Долг

Глава 25 Больше чем Персефона

Thwick… thwick… меня пробуждает от кошмара звук удара клюшки для гольфа о мяч. Я медленно поворачиваюсь в кровати, смотря на медленно вращающийся потолочный вентилятор и чувствуя себя дезориентированной. Чувственные губы касаются изгиба моего плеча, заставляя меня повернуться в ту сторону.

Рид приподнимает голову, и когда он смотрит на меня, выражение его зеленых глаз меняется от удовлетворенного к беспокойному.

— Тебе приснился кошмар? — низким тоном спрашивает меня Рид, его каштановые волосы элегантно спадают на лоб.

Подняв руку, я глажу его по волосам, ощущая их шелковистость. После моего погружения в… страх, я оглядываю погруженную в покой комнату.

— Что такое, Эви? — спрашивает Рид, протягивая руку и касаясь моего лба.

На моей влажной коже она ощущается теплой и сухой. Он поглаживает мою щеку, вдыхая запах моих волос.

— Я думала, что меня больше не будут мучить кошмары, — потирая глаза, говорю я.

Со времени моей поездки в Китай, мне не снилось ни одного. Рид хмуриться от этой новой информации.

— Ты помнишь тот кошмар, который только что видела? — спрашивает он, мягко поглаживая мою руку.

— Немного… это было действительно холодно… с горизонта дул просто ледяной ветер, был шторм… там, — объясняю я, слабо указывая в сторону моря.

— Любимая, здесь никогда не бывает холодно, — с недоумением говорит Рид.

Thwick. Снаружи раздается еще один звук падающего в лузу мяча.

Рассел со смехом говорит:

— Ааа Зи, ты кого-нибудь убьешь эти куском (имеется ввиду клюшка для гольфа). ПРОСТИ БУЛОЧКА! ОН НЕ ПОЛУЧИТ ЕЩЕ ОДИН! Зи, посмотри, что ты наделал — ты сломал то, что она так любит.

— Что это вообще было? — мямлит Зи.

— Я не знаю, и я ее не спрашивал… просто извинись и получишь еще одну, такую же как эта, — отвечает Рассел.

— Как я могу сделать это, когда я даже не знаю, что это такое? — спрашивает Зефир, раздраженный советом Рассела.

— Я попрошу ее взять тебя туда, где она это взяла — со смехом в голосе, советует Рассел.

— Почему я просто не могу заплатить ей за это? — спрашивает Зи, словно он ставит под сомнения логику Рассела.

— Я мог бы, но тогда она может тебя поймать и спросить для чего тебе деньги, а я не знаю ответа на этот вопрос, верно? — риторически спрашивает он.

Улыбаясь, я поворачиваюсь к Риду, он все еще выглядит обеспокоенным.

— Ты помнишь что-нибудь еще о своем сне? — спрашивает Рид.

Я снова откидываюсь на подушки, задумываюсь, а затем качаю головой. Когда Рид заправляет прядь волос мне за ухо, я выпаливаю:

— Это приближается.

— Что приближается? — спокойно спрашивает он.

— Шторм…, - я замолкаю.

— Знает ли шторм, где мы? — спрашивает он, аккуратно накручивая прядь моих волос себе на палец.

— Я не знаю, — шепчу я. — Я видела подобное и прежде — но это не работало, когда я была с ними, — глядя на Рида, признаюсь я.

— Сейчас это работает, — нейтрально говорит он.

— Бреннус думал, что они мне не снятся, потому что с ними я была в безопасности, — говорю я, играя с краем одеяла.

— Интересная теория, — оставаясь нейтральным, отвечает Рид. — Что ты об этом думаешь? — спрашивает он, его зеленые глаза изучают мои.

— Я думаю, Небеса не отрывают руки неверным игрокам, — стыдясь, отвечаю я, но только за то, что я точно не знаю.

Его взгляд немного теплеет, когда он говорит:

— Эви, ты не неверный игрок. Ты голодна? Все ждут твоего пробуждения. У воды у нас есть готовый завтрак.

Я киваю, понимая, что я должна что-нибудь съесть.

— Булочка и Брауни купили тебе новую одежду. Ты хочешь принять душ, а затем присоединиться к нам у воды? — спрашивает он, его пальцы мягко скользят по моим волосам.

— Да, — улыбаюсь я, пытаясь взять себя в руки.

Я хочу снова увидеть моих друзей, но я не знаю, что будет, если я скажу им о своей семье… Gancanagh. Мое сердце сжимается. Они все мертвы? — мрачно думаю я. Позволили ли Зефир и Доминионы своей армии убить их, после того, как я ушла? Или они все захвачены Падшими?

Мне становится грустно, но ради Рида я стараюсь удержать улыбку.

