Дракот для Снежной королевы

Глава 11

Да.

Я сразу должна была догадаться. Я ведь видела, как она обнимала его там, в их доме — общем доме!

Так, словно имела на это полное право.

— Я… за вас очень рада.

Улыбаюсь, а снег не тает на моих щеках, так заледенело моё тело. Как будто процесс превращения в лёд уже начался — и начался с моего бедного, глупого сердца. Которое, несмотря ни на что, всё это время лелеяло тайную надежду. Что у нашей с ним сказки будет хороший конец.

— Всё-таки, бракованный, — вздыхает Христиан и перелетает на моё плечо. Мягко касается клювом кончика уха, успокаивает.

Снег метёт с такой силой, что почти скрывает от меня очертания высокой мужской фигуры. Его белая рубашка растворяется в белой заверти. А тёмные волосы — в чёрной бездне, из которой ночные небеса сыпят на нас бесконечный снег.

Мои ноги глубоко утопают в наметённых сугробах, когда, ступая по большим неровным следам, я подбираюсь к Каю и осторожно касаюсь его спины. Какое твёрдое тело под тонкой тканью… Он вздрагивает от моего прикосновения.

— Пойдём! Пора вернуть тебя Герде. Я знаю, как это сделать.

* * *

Действительно, как я могла забыть? Наверное, мой разум сыграл со мной злую шутку, отказываясь отдавать Кая.

Есть ведь ещё способ, кроме волшебных саней — тот самый, которым я воспользовалась прошлый раз. Мы просто снова откроем ему портал в подземельях дворца.

Пока мы долго и неспешно бредём бесконечными ледяными коридорами твердыни Снежной королевы, Кай задумчиво и пристально рассматривает всё вокруг. Наши отражения множатся и дробятся в ледяных стенах и окнах. Мы идём бок о бок, я сама не замечаю, как это получается — но всё ближе и ближе, и в конце концов почти касаемся друг друга плечами. Кай не торопится, соизмеряет свой шаг с моим. А мой скоро уже станет медленнее улитки, так хочется остановить время.

Долго молчит. Только смотрит по сторонам, с ужасно сосредоточенным выражением. С замиранием сердца жду, что он скажет. Вдруг всё-таки знакомое место оживит воспоминания? Мне бы этого хотелось.

— Ты живёшь здесь одна? — Кай бросает на меня острый чёрный взгляд.

С деланной весёлостью отвечаю:

— Не одна, а с Христианом! Это мой Ворон. Ты ему, кажется, не очень нравишься.

— Это взаимно. Он на меня смотрит чересчур подозрительно. Как будто боится, что я здесь что-нибудь украду.

Новый взгляд искоса. В нём зажигается огонёк.

— Скажи ему, пусть не беспокоится. Пока я вижу тут только одно сокровище, которое стоило бы красть. Но на него, увы, не претендую.

— Что за сокровище? — интересуюсь с энтузиазмом.

Кай смотрит на меня как-то странно.

— Слушай, ворона, — а она у тебя всегда такая… наивная?

— Да! — сердито буркает Христиан с моего плеча и щёлкает клювом в сторону Кая. — И если ты её, верзила, обидишь, мы вместе с элементалями превратим тебя в грязную кучку растаявшего снега! А если еще раз назовёшь меня вороной… Кр-р-ра!

Он щёлкает клювом снова, но Каю, кажется, его угрозы нипочём. Он продолжает озабоченным тоном, глядя по-прежнему только на меня:

— Послушай, но такой девушке опасно жить одной! Почему ты не выйдешь к людям?

Я отвожу глаза.

— Мне нельзя. Снежная королева не имеет права покидать свой дворец.

— Почему?

— Ты задаешь слишком много вопросов! — сержусь я. — Идём уже быстрее!

Ускоряю шаг и отрываюсь от него. Но Кай тут же догоняет снова, и мы опять идём плечом к плечу.

Какое-то время молчим, но теперь уже я не выдерживаю, когда вижу, как в очередной раз нахмурившись, Кай притормаживает у какого-нибудь канделябра.

— Ты помнишь что-нибудь?

Кай останавливается, складывает руки на груди и спрашивает грозно, глядя на меня в упор:

— Я ведь был уже здесь?

Моё сердце бросается вскачь.

— Да — очень давно. Ты вспомнил?..

— Нет. Но ты задаешь слишком странные наводящие вопросы. Когда это было? — продолжает он требовательно.

Я вздыхаю.

— Ты был совсем мальчишкой. А мне, кажется, лет пять тогда стукнуло. Моя мама, предыдущая Снежная королева, украла тебя с улиц твоего родного города и привезла сюда, чтобы мне было, с кем играть. Я помогла тебе сбежать через портал. Так что не переживай, сейчас мы к нему придём, и ты снова отправишься домой. Тебя же там ждёт… Герда… — добавляю неуверенно. И с болезненным напряжением жду, что сейчас он скажет что-нибудь о ней.

Кай задумчиво трёт подбородок.

— Тогда откуда ты знаешь? Что это был именно я? Ведь прошло много лет. Как ты могла меня узнать, если, по твоим словам, я был ещё ребёнком, когда мы встретились в первый раз?

