Жена для виконта-отступника

ГЛАВА 22

Следующим утром поговорить не получилось. К Ричарду пришла одна из жительниц деревни, которую накануне поколотил пьянчуга-муж, а затем выставил с детьми за порог. Местный констебль предпочел политику невмешательства, а так как идти женщине было некуда, она от отчаяния решила обратиться за помощью к земвладельцу, на чьей территории стоял их дом. То есть, к моему мужу.

В итоге Ричард все же заставил констебля арестовать домашнего тирана, но разбирательства заняли почти весь день, и в Фитфилд-Холл он вернулся злой и уставший. В таком состоянии наш разговор не принес бы ничего хорошего, и выяснение личности таинственной «подруги» снова пришлось отложить.

К этому времени однако, мои собственные эмоции немного улеглись, и я решила для начала попытаться узнать больше, а уж потом расспрашивать Ричарда. А еще понаблюдать за ним. В глубине души я надеялась, что он сам расскажет мне об этом письме, раз уж мы обещали не иметь друг от друга секретов, но Ричард молчал. Я не видела никаких странностей в его поведении, он приходил домой в обычное время, от него не пахло женскими духами, а на одежде я не нашла ни одного подозрительного волоса, когда сгорая от стыда, внимательно разглядывала его дублет и рубашки, прежде, чем отдать их прачке.

Ричард вел себя совершенно обычно, его отношение ко мне было таким же нежным и трепетным — все это немного успокаивало ревность, но не отгоняло ее полностью. Впрочем, через несколько дней после той злополучной находки, мне все больше казалось, что любовная связь здесь не причем. Но тогда что это? И почему в таком случае Ричард и словом не обмолвился? Я понимала — разумнее всего будет поговорить с ним по душам — спокойно, без истерик и обвинений, но каждый раз, когда я набиралась духу, что-то останавливало меня.

Настал день отъезда. Путь предстоял неблизкий, потому и выехать решили затемно. Эрбишир находился далеко, дорога туда занимала около недели, а, учитывая размытые после череды ливней тракты, к этому можно было смело прибавить еще три-четыре дня.

Накануне вечером я еще раз лично проверила все и удостоверилась, что запасов еды, одежды и лекарств достаточно для такого пути. Лишнего брать не хотелось, но даже то самое необходимое кое-как уместилось в пять сундуков, не считая корзин с хлебом, сухофруктами, орехами и вяленым мясом. При гостиных дворах, где нам предстояло останавливаться на ночь, имелись таверны, но качество блюд и напитков в них оставляло желать лучшего, а отравление в наши планы не входило. Ричард, однако, успокоил меня, сказав, что еду можно готовить самостоятельно, главное — взять все необходимое.

Помимо еды львиную долю места занимала одежда, особенно мои платья — не потому, что их было много, но потому, что в один сундук помещалось максимум два. Собственно, двумя я бы вполне обошлась: домашнего и обеденного мне хватило бы за глаза, но, Ричард, ничего толком не объяснив, посоветовал захватить два-три парадных, тех, что получше и подороже.

Вечером перед отъездом мы закончили ужин раньше обычного и удалились в спальню. В путь предстояло выдвинуться до рассвета, и я понимала, что нужно лечь пораньше, но, как это часто бывало перед долгой дорогой, сон не шел. Ричард, судя по тому, как суетливо проверял вещи по списку, испытывал то же. Нагретая к ночи постель терпеливо ждала своего часа, но никто из нас еще даже не разделся.

— Так, зачем, говоришь, нарядные платья? — Я сделала глоток фруктового отвара, и с наслаждением почувствовала, как в груди разливается тепло. — Мы что, будем танцевать на подпольных балах?

Воображение тотчас нарисовало подземелье с развешенными по стенам факелами и толпу людей в темных плащах с капюшонами, мрачно блестящими в отблесках пламени. Ричард же засмеялся, когда я поделилась с ним своей фантазией.

— Думаешь, я везу тебя в логово оккультистов?

— Честно говоря, уже и не знаю, чего ожидать, — в том же духе ответила я. — Ты ведь у меня мужчина загадочный.

За всеми приготовлениями мысли о таинственном письме отошли на второй план, хотя я не могла сказать, что они не беспокоили меня вовсе.