— Здесь есть душ, — говорит Рид, вставая с кровати и протягивая мне льняной халат. Прежде чем принять его руку, я закутываюсь в халат и иду в направлении ванной комнаты. — Если тебе что-нибудь понадобиться, я буду снаружи, — говорит Рид, прежде чем слегка поцеловать меня в губы.

Я быстро мою голову и собираю волосы в хвост. Иду в комнату и вижу в основном бикини с соответствующими юбками. В шкафу есть несколько платьев, но они более формальны.

Я выбираю черный бикини и соответствующую юбку, которая в солнечном свете вероятнее всего будет прозрачной. Застегиваю сандалии на пару ремешков и выхожу из спальни на пляж.

На песке был возведен снежно-белый павильон. Внутри установлен большой обеденный стол, с ротанговыми стульями вокруг него. В то время как я иду к ним, Рассел оборачивается и наблюдает за мной. На нем только пара пляжных шорт, и похоже он уже какое-то время пробыл на острове, потому что его кожа загорела, а волосы стали более светлыми.

— Господи, — шепчет Рассел, прислонившись к столбу шатра, он наблюдает за каждым моим движением.

Я краснею, чувствуя на себе взгляды их всех, они рассматривают меня так, словно я незнакомец. Булочка и Брауни сразу же подбегают ко мне и заключают в групповые объятия.

— Милая, как ты себя чувствуешь? — спрашивает Булочка, осматривая мои ноги.

Они не видят синяков, скрытых одеждой, которые теперь являются единственным признаком того, что в меня стреляли.

— Намного лучше, — честно отвечаю я, продолжая идти с ними к палатке.

Когда мы достигаем деревянного настила у входа в шатер, я останавливаюсь рядом с Зефиром, который наблюдает за мной.

— Будет нормально если я выпущу свои крылья? — спрашиваю я Зефира, пытаясь подобрать слова чтобы сказать, что рядом с ним я не чувствую себя странно.

Он так же, как и Рассел одет в шорты, с того времени как я видела его в последний раз, его волосы стали длиннее, от чего он выглядит немного старше, но все таким же привлекательным.

— Да, — улыбаясь мне, говорит он. — Мы здесь уже неделю. У меня есть персонал, который приплывает на лодках с другой стороны острова. Они привозят с собой и уборщиков. Я предупрежу тебя, когда они через несколько дней прибудут сюда.

Я киваю, глядя в его глаза цвета неба над нами. Зефир протягивает руки и обнимает меня, приподнимая с земли.

— Отныне, — говорит Зефир, — когда один из нас говорит «оставайся позади меня», я хочу, чтобы ты так и делала… и разве ты не понимаешь, что ты еще слишком молода, чтобы пойти и в одиночку встречаться лицом к лицу с Ифритом? — Его голос напряжен.

Прежде я никогда не слышала этот звук.

— Прости Зи, — шепчу я, крепко его обнимая.

— Ты должна, — строго ругает он меня. — Я чуть не убил Федора.

— Что? — заикаюсь я, мои пальцы застывают на его спине.

— Он оставил тебя одну, — грозно говорит Зефир. — Ты такая юная — когда я думаю о том, что шла до церкви пешком… — он умолкает.

— Зи, он должен был, — говорю я, чувствуя себя плохо, что заставила их враждовать друг с другом. — Это моя миссия.

— Я не навредил ему, — хрипло говорит Зефир. — Он привел нас в церковь. Когда мы нашли Рассела и Брауни — мы поняли, что, если бы ты тогда не ушла, сейчас бы их здесь не было. Но я бы пошел с тобой, — добавляет он, наклоняясь, и ставя меня на ноги, чтобы он снова мог заглянуть мне в глаза.

— Зи, это была одиночная миссия, — отвечаю я, не желая спорить с ним, но желая, чтобы он увидел, что я сделала то, что было лучше для всех.

Он хрюкает.

— Это не значит, что мне это нравиться, — отвечает он.

— Мне нужны все подробности с того момента, как Сафира заморозила тебя и до момента, когда Рид нашел тебя в машине Казимира.

Я прикасаюсь ко лбу, чувствуя, как бледнею. Должно быть, Рассел замечает это, потому что он делает шаг вперед, обвивая свою руку вокруг моей талии.

— Замолчи Зи, подожди минуту, — говорит Рассел, ведя меня к столу и выдвигая для меня стул.

Я сижу на мягкой подушке, благодарная Расселу за то, что он спас меня от допроса, которого я знаю мне не избежать.

— Рыжик, когда ты в последний раз ела? — спрашивает меня Рассел, а я пожимаю плечами.

— Прошлой ночью она съела немного хлеба и сыра, — услужливо напоминает Рид, ставя передо мной тарелку, нагруженную блинами, французскими тостами, бисквитами с топингом и фруктами.

Я смотрю на него, удивленная тем как кто-то может все это съесть.

