Два развода Айрин Фокс

Глава 9. Благодетель

Суд принял решение не в мою пользу. Не знаю, как Олегу удалось этого добиться, скорее всего и то, что я уже считалась в бегах с ребенком, но мое прошение оставить Дашу со мной отклонили.

– Ирина, ждать больше нет смысла, если решила, то отправишься ближайшим порталом, – сказал Алексей Петрович в очередной свой визит в хостел.

Я согласилась. Но полиция пришла на порог дома раньше. Кто-то видел меня в городе, опознал, доложил…

Пока люди в форме мялись у ворот, ко мне прибежала хозяйка.

– Ириш, ты прости, что так получилось, только там тебя ищут. Алексей Петрович велел, если что тебя аварийным порталом переправить. Бери дочку и иди, не пустить полицейских мы не можем, а нам не надо, чтоб тебя тут видели. Прости, Ирина, – сказала хозяйка дома и практически вытолкнула меня в открытый переход.

Так я оказалась на Киуроне.

Место, куда открывался портал было задним двором департамента Надзора и обычно переход контролировала Лизбетт. Но сейчас мы стояли на площадке одни с дочкой, в своей обычной одежде без вещей и документов. Я держала на руках Дашу, а она прижимала к груди игрушечного медведя, единственное, что мы успели взять и на этот раз.

“Ладно, идем к людям. Надеюсь аварийный портал тоже с языковым артефактом”, – подумала я и двинулась искать вход в здание.

Как оказалось, аварийный портал был укомплектован не полностью. Я понимала и могла говорить на местном языке, но с чтением и письмом – увы и ах. Но тогда я постучала в дверь, меня пустили и старичок очень благообразной наружности окружил нас заботой. Нам выделили с Дашей комнату, накормили, нашли теплые вещи, все же одеты мы были не по погоде. Старик не отходил от нас и искренне переживал, что мы пришли сюда не до конца подготовленными.

– Деточка, – проникновенно говорил он, – Как же так? У нас здесь строгие правила, каждый пришелец должен подтвердить, что его пребывание в нашем мире не принесет проблем. По идее я должен поместить вас в изолятор, пока мы не выясним ваши возможности и намерения. Ах, что же делать? Постараюсь пока скрыть, что у нас нелегалы, – качал он головой. – Может быть вам пока перебраться в мой дом?

Я не знала, что думать и как мне быть. Да, меня должна была взять под опеку Лизбетт, но ее не было, и где ее искать, я понятия не имела. Но все же возразила:

– Нас должна взять под опеку девушка, Лизбетт. Она обычно приводит сюда людей из моего мира.

– Ну что ты, милая. Если бы вы пришли со всеми разрешениями и документами, тогда можно было бы на это рассчитывать. А сейчас, боюсь, что нет. Разве ты не изучала наши законы? Я обязательно принесу тебе книги!

Он приносил мне книги, зачитывал и разъяснял отдельные статьи, и по всему выходило, что я опасна для общества и нужно держать меня под замком. Но если бы только это!

– Детка, мне так жаль, но твое появление не осталось незамеченным. Скоро состоится совет по твоему вопросу и малышку отправят в пансион. Я могу лишь постараться, чтобы это было хорошее и достойное заведение. Я так привык к вам, что даже готов оплатить ребенку более сносные условия, – старик в очередной раз пришел к нам в комнату и смотрел на меня с искренним, как мне тогда казалось, сочувствием.

Все это время нас не выпускали из покоев, служанка приносила еду, а старик приходил и даже учил меня грамоте. Учитель из него был так себе, за неделю я не научилась читать и писать ничего, кроме своего имени. Он сказал, что в моем положении это самое важное.

– Я сообщил о тебе на Землю и госпоже Коток, но она с мужем в медовом отпуске, и, увы, вернуться ради вас не пожелала, – сообщал мне очередные новости барон Майер, с сочувствием гладя Дашку по голове.

В каждый свой визит он приносил ей сладости, ленты, игрушки или краски, было даже нарядное платье.

– В пансионе ей выдадут все необходимое, но девочке ведь захочется чего-то своего, личного. Я заплачу, чтобы ей позволили иметь это и никто не отобрал, – пояснял он.

Такие разговоры выбивали меня из колеи, я просила связаться с Алексеем Петровичем, чтобы посоветоваться. Барон сказал, что это невозможно, но согласился передать на Землю записку от меня. Я описала все, что с нами случилось и спросила, как быть, но ответа так и не получила.

