Целительница для боевого мага

Глава 8

– Тебя хоть как зовут? – догадалась спросить, когда мы вышли из переулка и перешли на другую сторону улицы.

– Мэл, – представилась девочка и улыбнулась, отчего на её щеках появились милые ямочки.

– Очень приятно, – я улыбнулась в ответ, – а меня зовут Одри.

Девочка окинула меня серьёзным взглядом и кивнула:

– Красивое имя, вам подходит.

Улыбка моя стала шире, но я тут же улыбаться перестала, когда посмотрела вокруг. Улица, на которую мы зашли, отличалась от тех, которые я видела при въезде. Здесь было прохладнее и будто бы темнее. Подняла голову вверх и увидела, что между домами закреплены драные тряпицы, что загораживают ясное небо.

А ещё здесь пахло не просто тухлятиной, а какой-то гнилью.

– К кому ты меня ведёшь? Кто болен? – решила спросить о том, на что я уже заочно согласилась.

Девочка же не ответила, посмотрела на меня и приложила палец к губам. Странно, до чего же всё странно.

Я и замолчала. Раз девочка просит, то значит так и надо. Почему-то я не сомневалась ни в своём необдуманном поступке, ни в том, что к просьбам малышки стоило прислушиваться. Я просто знала это и всё.

Ещё через пять шагов мы остановились у ветхой, покосившейся двери, которая закрывалась неплотно, так что между ней и стеной оставался зазор. Девочка оглянулась по сторонам, убеждаясь, что за нами никто не наблюдает, и аккуратно толкнула дверь. Раздался скрип и из дома на меня пахнуло гнилью и сыростью. А ещё… смертью. Я почувствовала её… Этот запах я ни с чем не спутаю.

Больше не колеблясь, я вошла за девочкой внутрь и застыла на мгновение, потому что в комнате было темно и глаза не сразу привыкли к этой полутьме после дневного света. Когда же привыкла, то смогла рассмотреть что-то вроде кровати, на которой была навалена куча каких-то тряпок. А в углу, прижимаясь к стене, стояла ещё одна девочка. Похожая на Мэл, как две капли воды, но гораздо младше её.

– Привет, – произнесла с улыбкой, стараясь не кривиться от запаха. – Не бойся, я тебя не обижу.

Вот только, вопреки ожиданию, девчушка отчаянно замотала головой, и закрыла лицо руками.

Я беспомощно оглянулась на Мэл, но она лишь нахмурилась и повела меня дальше, к кровати. То, что я приняла за груду тряпок, были одеяла, накинутые поверх кого-то. Кого-то очень худого и едва дышащего. Я наклонилась, присмотрелась.

На кровати лежала женщина с абсолютно белыми волосами. Такое ощущение, что кто-то намеренно выкрасил их в белый цвет, но нет, это была седина. Ресницы женщины, такие же белые и бесцветные, слабо трепетали и она что-то беззвучно шептала губами.

– Мама… Они говорят, что ей нельзя помочь… – принялась тихо тараторить Мэл, захлёбываясь словами и при этом постоянно оглядываясь. – Но ты же целительница. Ты должна помочь. Хотя бы попытаться…

На последнем слове её голос дрогнул и она замолчала. Потом отвернулась, пытаясь не показать выступивших слёз.

– Я… – прошептала и тоже замолчала, пытаясь подобрать слова. – Я попробую, – всё же произнесла, через секунду.

Я посмотрела на женщину, на одеяла, что давали на неё и попросила:

– Одеяла можно снять?

Девочка кивнула и принялась убирать их, я же стала ей помогать.

– Она постоянно мёрзнет, вот я и укрыла… – оправдываясь, пробормотала Мэл.

Мёрзнет… Странно, я чувствовала, что женщина одной ногой уже за гранью, но я не могла уловить, что именно её беспокоит. Чем она больна?

Когда большая часть одеял оказалась на полу, женщина подала голос:

– Мэл, холодно… Мне так холодно, – её голос звучал слабо, а растрескавшиеся губы едва шевелились.

– Всё хорошо, я сейчас осмотрю вас, и мы вернём одеяла на место.

Стоило мне заговорить, как женщина распахнула глаза и посмотрела на меня мутным взглядом, при том в нём плескался ужас.

– Кого ты привела, Мэл?

