Дневник плохого парня

РОАРК

Я в сотый раз бросаю взгляд на часы, отмечая, что стрелки на часах двигаются со скоростью сонной черепахи. Моему терпению вот-вот кранты.

Я действительно чертовски не умею ждать.

Прошло два дня с тех пор, как я последний раз видел мою девочку, потому что мне пришлось уехать из города, обхаживая одного из своих клиентов с Западного побережья. Теперь, когда я снова здесь, все, чего хочу, это заключить Саттон в объятия, отвести к себе и там усыпать поцелуями ее сладкое тело.

Но кое-кому приспичило сначала поужинать...

Не спорю, что еда — это жизненно необходимо, но сейчас мной движет лишь потребность как можно скорее оказаться внутри моей девочки.

Прислонившись к стене ресторана, я окидываю взглядом улицы Нью-Йорка, отчаянно ища в толпе прохожих знакомую мне копну светлых волос. Мне не остается ничего, кроме как усмехнуться, осознавая, что на данном этапе моей жизни для меня нет ничего важнее, чем просто взглянуть в глаза девушке, которая овладела моим сердцем.

И хотя это крайне несвойственно для меня, мне кажется это таким правильным, словно Саттон является неотъемлемой частью меня, которой мне столь долго не доставало.

Помните, когда я говорил, что иногда могу побыть джентльменом, употребляя всякого рода высокопарные словечки, по типу «одурманен»?

Так вот, я всецело одурманен Саттон.

И мне не стыдно признаться в этом... по крайней мере, самому себе.

Не находя себе места, отрываюсь от стены и сжимаю шею сзади, чтобы задушить в себе тягу закурить. И тут я вижу, как Саттон выходит из-за угла. На ней ярко-розовая меховая куртка, а ее волосы завитыми локонами льются на плечи. От ветра ее щеки украсил милый румянец, так идеально сочетающийся с цветом ее губ.

Она великолепна... Как только, она видит меня, на ее лице вспыхивает улыбка. Боже, наконец-то. Моя девочка. Саттон мчится ко мне навстречу — что можно считать подвигом, учитывая, насколько узки ее брюки и убийственны каблуки.

Как только она достигает меня, я подхватываю ее на руки и заключаю в объятия, самозабвенно целуя ее в губы. Я буквально таю от ее прикосновений, от того, как Саттон скользит рукой по моей щетине, от ее нежных поцелуев, которые явно сообщают мне о том, что моя девочка хочет большего.

Не выпуская ее из рук, я перемещаю нас чуть в сторону с тротуара, чтобы не препятствовать прохожим в их передвижении. Два дня, всего каких-то сорок восемь часов. Ровно столько мы не виделись, но для меня это было тягостным мучением. Вот насколько я проникся моей девочкой и тем, что происходит между нами.

Наконец-то оторвавшись от ее губ, я делаю глубокий вдох и прижимаюсь лбом к лбу Саттон, крепко обнимая ее за талию.

— Господи, как же я скучал по тебе.

— Я тоже скучала, — отвечает она, согревая меня своим милым южным акцентом. — Почему мне казалось, что прошла целая неделя?

— Мне откуда знать. Как ты смотришь на то, чтобы пропустить ужин и отправиться прямиком ко мне?

Саттон смеется и хлопает меня по груди.

— Хорошая попытка. Но помни, что наши отношения — это не только тупо трахаться. В них есть место и для всего остального. Если мы будем проводить все время в постели, то все это потеряет смысл.

Мне никогда не понять женской логики.

— Да почему, черт возьми? Мне не особо близка подобная установка. Все остальное, мы также можем делать в постели, в перерывах. — Я следую за ней в ресторан. — Как насчет того, чтобы попробовать? Я войду глубоко в тебя, и мы обсудим планы на отпуск, пока твое тугое лоно будет сжиматься вокруг моего члена, — шепчу я, склоняясь к ее уху.

Саттон ухмыляется и толкает меня локтем в живот.

— Прошу тебя, возьми себя в руки. Хорошо? Мы не одни.

Я без всякого смущения скольжу рукой по ее заднице.

— А что еще ты хотела, ведя меня на ужин после двухдневного вынужденного расставания? Мне сложно сдерживаться, видя тебя, Саттон.

Она окидывает меня игривым взглядом.

— Если ты реально хочешь поиграть в эту игру, то мне ничего не стоит завести тебя прямо во время ужина. Только скажи, тебе правда нужно это, МакКул? Ужинать с жестким стояком?

Лукавая улыбка вырисовывается на моем лице. Ох уж, эта Саттон и ее дерзкий рот.

— Я даже представить не могу себе лучшего способа поглотить мой ужин.

Она смотрит на меня и вскидывает бровь.

— Правда? — Саттон слегка замедляет ход и заводит руку за спину, хватая меня за причинное место. Мой член тут же откликается. Она слегка сжимает его, от чего у меня начинает срывать крышу, и я отшатываюсь назад. Легкий смешок, сорвавшийся с ее губ, говорит мне о том, что моя девочка более чем удовлетворена моей реакцией. — Будь бдителен, Роарк. Я обучалась ведению нечестной игры у великого мастера.