— Тебе лучше начать есть, потому что пока ты все это не съешь, мы не позволим тебе уйти, — говорит Рассел, вручая мне вилку и выглядя совершенно серьезным, затем садится на кресло рядом со мной, закрывая собой все свободное пространство.

Рид садиться по другую сторону от меня, наливая в стакан воду.

Я ем, в то время как Зефир и Рассел информируют Рида о числе погибших, которых они смогли вынести.

— Ты по-прежнему настаиваешь на плане? — с пустым выражением лица, спрашивает Рида Зефир.

— Да, мы должны были попытаться найти того ангела, который может знать что-то о Эви, — серьезно говорит Рид.

Я перестаю живать, с трудом сглатывая.

— Кто знает обо мне больше, чем вы ребята? — спрашиваю я, хмуря брови.

— Тау, — нежно отвечает Рид. — Если он твой отец.

— Это пустая трата времени, — отвечаю я. — Если бы он хоть немного интересовался мой, он бы нашел меня — позаботился, или по крайней мере зашел, чтобы сказать: «Привет», — отвечаю я так небрежно, как только могу, но у меня пересохло во рту.

— Сейчас он может быть нам полезным, — говорит Рид, накрывая мою руку своей.

— Я говорила с Казимиром, — говорю я, пытаясь удержать их от попытки найти ангела, который относится ко мне с полным безразличием.

— Он рассказал мне кое-что, но я не знаю, чему из всего этого можно верить, но он может рассказать мне больше информации, чем все, что может рассказать Тау.

Я быстро пересказываю мой разговор с Казимиром, прежде чем он скрылся в портале. Когда я говорю им, что Казимир назвал меня «предостережением» для всех ангелов, Рид и Зефир пристально смотрят на меня. Им, кажется, не нравится, что Казимир указал на тот факт, что я новый вид и похоже угроза не только для людей, но и для ангелов.

Когда я вижу выражения их лиц, то делаю паузу и спрашиваю:

— Думаете, он прав?

— Нет, — мгновенно отвечает Рид. — Я думаю, он совершенно не прав, но другие могут так не считать. Если Падшие смогли убедить других ангелов, что это твоя цель, то у нас возникли некоторые проблемы. От этого выяснение нашей истинной цели становится более важной, — говорит он, глядя на меня с обнадеживающей улыбкой.

— Твоя ловушка была очень заманчивой, — с восхищением в тоне, говорит мне Зефир. — У меня были сомнения, что Казимир бы подверг себя такому риску, но он не мог помочь себе, думая, что ты была одинока и уязвима.

— Это была идея Эйона, — говорю я, опровергая его похвалу. — Я совершила ошибку новичка и не закрыла портал.

— Вот почему в первую очередь я должен был вытащить тебя оттуда, — парирует Рассел, немного бледнея, когда услышал, как я облажалась с ловушкой для Казимира. — Рыжик, Падшие намеревались убить тебя. Хорошо, что после того, как Казимир поговорил с тобой, он передумал это делать. Если бы он пришел с пылающем оружием, сейчас, я был бы уже мертв.

— Ты собираешься играть эту роль, Рассел? — спокойно спрашиваю его я, снова беру вилку и накалов на нее кусочек манго, засовываю его в рот.

Рассел сужает глаза.

— Какую это роль? — спрашивает Рассел.

— Плохого копа, — жуя отвечаю я, глядя как он, откинувшись на спинку кресла, смотрит на меня.

— Ну, Рид взял на себя роль «хорошего полицейского». Кто-то должен был рассказать тебе все напрямую, — говорит он, беря в руки стакан с апельсиновым соком и делая глоток. — Мы позволили им забрать тебя. Они очень умные твари… соблазнительные. Я уверен, что они не показали даже половины их владений? — бросает мне вызов он.

— Нет, уверена, что не показали, — соглашаюсь я, чувствуя себя униженной, из-за его оценки меня и их.

— Эви, ему потребовалось много времени чтобы сделать это, — сидя по другую сторону стола, тихо говорит Брауни.

— Для Рассела было бы проще быть хорошим парнем, но это не было бы хорошо для тебя.

Чувствуя себя загнанной в угол, я отвечаю:

— Мне тоже потребовалась много времени, чтобы быть там. Так что не наседай на меня с вопросами о том, как я провела время в неволе.

— Никто не оценивает тебя, — хмурясь говорит Рассел, — мы все просто пытаемся выяснить, почему ты так их защищаешь.

— Я не защищаю их, — не отрывая взгляд от своей тарелки, отвечаю я.

— Ок, тогда расскажи, как они работают. Кто второй в их команде? Имена твоих охранников… — он замолкает, когда видит, что я не смотрю на него.

— Ну, ты все еще принадлежишь им, не так ли? — риторически спрашивает он с горечью в голосе.