Девочка оттеснила меня и зашептала:

– Мамочка, она целитель, настоящий, представляешь? Она посмотрит. Не отказывайся, тебе надо…

Но женщина замотала головой, отчего полосы разметались по подушке:

– Нет-нет-нет, – иступлённо зашептала она, – тебя накажут… Нет, Мэл!

У неё начинался нервный припадок, и я аккуратно отстранила девочки. Сама же подняла руки, чтобы провести осмотр, но… Этого мне сделать не удалось. От двери раздался скрипучий старческий голос:

– Не стоит дитя, – я резко обернулась и увидела седовласого старика. На нём была светло-серая хламида до самого пола, на голове же имелась плетёная цветная повязка, плотно прилегающая к коже.

При его появлении женщина замолчала и будто бы сжалась, так же, как и Мэл, а вот младшая девочка, напротив, бросилась к старику в объятья, и он тут же поднял её на руки.

– Не стоит, дитя, – повторил он, – не трать силы, она уже почти перешла грань. Ты же чувствуешь…

Я чувствовала, а ещё, странное дело, не могла отвести глаз от пронзительного взгляда старика. Не сказала бы, что он казался опасным, но…

– Простите, – я поднялась, неосознанным жестом закрывая собой Мэл и её мать. – А вы?

– Я? – совершенно искренне удивился старик. – Я Тувин, а вы, дитя?

Я отчего-то смутилась, то ли от обращения, то ли от того, как он продолжал на меня смотреть.

– Меня зовут Одри, я новая целительница в гарнизоне.

– В гарнизо-о-оне, – протянул он вроде бы с одобрением. – Вот оно что, – помолчал и добавил, – рад знакомству, мы с вами, в некотором роде, коллеги.

Мои брови взметнулись вверх:

– Правда?

– Да, я местный травник, – при этих словах он расправил плечи и добавил, спохватившись, – конечно, я не учился магии, но… Тоже кое-что умею.

Я искренне улыбнулась:

– Очень рада, порой люди, слышащие землю, знают куда больше тех, кто учился в академии.

От моей похвалы старик буквально расцвёл, и едва ли не засветился. Теперь можно было бы узнать хоть что-то про маму Мэл, и почему он уверен, что ей невозможно помочь, но Тувин поднял палец вверх, привлекая моё внимание и прошептал:

– Вас ищут, милая леди, – после же аккуратно спустил с рук малышку и приглашающим жестом предложил мне выйти. – Идёмте, я вас провожу.

– Но… – я попыталась воспротивиться, но, тем не менее, сделала шаг вперёд.

Я не чувствовала принуждающую магию, и всё же со стариком было что-то не так, потому что я не могла отказать ему.

Оглянулась на Мэл – девочка смотрела на старика уже не со страхом, а со злостью, впрочем, стоило ей только посмотреть на меня, как злость потухла и малышка отвернулась, будто бы потеряв к нам всякий интерес.

Её сестрёнка топталась у ног Тувина, но как только я стала подходить, отбежала к стене и спряталась за засаленную занавеску, что закрывала вход в соседнюю комнату.

– Идёмте, идёмте, – продолжал увещевать меня старик. – Не стоит злить Артура ещё сильнее.

Он говорил правильные вещи, но…

Я остановилась и упрямо мотнула головой, пытаясь собраться с мыслями:

– Подождите, я всё же осмотрю женщину, вдруг у меня получится хоть немного ослабить её страдания.

На короткое мгновение во взгляде Тувина загорелся нехороший огонь, но он тут потух и старик мягким, печальным голосом произнёс:

– Если вы настаиваете, то конечно.

Он отвернулся и сделал вид, что мои дальнейшие действия его совершенно не интересуют.

Мэл ко мне не обернулась, но я видела, как она напряглась, как сжала худенькие ручки в кулаки. Я подошла к кровати, опустилась на колени, совсем не беспокоясь о том, что могу испачкаться. Неважно сейчас это всё.

Женщина смотрела на меня так, будто хотела вскочить и убежать, но сделать она этого не могла. Я постаралась её успокоить:

– Не бойтесь, – улыбнулась, – я не сделаю вам больно.

Ещё мгновение и она прикрыла глаза, смиряясь со своей участью.

– Как вас зовут? – спросила тихо, чтобы меня услышала только она.

– Аманда, – почти не размыкая губ, ответила женщина.

