Еще одна роза Хетага

Глава двадцать третья

День пятый

Саша стояла перед зеркалом и уныло таращилась на свое отражение. На нее смотрела растрепанная девушка с размазанной косметикой и приличного размера тенями, которые пролегли под глазами. Чувствовала она себя не лучше, чем выглядела. Ночь прошла в тревоге, которая накрыла ее своим колючим одеялом во время сна, не позволяя его скинуть.

Проснувшись в четыре часа утра и еще немного проворочавшись в кровати, она спустилась на кухню что-нибудь попить и опрометчиво взяла с полки одну из книг в мягком переплете. На обложке была изображена девушка в полупрофиль.[22] Саша погасила свет и, тихонько ступая, чтобы никого не разбудить, отправилась обратно в комнату, зажимая книгу под мышкой. В спальне она подняла повыше свою подушку и, недолго думая, взбила рядом вторую, Дэна. Залезла под одеяло, открыла книгу и очнулась через четыре часа совершенно обескураженная, с неясным чувством еще большей тревоги. Какая-то неоформленная мысль надоедливым червячком копошилась в ее голове.

' Мой похититель старше меня. Вокруг его глаз я вижу еле заметные, но многочисленные морщинки, а в щетине, которая успевает отрасти за день, — короткие блестящие волоски. Ему лет тридцать пять. И мне становится ясно, что и Алине примерно столько же. Если, конечно, она еще жива. Не хочу развенчивать его миф, что пятнадцать лет назад я еще училась в школе.

Острый подбородок, высокие скулы, в сочетании с крупными очерченными губами придают его лицу некую аристократичность. Я уверена, что у него много поклонниц, и он из тех мужчин, кто может позволить женщин намного моложе себя. Да что говорить. Он способен увлечь любую восемнадцатилетнюю красотку, не говоря уже о тридцатипятилетней и вполне обычной, как я.

Но я ненавижу его. Ненавижу всем сердцем. От него пахнет корицей и ванилью. Терпеть не могу эти специи. От запаха ванили меня тошнит, а запах корицы напоминает детство. Иногда мама пекла печенье и добавляла корицу. Казалось бы, что плохого в печенье? Но запах выпечки всякий раз говорил мне о том, что этот день закончится, а на смену ему вернутся другие. Те, в которых пахнет водкой, перегаром и кислой капустой, которую отец грязными пальцами хапает прямо из банки.

Похититель ведет себя как хозяин, как господин. И я каждый день еле сдерживаюсь, чтобы не бросить ему вслед испепеляющий взгляд. Но мне нельзя портить образ хрупкой, забитой девушки. Я даже стала намеренно меньше есть, чтобы похудеть и чтобы на моем лице заострились скулы.

Он приносит макбук. Подумать только: новый, дорогой, только мой. Мне никто и никогда не дарил такие подарки, если, конечно, не считать машину. Но «солярис» муж купил у друга, а поэтому не может считаться за что-то новое. Ноутбук лежит в коробке на краешке моей постели, когда я открываю утром глаза. Вечером же Влад ставит меня в известность, что уезжает в отпуск. Да, я знаю, что моего похитителя зовут Влад, и, не скрывая восторга, бросаюсь ему на шею сразу, как только он удостаивает меня визитом. Боже, как я благодарна ему за подарок! Он обнимает меня одной рукой по-отечески. Откуда я могу знать, как это? Ведь отец никогда меня не обнимал. Сильнее прижимаюсь к похитителю. Мне хорошо рядом с ним, а ему хорошо со мной, и я стараюсь всеми силами, чтобы он в этом не сомневался. Я вырву тебе кишки, мразь! Ты еще не понял, с кем связался.