— Рассел, мне не нравится то, что тебе пришлось пройти с Валентином — но они не мучили меня и не причиняли боль. Они научили меня магии и научили защищать себя… — глядя ему в лицо выпаливаю я.

— Они внушали тебе, — отвечает он.

— Они это сделали, чтобы я начала все видеть своими глазами и не думала не о чем, потому что, если бы я начала думать, я бы увидела, что они убивают женщин в масштабах фабрик. Ты убил их? — спрашиваю я, не глядя ему в лицо.

— Почему? — спрашивает он меня, оценивая мой вопрос.

— ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ? — кричу я, не заботясь о том, что он думает.

Рассел смотрит на меня с грустной улыбкой и говорит:

— Неа… мы не знаем, что с ними произошло. Они могли быть убиты Падшим. Нашей целью было убить армию Казимира и попытаться спасти тебя. Рид был лидером в твоих поисках… из-за вашего с ним притяжения. У нас еще был один из Gancanagh, Лейф План был в том, чтобы привезти тебя сюда и позволить ему укусить тебя, таким образом, контракт был бы разорван.

— Где Лейф? — спрашиваю я, чувствуя себя больной из-за того, что они удерживают Лейфа в заложниках.

— Он мертв, — отвечает Рассел, наблюдая за моей реакцией. — Ну, это закончилось, потому что, когда мы его взяли, он был уже мертв. Как тебе удалось разорвать контракт с Бреннусом? — спрашивает он.

— Мы собирались уйти через туннели под замком, но Казимир уже ждал нас. Он стрелял в меня, и собирался убить, если бы Бреннус не согласился отпустить меня, — объясняю я.

— Значит он отпустил тебя, чтобы спасти свою жизнь, — отвечает Рассел, он хмуро сводит брови.

— Нет, — снова глядя на Рассела, отвечаю я. — Он бы умер, удержав меня. Он хотел, чтобы это был мой выбор. Он сказал, что в любом случае, это его ответ. Казимир достаточно умен, чтобы не оставить его в живых.

— Так Казимир убил Бреннуса? — спрашивает Рид со своего места.

— Нет, — оцепенело отвечаю я, — когда Бреннус использовал магию, чтобы разорвать контракт, я украла немного его энергии и призвала к себе океан. Когда вода из океана выплеснулась на нас, она разделила нас с Казимиром от них.

У всех сидящих за толом расширяются глаза.

— Это была ты? — выдыхает Зефир.

— Да, Зи, это была я и ужасная попытка поэзии, — отвечаю я, зная, что он даже понятия не имеет, о чем я.

— Мы видели, как течение вышло из пещеры и нижних этажей замка. Это было масштабно, — в благоговейном страхе, говорит Зефир. — Что ты еще можешь делать?

— Я не знаю… все зависит от того, что мне нужно… — я замолкаю. — Мне нужно было остановить Казимира, чтобы он не затянул меня в тот же портал, который мы открыли для него в качестве ловушки, поэтому я вызвала огонь. Думаю, он обжег его — когда он попытался забрать меня с собой, его руки были обожжены. От этого я подумала, что моя магия действует на него.

— Твоя магия работает на Серафимах? — спрашивает Зефир, вставая с кресла и оглядываясь. — Можешь показать мне? — взволнованно спрашивает он.

— Ты хочешь увидеть, могу ли я повлиять на тебя магией? — спрашиваю его я, видя его широкую улыбку.

— Да, — в ожидании говорит Зефир.

— Я не всегда знаю, как это делать, Зи. Похоже, когда я притягиваю к себе немного энергии — производит один эффект, а, когда я использую всю энергию, которою могу собрать — другой, — нервно объясняю я. — Я не хочу причинять тебе боль. Вот, сядь в кресло — я попытаюсь что-нибудь сделать, подумав о чем-нибудь.

Зефир садится обратно, а я ложу вилку на стол и отодвигаю кресло. Когда я встаю рядом с Расселом, он меня спрашивает:

— Что ты будешь делать?

— Луну, — отвечаю я.

Он поднимает брови, пытаясь понять, что я имею ввиду, в то время как я вытягиваю немного энергии и шепчу:

Я щелкаю выключателем, и из меня начинает струиться энергия, обращаясь ко всем сидящим за столом ангелам. Они взлетают со своих мест: словно в невесомости они медленно поднимаются над столом и поднимаются к потолку палатки. Булочка хихикает, сталкиваясь с брезентовым тентом.

Я медленно вытягиваю энергию обратно к себе, и все плавно возвращаются на место. Когда я сажусь обратно за стол, вижу их ошеломленные лица. Я вижу, как Зефир пристально смотрит на Рида, ведя телепатический разговор.

Словно отвечая на его немой вопрос, Рид отрицательно качает головой. Зефир поворачивается к Расселу и спрашивает:

— Ты чувствуешь энергию Эви, которую она использует?