Я кивнула и подняла руки. Почему-то магия отзывалась неохотно, будто что-то ей мешало. Но я напряглась и первое, что почувствовала, прикрыв глаза – это могильный холод, что исходил от Аманды. Он поселился внутри неё, оттого женщина и не могла согреться. Но, что не менее странно, других симптомов не было. То есть, все её органы были ослаблены и работали в пол силы, вот только самого заболевания я не могла увидеть, как ни старалась. Такое в моей практике встретилось впервые.

– Она здесь, – добродушно крикнул Тувин кому-то, а в следующий миг я услышала голос командира. Очень-очень злой голос:

– Одри?

Артур Морриган

Ещё и Илиас решил добавить проблем. Нет, с ним пару раз в месяц случалось подобное, но… Мог бы и потерпеть, в конце концов. Сейчас и без него голова шла кругом!

Фил с этой ловушкой. Хорошо хоть Одри успела вовремя, и мы не отправились проверять то место, где вчера с парнем случилась беда. А я ведь собирался сходить туда до завтрака.

Его позвала ловушка? Такого мне ещё не приходилось слышать.

Потом целительница добавила – подавай ей всех бойцов на осмотр! Она совсем не понимает, что тогда я только и буду заниматься тем, что сидеть возле неё? Бойцам ведь только повод дай, они сразу же начнут операцию по завоеванию одной весьма хорошенькой девушки. Уверен, они и без моего приказа начнут подозрительно часто болеть, лишь бы оказаться в лазарете.

А как от неё пахло, когда я прижимал её к себе во время скачки? Какими шелковистыми у неё были волосы…

Тьфу! И я туда же!

Все эти мысли крутились в моей голове, когда я смотрел на распростёртое на полу тело Илиаса. Он спал и, кажется, совсем не подозревал, какая его ждёт взбучка после пробуждения.

А ведь ловко она его уложила. И не побоялась. Другая бы закатила истерику, и такой опыт у меня имелся, а Одри сработала профессионально, без лишних слов.

Я проводил взглядом девушку, что шла к чёрному входу вместе с Корвином и тяжело вздохнул.

– Господин командир, – в реальность меня вернул назойливый голос Лирандо, хозяина этой забегаловки. – Когда же это закончится? Мне опять мебель покупать, опять столы чинить, а это всё деньги. Кто возместит ущерб?

Этот разговор, слово в слово, тоже повторялся два раза в месяц. Лирандо театрально заламывал пухлые руки, чтобы толпа зевак, собравшая тут же, прониклась к нему жалостью. Выпячивал полные губы и раздувал щёки. Всё для того, чтобы уже не он один требовал справедливость, а и его благодарные зрители. Вот только беда в том, что в произошедшем немалая доля вины самого хозяина. Нечего было наливать Илиасу, тогда бы и чинить ничего не пришлось. Но такого вслух лучше не говорить, потому что отношения у нас с местными были и так натянутые, не к чему усугублять.

– Сколько? – согласился покорно, потому что проще было отдать деньги, чем препираться и доказывать что-либо.

Лирандо быстро оживился и принялся загибать пальцы, беззвучно шевеля губами. Мне же оставалось только терпеливо ждать. Хотя, знают боги, терпения не моя сильная сторона.

– Двадцать, – он поднял палец вверх, думая, что этим жестом он придаёт особое значение сказанным словам. Толпа зевак ахнула, явно завидуя пронырливости Лирандо, и уже не очень-то ему сочувствуя. Потому что поддерживали его они, а деньги получит только хозяин кабака, и никого из собравшихся он даже кружкой эля не угостит.

Я уже хотел поспорить, чтобы не нарушать привычный ритуал, но тут в зал вернулся Корвин с кружкой в руках. Лицо парня было бледным, в глазах застыл страх. Сердце сразу кольнуло нехорошее предчувствие, а стоило бойцу произнести:

– Целительница пропала, – как я сорвался с места.

Но не тут-то было – Лирандо схватил за руку и с немыслимой силой для столь обрюзгшего мужчины, остановил меня.

– Нет-нет, командир, расплатись, а потом уже беги по делам.

Желание ударить пройдоху оказалось таким сильным, что даже кулаки зачесались, но я не имел на это права. А потому быстро отстегнул кашель от пояса, отсчитал двадцать золотых и протянул Лирандо. Мужчина, кажется, не поверил своему счастью, а потому лишь смотрел на монеты. Пришлось насильно пересыпать их на его ладонь и, наконец, побежать вслед за Корвином.

