Чужой престол

Глава двадцать восьмая

Анастасия

Следующие три дня ничего не происходило. Точнее, не происходило никаких покушений или подозрительных событий — в остальном, конечно, жизнь шла своим чередом. Роланд пропадал на совещаниях с утра до ночи, хотя на третьи сутки всё же освободился после обеда и даже перенёсся к озеру, где в этот момент отдыхали Огден и Анастасия. Причём выяснилось, что король сам его позвал, из-за чего принцесса даже удивилась, но и обрадовалась — если после её признания о том, что она действительно любит Роланда, Огден не замкнулся в себе и не возненавидел старшего брата, значит, не всё ещё потеряно. Однако Огдену требовалось время, и торопить его не следовало, поэтому Анастасия не заводила с ним никаких новых разговоров на ту же тему — беседовала только о нейтральных вещах вроде книг или живописи. Огден был начитанным, так что тем для обсуждения хватало.

Но в остальном всё было тихо, хотя Анастасия точно знала, что это время Эрнест и Нортон использовали для усиления охраны дворца. Многих гвардейцев заменили, установили дополнительные защитные амулеты и кристаллы в коридоре, слуг тоже начали проверять и допрашивать. У Анастасии сразу появилось чувство, будто она вернулась в Альганну, во времена после гибели её отца — тогда в замке творилось примерно то же самое: и аресты, и допросы, и инвентаризация. Однако принцесса в те дни не настолько боялась будущего — возможно, потому что самое страшное для Анастасии уже произошло: её отец погиб. Она не знала, сколько ещё испытаний впереди, поэтому и не боялась.

Сейчас же принцесса боялась больше не за себя, а за Роланда. Один раз даже просила Моргана погадать, но шаман, к её неудовольствию, отказался наотрез, заявив:

— Нельзя, ваше высочество. Ничего вам лучше не знать. Просто живите и верьте в лучшее.

— Легко говорить, когда знаешь это самое будущее, — ворчала Анастасия, но Морган только улыбался и молчал.

Но спустя трое суток кое-что всё-таки случилось. О том, что это может произойти, принцесса не думала — подобное казалось невероятным. Анастасия даже не сразу поверила в свои ощущения, ощутив, как нагрелся браслет Тайры Рид.

Но в итоге пришлось поверить.

.

Принцесса редко оставалась с кем-либо наедине — в основном в окружении всегда было множество людей. Из фрейлин исключением была Каролина, остальные, если находились рядом, то втроём. Втроём приходили, втроём уходили. Изредка отпрашивалась Флоранс — она активно встречалась с одним из гвардейцев, причём практически с самого начала, и порой уходила гулять по вечерам.

Был поздний вечер, и Анастасия уже собиралась со всеми попрощаться и сообщить, что хочет спать, тем более, что это было правдой — после целого дня катания на лодках по озеру принцесса действительно устала, — когда Флоранс вдруг сказала:

— Ох, ваше высочество! Я совсем забыла. Меня кое о чём просил его величество Огден. Чтобы я вам передала. Но наедине. Можно?

Анастасия безмерно удивилась и посмотрела на фрейлину с недоумением.

— Огден? Но мы с ним расстались пару часов назад. Он мог бы передать всё и сам.

— Нет-нет, это тайна! — покачала головой Флоранс, засмеявшись. — Сам он не мог. Поверьте, вам понравится!

Элиза и Нинель глядели на свою подругу не менее удивлённо, чем принцесса, но не возражали. Мэл Руди, которая в этот вечер была дежурной служанкой, явно тоже не понимала, о чём речь, но в её взгляде светилось любопытство.

— Совсем наедине? — уточнила Анастасия. — Или Мэл можно остаться?

— Наедине, — твёрдо произнесла Флоранс и важно кивнула. — Это только для вас.

— Ну ладно, — согласилась в конце концов принцесса и приказала остальным девушкам: — Выйдите пока. Хотя… можете идти к себе, я всё равно уже собиралась ложиться спать.

— Хорошо, ваше высочество, — кивнула Нинель, пока Элиза сверлила Флоранс на редкость подозрительным взглядом. А Мэл, наоборот — заинтересованным.

