Червовый принц

Глава 21 Арианна

Я вздрогнула и проснулась, воспоминания о прошлой ночи обрушивались на меня одно за другим. Я села, морщась от боли.

— Могу я тебе что-нибудь принести?

Мой взгляд метнулся в угол комнаты, остановившись на миниатюрной девушке со знакомыми глазами.

— О, прости. Я Алисия.

— Сестра Никко, — выдохнула я.

— Она самая, — она тепло улыбнулась мне. — Ты, должно быть, еще одна важная женщина в его жизни.

Мои брови сошлись вместе.

— Арианна. Меня зовут Арианна.

— Мне искренне жаль… что с тобой это произошло.

— Он сказал тебе? — Я натянула одеяло повыше, чувствуя необходимость защититься. Я не обиделась, что он сказал ей, просто удивилась.

— О нет, Никко не считает, что я достаточно взрослая или сильная, чтобы знать такие вещи… неважно. — Она пожала плечами. — Я довольно хорошо умею находить дорогу туда, где быть не должна. Это правда, что ты дочь Роберто Капицолы?

Я кивнула. Какая теперь разница, кто знает, кто я на самом деле?

Сегодня утром все было по-другому.

Я была другой.

Скотт что-то отнял у меня, что-то, чего я никогда не получу обратно. Но дело было не только в этом — он убил часть меня.

Правда заключалась в том, что Скотт изменил меня.

В том смысле, который, как я знала, я еще не до конца понимала.

Слезы защипали мне глаза, но я не стала плакать. Не перед этой милой девушкой, пытающейся… отвлечь меня?

В комнату донесся звук, как кто-то говорил на повышенных тонах.

— Что там такое? — поинтересовалась я.

— Это все из-за тебя. — Алисия снова улыбнулась, но на этот раз улыбка была грустной и полной сочувствия. — Мои двоюродные братья, Энцо и Маттео, приехали сюда некоторое время назад. С тех пор они ведут себя подобным образом.

Энцо.

Если он был здесь, то знал обо мне. Это было единственным объяснением всех этих криков.

— Я должна спуститься туда, — сказала я, откидывая одеяло. Каждая мышца в моем теле протестовала, боль распространялась в местах, о которых я даже не подозревала, что они могут болеть.

— Тебе, наверное, лучше остаться здесь, — предупредила сестра Никко. — Он не хотел бы, чтобы ты стала свидетелем… — она сделала паузу, — этого.

— Похоже, они собираются убить друг друга.

— Им это не в новинку. Ты ведь встречалась с моим братом и его друзьями, верно?

— Я… — Понятия не имела, как на это ответить. Никко, в которого я влюбилась, был добрым и внимательным, но я знала, что у него была другая, более темная сторона. Та, которую он пытался скрыть от меня.

Кто-то выкрикнул несколько ругательств на итальянском языке. За этим быстро последовал громкий грохот.

— И я должна притворяться, что ничего этого не происходит. — Алисия накрутила прядь волос на палец.

— Не думаю, что у меня найдется какая-нибудь одежда, которую я могла бы тебе одолжить? Мы были примерно одного роста.

— Ты серьезно собираешься туда спуститься?

— Мне нужно увидеть Никко.

— Тогда ладно. Но не говори потом, что я тебя не предупреждала. — Алисия встала. — Я принесу тебе что-нибудь из одежды. А пока что, ты, возможно, захочешь что-нибудь сделать со своими волосами.

Я коснулась рукой непокорных кудрей.

— Все так скверно, да? — Смех вырвался из моего горла, и это было приятно и странно успокаивающе.

Прошлая ночь была единственной худшей ночью в моей жизни. Но потом Никко позаботился обо мне, и я заснула в его объятиях, и я знала, что со мной все будет в порядке. Потому что, хотя Скотт и забрал у меня кое-что, ему не удалось коснуться самого важного — моего сердца.

Оно принадлежало Никко.

Всегда.

— Для протокола, — Алисия остановилась в дверях. — Никко никогда раньше не приводил домой девушку. — Она ушла, как будто ее слова ничего не значили. Когда на самом деле они значили все.

