Часовня "Кловер"

Пролог

— Я не избалованный ребенок!

Мужчина, сидящий рядом со мной, фыркнул.

— Ты сидишь в углу и свирепо смотришь на всех нас. До сих пор ты не сказала ни слова. Каждый раз, когда кто-то упоминает о том, что делает что-то веселое, ты закатываешь глаза. Да. Ты — избалованный ребенок.

Он был прав. Я свирепо смотрела на всех и не произносила ни слова больше часа, и, возможно, раз или два закатила глаза. Такое желание возникло при упоминании о походе на мужской стриптиз.

Но этот уик-энд прошел совсем не так, как я планировала, и, из этого следует мое сварливое настроение.

— Я не избалованный ребенок. Мне просто совсем не весело.

Мы с подругами планировали эту большую поездку на весенние каникулы в Лас-Вегас, чтобы отпраздновать мой завтрашний день рождения и наш предстоящий выпуск из Йеля. Поскольку все наши предыдущие весенние каникулы были потрачены на учебу или стажировки, мы решили, что для последних давно пора придумать что-нибудь авантюрное и безумное.

Предполагалось, что я потрясающе проведу время со своими подружками, создавая воспоминания, которые останутся на всю жизнь.

Вместо этого я была несчастна.

Последнее, чего я хотела, это сидеть в нашем длинном лимузине, забившись в дальний угол, потому что теперь с нами было четверо парней.

Мои подруги, в отличие от меня, были вне себя от радости, тусуясь с группой незнакомцев. Стеффи была зажата между двумя мужчинами, оба из которых пялились на обширное декольте, выступающее из ее едва заметного серебристого платья. Мэриан и Элис тусовались с мужчиной, одетым в рубашку без рукавов, демонстрирующим свои огромные мускулы и множество татуировок.

И поэтому я сижу в углу, рядом с парнем, который явно не прочь унижать незнакомых ему людей.

— Это твоя вина, если тебе не весело, — пророкотал он. — Твои подруги не боятся хорошо провести время. Не то чтобы это было трудно. Мы же в Вегасе.

— Я знаю о нашем местоположении.

Он снова был прав. Девушки действительно хорошо проводили время, максимально используя эту ночь в Городе грехов, позволяя себе разгуляться. Почему я не могла? Опечаленная и побежденная, я еще глубже вжалась в сиденье.

— Это должно было стать нашим последним приключением, — сказала я. — Сумасшедший уик-энд вместе, который мы запомним на всю оставшуюся жизнь. Эта поездка была для нас, чтобы мы провели время друг с другом, но прошлой ночью все они нашли разных парней, с которыми можно было бы переспать, и бросили меня. И поскольку я не хотела заводить роман на одну ночь или напиваться в одиночестве в каком-нибудь захудалом баре, я смотрела телевизор в нашем гостиничном номере.

— Если ты хочешь провести сумасшедшую ночь, тебе придется расслабиться. Ты слишком напряжена.

— Я не… — начала я, готовая снова защищаться, но остановилась. Вместо этого я отвернулась к окну и пробормотала правду. — Я напряжена.

Я ожидала, что он проигнорирует меня и оставит в одиночестве в моем углу, в конце концов пытаясь отвлечь внимание Мэриан или Элис от своего громоздкого друга. Поэтому, когда он обнял меня сзади за плечи и отвернул от окна, я ахнула, удивленная как его прикосновением, так и его близостью.

А потом застыла.

Когда мужчины забрались в лимузин, я была так занята, свирепо глядя на Стеффи за то, что она пригласила их с собой, что на самом деле не смотрела на него. И поскольку он сидел рядом со мной, я только мельком видела его профиль.

Вау, я кое-что пропустила. Он был поразителен.

Это видение заставило мое сердце забиться так сильно, что его ритм эхом отдался во всем моем теле. Его карие глаза были обрамлены густыми темными ресницами. Его подбородок был покрыт короткой темно-каштановой бородой. Бьюсь об заклад, она была мягкой и щекотала бы, если бы он поцеловал меня в шею сбоку — или в другие места.