Как только фрейлины и служанка вышли, Флоранс тут же попросила принцессу сесть в кресло — чтобы было удобнее, как она выразилась, слушать. И тут Анастасию осенило.

— А-а-а, — протянула её высочество, вспомнив, что Флоранс прекрасно поёт. Пока они ехали в Альтаку на поезде, девушка несколько раз показывала своё искусство. — Огден попросил тебя спеть для меня?

— Точно, — кивнула Флоранс, улыбнувшись. — Ухаживает за вами. Правда, песня какая-то незнакомая. Но ничего, я справлюсь. Итак… — Девушка откашлялась, достала из кармана нежно-зелёного платья бумажку, развернула её и, набрав воздуха в грудь, принялась петь.

Анастасия не сразу поняла: что-то не так. Потому что пела Флоранс красиво, нежно и звеняще, пусть и без всякой музыки. Да и в слова приходилось вслушиваться — уж больно непонятными они были.

— Чувства все — горите,

Ярким костром,

И её сожгите,

Углём, углём…

Да, песня была действительно совсем непонятная. А ещё почти сразу после того, как Флоранс начала петь, Анастасия почувствовала сначала небольшое тепло у себя на запястье, и уже затем — настоящий жар. Не сразу осознала, что это нагрелся браслет Тайры — точнее, он даже не нагрелся, а раскалился практически добела — настолько, что принцессе захотелось стряхнуть его с руки.

Однако именно этот жар привёл Анастасию в чувство и заставил осознать происходящее. Точнее, понять, что происходит нечто из ряда вон выходящее, но что с этим делать, принцесса не знала. Одно было ясно точно: Флоранс начала планировать что-то нехорошее, как только запела, значит, нужно заставить её перестать петь.

Недолго думая, Анастасия хлестнула свою фрейлину родовым эмпатическим заклинанием, заставив Флоранс потерять сознание.

В то же мгновение в гостиную одновременно вломились несколько человек: Эрнест, Морган, Элиза и Нинель. Остановились на пороге, глядя на распластанную на полу Флоранс, и Анастасия, потирая уже остывающее запястье под похолодевшим браслетом, произнесла, обращаясь к Моргану:

— Я не поняла, что это было, но браслет Тайры нагрелся, пока Флоранс пела мне какую-то чушь.

— Это не было, а до сих пор есть, — процедил Рид с неожиданной злостью, подошёл к фрейлине и сел рядом с ней на корточки. — Шаманское проклятье. Одно из самых мерзких наших смертельных проклятий. Хорошо, что вы успели обезвредить Флоранс — если бы вы не догадались, что нужно сделать, я бы не смог вам помочь. На то, чтобы справиться с этим проклятьем, мне необходимо время.

— Скажите спасибо вашей дочери, — вздохнула Анастасия, сочувственно покосившись на Флоранс. Принцесса не сомневалась, что её просто использовали. — Но вы же сможете снять это проклятье, да? И Флоранс не погибнет?

— Смертельные шаманские проклятья не снимаемы, — сказал Морган, и Анастасия в ужасе охнула. — Но не пугайтесь: я смогу помочь.

— Сначала вы расскажете мне, что здесь вообще случилось, — перебил шамана Эрнест резким, почти металлическим голосом. — По какой причине ты, Элиза, заподозрила неладное и позвала нас с Морганом, и что вам говорила Флоранс наедине, ваше высочество, и о каком проклятье идёт речь. Погоди открывать рот, Элиза — ещё рано. Сначала я позову канцлера.

— Зачем? — не поняла Анастасия. — Вы ведь можете потом ему всё рассказать.

— Лучше сейчас.

Роланд

Чем больше проходило дней, тем сильнее становилась настороженность канцлера. Он понимал, что в ближайшее время обязательно что-то случится, и ждать порой становилось невыносимо. Огдена охраняли почти круглосуточно, рядом с ним постоянно находился Морган Рид, да и сам Роланд не пренебрегал охраной несмотря на амулет императора Арена — пригодится. Вот только заговорщики не могли не понимать, что защита есть на всех и сломать её непросто. Значит, должны действовать наверняка, осторожно, но наверняка.

И когда на браслет связи поступил сигнал от Эрнеста, канцлер осознал, в чём была его ошибка: он искренне считал, что удар будет нанесён по королю. Старшие братья арестованы, чтобы сменить династию, всего лишь надо убить Огдена, разве не так?