— Черт, да, — с кривой улыбкой отвечает Рассел. — Это чем-то похоже, на стоящую рядом поврежденную линию электропередачи. Я чувствую ее запах и чувствую, как она пульсирует в воздухе. Ты этого не чувствуешь? — спрашивает он.

— Нет… мы не владеем магией, так что нам сложно обнаружить ее, — признает Зефир. — Если ты можешь чувствовать ее, тогда Эви может научить тебя пользоваться ей. Ты тоже должен быть в состоянии сделать это. Эви может научить тебя магии, а ты можешь поработать с ней над ее клонами.

— Милая, клоны Рассела просто удивительны! Он усердно работал с Федором, развивая их, — говорит Булочка, улыбаясь Расселу. — Брауни и я беспокоились о нем. Он так усердно упражнялся с ними, что заработал головную боль и кровотечение из носа, но это был единственный способ общения с тобой, поэтому мы не могли переубедить его поберечь себя.

— Это было не так уж плохо, — говорит Рассел, отклоняя ее заботу, не глядя на меня, но я знаю, что это было так.

Я помню, что чувствовала, когда пыталась контролировать клона, и он сделал это намного лучше, чем я. В меня снова бьет чувство вины. Он убивал себя — чтобы вернуть меня.

— Эви, каково это? Жить с ними? — спрашивает меня Брауни, перетягивая на себя мое внимание и грустно глядя на меня.

Все они снова смотрят на меня, в то время как я снова беру вилку и начинаю ковырять еду. Подняв голову, я пожимаю плечами, хочу попытаться избежать этого вопроса, но вижу, что они очень ждут моего ответа.

— Сначала было страшно, — признаюсь я, слыша, как дрогнул мой голос. — Я все время боялась. В течении нескольких первых дней, я не покидала свою комнату. Когда я выходила из комнаты, все было каким-то нереальным… совершенно ненормальным — как пластмассовая версия злой сказки. — У меня в горле застревает ком, и я делаю глоток воды. — Но затем, я начала теряться в их сказке, и для меня все стало реальным. Их гравитация продолжала тянуть меня к ним, и мне стало почти невозможно цепляться за то, кто я есть. Я не могла бежать от них. Я не могла сбежать. Было проще стать той, кем они хотели меня видеть. Было легче все время не бояться, а играть ту роль в их мире. А получилось так, что мне больше не понадобилось играть — я просто могла стать одной из них, — говорю я, чувствуя, как я предала всех сидящих за столом.

— Прости Эви, — говорит Брауни, встав из-за стола.

В одно мгновение она исчезает.

— Брауни? — спрашиваю я, удивляясь ее реакции на мои слова.

Рассел встает из-за стола и подает руку Булочке.

— Я пойду, — говорит он, выглядя так же как Булочка.

Рассел наклоняется и шепчет мне на ухо:

— Рыжик, мы должны поговорить.

Когда я, оцепенело, киваю, он целует меня в макушку и затем тоже в доли секунды исчезает.

— Милая, все хорошо, — убеждает меня Булочка, когда я в смятении смотрю на ее лицо. — Брауни чувствует себя ответственной за случившееся. Она думает, что они с Расселом могли избежать захвата Валентином.

— Как она могла видеть его? — спрашиваю я. — Он был… жестоким и расчетливым.

— Как Бреннус, — глядя мне в глаза, говорит Булочка. — Ты выжила, Эви. Мы все поражены и гордимся тобой. Мы просто хотим помочь тебе вернуться к нам. Дай нам знать, как мы можем это сделать и мы это сделаем.

— Ты уже сделала это, — мягко говорю я. — Ты никогда не давала мне забыть, почему я должна вернуться…ты никогда не давала мне забыть, что ты моя семья.

Булочка встает со своего места и обходит стол, чтобы обнять меня.

— Ты дома. Вот это важно. Теперь все будет хорошо. Хочу посмотреть, могу ли поговорить с Брауни.

Булочка выходит из-за стола, и я остаюсь наедине с Ридом.

— Хочешь осмотреть остров? — спрашивает он меня.

— Да, — отвечаю я, с облегчением улыбаясь, что сейчас мне не придется отвечать на вопросы.

Рид встает со своего места и отодвигает мой стул. После этого он помогает встать и говорит:

— Мы возьмем джип. Я хочу тебе кое-что показать.

— Вы вернетесь к обеду? — спрашивает Рида Зефир, поднимаясь со своего места и забирая свои принадлежности для гольфа.

— Не рассчитывай на это, — отвечает Рид, улыбаясь Зефиру. Рид берет пару кексов и заворачивает их в салфетку.

— Тогда мы не будем тебя ждать, — улыбается Зефир. — Эви, я рад что ты дома.