Опуская глаза вниз, прикасаюсь к пуговке на его рубашке. Хочу, чтобы он знал: я умею быть благодарной. Влад замирает на несколько секунд. Наверное, размышляет над тем, какого черта я делаю. Неужели это благодарность за его подарок, или я просто сошла с ума от сидения взаперти. Мое сердце громко бьется, стараясь выровнять дыхание, делаю глубокий вдох носом. Провожу рукой по его рельефному торсу и скромно опускаю глаза. А потом (о Боже, что за пошлость!) облизываю губы. Его дыхание сбивается. Могу поклясться, что я чувствую, как моя близость волнует его. Не может не волновать. Моя грудь без бюстгальтера, обтянутая атла́сом домашнего топа, задевает его офисную светло-голубую рубашку.

— Я… я очень благодарна тебе, что… — не успеваю договорить.

Его зрачки сужаются, и я слышу шипение:

— Если хочешь потрахаться, то ищи себе другого…

Наверно, он хочет сказать «другого кандидата», но это прозвучало бы нелепо, поэтому он глубоко и порывисто вдыхает и заканчивает фразу:

— Другой предмет.

Чертов придурок! Он что, импотент? Могу поклясться, что торчащие соски, которые я так старательно демонстрирую, видно на весь экран монитора, с которого этот больной урод каждый вечер за мной наблюдает.

— Прости, — лепечу. — Я… просто мне одиноко, — строю скорбную гримасу, заливаясь краской.

— Не волнуйся об этом, — великодушно приказывает он, и его тело расслабляется.

Похититель проводит тыльной стороной ладони по моей щеке и сообщает:

— Я уезжаю на неделю в деловой отпуск. Не делай глупостей.

Послушно киваю. Деловой отпуск. Скажи лучше, что собираешь снять телок на пляже и творить с ними разные извращения, ведь нормальные женщины тебя не возбуждают. Он выходит из комнаты, не подозревая, какие слова я беззвучно шепчу ему вдогонку.

И что это было? Зачем держать меня здесь, покупать наряды и при этом отказываться от сладкого. Сладкого ли? Возможно, я совершенно не в его вкусе. Но готова поклясться, что ни один мужчина не преминул бы провести одну страстную ночь с девицей, которая заперта в подвале его загородного дома и сама вешается на шею, похотливо выгибаясь на камеру каждый гребаный вечер '.[23]

Саша перечитала отрывок три раза подряд. Не так ли она сама поступала с Дэном, намеренно играя перед ним роль? И чем она лучше героини романа, которая в конце из жертвы сама превратилась в маньяка. Одержимая дурацкой идеей, Настя из романа была точно не лучше мужчины, который ее похитил.

Саша потерла глаза. «Ваниль и корица», — вспомнила она и глубоко вздохнула. И чем только мужчин привлекает эта пряность. Ведь и от Нестора пахло корицей, правда, в сочетании с мятой.

Саша взглянула на часы и ужаснулась: она проглотила книгу в один присест, чего давно с ней не случалось. Изрядно помятая, она спустилась в кухню. Хетаг сидел к ней боком и что-то чертил в обычной школьной тетради простым карандашом. На нем снова красовались кожаные черные штаны и рубаха. Только в этот раз волосы густой светлой гривой были рассыпаны по плечам, а еще на его лице не оказалось бороды. Саша остановилась в дверях столовой, робко переминаясь с ноги на ногу. Девушке отчего-то не очень хотелось, чтобы мужчин счел ее легкомысленной, завидя в ее руках женский роман. И она не знала, как реагировать на его новый облик. Ведь не ради того, чтобы ей понравиться, он сбрил свою прекрасную ухоженную бороду, а вчера еще решил надеть джинсы.

— Что ты делаешь? — зевая, спросила Саша и направилась к стеллажу, чтобы вернуть книгу.

— Доброе утро, — угрюмо откликнулся мужчина, не оборачиваясь.

Девушка с облегчением выдохнула. Слушать его хамские реплики по поводу литературных пристрастий ей не хотелось. Вернув книгу на место, она обошла стол и села на лавку. Хозяин дома поднял взгляд. Вокруг глаз залегли тени ничуть не меньше ее собственных. Лицо приобрело еще более желтоватый оттенок. Наверное, не спал всю ночь. Отсутствие бороды делало его лицо гораздо моложе, он стал еще более привлекательным. Насколько это может случиться с и без того очень красивым мужчиной. «Наверное, приготовился к лету. Будет ездить в город и кадрить баб», — решила гостья. От мужчины несло какой-то падалью, и Саша поморщилась. То ли от запаха, то ли от пришедшей в голову мысли.

