядовитой ухмылке, ничего у меня не вышло.

– Уверен, – махнул он рукой на кушетку, предлагая мне положить уже туда целительницу. Я встал и нехотя опустил девчонку на твёрдую поверхность. Её начинало трясти ощутимее. Холодными стали не только руки, но и вся она в целом.

Молча отправился в комнатушку за лазаретом, где имелись плохонькие простыни, наволочки, подушки и одеяла. Схватил первое, что показалось более-менее чистым, и вручил Илиасу со словами:

– Постели, – сам же вновь поднял девчонку на руки и прижал к себе.

Нет, Илиас ничего не сказал, но посмотрел очень выразительно. Ладно-ладно, пусть смотрит, вот очнётся эта чудо-целительница, и я с чистой совестью отправлю её обратно в столицу. Потому что после того, что она сделала, я снова убедился – здесь ей не место. Ну не должна такая талантливая магичка служить в замшелом гарнизоне на окраине королевства. Если ей так хочется потрудиться на благо родины, то пусть пристроится в какую-нибудь часть поблизости от столицы, там и условия лучше, и цивилизация ближе.

Но, странное дело, стоило подумать о том, что она будет жить, пусть и не в палатке, но среди боевых магов, как на душе стало муторно. Впрочем, это бессмысленное чувство я тут же заглушил, не хватало мне ещё его. И без того проблем хватает.

Илиас заправил постель, и я аккуратно опустил на неё девчонку, накрыл одеялом и поспешно отвернулся.

Поднимать Фила, чтобы постелить простынь, мы не решились. Только подоткнули под его голову подушку и накрыли одеялом, потому мальчишку тоже слегка потряхивало – по телу то и дело проходила едва заметная судорога.

– Присмотришь? – с трудом отвёл взгляд от бледного лица Одри.

Илиас тяжело вздохнул и отозвался ворчливо:

– Присмотрю, куда я денусь.

Действительно, куда он денется? Если что, я и приказать могу.

Мне нужно было уйти оттуда, потому что в мою непутёвую голову стали закрадываться совсем уж глупые мысли. Например, что надо бы разрешить девчонке остаться, а там, если ей станет совсем невмоготу, отправить обратно с чистой совестью. Но мысли эти были не просто глупыми, а ещё и опасными. Да, на границе у нас давно было тихо, но это не отменяло того факта, что в любой момент всё могло измениться. Опять же сеть, взявшаяся непонятно откуда…

Я вышел из палатки, вдохнул раскалённый воздух, приводя чувства в порядок, и направился к штабу. Даже не удивился, застав у дверей понурого Сайруса. Мужчина выглядел так, будто тоже участвовал в лечении Фила – тёмные круги под глазами и бескровные, почти белые губы, которые он с силой сжимал.

Заметив меня, он выпрямил спину.

– Командир! – произнёс тихо и протянул исписанную мелким почерком бумагу.

Отчёт, точно… Ведь сам приказал ему написать.

Махнул рукой и произнёс:

– Проходи, хочу услышать твою версию.

На Сайруса я больше не злился, да и сам не понимал, из-за чего взъелся на него там, в лазарете. Он отличный маг и уж точно не стал бы забавы ради подвергать молодняк опасности. Поэтому то, что случилось, навевало весьма неприятные мысли.

– Рассказывай, – махнул рукой, разрешая Сайрусу сесть.

День едва перевалил за середину, и солнце продолжало нещадно палить. Хорошо, что начальство расщедрилось на охлаждающие амулеты, иначе бы какие из нас были служаки? Мозги бы расплавились и дело с концом.

Сайрус грузно опустился на стул и посмотрел на меня исподлобья.

– Мы шли обычным маршрутом, и ничего не предвещало…

– Я понимаю, что ты очень переживаешь за мальчишку, но давай без оправдательных речей. Чётко и по существу.

– Маршрут Б4, второй сектор. Сеть вроде бы старая, но…

– Но? – поторопил его.

