Гарем-академия 1. Чистильщица (СИ)

Глава 24. Первый день учебы

«Бесовы мужчины! — думала Даари, хлопая дверью такси. — Один… великолепный владыка меня в это втянул, чтоб ему всяческого счастья, другой владыка рангом поменьше не дал выспаться… А тоже считает себя великолепным, небось!»

На самом деле Даари лукавила: не выспалась она в основном по собственной вине. Она соврала мафиози — Кетару Сииту — что у нее осталось еще доучить кусок «Правил и положений». Начерно она все прочла и постаралась логически уложить в голове заранее, до встречи: Даари понятия не имела, как эта встреча пройдет, и не хотела рисковать на случай, если разговор затянется или если по его результатам Сиит попробует сделать что-нибудь глупое, например, возьмет ее в заложники и промурыжит несколько часов, чтобы запугать. (Она правда не боялась, что он всерьез вздумает убить ее и брата… ну как, не боялась… убеждала себя, что не боится… и даже верила себе — пока мафиози не озвучил эту мысль сам!)

Короче говоря, когда она в тонком, но неожиданно теплом форменном пальто спешила от стоянки такси к воротам кампуса, то не только ежилась от осенней мороси, но и зевала во весь рот.

«Сейчас прикопаются, что пальто мокрое, а я без зонта», — обреченно подумала Даари, предвкушая встречу с патрулем.

Но штудирование «Правил и уложений» дало свои плоды: она знала, что как раз за попадание под дождь без зонта и промокший вид имеют право штрафовать только адепток от шестого ранга и выше — мол, они-то должны уметь защититься магией от разгула стихии! А вольнослушательницам любого ранга можно только сделать устное замечание (укорить за то, что не проверили прогноз погоды) без занесения в личное дело.

Однако патруля у ворот не оказалось: видно, служба Внутреннего аудита отлично знала, что в такую погоду особо не поиздеваешься над невинными жертвами, и дежурить под дождем почем зря не хотела. Настроение Даари сразу немного повысилось.

Тем более, что лошадки с повозками у входа дежурили исправно, несмотря на дождь. Приложив пропуск к дверце, Даари впервые в жизни уселась на расписную скамеечку внутри маленького крытого возка. Честно говоря, там оказалось вовсе не так мило и уютно, как казалось снаружи, но ведь дело принципа!

Однако возница в форме Управления вспомогательных работ и не думал трогаться.

— Почему не едем? — спросила Даари.

Она не знала, как к нему обращаться, поэтому опустила обращение вообще.

— Погодите, барышня вольнослушательница, — сказал тот. — Вот человека три хотя бы наберется — тогда.

Даари посмотрела на экран магфона: до начала занятий оставалось всего минут двадцать. Лошадки ехали через кампус со скоростью неспешащего пешехода, это значит, десять минут. Совсем мало времени останется, чтобы найти нужную аудиторию!

Ругнувшись про себя (вслух нельзя!), она покинула возок, затрусив ко входу самостоятельно.

В голове сами собой начали прокручиваться подробности вчерашнего вечера — боги-духи, как она была напугана! И делу не помогало то, что этот бесов преступный босс оказался отчаянно красив. Высокий, мускулистый, с грубоватым мужественным лицом, ничуть не похожим на лукавое, женственное личико Дракона в его «повседневной форме»! На его фоне Даари как-то особенно остро ощутила себя простушкой с уродливым шрамом и прискорбно плебейскими манерами. Она и от ужина с Сиитом в основном поэтому отказалась: в «Магии моря» подавали преимущественно рыбу, а Даари понятия не имела, как ее правильно есть столовыми приборами! Когда они ходили в этот ресторанчик с родителями в незапамятные счастливые времена, то облизывали пальцы и горя не знали.

Встреча с красавцем-мужчиной, которому ничего не стоило ее убить, взбудоражила Даари неожиданно сильно. Она даже сама не поняла, до какой степени: всегда презирала тех недалеких девиц из книг и фильмов, которым нравились «плохие парни»! Разве на плохого парня можно положиться? Разве можно с ним создать семью? А ведь семья — это главное в жизни, что для женщин, что для мужчин, и нельзя жить с тем, кто считает иначе!