Почему-то ужасно смущаюсь. Моё сердце узнало его в первый же миг. Даже не видя лица, просто со спины. А может, ещё раньше, чем увидела — я уже поняла, чьи розы ярким пламенем вспыхнули в том окне, как костёр, зовущий мой корабль разбиться о скалы прошлого.

— Я тебя узнала. Не спрашивай, как. Просто узнала.

Кай смотрит подозрительно.

— Но я совершенно не помню ни тебя, ни это место… ни ворону хотя бы.

Оскорблённый Христиан срывается с моего плеча и сердито хлопая крыльями, перелетает на карниз высокого окна, с которого свисают серебристо-лиловые шторы.

Становится обидно за такое недоверие. Я вдруг спохватываюсь.

— Есть способ доказать! Вот скажи, если бы я не встречала тебя в детстве, откуда бы мне знать, что у тебя есть родинка…

Шаг вперёд. Тянусь на цыпочках. Протягиваю руку, убираю волосы с его шеи…

Облизываю пересохшие губы. И севшим почему-то голосом заканчиваю:

— … вот тут.

Кончики моих пальцев на его шее. Маленькая тёмная точка. Она по-прежнему там, где я запомнила. Обжигающий жар чужой кожи. Часто и тяжело бьющийся пульс под моим касанием. Удивлённый чёрный взгляд совсем близко.

Кай поворачивает голову ко мне. Тихий голос царапает мою кожу хриплыми нотами.

— Не лучшая идея, Сольвейг. Тебе не говорили, что не нужно лишний раз трогать незнакомых мужчин? Тем более так.

— Почему? — слетает с моих губ. Шире распахиваю глаза, когда на мою талию тяжело и увесисто ложится мужская рука.

— Как бы тебе объяснить… покажу на примере.

Склоняется ниже ко мне. Вытянувшись в струнку, я жду, что будет дальше, напряжённая как пружина. В воздухе между нами звенит молчание. Сближение такое медленное, что становится больно. Колкие искры страха, смешанного с любопытством и чем-то ещё, впиваются во всё моё тело сразу, напрочь сбивая дыхание.

Горячие пальцы Кая осторожно трогают мою шею. Мурашки стремительно разбегаются от места прикосновения его руки — как иней на окнах там, где их коснулось дыхание Снежной королевы.

Медленно, не торопясь, убирает с моей шеи влажные пряди волос, выбившиеся из косы.

Я не могу поднять глаз, чтобы увидеть, как именно Кай сейчас на меня смотрит. Не хватает решимости.

Его длинный выдох.

Костяшками пальцев проводит по сгибу моей шеи, по нежной коже, сверху вниз. Вздрогнув, подаюсь навстречу этому прикосновению. Опускаюсь лбом ему на грудь. Мгновение, два, три длится это странное чувство близости… Рука на моей талии на миг сжимается сильнее… а потом осторожно отстраняет меня.

Кай прочищает горло и делает шаг в сторону.

— Надеюсь, теперь ты поняла.

Отвожу глаза. Щёки горят огнём.

— Да… да, я поняла. Больше так делать не буду.

Мы снова идём дальше, на этот раз ещё медленнее, кажется. Тщательно стараемся друг на друга больше не смотреть. И в гробовом молчании, разумеется.

Почему-то даже болтун Христиан не произносит не звука.

* * *

Роща ледяных дубов и мирно дремлющие в снегу у Сердца гор крупные голубоватые яйца снежных грифонов не произвели на Кая никакого впечатления, он был по-прежнему угрюмый и молчаливый.

Снега перед входом к порталу на этот раз намело так много за те годы, что я туда не спускалась, что полностью завалило провал. Мне пришлось звать на помощь элементалей, чтоб они расчистили путь.

Все повторялось. Снова мы идём по этой дороге, и моё сердце разрывается на части, потому что я понимаю — вот он, ещё рядом, но я его уже потеряла.

Ничего, Соль! Ты справишься. Пережила один раз, переживёшь снова… ну, по крайней мере на два ближайших дня. Сейчас отправишь его домой, к… невесте… Ляжешь спать. За ночь сани «подзарядятся», и утром снова отправишься на поиски.

У тебя ещё целых два дня.

Чем быстрее отправишь Кая домой, тем меньше станет беспокоиться о нём его невеста.

— Ты побледнела. Всё хорошо?

Мы останавливаемся в знакомом до боли маленьком зале с низким каменным потолком. Здесь тише и чуть теплее. Но зеркало портала сегодня отражает ту же метель, что бушует в Фрозенгарде. Что бушует и в моём сердце тоже.

Кай смотрит с беспокойством на меня, вместо того чтобы спешить к порталу. Улыбаюсь онемевшими губами. Изо всех сил изображаю оптимизм, которого, увы, не ощущаю.

— Всё отлично. Просто устала немного. Был очень длинный день. Высплюсь сегодня как следует, и все пройдет. А завтра снова полечу на поиски. Ты не переживай — больше я тебя с твоей невестой не побеспокою! И под окнами летать не стану. Я теперь знаю, где ты живёшь. И буду облетать стороной. Очень, очень дальней дорогой.