– Но я не уверен, – недовольно проворчал Сайрус. – С этой ловушкой что-то не так, но я не смог понять, что именно.

Мы помолчали, каждый думая о своём. Если всё так, как описал Сайрус, то ничего хорошего ждать не стоило.

– Какие предположения? – не смотря на мага, спросил его.

Сайрус тяжело вздохнул:

– Не думаю, что это местные. Да, отношения у нас с ними с самого начала как-то не заладились. Но они пять лет терпели, так с чего решили начать действовать?

М-да, об этом я тоже подумал. Нет, горожане с нами не враждовали в открытую, но время от времени высказывали своё «фи». То маги слишком громко вели себя в увольнении, то на девок их заглядывались, хотя девки эти сами вешались на каждого, кто улыбнётся и монетой поманит.

И Сайрус прав, пять лет же они как-то терпели нас, так что могло измениться сейчас?

Гринвард присоединили к нашему королевству пятьдесят лет назад. Когда-то на этих местах были богатые зверьём и древесиной леса, сейчас же – выжженная полупустыня. И гарнизона здесь никогда не было – необходимость такая отсутствовала. Так что ни о каком глобальном заговоре и речи идти не может. Тогда что не так?

– Командир, там овраг, оползень сошёл, может и, правда, старая ловушка, но я бы проверил ещё раз. Только с опытными бойцами.

– Хорошо, – согласился с его доводами. – Только не сегодня. И я пойду с вами.

Сайрус встал и собрался уже уходить, но я его остановил:

– Отправь кого-нибудь из ребят в город, может, найдут в лавках местных умельцев конфеты? – пока говорил, с трудом удерживал на лице бесстрастную маску. Потому что так и хотелось стыдливо опустить взгляд, будто я просил что-то из ряда вон выходящее. А я всего лишь выполнял просьбу целительницы. Ей же надо как-то силы восстановить? И если для этого ей нужны конфеты, то мы их достанем. Наверное.

– Конфеты? – удивился Сайрус, но потом что-то прочёл в моих глазах и понятливо кивнул. – Для девочки.

Девочка… Ласково так выдохнул, что меня вновь кольнула злость, но я быстро её погасил и не придумал ничего лучше, чем кивнуть в ответ.

Маг вновь развернулся, чтобы уйти, но замялся, после же обернулся и тихо спросил:

– Она останется здесь? – в голосе плескалась нескрываемая надежда.

Сайрус-то куда?

Я тяжело вздохнул и покачал головой:

– Как её здесь оставить? Мало того, что весь гарнизон будет таскаться за ней, так ещё и странности эти с ловушкой.

Маг ответил не сразу, а когда произнёс, я отчётливо скрипнул зубами:

– Дело твоё, командир, но целитель нам нужен. Если что-то назревает, то без неё мы не выкарабкаемся.

Сказав это, он вышел, а я со всей силы ударил по столу, потому что… Сайрус был прав. Острая необходимость в целителе у нас имелась, но не в таком же! Да как эта принцесса будет жить в полевых условиях?! Нет, я не смогу решится на такое. Обходились мы год без целителя, и ещё протянем. Должен же, в конце концов, найтись толковый мужчина на эту должность?

Но вопреки принятому решению, по пути к полевой кухне я уже думал, где разместить Одри, чтобы не беспокоиться о её безопасности. Поймав себя на этой мысли, сбился с шага и едва не пропахал носом землю, лишь чудом сохранив равновесие.

– Нет, это невозможно, – сжал пальцами переносицу.

Девчонка только появилась, а уже сводила меня с ума. Вот как можно оставить её в гарнизоне?

– Командир, – окликнул меня Тавиш и я остановился.

– Да?

– Как Фил? – и в лучшие времена Тавиш был хмурым и неулыбчивым, сейчас же вовсе выглядел так, будто кого-то уже похоронил.