Но несмотря на эти рациональные мысли, придя домой, Даари толком не смогла уснуть. То ворочалась с боку на бок, то доставала «Правила и уложения» и начинала их зубрить — но быстро бросала, потому что в голове ничего не желало правильно «улагаться».

К счастью, готовиться к другим предметам, которые сегодня стояли по расписанию (его прислали на ее сетевую почту еще в земляной день, позавчера) ей было не нужно: в статье 12 (часть 5, если интересно) она вычитала, что если адептка зачислена в Академию не вместе со своим потоком, а позже, то преподаватели не имеют права проверять у нее пройденный материал в течение по крайней мере срока, равного половине времени, прошедшего с начала учебного года. Это означало, что Даари хотя бы первый месяц будет избавлена от публичного унижения у доски и возможного отчисления за неуспеваемость. Ну и показательно: раз такое правило вообще зафиксировали документально, значит, сериалы из жизни «благородных» учебных заведений (саму Академию ни в одном из сериалов не показывали из соображений цензуры, но довольно было произведений, где подобные школы во многом ее повторяли) были правы, и ловушки такого рода практиковались.

К сожалению, Старшей судьи двенадцатая статья не касалась: она имела право дать Даари на ознакомление с материалами любой срок, хоть пару часов. Так что три дня — это госпожа Лайет еще расщедрилась.

И то сказать, Даари не знала, когда именно в воображении госпожи Лайет истекали эти три дня: вечером огненного дня (то есть экзаменовать будет в водный день), утром огненного дня (то есть экзаменовать будет тогда же) или вообще она засчитает земляной день, когда дала задание учить правила, за полные сутки, и решит проверить Даари прямо сегодня, в лунный день!

Именно поэтому Даари постаралась хоть пару раз прочесть все, что нужно. Она осознавала, что сможет ответить лишь в самых общих чертах, если ее будут спрашивать сегодня, но надеялась, что либо козлистость госпожи Лайет не зайдет так далеко, либо этого общего понимания хватит, чтобы как-то выкрутиться. Дракон ведь сказал, что она везучая.

За этими мыслями Даари сама не заметила, как дошла до ворот в башню Звезд и Месяца — ту, где у нее было первое занятие. Ну, если, конечно, верить присланному расписанию.

Она никогда не была в этой башне: занятия по магии тут не проводились, только общеобразовательные предметы, поэтому Даари переступала порог с некоторым трепетом: как-то оно в обыкновенном учебном корпусе?

Да ничего особенного, как оказалось. Потолок холла, правда, украшали фрески, стилизованные под классический наскальный рисунок «Битва драконов» — единственное, что сохранилось от древнейшей культуры пещерных обитателей центральной части материка. Но это и все, в остальном холл как холл: с каменным полом и обычными электро-магическими светильниками — разве только что оформленными как старинные масляные.

Что действительно внушало трепет: толпы, буквально толпы адепток. Все они были одинаково одеты, все с одинаковыми прическами и примерно одинаковыми фигурами — ну или так казалось. Даари слегка (или даже не слегка) оробела. Будучи чистильщицей, она всегда проскакивала по служебным коридорам. Если нужно было что-то сделать в помещениях для адепток, то такие работы обычно ставились в график до или после учебного времени. Ей просто не случалось сталкиваться с такими роями!

К счастью, на нее никто не обращал внимания. Даари все-таки надела маску — не из того набора, что выдала кастелянша, те все были черные или голубые. Нет, Инге специально, ничего ей не сказав, вчера съездил на другой конец города и купил маску почти в цвет кожи, издалека и не заметишь.

Сделав глубокий вдох, Даари отправилась искать нужную аудиторию.

Первым уроком стояла «письменная речь и каллиграфия» — предмет, ненавистный для Даари в школе, потому что ей никак не удавалось рисовать знаки с той аккуратностью, которая требовалась учительнице. Здесь она с одной стороны предчувствовала то же унижение, с другой — заранее была уверена, что изыщет возможность хоть немного отдохнуть: вряд ли программа, рассчитанная на девочек четырнадцати лет, вызовет трудности у выпускницы школы!

Как выяснилось, она ошибалась.

Аудитория оказалась совсем небольшой, и адепток на занятие пришло всего штук десять, из них ни одной вольнослушательницы кроме Даари. Когда она переступила порог, все остальные прекратили разговоры и уставились на нее. Вот тут она всей кожей почувствовала на себе взгляды, от удивленных и неодобрительных до насмешливо-снисходительных!

