Так хороши пшеница, рожь
Во дни уборки ранней.
А как ячмень у нас хорош,
Где был я с милой Анни.
Под первый августовский день
Спешил я на свиданье.
Шумела рожь, шуршал ячмень.
Я шел навстречу Анни.
Роберт Бернс
Поели мы плотно. Да с местным поваром по-другому и не получалось. Он каждый раз готовил много и вкусно. И я постоянно обещала себе, что уж это точно будет последняя ложка. И опять ныряла в блюдо за добавкой.
Вот и теперь я с удовольствием проглотила порцию тушеных овощей, заела ее куском мясной запеканки, порадовала себя грибами, тушенными в сметане. Ну и кусок сладкого пирога «приговорила». И поняла, что не смогу встать из-за стола. Совсем. Никак.
— Колобка заказывали? — поинтересовалась я, даже не пытаясь подняться из кресла. — Риччи, как ты меня собираешься отсюда доставать?
— Вместе с креслом на полигон перенесу, — последовал ответ.
И в следующий миг я действительно оказалась на полигоне. В кресле. Этот гад меня перенес! Как и обещал! Сволочи! Все сволочи! Ну какое может быть занятие, когда я пошевелиться не могу из-за переедания?!
Сам Ричард стоял рядом и ухмылялся. А к нам уже направлялся из дальнего угла полигона Макс.
— Ваши величества, — поклонился он.
— Ирисия переела, — сообщил Ричард. — Дайте ей какое-нибудь задание, чтобы не нужно было вставать из кресла.
Макс понимающе ухмыльнулся. И уже за одну эту ухмылку мне захотелось его прибить.
— Сделаю, ваше величество, — заверил он между тем Ричарда. — Ее величеству не придется напрягаться.
Ага, ага, конечно. Пулять огненные шары — это не напрягаться.
Ричард кивнул и исчез. Мы с Максом остались вдвоем. Мое мучение должно было вот-вот начаться.
— Я беременна, — напомнила я угрюмо.
— Я помню, ваше величество, — не скрывая в голосе издевки, ответил Макс.
Ну сволочь же!
— Сегодня мы с ваши будем изучать заклинание, с помощью которого можно отвести глаза всякому, кто не владеет магией. Да и слабым магам — тоже, — между тем продолжил мой мучитель. — Это совсем не сложно, если знать основы магии. Поэтому прошу вас сосредоточиться. И постараться не заснуть в кресле, — снова издевка.
Я все-таки его прибью! А Нарусу скажу, что он сам! Все сам! Случайно! Колдовал, колдовал и помер! А вот нефиг издеваться над усталой беременной императрицей!
Следующие два часа превратились для меня в ад. Я снова и снова начитывала это дурацкое заклинание, пытаясь скрыть то один, то другой предмет. И снова и снова Макс за несколько секунд находил предметы и развеивал мое заклинание.
— Я тебя прибью! — не выдержала я на шестом или восьмом задании. — Гад такой!
— Вы беременны, ваше величество, — последовал издевательский ответ. — Вам нельзя волноваться.
— Нарус! — позвала я обиженно. — А если двойня родится нервной и злой? Или будет без магии из-за того, что сейчас я волнуюсь?!
Не знаю, испугался Нарус или нет, но перед нами появился. И я с удовлетворением увидела, как напрягся Макс.
Нарус между тем внимательно оглядел нас обоих, нахмурился, повернулся к Максу.
— Ты здесь, чтобы ее учить, а не зло свое вымещать, — выдал он. — На сегодня занятия закончены. Если подобное еще раз повторится, будешь наказан.
Макс побледнел. А я волей Наруса сразу же перенеслась в свою спальню и без сил упала на кровать. Настроение чуть-чуть поднялось. Ну хоть кто-то встал на мою сторону!
Шум в коридоре привлек мое внимание. Вот что там могло произойти? Обычно же тихо все и спокойно! Кому не спится в ночь глухую? Ладно, не ночь. Сейчас вечер. Все равно. Кто там дурью мается?
Словно услышав мои мысли, дверь в спальню распахнулась. И на пороге появилась высокая статная брюнетка лет пятидесяти-пятидесяти пяти. Одетая в земные джинсы и вязаную кофту, она стояла и смотрела на меня в упор.
— Мама?.. — позвала я растерянно.
Блин. Блин. Блин. Они же должны завтра только появиться! Не сегодня… но вот… Мама стоит и смотрит… теперь уже растерянно…
— Мам, это я, твоя Ириска. Безголовая… — договаривала я уже в мамины объятиях.
Причем сама не поняла, как там очутилась. Но мама сидела на постели, прижав меня к себе, и плакала. И я почувствовала, как у меня из глаз тоже текут слезы…
Вот уж не думала, что так сильно скучала по родным. А сейчас и другие родичи подтянутся. Поревем все вместе, блин.