– А как же Илиас? – крикнул мне в спину мужчина.

– Пусть поспит, я заберу его позже, – сейчас он точно не представлял никакой угрозы для окружающих.

У чёрного хода стоял мрачный боец и непонимающе качал головой:

– Я ушёл всего на пару минут, а когда вернулся, её тут уже не было, – он оправдывался, я же прикрыл глаза, пытаясь уловить нить. Хорошо, что отдал ей амулет, ведь в каждый из них была встроена следилка, которая оставляла после себя едва заметную нить. Об этой функции знали только я, Илиас и Сайрус. Остальным бойцам не обязательно было знать из-за чего я в курсе всех их самовольных вылазок в город.

– Командир, я… – продолжил бормотать Корвин, я же прервал его взмахом руки, призывая к молчанию. Он был понятливым парнем, поэтому сразу же закрыл рот.

Нить нашлась не сразу, она была такой слабой, что я едва её заметил. Но она была, и это радовало.

– За мной, – махнул мальчишке и первым пошёл вперёд. Для местных я старался делать вид, что вовсе ничем не обеспокоен, но вот злость, которая разрывала изнутри, вряд ли получалось скрыть, потому что прохожие, при виде меня, шарахались в сторону, а то и ретировались на другую сторону улицы.

В голове вертелась мысль: «Найду эту вертихвостку – самолично придушу!» И тут же возникала другая, более пугающая: «Лишь бы с ней всё было хорошо». И почему из столицы нам не прислали какого-нибудь дряхлого старика?

Мы свернули с центральной улицы, прошли ещё с десяток шагов, потом нить вдруг задрожала и окончательно лопнула. Похоже, Одри решила воспользоваться магией.

Только этого не хватало…

– Одри! – крикнул сначала тихо и прислушался. Никто не отозвался.

Мы пошли вперёд. Был бы кто-то на улице, можно было бы спросить, вот только не было гарантии, что нам бы ответили.

– Одри! – крикнул ещё раз, снова никакого ответа.

И тут нить восстановилась. Оказалось, что мы не дошли всего-то шагов пять. Оставшийся путь я пробежал и, услышав:

– Она здесь!

Рявкнул, совсем перестав себя контролировать:

– Одри!

Девчонка обнаружилась на коленях перед кроватью, а у меня на пути стоял Тувин, местный травник, много раз выручавший нас за последний год.

– Что кричишь, командир, – с улыбкой посмотрел на меня старик. – Тут твоя девочка. Жива и здорова.

Он, как и всегда, широко улыбался, и даже казалось, что искренне. Но было в нём что-то… Отталкивающее. Впрочем, это была не моя забота, каждый имеет право на свои причуды. У меня не было повода хоть в чём-то обвинять старика, потому что его настои на травах быстро поднимали на ноги ребят, да и сам я не раз пользовался ими. Ничего криминально. Если бы хотел навредить, давно бы сделал это. Поэтому ни вид его, ни фальшивые улыбки меня почти не интересовали.

А интересовала девчонка, которая смотрела на меня без особого раскаяния во взгляде. То есть, виноватой она себя чувствовала, но не в той мере, на какую я рассчитывал.

– Ты-ы-ы-ы… – выдохнул и прикрыл глаза.

Ослеплённый злостью, я всё же успел заметить, что в комнатушке есть дети, а ругаться при них я точно не стал бы. Пришлось терпеливо выдохнуть, открыть глаза и приказать:

– На выход!

Взбучку я ей устрою там, за стенами этого дома.

Одри было открыла рот, чтобы возразить, но встретившись со мной взглядом, резко передумала. И правильно, я сейчас не в том состоянии, чтобы позволить хоть кому-то мне перечить.

Девчонка остановилась возле старика:

– Была рада познакомиться с вами, – произнесла она, впрочем, радости в её голосе вовсе не было.

– И я, и я, – в тон ей отозвался Тувин.

Целительница по очереди посмотрела сначала на едва шелохнувшую сальную занавеску, после на худенькую девочку, что смотрела на нас огромными от страха глазами, и только тогда вышла на улицу.

Я тоже пошёл за ней, но старик остановил меня:

– Ты не ругай её, она же от чистого сердца. Помочь хотела.

