Фиктивная семья на Новый год

Глава 31

Как же я ошибалась, предполагая, что вечер будет легким. Да он рискует превратиться в один из худших в моей жизни.

Ладно. Мне деньги платят за работу. Обещали, по крайней мере. А премию от Геннадия Петровича я сама себе выписала. Нужно отрабатывать.

Личное отправляем на глубину, и показываем себя профессионалом. Хотя какой я к черту профессионал актёрского мастерства.

– Никто вас за нос не водит, Сергей Германович, – произношу на удивление спокойным голосом.

Паша словно в рот воды набрал и так и таращится на свою драгоценную любовь. Убила бы обоих.

– Но как же, – возражает Фирсов–старший, – женихи тут ваши, невесты. Значит, вы не вместе?

– Еще как вместе, – хватаю за руку Павла и с силой сжимаю ее, приводя того в чувства, – свидетельство о браке покажем, если столько недоверия. И вы забыли добавить, что женихи с невестами бывшие!

Говорю, а сама пристально смотрю на Руса. Он вздрагивает и удивленно приподнимает брови.

Пожимаю плечами. Мол, а что такого? Браки сейчас разные бывают, гостевые в том числе. И наличием любовника испокон веков не удивить.

– Да, папа, – наконец, оживает Фирсов, – мы с Дарьей настолько близки, что даже страшно представить. Не каждый муж доверяет своей жене то, что доверяю ей я.

Грозно прозвучало, но да ничего. Пойдет. Я, правда, рассчитывала на что–то более мягкое, романтичное.

Зато его слова правдивы. Не всякий мужчина посвящает вторую половину в собственные авантюры.

– И мы относимся с пониманием друг к другу, – дополняю я.

– Какой брак?! Ты в своем уме? – чуть ли не кричит Рус.

– А такой, – отвечает Паша, – ты упустил свою возможность. Почти год назад, причем.

– Год?! В смысле год?

С беспокойством оборачиваюсь на Фирсова. Рус ведь сейчас ляпнет не то, и наша афера раскроется..

Но Павел тоже догадывается об этом. Он решает вопрос. Кардинально.

– Проспись, придурок, – произносит и резко ударяет Руса прямо в нос.

Тот от неожиданности заваливается назад, и вокруг нас сразу скапливаются люди.

– Может, в другой раз картины посмотрим? – спрашиваю у Анфисы Дмитриевны.

– Конечно, лучше в другой, – отвечает она ошарашенно.

И мы спешно покидаем выставку.

Паша выруливает со стоянки и жмет на газ, подрезая машины.

– Все нормально, за нами не гонятся, – глажу его по плечу, а потом вспоминаю его реакцию на Катю, и рука дергается. – Можно ехать спокойно.

– Куда хотите дальше? – спрашивает Фирсов, глядя в зеркало заднего вида на своих родителей.

– О, даже не знаю, – тянет его мама.

Отец молчит, что странно.

– Может, к нам с Пашей домой? – приветливо улыбаюсь. – Ника у моих родителей на даче, вы можете переночевать. Мы не будем стеснены.

Хотя трудно быть стесненными в хоромах Фирсова.

Павел вздрагивает и делает круглые глаза. Но мне все равно. При чужих людях я не разрыдаюсь и не примусь себя жалеть. Ведь я снова одна.

Рус замуж больше не позовет, а сердце Павла занято идеальной красавицей. Впрочем, сердце Руса, возможно уже тоже. Очень легко любить ту, которая радует взгляд.

– Прекрасная идея! Едем к деткам! – радостно восклицает Анфиса Дмитриевна.

По пути покупаем торт к чаю, обычная еда имеется. Благо, я люблю готовить. Хоть я жена и фиктивная, да только не хочу показаться плохой хозяйкой.

В квартире, пока все ждут чайник, я нахожу свидетельство о браке.

– Держите, Сергей Германович, а то ведь не верили, – едко замечаю.

Этот угрюмый мужчина меня раздражает. Не понимаю, как можно быть таким с единственным сыном.

А может, Паша ему неродной? Это бы многое объяснило.

– Хм, спасибо, Дарья, – он кивает и изучает бумагу с невозмутимым видом. – Красивый документ, похож на настоящий.

– Наверное, потому что он и есть настоящий.

– Ты меня перебиваешь, это невежливо, – отец Павла делает мне замечание, на что я закатываю глаза. – Будучи при деньгах, легко организовать любую бумажку задним числом.

– Вы невозможны, – качаю головой, выдираю из его рук свидетельство и отношу его обратно.

Удивительно, но дальше вечер проходит относительно спокойно. Меня никто не трогает, я смотрю телевизор, а они втроем общаются в гостиной. Да так я и засыпаю на диване.

А просыпаюсь почему–то в постели Фирсова. И он тут же, лежит спиной ко мне, раскрытый, в одних трусах. Да и на мне как–то ощутимо меньше одежды, чем было вечером.