— Занимался кожей, — объяснил он, заметив ее сморщенный носик. — А это к лету, — погладил он двумя пальцами острый, гладкий, сизый подбородок.

— Я так и подумала, — хмыкнула Саши и надула губки. Отчего-то ей очень хотелось плакать, а еще, чтобы на планете что-то произошло, и красивых молодых женщин на ней не осталось. Или их всех съел какой-нибудь людоед. Этот вариант ей даже понравился.

— Завтракай, — прервал он ее фантазии.

— Ты обещал мне мозги, — неожиданно для самой себя выпалила Саша. — Я даже очень люблю без панировки, — на всякий случай уточнила она.

— Откуда ты знаешь, если ела только в ней? — насмешливо посмотрел он на нее.

— Да иди ты к черту, тоже мне… — буркнула Саша и отвернулась.

— Обещал, значит, будут. Я… не нашел Дениса. Был дождь, следов в лесу я не увидел. Но ворота в ангар были открыты. Также я нашел помидор.

— Что нашел? — Она уже смотрела на хозяина дома, широко открыв глаза.

— Помидор, — Хетаг встал. — Валялся около ангара. — Я проверю его попозже, — и он вышел, прихватив с собой тетрадь.

— Что проверишь? — прокричала Саша, но ответа не последовало.

Без аппетита девушка съела несколько крекеров из пачки, которая начатая лежала на столе и сварила себе двойной Американо. Вскоре к ней присоединился Нестор, который тоже выглядел довольно помятым. Эта ночь всем далась непросто.

— У меня пропал байк, — Хетаг неслышно возник в проеме столовой, когда Саша с Нестором уже заканчивали завтрак.

Девушка застыла с черепом в руке. После пропажи Дениса она пила кофе из его посуды. Мужчинам хоть это и казалось странным, но они негласно решили не акцентировать на этом внимание. Пусть пьет, если ей так нравится.

— У тебя есть байк? — Саша уставилась на светловолосого скифа во все глаза.

Сейчас мужчина был снова одет в обычные голубые джинсы и черную поношенную футболку. Джинсовая ткань обтягивала его бедра, отчетливо выделяя все выступающие части ниже пояса. Саша старалась не смотреть туда, куда взгляд сам невольно опускался. Она рассматривала балки на потолке, декоративные светильники на стенах и даже Нестора, который хмыкал, крякал, хрюкал, одним словом: издавал звуки, говорящие о том, что он находится в крайней степени непонимания и недоумения. По лицу мужчины было понятно, что его не меньше Саши озадачил вдруг помолодевший хозяин без бороды и в обычной одежде. Девушка старательно прятала глаза, вспоминая пикантные отрывки из прочитанной накануне книги, которые совершенно некстати приходили ей в голову.

— Да, Саша, у меня есть байк, и он пропал, как и твой супруг. Вчера вечером, когда я ходил за квадроциклом, я подумал, что забыл закрыть ворота, когда мы ремонтировали с Нестором забор, и сам загнал байк на обслуживание в отдельное помещение, но сегодня…

Нестор в очередной раз крякнул. Хетаг закатил глаза и обернулся к собеседникам спиной. Он колдовал над кофемашиной, и Саша невольно таращилась на его зад, пытаясь связать в своей голове информацию про байк и исчезновение мужа. К тому же ей было крайне неловко, что ягодицы скифского вождя заботят ее больше, чем побег Дэна. На ум девушке пришел отрывок из книги, который отчего-то запомнился.