— Ты пожалеешь об этом, крошка, — шепчу я ей на ухо, склоняясь и кладя руки на хрупкие плечи Саттон.

Прежде чем она успевает что-то ответить, нас приветствует девушка-хостес, и Саттон называет ей свое имя.

— Вам придется подождать пятнадцать минут. Можете пока присесть за баром, если желаете.

Саттон бросает взгляд в мою сторону, а затем согласно кивает.

— Спасибо. Это было бы прекрасно.

— Тогда вам прямо через арку. Я сообщу вам, как только ваш столик будет готов, — отвечает хостес, указывая рукой в направлении бара.

— Благодарю, — Саттон берет меня за руку и тянет за собой.

— Знаешь, пятнадцать минут довольно приличный срок, может нам стоит просто заказать еду с собой?

Саттон оборачивается в мою сторону, корча недовольную гримасу.

— Мы же с тобой цивилизованная пара, поэтому нам пора устроить настоящее свидание с ужином.

Она устраивается на барном стуле, и я встаю рядом с ней.

— Могу я вам что-то предложить? — интересуется бармен, кладя салфетку перед Саттон.

— Джеймсон для меня и Ширли Темпл для дамы, — говорю я, не сводя глаз с Саттон.

Бармен кивает и приступает к приготовлению наших напитков.

— Ширли Темпл?

Я провожу рукой по пряди ее волос и улыбаюсь.

— Мне показалось это уместным. Уже и не помню, когда я выпивал в последний раз, но если хочу все же пережить этот ужин, мне необходимо жидкое топливо.

— Ты так говоришь, словно поужинать со мной — тебе в тягость.

— Это не так, мисс Грин. Просто видеть тебя, особенно в этих нереально сексуальных брючках, да еще и на отпадных каблуках, — сродни пытке.

Она улыбается, слегка смущаясь.

— Я бы могла сделать свой наряд еще более вызывающим.

Я кладу одну руку ей на бедро, а вторую на спинку ее стула.

— Еще более вызывающим? Ты хочешь моей смерти?

— Нет. — Саттон мотает головой, теребя пальцами лацкан моего пиджака. Ей прекрасно известен мой повседневный гардероб, поэтому уверен, что моя девочка оценит, что я тоже принарядился для нее. — Просто мне хотелось шикарно выглядеть для моего мужчины.

— И тебе это удалось. — Моя ладонь скользит вверх по ее бедру. — Даже с лихвой.

Бармен отдает нам наши напитки, и я тянусь за бумажником, чтобы рассчитаться, когда он жестом показывает, что в этом нет необходимости.

— Я занесу это на ваш счет, мистер МакКул.

— Мистер МакКул? Ты знаком с этим барменом? — интересуется Саттон, поднося коктейль к своим сексуальным губам, как только парень удаляется.

Я пожимаю плечами.

— Не отрицаю, что меня здесь могут знать и... возможно, не в самом лучшем свете. Но у них действительно лучшие бургеры, так что тут ты не ошиблась. Кстати, я удивлен, что у них до сих пор не готов столик для нас.

Саттон легонько треплет меня за щеку.

— Боже, какой ужас, мистера богача вынудили дожидаться очереди на ряду с простолюдинами.

— Продолжай подкалывать меня, крошка. Увидишь, во что это для тебя выльется.

— Надеюсь, все закончится тем, что я окажусь под тобой.

Саттон подмигивает мне, потягивая свой напиток через соломинку. И это, мать вашу, меня так заводит.

— Ты хочешь, чтобы все прошло как можно жестче, не так ли?

Она бросает взгляд в область моей ширинки и дерзко улыбается.

— О, да. Очень жестко — это то, что меня заводит.

Пригубив виски, я не спеша перекатываю янтарную жидкость во рту, прежде чем проглотить.

— Сегодня ты будешь жестко оттрахана, Саттон. — Я склоняюсь ближе к ее уху. — Я сорву с тебя эти штаны, повалю на диван, раздвину твои ножки и...

— Черт, вот дерьмо. — Саттон толкает меня в грудь, отталкивая. — Отойди от меня.

— В чем дело? — спрашиваю я, абсолютно сбитый с толку паникой, играющей в ее глазах.

— Мой отец, — бормочет она, поправляя волосы. — Он только что вошел в ресторан.

Действительно, дерьмо.

— Спрячься.

Я осматриваюсь по сторонам.

— Мне некуда прятаться, Саттон.

— Ну... Хотя бы убери свою руку с моего бедра.

Ладно, тут она права. Я убираю руку и отступаю на шаг назад, создав видимость безопасного расстояния между нами, хотя какая-то часть меня хотела бы, чтобы Фостер застукал нас, и мы перестали тянуть с раскрытием наших отношений. Нельзя сказать, что мы пытались водить Фостера вокруг пальца, мы просто держали все в секрете. Но последние дни все больше подталкивали меня рассказать ему все, чтобы получить его одобрение. И, кажется, сегодня лучший момент для этого.

— Давай пригласим его присоединиться к нам.