Он стоит спиной к порталу, ветер, воющий по ту сторону зеркала, уже шевелит длинные тёмные волосы.

Смотрит на меня.

Мы сегодня побили рекорд по взглядам без слов. И несказанным словам.

— Быстрее, дурак!

Кай делает шаг ко мне, кладёт ладонь на плечо, правую поднимает к моему лицу. Касается щеки, с удивлением смотрит на мокрые капли на кончиках своих пальцев.

Христиан пикирует в соседний сугроб, глубоко проваливаясь тонкими лапами. Ворчит, странно сверкая на нас чёрными бусинами глаз:

— Проваливай уже отсюда! Сольвейг пора искать себе поскорее нормального жениха. Должны же быть в окрестностях Фрозенгарда приличные мужчины. С хорошими манерами. И более понятливые.

— Главное, без невест, — улыбаюсь сквозь слёзы, которые текут по моим щекам, и у меня никак не получается их остановить. — За два дня наверняка найду такого. Наверное… наверное брюнета. Да, я решила точно, мне больше нравятся брюнеты.

Пальцы на моём плече сжимаются, почти причиняя боль.

— Зачем так торопиться? Ты что, на самом деле собираешься выйти замуж за первого встречного? Какие могут быть два дня? Человека нужно узнать как следует, много лет, прежде чем принять такое важное решение.

Как Герду, да?

Незаметно сжимаю пальцы в кулак.

Не хочу, чтобы он меня жалел. Поэтому улыбаюсь ещё шире, и нагло вру в глаза:

— Да так! Просто что-то одиноко стало в этом дворце. Поговорить не с кем, кроме Христиана. А он постоянно ворчит.

— Муж нужен не для того, чтобы разговаривать… — заторможенно говорит Кай, и его взгляд стекает по моему лицу на губы. — Вернее, не только для этого.

Закусываю губу, окончательно смутившись. А для чего ещё?

Христиан сверкает хитро чёрным взглядом. А потом этот гадкий предатель во всеуслышание выдаёт мою страшную тайну:

— Если Сольвейг не найдёт себе жениха в течение ближайших трех дней, она умрёт. Превратится в ледяную статую. И первый день по твоей милости прошёл впустую, дубинушка стоеросовая!

Кай глядит на меня в полном шоке.

— Это правда?..

Дёргаюсь, но он не отпускает.

— Да правда, правда! Пусти уже… Тебе что за дело⁈

Жёсткие пальцы разжимаются. Я сердито потираю ноющее плечо. Раздражённо вытираю щёки.

— Ну вот, теперь ты понимаешь? Тебе нужно поскорее уйти. Иди уже! Мне надо выспаться. Мне завтра ещё женихов ловить.

Чёрные глаза глядят хмуро и недовольно.

Кай решительно отворачивается и делает шаг к порталу. Потом ещё один. И ещё.

С тоской смотрю вслед. Ну вот чего я? Потом буду ругать себя почём свет, что провожала его так неласково.

У самого портала Кай останавливается и смотрит в зеркальную гладь. Из которой к нему тянутся невидимые руки снежной вьюги, трогают одежду, тянут к себе.

А потом разворачивается и через примятые сугробы, по цепочке своих следов идёт ко мне, обратно.

Молча берёт за руку и тащит за собой к выходу из каменного мешка.

— Эй, ты чего?.. — шепчу я, опешив.

Он не отвечает.

— Ты… ты чего это делаешь? Совсем спятил⁈

— Кар-к тому же ещё и глухой. Так и запишем, — усмехается Христиан, тяжело взмахивая крыльями над нашими головами.

— Ты совсем меня не слушал⁈ Ты должен уйти!

Он бросает на меня угрюмый взгляд исподлобья, продолжая тянуть за собой через сугробы, которые снова намело за время, пока мы торчали перед порталом. Зубы плотно сжаты, на скулах ходят желваки.

— Кай…

Он срывается на меня, почти со злостью:

— Да не могу я уйти, как ты не понимаешь!.. Пока. Сердце будет не на месте. Я должен сначала убедиться, что всё с тобой будет хорошо, наивное создание! Вот когда увижу, что ты нашла себе нормального мужчину, который не станет тебя тут обижать… и что в ледышку ты превращаться не собираешься… тогда и уйду. С чистой совестью.

По моему замёрзшему сердцу разливается какое-то странное тепло.

— А… как же Герда? — совсем тихо спрашиваю я.

Моей руке так уютно и хорошо в горячем плену его ладони. Как уставшей птице после долгого, долгого путешествия над замёрзшим океаном.

Кай молчит какое-то время.

— Думаю, она в состоянии подождать моего возвращения ещё два дня.

Я не должна была, не имела права так радоваться.

Но внутри меня, игнорируя всякие доводы рассудка, процвела бешеная, безумная радость. И пусть его присутствие — сладкий яд пополам с солью будущей разлуки. Но все же… ещё два дня рядом.

Я и не думала, что получу такой подарок судьбы.