К тому же, Даари, как оказалось, явилась одной из последних, оставалось свободными всего три парты, одна спереди и две сзади.

В гробовом молчании Даари прошла к дальней стене маленькой аудитории и заняла одну из двух одиночных парт.

Здесь все было устроено со странной смесью нового и старомодного: на стене в передней части аудитории рядом с доской висел экран проектора, единственное окно закрывали жалюзи, каждая парта была оборудована кнопками, которые полагалось нажимать вместо поднятия рук (Даари видела такое в кино), но сидеть нужно было не на стульях, а на коленях, поджав под себя ноги. Даари тут же порадовалась, что последние три года они с братьями только так и обедали, не став тратиться на стулья и стол с высокими ножками. А то пришлось бы сейчас мучиться с затекшими ногами!

Она достала рабочую тетрадь и набор для каллиграфии, ворча про себя, что это все пижонство, и люди сейчас печатают на магстанциях и магфонах — а если и нет, то уж по крайней мере пишут шариковыми стилосами, а не этой вот допотопной древностью! Так она себя успокаивала, чтобы не дрожать от страха.

Помогало не очень.

Когда до начала урока оставалось, по ее часам, минуты две, она увидела, как над ее тетрадью нависла чья-то тень. Даари подняла голову. Высокая адептка с ярко-апельсиновыми волосами, в которых просвечивали фиолетовые пряди, резко сказала:

— Это мое место!

Даари оглянулась.

Всего в аудитории было двенадцать столиков: шесть в ряду, ряды разделены проходом. Столик у дальней стены через проход от нее пустовал и по виду ничем не отличался от того, который заняла она. Даже, пожалуй, обладал преимуществом: Даари села напротив проекционного экрана, который вряд ли использовался часто (как минимум потому, что учителю пришлось бы оперировать проектором у противоположной стены), а с соседнего столика лучше было видно доску.

— Прошу прощения, — сказала она.

Спокойно собрала свои вещи, встала и повернулась к соседнему столику.

— Он тоже занят! — заявила оранжеволосая (Даари убей бог не помнила, из какого она клана — значит, вряд ли из самых значительных, те-то она знала все).

Ну блин, это уже было просто смешно! Детский сад, младшая группа. Такие откровенные выкрутасы Даари припоминала только в мультфильмах, даже не в игровых сериалах.

Этим девчонкам серьезно по четырнадцать?! Оранжевоволосая, кстати, выглядела даже старше, на шестнадцать-семнадцать. Может, ей столько и было: не все поступают в Академию в самом раннем разрешенном возрасте, некоторым не удается сдать экзамены с первого раза. Возрастное ограничение для претендующих на девятый ранг — тридцать лет. Правда, реально таких старых адепток Даари в коридорах ни разу не видела.

— Прошу простить, если обидела, — поклонилась Даари. Она чуть было не сказала «нижайше», но вовремя вспомнила вычитанное в правилах: мол, строго высокий стиль обязателен только при обращении к директрисе школы, ее заместительницам и высшим сановникам, посещающим Академию. Во всех остальных случаях достаточно обычной формальной вежливости. Кроме того, Тарик после вчерашнего вечера уже успел ей сказать, что формальный стиль у нее получается из рук вон плохо: «за столом тебя страшно было слушать, когда ты пыталась быть вежливой! Что-то среднее между актрисой любительского театра и дурной подхалимкой!»

Покрепче прижав к груди свои вещи и поглядывая под ноги — с этих тупоумных станется поставить подножку — она заняла единственное место, оставшееся свободным: одно из двух передних, дальнее от стола учителя.

«Небось сейчас придет какая-нибудь записная отличница и окажется, что я тоже ее обделила, и мне придется выбирать, с кем вступить в конфликт — с ней или с дочерью клана!» — тоскливо подумала Даари.

В класс действительно вошла какая-то девочка-простолюдинка в стереотипных очках, но, к удивлению Даари, поспешила в дальний конец класса и молча села через проход от рыжей дочери клана — ну надо же. Теперь заняты оказались все столики.

«Выходит, я в самом деле претендовала на чужое место? — удивилась Даари. — И это не было первым раундом травли?»

Может быть, она слишком плохо думала об Академии?