— Ты спятил? — восклицает Саттон, вытаращившись на меня. — Сейчас совсем не время и не место рассказывать отцу о нас.

— Он классный мужик, Саттон. Уверен, что старик не станет возражать против нас с тобой.

— Я знаю его куда лучше, чем ты.

Ой, началось.

Возможно, она права, но все же я считаю, что наши отношения с Фостером основаны на полном доверии. И я глубоко уважаю этого человека, наверное, почти так же, как следовало бы сыну уважать своего отца.

Я собираюсь с мыслями, чтобы что-то ответить Саттон, но в этот момент меня задевает плечом какой-то чувак, сбивая с толку. Когда я прихожу в себя и смотрю на него, он ухмыляется и усаживается рядом с моей девочкой, без зазрения совести пялясь на ее грудь.

— Добрейшего вечерочка. Я Джон, — говорит он Саттон, протягивая руку в знак приветствия.

Бросив на меня беглый взгляд, она отвечает ему взаимностью и пожимает руку. Гнев стремительно распространяется по моему телу, когда моя девочка мило улыбается ему. Головой я понимаю, что она делает это чисто из вежливости, так уж заложено в ее генах, но это абсолютно не значит, что я могу мириться с подобным.

— Я Саттон. Очень приятно...

— Эй, чувак, вообще-то она со мной, — с твердостью в голосе заявляю я, вновь сокращая расстояние между нами, но не настолько, чтобы Фостер мог что-то заподозрить.

Джон окидывает меня взглядом с головы до ног и мотает головой.

— Я видел, как она отшила тебя, так что не думаю, что ты интересуешь ее, парень.

Я стискиваю зубы, стараясь держать себя в руках и вспоминая долбанную технику дыхания, которую мой психотерапевт порекомендовал мне на одном из сеансов. В чем там принцип? Вдох и выдох на счет десять?

На хрен, сейчас это дерьмо не поможет.

Моя свободная рука, не занятая стаканом с виски, самовольно сжимается в кулак. Вот-вот и я покажу всем в этом ресторане, кто здесь папочка.

Саттон моя.

— Она не отшивала меня, — огрызаюсь я.

— Чувак, остынь. Она оттолкнула тебя. Ей явно неинтересна твоя компания.

Если бы Саттон сейчас вмешалась, это бы чертовски пошло всем на пользу.

— Послушай сюда, ты, ублю...

— Саттон? — Голос Фостера раздается позади меня, прежде чем он подходит к стойке бара.

Моя девочка заметно нервничает, не находя куда положить свои руки.

— Да ну на хрен. Фостер Грин, — восклицает Джон, вскакивая с места и протягивая руку. — Сложно поверить, что вы играете последний сезон. Я ваш фанат.

Будучи крайне любезным, Фостер Грин улыбается и отвечает на рукопожатие.

— Очень признателен. Но всему когда-то приходит конец. Надеюсь, что удастся уйти красиво.

— Надеюсь, этот сезон подарит нам не один шикарный матч, и у вас будет возможность показать себя на поле.

— Уверен, что так и будет.

Еще раз вежливо улыбнувшись, Фостер извиняется, а затем отводит Саттон в сторону, перед этим бросив взгляд на меня. Я следую за ними, сглатывая комок нервов, вставший у меня в горле. Почему он так посмотрел на меня? Злится? Может Фостер знает?

Мне остается только надеяться, что это не так, потому что я действительно хотел бы рассказать ему об этом сам. Думаю, что он бы оценил такой поступок с моей стороны.

Нерешительно присоединяюсь к тандему отца и дочери. Фостер протягивает мне руку для рукопожатия, и мне не остается ничего, кроме как ответить взаимностью.

— Роарк, не ожидал увидеть вас здесь вдвоем.

Я судорожно ищу, что ответить, стараясь найти логическое объяснение в неловкости момента.

Саттон смеется.

— Как тесен мир, не правда ли? Я решила зайти выпить после работы и столкнулась здесь с Роарком.

Так-с, ладно, думаю, сегодня мы не готовы раскрыть карты.

Я скольжу языком по передним зубам, будучи слегка раздосадованным. Глупо было ждать, что Саттон вот так вот запросто начнет рубить правду-матку, но все же это был довольно удобный момент. Откровенно говоря, мы с моей девочкой особо не обсуждали то, как планируем раскрыться, потому что как только я заикался по этому поводу, она тут же переводила разговор куда-то в сторону. И сейчас мне трудно не задаваться вопросом: была ли в этом какая-то глубинная причина.

Мой разум начинает отчаянное противостояние с моим сердцем, когда я пытаюсь убедить себя в том, что нет поводов для беспокойства... Все это надуманное... Просто очередной бред.

— Вы двое планировали провести вечер здесь в компании друг друга? — интересуется Фостер, вновь бросая взгляд в мою сторону.

— Эм... Нет. Вообще-то мы должны были встретиться здесь с Мэдди, — выпаливает Саттон. Ложь продолжает сыпаться с ее уст. — Но она все переиграла. Затем Роарк угостил меня Ширли Темпл. Разве это не мило с его стороны?

— Довольно мило. — Фостер переводит взгляд на стакан в моей руке. — Как у тебя дела, Роарк? Мы давненько не виделись.