Прямой нос с небольшой горбинкой на переносице. Волосы лохматые и чрезмерно длинные, но это не придавало ему неряшливого вида. Он выглядел сексуально и беззаботно. Как будто ему было наплевать, что его волосы в беспорядке.

Я вцепилась в подол своего платья, чтобы удержать руки от того, чтобы потянуться вверх и запустить пальцы в густые пряди. Затем я заставила себя вдохнуть. От одного его великолепного лица у меня закружилась голова. Он был, безусловно, самым красивым мужчиной среди всей группы парней, что о чем-то говорило, потому что мои подруги не заискивали перед другими парнями без причины.

— Я могу помочь с этим, — сказал он, его рот изогнулся в кривой усмешке, от которой у меня приятно скрутило живот.

— Что? — я была так очарована его великолепными чертами, что забыла, что сказала.

От моего вопроса его рот расплылся в широкой улыбке. Под полными губами виднелись идеально ровные белые зубы. Я хотела поцеловать эти губы. Я никогда раньше не целовала мужчину с такой красивой улыбкой.

— Если ты продолжишь смотреть на мой рот, я поцелую тебя, — сказал он.

Я изучала его губы, пока он произносил слова, не в силах оторвать от них глаз. Я хотела этого. Я так сильно хотела, чтобы он поцеловал меня, что мое тело начало дрожать. Влечение, которое я испытывала к нему, было самым сильным, насыщенным чувством, которое я когда-либо испытывала.

— Не сейчас, — прошептал он.

Я оторвала взгляд от его рта и посмотрела в его прекрасные глаза. Окруженные темно-серым кружком, серединки были шалфейно-зеленого цвета с золотисто-коричневыми крапинками. Даже в приглушенном свете лимузина цвета были яркими и смелыми.

— Ты все еще хочешь приключений?

Я моргнула пару раз, заставляя себя выйти из транса.

— Да, — прошептала я, удивленная как своим ответом, так и тем, что я действительно смогла произнести это слово.

Его улыбка стала шире.

— Я могу помочь тебе с этим.

Может, он и незнакомец, но рядом с ним я чувствовала себя в безопасности. Независимо от того, что мы будем делать сегодня вечером, это было бы потрясающе просто потому, что я бы делала это с ним.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Эммелин Остин.

— Эмми. Я Ник Слейтер.

— Ты когда-нибудь каталась на американских горках? — спросил Ник, когда лимузин отъехал от тротуара.

— Однажды, когда была моложе. Однако мне было жутко страшно, поэтому не понравилось, — я не боялась высоты, но безумная скорость и яростные вращения довели меня почти до слез.

— Тогда американские горки.

— Ты что не слышал, как я сказала тебе, что мне было страшно?

— Слышал, — он пожал плечами. — Но это же приключение. Любое стоящее приключение немного пугает.

— Как насчет выпить вместо этого? Или мы могли бы сходить на шоу?

Он схватил меня за руку.

— Идем, Эмми. Давай прокатимся.

Я не пропустила его дрянной намек, поэтому закатила глаза так сильно, как могла, тащась за ним.

Резким рывком он притянул меня к себе. Не выпуская моей руки, мы шли бок о бок по переполненному тротуару. Моя маленькая ручка идеально поместилась в его большой хватке, и мои пальцы естественным образом переплелись с его.

— Там, наверху. Нам туда, — сказал он, поднимая наши соединенные руки, чтобы указать на отель «Стратосфера».

Я посмотрела высоко-высоко вверх. Американские горки огибали вершину небоскреба.

— Нет. Ни за что. Меня пугают американские горки, которые находятся на уровне земли. И уж тем более те, которые находятся на высоте тридцатого этажа.

— Я бросаю тебе вызов.

— Вызов? Мы не в средней школе, Ник.

Он остановился и шагнул прямо в мое пространство, его мятное дыхание коснулось моей щеки.

— Вызов есть вызов, Эмми. Независимо от того, сколько тебе лет. Ты можешь многое рассказать о человеке по его реакции на вызов.

Теплый румянец разлился по моим щекам от его интимного тона и близости. Мое сердце снова учащенно забилось. Его живые глаза смотрели на меня сверху вниз с такой силой, что все мои тревоги и отговорки исчезли. Пока я могла смотреть в эти глаза, все было хорошо.