– Жить будет, – обнадёжил его. Впрочем, это он и так слышал, ведь сам присутствовал при лечении напарника. Поэтому этот вопрос явно был не главным. И я угадал.

– Командир, откуда взялась эта целительница? К нам, – он мотнул головой в сторону, имея ввиду гарнизон, – обычно, таких, – особо выделил слово, – не присылают.

Да, и об этом я тоже думал. Но мечтал избавиться от Одри раньше, чем захочу узнать о причинах, побудивших её прибыть сюда.

– Не знаю, – с нарочитым безразличием отмахиваюсь от его слов. – Да и не важно это, уверен, завтра её здесь уже не будет.

Почему-то Тавиш не стал разделять моего энтузиазма. Лишь поджал губы и, отдав честь, ушёл.

Наконец, я дошёл до полевой кухни, благо Роланд был один. Заметив меня, он вновь принялся оттирать пятна, которые уже точно оттереть было невозможно.

– Оставь, – махнул рукой. – Соберёшь мне обед?

Нет, и сладкий чай я тоже возьму, но, думаю, девчонке не мешало бы поесть нормальной еды. Вряд ли, конечно, она придётся ей по вкусу, потому что Роланд готовил просто, без изысков, только это всяко лучше, чем ходить голодной.

– Вам с собой? – ничуть не удивился парнишка, быстро достав поднос.

– С собой, – кивнул, задумчиво рассматривая ясное небо. На нём, как и всегда, не было ни облачка, но воздух чуть изменился. Стал более густым и тяжёлым.

Проследив за моим взглядом, Роланд усмехнулся:

– Гроза идёт, опять природа бушевать будет.

Да, тут он был прав. Дожди в этих краях случались редко, но если уж шли, то с размахом. Так, чтобы точно показать людям, кому поистине принадлежит власть над землёй.

– И чай сделай, – попросил, как бы между прочим, и тише добавил, – сладкий.

Вот тут Роланд вскинул на меня огромные синие глаза и переспросил:

– Сладкий? – а получив от меня подтверждение, почесал кончик носа и уточнил: – Точно? Просто ж вы сладкое не…

Я сухо перебил его:

– Это не для меня, а для девч… целительницы.

– О-о-о, – многозначительно протянул парень. – Так это новая целительница с вами была. Сколько продержится? Ставки делать будем?

Да, у боевых магов в этой глуши было не так много развлечений, поэтому, когда столичные фифы начали приезжать к нам, мы стали делать ставки. Возможно, это и не совсем этично, но…

Впрочем, стоило представить, как мои ребята будут обсуждать Одри, награждая её «лестными» эпитетами, забава эта потеряла большую часть своей привлекательности. И я ответил, не сдержав злость:

– Не на что ставить. Завтра её уже здесь не будет.

Подхватил поднос и направился прочь. Что-то штормит меня. Надо бы собраться, успокоиться, а не выходит.

По пути в лазарет мне встретился Сайрус. В городе, что неудивительно, конфет не нашлось, зато были засахаренные фрукты и маленькая банка варенья из дикой малины. Даже это можно было считать удачей.

Так с подносом в руках я и вошёл в лазарет, где сразу же наткнулся на насмешливый взгляд Илиаса. Он хотел что-то сказать, но я прервал его:

– Молчи. Просто молчи.

Одри Эвертон

Я спала без сновидений, лишь было какое-то тревожное ощущение, что что-то не так. А проснулась от того, что мне было ужасно жарко. Казалось, что меня придавили чем-то тяжёлым и никак не получалось выбраться.

Ослабевшие руки упирались во что-то, но оттолкнуть это у не было сил. После же я открыла глаза и села рывком, глядя прямо перед собой. В реальности всё оказалось не таким страшным, каким виделось во сне – ничем меня не придавливали, это было всего лишь одеяло, под которым я вспотела, и мне элементарно не хватало воздуха. Но диверсией это назвать нельзя было, просто я, когда отдаю слишком много сил, начинаю мёрзнуть. Почти, как и любой маг-целитель. Просто у кого-то это проявлялось в большей степени, у кого-то в меньшей, а были и вовсе везунчики, которым посчастливилось родиться без этой особенности.