Как говорил король Фредерик: «Чем значительнее человек, тем больше вреда приносят его ошибки». Вот и Роланд своей убеждённостью в однозначности выбранной заговорщиками цели едва не погубил Анастасию. Эрнеста и остальных канцлер не винил: его страна и его женщина — ему и отвечать.

Пока бежал в комнату принцессы потайными коридорами, ругал себя и переживал за Анастасию, несмотря на то, что Тад сразу написал: с ней всё в порядке. Потому что понимал — раз заговорщики решили тронуть племянницу Арена, значит, пойдут до конца, и настроены очень серьёзно.

В гостиной принцессы, когда Роланд выбрался из люка в спальню, а оттуда перешёл в соседнее помещение, уже находились Эрнест, Морган, Нортон и Риан, а также все три фрейлины, причём одна лежала на диване без сознания. Остальные девушки, в том числе принцесса, располагались в креслах, мужчины стояли.

— Вы как раз вовремя, канцлер, — кивнул Эрнест, заметив Роланда. Заметили его и фрейлины, ошарашенно переглянувшись друг с другом. И их взгляды, за мгновение из удивлённых превратившись в понимающие, точно повеселили бы канцлера, если бы не повод для встречи. — Нортон и Риан тоже только что подошли. Итак, рассказывайте. Начнём с вас, ваше высочество.

— Мне рассказывать толком нечего, — пожала плечами принцесса, с тоской глядя на Роланда. Он понимал, что Анастасии очень хочется подойти и обнять его, или хотя бы взять за руку, но она сдерживалась. Пусть окружающие всё и понимали — она сама считала подобное поведение неприличным. — Флоранс сказала, что Огден попросил её кое-что передать мне. Когда и где он это успел сделать, я не уточнила, но поняла, что речь шла о песне — Флоранс же хорошо поёт. Все вышли, я села, она запела что-то очень странное — слова у песни были непонятные. Тут же начал нагреваться браслет, который мне подарила Тайра. Я поняла, что происходит нечто непонятное, и на всякий случай ударила Флоранс родовым ментальным заклинанием, чтобы она отключилась.

— Сколько оно будет действовать? — уточнил Эрнест, и принцесса задумчиво покосилась на лежащую на диване фрейлину.

— Пару часов, не дольше. Кстати, а почему оно вообще подействовало, если на Флоранс амулет от родовой магии на крови императора?

— Потому что в нём заложена подобная возможность, — пояснил Тад. — Это обговаривалось с его величеством — магию Альго наши защитные амулеты пропускают. Теперь ты, Элиза. Что тебя насторожило?

— Ничего конкретного, — пробормотала светловолосая фрейлина, кинув на Роланда быстрый взгляд и слегка порозовев. Видимо, вообразила, чем канцлер и принцесса могли заниматься в спальне, если у него был туда доступ. А может, и вспомнила, как принцесса стремилась побыстрее уйти в соседнюю комнату по вечерам. — Просто мы сегодня целый день находились с его величеством. Перед ужином только вернулись, и Фло сразу отпросилась на свидание со своим гвардейцем. Когда бы она успела ещё увидеться с королём? Да и зачем ему передавать такую странную просьбу? Я решила, что лучше забью тревогу и она окажется ложной, чем мы прошляпим покушение.

— Ты молодец, — искренне поблагодарил девушку Эрнест. — Сообразительная. Из тебя получится отличный дознаватель, когда окончательно избавишься от романтических представлений об окружающем.

Роланд с трудом подавил ироничную усмешку, уловив в фразе Тада намёк на влюблённость Элизы в канцлера. Хотя зря он так — со всеми из-за любви случается временный отказ мозга, и вряд ли Эрнест исключение.

— Постараюсь, — слегка раздражённо огрызнулась Элиза, и дознаватель обратился к Моргану:

— Теперь твоя очередь. Только прежде чем объяснять нам, что за проклятье на Флоранс, хочу уточнить: ты сможешь определить, кем оно наложено?

— Если мы поймаем этого шамана — да, разумеется.