— Повеселилась? — спросил Ник, помогая мне выбраться из кабины американских горок.

— Да, — в ту секунду, когда поездка закончилась, на моем лице расплылась широкая улыбка.

— Хорошо. Дальше мы идем в стрип-клуб.

— Ни за что. У меня нет никакого желания смотреть, как ты пялишься на переделанных обнаженных женщин, которые танцуют перед тобой.

Кривая усмешка растянулась на его губах.

— Как ты смеешь.

— О, ради всего святого… — пробормотала я и протопала мимо него, таща его за собой. — Поехали.

Ник взял инициативу на себя, когда мы выехали на тротуар, и повез нас на наше шоу. Я была так счастлива быть с ним, все еще находясь под кайфом от американских горок, что отключилась от окружающего мира и крепко прижалась к нему. Подъезжая, он попросил меня закрыть глаза и довериться ему.

— Ладно. Открой глаза, Эмми, — сказал он мне на ухо, посылая дрожь по моей шее.

Улыбка на моем лице исчезла, когда я открыла глаза. Каким-то образом ему удалось оградить меня от вывесок казино, потому что, если бы я увидела, куда он меня везет, я бы яростно запротестовала.

— Что? — мои ноги отказывались проходить дальше в комнату. Мы только что вошли в двери и услышали «Thunder from Down Under»¹. — Я думала, ты сказал, что мы собираемся в стрип-клуб.

— Мы и собираемся. Просто ты предположила, что это будет женский стрип-клуб.

— Я не собираюсь смотреть на намазанных маслом мужчин, кружащихся на сцене и одетых как деревенские жители.

— Слишком поздно. Шоу начнется через три минуты. Давай быстренько выпьем, а потом найдем нам место, — сказал он, таща меня к бару.

Ник поднял подбородок, подзывая женщину-бармена, которая проигнорировала толпу женщин, окружающих нас, и подошла прямо к нему. Вероятно, она была рада отдохнуть от эстрогена и обслужить одного единственного мужчину на этом нелепом шоу. То, что Ник был чертовски сексуален, ничуть не повредило.

— Четыре «Лимонных капли»². Два шота Джека сразу, — заказал Ник. Через минуту все шесть шотов стояли межу нами.

— Держи, Эмми. Они тебе понадобятся, — он указал на коктейли.

— Я не могу выпить четыре шота сразу! Меня вырвет! — этот комментарий вызвал странные взгляды толпы женщин поблизости.

— Поторопись, — сказал он, барабаня пальцами по стойке. — Они тебе понадобятся.

— А как насчет тебя?

Он ответил тем, что взял рюмки виски и опрокинул их одну за другой.

Если я не «потороплюсь», он просто снова бросит мне вызов, поэтому я неохотно взяла одну рюмку и поднесла к губам покрытый сахаром ободок.

Сделав укрепляющий вдох, я откинула голову назад и позволила сладкой жидкости скатиться прямо в мое горло, обжигая до самого живота. Я поморщилась, но сумела повторить процесс с тремя другими стопками.

— В этот раз мне даже не пришлось бросать тебе вызов. Ты расслабляешься, Эмми, — Ник ухмыльнулся, уводя меня от бара к местам в VIP-секции.

Я опустилась в мягкое кресло с прямой спинкой, затем наклонилась, чтобы прошептать Нику на ухо:

— Без осуждения, если это так, может быть, я неправильно истолковала то, что было между нами, но это твой способ сказать мне, что ты гей?

Он откинул голову назад и рассмеялся. Его смех был потрясающим. Богатым. Глубоким. Честным.

И долгим.

Он продолжал смеяться до тех пор, пока не началось шоу, и его смех был замаскирован грохочущей музыкой и криками зрителей. Когда он, наконец, перестал смеяться, то повернулся и положил обе руки мне на подбородок. Его большие руки полностью обхватывали мое лицо.