Я улыбнулась про себя.

Скотт мог оставить меня в синяках, укушенной и окровавленной. Но ему не удалось сломить мой дух, и это было похоже на маленькую победу.

∞∞∞

— Я справлюсь? — спросила я Алисию двадцать минут спустя. В конце концов, ей пришлось помочь мне одеться. Это был неловкий момент, который я не хотела переживать в ближайшее время, но я никогда не чувствовала себя такой благодарной за то, что рядом была незнакомка, готовая мне помочь.

— Ты справишься. — Ее губы изогнулись. — Я, наверное, должна предупредить тебя; там внизу все не совсем гладко. Энцо выглядит убийственно, а Никко похож на зверя, загнанного в клетку.

— Не совсем то воскресное утро, которое я планировала…

— Жизнь забавно играет с нами.

— Спасибо, Алисия. Не знаю, что бы я делала сегодня утром, если бы проснулась в одиночестве.

— Мой брат, в конце концов, пришел бы.

Я не сомневалась в этом, но в каком-то смысле я была рада, что это была Алисия, а не Никко. Я все еще помнила, как он отверг меня прошлой ночью. Умом я понимала, что он поступает правильно и благородно, но мое сердце не совсем соглашалось с этим. И часть меня не могла не волноваться, увидит ли он меня по-другому в суровом свете дня.

Я отогнала эти мысли. Были и более насущные проблемы. Например, остановить его и Энцо от убийства друг друга.

— Готова? — Алисия протянула руку, и я накрыла ее ладонь своей. С каждым нашим шагом голоса становились все громче, пока мы не оказались за дверью внизу. — Ты не обязана этого делать, — прошептала Алиссия, сжимая мою руку. — Никто не ожидает от тебя, что ты будешь вмешиваться.

— Мне нужно его увидеть. — Я решительно кивнула, несмотря на табун диких лошадей, скачущих в моей груди.

— Здесь ничего не происходит. — Алисия слегка вздохнула, открыла дверь и вошла внутрь. Я последовала за ней, ожидая, когда парни заметят меня. Но они были слишком заняты спором. Никко и Маттео сидели на диване, в то время как мужчина, которого я приняла за его отца, сидел за столом, а Энцо расхаживал по комнате. Бейли нигде не было видно.

— Это чушь собачья, — выдавил Энцо. — Мы должны вернуть ее обратно…

— Арианна. — Никко вскочил, уставившись на меня с удивлением. — Что ты…

— Ты действительно думал, что она проспит все это? — Алисия приподняла бровь.

— Я… черт, прости меня. — Он медленно приблизился ко мне, его обеспокоенный взгляд пробежал по моему лицу. — Бамболина… — Это был болезненный шепот.

— Я в порядке, — сказала я, отвечая на его невысказанный вопрос.

Никко потянулся ко мне, убирая волосы с моего лица.

— Тебе нужно отдохнуть.

— Я проспала несколько часов. Мне нужно было увидеть тебя.

— Никколо, — скомандовал его отец, и я обошла Никко, чтобы встретиться лицом к лицу с Антонио Марчетти.

— Спасибо, — сказала я без колебаний. — За то, что позволили мне остаться здесь.

Он кивнул, его холодное выражение лица ничего не выдавало.

— Боюсь, вы застали нас в неподходящий момент, мисс Капицола.

— Я не хотела вам мешать. Но я должна была увидеть Никко.

— Вы, должно быть, издеваетесь надо мной, — выплюнул Энцо с презрением. — Мы действительно собираемся сидеть здесь и вести себя так, будто все в порядке? Она наследница Капицолы, черт возьми. Если он почует хотя бы намек на то, что она здесь, мы можем с таким же успехом уехать из города прямо сейчас.

— Лоренцо, — предупредил его Антонио. — Мисс Капицола — наша гостья. Тебе не мешало бы вспомнить о хороших манерах.

— Дядя, я не хочу проявить неуважение, но всего несколько недель назад мы планировали…

— Энцо, хватит! — Отец Никко хлопнул ладонью по полированному дереву стола. — Алисия, иди и найди Женевьеву, пожалуйста. Будь немного полезной.