' Я не скрываю, что получаю удовольствие от его слов. Мои движения и интонация уже несколько месяцев кричат, что я хочу получить удовольствие не только от них… Например, была бы не прочь, если бы он посадил меня на стол, задрал юбку и ввел несколько пальцев… Я вздыхаю. Мне следовало поцеловать его в тот вечер. Заглянуть в черные глаза похитителя и увидеть, как он теряет контроль, когда я ныряю языком в его рот. Чего бы только ни отдала, чтобы увидеть его без одежды. Этот миг ликования, что он обычный человек и он в моей власти.

— Наверное, при других обстоятельствах мы бы могли… — делаю вид, что не могу подобрать нужные слова.

Влад сидит на кровати, и его губы кривятся. Хочу, чтобы он понял: я нашла ему оправдание, оправдание его действиям и поступкам.

— Мы жертвы обстоятельств, — продолжаю. — И я точно уверена, что ты мне понравился бы, несмотря ни на что. Если бы ты просто спросил, то я бы…

В бешенстве мужчина вскакивает с кровати и выбегает из комнаты.

Черт возьми!

Опять мимо.

Мой план зашел в тупик'.[24]

«Действительно, дура», — Саша чертыхнулась. Ее муж пропал в лесу, да еще и угнал чужой байк, а она думает о заднице чужого мужика, да к тому же читает идиотские романы. Еще и цитирует их.

— Какой ты… рассеянный… — наконец изрекла гостья и хихикнула. — Не помнишь ничего.

Хетаг резко обернулся.

— Я сказал что-то смешное? Ты хоть представляешь, сколько он стоит? — взревел мужчина, и его скулы порозовели, а губы хищно искривились.

Саша вжала голову в плечи, широко раскрыла глаза. Она никогда не видела мужчину в таком состоянии и уж тем более не предполагала, что он умеет водить байк, носит джинсы, и у него есть как минимум две футболки. Если с квадроциклом еще как-то можно смириться, то байк… К тому же ей казалось, что и Нестора эта информация удивила. Он затравленно косился на девушку и с какой-то непонятной гримасой взирал на Хетага.

— А почему ты, собственно, орешь на меня? — Неожиданно вскипела девушка. — Не я увела у тебя байк, и я, в отличие от Дэна, сижу перед тобой.

Нестор решительно поднялся на ноги:

— Наверное, нужно съездить в деревню, Хетаг. Сообщить об этом. Зная про мотоцикл, они быстрее найдут парня. Пока он… не натворил дел. Заодно я позвоню, — он покосился на девушку, — кое-кому. Узнаю, не садился ли он на поезд.

— А как он уехал на байке? — удивилась Саша. — По лесу? Перепрыгивая через коряги…

— По дороге, по которой вы сюда добрались. Тем более вся… техника стоит в ангаре для того, чтобы в любой момент можно было ей воспользоваться. Я не прячу ключи и не сливаю бензин.

— Но при этом забываешь закрыть ворота. Как это по-скифски, — поддела Саша, перехватив строгий взгляд Нестора.

И сразу смутилась:

— Но его бы обязательно кто-нибудь увидел, — произнесла она с сомнением. — Да и куда он поехал? На вокзал… наверное, в таком случае кто-то уже сообщил. Ведь не у каждого в этой глуши есть байк… Или вы все тут… мажоры?

Хетаг перевел на нее полный ярости взгляд. Казалось, он сейчас вцепится ей в глотку и заставит взять обратно все недостаточно вежливые реплики и обращения к его персоне.

— А она дело говорит, — подал голос Нестор, шумно отхлебавая кофе. — Если он поехал на вокзал, то мы его легко найдем. И твой байк, — добавил он.

— То есть никого не смущает, что он меня бросил здесь, — ни с того ни с сего возмутилась Саша. — Зато всех смущает какой-то там байк.

Мужчины переглянулись:

— Это должно смущать в первую очередь тебя, Саша, — процедил сквозь зубы Хетаг. — К тому же ты уже в который раз сказала, что он сбежал от тебя. Мы, заметь, так и не думали. Оговорка, которую ты делаешь вот уже который раз.