Я ставлю свой стакан на стойку, не желая, чтобы Фостер думал, что я заливаю глаза в одиночку.

— Все хорошо, — отстраненно отвечаю я.

— Ну и славненько, — говорит Фостер, явно тоже испытывая некую неловкость. — Сожалею, что у вас так вышло с Мэдди. Я планировал перекусить, если хочешь, Саттон, мы можем пригласить присоединиться к нам Джона. Думаю, что фанат твоего старика не может быть плохим парнем. — Он подмигивает своей дочери.

А как насчет агента этого старика? Слова почти срываются с моих губ, но я вовремя осекаю себя.

— Ну, что ты думаешь? Он вроде симпатичный парень, — продолжает Фостер, неумело изображая из себя сваху.

Если бы он только знал, каково мне смотреть на этот спектакль.

Глядя через мое плечо, Саттон бросает оценивающий взгляд на Джона.

— Да, довольно симпатичный, — говорит она, вводя меня в ступор.

Э-э-э....

Что за хрень?

Она что, снова пытается злить меня? Я не ручаюсь за себя, если моя девочка еще хоть раз взглянет на этого ушлепка.

— Конечно, если у тебя нет ничего с тем парнем, о котором мы как-то беседовали с тобой? Ты встречалась с ним после того как вернулась в город?

Я в предвкушении ответа, так как прекрасно понимаю, что Фостер сейчас говорит обо мне. Саттон улучает момент, чтобы сделать глоток из своего стакана, всячески избегая встречаться со мной взглядом. Сейчас снова идеальный момент, чтобы рассказать о наших отношениях.

— С ним все сложно, — слышу я вместо этого.

Поймав ее беглый взгляд, я вскидываю бровь. Сложно? О чем ты? Наши отношения можно назвать какими угодно, но уж точно не сложными. Я вновь списываю все на то, что моя девочка просто перенервничала.

Но, черт возьми. Я убеждаю себя, что делать из наших отношений свой маленький грязный секрет не входит в ее планы, но пока все указывает на это. И это п*здец как обидно.

— Ну что ж, тогда, думаю, я приглашу этого парня к нам, чтобы познакомить его со своей очаровательной дочуркой?

— Не стоит. — Саттон мотает головой. — Не думаю, что это хорошая идея. Все же с нами Роарк, и ему будет не особо комфортно.

Фостер смеется и хлопает меня по плечу.

— Уверен, что Роарк не станет возражать, а, напротив, даже поможет мне найти тебе жениха.

Только через мой труп.

Почему он так вцепился в эту идею? Саттон же сказала «нет», мать вашу.

Посмотрев на Саттон, я всячески пытаюсь передать через взгляд, что она просто обязана отговорить отца от этой идиотской затеи.

— Я правда не готова, папа, — заявляет она, цепляясь за последнюю соломинку, лишь бы удержать отца от дальнейших действий в этом направлении.

— Понял. Хорошо. — Никогда я еще не видел Фостера в столь неловком положении. Его поведение крайне несуразно. — Но ты могла бы хотя бы обменяться с ним телефонами... — добавляет он, откашлявшись.

— Ну, папа, — ноет Саттон, что заставляет его рассмеяться.

Он заключает свою дочь в объятия и целует ее в макушку, бросая взгляд в сторону двери. Что-то в его взгляде кажется мне очень подозрительным, но я пока не могу понять, что именно...

— О, боже, смотри... Это же Уитни, — восклицает Саттон, выпорхнув из папиных объятий.

Так вот почему Фостер не сразу подошел к нам. У него была назначена встреча с Уитни. Теперь все это начинает обретать смысл. И, кажется, дальше, будет еще интереснее.

— Эй, Уитни, иди к нам. — Саттон машет ей рукой.

Фостер заметно напрягается и стреляет взглядом в мою сторону, словно умоляя о помощи. Но, даже если бы я имел представление, как разрулить происходящее, не думаю, что стал бы что-то предпринимать, так как будем честны, Саттон — взрослая девочка, и уж если ее отец крутит с кем-то роман, она имеет право знать об этом.

Как и ее отец имеет право знать, с кем встречается его дочь, но не стоит больше об этом.

Неуверенным шагом Уитни движется в нашем направлении, выглядя просто бомбезно в своем облегающем красном платье и черных туфлях на приличном каблуке. Ее волосы завиты в объемные локоны, ниспадающие на плечи, а губы отлично сочетаются с цветом наряда. Бросив взгляд на Фостера, я не могу не заметить крайнюю степень одобрения того, что он видит перед собой.

Господи. Если до этого момента кто-то еще не допер до реалий происходящего, то по лицу Фостера только слепой не прочтет, что он по уши влюблен.

— Всем привет, ребята.

Уитни тщательно избегает даже малейшего зрительного контакта с Фостером. Ну, вообще ни грамма не палево.

— Вау, Уитни, ты выглядишь просто бомбезно, — констатирует Саттон. — Этот цвет тебе безумно идет.