– Ах, деточка, – сочувственно говорил дядюшка Джейкоб, как просил себя называть себя барон, – мне сообщили, что в вашем мире вас признали преступницей. Боюсь, что теперь никто не захочет с вами общаться. Даже я мало что смогу для вас сделать. Если только…

Сейчас я знаю, что Джейкоб Астус, барон Майер специально врал мне, и не только не передал мои просьбы ни Алексею Петровичу, ни Лизбетт, а, наоборот, сообщил им, что я обиделась и не желаю поддерживать с ними отношений. Но тогда старик был так внимателен, заботлив и добр к Даше, и дочка наконец-то оттаяла и с удовольствием общалась с “дядей Кобом”, что я тоже поверила ему. Поэтому, когда прозвучало его предложение, согласилась в полной уверенности, что это тот единственный вариант, который способен решить мои проблемы.

– Айрин, детка, – Он звал меня так. Еще на Земле мне объяснили, что документы будут заменены на аналоги местных и предложили выбрать себе имя. – Ты же знаешь, что тебе полагается опекун, тот кто возьмет ответственность на себя? И что по закону детей не положено оставлять с переселенцами?

Я кивнула. Да, я прекрасно об этом знала, ведь старик все сокрушался, что не в его силах это изменить и постоянно напоминал мне о скором расставании. Когда же я высказалась о том, что предпочту вернуться, чем расстаться с Дашкой, он с огромным сочувствием во взгляде сообщил, что меня ждут на Земле, чтобы передать в чьи-то руки, и он слышал, что поговаривают, что дочь я больше не увижу. В общем, он искусно играл на моих переживаниях и страхах, а я была растеряна и раздавлена тем, что Алексей Петрович и Лиза меня бросили, и я со своими проблемами оказалась никому не нужна. Кроме барона Майер, разумеется. Он всегда подчеркивал, что хотел бы иметь такую дочь, как я, и всегда мечтал о такой внучке, как Дашка.

– Так вот, Айрин, я нашел выход! – торжественно сообщил барон. – И тогда девочка сможет остаться с тобой.

Вымотанная неизвестностью и угрозой разлуки, ради последнего я была готова согласиться на все.

– Тебе нужно выйти замуж за такого человека, оторый возьмет на себя ответственность за тебя и заботу о дочке. Но он должен быть достаточно знатен и пользоваться авторитетом и доверием Надзора, чтоб стать еще и вашим опекуном. И я нашел такого кандидата.

Сначала я думала, что он имеет в виду себя и уточнила:

– Вы же имеете в виду фиктивный брак? Только на бумаге?

– Да-да, деточка, именно так. Ну, если ты только сама не пожелаешь сделать его настоящим. Так ты согласна?

Я подумала, что ни за что не пожелаю такого, но фиктивный брак, который позволит оставить дочку при мне – какая, в сущности, мелочь!

– Да, дядюшка Джейкоб, я согласна на такую сделку.

– Ох, детка, это самое лучшее решение! – искренне обрадовался старик и мне показалось, что он даже готов пустить слезу умиления. – Тогда позволь познакомься познакомить тебя с будущим мужем, Колинсом Фокс, бароном Шегистэд!

***

После слов чиновника я ожидала увидеть такого же старика-барона, как он сам. Но Колинс Фокс был оказался молодым мужчиной. Он был приятен внешне, держался вежливо и учтиво и всячески демонстрировал своей предполагаемой невесте радушие.

Заключать с незнакомцем даже фиктивный брак совершенно не хотелось, само слово вызывало во мне панику пополам с ужасом, заставляя вспоминать все, что творил со мной предыдущий супруг. Но показать свой страх чужим людям в новом мире я не могла, поэтому старательно прятала его в глубине души, чтобы даже его следа никто не смог разглядеть в моих глазах. Но барон не намерен был отступать. Слова о том, что так и только так Даша останется со мной, патокой лились мне в уши.

Сейчас мне кажется, что я была не в себе. Точнее, я более, чем уверена, что что-то со мной было не так, но что сделано, то сделано, я согласилась.

Барон достал кипу документов и принялся читать мне брачное соглашение. Голова кружилась, перед глазами плыли темные пятна, и я списывала все на то, что очень боюсь повторения пережитого. Но еще страшнее было за дочку, поэтому я собрала волю в кулак и как можно тверже сказала:

– Я хочу, чтобы вы внесли в договор пункты о том, что будете заботиться о моей дочери, защищать и оберегать ее, не примете никаких решений относительно ее судьбы без моего согласия, дадите ей все, что было бы положено родному ребенку по праву рождения, и ни один человек в вашем доме не посмеет ее тронуть и пальцем.

– Да-да, обязательно внесем, – засуетился барон Майер, – сразу после обряда подготовим дополнительное соглашение.

– Нет, сейчас, – на меня накатила тошнота, и я держалась из последних сил, чувствуя приближение обморока. – Клянитесь, что сейчас же внесете это в договор.