— Но, папа…

— Алисия…

— Отлично. — Она фыркнула. — Но однажды тебе придется признать, что я достаточно взрослая, чтобы понять, что значит эта жизнь. — Алисия выбежала из комнаты, хлопнув за собой дверью.

— Пожалуйста, садитесь, — сказал Антонио, указывая на диван. Маттео зашаркал вперед, робко улыбнувшись мне, когда Никко подвел меня к нему. Мы сели.

— Вы поставили нас в довольно затруднительное положение, мисс Капицола. Я хотел бы услышать вашу версию событий, если это не слишком большая просьба?

Никко начал было протестовать, но я накрыла его колено рукой, мягко сжимая.

— Знаю, что вы ненавидите мою семью, сэр, — мой голос дрожал. — Но я не мой отец. На самом деле, я даже не уверена, что хочу называть его своим отцом прямо сейчас.

— Арианна, ты не обязана этого делать, — прошептал Никко.

— Да, я знаю. — Я снова встретила тяжелый взгляд Антонио. — До недавнего времени я даже была не в курсе истории наших семей. Я ничего не знала о том, что мой отец пытался приобрести Ла-Риву с целью передела. И я ничего не знала о семье Марчетти.

— Невозможно, — процедил Энцо сквозь зубы.

— Это правда. Я провела последние пять лет своей жизни в полном неведении правды, вдали от мира в пределах поместья моей семьи. Я никогда не ставила под сомнение решение моей семьи, по крайней мере, до сих пор. — Мой взгляд скользнул к Никко.

— Что случилось прошлой ночью? — спросил его отец.

— Нет, — Никко побледнел как полотно.

Мое тело дрожало, воспоминания требовали предельной концентрации. Ощущение его рук на моем горле. Веса его тела надо мной. То, как он царапал мою кожу. Я подавила дрожь и заставила себя сделать успокаивающий вдох.

— Скотт Фасцини, сын потенциального делового партнера моего отца, накачал меня наркотиками и изнасиловал.

Маттео резко втянул воздух рядом со мной, в то время как Антонио смотрел на это, его губы скривились от отвращения. Но больше всего меня удивила реакция Энцо.

— Porca troia⁵⁰, — пробормотал он себе под нос, сжимая кулак у бедра. — Он сделал это? — Энцо повернул ко мне лицо. Я знала, что выгляжу ужасно; красные рубцы, хотя и немного поблекли, все еще были видны. Не говоря уже об отпечатках пальцев на моем горле и порезе на нижней губе.

— И худшее, — призналась я.

Настала очередь Никко ругаться.

— Достаточно. Этого достаточно. Ее здесь не судят.

— Ты прав, сынок, это так. Но если мы собираемся помочь мисс Капицоле, нам нужно знать всю историю.

Как раз в этот момент раздался стук в дверь.

— Войдите, — позвал Антонио, и женщина, что была со мной прошлой ночью, проскользнула внутрь. На ней была простая белая блузка и черные брюки.

— Женевьева, — коротко сказал он.

— Извините, что прерываю, но Бейли только что прибыл, и он не один.

— Что, черт возьми, он еще натворил? — проворчал Энцо.

— Никко, иди, разберись с этим, пожалуйста.

— Я, но…

— Сейчас же, Никколо.

— Я сейчас вернусь, хорошо. — Он провел своей рукой по моей, прежде чем броситься вслед за Женевьевой.

Напряжение в комнате удвоилось. Энцо пристально смотрел на меня, его холодный оценивающий взгляд, как лезвие бритвы, скользил по моей коже. Антонио выдохнул, как будто собирался что-то сказать, но вместо этого снова откинулся на спинку кресла.

Молчание затянулось.

Мое сердце билось, как барабан, в грудной клетке.

Поэтому, когда дверь распахнулась, и я увидела Нору и Луиса, стоящих позади Никко, я чуть не вскрикнула от облегчения.