Я уставилась на его рот, ожидая увидеть, что он собирается сказать, но вместо того, чтобы заговорить, он облизнул губы, посылая покалывания прямо в мой центр. Затем его рот обрушился на мой, его мягкие губы завладели моими, уговаривая открыть рот, чтобы он мог погрузить в него свой язык.

Прежде чем я смогла поцеловать его в ответ, он отстранился на сантиметр.

— Это ответ на твой вопрос? — его руки все еще обхватывали мое лицо, но я сумела кивнуть. Он наклонился и поцеловал кончик моего носа, прежде чем повернуться обратно к сцене.

Я, не моргая смотрела на его профиль, следя за шоу лишь краем глаза. Полуголый мужчина только что снял рубашку и расхаживал в шляпе пожарного и мешковатых штанах.

Я едва расслышала крики, когда стриптизер начал расстегивать свои брюки. Биение моего сердца и шум крови в ушах были оглушительными. Я была в шоке. То, как губы Ника двигались по моим, и нежная ласка его языка не были похожи ни на один другой поцелуй, который у меня когда-либо был.

Я была так поглощена своими мыслями, что подпрыгнула, когда чья-то рука опустилась на спинку моего стула. Я обернулась, чтобы посмотреть, что происходит, за миллисекунду до того, как мужская рука стащила меня с моего места и вывела из VIP-секции.

— Веселись! — крикнул Ник перед тем, как меня вытащил на сцену стриптизер, одетый как офицер полиции.

— Ни за что! — крикнула я, отстраняясь от фальшивого полицейского. Мои ноги были направлены к выходу, но я не успела сделать и двух шагов к спасению, как почти голый пожарный и полицейский, теперь уже без рубашки, толкнули меня на стул в центре сцены.

Я сидела, подавленная, когда они оба начали трясти своими мужественными частями у меня перед лицом и трахать мои ноги. Смех и крики зрителей громко зазвенели у меня в ушах, а мое лицо сильно покраснело. И над всем женским шумом раздавался раскатистый мужской смех Ника.

Щурясь от яркого света сцены, я искала его в зале. И потеряла из виду, когда к шоу присоединился третий стриптизер, на этот раз одетый в ковбойскую шляпу и коричневые трусы с рисунком подков.

Ник был прав. Мне были нужны эти шоты.

Спустя вечность меня освободили из этого мучительного кресла, но я не вернулась к Нику. Я направилась прямиком в опустевший бар, где быстро заказала еще две порции.

— Ты молодец, Эмми, — сказал Ник, когда подошел ко мне. — Но думаю, что на какое-то время этого безумия хватит. Хочешь поиграть в азартные игры?

— Если это означает, что мы сможем уехать отсюда, тогда, безусловно, да.

Он наклонился и запечатлел короткий, сладкий поцелуй на моем лбу.

— Поехали.

Рука об руку мы вышли с моего первого и, надеюсь, последнего мужского стриптиз-шоу, чтобы продолжить наше приключение в Вегасе.

Ночной воздух пустыни остыл, но все еще было достаточно тепло, чтобы ходить в моем маленьком черном платье было удобно. Я купила это платье специально для поездки, надеясь, что оно будет достаточно сексуальным, чтобы я не выглядела библиотекаршей по сравнению с гардеробом Стеффи, состоящим из облегающих платьев и топов на бретельках, обнажающих живот. У него были укороченные рукава и глубокий вырез, обрамлявший ту маленькую ложбинку, которая у меня была. Короткая и плотная посадка придавала моей миниатюрной фигуре иллюзию изгибов.

Большинство мужчин вокруг нас были одеты в парадные костюмы. Как раз такой тип мужчин, с которыми мой отец ожидал бы увидеть меня на прогулке. Если бы он увидел меня сейчас, прогуливающуюся с Ником, на его лице появилось бы выражение неодобрения, которое было мне слишком хорошо знакомо.

Ник был одет в однотонную черную футболку, которая туго обтягивала его широкую грудь. Когда он скрестил руки на груди, ткань обхватила его большие бицепсы, демонстрируя все контуры точеной фигуры. На нем была пара выцветших джинсов, которые идеально сидели на бедрах и мускулистых ляжках. Не говоря уже о тех чудесных вещах, которые они делали с его задницей.

