Дракот для Снежной королевы

Глава 14

— Что ты от меня скрываешь, маленькая Снежная королева?

Чёрные глаза смотрят с пытливым прищуром. И я чувствую себя ужасной обманщицей. Хотя и не должна бы. Это же для его блага! Люди не должны приближаться к Вечности.

Наверное, я просто не привыкла столько разговаривать с чужими людьми. От Христиана у меня никогда не бывало секретов. И как люди умудряются врать? Это ведь ужасно неприятно.

— Пойдём живее! У меня там снежные грифоны уже вылупятся скоро и разлетятся по всей роще, пока мы болтаем, — я отвернулась и попыталась сбежать.

— Меняешь тему, — с мрачным удовлетворением констатировал Кай.

Ой.

Я почувствовала, как стремительно покрываюсь пунцовым румянцем. Я же светленькая и совсем-совсем белокожая. Это у меня быстро.

— Пусти.

Мой побег прервался, едва начавшись.

— Сначала скажешь, что не хочешь мне говорить.

На моём животе лежали две мужские ладони. И попытка удержать слишком сильно напоминала объятия. Кай прижимал меня к себе спиной. И я чувствовала его дыхание в своих волосах.

— Ну, я полетел! У меня ещё дела тут, — легкомысленно каркнул Христиан и оставил нас одних на крыше.

Запах предательства, разлитый в воздухе со вчерашнего дня, немедленно усилился.

— Я жду, — напомнил Кай. То ли держащие, то ли обнимающие меня руки сжались крепче.

— Это касается только Снежных королев, — предприняла я очередную попытку. Но то, что он упрямый, я поняла уже давно.

— Тех, кого они воруют и утаскивают в свой зачарованный Замок, касается тоже, — проворчал Кай. Слишком близко.

Мысли путаются.

Ветер шелестит, играя моими косами и вплетая в них снежинки.

— Скажу, если отпустишь, — прошептала я.

— Если отпущу, ты же немедленно сбежишь, — озвучил Кай очевидную истину. Я сглотнула комок в горле.

Мальчишкой он не был таким вредным. Ну, или мы недостаточно долго общались. А может, у мужчин это появляется, когда взрослеют? Вот только по его всё должно быть, и хоть ты тресни.

Я собралась с духом, и зажмурившись, начала:

— Давным-давно богиня Лунного света Селеста была влюблена в бога Ночи и тьмы Орфеуса…

Ветер принялся рваться с цепи, как озлобленный пёс. Стало темнее. И как будто Вечность приблизилась чуть ближе. Я уже ощущала её дыхание за нашими спинами. Хорошо, что Кай меня закрывал собой. Я осеклась и облизала обветренные сухие губы.

— Интересная сказочка, но я не понимаю, к чему ты мне её рассказываешь? — пробормотал Кай куда-то мне в волосы. У него был странный голос. Как будто ему было уже не очень интересно, что я рассказываю, и он начинает терять нить беседы. Я вздрогнула, когда ощутила прикосновение губ к своим волосам. — Дальше. Рассказывай дальше, Сольвейг. Только не умолкай.

Почему так сильно бьётся сердце?

— Он… он предал её. Страдая от ревности и злости, богиня обрушила на неверного возлюбленного весь свой гнев. И заточила на изнанке мироздания. Там, где не светит Луна. Не восходят на небосвод звёзды. Где ничего не меняется и не происходит… мы называем это Вечностью. Но его силы слишком велики… и он пытается вернуться.

— Вы поэтому тут? Снежные королевы? Сторожите Вечность?

Я кивнула.

— Мы многие сотни лет живём в чертогах Фрозенгарда. И бережём артефакт, который сдерживает Вечность. Это единственное, чего боится бог Тьмы. Если бы не это… Вечность давно бы уже поглотила мир людей. Просто стёрла. Как стирают узор, нарисованный на снегу, без следа. Это счастье, что люди не знают, от какого ужаса мы их охраняем. И могут спать спокойно.

Кай помолчал, переваривая полученную информацию.

А потом осторожно развернул меня к себе. В его волосах были снежные нити. Обветренное лицо — суровое и такое красивое, что у меня перебило дыхание.