Не в силах произнести хоть что-то вразумительное, лишь кивнул.

К кабаку мы возвращались быстро и, что самое важное, молча. Я шёл впереди, за мной Одри, после уже Корвин. Так же молча погрузили на телегу Илиаса, который спал сном младенца. Телегу я велел сопроводить бойцу, сам же, усадив девчонку, пустил лошадь галопом. Выехав из города, задумался на мгновение, а потом повернул в противоположную от гарнизона сторону.

Одри Эвертон

Больше от объятий Артура меня не бросало в жар, напротив, было холодно рядом с ним. И страшно. Мы неслись по полю в одном ему известном направлении, я же пыталась подобрать словами, чтобы… Что? Извиниться? Оправдаться? Пожалуй, ни извинения, ни оправдания не загладят мой поступок. Но…

В тот момент, когда Мэл умоляюще смотрела на меня, я попросту не могла ей отказать. Сейчас же я видела всю картину целиком. Я ушла, никого не предупредив, хотя обещала этого не делать. Я заставила волноваться людей, заставила их терять время на мои поиски. Доводов находилось много и каждый из них «краше» предыдущего.

Но я вспоминала испуганную девочку и понимала – подвернись мне шанс прожить этот момент заново, я бы всё равно пошла за Мэл. Глупо? Ещё как! Вот только иначе у меня бы не получилось.

Бешеная скачка внезапно стихла, и лошадь пошла шагом. Вокруг нас была жёлтая потрескавшаяся земля, и редкие кусты, что тоже не могли похвастаться зеленью. Все они были корявыми, с рыжеватыми, будто ржавыми пятнами, что на тонких веточках, что на листьях. Наконец, лошадь остановилась, и я застыла, ожидая выговора, криков, чего угодно, только не этого гнетущего молчания. Но Артур не произнёс ни слова. Спрыгнул на землю, мне же пришлось спускаться самостоятельно.

Он отошёл от меня на пару шагов и остановился. Оборачиваться не стал.

– Я… – начала, пытаясь разорвать эту отвратительную тишину. – Я должна извиниться, – выдавила с трудом. Мне хотелось пить, и есть, и… Конфет, очень много конфет, но и пара баночек с вареньем тоже подошла бы.

– Неужели? – глухо произнёс мужчина и обернулся. Хотя, лучше бы он этого не делал – в глазах командира клубилась злость. Чёрная, всепоглощающая, такая, от которой хотелось убежать, спрятаться. И я уже была готова развернуться и побежать, неважно куда, но осталась стоять на месте.

– Да, – продолжила смело, хотя смелости во мне не было ни капли. – Я виновата и хотела бы попросить прощения, но… – тут решимость меня окончательно покинула и я замолчала, буквально пригвождённая к земле мрачным взглядом Артура.

– Но-о-о? – с мнимой доброжелательностью протянул он. И сделал крохотный шаг в мою сторону. Я отчётливо поняла, что бежать мне некуда, скорость, да и сила на стороне командира. Разве что попробовать его усыпить? И тут же ехидный внутренний голос напомнил: «Если усыпишь его, то возвращаться в гарнизон придётся пешком».

Да, и это ещё с тем учётом, что ускакали мы далеко, а в какой стороне находится лагерь, я не знала. Словом, применять к Артуру сонные чары мне было невыгодно, поэтому нужно было извиниться так, чтобы он меня простил.

Я отвернулась и перед глазами появилась картина – тёмная комната, груда потрёпанных одеял, иссохшая женщина и две девочки, за которыми явно было некому присмотреть, кроме матери.

– Но я не смогла отказать Мэл, – всё так же глядя в сторону, глухо произнесла я. – Она попросила меня пойти с ней. Нет, я хотела дождаться Корвина, но она сказала, что его не пустят. И Аманда, её мама, с этой странной болезнью… Скажите, Артур, что происходит в этом городе?

К концу собственной речи я поняла, что мои слова не очень-то походили на достойные извинения, но других у меня не было.

На командира я посмотрела с опаской, впрочем, боялась я зря. Кажется, Артура вполне удовлетворила моя речь. Он покачал головой и вполне беззлобно хмыкнул:

– Думаешь, я просто так просил тебя никуда без сопровождения не ходить? – он вновь позабыл о правилах приличия, но сейчас я даже не злилась на него за это. Он имел полное право мне «тыкать». – Думаешь, мне просто нравится контролировать людей?