— Слава богу. — Моя лучшая подруга бросилась ко мне и заключила в объятия. Я поморщилась, и она тут же отстранилась:

— Черт, прости.

— Все в порядке.

— Не похоже, чтобы так оно и было. Я убью его. Я сдеру с него кожу живьем, отрежу его член и скормлю ему, этому отвратительному куску…

Антонио прочистил горло, и Нора медленно взглянула на него.

— Хм, извините.

Энцо фыркнул, и напряжение в комнате спало.

— Арианна. — Луис шагнул вперед, и я подошла к нему. — Мне так жаль. Я никогда себе этого не прощу.

— Это не твоя вина. — Я крепко обняла его.

— А ты еще кто такой? — Раздался голос Антонио.

— Луис, сэр. Луис Вителли, телохранитель Арианны.

— Понимаю. Ты был там прошлой ночью?

Лицо Луиса посерело, когда он кивнул.

— Я был в здании, но мистер Капицола попросил меня дать Арианне и мистеру Фасцини место для того, чтобы они могли… поговорить.

— Поговорить? — Энцо усмехнулся. — Похоже, этот чертов Фасцини не знает значения слова «разговор».

— Энцо, — вздохнул Никко.

— Тебе повезло, что я все еще стою здесь. Все это время ты встречался с ней, Капицолой. Врагом. — Он оттолкнулся от стены и подошел ближе. — Ты солгал мне, кузен, из-за гребаной девчонки.

— Мы это уже обсуждали. — Никко встал между мной и Энцо. Луис тоже попытался обойти меня, но я стояла на своем. Отказываясь быть оттесненной этими людьми.

— Я не мой отец, — повторила я, пристально глядя на Энцо. Его ноздри раздувались, гнев и ощущение предательства кружились вокруг него, как вихрь.

— Это не игра, малышка. Это гребаная война. Мы делаем неверный шаг, и люди страдают. Люди умирают. Ты готова к этому? Готова ли ты наблюдать, как страдают люди, которые тебе небезразличны? Готова ли ты…

— Тебе лучше прекратить это, Энцо. Предупреждаю тебя. — Никко прорычал эти слова, воздух вокруг нас дрогнул, потрескивая от предвкушения.

— Дядя Тони, — вмешался Маттео. — Может быть, тебе следует…

— Оставь их в покое. — Он осадил Маттео. — Она должна это увидеть.

— Ты предал меня. — Энцо бросился на Никко, с громким треском ударив его по лицу. Никко ухитрился толкнуть локтем своего лучшего друга, и они вдвоем закружились друг вокруг друга.

— Тебе нужно отступить. Предупреждаю тебя, Э.

— Отступить? Мне нужно вбить немного гребаного здравого смысла в твой непробиваемый череп, кузен. Она — враг. Ты в постели с врагом.

— Vaffanculo!⁵¹ — выдавил Никко, вскидывая руки в знак капитуляции.

— Она в эпицентре всего этого, Никколо, — вмешался Антонио. — Нравится тебе это или нет. Вопрос в том, достаточно ли она сильна, чтобы справиться с этим?

Все посмотрели на меня. Я чувствовала, как их взгляды прожигают мое лицо, когда я смотрела прямо перед собой. У меня не было ответов на все вопросы. Я едва держала себя в руках, мое тело было разбито и болело. Но если бы я проявила хоть каплю слабости, я понимала, что отец Никко использовал бы это против меня.

Может быть, даже отправит меня обратно в объятия моего отца.

Обойдя Никко, я посмотрела на Энцо, а затем на Антонио.

— Я не мой отец, — повторила я. — Он предал меня. Он лгал и хранил свои секреты, чтобы защитить меня, но потом передал меня Скотту Фасцини, как будто я была ни чем иным, как желанным призом. Я не собираюсь туда возвращаться. Я… я не могу. Я лучше умру. — Слова эхом отдавались в моем черепе. Я не собиралась произносить их, не была уверена, что даже имела это в виду, но мне нужно было, чтобы отец Никко понял, что я не просто пешка в этой игре.

— Я люблю вашего сына, мистер Марчетти. Я выбираю его. Всегда.