Одеяло я откинула и прикрыла глаза, пытаясь надышаться. Не сказала бы, что воздух в лазарете был таким уж свежим, скорее застоявшимся и пропитанным лекарствами, но и это я посчитала счастьем.

– Как самочувствие? – от прозвучавшего вопроса, вздрогнула, оборачиваясь на голос. На соседней кушетке сидел командир. В этот раз, что удивительно, он даже не хмурился и не пытался прожечь взглядом во мне дыру.

– Хорошо, – ответила хрипло. И прокашлялась, чтобы вернуть себе возможность нормально разговаривать.

Артур выглядел как-то иначе. Нет, внешний вид его не изменился, а вот взгляд… Он даже несколько смягчился. Может, пока я отдыхала, командир поменял своё предвзятое отношение? Хотелось бы в это верить, потому что, право слово, я устала с ним бороться.

Потом я посмотрела чуть в сторону и увидела на низкой тумбочке поднос, на котором стояла тарелка с супом, и с какой-то кашей с кусочками мяса и моркови, три кусочка хлеба. Но куда больше меня привлекла прозрачная баночка с рубиново-блестящими ягодами малины в сиропе точно такого же цвета. Я сглотнула, буквально почувствовав во рту вкус этой ягоды, и с трудом удержала себя на месте, потому что очень хотелось спрыгнуть с кушетки, подойти к подносу и схватить вожделенное лакомство.

Командир, не таясь, хмыкнул:

– Можешь не сдерживаться, это всё для тебя.

А больше мне было и не надо – я подскочила к кушетке, взяла банку, крышка на которой предусмотрительно была приоткрыта, ложку и тут же зачерпнула варенья, отправляя его в рот. Как я не застонала в голос, ума не приложу. Вкус был именно таким, каким я себе его представляла – ярким, насыщенным, в меру сладким и чуточку терпким. А аромат? Аромат был такой, что я едва не замурлыкала от удовольствия.

Любовь к сладкому была моей слабостью. Особенно, когда нужно было восстановиться после лечения пациентов. Уж не знаю, почему мой организм выбрал именно этот способ, но кто я такая, чтобы спорить с базовыми потребностями? Вот я и не спорила, лишь всегда покупала шоколад или конфет прозапас. Впрочем, когда собиралась сюда, почему-то упустила это из вида. Хотя не удивительно – после всех пережитых потрясений.

– Вкусно? – когда я отправила в рот уже пятую ложку, подозрительно охрипшим голосом спросил Артур. Посмотрела на него, но лицо мужчины оставалось бесстрастным, только глаза… В них будто бы полыхало пламя.

Не знаю почему, но я почувствовала, что краснею. Щёки вспыхнули жаром, затем этот жар медленно опустился по скулам к шее, после же остановился в области сердца. Ложку я аккуратно пристроила на крышке банки и растянула губы в самой беззаботной улыбке, на которую была способна.

– Давно ничего подобного не ела. Благодарю!

Командир гулко сглотнул и поднялся на ноги, отходя к противоположной стене. Потоптался, стоя ко мне спиной и, обернувшись, спросил:

– Вам стоит поесть не только сладкое, а потом я провожу вас к порталу.

Моя улыбка, которую я старательно удерживала на губах, медленно поблёкла. В груди же зародилось раздражение.

– Вы опять? – выдохнула, поморщившись. – По-моему, я доказала, что приехала сюда не развлекаться, а работать.

– Работу я вашу оценил, – как ни в чём не бывало, отмахнулся он, – и благодарен за спасение Фила, но…

Когда он говорил, я бросила быстрый взгляд на парнишку. Его тоже укрыли одеялом и подоткнули под голову подушку.

