Герцог не желает жениться, или Фиктивная семья для холостяка

Эпилог

Еще одна свадьба

– Ты полагаешь, стоило устраивать празднество для родни? Мы уже два месяца, как женатые люди, зачем этот фарс? – спрашиваю, наверное, раз в десятый.

Во мне сидит острое неприятие некоторых личностей, оставленных на материке.

– А ты, конечно, предпочла бы приехать через месяц на открытие приюта, устроить сироток и уехать, даже ни с кем не поздоровавшись из соседей? – произносит Бернар, не отрываясь от газеты.

– Да. Прекрасная мысль. Все равно мы пока здесь обитаем, погода хорошая, и Мелани нравится.

– Милая, твоя кухарка уже начала приготовления, не расстраивай женщину. Она и без того помешана на экономии, – качает головой мой супруг. – И мы договаривались о том, что часть года обитаем здесь, а часть там. Я до сих пор не вошел в поместье деда, как полноправный хозяин. Уважь мужа, сделай ему приятное.

Недовольно закатываю глаза.

– Терпеть не могу, когда ты начинаешь так говорить. Да я первая предложила вернуться на родину! В первую очередь из–за твоей службы.

Бернар откладывает–таки газету и берет меня за руки.

– Милая, я уже здесь нашел, чем заняться. Выращивать рис, оказалось, довольно интересно. Земля на острове плодородная, а наши соотечественники с удовольствием скупают неизвестную, но вкусную крупу. Не волнуйся, тебя никто не тронет.

Не сразу понимаю, про кого были последние слова Бернара.

– Что? Да я не боюсь никого! – возмущенно вспыхиваю.

– Значит, тем более двадцать родственников перетерпим как–нибудь, – Вандербург отстраняется. – И я им заранее арендовал гостевой дом в десяти милях отсюда. Случайно с утра точно не встретимся.

Мне остается только поджать губы и смириться с завтрашней неизбежностью.

Возможно, я не права, все же у Бернара есть родители, тетушки, в отличие от меня. Я давно сама по себе, дальняя родня не в счет.

Если глубоко копнуть, многие аристократические семьи приходятся друг другу очень–очень и еще с десяток раз очень дальними родственниками. Так что в некотором роде родня Бернара – это и моя родня. Даже не учитывая наш брак.

Но, вспоминая, какой прием мне устроили в прошлый раз, я бы предпочла не заботиться о родственных связях. Но, конечно, не могу лишать Вандербурга общения с папой и мамой. Тем более отец его был положительно ко мне настроен. Вроде бы.

Как обычно, когда не хочешь, чтобы что–то наступило, оно приходит быстрее. Так и сегодняшнее утро. Едва коснулась головой подушки, а уже время вставать.

Встреча назначена на три часа пополудни, и у меня стойкое желание не выходить из комнаты до этого момента.

– Беатрис, завтрак, – открывается дверь, и в нашу спальню вплывает Бернар с подносом, наполненным всякими вкусностями. – Устраивайся поудобнее.

Широко открыв глаза от изумления, выполняю то, что сказал Вандербург.

– Это мне? – спрашиваю на всякий случай.

– Нет, мне! Естественно, тебе. Я уже час на ногах, это ты у нас соня. Даже Мелани давно на улице.

Бернар ставит поднос, берет салфетку, кладет ее мне на колени. Потом подхватывает тост, намазанный джемом, и отправляет его в мой рот.

– О, ммм, – пережевываю, – вкусно.

–Значит, продолжим, – ухмыляется Вандербург.

Далее в ход идут фрукты и традиционное вареное яйцо. Запить все мне предлагается свежевыжатым соком.

– Класс, – протягиваю довольно. – Можно так каждый день?

Хитро улыбаюсь, внимательно следя за реакцией Бернара.

–Посмотрим на твое поведение, – ухмыляется он. – А теперь живо вставай и наводи лоск. Ты у меня и без всяких женских штучек красавица, но я хочу, чтобы гости буквально ослепли.

– Слушаюсь, мой капитан! – торжественно произношу и спрыгиваю с кровати.

В Липрии даже зажиточный аристократический класс живет гораздо скромнее, чем в Ардории. У меня здесь нет личной служанки, да и не нужна она. С прической и макияжем на помощь придет специально нанятая для этих дел девушка, а в остальные дни я сама справляюсь.