— Я тоже, — говорю я, в то время как он протягивает руку, касаясь моей щеки.

— Позвоните, если планируете пропустить ужин, — говорит Зефир Риду, отпуская мою руку.

— Ок, — соглашается Рид.

Зефир разворачивается и идет в сторону большого белого дома, расположенного на холме.

— Почему мы не остановились вместе с ними в доме на холме? — спрашиваю я Рида, в то время как он ведет меня к нашему бунгало, где припаркован наш джип.

Рид открывает дверь и помогает мне забраться в машину, прежде чем на сверхъестественной скорости оказаться на месте водителя.

— Я хотел быть наедине с тобой, — отвечает Рид, заводя машину и проезжая между деревьями и джунглями по тропинке, ведущей к дороге.

Держась за дверную ручку я, улыбаясь, смотрю на красивый профиль Рида.

— Что случилось с остальной командой? — спрашиваю я, наблюдая за быстро мелькающем пейзажем. — Не очень, но так как ты принадлежишь мне, им придется с этим смириться.

— Снова командуешь? — спрашиваю я, наблюдая за тем, как как он протягивает руку и накрывает мою.

— Эви, я сделаю все возможное, чтобы остаться с тобой наедине, — говорит он, поднося мою руку к своим губам.

— Я никогда не благодарила тебя, Рид, — выдыхаю я, чувствуя, как сжимается мое сердце.

— Благодарила меня? За что? — спрашивает он.

— За то, что отомстил за меня… и моего дядю, — говорю я, наблюдая за тем как в его глазах появляется понимание. — За то, что ты сделал с Казимиром.

— Эви, это было даже слишком быстрым, — говорит Рид, его уголки губ немного опускаются, а брови сдвигаются. — Ему было даровано слишком много милости. Он недостаточно страдал.

— Он намеревался сделать меня своей рабыней, — говорю я, немного холодея от того факта, если бы там не было Рида.

— Этого не произойдет. Я сделаю все возможное, чтобы никто никогда не сделал тебя своей рабыней, — стиснув зубы, говорит он.

Я отпускаю его руку, чтобы прикоснуться к его щеке. Наслаждаясь контактом, он на мгновение закрывает глаза.

— Спасибо, — говорю я, все еще чувствуя, что мои слова не передают все то, что я чувствую.

— Эви ты никогда не должна благодарить меня, — со знойным взглядом говорит Рид. — Это моя миссия — ты, моя миссия.

Автомобиль выезжает из джунглей на поляну. Я слышу шум водопада, прежде, чем вижу его. Когда мы объезжаем огромный камень, я почти перестаю дышать от величия и силы водопада над нами.

Припарковав автомобиль у кромки воды, Рид выходит из него. Он подходит к моей двери и открывает ее.

— Я хочу кое-что тебе показать, — говорит он, забрав с заднего сидения рюкзак, он протягивает его мне и притягивает меня в свои объятия. За его спиной появляются крылья, при виде которых я начинаю немного волноваться.

Когда мы поднимаемся в воздух, Рид шепчет мне на ухо:

— Приготовься промокнуть.

Когда мы летим прямо к водопаду меня немного передергивает. Я закрываю глаза, думая о том, что сейчас мы разобьемся о скалу позади водопада, но вместо этого, мы проходим прямо сквозь воду и попадаем в пещеру, скрытую прямо за ним. Гладкие скальные линии образуют пространство, указывающее на то, что когда-то вода была в этом отверстии, пока ее в какой-то момент не перенаправили. Сквозь ниспадающие воды исходит свет от встроенных в гладкую каменную поверхность кварцевых камней. Сверкающие кристаллы окружали нас с Ридом, от чего мы выглядели так, словно мы оба покрыты блестками.

— Как ты нашел это место? — удивленно озираясь вокруг, спрашиваю я.

— Без тебя мне было сложно заснуть, — забирая рюкзак из моих рук, говорит он. — Я хотел работать все время, но Булочка настояла на том, чтобы я время от времени отправлялся на остров, чтобы отдохнуть. Рассел и Федор работали, чтобы попытаться спасти тебя. Мы не знали, где они так долго тебя удерживали.

Он хмуриться, достает из рюкзака одеяло и расстелет его на земле.

— За такую мелочь Булочке удается добиться своего.

Рид улыбаясь смотрит на меня, и от его прекрасной улыбки у меня сжимается сердце.

— Но, когда я переехал сюда — я редко спал больше, чем несколько секунд, так что я просто бродил по окрестностям. Я знал, что тебя здесь не было, но все равно продолжал искать тебя, — с болью в голосе, говорит он.

Я подхожу к нему, приподнимаюсь на носочки и приближаюсь к его лицу. Накрываю его губы своими, чувствуя, как он обвивает руками мою талию.

— Я не мог найти тебя, Эви, — шепчет он рядом с моими губами.