Значит, парня зовут Фил. Хорошо. Его лицо было бледноватым, под глазами залегли чёрные тени, но в целом он просто спал. Я сделала всё возможное, чтобы он жил. А сон – лучший помощник в восстановлении.

– Но, – закончила за него я, – несмотря на всё это, вы вновь гоните меня? Считаете это справедливым?

– Считаю это правильным, – бросил весомо и буквально пригвоздил меня взглядом к кушетке.

Не-е-ет, так дело не пойдёт.

Опустила голову и посмотрела на него исподлобья:

– Хотите сказать, что ради собственной блажи готовы пожертвовать жизнями молодых ребят? Так?

Его перекосило, но подбирать слова и щадить чувства этого твердолобого болвана я была не настроена. С какой стати он воротит от меня нос?! Ему прислали хорошего целителя (да, себя я считала хорошим целителем), а он заладил: «Провожу вас к порталу. Провожу к порталу».

Видимо, логика и здравый смысл не его сильные стороны. Но, ничего, зато у меня с ними всё в порядке. По крайне мере, я на это очень надеялась.

И пока он не успел ничего ответить, я принялась рассказывать ему не самые приятные подробности:

– Знаете, что было бы с ним, не окажись меня здесь? – махнула в сторону раненого мальчишки. – Сначала сеть, напитанная чужой магией, медленно проникла в его организм, причиняя невероятную боль. После она перекрыла бы все его магические потоки, так, что у парня не осталось бы сил на регенерацию. Боль бы не утихала, а лишь возрастала, и продолжалась бы около двадцати часов. Как итог – он бы умер. А вам бы пришлось потом рассказывать его родителям, как вы делали всё, для его спасения. И под «всё», я имею ввиду – ни-че-го! Как вам такая версия?

Пока говорила, встала на ноги, и сжала руки в кулаки. Если и эта «картина» не впечатлит его, то я просто не знаю, что делать. И сейчас вопрос уже стоял вовсе не в том, чтобы мне укрыться в этом гарнизоне от семейки Сильвервуд, сейчас я понимала всю плачевность положения местных боевых магов. Ни зелий, ни снадобий, ни квалифицированной помощи… Как они справлялись?

– Считаете, что умнее всех? – обманчиво спокойным голосом произнёс Артур.

Если он надеялся, что я испугаюсь и пойду на попятную, то просчитался.

– На мой ум никто ещё не жаловался, – выплюнула язвительно.

Он усмехнулся:

– Что же вы не блистали своим умом там, в столице? Видимо, не так уж вы и хороши, раз оказались здесь.

Если командир пытался уколоть меня побольнее, то… у него это получилось.

Я почувствовала, как улыбка медленно погасла, и воинственный запал растворился в подкатившей горечи. Болезненно заколотилось сердце, а волна удушающего жара прокатилась от кончиков волос, до кончиков пальцев, мешая свободно дышать. Когда боль схлынула, захотелось подобрать такие слова, чтобы уколоть в ответ, причинить равноценную боль, но… Я не маленькая, чтобы соревноваться в подборе обидных слов. Я взрослая, самодостаточная девушка, способная пережить любое оскорбление с высоко поднятой головой и сияющей улыбкой на губах. Поэтому смело посмотрела противному мужлану в глаза и сказала:

– У вас есть приказ о моём зачислении в штат гарнизона? – и, не дожидаясь его ответа, сама произнесла: – Так вот, уверена, что ваше дело – выполнять приказы, а не обсуждать их.

Артур полыхнул взглядом, в глубине которого мне почудилось что-то похожее на восхищение, но, право слово, чего только не привидится на эмоциях. Он шагнул ко мне, явно намереваясь схватить за грудки и утащить к треклятому порталу. Но я сбежала, не желая выяснять, как далеко он может зайти. Подошла к спящему мальчишке и сделала вид, что проверяю тихий стук его сердца, таким нехитрым образом пряча собственное лицо от настырного командира.

Кажется, тишина длилась целую вечность, пока Артур не произнёс:

– Неделя.