— В самом деле? — Он повернул голову из-за плеча и, подняв бровь, взглянул на меня. Затем подошел к каминной полке, где стоял кувшин и налил себе отвара. — И какие такие тайны ты думаешь, я скрываю?

Ричард выглядел совершенно расслабленным, ничто в его поведении и жестах не выдавало нервозности.

— Не бери в голову, — я скинула теплый халат, бросила его на кушетку и забралась в постель.

Затевать серьезный разговор перед ранним подъемом, когда спать оставалось часов пять-шесть, показалось мне не лучшей идеей.

— Это просто шутка.

Ричард в ответ лишь пожал плечами.

— Я допью в кабинете, — сказал он, — раз уж ты собираешься спать.

Перед тем, как выйти из спальни, он подошел к кровати, присел на край и поцеловал меня.

— Спокойной ночи.

Утром служанки разбудили нас еще до рассвета. Торопливые сборы в полумраке остывшей за ночь спальни напомнили мне мой отъезд из Арана. Как и в этот раз меня одолевало волнение, смешанное с любопытством и предвкушением чего-то нового. По животу бегали мурашки, а движения, как и мысли, были немного рассеянными. Я хорошо понимала, куда мы едем, какие риски на себя берем, но страха почему-то не испытывала. Скорее уж, чувствовала себя путешественником на пороге опасного, но захватывающего приключения. И это ожидание бурлило в крови.

— Волнуешься? — спросил Ричард за завтраком.

Маргарет еще только одевалась, чтобы проводить нас, и за столом мы сидели вдвоем. Сквозь полукруглые окна в столовую глядели маслянистые сумерки, по створчатым стеклам барабанил дождь. Я понимала, что нужно поесть, но аппетита не было, однако, Ричард все же уговорил меня проглотить несколько кусочков, запеченной в меду тыквы.

— Не бойся, на тех дорогах, которыми мы поедем, сейчас безопасно, — успокоил он. — Это королевский тракт, и разбойники туда не суются. — Ричард усмехнулся и похлопал себя по поясу, где был закреплен. — А даже если и сунутся, им же хуже. — Он заговорщицки подмигнул, — в конце концов, ты у нас тоже стрелок не промах.

— Я не о бандитах думаю, а о том, что мы едем в логово еретиков. Хотя, даже это не меня не пугает. — Я улыбнулась. — Наверное, совсем с ума сошла.

Ричард посмотрел на меня и тоже улыбнулся:

— Сперва я хотел оставить тебя здесь, — признался он. — Но в таком случае ты бы меня не простила. А что еще более вероятно, — его рука ласково толкнула меня в плечо, — спряталась бы в одном из сундуков.

Не знаю, как насчет сундука, но если бы он и впрямь решил ехать в одиночестве, ничего бы у него из этого не вышло.

— Вам досталась крайне любопытная жена, виконт Стенсбери.

Я смотрела на него и видела все того же Ричарда, которого, кажется, успела полюбить. Ничто не изменилось в его поведении и отношении ко мне, а когда у мужчины появляется другая, именно это и происходит, пусть даже на первый взгляд и незаметно.

— Да уж, — согласился он и травяного чая. — Настолько любопытная, что штудирует мою почту не хуже королевских перехватчиков. — Ричард, вскинув брови, глядел на меня и сомнений не осталось. Он имел в виду то самое письмо.

Я подавилась воздухом, и несколько секунд просто не знала, что ответить. Сердце гулко застучало по ребрам — так, что, наверное, даже Ричард услышал его биение сквозь дождь и потрескивание дров в камине. Не так я представляла себе момент нашего разговора, но, увы, как это часто бывает, обстоятельства внесли свои коррективы.

— И была крайне удивлена, что мой муж не сказал мне ни слова, — в том же духе ответила я. — Если, конечно, ему нечего от меня скрывать.

В столовой повисла тишина. Внешне я оставалась спокойной, но внутри натянулась как струна. Вне зависимости от того, каким будет ответ, мне не хотелось ударить в грязь лицом.

— Ты уже, верно, и сама поняла, что это письмо от женщины, — Ричард поднялся из-за стола. Он был совершенно спокоен и, казалось, вся ситуация его забавляла. — Но уверяю тебя, Лиз, поводов для ревности нет. И все же пусть ее имя останется пока в секрете.

