Женщина моей мечты

ГЛАВА 6

Боже, сделай так, чтобы это было дурным сном! Так думала Мерил, тупо уставившись в потолок. Она уже не любит Риза, нет, просто желание, естественное плотское желание дает себя знать. Она путает вожделение с любовью. Теплая слеза показалась в уголке глаза и медленно сползла по щеке.

Как Мерил ни старалась, она не могла избавиться от черных мыслей. Сознание отказывалось ей подчиняться.

С той самой минуты, как она увидела Риза на пороге, ее жизнь снова превратилась в кошмар. Прошлое ворвалось в ее устоявшееся существование без предупреждения.

Она смахнула соленые слезы, перевернулась на бок и вцепилась в подушку, словно в спасательный круг. Черт бы тебя побрал, Риз Корбетт! Как ты смеешь так поступать со мной и с Морганой?

В этот момент еще одна страшная мысль пронзила ее. Знает ли Моргана, что любимый женат? Мерил была уверена, что Риз так и не развелся. Иначе он нашел бы ее.

Нервный смешок сорвался с ее губ. Тоже мне проблема! У Морганы уже были женатые любовники. Надо же, как интересно распорядилась природа. Насколько близки их взгляды по одним вопросам, настолько диаметрально противоположны по другим. Для Мерил общение с женатым мужчиной было абсолютно недопустимым, а Моргана вообще не задумывалась над подобными вещами. Она порхала по жизни, собирая удовольствия и наслаждения, как пчелка собирает мед. Кроме того, сестрица имела гениальный талант эффектно попадать во всякие истории и так же изящно из них выпутываться. Но сейчас, естественно, не мысли о характере Морганы занимали воображение Мерил.

Она никогда больше не позволит мужчине встать между ней и сестрой. И никогда не поступится счастьем Морганы, чего бы ей это ни стоило, как бы больно ни было.

Сколько Мерил пролежала в кровати без сна, без движения, неизвестно. Вдруг настойчивый звонок в дверь прервал ее мысли.

— Черт, — пробормотала она, нащупывая халат. Поскольку ей не пришло в голову, что кто-нибудь, кроме Морганы, может нагло ворваться к ней в столь поздний час, Мерил не потрудилась ни причесаться, ни смахнуть слезы с глаз.

— Моргана, прекрати звонить! — крикнула она, на ходу застегивая халат. — Иду!

Хлопнув ладонью по выключателю, Мерил распахнула дверь, — и во второй раз за день застыла, как вкопанная. В дверях стоял мрачный, осунувшийся Риз и пристально смотрел на нее.

Мерил застонала. Одной рукой она судорожно вцепилась в халат, а другой попыталась захлопнуть дверь.

Но не тут-то было.

— Пожалуйста, Мерил, — торопливо выпалил Риз и поставил ногу в щель между дверью и косяком. — Мне надо с тобой поговорить.

Мерил навалилась на дверь всем телом, но он не позволил закрыть ее. Они сражались каждый со своей стороны, и в конце концов, Мерил сдалась. Она отошла от двери и повернулась к нему спиной.

— Уходи, Риз, — произнесла Мерил усталым голосом, обхватив себя руками за плечи, словно в попытке защититься. — Нам нечего сказать друг другу.

— Ничего подобного. Ты не должна меня выгонять, это нелепо. Мы два года ждали этого разговора.

Мерил услышала, как щелкнула дверь за спиной, и поняла, что теперь они вдвоем в ее квартире. Однако она не повернулась. Ей казалось, что, если она сделает хоть шаг, ноги перестанут слушаться и она, как подкошенная рухнет на пол.

— Нет… нет, уходи. — Ее голос предательски дрожал. Слезы были готовы хлынуть из глаз. «Господи, — просила она, — сделай так, чтобы он ушел и оставил меня в покое».

Но молитва ее не была услышана. Она чувствовала его присутствие за спиной и пыталась сосредоточиться на окружающих предметах, чтобы не потерять сознание.

Мерил следила глазами за танцующими на стенах тенями, за лучами лунного света, пробивающимися сквозь занавеси, прислушалась к шуму машин, к далекой сирене «скорой помощи», к голосам на улице.

Но ничто не могло отвлечь от его присутствия.

Он подошел ближе, но не касался ее.

— Пожалуйста, не гони меня, — умоляюще прошептал Риз, обдавая ее жарким дыханием.

«Мерил, будь осторожна! Не поддавайся на его нежности, иначе все повторится». Она заставила себя сделать шаг в сторону.

— Ты не понял, Риз. Я хочу, чтобы ты ушел. — С этими словами она включила настольную лампу и повернулась к нему. — Уходи, — попросила она тихо, но настойчиво.