Так за хлопотами проходит несколько часов. Немудрено, ведь я тяну время, как могу. Но все равно мы успеваем, и даже немного остается в запасе.

– Моя дорогая, ты обворожительна, – в покои входит Бернар.

На нем парадный костюм, на правой руке перстень, подаренный мной в знак нашего союза. До сих пор ревниво проверяю, надел ли он его.

Был у нас случай примерно с месяц назад, когда Вандербург уехал на рабочую встречу без украшения. Стыдно вспоминать, но я и сама не подозревала, что такая ревнивица и собственница.

– Ты тоже чудесно выглядишь. Специально пришел за мной, чтобы я не вздумала отсидеться в покоях?

Отвечаю ему с улыбкой и с наслаждением вдыхаю мой любимый аромат. Иногда мне кажется, что изначально симпатию во мне к Бернару спровоцировал его одеколон.

–А–хах, ты меня раскусила. Идем встречать гостей? – он отставляет локоть.

– Идем, – отвечаю, с силой выдохнув.

Ладно, как–нибудь потерплю. Главное, никто не заставляет меня жить с родственниками.

Мы выходим на крыльцо, Мелани стоит рядом, держу ее за руку. Все гости приезжают вместе, синхронно. Наклеиваю на лицо любезную улыбку, подозревая, что она больше напоминает ехидный оскал. Но что есть, то есть.

– Папа, мама, рад вас видеть, – Бернар широко раскрывает руки и обнимает родителей. Мы с Мелани остаемся на шаг позади. – Как добрались? Комфортно?

– Да, сын, все хорошо, спасибо, – отвечает его отец. – О, а вот и твоя красавица–супруга. Здравствуй, Беатрис, – он целует мою руку, я приветственно киваю. – Мелани, ты так подросла. Мы тебе куклу привезли в подарок, ты в них еще играешь?

– Конечно,– глаза Мэл загораются искренним счастьем, – спасибо!

Слуга достает из кареты игрушку и протягивает ее.

– Это очень мило с вашей стороны, благодарю, – отвечаю вежливо.

– Хм, – громко хмыкает мать Бернара. При одном взгляде на нее, я понимаю, что ее отношение ни капли не изменилось.

– Мадам, – с напором произношу это слово и киваю с улыбкой.

Надеюсь, она почувствует мою скрытую иронию.

– Беатрис, – также с напором сквозь зубы отвечает Сесилия.

Скорее север станет югом и наоборот, чем эта упрямая женщина назовет меня герцогиней. Что ж, ее право. Я не настаиваю. Все равно правда на моей стороне.

Легонько пожимаю плечами и отворачиваюсь, чтобы приветствовать остальных гостей.

Больше никто не выражает открытого недовольства нашим с Бернаром союзом. Родственники со стороны Вандербурга в основном тихие культурные люди. Или они хорошо умеют скрывать свои эмоции, что с детства практикуется в аристократических семьях. На самом деле все равно, главное, меня не трогают.

С моей стороны только трое гостей, и они по статусу ниже остальных. Краем глаза я замечаю несколько вытянувшихся лиц, когда приветствую Велена, Дмитрия и Вито.

После бунта против Генриха мы стали больше, чем просто начальницей и подчиненными. Думаю, нас теперь можно назвать друзьями, но соблюдающими субординацию.

До сих пор жалею, что не присутствовала, когда маги вместе с управляющим выгоняли королевских гвардейцев с наших земель.

Их план был прост. Генрих дал указ устроить поджог, но так, чтобы была возможность выбежать людям, и само здание фабрики не пострадало. А Дмитрий с Веленом решили не гасить очаги, а швыряли их вместе с землей и травой в лагерь гвардейцев.

Полагаю, это было эпичное зрелище. Печально, что я его пропустила.

– Минуточку внимания, дорогие гости, – объявляет Бернар, постукивая по хрустальному бокалу с соком. – Очень рад, что вы смогли приехать к нам с Беатрис в гости. Само сочетание браком прошло, можете полюбоваться на наши красивые парные татуировки. Настоящее произведение искусства, – Вандербург демонстрирует запястье и взглядом просит сделать меня тоже самое. – И потому мы с вами сегодня просто разделим трапезу. Нам как–то все не удавалось сесть и отпраздновать. Да что там обед, мы даже первую брачную ночь пропустили.

Вандербург смеется, я подхватываю его веселье, наблюдая за вытянувшимися лицами некоторых родственников. Мадам Сесилия стоит красная, как рак. Нужно завязывать с подробностями.