Почти сразу после прихода последней девушки прозвенел звонок. С минуту ничего не происходило, что для Даари было удивительно: у них в школе учителя обычно сидели на местах во время перемены или приходили в кабинет немного заранее. Однако очень скоро дверь отворилась и вошла самая красивая женщина, которую Даари приходилось видеть… Ну ладно, та перворанговая адептка, которая мелькала в видении и улыбнулась Даари во время церемонии награждения, пожалуй, могла похвастаться фигурой получше. А вот лицо… адептке-мазохистке, при всей ее миловидности, не хватало аристократизма, чего нельзя было сказать о преподавательнице. «Как будто нас взялась учить ожившая статуя Первой Классической эпохи!» — подумала Даари.

Правда, женщине было лет сорок минимум. Но это был тот случай, когда возраст не просто «не портил», а делал лучше, словно тончайшая сетка микротрещин на древней керамике.

Даари сперва решила, что преподаватель простолюдинка, и удивилась: в расписании было указано, что урок будет вести Улиана из клана Метельного Ворона/Льна. Однако вскоре разглядела в волосах у женщины синие пряди. Значит, просто цвета такие: черный и синий.

— Доброе утро, класс, — сказала госпожа Улиана.

— Доброе утро, госпожа преподаватель! — проскандировали адептки, и Даари чуть было не упустила момент присоединиться.

— Рада видеть, что у нас пополнение, — нейтральным тоном проговорила госпожа Улиана, ответив на приветствие кивком. Она тут же обернулась к Даари: — Вы несколько старше остальных адепток, но неужели сразу претендуете на место лучшей ученицы?

Взгляд Улианы оказался по-аристократически уничижающим. Даари сразу захотелось съежиться или начать лебезить в высоком стиле, но она принудила себя говорить спокойно:

— Прошу прощения, госпожа преподаватель. Мои знания недостаточны, чтобы претендовать на какое-либо место, я лишь скромная вольнослушащая, да еще зачисленная помимо экзаменов! Просто только эта парта была свободной.

Улиана неодобрительно покачала головой.

— Следовало поговорить с ученицами до начала урока и поменяться местами. Впрочем, это неофициальное правило Академии, вам про него могли не рассказать… — она обвела взглядом класс. — Смотрю, новенькую никто не просветил? Что ж, если вы хотели сразу привлечь к ней мое внимание и опозорить ее перед всеми, возможно, вы своего добились, — она едва заметно улыбнулась, словно в предвкушении. — Давайте же проверим, барышня Сат, сможете ли вы удержаться за этим столиком. Возьмите лист бумаги, кисть и начертите мне знак «Истина». Да не тот, который «трон», а тот, который «центр мироздания».

Даари потребовалось секунды две, чтобы осмыслить речь госпожи Улианы и понять, о каком знаке она говорит: древнем, традиционном, который редко теперь использовался, но все еще входил в состав названия некоторых государственных учреждений и в расширенную титулатуру самого Владыки. В школе его сдавали только на узнавание, а не на письмо. Даари, правда, по чистой случайности знала, как правильно его писать — когда-то, классе в седьмом, в надежде впечатлить своего тогдашнего учителя и исправить оценку, она специально тренировалась, рисуя древние и сложные знаки. Ничего из этого не вышло, да и времени прошло немало… Вспомнят ли руки?

Руки вспомнили. Даари заранее не ждала ничего хорошего и решила: будь что будет. В конце концов, она с самого начала знала, что унижения ей не миновать!

Однако неожиданно знак получился легко, размашисто, даже изящно. То ли за три года у Даари изрядно улучшилась мелкая моторика, то ли просто повезло.

— Неплохо, — брови госпожи Улианы взлетели вверх. — Что ж, до конца урока столик остается за тобой. К следующему занятию имей в виду: приходить надо пораньше и занимать то место, на которое претендуешь по знаниям. Обычно все сражаются за места в середине. Села вперед — могут начать спрашивать с пристрастием. А некоторые преподаватели опрашивают задних. Вот как я, например… — снова этак предвкушающе улыбнувшись, она чуть повысила голос, чтобы слышно было в дальнем углу класса. — Сэмиллин Ураганное Просо! Придумай-ка мне игру слов с этим знаком.