Боже! Она не хочет, чтобы он уходил, она хочет разговаривать с ним. Но зачем? Ведь он никогда не любил ее по-настоящему. Их отношения с самого начала были лживыми. Впрочем, даже если допустить, что он любит ее, их отношения не смогут дать им ничего, кроме новой боли. Между ними стоит прошлое. И Моргана. Счастливый смех сестры все еще звучал в памяти Мерил.

— Я уже здесь, и ничто не помешает мне поговорить с тобой. — Риз печально улыбнулся.

Мерил видела, что он настроен решительно и не уйдет, пока не расскажет ей все.

— Чего именно ты хочешь от меня? — Прежде чем он ответил, она уточнила вопрос: — Обстоятельства сильно изменились с тех пор, как мы расстались два года назад.

Риз внимательно смотрел на нее, думая, что никогда еще она не была столь очаровательна. Силуэт ее стройного обнаженного тела под халатом почти лишил его дара речи. Он закрыл глаза, стараясь прогнать воспоминания о ее прикосновениях и жарких объятиях. Он желал ее так сильно, что вполне мог умереть. Прямо здесь. У ее ног.

— Всего. Я хочу всего. — И хотя он говорил тихо, она слышала каждое слово. — Мерил, я люблю тебя, я мечтаю жениться на тебе. Я хочу каждое утро просыпаться рядом с тобой, я хочу иметь от тебя ребенка. Мне это необходимо.

— Не смей! — закричала Мерил и, широко распахнув дверь, ушла на кухню. Она насыпала кофе в кофеварку. Чтобы не разразиться слезами, надо было заняться хоть чем-нибудь.

Он пошел за ней.

— Мерил, ты не представляешь, сколько раз я поднимал трубку, чтобы позвонить тебе, но я боялся, пойми. Можешь смеяться надо мной. Наверное, я смешон, но, клянусь Богом, я говорю правду.

Бешенство. Неконтролируемое бешенство поднялось в ее груди. Она схватилась за стол только для того, чтобы не ударить его. Он полагает, она настолько глупа, что, развесив уши, будет безропотно слушать его ложь?!

— Ты… лицемер! — закричала Мерил. — Как ты смеешь приходить ко мне и говорить все это после того… после того, как… — Она не могла продолжать, она задыхалась.

Риз молча пересек кухню и подошел к ней вплотную.

— Мерил, не я один виноват в том, что произошло. Зачем ты сбежала тогда? Ты ведь знала, что я вернусь.

— Неужели? — Мерил уже не могла сдержаться. — Учитывая такую мелочь, как твой брак, можно было ожидать скорого возвращения?!

— Да! Я ведь любил тебя! — сорвался Риз.

— Этого недостаточно, — горячо возразила Мерил. — Ни раньше, ни теперь я не кручу романов с женатыми мужчинами.

— При чем тут «теперь»?

— Ты прекрасно знаешь, при чем!

— Подожди, Мерил. Я не был абсолютно честен с тобой. Это правда. Но поверь мне, я каждый день жалею об этом. — Он побледнел от волнения. — Но теперь я свободен. И еще кое-что…

— Хватит. Не желаю больше слушать, — оборвала его Мерил.

Теперь пришла очередь Риза сдерживаться, чтобы не задушить ее.

— Черт возьми, Мерил, прекрати выводить меня из себя! Дай же сказать!

Мерил вдруг ощутила такую усталость, что без сил опустилась на стул.

— Все это не имеет никакого значения, Риз. Ты должен понять, что я больше не та доверчивая дурочка, какой была два года назад. Я изменилась. — Она встала и оперлась на стол. — Теперь замужество стоит на последнем месте в списке моих приоритетов. Что касается детей, я уже не так молода, чтобы рожать! — Любое упоминание о ребенке до сих пор приводило ее в состояние неконтролируемой паники.

Риз побледнел, но спокойно произнес:

— О'кей, не хочешь детей — не надо. Я согласен.

— Нет! — Крик снова сорвался с ее губ. — Хватит! У тебя еще хватает наглости говорить мне все это. Абсурдно и нелепо!

Воспоминания о долгих месяцах страданий вновь нахлынули на нее. Вдруг ее пронзила страшная мысль. Моргана! Он ни слова не сказал о Моргане!

— Хорошо, Мерил, ты права. У меня нет на тебя никаких прав. Но знай: найти тебя и обсудить кое-какие вопросы, было лишь делом времени. Прекрати, наконец ходить по кухне, как загнанный зверь! Сядь и выслушай меня. Я прошу маленького одолжения: только выслушать.

Он снова стоял за спиной. Снова Мерил дрожала от его близости. Она попыталась сделать шаг в сторону, но Риз уверенным движением взял ее за плечи и повернул к себе.

— Умоляю, — тихо попросил он.