О чем это я?

Антонио Марчетти не заботился обо мне; он пытался убить меня, когда я была совсем юной девушкой.

Он, вероятно, не мог дождаться, чтобы выставить меня перед моим отцом в качестве рычага давления.

О боже…

Нора бросилась ко мне, когда я покачнулась.

— Ари, — закричала она.

Но было уже слишком поздно.

Все рушилось вокруг меня. Временная сила, которую я обрела, рассыпалась, как песок под дождем. Никко встал с другой стороны от меня, его рука обхватила меня за талию, принимая на себя мой вес. Луис подошел ко мне сзади.

Мы провели невидимую линию на песке. Но я не ожидала, что Маттео пересечет ее и встанет рядом с Никко.

— Ну-ну, разве это не интересно. — Антонио сложил руки на столе и наклонился вперед. — Лоренцо, не хочешь изложить свою позицию?

— Я все еще решаю. — Он отошел к дальней стене, скрестив руки на груди, вокруг его глаза наливался ореолом фиолетовый синяк. Никко тоже не остался невредимым: небольшой порез вдоль брови и небольшая припухлость вокруг губы.

— Я забираю Арианну обратно в свою комнату, — тихо сказал он. — А потом мы все уладим. — Никко бросил на Энцо ледяной взгляд, прежде чем подхватить меня на руки и вынести из комнаты.

∞∞∞

— Как ты себя чувствуешь? — Никко погладил меня по руке. Он отнес меня обратно в свою комнату и настоял, чтобы я оставалась на месте, пока доктор не приедет, чтобы проверить мое состояние.

— Немного устала.

— О чем ты думала, спустившись туда и столкнувшись лицом к лицу с моим отцом?

— Хотела тебя увидеть.

Он резко вдохнул.

— Это деликатная ситуация. Если с тобой что-нибудь случится… из-за меня, я никогда себе этого не прощу. — На его лице отразилась боль.

Я села, обхватив его лицо руками.

— Я имела в виду все, что говорила. Я выбираю тебя, Никко.

— Ты не знаешь, что говоришь.

— Как ты можешь говорить мне это после всего? — Слезы навернулись мне на глаза. — Я люблю тебя. Это даже близко не похоже на то, что я чувствую к тебе. Ты — моя жизнь.

— Ti voglio sempre al mio fianco⁵², — прошептал он. — Ты знаешь, что это значит?

Я могла понять одно или два слова, но я не росла в окружении, где свободно говорят по-итальянски, как многие итало-американские семьи, живущие в округе Верона.

Никко наклонился, касаясь своим носом моего.

— Это значит, что я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной. Sei tutto per me⁵³, Арианна Кармен Лина Капицола.

— Ты тоже все для меня. — Наши губы встретились в нежной ласке. — Я так беспокоилась, что ты можешь относиться… ко мне по-другому.

— Бамболина, я люблю тебя. Ты — моя жизнь. Ничто и никогда этого не изменит. — Глаза Никко горели яростным собственническим огнем. Он окутал меня, как теплое одеяло. — Но путь, который нам предстоит пройти, не прост, тебе стоит это знать. Эта жизнь, семья — это не выбор. Я не могу уйти, Арианна. Если мы сделаем это, если ты имела в виду то, что сказала, если ты выбираешь меня, это означает, что ты выбираешь эту жизнь. И я должен быть лучшим человеком, я не должен позволять тебе делать такой выбор.

— Дело сделано, — сказала я. — Я не возьму свои слова обратно, Никко. Ни сейчас, ни когда-либо. Я не была уверена, что говорила серьезно там внизу, но я знаю, что говорила. Я не хочу жить в мире без тебя, Никколо Марчетти. И не буду.

Стук в дверь прервал нашу связь. Никко устало вздохнул.

— Да?

Дверь открылась, и в проеме появился Антонио.

— Никколо, я хотел бы поговорить с мисс Капицолой наедине. Если это нормально?

— Арианна? — спросил меня Никко, и я кивнула.

— Входите, мистер Марчетти.