— Благодарю, — выдавливает из себя Уитни, беспрестанно теребя пальцами свой клатч и пытаясь натянуть на лицо улыбку, что дается ей с большим трудом.

— Какова вообще вероятность того, что мы все встретились здесь в одно время? Немного странно, не находите? — задумчиво произносит Саттон, явно так и не уловив суть. Она окидывает беглым взглядом отца. — Ты выглядишь так, словно пришел на свидание... Да и Уитни тоже. Не думаю, что видела вас когда-нибудь столь при параде, ну, если не брать в счет официальные приемы и мероприятия.

Фостер и Уитни настороженно переглядываются.

Находись я здесь сейчас в роли официального бойфренда Саттон, мне бы ничего не мешало подойти и разложить для моей девочки все по полкам. Но так как это не так, я просто расслабляюсь на своем месте, потягивая виски и наблюдая за тем, как Саттон пытается сложить мозаику в единое целое.

— Вы оба здесь и выглядите на все сто. — Она хмурится, размышляя. — В расписании на сегодня не было никаких встреч. — Саттон смотрит на своего отца, затем на Уитни. Потом снова на отца. — Вы... — Уверен, что она на финише. Пазл сложился. — Вы встречаетесь?

Уитни заметно бледнеет и прикусывает губу, выглядя так, словно ей реально дурно, в то время как Фостер убирает свои руки в карманы, обдумывая, что ответить.

— Я не хотел, чтобы ты узнала об этом вот так, милая. В мои планы входило сесть и поговорить с тобой, но учитывая твой рабочий график, и все, что творится в твоей жизни, мне просто не хотелось все усложнять. — Слегка воспрянув духом, он расправляется и приобнимает Уитни за талию. — Но так как теперь смысла отпираться нет... Да, мы с Уитни встречаемся. Мы... ну как бы... это... влюблены друг в друга.

Я перевожу взгляд на Саттон в ожидании ее реакции.

Она несколько раз моргает, наверняка, переваривая услышанное, а затем по ее щеке скатывается слеза. Мне требуется все мое мужество, чтобы не сорваться с места и не стереть ее с лица моей девочки.

— Папочка, это... это так неожиданно. Удивлена, что ты не сообщил мне раньше. — Саттон протягивает руки вперед и заключает Уитни в объятия. — Боже, я так счастлива за вас двоих.

Если бы я уже не был влюблен в эту девушку по уши, то, наверняка, сделал бы это сейчас. Она бы могла повести себя как угодно в этой ситуации, но вместо нервов, обид и выяснения причин, Саттон относится к этому с радостью и искренним пониманием, позволяя отцу и Уитни с облегчением выдохнуть.

Моя девочка не только безупречна снаружи, она невероятно прекрасна внутри.

— Спасибо тебе, — говорит Уитни, чувствуя себя уже более непринужденно. — Я не была уверена в том, как ты воспримешь все это, учитывая, что я твой босс. Но мне даже не передать, насколько мне важно твое одобрение.

— Вы счастливы, а все остальное не имеет значения. — Затем Саттон обнимает своего отца, и их объятия длятся куда дольше, чем ожидалось. Она что-то шепчет ему в грудь, но мне не удается разобрать из-за фонового шума. Я ловлю себя на том, что это мог бы быть и наш момент. Фостер искренне влюблен, и у меня почти нет сомнений, что старик сможет увидеть в моих глазах, что я отношусь к его дочери точно так же, как он к Уитни.

— Поздравляю, — говорю я, обращаясь к Уитни и аккуратно вмешиваясь в царящую идиллию.

— Благодарю. — Она смеется, а затем кивает в мою сторону. — Я тоже тебя поздравляю.

Что?

Вот черт.

Я едва не хватаюсь за голову, когда вижу на себе озадаченный взгляд Фостера.

— Поздравляешь?

Святые угодники. Все должно было случиться совсем не так.

Я смотрю на Саттон, в глазах которой мелькает паника. Обычно мне не приходится лезть за словом в карман, но сейчас мой язык словно немеет. Я не знаю, что должен сказать, и тем более не в курсе, что от меня хочет услышать Саттон. Должно быть, неловкое молчание затягивается, так как Фостер начинает скользить взглядом со своей дочери на меня и обратно. Тот самый момент. Он по любому увидит мои чувства к Саттон. Нашу любовь тоже видно невооруженным глазом.

— Саттон. — Голос Фостера нарочито серьезен. — Ты не хочешь ничего мне сказать?

Когда Грин смотрит на меня, я вижу в его глазах все, что угодно, кроме счастья. Какой-нибудь сопляк на моем месте провалился бы под землю под прицелом этих глаз, но я держусь, не разрывая зрительный контакт.

— Я, эм... я собирался сказать...

— Мистер Грин, ваш столик готов, — сообщает девушка-хостес, разрывая ореол напряжения между нами.

Фостер поочередно одаривает взглядом нас с Саттон, а затем, без особого энтузиазма, откланивается и берет Уитни под руку. Не проронив больше ни слова, он следует за хостес в зал, в то время как Уитни бросает нам на прощание еле слышное «извините».

Ни единого комментария. Просто ничего.

Я ожидал от него любых слов, но чтобы молчание...