Он выглядел лучше, чем любой из одетых в костюмы мужчин, мимо которых мы проходили.

Желая узнать больше о моем новом красивом знакомом, я спросила:

— Где ты живешь?

— В Колорадо.

— О, — я нахмурилась. Колорадо и Коннектикут находились на противоположных концах страны.

— Что ты изучаешь? — спросил он.

— Маркетинг и связи с общественностью.

— Это то, чем ты хочешь заниматься?

Сделав глубокий вдох, я рассказала ему кое-что, что знала только Стеффи.

— Нет. Но мой отец ожидает, что я пойду работать в его политическую компанию по сбору средств. На самом деле, я это ненавижу. Такое чувство, что я учусь быть фальшивой и уговаривать людей отдать мне свои деньги. Я всегда хотела быть учителем. Я действительно люблю детей, но для меня это просто невозможно.

— Жизнь коротка, Эмми. Делай то, что делает тебя счастливой.

Принятие моего отца сделало бы меня счастливой, и единственный способ добиться этого — подчиниться его желаниям.

Не желая углубляться в это, я сменила тему.

— А как насчет тебя, Ник? Ты делаешь то, что делает тебя счастливым?

Его тело напряглось, и ему потребовалось мгновение, прежде чем ответить.

— Вроде того, — его тон был окончательным, и дальнейших объяснений не последовало.

Остаток нашей прогулки до казино прошел в молчании, но Ник ни разу не отпустил мою руку. Чем дольше мы шли, тем крепче становилась его хватка, и к тому времени, когда мы сели за стол для игры в блэкджек, мы оба справились со своим настроением и снова улыбались и смеялись. Триста долларов спустя я имела смутное представление о правилах и могла добавить «очень, очень плохо играю в блэкджек» к своему резюме.

Азартные игры превратились в еще большее количество выпивки, а затем и в еще большее количество прогулок по стрипу. Мы остановились перед «Островом сокровищ», где мы с Ником наблюдали, как пираты-отступники сражаются друг с другом среди пиротехнических взрывов.

Стоя посреди толпы, Ник обхватил меня обеими руками, надежно прижимая к своей груди. Я держалась за его мускулистые предплечья. Несмотря на то, что мы разделили поцелуй, это казалось более интимным. Это было не так возбуждающе, как когда наши губы соприкоснулись, но, когда наши тела прижались друг к другу, я почувствовала связь с Ником, которую никогда не хотела бы прерывать.

Мы идеально подходим друг другу. Его большое тело баюкало мое маленькое, как будто его руки были созданы для того, чтобы обнимать меня и только меня.

Мои щеки болели от улыбки. Ник за одну ночь заставил меня смеяться больше, чем я могла припомнить за многие годы. Может быть, даже за всю жизнь.

И у нас впереди была целая ночь вдвоем.

От этой мысли у меня мурашки побежали по коже. В кои-то веки мне не нужно было действовать определенным образом или вести себя в соответствии с установленными моей семьей стандартами. Я могла бы просто хорошо провести время с красивым мужчиной, стоящим позади меня. Без правил. Без стресса. Без ожиданий.

Находясь с Ником, я чувствовала себя свободной. Его уверенность и непринужденная грация были заразительны. Я могла бы просто быть самой собой. Делать все, что хотела. Говорить все, что хотела. Эта Эммелин была расслаблена. Счастлива.

— Давай поженимся, — прошептал Ник мне на ухо.

— Что? — ахнула я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него широко раскрытыми глазами. Откуда это взялось?

— Давай поженимся. Ты сказала, что хочешь сумасшествия. Нет ничего безумнее, чем два человека, которые только что познакомились и поженились в Лас-Вегасе.

— Мы не можем пожениться!

Его живые глаза заблестели, а рот сложился в самодовольную ухмылку.

— Я бросаю тебе вызов.

— Тебе не нужно покупать мне это кольцо. Оно слишком дорогое, — сказала я.

Я перевела взгляд на украшения. На бархатной салфетке лежал бриллиант в два карата. Кольцо бриллиантов меньшего размера окружало его ореолом, а множество меньших прямоугольных бриллиантов разбегались по бокам подобно солнечным лучам. Окантовка образовывала шестиугольник в стиле Гэтсби, оправленный в розовое золото.