Та рыжеволосая девушка, которая отправила Даари на переднюю парту, поднялась со своего места (Даари видела это, потому что обернулась, заметив, что и остальные адептки оборачиваются к отвечающей).

Сэмиллин изрядно побледнела: было видно, что неожиданный вопрос выбил ее из колеи. Все же, кое-как, запинаясь, она пробормотала:

— У стены расстрельный видит истину.

— Интересный вариант, хотя «у стены» звучит все-таки не совсем похоже, — миролюбиво согласилась преподаватель. — Зря вы сели назад сегодня, ваше место по-прежнему в середине… Ну-ка, кто еще предложит мне версии?

На нескольких столах зажглись огоньки готовности ответа, и преподаватель указала на девушку с передней парты через проход от Даари.

— Пеори, дочь Ночной Липы.

— Можно я запишу? — спросила адептка.

— Конечно, идите к доске.

Доска располагалась прямо за спиной преподавателя. Девушка с бело-сиреневыми волосами подошла и быстрым, летящим почерком набросала мелом несколько знаков.

Даари нахмурилась: странная фраза, хотя не сказать, чтобы совсем бессмысленная — «голова в парадном уборе, в сердце истина». Кажется, остальные адептки были так же удивлены. А вот госпожа Улиана неожиданно заулыбалась:

— Грубая лесть вышестоящим засчитана, Пеори. Кто не понял — прочтите фразу традиционным чтением!

Преподаватель говорила об устаревшем, фонетическом чтении некоторых знаков… кстати, да, вся фраза была составлена именно из таких, у которых несколько чтений!

Даари зашевелила губами, читая фразу чисто фонетически — и поняла, почему Улиана сказала про грубую лесть. Фраза звучала как «Драгоценная Академия Всеблагого Императора». М-да.

Остальные адептки как раз в этот момент заулыбались: видно, тоже прочли.

— Хорошо, давайте теперь без такого явного подхалимажа, — призвала Улиана. — Развлечемся. Предлагайте самые интересные и нестандартные сочетания!

После недолгого ожидания на одном столе робко мигнул и тут же погас огонек. Улиана спросила девушку, и та неуверенно пробормотала:

— Истина в вине — сад обжор!

Тут уже девушки широко заулыбались, некоторые даже захихикали, сразу сообразив, в чем дело: действительно, если записать «истина в вине» фонетически, а потом переставить знаки местами, получишь «сад обжор».

Даари улыбалась вместе со всеми, одновременно разглядывая лежащий перед ней лист со знаком, начертанным ее собственной рукой. Она поймала себя на том, что думает о подходящих вариантах с игрой слов — атмосфера урока захватила и ее. Странно, она столько размышляла об Академии, об интригах, о карьере, но совершенно забыла, что ведь это учебное заведение, в котором учат. А учеба может быть интересной и даже веселой — в конце концов, в школе Даари нравилось, и она пошла бы учиться дальше, если бы их с братьями жизнь вдруг не покатилась под откос… Конечно, на Университет — аналог Академии, куда принимали всех подряд, не только магов — она не претендовала даже в самых необузданных мечтаниях, но ведь есть немало хороших институтов и колледжей рангом пониже. Странно было вдруг три года спустя таким неожиданным образом воплотить ту давнюю мечту о высшем образовании!

Внезапно ее осенило. Да нет, не может же быть так просто, что никто до этого не додумался! Это просто смешно! Хотя…

Забыв о своем стремлении не высовываться и просто отсиживаться, Даари нажала кнопку.

— У вас тоже есть идея, барышня Сат? — спросила госпожа Улиана, с легкой иронией, но почти доброжелательно.

— Да, — сказала Даари. И, поколебавшись, добавила: — Истина без шлема превращается в хлебушек.

На секунду в классе повисло молчание.

И вдруг госпожа Улиана совсем не по-аристократически захохотала. Она смеялась и смеялась, вытирая слезы тыльной стороной ладони, пока остальные девушки смотрели на Даари с редкой смесью шока и неприязни.

— Кто не понял, — отсмеявшись, проговорила госпожа Улиана, — мысленно удалите верхний элемент, так называемый «шлем», а то, что осталось, поверните по часовой стрелке и добавьте черту во-от сюда…

Но никто так и не разразился хохотом.

«Похоже, я дала-таки маху», — подумала Даари.