Дракот для Снежной королевы

Глава 16

Просыпаюсь с очень странным ощущением.

Как будто сегодня должно было произойти что-то очень плохое? Но никак не могу вспомнить, что.

Мне на удивление хорошо спалось. И подозрительно замечательно лежится.

Вот только… как будто придавило что-то. Неудобно. Пытаюсь пошевелиться и сесть, но не выходит.

Приоткрываю глаза… тут же зажмуриваюсь снова.

В поле зрения попадает загорелая шея в вырезе мятой белой рубашки, крепкий кадык, небритый подбородок. Чёрные волосы лохматые на подушке. Моей собственной подушке, вообще-то!! И как это прикажете понимать⁈

Распахиваю глаза и пытаюсь понять, что вообще происходит. Оценить масштаб бедствия, так сказать.

Бедствие оказывается весьма внушительных размеров. И разлеглось в моей постели, под моим, что характерно, одеялом, как у себя дома. Ещё и сверху меня ручищей придавив так, что плечо уже, по-моему, совсем онемело. Вот как чувствовала, что нельзя доверять земным мужчинам с их так называемым альтруизмом!! Надо было выпихнуть из своей спальни туда, где была отдельная постель.

Размеренное сонное дыхания Кая щекочет мне волосы.

От него слишком горячо, чтоб я могла выдерживать это дальше.

Отчаянно краснея, пытаюсь спихнуть с себя его лапу. Лапа не спихивается.

Сдаюсь и вздыхаю. Придётся прибегнуть к чужой помощи.

— Кай! Проснись! — заявляю требовательно.

Тяну ладонь, чтоб потрясти его как-то… но не решаюсь трогать. Это всё ужасно неправильно. Чужой жених в моей постели.

— М-м-м… — раздаётся недовольное. Кай даже не думает глаз открывать! Я добилась только того, что он подгребает меня поближе и обвивает крепко-накрепко уже обеими руками.

С бешено стучащим сердцем разглядываю потолок поверх плеча Кая. И лихорадочно пытаюсь сообразить, что ещё можно сделать. Судя по бледному утреннему свету, северное утро в разгаре. Вечность побери… у меня же последний день остался! Мне категорически нельзя разлёживаться! Тем более таким вот образом.

— Пусти меня сейчас же! Как бы твоя драгоценная невеста отнеслась, если бы узнала, что ты лапаешь чужую девушку, лёжа у неё в постели?

Я не планировала, чтоб прозвучало так ядовито. Но я всё-таки девочка. Моё сердце не ледяное, кто бы что не думал. Я тоже умею ревновать. И, как оказалось, сильно.

Сонное дыхание Кая замирает на мгновение. Руки напрягаются.

— Мы не делаем ничего предосудительного, — ворчит он хрипло-сонным голосом. От которого у меня немедленно бегут мурашки под пижамой. И прижимает к себе ближе.

Ух, ёлки новогодние… хорошо хоть, я сплю в тёпленьких, уютных, закрытых пижамках с длинными штанами, а не в каких-нибудь кружевных красивеньких ночнушечках, какие дарила мне мама! Эти так и запиханы где-то в шкафу, на дальних полках. Ни разу не надевала, неудобные.

— Вставать пора! — делаю ещё одну попытку.

— Не пора, — угрюмо отзывается Кай. — Я с тобой до утра заснуть не мог. Тебе кошмары снились, металась по постели. Пришлось успокоить. Дай хоть пару часов подремать, имей совесть.

И утыкается мне носом в волосы. Судя по всему, намереваясь «пару часов» продрыхнуть, используя меня вместо подушки.

Ох, сердечко моё, сердечко… такими темпами мы с тобой не доживём и до завтрашнего утра, даже заклятие уже не понадобится. Как назло, Кай пахнет сумасшедше, и тёплый такой, уютный, когда сонный, что меня саму просто изводит соблазн последовать его предложению. И заснуть обратно, прямо так, в его объятиях. Но нельзя же…

Куда-то под сердце отравленным кинжалом бьёт воспоминание.