— Прямо сейчас я здесь, — шепчу в ответ я, чувствуя, как рвется моя одежда, выпуская крылья.

Мои крылья окутывают нас, и мы падаем на одеяло, а вокруг нас шумит вода. Когда я показываю ему все, что у меня на сердце, мы отлично дополняем друг друга. Исчезает вся боль и отчаяние, оставляя только нас двоих. Позже, лежа в его объятиях, я прижимаюсь щекой к его груди, водя пальцем по его идеальной груди, вычерчиваю на ней замысловатые фигуры. Рид пальцами водит по моей спине.

На мгновение его пальцы останавливаются, а затем продолжили двигаться намного медленнее. И он глухим голосом спрашивает:

— Он… он причинил тебе боль?

Мой палец останавливается я закрываю глаза, когда понимаю, о чем он меня спрашивает.

— Нет, — говорю я, прежде чем поднимаю голову и смотрю в его потемневшие от страсти глаза.

— Он… он поцеловал меня… а я поцеловала его, — подавившись словами, признаю я. — У меня был план. Когда я была в душе, я понемногу собирала свою кровь. Я делала небольшие надрезы и собирала ее во флаконы. Когда у меня накопилось достаточно, я хотела посмотреть, смогу ли я заставить его укусить меня. В этом переплетаются похоть и жажда крови. Я подумала, что, если я его немного подтолкну, он потеряет контроль. — От стыда мои щеки заливает краской. Рид молчит, поэтому я продолжаю: — Он хотел меня. Он достиг того, что стал настаивать на том, чтобы я ответила ему. Но чего он действительно хотел, так это того, чтобы я пришла к нему. И попросила его любить меня, — объясняю я, наблюдая за тем, как Рид старается сохранить нейтральное выражение лица. — Думаю, для того, на кого всегда вешались женщины, ему было противно заставлять меня… он скорее пытался соблазнить меня.

— Так… вы двое никогда…, - говорит он, обвивая руки вокруг меня.

— Нет, я была его королевой только на словах, — отвечаю я на его невысказанный вопрос, глядя на то, как Рид закрывает глаза.

— Эви, когда я сказал тебе сделать все, чтобы выжить… я действительно имел ввиду что-нибудь, — говорит он, глядя в мои глаза. — Если для того, чтобы уйти и сохранить свою душу, тебе нужно было лгать, обманывать, воровать и соблазнять его, я бы принял это взамен на твое возвращение.

— Ну, я сделала большинство из этого… я только не спала с ним, — отвечаю я, наблюдая за тем, как его выражение лица меняется от напряженного до эйфорического.

— Но он укусил тебя… должно быть ты что-то к нему почувствовала, — с замешательством говорит Рид.

— Я что-то к нему почувствовала, — признаюсь я, пытаясь объяснить мое влечение к Бреннусу. — Он… неотразим и очень сложен. Когда он рядом, очень сложно в чем-то разобраться. Но, то что я к нему чувствовала… в любом случае бледнеет в сравнении с тем, что в моей крови, — отвечаю я, наклонившись и прикусывая мочку его уха. — Ты мой ангел. Ты нужен мне так, как никто и никогда не будет нужен.

— Я думал, что потерял тебя, что ты захочешь остаться, — говорит Рид, передвигаясь со мной на руках таким образом, чтобы мы могли соприкоснуться.

— Ты никогда не сможешь потерять меня, — говорю я, прижимаясь к его груди. — Я не хочу, чтобы ты был в опасности. Думала, если смогу заставить Gancanagh защитить меня от Падших, тогда я смогу защитить тебя.

Слышу его рычание, останавливаюсь и гляжу на его угрюмое лицо.

— Эви, нам нужно поговорить о твоей потребности защищать меня, — начинает он, но я затыкаю его рот своим поцелуем, обвивая руками его шею.

— Давай сейчас не будем говорить об этом, — шепчу я, придвигаясь к нему и мгновенно чувствуя его реакцию.

Мы остаемся там в течении большей части дня, теряясь во времени. Когда свет в пещере начинает тускнеть, мой желудок громко урчит, вызывая у Рида улыбку.

— Проголодалась? — шепчет он.

— Проголодалась, — признаюсь я, — у нас еще остались кексы? — спрашиваю я.

— Нет, ты час назад их доела, — говорит Рид с улыбкой, от которой мое сердце останавливается. Рид поднимается с нашего одеяла, собирает мою одежду и подает ее мне. — Нам все равно придется вернуться. Булочка готовит на ужин барбекю на пляже. Думаю, если я не приведу тебя обратно, она обидится. — Он наблюдает за тем, как я надеваю черное бикини и юбку. Затем вздыхает и обнимает меня, притягивая к своей груди. — Эви, ты такая красивая.

Мои щеки покрываются румянцем.