Оно было восхитительным.

И дорогим. Слишком дорогим.

Я не знала о финансовом положении Ника и никогда бы не поставила его в положение, при котором он бы потратил все свои деньги.

— Слишком дорогое? — повторил он как попугай. — Говорит девушка, живущая в пентхаусе «Белладжио», которая разъезжает на частном лимузине и только что выложила пять тысяч за кусок металла для меня.

— Мне не нужно ничего особенного, Ник.

Обхватив мою челюсть своими большими руками, он наклонился и поцеловал кончик моего носа.

— Купить тебе кольцо, от которого твое лицо сияет, как солнце — это то, что я хочу сделать. Я бы сделал практически все, чтобы видеть это выражение на твоем лице каждый день. Я не разорюсь, Эмми. Я могу позволить себе это кольцо. Но даже если бы я был беден, я бы нашел способ купить его.

Вау, это было приятно.

Мое лицо расплылось в лучезарной улыбке. Это длилось недолго, потому что Ник наклонился и завладел моим ртом. Прямо посреди ювелирного магазина наши языки сплелись в глубоком поцелуе. Мои руки исследовали очерченные выпуклости его груди, в то время как его руки обхватили мою поясницу и крепко прижали мои бедра к его.

Когда он, наконец, оторвался, у меня перехватило дыхание, и мое сердце с грохотом выпрыгивало из груди. Его твердость терлась о мое бедро, и я была в огне. Покачиваясь из стороны в сторону на трясущихся коленях, я вцепилась в рубашку Ника, чтобы не упасть.

Я хотела, чтобы до конца моей жизни все поцелуи были такими.

Чей-то кашель разрушил наш счастливый пузырь. Ник повернулся к продавщице, но продолжал обнимать меня за талию, чтобы удержать на ногах. Он взял кольцо из руки продавщицы и медленно надел его мне на палец. Покалывание распространилось от моей ладони по всей руке, когда оно идеально село на моем пальце.

Я восхищалась драгоценностями и тем, как идеально они смотрелись на моем пальце. Как идеально моя рука смотрелась в руке Ника.

Глядя в его живые глаза, я знала, что Ник был единственным мужчиной для меня. Я нашла того единственного. Судьба, в которую я не верила до сегодняшнего вечера, свела нас вместе. Мы были друг с другом всего несколько часов, но я, несомненно, была влюблена.

— Когда вы двое собираетесь пожениться? — спросила продавщица.

— Сегодня вечером, — сказал Ник, не отрывая своих глаз от моих.

— О, поздравляю! Какую часовню вы выбрали? — спросила она.

— Мы еще не выбрали.

— Что ж, если я могу дать рекомендацию…

Час спустя Ник помог мне выйти из машины перед часовней Кловер.

— Вау, — мои глаза пробежались по очаровательному квадратному зданию.

Белые оштукатуренные стены были усеяны замысловатыми витражами, выполненными в синих и зеленых тонах. На небольшом шпиле на вершине крыши висел медный колокол. Виноградные лозы с маленькими белыми цветами карабкались по стенам, покрывая штукатурку.

Продавщица не ошиблась. Это место было невероятным.

Я почувствовала тепло Ника рядом с собой, и мои пальцы, естественно, нашли его. Я поспешила затащить его внутрь, едва сдерживая свое волнение при виде интерьера часовни.

Воздух испарился из моих легких в тот момент, когда мы прошли через светлые деревянные двери с крошечным четырехлистным клевером, прикрепленным к верхней части рамы. Красота этой часовни превзошла все мои самые смелые мечты.

Через арочный проем прямо перед нами был короткий проход, вдоль которого стояли маленькие деревянные скамьи. В конце его была беседка, увитая зеленью, сверкающими веточками, гирляндами и белыми цветами магнолии. Свисающие белые цветы глицинии заполняли открытый потолок.

Мы только что попали в страну чудес. Кто-то проник в мой разум и создал обстановку для свадьбы моей мечты.

Магия.

