Ген медведя

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Игнорируя меня, Рид отдал приказ своим людям, которые все еще были в форме медведя. Кажущийся злым, он проговорил сквозь зубы, сказав им «направиться на север» и «искать другого», указывая, что в этом районе был еще один шпион крови. Люди Рида сразу же побежали на север, и некоторые из них начали тихо рычать.

Теперь я наконец поняла, почему они не позволили мне убежать, когда впервые пришли ко мне и порожденному. Если бы они это сделали, на меня бы напал другой шпион. Тем не менее все еще казалось, что, если кто-то должен был бросать сердитые взгляды, это должна была быть я, а не Рид. Я не могла понять, почему он может быть расстроен мной.

Как только его люди ушли, Рид повернулся со сжатыми челюстями и пошел на юг, обратно к дому, говоря, когда прошел мимо меня, даже не глядя на меня.

— Я отведу тебя обратно в дом.

— Ну, ладно… и спасибо. Но ты хотя бы спросишь, все ли со мной в порядке?

Это, казалось, вежливым.

Рид едва взглянул на меня, все еще шагая на юг.

— Ты в порядке?

— Ну, да, просто немного потрясена. Но по крайней мере…

— Хорошо. Тогда просто продолжай следовать за мной до дома.

Разум лихорадило от всего, что произошло, и я пошла за ним, хотя не привыкла к приказам. Хоть, я и привыкла к «деловому» поведению Рида, обнаружила, что мне это совсем не нравится, хотя сказала себе во время езды в Сомерсет, что все, что я хотела, это деловой человек, который войдет в наше «соглашение» с чем-то вроде холодного отрешения.

Через некоторое время я перестала следовать за Ридом и, скорее, шла рядом с ним. Несмотря на его равнодушие, я до сих пор благодарна ему за спасение моей жизни; однако, ни за что на свете, я не буду следовать за ним по пятам, как собака, чтобы выразить свою благодарность. В конце концов, возможно, я была немного напугана событиями, которые только что произошли, но у меня все еще были гордость и достоинство. И именно эти гордость и достоинство заставили меня попытаться взглянуть Риду в глаза, когда заговорила, хотя он даже не бросил взгляда в мою сторону.

— Я ценю, что ты спас мою жизнь, Рид. Спасибо тебе.

Продвигаясь на юг по тропе, он даже не взглянул на меня.

— Всегда пожалуйста, и я рад, что смог. Тем не менее я не могу не злиться на тебя за то, что ты поставила себя в такое положение, когда мне пришлось спасать твою жизнь. Разве ты не слышала сирену, которая звучала раньше?

Смущенная, я сказал ему, что слышала.

— Но я понятия не имела, что это значит, и до сих пор не знаю.

Рид, наконец, взглянул на меня.

— Мэри ничего тебе не сказала? Мне показалось, что я слышал, как она говорила тебе, чтобы ты оставалась дома целый день, если услышишь сирену.

— Нет, тогда она рассказывала мне об этой тропе. Она сказала, что я могу прогуляться по ней, если захочу, вместо того «чтобы сидеть дома весь день». Ты, должно быть, не расслышал ее правильно.

Хотя Рид все еще хмурился, у него хотя бы хватило порядочности выглядеть смущенным, и он заговорил не сразу.

— Ну… я извиняюсь за это. Думаю, я должен был убедиться, что ты поняла про сирену общественной тревоги. Он для того, чтобы предупредить всех, если любого медведя из «Порожденных кровью» увидели в этом районе.

— Хорошо, теперь я знаю. Спасибо тебе.

Все еще выглядя немного смущенным, Рид просто хмыкнул в ответ, добавив, что он был рад, что порожденный, которого он убил, не был очень сильным.

— Если бы он был сильным, мы все были бы в беде. С тех пор, как их оружие ослабило нас, нам очень трудно сражаться с некоторыми из них. Иногда даже нужно десять человек, чтобы убрать одного из них. Так будет продолжаться еще некоторое время… пока мы не восстановим нашу энергию с помощью инъекции, сделанной из капли крови твоего ребенка.

Рид замолчал, и я не знала, что ответить, поэтому ничего не сказала, думая о том, как отчаянно мы с Ридом хотели, чтобы я забеременела, хотя и по совершенно другим причинам.