– Что ж, давайте к столу, – произношу с милой улыбкой.

Трапеза проходит тихо, мирно, без скандалов. Всем интересно, как мы поженились. Правда, после подробного рассказа гости стесняются спрашивать что–то еще.

Ловлю себя на мысли, что искренне наслаждаюсь происходящим. Всегда хотела подразнить наше консервативное общество, но опасалась за собственную репутацию, которая очень важна в провинциальной Ардории. Но теперь я замужем и в Липрии. Можно пошалить.

После трех основных блюд и салата слуги вносят большой свадебный торт. Настоящее произведение искусства с розочками и лепестками. Кухарка превзошла сама себя, хотя я отказывалась от торта. Убедил снова Вандербург.

– Беатрис, мы и без того лишили всех присутствия на свадьбе, надо хоть какие–то традиции соблюдать, – сказал он мне. – Нам с тобой ведь не жалко, а им приятно.

Нет, мне действительно не жалко, но до сих пор не понимаю, почему я должна думать о комфорте людей, которые обо мне не думают.

Издержки отсутствия кучи близких родственников сказываются на моем мышлении. Одно радует, по этикету я имею право не приглашать никого чаще, чем раз в год. Думаю, мы на этой удобной цифре и остановимся.

–А сейчас молодые будут разрезать торт. Я сделала начинку с секретом. Часть ее окрашена синим, а часть красным. Каких кусочков окажется роздано больше, того пола родится ребенок первым! – до моего уха долетает объявление кухарки.

Гости не знают, как на него реагировать, Бернар тоже в растерянности.

– Анна, стоило начать с того, что в Липрии есть такая шутливая традиция, – поясняю для народа. – Синий цвет для мальчика, а красный для девочки.

– И вовсе она не шутливая, госпожа, – возражает кухарка, – очень даже правдивая. Вот у жены моего племянника получилось точь–в–точь.

–Стоп, Анна, мы поняли. Приятного аппетита, господа, но прежде чем есть, гляньте, пожалуйста, на сердцевину попавшегося вам куска, – говорю и принимаюсь резать и раздавать порции.

Бедные родственники Бернар. Должно быть, считают, что герцог попал в балаган.

– Ну, что там, госпожа, кого ожидать? – спрашивает Анна в нетерпении.

У некоторых вера в глупые поверья сильна.

– Милые гости, давайте посчитаемся, – произношу с извиняющейся улыбкой.

Даже для меня торт, определяющий пол будущего ребенка, это очень странно. Чопорные Ардорийцы, наверное, совсем в шоке.

– Давайте я помогу, – предлагает с воодушевлением кухарка.

Хочу ее остановить, но Бернар ловит мою руку.

– Пусть считает, – говорит он с улыбкой.

Что ж, раз его не смущает, то мне–то что. И не так позорилась на людях.

– Ого, поровну получается, – выдает результат Анна. – У вас будут близнецы, какая прелесть! Я так рада!

Кухарка умиляется, а мать Бернара при этом давится куском торта. Нужно срочно менять тему.

– Спасибо, Анна, за помощь. Вы свободны, дальше мы сами справимся, – произношу с нажимом.

–Ага, хорошо, – кивает она с понятливым выражением лица.

Интересная женщина. Надеюсь, мадам Сесилия не слишком шокирована.

Дальше вечер проходит без Липрийских традиций. Играет живая музыка, гости гуляют по поместью, кто–то танцует. И я почти готова выдохнуть, ведь праздничный вечер подходит к концу, и можно будет снова вернуться в мир без огромного количества людей.

Бернар общается с родней, я наговорилась с магами и Вито, а Мелани наслаждается игрой со сверстниками. Троюродная тетушка Вандербурга приехала со своими внуками.

Мэл у нас не избалована общением с детьми с тех пор, как покинула приют и живет со мной. Попросту не с кем было общаться.

Прогуливаюсь в одиночестве и ухожу в глубь участка. На небе уже видны звезды. Освещение не яркое, красиво.

– Они чудесны, не правда ли? – раздается вдруг сзади.

Удивленная разворачиваюсь. Сесилия решила составить мне компанию.

– Согласна, – вежливо киваю.

К чему спорить?

– Напоминают мне бриллианты в любимом ожерелье, подаренном Георгом, – произносит она мечтательно.