Пришёл мой черёд улыбаться:

– Честно, я не думаю – я уверена, что вам нравится всё держать под контролем.

Артур приподнял брови, явно удивлённый моим ответом, потом коротко рассмеялся и согласился:

– И то верно, – он протёр лоб тыльной стороной ладони, смахивая пот и я вспомнила ещё об одной детали, которая заставила меня устыдиться сильнее – ведь он отдал амулет мне, и теперь во всём этом обмундировании мучается от жары.

– Давайте я верну, – подняла руки, чтобы снять шнурок со спасительным изобретением, но Артур махнул рукой.

– Оставь, я уже привык. Честно признаться, нам эти амулеты выдали всего год назад, так что к жаре я привычен.

Руки я опустила, как и взгляд, потому что совершенно не знала, что говорить, да и что делать. И командир не спешил облегчать мне задачу.

Наконец, мужчина заговорил:

– Ты, прежде чем отправиться сюда, хоть немного изучила особенности этой местности?

Кажется, так быстро я ещё никогда не покрывалась румянцем. Буквально секунда и у меня запылали уши, шея и лицо. Потому что, к своему стыду, я думала только о том, чтобы поскорее убраться из столицы и исключить возможность встречи с семейкой Сильвервуд. В вопросе же с распределением полностью доверилась Винсенту. Он уж точно не пожелал бы мне ничего плохого. Вот только, видимо, этот Магнус Кроули, отправивший меня сюда, сам не совсем понимал тяжесть местного быта. Вот если бы Лестер Хайд, лучший друг магистра Райта не отбыл в длительную командировку, то, возможно, всё сложилось бы иначе, но…

– Нет, – призналась честно и посмотрела в глаза Артуру. – В тот момент, когда я получала распределение в ваш гарнизон, меня мало интересовали условия.

Кажется, мой ответ навёл командира на определённые мысли:

– Сбежала от кого-то?

Горькая усмешка коснулась моих губ, как он точно подметил – сбежала.

– Можно сказать и так, – пожала плечами и перевела тему, давая понять, что на чистосердечное признание совсем не настроена. Не сейчас, – Что не так с этой местностью?

Командир помолчал, смотря на меня так пытливо, будто пытался прочитать все мысли разом. После же вздохнул и начал рассказ:

– Последняя война с Роутмондом закончилась катастрофой – магический выброс такой силы, что все близлежащие города были буквально погребены под обломками. А все, кто там жили, получили магическое отравление. Да и сама земля оказалась отравлена. Поэтому ни король, ни боевые маги здесь не пользуются популярностью. Нет, на открытые конфликты они с нами не решаются, но убеждены, что все их беды от магии.

Я слушала его и всё больше хмурилась:

– Хотите сказать, что они совсем не используют магию?

Артур пожал плечами:

– Скорее не могут её использовать. Из-за отравления в них попросту нет магической искры, а потоки запечатаны.

Удивительное дело, но… Нам не преподавали о таком, хотя мы проходили виды магических отравлений. Все они поддавались лечению, или же купированию, и уж точно это не было болезнью, передающейся из поколения в поколение.

– Я не слышала об этом, – призналась, глядя в сторону и пытаясь понять, что мне со всем этим делать.

Мужчина ухмыльнулся, не скрывая злости:

– В столице не принято о таком говорить, это проблема, которой якобы не существует, но она, увы, есть.

– Не может такого быть, чтобы им совсем нельзя было помочь! – вскрикнула, не в силах сдержать негодование.

Значит, болезнь Аманды связана именно с магическим отравлением? Но я и отравления не чувствовала. Ни-че-го! Она была чиста, если не считать истощения и отвратительного могильного холода, что поселился внутри неё.

– Понятия не имею, – голос Артура изменился, в нём прорезалось недовольство. – Мы не вмешиваемся в дела местных, у меня другой приказ.

Вопреки тому, что солнце уже достаточно поднялось над горизонтом и во всю жарило, у меня по спине пробежал холодок. Я даже не сразу нашлась, что ответить, а когда смогла, то голос мой прозвучал довольно жалко:

– Но это бесчеловечно!