— Обязательно поймаем, — оскалился Эрнест, мгновенно превратившись из невозмутимого и спокойного человека в хищного тигра. Перемена была столь разительной, что Роланд даже залюбовался — это же надо было так вывести Тада из себя!

Между тем Морган начал говорить — и в гостиной повисла напряжённая тишина, потому что начал он с весьма неожиданного:

— Если вы, канцлер, конечно, решите этого шамана именно поймать, а не убить.

Анастасия

Как только Морган сказал «убить», Анастасия замерла, как и остальные, не понимая, о чём говорит Рид. Конечно, лучше поймать, чем убить — иначе кто будет отвечать за содеянное? Да и непонятно, при чём тут канцлер и почему именно он должен решать.

Первым отмер Роланд, поинтересовавшись:

— Вы о чём, Морган? Я немного не понимаю.

— Сейчас объясню, — кивнул Рид, сел на корточки перед Флоранс и положил ладонь в область её затылка. Пощупал, что-то прошептал, прикрыв глаза, а затем, вздохнув, открыл их и продолжил: — Да, это точно проклятье чёрных шаманов, они весьма цинично называют его «клубочек». Ставится оно совершенно отвратительно — в момент… хм… извините, девушки. В момент наивысшего интимного наслаждения, когда человек находится со своим партнёром. Все эти эмоции, вместо того, чтобы выплёскиваться, искусственно запираются в теле, как бы сворачиваются в клубочек и убираются поглубже. Человек ничего не чувствует, кроме того, что момент удовольствия не пришёл. Вся эта энергия в дальнейшем работает как импульс, причём именно ненависти, заставляя носителя проклятья убивать всех, кто находится в этот момент рядом. Единственное, что нужно сделать — это поставить ограничитель, чтобы энергия не вырвалась в неподходящий момент, и дать установку для срыва этого ограничителя. Любую установку — можно заговорить на определённое время, а можно, как в данном случае, на шаманский заговор. Убивать-то собирались принцессу, поэтому с помощью этого заговора, который пела Флоранс, и проклятья, фрейлину хотели заставить применить именно огненную магию.

— Но меня вряд ли можно убить таким образом, — с недоумением откликнулась Анастасия. — Обычного человека — да, конечно. Но я же Альго! Нас нельзя убить огнём.

— Можно, — возразил Морган решительно. — Вспомните попытки убить императора Арена. Всё как раз наоборот — именно огнём Альго проще всего уничтожить. Да, это всё равно сложно, но проще, чем чем-либо другим. Огонь должен быть настолько сильным, чтобы смять вашу защиту. Флоранс — очень сильный маг, кроме того, само проклятье рассчитано на самопожертвование.

— Я понял… — протянул канцлер, поморщившись. — Запертые эмоции — это лишь толчок для того, чтобы раскрутить искусственную ненависть и заставить воспользоваться огненным заклинанием, растратив не только всю магию, но и жизненную силу.

— Верно, — подтвердил Морган. — Флоранс просто выплеснулась бы вся, без остатка, отдав всю силу — и жизненную, и магическую. Причём не постепенно, а сразу. Думаю, что это можно сравнить со стремительным течением огненной лавы из жерла вулкана. Да, вы Альго, но даже вы не способны долго сопротивляться слиянию подобной мощи.

— Но зачем убивать принцессу? — воскликнул Риан возмущённо. — Они ненормальные, что ли?!

— Ну почему же ненормальные, — криво усмехнулся Эрнест и, по-видимому, устав стоять, сел рядом с Морганом и Флоранс прямо на пол. — Во-первых, всегда существует вариант, что план не сработает. Что получается в таком случае? Девушка, которая решила убить принцессу сразу после встречи с Огденом. Кстати, Морган — Флоранс и правда с ним встречалась или ей внушили?

— Внушили, естественно, — подтвердил Рид. — Это очень просто, что-то вроде заклятья отвлечения, которое я тут всё время использую, когда мимо охраны хожу. С Флоранс и правда поговорили, и бумажку с заговором передали, но не Огден, а шаман. И это было не во дворце — иначе я почувствовал бы колебания природной силы. — Заметив удивлённые взгляды, Морган махнул рукой. — Не вникайте. Почувствовал бы точно. Скорее всего, к фрейлине подошли на улице сразу после того, как она покинула своего возлюбленного. Вот кого обязательно надо арестовать, Эрнест — он не может быть не замешан.