Мне показалась, что оба мужчины скорчили недовольные лица, но старший кивнул. Не дав ему больше ничего сказать, добавила:

– И пункт о том, что никогда ни к чему не будете меня принуждать. Поклянитесь прямо сейчас.

А потом вокруг клубилась магия, и я первый раз видела другие ее проявления, кроме портала. Но вникнуть, полюбоваться, восхититься не смогла, сосредоточившись лишь на том, чтобы все было сказано правильно. Мне хватило сил дослушать клятву и сказать “принимаю!”.

“Не зря меня на Земле Алексей Петрович чему-то учил”, – мысль отдавала горечью разочарования, но вскоре я уплыла в небытие.

Побыть в блаженном забытье не дали. Какой-то мужчина, которого я определила как доктора, вернул меня в реальность. Смотрел он на меня и моих спутников хмуро, но ничего не говорил, лишь собрал какие-то склянки в саквояж и поднялся.

– Указания я оставил, извольте подтвердить магически, что обязуетесь их выполнять, – сказал он.

Барон Шегистэд кивнул и прикоснулся к листу бумаги, лежащему на столике.

Доктор кивнул и вышел. Мужчины позвали служанку и велели отдыхать, сказав, что закончат с договором послезавтра. Я заверяла, что в порядке, и мы можем продолжить, но мне возразили, что все бумаги и документы надо заверять магически, а доктор это запретил. Потом бароны ушли, и мы остались с дочкой вдвоем.

– Ничего, Дашунь, главное, что тебя никто не посмеет обидеть, – прижала я к себе дочку, – а все остальное мы переживем.

***

А утром пришла Лизбетт. И начала, как всегда с наезда:

– Прохлаждается! Нормально? Мы ее повсюду ищем, а она ни ухом, ни рылом. Мы о чем договаривались, а, подруга?

Меня покоробило от такого обращения, и дочка испугалась такой экспрессии, поэтому я ответила как можно прохладнее:

– Лизбетт, я писала тебе, но ты предпочла устраивать свою личную жизнь. Я не осуждаю, но не мешай и мне устроить мою.

– Ты охренела? Какая личная жизнь? Даже думать забудь! Собирайся, сейчас ты переезжаешь ко мне и начнем устраивать тебя в этом мире.

Нет, если бы она сказала “переезжаЕТЕ”, то все могло бы быть иначе. Но Дашка же. Она прижималась ко мне, и мысль о том, чтобы отправить ее в какой-то там пансион, в котором у нее будут отбирать игрушки, была невыносима. Я помотала головой.

– Нет, Лиз, спасибо, но я уже все решила. Мы заключили договор с бароном Шегистэд, он будет моим мужем и опекуном.

– Ты ненормальная, Ир? Заключить договор с первым попавшемся проходимцем? Да они тебя без трусов оставят! В любом случае одевайся, и поедем смотреть, от чего ты отказываешься.

Увидеть мир и правда хотелось, а то я уже счет времени потеряла, сколько в четырех стенах сижу, меня даже во двор не выпускали. А Даше тем более нужен свежий воздух. Служанка пыталась не пустить, но рыжая так на нее напустилась, что девушка предпочла исчезнуть. Потом она придирчиво выбрала нам с Дашкой вещи, ругая вполголоса барона Майера старым хрычом. Мне даже обидно стало. Он ведь заботился о нас с Дашей в то время как “подруга” и носа сюда не казала. И как оставить дочку со мной, барон нашел решение, так что я вполне искренне считала, что Лиза зря его обижает. Я сказала ей об этом, и она меня же и отругала, что я дура, ничего не понимаю, и если бы она знала, что я такая непроходимая идиотка, то на порог бы этого мира не пустила.

Потом, правда извинилась, сказав, что она очень переживала и искала меня, но тут все говорили, что никаких попаданок к ним не поступало. Но я не была уверена, что девушка мне не врет, оправдывая свое отсутствие. Почему я так решила? Потому что на ее пальчике появилось колечко, и рыжая украдкой нет-нет, но бросала на него теплые взгляды. Затем мы ехали по улицам незнакомого города, и Лизбетт показала контору, где она работает, и дом, где мне предстояло жить.

А потом был пансион.

– Ир, это не надолго. Я обещаю, мы решим все за неделю, максимум полторы-две. Ну посмотри, это же отличное заведение, все дети выглядят счастливыми и довольными, – убеждала меня девушка.

Но я думала о том, что она один раз уже бросила меня и что мешает ей снова забыть о своих обещаниях. А барон Шегистэд поклялся. И брак с ним – фиктивный, просто формальность. Освоюсь в мире и разведусь.