Лицо командира исказилось от злости, и он вплотную подошёл ко мне, глядя сверху вниз:

– Сейчас вы, уважаемая Одри Эвертон, находитесь на моей территории, и будьте добры подчиняться приказам, которые вам отдаю я. К местным соваться не стоит. Если же вам нечем заняться, то боги с вами, я разрешу провести полный осмотр бойцов. Уверен, работы у вас будет достаточно.

Несколько секунд ушли на то, чтобы осознать, сказанное им.

– То есть, вы мне отказали в осмотре из личной неприязни? Не имея на то никакой веской причины? – меня захлестнули эмоции. Слишком много было намешано – злость, обида, страх, желание что-то изменить и разочарование от того, что мои руки связаны приказами и условностями. Стук сердца заглушил и шелест ветра, и далёкий, жалобный свист какой-то птицы. И мир, с его бескрайним небом и палящим солнцем, сузился до взгляда напротив.

– Глядя на вас, мне почему-то кажется, – Артур перешёл на шёпот и тон его голоса изменился. В нём больше не было злости, лишь странное разочарование, – Что вы совсем не представляете, какое впечатление производите на мужчин.

Направление разговора сменилось столь стремительно, что я несколько раз моргнула, после же вновь покраснела. Следом разозлилась – мне не нравилось чувствовать себя беспомощной, растерянной и глупой… А рядом с командиром я только так себя и чувствовала.

– Мои отношения с мужчинами вас никоим образом не касаются, – пробурчала и сделала шаг назад, освобождая себя от давящей близости Артура.

Командир же отреагировал на мои слова короткой усмешкой. После развернулся и направился к мирно стоящей лошади:

– Пора возвращаться, – улыбнулся вполне искренне и протянул мне руку.

Будь во мне чуть больше упрямства, я бы не вложила свою ладонь в его, но… Рациональность победила, и я со вздохом подчинилась мужчине. Он помог мне забраться в седло, легко запрыгнул следом, и мы тронулись в путь.

На этот раз не было бешеной скачки и под копытами не поднимались клубы пыли, Артур будто бы намеренно сдерживал похрапывающую лошадь, позволяя мне рассмотреть местность. Но, если уж быть честной, смотреть тут особо было не на что.

Сколько можно было охватить взглядом – видна лишь рыжая с чёрными проплешинами земля. И всё те же корявые кусты с пожухшей листвой. Ясное небо, на котором не было ни облачка и палящее солнце.

– Откуда вы родом, Одри? – к командиру вернулась вежливость, что должно было меня порадовать, но… Нет. Я почему-то, глядя на совершенно непривлекательную картину всё прокручивала в голове его слова о том, что я совсем не представляла, какое впечатление производила на мужчин.

Самое прискорбное, что он прав – я не представляла. И не понимала, как нужно общаться с противоположным полом. Мне, конечно, говорили, что я красива и даже пару раз приносили букеты цветов, но от студентов подобные знаки внимания я пресекала на корню, с остальными же… Не складывалось. То ли дело в том, что красота моя была недостаточно яркой, то ли в том, что я кроме учёбы, а потом и работы больше ничего не видела. Или дело в моей первой любви, которая оказалась настолько прогнившей, что и вспоминать о ней не хотелось.

– Я с севера, – произнесла, наконец-то, рассматривая серые стены крепости, которая выросла вдалеке. И не дав Артуру продолжить расспрос, перевела тему: – А какой здесь был климат до катастрофы?

– Если судить по архивным записям, то здесь было весьма комфортно жить – рядом с городом был лес, богатый что диким зверьём, что растительностью. Плодородная земля, дававшая хороший урожай. Частые дожди, совсем непохожие на те, что приходят сейчас с запада. И температура была такой, что местным не приходилось сходить с ума от жары. На протяжении всего года погода здесь почти не изменялась, словом благодатное место. Было.

Да уж… Ничего удивительного, что жители не пылают любовью к боевым магам и королю. Из прекрасного уголка их Гринвард превратился в вымирающий городок. И болезни эти…

– И что? Никто ничего не пытался изменить? – я немного отклонилась, что посмотреть в лицо Артуру, но сделала это слишком резко, поэтому едва не свалилась. Хорошо, что командир удержал меня, сильнее прижав к себе.

– Осторожнее, – хрипловато произнёс он, видимо тоже испугался.

– Простите, – извинилась и больше не стала экспериментировать. Уж лучше смотреть вперёд, так безопаснее.