Хм, как по мне, сравнивать огни вселенной и драгоценности неправильно. Слишком мелко.

Жду, что Сесилия скажет дальше, но она молчит. Мое уединение нарушено, хочется уйти, но это будет совсем не вежливо.

– Как вам вечер? Надеюсь, понравился?

– Спасибо, было довольно мило, – отвечает она, а я удивляюсь. Неужели меня похвалила свекровь, – для сельских дружеских посиделок. Никак не для свадьбы потомственного герцога.

А нет, все нормально. Она меня не хвалит.

– Строго говоря свадьбы сегодня не было. Мы пригласили близких, чтобы символически отпраздновать прошедшее событие. Уважить, так сказать. И в селе танцуют не под столь утонченные мелодии, – замечаю, качая головой в сторону одной из лучших музыкальных групп на острове.

– Да, ребята молодцы, – соглашается Сесилия, – хотя не уверена, что в Ардории они были бы уместны.

Закатываю глаза. Сколько можно слушать одно и то же?

– Ардория – не эталон. Это всего лишь королевство. Одно из многих. Развитое, местами прекрасное, но не лучшее из лучших. Нам с вашим сыном нравится дух свободной Липрии. Они нас приняли, не выдали Генриху и помогли навсегда избавиться от его проделок.

– Не выдали тебя, Беатрис, ты хочешь сказать, – ухмыляется мадам. – Бернар обладает неприкосновенностью.

– Да, он говорил. Но Генрих мог найти способ обойти это обстоятельство, если бы Бернар вернулся на родину. В конце концов, короли придумывают законы!

–И все же я считаю, что мой сын ввязался во всю эту авантюру вместе с жизнью на свободном острове только из–за тебя.

Настроение Сесилии быстро ухудшается, она выглядит раздраженной.

– Верно. Он ведь любит меня, как бы вам не хотелось обратного, – отвечаю спокойно. – Пора бы свыкнуться с этим фактом, а то будущие внук и внучка вырастут, не зная бабушку.

Договариваю и ухожу. Дальнейший разговор не приведет ни к чему хорошему, и без того сказала лишнее.

Конечно, я не хочу лишать Сесилию общения с нашими с Бернаром детьми. Но я вправе регулировать частоту их встреч. Не хочу, чтобы мои дети выслушивали гадости о своей матери.

С тоской смотрю на веселящихся гостей. Ох, кажется, этот вечер для меня закончится грустно.

Поднимаюсь по ступенькам в дом никем не замеченная. Лучшее, что я могу сделать, это принять ванную и лечь спать. Без меня разберутся.

А Бернару всегда можно сказать, что разболелась голова. На его мать я не буду жаловаться, это низко.

– Беатрис! – дважды за вечер слышу один и тот же голос.

– Да, мадам, –снова оборачиваюсь.

Она выглядит растерянной, молчит, как будто не знает, с чего ей начать. Помогать я не собираюсь, терпеливо ожидаю.

– Давай зароем топор войны.

Какая ирония, столь прозаичное народное выражение вылетает из уст чопорной аристократки.

– Я его не разрывала.

И это правда. Я лишь пару раз дразнилась, но козней не строила за спиной Сесилии, в отличие от нее.

– Я хочу видеть, как растут мои внуки, – произносит она следующим.

Заметно, эти слова даются ей с трудом.

– Так не вредите их матери, – отвечаю спокойно и захожу–таки внутрь дома.

Открытие приюта

Настает долгожданный день. Приют достроен и официально введен в эксплуатацию. Все необходимые разрешительные документы получены.

Осталось дело за малым. Заселить детей и воспитателей с учителями.

– Знаешь, я немного волновалась, что Генрих нас схватит, едва мы ступим не нейтральные земли. Ну, или пересечем границу Ардории, – делюсь с Бернаром переживаниями.

– Даже если бы хотел, ему не до нас. Я слышал, ему срочно жениться надо по древним местным законам, – Вандербург неодобрительно качает головой.

– Ты ему сочувствуешь? – спрашиваю изумленно.

– Да. Что хорошего в том, что человека принуждают к браку, – спокойно отвечает Бернар. – Меня тоже принуждали.

– Он меня чуть не отдал белесому! – громко возмущаюсь. – И раз ты так страдал от принуждения, мог бы и не жениться!

Хмыкаю и отворачиваюсь к окну кареты. В последнее время мое настроение скачет гораздо больше обычного. У нас вроде все хорошо, а я нервная, иногда плаксивая.