Черт. Я не уверен, смогу ли я принять то, что он вот так просто промолчал.

Как только Саттон приходит в себя, она хватается за голову, и на ее глазах наворачиваются слезы. Я тут же приближаюсь к ней, но моя девочка вновь отталкивает меня.

— Это было ужасно, — выдавливает она дрожащим голосом. — Он так зол.

— Саттон, послушай. — Я вновь сокращаю расстояние между нами, но она отступает. — Мы можем поехать ко мне и поговорить обо всем.

— О чем тут говорить, Роарк? — Саттон жестом указывает в сторону удаляющегося отца. — Он явно вне себя.

— Ему просто нужно обмозговать все.

Она мотает головой.

— Он не обмозговывает, просто кипит.

— Давай все же поедем ко мне...

— Эй, она явно не хочет никуда ехать с тобой. — Я оборачиваюсь, чтобы снова увидеть перед собой Джона. Гребаный ушлепок.

— Слушай, ты бы выглядел куда умнее, если бы не лез не свое дело, — сделав глубокий вдох, отвечаю я.

— А если бы ты был умнее, то давно бы уже уловил намек, — переводит стрелки Джон, обруливая меня и хватая Саттон за руку. — Пойдем со мной.

На лице Саттон читалось только одно...

Помоги мне.

— Отпусти ее, немедленно, — рычу я, честно предупреждая его.

Вместо этого идиот тянет Саттон за собой через толпу людей, не обращая внимания ни на ее сопротивление, ни на признание в том, что я ее парень.

— Если это действительно твой парень, то судя по его обращению с тобой, он — дерьмо, — доносится до меня, прежде чем они удаляются за пределы слышимости.

Меня подбивает прижать этого ублюдка к стене, но я не могу. Это слишком приличное место, да и мне попросту нельзя ввязываться в очередную драку, как бы меня не бесил этот Джон, возомнивший себя гребаным супергероем. Откуда он, мать вашу, вообще нарисовался?

Усмирив в себе пыл, я ставлю стакан на стойку и спокойно следую в том направлении, куда они скрылись... Но как только заворачиваю за угол в коридор, ведущий к уборным, моим глазам предстает то, что действует на меня, как красная тряпка на быка.

Джон прижимает Саттон к стене, удерживая ее, даже несмотря на то, что она всячески пытается вырваться из его хватки.

Мать вашу, ну уж нет...

Этот ублюдок явно не на того нарвался. Никто не смеет забирать у меня мою девушку, да еще и зажимать ее по углам. Моя ярость вырывается наружу. Точка кипения достигнута.

— Отпусти меня, — кричит Саттон как раз за секунду до того, как я оттаскиваю парня от нее и наотмашь бью его по лицу.

Он отшатывается, а затем мотает головой, поднимает взгляд на меня и бросается в атаку. Ему прилетает еще несколько ударов, прежде чем, мое колено врезается ему в живот, освобождая меня от его напора.

На заднем плане раздаются женские визги и крики, когда я вновь иду на Джона, и тот с размаху бьет мне в глаз, от чего мой череп начинает трещать от боли.

— Роарк, прекрати, — громко требует Саттон.

Но я не в силах остановиться. Он распускал свои руки с моей девочкой. Но прежде чем я успеваю замахнуться в очередной раз, кто-то с силой хватает меня за воротник и тащит через весь зал к выходу, вышвыривая на улицу.

Обернувшись, я вижу Фостера, который сверлит меня взглядом, полным презрения. Во мне все еще кипит кровь от того, что этот ублюдок Джон сделал с моей девочкой, которая в эту минуту устремляется ко мне, но тут же оказывается остановленной своим отцом.

— Проваливай отсюда, Роарк.

Я поднимаюсь на ноги, слегка покачиваясь и подаваясь вперед, когда кровь капает с моего носа на землю. Проведя рукой по лицу, я смотрю на человека, которого уважаю, как никого в своей жизни.

— Фостер, все не так, как это выглядит.

— Выходит, ты не изменился. А я ведь пожертвовал своей репутацией ради тебя, подписался быть твоим поручителем. — Он проводит рукой по волосам. — Я возлагал на тебя большие надежды.

— Папочка. — Саттон дергает его за рукав, но Фостер, не обращая внимания, движется на меня, сокращая расстояние между нами.

— Когда я только встретил тебя, Роарк, я поверил, что ты по любому сделаешь так, чтобы моя карьера пошла в гору и мое имя было на слуху. Ты отлично справляешься со своей работой агента, но сам ты здесь: продолжаешь бухать, размахивать кулаками... А теперь еще появились и чертовы секреты. — Он делает еще один шаг вперед, оказываясь лицом к лицу со мной. — Ты встречаешься с моей дочерью у меня за спиной, не думая поставить меня в известность. — Фостер мотает головой. — Мне казалось, что между нами куда больше доверия, чем оказалось.

— Папа, прошу тебя, перестань...

— Не вмешивайся, Саттон. Хватит, — заявляет он, вынуждая свою дочь отступить.

Фостер снова направляет всю свою с трудом скрываемую ярость на меня.

