Девушка на одну ночь

Глава 6: Полина

Маша обещает найти номер рецепции гостиницы, я лишь киваю, не зная, что ей ответить. Максим продолжает тарабанить по дверям, но гостиница словно вымерла. Никто не выходит, и я уже не уверена, есть ли тут вообще хоть кто-то, кроме нас двоих.

— Проклятье, — шепчу я, чувствуя, как слёзы начинают подступать к глазам.

Не хочу плакать. Сейчас точно не время, да и не перед Максимом.

Опускаюсь на бордюр и закрываю лицо ладонями, стараясь взять себя в руки. Ночь теплая, но внутри меня словно леденящий холод. Всё пошло не так, как я планировала.

Максим еще какое-то время долбит по дверям, но результат остается прежним.

— И где только ты такую дыру отыскала? — спрашивает, приземляясь неподалеку от меня.

— Я и не искала, — виновато бормочу, глядя на камешки под ногами. — Меня от универа сюда прислали, деканат решал, где мне жить.

— Понятно, — недовольно тянет Максим. — Знакомые тут есть какие-то, кто может тебя пустить переночевать?

Отрицательно качаю головой, «только ты, Максим» — добавляю мысленно. Его присутствие ощущается так остро, что даже кожу покалывает. Слезы снова подступают к горлу, не знаю на каких стоп-кранах еще их держу.

Внутри всё вверх дном от навалившегося бессилия.

— И на улице тебе оставаться не вариант, вечно тут бродят всякие.

Максим задумчиво чешет затылок.

Из-за перенасыщенного событиями вечера мое тело бросает в странную лихорадку. Трясусь так словно на улице минус двадцать пять.

— Ладно, вставай. Переночуешь у меня, а на утро вернемся в эту богадельню.

От столь щедрого предложения у меня глаза на лоб лезут. Чувствую, как внутренности сжимаются от протеста.

— Нет, — отказываюсь без раздумий. — Я вообще не знаю кто ты. Вдруг ты маньяк какой или у тебя странные наклонности имеются? — О том, чтобы поехать с Максимом куда-то, не может быть даже и речи. Это кажется совершенно неправильным. — Нет, нет, нет, кредит моего доверия к людям на ближайшие месяцы исчерпан, — отвечаю твёрже, чем планировала.

Максим смотрит внимательно, а затем протягивает руку:

— Я — Максим, предприниматель, двадцать восемь лет, вредных привычек не имею, а вот высшее образование и собственное жильё — в наличии. — Он произносит все это с таким серьёзным выражением лица, которое вдруг кажется смешным. — Рад познакомиться.

Смотрю на его руку, потом снова на лицо. Он шутит надо мной? В этой ситуации? На секунду даже не знаю, как реагировать.

— Ты сейчас серьёзно? — спрашиваю прищурившись.

— Абсолютно, — отвечает с тем же серьёзным выражением, но в его глазах мелькает озорной проблеск. — Теперь мы знакомы. Можешь мне доверять немного.

— Но ты ничего обо мне не знаешь. Может я воровка?

— Так расскажи мне кто ты, Полина, — совершенно искренне предлагает Максим.

Щеки вспыхивают от смущения. Что мне ему сказать? Что я осиротела в тринадцать? Что живу с бабушкой? Что из кожи вон лезу, чтобы хоть как-то пробиться в люди, потому что ни связей, ни состояния у меня нет? Разве ему будет это интересно?

— Эм… Тебя друзья, наверное, давно заждались, — стараюсь аккуратно съехать с темы.

Мне легче его оттолкнуть, чем позволить себе поверить, что ему действительно не всё равно.

— Взрослые давно, найдут чем заняться, — Максим произносит это с таким спокойствием, словно речь идёт о чём-то незначительном.

— Но с ними нет таких проблем, как со мной, — продолжаю я, избегая его взгляда.

— Мне нравятся непростые задачи, — загадочно отвечает Максим, застопорившись взглядом на моих губах.

Инстинктивно облизываю их, ощутив внезапную сухость. Смущение достигает кончиков ушей.

— Не уверена, что мои передряги настоль уж привлекательны, — бормочу несмело.

Странное напряжение повисает в воздухе. Рот Максима растягивается в дружелюбной улыбке, и эта улыбка наполняет тишину между нами чем-то необъяснимым, но в то же время тёплым.

— Трудности делают нас сильнее.

Заезженная фраза цепляет меня за живое.

— Я не чувствую себя сильной, — отвечаю тихо. — После каждой ошибки я надолго впадаю в панику. Боюсь даже собственной тени. И стыдно за себя.

— Ошибки — всего лишь источник опыта, их не стоит стыдиться. Весь прогресс человечества, научные открытия и технологические достижения — все это строится на исправлении предыдущих ошибок, переосмыслении неправильных выводов.

Я моргаю, не зная, что ответить. В голове роится мысль: почему он пытается меня поддержать? Почему ему не всё равно? Мы едва знакомы, и вот уже он сидит рядом, и пытается быть ближе, чем кто-либо до этого.

— Вряд ли мое попадание на мошенника и то, что я по собственной дурости отдала ему все деньги, сподвигнет кого-то на великое открытие.

Прикусываю язык, когда понимаю, что сболтнула лишнего. Максим, к счастью, никак не комментирует мой очередной просак. Мягко кладет руку на моё плечо, и его прикосновение неожиданно успокаивает. В нём нет ни давления, ни требования, просто поддержка, которой я никак не ожидала.

— Знаешь, Полина, я давно осознал одну вещь: если чувствуешь, что не всё контролируешь, то это не значит, что проиграл. Главное — не останавливаться, а продолжать идти.

Сижу молча, переваривая услышанное. Вроде бы мы только встретились, а он уже видит во мне то, что даже я не могу признать.

Решаюсь повернуться к Максиму. Он смотрит с той же теплотой и уверенностью, которую я уже видела, когда он словил меня на ступеньках бизнес-центра.

Моё сердце бьётся быстрее. Я смотрю на его руку, что всё ещё лежит на моём плече. Мне кажется, он не видит во мне растерянную девушку, что оказалась в чужом городе без средств. Он видит настоящую меня.

— Ты странный, — говорю тихо, пытаясь отшутиться.

— Может быть, — улыбается он, а потом зачем-то добавляет: — Тебе не нужно быть идеальной, Полина. Ты уже достаточно хороша.

Эти слова пробивают лед внутри меня. Никто и никогда не говорил мне этого. Я привыкла слышать, что должна быть лучше, старалась быть совершенством. А сейчас этот самодостаточный мужчина говорит мне прямо противоположное.

Смотрю ему в глаза, и он кажется ещё ближе, чем был до этого. Моё дыхание становится немного быстрее, но я не отталкиваю его.

— Можно? — тихо спрашивает, давая мне право выбора.

Киваю, даже не успев подумать. Его губы касаются моих, мягко, ненавязчиво, словно он боится, что я отстранюсь. Но я не отстраняюсь. В этом поцелуе есть что-то настолько правильное и естественное, нет ни тревоги, ни страха, ни сомнений — только тепло этого момента.

Закрываю глаза, позволяя себе на мгновение забыть обо всём, что произошло за последние часы. Я позволяю себе почувствовать то, чего казалось еще долго ни к кому не испытаю — момент доверия, когда всё просто.