– Любовь моя, – Бернар целует кончики моих пальцев, – мне несказанно повезло встретить тебя! Но далеко не каждому так везет.

– Хм, – хмыкаю, – естественно, ведь я существую в единственном экземпляре.

– Верно, – он кивает. – А потому Генриху можно посочувствовать. Но это его проблемы, сам выкрутится. Нас уже заждались на открытии.

– Ого, смотри, сколько их! – восклицаю, заметив количество людей. – Я не думала, что будет много народа. Мы их всех накормим? Я не предупреждала миссис Пиг о таком количестве ртов.

– Справимся, – успокаивает Бернар. – Твоя экономка вместе с моей наверняка на всякий случай приготовили больше, чем требовалось.

Открытие приюта проходит как городской праздник. С приглашенными гостями, сторонними зеваками и, конечно, теми, кто его строил.

– В первую очередь я должна поблагодарить моего супруга герцога Вандербурга, – начинаю речь. – Несмотря на то, что идея и проект были моими, он вложил не меньше, а то и больше в это нужное для города здания. Также особая благодарность строителям, которые закончили свою работу в срок, невзирая на временные трудности с бюрократией, – тут я имею ввиду поползновения Генриха, когда мы еще были с ним в стадии активного конфликта. – Давайте уже перережем ленточку и покажем детям их новый дом!

Все хлопают и радостно кричат.

Немного волнуюсь, понравится ли внутри тем, кто будет здесь жить и работать. Воспитателей, учителей и технический персонал мне помог подобрать Георг, отец Бернара. А сиротки сами нашлись, даже не пришлось поднимать старые данные.

Кажется, всем все нравится. Люди ходят, улыбаются, угощаются. Завтра будет много работы, завтра я буду налаживать здесь быт. А сегодня можно отдохнуть.

Эх, грустно немного. Мне понравилось заниматься строительством. Может, и в Липрии что–нибудь социальное сделать. Нужно попробовать.

Полноценный хэппи–энд

– Твою ж дивизию, Беатрис! На кой я тебя послушал! Сидели бы лучше в Липрии, – кричит Бернар.

– Дорогой, ты ужасно выражаешься, что бы сказала твоя мама, – дразнюсь. – А, ооо, больно.

– Плевать! Вы с ней не общались столько времени, а тут вдруг решили, что пора помириться. Она сама в следующий раз поплывет к нам!

– Нет! Я не хочу. Выгонять гостей некрасиво, – яростно качаю головой.

– Хорошо, как скажешь. Но беременная точно больше никуда не поедешь! И как я повелся на твои истории о седьмом месяце, что еще слишком рано, – Бернар сокрушенно качает головой.

– Но еще действительно слишком рано! Ааа! – с трудом выдыхаю. – Где эта чертова повитуха? Зачем мы ей билет оплачивали.

– Идет, – говорит мой супруг, выглядывая на палубу. – И берег близко. Может, ты дотерпишь, там твои маги нас встречают. Помогут повитухе.

Добавляет он грустно, смотря на приближающуюся землю.

– Ааа! Ага, обязательно, дорогой. Уже терплю, разве не видишь?! – ерничаю. – Иди лучше займи себя чем–нибудь, не хочу, чтобы ты видел меня в таком виде.

– Беатрис, я твой супруг и я ответствен за происходящее сейчас, – говорит он, храбрясь, – да и не пугает меня ничего.

– Иди давай! Мелани отвлеки, капитана подгони, чтобы причалил быстрее. Обезболивающее повитухи не действует, мне нужна помощь магов.

Выгоняю Бернара из каюты, а сама сосредотачиваюсь на схватках.

Нужно просто дышать, как учили. Но, черт! Как же это сложно!

Но везение снова на моей стороне. Елеазар причаливает, да, он снова наш капитан. Магия помогает, и на свет появляются сразу два крошечных человечка.

– Ого, у нас и мальчик, и девочка? Твоя повариха была права, гадание с тортом – это вещь, – ошарашенно произносит счастливый папа.

И только Мелани почему–то горько плачет.

– Беатрис, вы меня теперь отдадите в приют, да? Ведь у вас комплект своих детей, – говорит она.

– Ты что?! – возмущаемся хором мы с Бернаром. – Мы все одна дружная семья. Просто у нас был один родной ребенок, а теперь трое.