— Да я уже дал указания, — кивнул дознаватель. — Так вот, по поводу ненормальности, о которой ты сказал, Риан. Я думаю, наши заговорщики понимали, что Флоранс могут поймать, точнее, что принцесса почувствует импульс негативной энергии и обезвредит свою фрейлину. Они же не знали, что Анастасия круглосуточно закрывается эмпатическим щитом, и если бы не браслет… Но даже если бы сработало: про встречу с Огденом Флоранс сказала при свидетелях. И что бы мы получили? Два трупа и свидетельство фрейлин, что Флоранс с её слов встречалась с Огденом. Да, никто не видел, как она это делала, но мало ли? Огден после такого в любом случае не удержался бы на троне. Даже если бы Арен не поверил, что он замешан в убийстве племянницы. — Анастасию передёрнуло, и Эрнест извинился, прижав ладонь к груди. — Простите, ваше высочество, я просто объясняю логику наших любителей государственных переворотов. Их устроит любой вариант — как ни крути, а после такого Огдену недолго остаётся быть королём.

— Почему? — удивлённо спросила принцесса. — Я же жива. И на Флоранс шаманское проклятье, это может подтвердить Морган. Не Огден ведь его наслал, он не шаман!

— Зато он мог нанять шамана. И надо ещё доказать, что он этого не делал, если Флоранс считает, что говорила с ним.

— Эту ситуацию очень просто использовать, чтобы вынудить Огдена отречься от престола, — объяснил Роланд Анастасии. — Вполне возможно, наши заговорщики сделают вид, что до них дошёл слух о покушении, и придут требовать публичного разбирательства. Мол, что это такое — сначала король не женится на принцессе, а потом пытается её убить.

— Я скажу, что ничего не было, — упрямо нахмурилась Анастасия. — И пусть попробуют поспорить — испепелю!

Эрнест и Роланд многозначительно переглянулись.

— Интересно, учитывали ли они такой вариант… — пробормотал дознаватель и хмыкнул. — Ладно, Морган, давай дальше. Что ты там говорил про убийство шамана? Я этот момент тоже не понял.

— Наши смертельные проклятья не снимаемы, — повторил Рид. — Их можно только перебросить на другого человека. И они, кстати, всегда парные — то есть, чтобы убить кого-то, надо пожертвовать либо собой, либо тем, кто тебе дорог.

— А кто должен жертвовать? Сам шаман или заказчик?

— Заказчик, разумеется. Так вот, перебросить я смогу только на того, кто дорог Флоранс, но не знаю, есть ли здесь такие. Может, подойдёт тот гвардеец, если его арестуют, а может, и нет — надо проверять. Ещё я способен попробовать вернуть проклятье шаману — такое возможно, если шаман действует не сам, а по договору с кем-либо. Эдакая… погрешность. Вот если сам платишь, то подобное невозможно, но я сомневаюсь, что в нашем случае платил шаман. И если я верну ему проклятье, он мгновенно погибнет. Правда, это сложно и долго.

— Не надо, — тут же откликнулся Роланд, решительно покачав головой. — Так они сразу поймут, что мы не только нарушили их планы, но ещё и имеем в распоряжении шамана, и залягут на дно. Нам нужно, чтобы наоборот.

— Есть и третий вариант, если гвардеец не подойдёт, — произнёс Морган и почему-то посмотрел на Анастасию извиняющимся взглядом. — Можно перебросить проклятье на принцессу. На Альго ничего не держится — сгорает. В таком случае шаман ничего не поймёт, поскольку проклятье с той стороны сработает, как надо.

В комнате вновь повисла тишина, но на этот раз первой отреагировала принцесса.

— Если вы уверены, что я не погибну, Морган, то я согласна — перебрасывайте.

— Вы даже ничего не почувствуете, — уверил её шаман и благодарно кивнул. — Спасибо, ваше высочество. Мне бы не хотелось убивать гвардейца, на мне и так достаточно грехов. Но если бы мне приказали, я бы сделал это.