— Ты вовсе не тот, кем я тебя считал, Роарк, и, наверняка, тебе не дано оправдать тот потенциал, который я видел в тебе. — Он окидывает меня взглядом. — Я никогда не допущу того, чтобы моя дочь встречалась с кем-то, кто ее не достоин. А ты, Роарк, явно ей неровня.

Затем он отворачивается и возвращается в ресторан, уводя Саттон за собой.

— Саттон, — окрикиваю ее я.

И когда она оглядывается на меня через плечо, я больше не вижу любви в ее глазах. Она злится? Разочарована во мне? Затем моя девочка просто отворачивается и следует за своим отцом, оставляя меня на улице в полном одиночестве.

Дерьмо.

Я вытираю кровь с лица и поднимаю взгляд в небо, задаваясь лишь одним вопросом: что, мать вашу, только что произошло? Как от флирта и шалостей с моей девушкой я докатился до того, что меня выперли из элитного ресторана с кровью на руках и с полным отсутствием понимания случившегося в голове? Какого черта? У меня чешутся кулаки, чтобы ударить что-нибудь... а лучше кого-нибудь. Этому ублюдку лучше не показывать свой нос на улице.

Ты явно ей неровня.

Слова, которые я боялся услышать больше всего на свете, были брошены мне прямо в лицо. Они слетают с губ Фостера, и звучат правдивее, чем все, что мне когда-либо доводилось слышать.

Но это ситуация, как минимум, открыла мне глаза на одну вещь. Несмотря на все, что говорила мне Саттон о том, что хочет быть со мной и что я тот самый мужчина, которого она так долго искала, девочка довольно быстро отступила от своих слов, как только ее отец высказал свое авторитетное мнение.

— Какого хрена ты здесь делаешь?

Оглянувшись, я вижу Рэта с полотенцем на бедрах и взъерошенными волосами.

— Наливаю себе выпить. Не видишь?

Он приближается и включает свет, заставляя меня зажмуриться от обжигающей яркости. Ослепленный, я едва удерживаюсь на ногах.

— Что, черт возьми, произошло?

— Или чего не произошло? — саркастически отвечаю я, до краев наполняя стакан виски. Я поворачиваюсь и прислоняюсь к стойке, одаривая своей фирменной улыбкой поверх ободка стакана.

— Ох, ёпт. — Рэт бросает взгляд в сторону спальни и поправляет узел на полотенце. — Полагаю, что ты планируешь здесь задержаться?

— Именно, — отвечаю я, вскрывая пачку сигарет.

— До Брэма ты дозвониться не смог?

— Брэм по уши во всякой любовной чуши. Ему не до меня, поэтому я пришел сюда.

— Что ж, выходит, мне снова повезло, — отвечает Рэт, глубоко вздыхая. — Присядь в гостиной, пока я кое-что улажу.

— Я только за где-нибудь заземлиться, — отвечаю я, направляясь в сторону дивана, ощущая, как пол под моими ногами плывет. Сразу после того, как меня вышвырнули из ресторана, мне не пришло в голову ничего лучше, чем завалиться в первый попавшийся бар и пить там до тех пор, пока ноги не понесли меня к Рэту.

Почему именно сюда?

Все элементарно, мне невмоготу возвращаться сейчас к себе домой. Не тогда, когда Саттон продолжает атаковать мой мобильный. Мне даже пришлось отключить телефон, не в состоянии больше выносить этого.

Я успел прочесть некоторые ее сообщения.

Извинялась. Говорила о том, что нам необходимо поговорить. Просила быть осторожным... и прочее дерьмо наподобие этого. Но для меня все это пустое. Ничего не значащие слова.

Не после того, что я услышал от Фостера.

Не после того, что мне удалось прочитать в прощальном взгляде Саттон.

Я видел в ее глазах, что она солидарна со своим отцом.

Из коридора появляется Рэт, который ведет за руку девушку, сопровождая ее к лифту. Я вижу, что он шепчет ей что-то на прощание, нажимая на кнопку «вниз», но не могу разобрать, что именно.

— Простите, что сорвал ваши пис*кины радости, — кричу я, помахав им рукой, так как чувствую себя слегка виноватым.

Рэт одаривает меня осуждающим взглядом, после чего чмокает девушку в губы и провожает восвояси. Как только двери закрываются, он вздыхает и тоже наливает себе виски, приземляясь рядом со мной на диване.

— Она довольно симпатичная, — отмечаю я, чтобы хоть как-то заполнить тишину.

— Что есть, то есть.

Я пожимаю плечами.

— По крайней мере, ножки у нее точно что надо.

— И тут ты прав, — соглашается Рэт, положив голову на спинку дивана и уставившись в потолок.

— Она же не из тех, о ком мы не говорим, не так ли?

— Думаю, сейчас не время перетирать мою личную жизнь, — огрызается Рэт на меня. — Лучше, мать вашу, выкладывай, что у тебя произошло, чтобы я мог пойти спать.

— Хм, с чего бы начать? — Я почесываю подбородок. — Фостер узнал обо мне и Саттон.

— Вот черт... Это он тебя так приложил? — интересуется Рэт, выпрямляясь и окидывая меня взглядом.