— Я буду снаружи, хорошо? — Никко поцеловал меня в макушку, проходя мимо своего отца.

— Ребята ждут тебя. Я думаю, мисс Абато тоже хотела бы поговорить с вами. Она интересная девушка, не так ли?

Я подавила смешок, боясь даже думать, что Нора, возможно, говорила Антонио. Никко оставил нас, и Антонио занял стул рядом с кроватью. Семейное сходство было разительным: те же темные глаза и сильная челюсть. У Марчетти были глаза, которые могли смотреть прямо сквозь тебя.

— Похоже, вы околдовали моего сына, мисс…

— Пожалуйста, зовите меня Арианна.

— Очень хорошо. — Он слегка кивнул мне. — Я не видел, чтобы Никко заботился о ком-то так, как он заботится о тебе; ни с кем, кроме Алисии. Когда его мать ушла, это повлияло на него гораздо сильнее, чем он когда-либо это признавал. Эта жизнь требует, чтобы мужчина ожесточил свое сердце, Арианна. Это не значит, что мы ничего не чувствуем, совсем наоборот. Иногда мы чувствуем так глубоко, что это может удушать. Но для мафиози все по-другому. Мы люди чести, связанные кодексом омерты. Ты знаешь, что это значит?

— Да, сэр. Это кодекс молчания.

— В самом его простом определении — да. Но это гораздо больше, чем просто молчание. Это значит, что семья превыше всего. И я не говорю о семье в традиционном смысле этого слова, — он бросил на меня многозначительный взгляд. — Жизнь с Никколо будет трудной. Будут времена, когда он не сможет поговорить с тобой, времена, когда он исчезнет и не сможет сказать тебе, где он находится. Ты прочтешь кое-что в газетах, увидишь в новостях. Но ты никогда не сможешь спросить. Таков кодекс омерты⁵⁴, и я видел, как он разрушил больше отношений, чем ты можешь сосчитать. — Антонио отвел взгляд, погрузившись в свои мысли. — Это стоило мне моей жены, Арианна. Любви всей моей жизни. Так что, как видишь, хотя я и одобряю твою непоколебимую веру в то, что ты стоишь рядом с моим сыном, тебе стоит знать, что любовь к Никколо — это пожизненное заключение, которое твое сердце, вероятно, не выдержит.

— А если я все равно выберу Никко? Если я решу встать на его сторону?

— Тогда я надеюсь, что ты готова к тому, что адский огонь обрушится на вас обоих. Потому что твой отец просто не сдастся и не смирится с этим. Он будет сражаться, Арианна. Возможно, он отрекся от своих корней, от своей крови, но это все еще внутри него. И когда он действительно придет, у нас не будет другого выбора, кроме как нанести ответный удар. Это будет война.

— Знаете, — сказала я. — Вы совсем не такой, как я ожидала.

— Нет? — Его бровь приподнялась. — А чего ты ожидала?

— Ну, для того, кто отдал приказ убить молодую девушку, я ожидала кого-то более… чудовищного, чем вы.

Глаза Антонио затуманились от удивления, но он не дрогнул.

— У монстра много обличий, Арианна. Тебе не мешало бы это запомнить.

— Так вы не отрицаете этого? Вы действительно заказали мое убийство?

— Никко знает об этом? — Он проигнорировал мой вопрос.

— Я сказала ему то, что сказал мне мой отец, да.

— Очень хорошо. Мне нужно поговорить с моим сыном. Пожалуйста, извини меня.

— И это все? Никаких извинений? Никаких объяснений? Я провела пять лет своей жизни в одиночестве из-за вас, мистер Марчетти, я думаю, что заслуживаю знать, почему.

— И ты узнаешь, всему свое время. — Он встал, разглаживая пиджак. — Док скоро должен быть здесь. Если тебе что-нибудь понадобится, я попрошу Женевьеву позаботиться о тебе.

Я уронила голову обратно на подушку. Если я думала, что Никко — это перебор, то его отец был чем-то совершенно другим.

И я не могла отделаться от мысли, что еще остались кусочки головоломки, которые только предстоит собрать.