— Морган, — немного угрожающе прошипел Эрнест и показал шаману кулак. — По-хорошему, я должен спрашивать на подобное разрешение у императора. Но что-то мне подсказывает, что он как раз предпочтёт убить гвардейца.

Анастасия не выдержала и истерически рассмеялась.

— Согласна с вами, Эрнест. Морган, делайте, что нужно. Под мою ответственность.

— Спасибо, ваше высочество, — ещё раз поблагодарил принцессу шаман, вновь склоняясь над Флоранс.

Роланд

Пострадавшую фрейлину из гостиной переместили в спальню и положили на кровать. Морган попросил Анастасию лечь рядом, а затем приступил к делу. Остальных он пытался выгнать, но канцлер не ушёл — не мог оставить принцессу в такой момент, видел, что она переживает. Ещё бы! Вдруг что-то пойдёт не так и проклятье не сгорит?

В итоге Рид провозился с девушками несколько часов — Анастасия, устав наблюдать за ним, даже успела уснуть поверх покрывала. Несмотря на то, что посмотреть там было на что — Морган и в миске что-то смешивал, и поил обеих, и травы вокруг сыпал, и бормотал нечто неразборчивое. А когда наконец закончил, буквально упал на пол, вытирая ладонями мокрый от пота лоб.

— Всё, — выдохнул мужчина, посмотрев на канцлера красными уставшими глазами. — Готово. Проклятья больше нет. Но завтра мне ещё нужно будет поработать над убеждением Флоранс в том, что она говорила с Огденом. Для этого она должна быть в сознании, поэтому завтра. А пока пусть спит.

— Интересно… — задумчиво протянул Роланд, разглядывая обеих спящих девушек. — Вы так долго возились… Не в упрёк вам, Морган, просто мне интересно — проклятье ставится столько же времени? Элиза сказала, что Флоранс после ужина отсутствовала всего часа два.

— Ставить гораздо быстрее, — покачал головой Рид. — Это намного проще, чем перебрасывать на другого человека. Минут пять, не дольше. Хотя всё зависит от уровня шамана, разумеется.

— Каролина сколько времени потратила бы? — уточнил канцлер, невольно подумав о том, что ей, скорее всего, было бы любопытно посмотреть на работу Моргана.

Рид кинул на собеседника удивлённый взгляд, усмехнулся и отрезал:

— Нисколько. Она не смогла бы поставить такое проклятье. Каролина умеет только совсем элементарные вещи. Чему-то более сложному её так и не научили. Причина проста: она не создана для чёрного шаманства, а учил её именно чёрный шаман. Обучил простым вещам, объяснил азы, а потом отпустил, признав бесперспективной. Будь Каролина более талантливой в чёрном шаманстве, он не дал бы ей уйти.

Роланд решил не уточнять, каким образом — ему и так было неприятно говорить о подобном. Что ни говори, а ситуация Каролины, которую отдали в услужение шаману не как человека, а как скотину, была похожа на его собственную. Только у его матери не было выбора, а у родителей Каролины он был, но они решили пожертвовать дочерью ради сына.

— Флоранс, наверное, лучше отнести в её комнату, — между тем произнёс Рид, вставая с пола. Слегка покачнулся от усталости, но устоял. Повёл плечами, разминая их, и продолжил, подходя к кровати: — А то она испугается, когда проснётся здесь.

— Вы хотите отнести её сами?

— Конечно. Не переживайте, я справлюсь, — криво улыбнулся шаман. — Я устал, но не до такой степени, чтобы не донести хрупкую девушку до её комнаты, это ведь недолго. А вы идите отдыхать, канцлер. Уже почти три часа ночи.

— Да, — кивнул Роланд. — Сейчас пойду, разумеется. У меня утром вновь совещание с министерством юстиции. И проблем там после ареста Бивиусов точно прибавилось.

— Тогда до завтра, — попрощался с канцлером Морган, подхватывая на руки Флоранс. — Точнее, до сегодня.

Роланд дождался, пока Рид уйдёт, и перед тем, как самому покинуть спальню Анастасии через потайной ход, подошёл к кровати и легко, почти не касаясь, поцеловал принцессу в лоб.

«Скорее бы всё это закончилось», — подумал Роланд, с нежностью глядя на Анастасию и не зная, что его желание сбудется уже сегодня.