Я делаю еще глоток и шиплю от терпкости янтарной жидкости.

— Нет, это был один мудак по имени Джон, который домогался до Саттон возле уборной.

— Ничего не понимаю, — Рэт мотает головой. — Давай-ка с самого начала.

На протяжении следующих нескольких минут я рассказываю ему все: как мы встретились с Саттон после двух дней томительной разлуки, как ублюдок по имени Джон пытался подкатить к ней, как мы разоблачили роман Фостера, как Уитни ляпнула лишнего... и все лишь для того, чтобы добраться до того момента, когда все полетело к чертям и закончилось дракой в коридоре.

— Вот дерьмо, — сочувственно произносит Рэт. — Если Фостер сам вышвырнул тебя из ресторана, значит, он явно был на взводе.

— Да уж, по-другому не скажешь. — Я пялюсь в пустоту перед собой, пока все сказанное Грином проносится у меня в голове. — Такое ощущение, что он собрал все, что я ненавижу в себе, и вывалил на меня. — Я мотаю головой. — Видел бы ты его выражение лица. Знаю, что я лишь его агент, и нас связывают чисто деловые отношения, но я никого не уважал так, как его, и меньше всего на свете мне бы хотелось разочаровывать именно Фостера. А он именно разочаровался. Фостер решил, что я распускаю кулаки чисто ради своей прихоти, а затем сказал... — Я тяжело вздыхаю. — Бл*ть.

Что, черт возьми, со мной?

На мои глаза накатываются слезы, и, клянусь, если хоть одна из них прольется, я вздернусь.

Глубокий вдох, как рекомендовал мой психотерапевт.

— Приятель, ты в порядке? — спрашивает Рэт, выглядя обеспокоенным. Неудивительно, потому что я вот-вот впаду в гребаную истерику.

— Нет, них*я не в порядке. — Откидываюсь на спинку дивана, стараясь подавить комок, подступающий к горлу. — Я такой придурок, Рэт. Когда дело касается бизнеса, то мне нет равных, но в вопросах личной жизни я абсолютный лузер. — Провожу рукой по лицу. — Я люблю ее, мужик. Чертовски, мать вашу, люблю.

— Так что тебе сказал Фостер?

— Просто сказал мне правду, которую я знал, но не хотел в нее верить. Я неровня его дочери.

— Так и сказал?

— Типа того. Но, если по-чесноку, то так и есть. Я не заслуживаю Саттон.

— Черт... Он не прав... Ты сам это знаешь...

Я срываюсь на истерический смех. Бл*, наверняка, Рэт тоже принял на грудь, просто я не в курсе.

— Он прав, как никогда.

— Это не так, — настаивает Рэт, мотая головой. — Вы созданы, чтобы быть вместе. Из того, что я видел, могу сказать, вы прекрасно дополняете друг друга. Черт, эта девчонка, всего спустя несколько минут с момента знакомства, смело спросила меня, нравится ли мне играть с сосками. Меня это так умиляет, приятель. Просто вы застали Грина врасплох. Если бы у него было время все обдумать, он бы непременно увидел, что ты готов целовать песок, по которому ходит его дочь, и окружаешь ее вниманием и заботой даже больше, чем любого из своих клиентов.

Я мотаю головой, заливая в себя очередную порцию виски.

— Не просто так моя семья не хочет иметь со мной ничего общего, Рэт. Я совсем не тот парень, который может приехать за своей любимой на белом коне и увести ее в безоблачные дали. Я не Брэм. Я не способен дать своей женщине то, чего она реально заслуживает, потому что... я, мать вашу, просто не знаю, как это сделать.

— То, что ты чего-то там не знаешь, не значит, что ты готов опустить руки. Ты учишься, меняешься. Изначально у тебя и не было представления о том, каково это быть агентом, но по итогу ты на вершине. Тут то же самое. Тебе просто стоит набираться опыта, и все будет. Ты умеешь подключать свое сердце. Тебе удалось провернуть это со мной и Брэмом.

— Вы — это совсем другое.

— Ни хрена подобного. Это все те же отношения, и мы поддерживаем их уже двенадцать лет, приятель. И я искренне горжусь этим, Роарк. Это больше, чем доказательство того, что ничего не мешает тебе строить отношения с Саттон.

Его слова побуждают меня вспомнить, что говорила Саттон. Те самые, в которые я почти поверил. Отношения — это не только про романтику. У тебя были отношения с людьми, которые длились не один год... Просто не нужно прятаться под маской эгоиста и полного придурка...

— Что ха херня, Рэт, ей-богу, — срываюсь я. Мне так тошно от всего этого дерьма. Саттон ушла из моей жизни. Поставив свой пустой стакан на столик, я поднимаюсь с дивана и, спотыкаясь, бреду к коридору, где прижимаюсь лбом к серой стене.

— Эй, ты куда намылился? — окрикивает меня Рэт.

— Спать.

— Но мы еще не закончили, Роарк.

— Закончили, — бросаю я через плечо. — Ничто из сказанного тобой не изменит того печального факта, что нам с Саттон не судьба быть вместе.