Еще одна роза Хетага

Глава тридцать пятая

Саша смотрела на Хетага глазами, полными ужаса, когда он, зажав своей огромной ладонью ей рот, развернул девушку к себе. Внутренне сжавшись, она повиновалась, стоя на лавке на коленях, и во все глаза уставилась на сумасшедшего хозяина этого странного дома, в который она вернулась по собственной воле. Ее глаза лихорадочно блестели. Татуировку Хитмана она каждый вечер видела на боку у Дениса, когда он удосуживался лечь спать раздетым. Неужели все-таки Хетаг содрал с него кожу и… обтянул лавку? Значит, вот что он чертил в своей тетради — выкройки из кожи ее мужа…

— Не говори ничего, — сказал Хетаг шепотом. — Просто не нужно ничего говорить. Обещаешь? — его голос был густой и тягучий, как мед.

Девушка кивнула. В ее глазах стояли слезы. Мужчина аккуратно убрал ладонь. Саша глубоко вздохнула носом, и они целую минуту так и смотрела друг на друга, не отрываясь и не произнося ни слова.

— Это просто декорации, малышка. Всего лишь реквизит. Пугалка для доверчивых туристов. Ты же понимаешь. А это… — он махнул в сторону лавки. — Это просто прикол. Маленькая шалость. По всему дому полно подобных отметин. Ведь для скифов татуировки имели огромное значение[28]. А мой дом не что иное, как жилище одного из них.

Саша снова затравленно кивнула.

— До 15 лет я жил, как и ты, в Москве. И даже учился до девятого класса в гимназии. Но я тебе все про себя расскажу, — не моргая, мужчина смотрел ей в глаза.

Саша шмыгнула носом и робко улыбнулась.

— Это бизнес, понимаешь? Мы с Наташей пишем книгу. То есть, это она пишет книгу. А я просто подкидываю ей сюжеты. Ты же с ней познакомилась, верно?

Саша кивнула снова и вытерла тыльной стороной ладони слезы.

— Я обычный парень. У меня есть айфон и умная колонка Алиса. Когда я один, то слушаю рок и пью Американо. И я правда не трогал твоего… бывшего мужа. А теперь пойдем, я уложу тебя спать. А завтра познакомлю с родителями. И с сестрой… Ну, то есть, я точно не знаю, что это сестра. Но мы с отцом всегда думали, что это именно девочка. Мы даже имя ей дали — Аня. Так хотела мама. Она всегда говорила, что в ее семье достаточно двух мужчин со странными именами.

Саша смотрела на него все глаза, и ее губы беззвучно двигались. Хетагу пришло в голову, что она либо молится, либо сошла с ума. Сойдешь тут. Ведь это не компьютерная игра и не какой-то дурацкий квест с реквизитом из папье-маше.

Бедная девочка.

Его девочка.

Спустя час Хетаг прикрыл за собой дверь в комнату, где тревожным сном забылась Саша, оставив небольшую щель. Если она проснется, то не должна думать, что он сделал ее своей пленницей. Девушка должна знать, что всегда может уйти. Пожалуйста, пусть идет. Перед входом стоит машина, которую хозяин дома вывел из гаража. Самый обычный семейный внедорожник, на котором не страшно ездить по лесу. Он специально и не стал доставать ключи из замка зажигания и предварительно проверил количество бензина в баке. Она может ехать, он не будет останавливать.

«В конце концов, безумие не может длиться вечно, — сказал он себе. — И оно должно когда-нибудь заканчиваться». Ведь бросают же люди курить, избавляются от пьянства, наркомании. Других дурных привычек. И он избавится от мыслей о Кате. И никогда больше не совершит прежних ошибок.

Саша молодая, красивая, и если она хочет развлекаться, то что ж, он даст ей то, что она желает. Если гостья не сбежит, как Катя, а останется, он сделает для нее все. В конце концов, в тридцать пять по клубам ходить уже не хочется. Это он знал точно. Ему как раз было тридцать пять. Саше меньше, но несколько лет можно потерпеть. Они могут путешествовать, жить в разных городах, придумать и воплотить в жизнь совершенно любую идею бизнеса, завести детей. Они могут даже завести друзей, если Саше это так необходимо. Женщины быстро взрослеют. Он вспомнил мать. Она сама говорила, что 35–45 — это самый счастливый возраст.

Хетаг улыбнулся. Даже его, такие непохожие друг на друга, родители, были счастливы. Отец все сделал для этого. Он не держал мать, а она и не уходила. Он все сделал правильно. Почти. Но Хетаг сделает лучше. Он не позволит, чтобы у него отобрал еще и Сашу. Его Сашу.