— Я чувствую себя красивой только, когда ты на меня смотришь, — честно говорю я, прижимаясь щекой к его груди, я слышу, как его сердце бьется в одном ритме с моим.

— Ты должна помочь мне выбраться отсюда. Я не могу летать на голодный желудок.

— Федор рассказывал мне как ты летала, — говорит он, поднимая меня на руки и обнимая. — Я хотел бы быть с тобой, когда ты это сделала, — разочарованно говорит он.

— Это, наверное, лучшее что ты пропустил, — отвечаю я, вспоминая прыжок с беседки и преследования Дэеклана. — Это намного сложнее чем кажется.

— Когда твои крылья станут больше, сделать это станет легче, — с улыбкой говорит Рид. — Ты готова? — спрашивает он, а когда я киваю он проводит нас сквозь каскад воды.

Его крылья окружают нас, в то время как мы неуклонно скользим к земле.

— Где Федор? — спрашиваю я Рида, когда он ставит меня на ноги возле машины.

Я забираюсь на пассажирское сидение, и Рид закрывает за мной дверь.

— Он по-прежнему с Доминионом, — говорит Рид, садясь в машину и направляясь в направлении пляжа.

— Ты не рассказал ему о своем плане? — глядя в его лицо, спрашиваю я.

— Нет, — говорит Рид, его рука на руле напрягается.

— Почему нет? — спрашиваю я.

— Он не рассказывал нам о своих планах касаемо тебя, чтобы мы могли в них поучаствовать, — отвечает Рид.

— РИД! — с раздражением говорю я. — Это не справедливо! Это я заставила его совершать все эти вещи. У него была миссия и он ее выполнил. Как ты можешь скрывать от него что-то подобное?

— Как ты могла скрыть это от меня? — спокойно спрашивает он, нажимая на тормоз и останавливая автомобиль. — Ты обещала мне, что никогда не уйдешь, а сама сделала это.

— Технически, я не оставляла тебя — я просто не вернулась, когда сбежала, — говорю я, наблюдая как от моего хлипкого аргумента хмуриться его лицо.

— Нет, ты права. Технически, ты просто сделала вид, что меня не существует, — соглашается он, и мне приходится схватится за дверную ручку, когда машина новь начинает двигаться на головокружительной скорости.

— Я… я должна была сделать выбор — с которым могла жить, — говорю я, наблюдая за быстро мелькавшими деревьями и землей летящей из под колес. — Валентин хотел меня, не их — время перестраховки закончилось, — объясняю я, закрывая глаза, в то время как машину немного трясет.

— Я хочу тебя, — говорит Рид, выглядя немного враждебно.

— Я была в отчаянии. Рид, они умирали. Валентин говорил мне, как хочет убить их — но он обещал отпустить их, если я пойду с ним, — говорю я, с бешено колотящимся сердцем. — Валентин не собирался останавливаться. Он собирался убить их, а потом найти меня… и тебя. Я не смогу жить с этим. Я не могу жить, зная, что я могла что-то сделать! — Нога Рида соскальзывает с педали газа. Автомобиль начинает тормозить, а я говорю низким, дрожащим голосом: — Я знаю, что обидела тебя, Рид. Пожалуйста, прости меня.

— Эви, я никогда ни к кому такого не чувствовал, — не глядя на меня, говорит Рид. — Я не знал, что буду чувствовать такую боль, но я чувствовал, и я думал, что, когда верну тебя, она исчезнет, — говорит он, в замешательстве глядя на меня. — Знаю, ты сделала то, что было необходимо… тебе не нужно просить у меня прощения, — угрюмо говорит он.

— Рид, сердце невозможно заставить поверить в то, что знает твоя голова, — говорю я, переползая со своего места к нему на колени, в то время как он едет медленнее по освобожденной от деревьев тропы. — Где эта боль? — спрашиваю его я, чувствуя, как мое собственное сердце отзывается болью.

Он берет мою руку и кладет ее над сердцем. Мои глаза наполняются слезами, пока я осторожно прикасаюсь к месту где изображены мои крылья.

Я прикасаюсь губами к его коже и целую ее, прошептав:

— Прости. Я люблю тебя, и не пощажу никого, кто пытается снова нас разлучить Никакой пощады…. Клянусь.

Остановив машину, Рид лихорадочно прижимается к моим губам. Он поднимает меня с сидения и несет меня к нашему бунгало. Я обвиваю руками его шею, целуя его в ответ, ничего не замечая кроме него. Когда мы заворачиваем к бунгало, Зефир произносит:

— Вы вернулись!

Мучительно разорвав наш поцелуй, Рид отвечает:

— Нет.

Рид нагой открывает дверь нашего бунгало, и со мной на руках входит в нашу спальню. Ногой захлопывая дверь, Рид целеустремленно шагает к нашей кровати.