Мне, показалось, что я ослышалась, поэтому переспросила:

– Что?

– Испытательный срок, – выталкивая слова, сквозь плотно сжатые зубы, всё же повторило он, – неделя. А потом…

Нет, обида никуда не делать, и злость всё ещё теплилась в груди, вспыхивая искрами, то и дело, обжигая изнутри, но я ухватилась за возможность. Сложила руки на груди и упрямо перебила его:

– Месяц, за неделю в вашем бедламе даже штат лучших целителей королевства не разберётся.

Крылья носа командира затрепетали, и я всё ждала, когда же он зарычит и бросится меня душить, но к чести Артура, он шумно выдохнул и вполне спокойно произнёс:

– Две недели и ни днём больше.

Две, так две. Можно сказать, что в этой битве я одержала победу. Но война продолжалась…

– Где я могу расположиться? – спросила деловито.

Командир отчётливо скрипнул зубами, и я уже хотела прочитать ему лекцию о том, что зубы стоит беречь, но промолчала. Благоразумие, в кои-то веки, в нужный момент осталось при мне.

– Пока побудьте здесь, – процедил и прикрыл глаза, будто сам не верил в то, что сказал это. Я же только кивнула, боясь спугнуть хрупкое равновесие.

Ещё через минуту, Артур вовсе вышел, больше так ничего и не сказав. И я опустилась на пустую кушетку, закрыв лицо руками.

Чувство победы было сладким, но мимолётным.

Как же я устала… В какой момент моя жизни превратилась в череду абсурда? В тот самый, услужливо подсказал внутренний голос, когда Витор Сильвервуд решил, что убрать меня с дороги проще, чем выучить азы первой помощи при ранениях.

У меня даже не было сил на слёзы, да и желания показывать слабость – тоже. Подумаешь, рычит на меня командир. Разве это повод отступать? Тем более, я уже убедилась, что моя помощь здесь, действительно, нужна. Пожалуй, даже куда больше, чем студентам в академии.

Просидела я так не долго. Воровато оглянувшись, прислушалась к звукам, что доносились с улицы, и вернулась к баночке с вареньем. И сама не заметила, как от неё ничего не осталось.

Пришла в себе от того, что Фил, мирно спавший до этого, глухо застонал. После открыл глаза и попытался рывком сесть. Чудом успела остановить его, придержав за плечи.

Мальчишка явно не понимал, где он и что происходит, поэтому я попыталась объяснить ему:

– Всё хорошо, ты в лазарете.

Фил с трудом сфокусировал на мне взгляд и его мутные глаза слегка просветлели:

– Вы ангел?

У меня вырвался нервный смешок – слышал бы его командир, он бы точно был с ним не согласен.

– Нет, я всего лишь целительница, – осторожно уложила его назад и откинула одеяло. Он очнулся слишком рано и мне это не понравилось. Я провела рукой над забинтованной раной, отпуская магию, а мальчишка не унимался:

– Целительница? Нет-нет, вы так прекрасны, что не можете быть просто, – особо выделил слово, – целительницей.

Затем, без какого-либо перехода, схватил меня за руку и слишком легко для больного, притянул её к своим губам. Поцеловал, подмигнув:

– А будьте моей женой? Я готов вечно преклоняться перед вашей красотой.

Замерла, вглядываясь в глаза мальчишки, и прищурилась:

– Шутить изволите?

Я тут успела испугаться, что что-то сделала не так, а он… У него всё же отменная регенерация, раз смог очнуться раньше положенного.

– Немного, – Фил перестал кривляться, и строить из себя умирающего. Посмотрел на меня вполне осмысленным взглядом: – Просто я думал, что вы мне привиделись в горячечном бреду. Но нет, не привиделись. Знакомиться будем?

Мальчишка широко улыбнулся, от чего на его щеках появились милые ямочки, и я не смогла не улыбнуться в ответ. И надо же было Артуру Морригану войти в лечебницу именно в этот момент.