Командир рвано выдохнул, кашлянул и вполне спокойно продолжил:

– Почему же, пытались, но, как это часто бывает, большая часть средств, выделенная на исправление плачевной ситуации, осела в карманах министров и прочих помощников, сюда же дошли крохи, на которые кое-как восстановили город. С целительством дела обстояли куда лучше – в первые лет пять после катастрофы, опять же, согласно архивным записям, сюда частенько присылали целые делегации целителей, но никто из них так и не смог выяснить, как помочь местным. Поэтому и вам не стоит забивать свою голову. Да, это бесчеловечно, оставлять жителей без квалифицированной помощи, но у меня целый гарнизон бойцов за которых я отвечаю. Раз уж вы решили остаться здесь, сосредоточьтесь на них.

Финал его рассказа прозвучал даже обидно. И я бы непременно ему возразила, что и бойцам, и жителям одинаково нужна помощь, но… Промолчала. Я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы ещё раз оказаться в доме Аманды. Тех считанных минут, что у меня были на осмотр, явно недостаточно.

Разговор больше не складывался. Спустя время мы подъехали к гарнизону. И вовремя – спящий на телеге Илиас, в сопровождении Корвина и хмурого старика в полинявшей рубахе, который правил лошадьми, тоже подкатили к территории.

– И часто с ним такое случается? – спросила шёпотом, чтобы меня никто, кроме Артура не услышал.

– Бывает, – не очень охотно отозвался командир и спрыгнул на землю. В этот раз он помог мне спуститься, и я порадовалась, что сегодня мне больше не придётся садиться на лошадь. Нет, животные они красивые и, как способ передвижения, удобные, наверное, но не для меня. Я бы лучше вот так, как Илиас, в телеге посидела, чем верхом.

Я подошла к мужчине, спящему и наверняка видящему сны, потому что его веки то и дело дёргались, и взяла за руку. Пульс стучал быстро-быстро, что было совершенно неправильным при той «дозе» снотворного, которой я его ударила.

– Несите его ко мне, – приказала, ни на кого конкретно не глядя. За моей спиной кто-то хмыкнул, но поворачиваться я не стала. Поспешила к себе в лазарет. Впрочем, через пару шагов остановилась и посмотрела на Артура: – Вы обещали достать обезболивающее. Сейчас самое время.

Он посмотрел на меня хмуро и кивнул.

Уже подходя к палатке, вспомнила, что не отдала командиру амулет. Что же, значит зайду к нему чуть позже.

Фил уже не спал, но и выглядел куда лучше. Чёрные круги под глазами, конечно же, никуда не делись, а вот бледность сменилась лёгким румянцем, да и, судя по тому, как он лихо покачивал ногой, боль его перестала терзать.

– Куда это вы сбежали от меня? – он улыбнулся и подмигнул мне.

Я же так устала краснеть только за это утром, поэтому лишь отмахнулась от него:

– Соседа тебе добывала.

Мальчишка тут же перестал улыбаться и подскочил на койке, от чего та жалобно скрипнула:

– Кто-то ещё ранен? – в его голосе слышалось неподдельное беспокойство.

Я же себя едва по лбу не стукнула – нашла, с чем шутить!

– Нет-нет, – поспешно покачала головой, – просто Илиас немного перебрал.

– Фух! – парень упал на локти и кривовато улыбнулся. – А я уж подумал…

Я решила попытать счастье и спросила:

– А что ты там говорил про ловушку? Тебя кто-то позвал? – я сделала вид, что меня его ответ совсем не интересовал, будто бы уточнила лишь для того, чтобы завести разговор. Но мальчишка подобрался, напрягся и произнёс, после секундной заминки:

– С чего это вы взяли? Ловушка, как ловушка, мы таких уже сотни обезвредили, – что удивительно, но в его словах я не чувствовала фальши. Если бы не глаза, в которых застыла тревога, так и не понять, что парень врёт.

Я тоже продолжила играть выбранную роль:

– Да? А вчера ты говорил, что тебя кто-то позвал, да и срочная встреча с командиром…

Я не договорила, но он и так всё понял. Помолчал с минуту, и уже открыл рот, чтобы что-то сказать, как от входа послышались шаги и громкий незнакомый голос возвестил:

– Госпожа целительница, мы вам пациента доставили.

Вот ведь… Как не вовремя. Фил с довольной улыбкой упал на подушку, я же пошла встречать «больного».