— Но какой ценой, Сольвейг? Только не говори мне, что ты собралась прожить здесь всю жизнь в полном одиночестве.

Льдинка сорвалась с кончиков моих ресниц, и её унёс ветер.

— Моя мать так жила. И её мать. И многие поколения Снежных королев до неё. Почему у меня должна быть другая судьба?

Пальцы на моих плечах сжались до боли.

— Потому что я тебе не позволю.

Я ударила его по руке и отступила назад. На самый край крыши.

— Не обещай мне того, что ты не можешь сделать! Ты скоро возвратишься к своей невесте. К той самой, которую ты любишь. Вы с ней поженитесь, с Гердой. И нарожаете целую кучу упрямых пухлощёких карапузов. А я останусь здесь, и сделаю всё, что от меня зависит, чтобы Вечность не пожрала ни Снеригет, ни ваши чудесные розы, ни ваших чудесных слюнявых карапузов. Так что не трогай меня! Лучше возвращайся скорее к ней. Хватит! Мне для начала как-то надо решить задачу не обледенеть в ближайшие… полтора суток. А ты, если не можешь мне в этом помочь, так хотя бы не отвлекай!

Опустошённая длинной тирадой, я уставилась на него, тяжело дыша. Лицо у Кая было окаменевшее. И страшные, пустые глаза. Как будто кто-то вынул сердце. И вставил вместо него мёртвый лёд. И теперь на меня смотрела одна оболочка от человека.

Он никогда не сможет меня любить.

Не сможет так, как я его.

Я развернулась и побежала прочь с башни.

Кай догнал на лестнице, и с тех пор следовал молчаливой тенью, призраком. Мы больше не разговаривали.

Он всё так же молча следил за мной, пока я, тщательно избегая зрительного контакта с ним, осматривала, дерево за деревом, всю-всю рощу ледяных дубов в подземельях. Гладила примерзающими пальцами крошечные ростки, тут и там вылезшие на нижних ветвях, и кое-где даже на стволах. Редкое явление! И чего бы это они, интересно.

Яйца грифонов были почти-почти, скорлупа на верхушке того, что ближе к артефакту, уже начинала потихоньку просвечивать, и было видно, как там, внутри, копошится белый птенец с синим клювом. Его глаза пока были закрыты, и крылья смежены, но я уже предвкушала, какой волшебной красоты птица получится. Яиц была целая дюжина. Скоро мой лес оживится. И мне тут будет ни капельки не скучно! Совершенно некогда.

Ещё одна сверкающая льдинка падает в сугроб под моими ногами.

Сердце гор встретило яркой пульсацией. Камень узнал моего гостя, кажется.

— Вот, видишь? — указала я на древний артефакт. — По преданию, его дала первой Снежной королеве сама Богиня, когда поручала ей миссию, важнее которой не было и нет под Луной. Этой штуки Вечность боится, как огня. Камень здесь, а это значит, Снеригет может спать спокойно.

Кай не ответил.

Ну и ладно! Пусть теперь хоть совсем со мной не разговаривает. Переживу.

Я хотела ещё что-то добавить… но вдруг задохнулась от нахлынувших эмоций.

Невдалеке, на нижней ветке ледяного дуба, сидел Дракот. И умывался сиренево-чешуйчатой лапой, улыбаясь.

— Кай! Кай, ты только посмотри… — с восторгом выдохнула я и медленно двинулась к зверю. — Вот и решение моей проблемы. Только бы не упустить в этот раз. Привет, кисонька! Помнишь меня? Мы с тобой почти что подружились… Кис-кис-кис… Кай, ты же тоже это видишь⁈..

Меня в спину толкнуло плохим предчувствием.

Кай подозрительно ничего не ответил и никак не среагировал на подобное живое чудо.

Дракот улёгся белоснежным пузом на ветку и свесил все четыре лапы, беспечно помахивая ярко окрашенным лилово-розовым хвостом. Глаза смотрели хитро. Иди и погладь меня!

Я горько вздохнула и остановилась.

Оглянулась.

И у меня внутри всё сжалось.

Сердца гор не было на месте.

А Врата Вечности зияли, распахнутые настежь.