До конца пути до дома я просто смотрела на него периодически, не говоря, оценивая его мощную фигуру и думая о том, что, вероятно, должно было произойти в этот вечер. Длинный, худощавый, мускулистый в тяжелых черных рабочих ботинках, потрепанных джинсах и темно-синей футболке, Рид тоже периодически смотрел на меня, как будто у него были те же мысли. Он все равно не говорил со мной, мы шли в тишине. Пение птиц и стук наших ног, хрустящие ветки и сухие листья были единственными вещами, которые наполняли тишину. Время от времени, сильный ветер шелестел крошечными ярко-зелеными новыми листьями деревьев вокруг нас.

Как только мы добрались до дома, Рид связался с некоторыми из своих людей по телефону, а я с мамой, с облегчением услышав, что она чувствует себя хорошо, и что Ирма хорошо заботится о ней. К счастью, Ирма оставалась с ней все время, пока меня не было, что полностью успокоило меня.

Как только я стала прощаться с мамой, она сказала мне подождать, а затем заговорила тихим, грустным голосом.

— Я просто хочу сказать тебе, что тебе не нужно делать то, что ты делаешь, Сэм… вся эта договоренность о том, чтобы спать с виртуальным незнакомцем, чтобы забеременеть, просто, чтобы получить деньги на моё лечение. Даже говоря это сейчас… это звучит безумно. Это звучит так, как то, что ни одна хорошая мать никогда не позволит своей дочери.

До того, как я покинула Форт Уэйн, мы уже прошли через все это. Много раз. Даже сейчас я спокойно повторила то, что сказала маме по крайней мере полдюжины раз.

— Я взрослая женщина, мама, и я сделала свой выбор. И кроме того… я всегда хотела сама стать матерью, и теперь у меня есть шанс. И к тому же…. — слегка повернувшись, я перевела взгляд на Рида, который все еще говорил по своему телефону, на другой стороне кухни. — Я не думаю, что я буду против спать с Ридом.

Ранее в разговоре я немного рассказала маме о нем, тихо сказав, что он «очень красивый», что было почти преуменьшением. Рид был настолько «красивым», что описание было почти смехотворным. На самом деле, даже по телефону с моей собственной матерью, просто глядя на Рида, я не могла не думать о том, как «красиво» он может выглядеть совершенно без одежды.

Конечно, я покраснела, резко отвела свой взгляд от его тела, прокашлявшись.

— Просто поверь мне, мама… всякий раз, когда мы с Ридом будем работать над созданием нашего ребенка, я не буду делать ничего, чего не хочу.

Мы с Ридом вскоре закончили наши телефонные звонки, и он поднялся наверх, чтобы принять душ, пока я сделала салат и разогрела несколько рулетов и сырную запеканку с ветчиной и картофелем, которую Мэри оставила на ужин. Пока я работала над тем, чтобы все подготовить и накрыть на стол, то обнаружила, что не могу удержать свои мысли от красивого лица Рида и его длинного, твердого тела, стараясь, как могу, избавится от них. Даже аромат вкусной запеканки Мэри не мог отвлечь меня от мыслей несмотря на то, что она пахла абсолютно божественно, пока грелась в духовке.

За ужином, который мы с Ридом сначала ели в полной тишине, мои мысли начали блуждать еще дальше, сосредоточившись на том, как Рид выглядел в своей медвежьей форме, такой большой, сильный и суровый. Когда мои щеки слегка покраснели, я попыталась сказать себе, что это, вероятно, просто от вина, которое пила с едой, хотя знала, что это не так. Дело было в том, что моё тело, казалось, наконец ожило после многих лет отсутствия желания. Конечно, прошло много лет с тех пор, как я испытала желание на том уровне, который был в настоящее время. На самом деле, каждый раз, когда я смотрела в сторону Рида, отчетливая боль, которую начала чувствовать в животе, казалось, стала еще более выраженной.

Мы почти закончили нашу еду, когда он наконец заговорил, сказав, что ему нужно уйти на какое-то время, чтобы помочь своим людям избавиться от кой-каких «тушек», как я догадалась, тушками были порожденные. Я сказала, что все в порядке, и мы оба замолчали, пока Рид снова не заговорил.

— Я думаю, что вернусь к восьми или около того.

— Все в порядке.

— И тогда мы можем… мы можем сделать то, что нам нужно сделать в отношении нашего делового соглашения.