Золотые локоны, тёмно-зелёное платье, нежные руки, обвивающие за шею парня, которого я люблю. Ангельский голос шепчет на ухо: «Ты в последнее время совсем не уделяешь мне внимания…» Она себя вела с ним так, как будто имеет право. Трогать и обнимать. Они с ней наверняка целовались. И не только. Может, и в одной постели спят? Живут же вместе.

Начинаю пихаться руками и ногами как одержимая.

— Пуст-ти…

Кай сжимает руки сильней, не даёт вырваться. И мои слабые пинки по каменно-твёрдому телу — как слону дробина.

— Да что с тобой такое? — заглядывает тревожно мне в глаза. Кажется, с него слетел последний сон. Хоть какое-то достижение.

У меня на ресницах уже закипают злые слёзы.

— Нечего в моей постели разлёживаться! Тебя в другой ждут. Иди к своей невесте матрасы мять! Ты же любишь её? Герду? Любишь, раз женишься? — задыхаюсь, меня несёт, ничего не могу с собой поделать. — За что ты её любишь, скажи мне? Что в ней такого⁈..

Чего ты не нашёл во мне.

Хочется добавить. Но этого я уже не могу произнести.

Чем я хуже?

Почему ты не можешь выбрать меня⁈

Гордость никогда не позволит мне этого сказать.

Кай ничего не отвечает. Помрачнев, обнимает крепче, прижимает моё лицо к своей груди, и терпеливо пережидает, пока старательно мочу его рубашку слезами. Почему-то сегодня они не хотят превращаться в ледышки. Катятся и катятся, мокрые и солёные. Наверное, я слишком растаяла и размякла. Надо как-то собраться… но я не понимаю, как.

Самое обидное, что у него так и не нашлось для меня объяснений.

Может, если бы я узнала, было бы не так больно.

— Я не могу предать клятву, которую дал, — произносит, наконец, как будто с трудом выталкивая из себя эти короткие несколько слов.

Тяжело дыша, утыкаюсь лицом ему в рубашку. Вздрагиваю всем телом, давя всхлипы.

— А меня забыть смог?.. — шепчу тихо-тихо, почти не слышно.

Но он слышит.

Пальцы на моём теле сжимаются до боли.

И снова получаю лишь молчание в ответ.

Это, наверное, больней всего.

…Над кроватью вспыхивает синий огонёк элементаля. Потом ещё один и ещё.

Сразу несколько юрких малышей принимаются сновать над нашими головами, роняя колкие искры и возбуждённо мечась туда-сюда.

С трудом разбираю что-то в их языке, который так и не освоила до конца, слишком сложный. Вспышками и искрами они пытаются что-то сказать… а, ну ясно.

— Всё. Пусти, — прошу тихо. Сердито вытираю пальцами слёзы с ресниц. — У нас гости, кажется. Христиан кого-то привёз. Пойду встречать. Лучше выйди из моей спальни. Мне надо себя в порядок привести, причесаться… одеться покрасивее. Всё-таки, жених приехал.

Кай тут же разжимает руки, будто обжёгся. На меня не смотрит. Только желваки ходят на скулах.

Спустя пару мгновений оглушительно хлопает дверь, и в моей комнате наконец-то становится тихо и пусто.

Сажусь на постели, обнимаю колени и долго смотрю в закрытую дверь.

Вот же… собака на сене. И чего, спрашивается, теперь злиться?

Хорошо бы насовсем ушёл отсюда, что ли, пока я с женихами разбираюсь. К Герде своей. Но нет! Что-то мне подсказывает, Кай будет таскаться за мной по пятам хмурой тенью на каждом свидании и буровить моих потенциальных женихов такими убийственными взглядами, что они, наверное, сами все разбегутся.

Вздыхаю… а потом решительно откидываю одеяло и с энтузиазмом иду к шкафу. Надо нарядиться так, чтоб он зубы искрошил от зависти! Пусть смотрит, кого потерял.

У кого-то ещё до конца этого дня появится совершенно потрясающая красотка в невестах! Заранее рада за этого счастливчика. Кто бы он ни был.

Надеюсь, Христиан притащит мне хотя бы нескольких кандидатов, чтоб было из кого выбирать.