— Привет! Добро пожаловать в часовню Кловер, — сказала секретарша. — Чем я могу вам помочь?

— Мы бы хотели пожениться сегодня, — сказал Ник.

— Поздравляю! Кловер будет так взволнована, — она открыла папку на трех кольцах, чтобы показать нам их свадебный прайс. Когда мы сделали свой выбор, она ушла, чтобы найти служительницу, саму Кловер.

— Ты собираешься пожалеть об этом? — спросил Ник, притягивая меня в свои объятия. Его вопрос был искренним. Он не стал бы держать на меня зла, если бы я решила отказаться от этого вызова.

Но для меня это больше не было сумасшедшим приключением. Это было реальностью.

Мы были реальностью.

Не имело значения, что на мне не было дизайнерского платья от кутюр и мои волосы не были уложены в сложную прическу. У меня не было никакого желания тратить целое состояние на свою свадьбу. Я ненавидела претенциозные и зашкаливающие фиаско, которые планировали все мои помолвленные друзья. Все, чего я хотела, это выйти замуж за мужчину, который был бы для меня единственным.

Ник был тем мужчиной.

Я не знала всех обыденных подробностей его жизни или его прошлого. Но со временем я обязательно узнаю. На данный момент я знала, что было важно. Ник был добрым, щедрым и любящим. Он смотрел на меня так, словно я была единственной женщиной в мире.

— Нет, я не пожалею о том, что вышла замуж. А ты? — я надеялась всем, что у меня было, что его ответ будет отрицательным.

— Абсолютно, блять, нет.

Мое дыхание сбилось, и я попыталась проглотить комок в горле. Никогда в моей жизни это нелепое высказывание не звучало так чудесно.

— Мы готовы принять вас, — сказала секретарша, высовывая голову в прихожую.

Ник протянул локоть, и я взяла его под руку, прежде чем он повел меня по проходу. Шаг за шагом мы вместе подошли к Кловер, стоявшей под аркой.

Десять минут спустя мы были мужем и женой. Мы повторили традиционные клятвы, пообещав любить и лелеять друг друга до тех пор, пока смерть не разлучит нас.

Получив разрешение поцеловать свою невесту, улыбка расплылась по лицу Ника, когда он поднял меня на руки.

— Привет, жена.

— Привет, муж.

В его глазах плясал огонек. Я предполагала, что в моих тоже.

Я прижалась губами к его для поцелуя, который никогда не забуду. В тот момент, когда наши губы соприкоснулись, мир вокруг нас растаял.

Там были только мы.

Покидая часовню, мы почти не разговаривали, пока администратор вручала нам наше свидетельство о браке и свадебные фотографии. Улыбки на наших лицах были такими широкими, что их невозможно было выразить словами. Никогда в своей жизни я не была так безумно счастлива.

— Ты веришь в судьбу? — спросила я Ника, когда мы возвращались в «Белладжио».

— Да.

— У нас все получится? — прошептал я.

— Да, черт возьми, получится.

Затяжное беспокойство в моем животе исчезло.

— Как?

— Все просто. Мы принадлежим друг другу. Завтра мы во всем разберемся. Сегодня вечером давай просто будем собой.

— Ладно. Давай просто будем собой, — сказала я, благодаря всех ангелов на небесах за то, что мне посчастливилось сделать его своим.

— Ник? — позвала я через гостиную гостиничного номера.

Я только что проснулась одна и, обыскав спальню и ванную, вышла в общую зону, надеясь застать его с кофе. От вчерашних шотов у меня слегка разболелась голова, и мне нужен был кофеин.

Его не было ни на диване, ни на кухне. Я вернулась обратно в спальню за какой-нибудь одеждой, но остановилась, когда мой взгляд привлек блестящий предмет на столике в прихожей.

Чем ближе я подходила к столу, тем тяжелее становились мои шаги по полированному мраморному полу. Я знала этот блестящий предмет. Это было платиновое кольцо, которое я надела Нику на палец прошлой ночью в часовне Кловер.

Я протянула руку и позволила кончикам пальцев коснуться холодного металла. Сдвинув его в сторону, я прочитала записку из одного слова под ним.

Прости.