Опять же, его слова ударили по мне. «Наше деловое соглашение». Я тоже хотела, чтобы наше «соглашение» было «бизнесом», но не была уверена, почему Рид должен говорить так чертовски холодно об этом. Как будто у него каменное сердце. «Неудивительно, что ему чуть за тридцать и он еще не женат», — подумала я. Он может быть чертовски горяч, но его сердце холодное, как лед.

Когда я не ответила на то, что он сказал о «нашем деловом соглашении», и вместо этого съела последние пару кусочков моей запеканки, Рид откашлялся и снова заговорил, взяв свою хлопковую салфетку с коленей и положив ее на стол.

— Послушай, если ты каким-то образом не готова выполнить наше соглашение, тебе, конечно, не нужно. Я не имею права никого заставлять.

Вдруг, с грохотом опустив вилку, я наконец взглянула ему в глаза.

— Я более чем готова «пройти через» наше соглашение. Я просто не понимаю, почему ты так холодно к этому относишься, постоянно называя это соглашением. Мы можем хотя бы попытаться завести дружбу или что-то в этом роде? Я имею в виду… у нас будет ребенок, так что мы могли, по крайней мере…

— Нет. — Проведя рукой по волосам, Рид теперь стоял на ногах, даже не глядя на меня. — Будет лучше, если между нами будет только бизнес, Саманта. Я буду любить нашего ребенка; я обещаю тебе это, но что касается нас с тобой… — он остановился, чтобы снова провести рукой через свои густые темные волосы. — Я хочу, чтобы все это было чисто бизнесом. На самом деле, пока мы оба полностью не согласны с этой идеей, я не думаю, что мы должны спать в одной постели, чтобы заняться бизнесом. Я сейчас же отнесу твои вещи в свободную спальню. Это главная спальня, так что у тебя все еще будет свой душ и все такое.

— Но, подожди, Рид. Ты можешь хотя бы сказать мне…

— Нет. И с меня хватит разговоров об этом.

Он уже почти вышел из столовой, направляясь к лестнице.

Собирая стол, я возмущалась, думая, что, по крайней мере, он должен мне объяснить, почему хочет, чтобы наше «деловое соглашение» было настолько строго деловым. В то же время, хотя я злилась, — удивлялась, почему меня это заботит. Пока я зарабатывала деньги, которые мне были нужны, чтобы спасти жизнь моей матери, ничто другое не имело значения. Или так я говорила сама себе.

Я как раз закончила загружать посудомоечную машину, когда Рид покинул дом, не сказав ни слова, снова оставив меня злиться. Однако, после второго выпитого бокала вина, я обнаружила, что моё настроение немного смягчилось и что хорошая, длинная, роскошная ванна с пеной звучала божественно.

Как только нашла комнату, куда Рид переместил мои вещи, я еще раз распаковала вещи, а затем исследовала главную ванную комнату, где обнаружила, что у нее была не только ванна, но и ванна с гидромассажем. В течение десяти минут или около того, струи массировали моё тело, которое стало невероятно напряженным из-за долгой поездки, ссоры с Ридом и ужасной встречи с порожденным.

Я отмокала в ванной очень долгое время, прежде чем, наконец, вышла, когда моя кожа начала морщиться. Завернутая в полотенце, я несколько минут рылась в своем комоде, пытаясь найти свою пижаму, когда мне показалось, что услышала стук в дверь своей спальни. Если бы кто-то действительно стучал, это было тихо, и я засомневалась, действительно ли что-то слышала.

Через минуту или около того, найдя свою пижаму, я сняла полотенце, чтобы надеть ее, когда снова раздался стук, на этот раз звонкий, как колокольчик. Моя первая мысль была, что это, вероятно, Мэри. Ранее она сказала, что собирается снова прийти в дом, чтобы прибраться после ужина, но я сказала ей, чтобы она даже не мечтала об этом, потому что я могла легко это сделать. Теперь я поняла, что она решила меня не слушать. Итак, снова обернув полотенце вокруг себя, я крикнула ей, что иду. Однако, когда открыла дверь секундой позже, то это была не Мэри, стоящая снаружи. Это был Рид, и его глаза мгновенно расширились, когда он осмотрел своим взглядом меня с головы до ног, от моих мокрых волос до тела, прикрытого полотенцем.