– Ир, тут не бывает никаких фиктивных браков и фиктивных сделок, здесь все подтверждается магией, как ты не понимаешь? Тебе не стоит подписывать документов, которые ты не можешь прочесть.

– Я все решила, Лиз. Так будет лучше. К тому же я уже обещала, – не велась я на уговоры.

– Хорошо, но ты можешь хотя бы не подписывать ничего, пока я не посмотрю? – сдалась Лизбетт.

Я кивнула. Пусть посмотрит, это даже лучше, а то читать-то я и правда еще не умею. Решили, что она придет завтра утром, потому что сегодня у нее еще были какие-то дела, и все проконтролирует. Но, как это часто бывает, в тот же день все пошло не по плану.

***

Стоило мне вернуться, как оказалось, что оба барона меня уже ждут.

– Детка, куда же ты ушла, мы так волновались. Скорее переодевайся, сейчас принесут ужин. Мы подождем за дверью и потом нам нужно будет поговорить.

Мужчины тактично вышли, и мне ничего не оставалось, как быстро привести себя в порядок и пригласить их обратно. Было немного неловко, выглядело все так, словно я ушла тайком без спроса, и мне хотелось как-то загладить свою вину.

– Поужинаете со мной? – предложила я.

– С удовольствием, – просиял в ответ барон Майер и отправил служанку за ужином для себя и Колинса. – А ты поешь, детка, поешь. И расскажи, как прошел твой день.

И не было в его словах ни осуждения, ни злости, только беспокойство и участие.

Я расслабилась и начала рассказ, в это время служанка накрыла и мужчинам. Старик слушал внимательно, подбадривал меня, и задавал вопросы. Если бы он хоть как-то намекнул на свое неудовольствие, я бы, наверное, напряглась. Но он по-прежнему проявлял лишь заботу и участие. К концу моего скомканного рассказа он разлил вино и сказал:

– Ну что же, Айрин, тогда за знакомство тебя с нашим миром. Надеюсь, он тебе понравился.

Я сделала глоток. Вино было терпким, и сразу дало какую-то необъяснимую легкость. Отступили тревоги и сомнения, и ужин пошел гораздо веселее. Младший барон предлагал выпить за прекрасных дам в лице его обожаемой жены и названой дочери, а я почему-то не сомневалось, что он так и думает, глаза его сияли, на губах играла улыбка…

А потом старший из родственников достал договор.

– Айрин, детка, – сказал он. – Я вижу, что ты сегодня устала, поэтому все согласуем и обсудим завтра. А пока напиши свое имя вот тут, где мы добавили те пункты, что ты просила. Про то, что дочка будет жить с вами.

А у меня и правда глаза закрывались. “Наверное слишком много впечатлений для одного дня, – думала я, зевая. – Но Дашкина безопасность важнее, а с остальным завтра Лиза поможет. Если опять не забудет.”

Сама не заметила, как в моей руку оказалось перо, и я накарябала свое имя.

– Вот и умница, детка, а теперь спи, набирайся сил. Ведь завтра вы отправитесь в свое поместье, баронесса Шегистэд.

“Свое поместье” звучало как в сказке или во сне. А впрочем, так и было, я уснула.

Утром проснулась от того, что под дверью в комнату разгорался скандал. Когда я выглянула, чтоб узнать в чем дело, оказалась, что ко мне не пускаютЛизбетт. А причина в том, что барон Шегистэд против того, чтоб его супругу кто-либо посещал. Я возразила, что я еще не жена, что мы только сегодня собирались обсудить все, и что госпожа Лизбетт как раз для этого и прибыла. Но мне и ей под нос сунули какие-то бумаги. Я, разумеется, ничего не поняла, а рыжая прочитала и сказала только одно:

– Ну и дура ты, баронесса.

Развернулась и ушла.

Так я и оказалась замужем второй раз.

С тех пор прошел год, о котором я стараюсь не вспоминать, но иногда это просто сильнее меня. Мое требование о том, что супруг обязан заботиться о Дашке и не может меня ни к чему принудить, старик все-таки внес в договор, и иногда меня это выручало. Именно благодаря тому, что надо заниматься с дочкой, иначе магия считала это нарушением, я и добилась поездок в Мироу. Муж поначалу везде таскался со мной, но поняв, что мы с дочкой посещаем лишь книжные и магазины игрушек, и изредка лавки с одеждой, успокоился и стал оставаться в номерах постоялого двора. Во время одной из таких поездок я и познакомилась с господином Гордесом Ривот, что делал фарфоровых кукол и имел несколько лавок по всему королевству. А потом набралась смелости и явилась и к госпоже Лизбетт Коток.