Любая нормальная жена в таком случае устроила бы благоверному знатную взбучку, но я, очевидно, была ненормальной. Впрочем, наши с Ричардом отношения, как выяснилось, вообще далеки от обычных, так что…

— Ну, ты и прохвост, Стенсбери, — вырвалось у меня со свистом.

Узел в груди, что не давал покоя всю неделю, наконец развязался. По ощущениям это напоминало то, когда вечером я снимала корсет, и легкие снова могли дышать в полную силу.

— Не больший, чем ты, дорогая, — спокойно ответил он. — А теперь заканчивай завтрак и одевайся. Нам пора выезжать.

Впору было обидеться на него, но я, к удивлению своему, оставалась спокойной. Хотя было, конечно, досадно, что Ричард опять счел за лучшее оставить меня в неведении. Интересно, как бы он отреагировал, если бы мы поменялись местами?

Изначально я планировала взять с собой Брайди, но Ричард запретил, объяснив это тем, что лишние глаза и уши нам ни к чему. Меня это даже задело, ибо за компаньонку я ручалась как за себя. К тому же в дороге без помощницы будет тяжело — взять хотя бы то, что мне придется самостоятельно шнуровать корсет, не говоря уже о том, что за годы, проведенные вместе, я видела в Брайди, не столько служанку, сколько подругу. Однако, спорить с Ричардом не стала. Как ни крути, он лучше меня знал масштабы происходящего — я же пока могла лишь строить догадки.

— Я не сомневаюсь в честности Брайди, — заверил Ричард, — иначе бы давно выставил ее за порог. Но там, куда мы едем, лучше обойтись без свидетелей.

Поездка в логово отступников изначально подразумевала опасность, но, мы, судя по всему, направлялись не просто в очередное убежище. Ричард хотел познакомить меня с кем-то очень влиятельным — это вдохновляло и тревожило одновременно. Могла ли я, простая девушка, вообразить, что буду участвовать в подпольных интригах? Что мой дом станет укрытием для священников в бегах и мне придется вести двойную игру? Конечно, нет.

Но вот что странно — раньше, окажись я в подобной ситуации, то непременно испугалась бы, но сейчас не испытывала страха. Мною овладел азарт, я чувствовала, что делаю что-то важное и полезное, хотя не и не была противницей новых традиций. Напротив — хотела, чтобы в стране не притесняли людей за их веру. Какая разница, как именно ты почитаешь богов, если при этом остаешься хорошим человеком?

В Аране у меня осталось много друзей-староверцев, а наш старый пастор, тот, что был до отца Федерика, с открытой душой принимал всех, независимо от взглядов и убеждений, являясь при этом нововерцем до кончиков ногтей.

— Вот бы примирить их всех, — вздохнула я, когда мы уселись в карету, и кучер хлестнул лошадей, приказывая тронуться.

— Ты удивишься, но так думают многие из нас, — Ричард накрыл мою руку своей. Говоря «нас», он имел в виду сторонников прежней веры. — И некоторые приверженцы новых традиций тоже. — Он посмотрел в окно и вздохнул. — Эта страна не узнает мира, пока ее раздирают религиозные войны.

Я понимала, о чем он говорит, но не верила, что это осуществимо. Прежде история не знала монарха, допустившего в государстве свободу вероисповедания. И вряд ли когда-нибудь узнает.

Но в нынешнем положении было куда важнее другое — мне нравилось что я могла без опаски делиться размышлениями с Ричардом. Немногие мужья позволяют женам открыто выражать собственное мнение. По уверению большинства женщина должна быть мила и покладиста, держаться за спиной супруга и по возможности не отсвечивать вовсе. Мне это казалось вопиющей несправедливостью. И, кто, интересно, решил что мы, женщины, хуже? Какая несусветная глупость делить людей на «плохой» и «хороший» пол — все в первую очередь зависит от личных качеств человека. И в этом плане мне очень повезло с Ричардом: он видел во мне не красивое дополнение или говорящий предмет интерьера, но, в первую очередь, личность. Личность со своими стремлениями и убеждениями. И за одно только это я была готова поддерживать его, даже если весь мир ополчится против.