Мерил почувствовала такую слабость, будто из нее выпустили весь воздух. Она хотела отойти, но не смогла пошевелиться. В который раз она убедилась, что можно ненавидеть его, убегать от него, но перестать его любить не в ее власти. По прошествии двух лет ничего не изменилось: от его близости все внутри ее переворачивалось.

Мерил согласно кивнула. Говорить она не могла. К ее огромному облегчению, он отступил на шаг. Она быстро налила кофе и с двумя чашками направилась в гостиную. Там, опустившись в кресло, Мерил выжидающе посмотрела не него.

— Буду говорить по существу, — жестко начал Риз. — Когда я вернулся в Галвестон, выяснилось, что Джейсон в реанимации, а Кэти… его мать уехала из города с очередным любовником.

Мерил отметила про себя: никакой боли в его словах, одна только горечь.

Он продолжал:

— Я почти не отходил от него. Если не считать короткого путешествия на пляж, чтобы попытаться забрать тебя и объяснить ситуацию. Можешь себе представить, как мне жилось эти месяцы! Как в аду. Бог знает, сколько времени я метался между работой и больницей, где он лежал. — Риз достал сигарету и сделал паузу, чтобы зажечь ее. Мерил видела, как дрожали его руки. Вдруг он вскочил с кресла и стал мерить шагами комнату, словно тигр клетку, лишь иногда останавливаясь, чтобы стряхнуть пепел. — Кэти все так же отказывалась дать мне развод. Не потому, что я был ей нужен. Главное, чтобы я не достался кому-нибудь еще, пусть даже собственному сыну. Она пользовалась им, чтобы манипулировать мной. И ты знаешь, — горько добавил он, — это действовало. До того момента, как…

Он вдруг остановился, и слезы хлынули из его глаз. Сердце Мерил сковало ледяным холодом от дурного предчувствия. Не сознавая, что делает, она подошла к нему и обняла.

— Джейсон умер, — едва слышно прошептал Риз. — Мой трехлетний сын умер полгода назад от сердечной недостаточности. И я не смог этому помешать.

Мерил молча прижалась к нему, как будто так она могла взять на себя часть его горя. Она расплакалась, представив себе безжизненное тело маленького мальчика, сына Риза. А она, бесчувственная, самовлюбленная эгоистка, знала о болезни мальчика и даже не спросила…

— Мерил, я тоже, хотел умереть, — продолжал Риз, зарывшись лицом в ее волосы.

Вдруг Мерил почувствовала огромное облегчение. Она там, где и должна быть. В его объятиях. Мерил уже не надеялась когда-либо ощутить это головокружительное, чудесное чувство. Теперь она нужна ему. О таком счастье она уже и не мечтала.

Риз держал в руках ее гибкое тело, вбирая в себя ее аромат. Именно этого ему не хватало в те страшные месяцы. Только Мерил могла хоть немного успокоить его боль. Она была его лекарством, той ниточкой, которая связывала его с жизнью.

Не страсть, нет, просто удивительное душевное спокойствие снизошло на них в эту минуту. Одиночество, тоска и боль — все ушло прочь, стоило им прикоснуться друг к другу.

Мерил первая вернулась к реальности. Она хотела вырваться, но Риз крепко прижимал ее к себе. Вдруг она почувствовала, как он возбудился.

Мерил понимала, что ситуация становится угрожающей, но не могла пошевелиться. Ей хотелось, пойти на поводу собственных желаний, хоть на миг почувствовать его тепло.

Она обняла его за шею, погладила по волосам…

— Мерил? — Он ласково смотрел ей в глаза.

Она прижала палец к его губам. «Один лишь раз, — сказала она себе. — В конце концов, прежде всего он мой».

Риза не нужно было уговаривать. Он дотронулся губами до ее губ, наслаждаясь каждым мгновением. Только обнимая ее, он чувствовал себя живым. Риз знал, что без Мерил просто погибнет, как одинокий путник в безводной пустыне. И он поклялся больше никогда, не отпускать ее, не позволить им снова расстаться.

Ласково и благоговейно, словно бабочка к цветку, он прижался к ней. Его тело просило, жаждало, умоляло. Прошло два долгих года с тех пор, как они последний раз прикасались друг к другу.

— Риз, — прошептала Мерил, запустив пальцы в его волосы.

Он громко застонал и начал страстно ее целовать.

Все закончилось так же неожиданно, как и началось.

Он глубоко и судорожно вздохнул и резко отпрянул от нее.

Она застыла, растерянно глядя на него широко распахнутыми глазами, не в силах прийти в себя.

— Я… не могу. Мы… мы не должны… — выпалил он. — Неужели ты не видишь, я не хочу, чтобы ты пришла ко мне из жалости. Мы должны разрушить барьер, который разделяет нас.

Мерил казалось, что она перенеслась в прошлое. Она уже однажды стояла перед ним, такая же униженная. Обида захлестнула ее, унося недавние страсть и желание.

Как она могла предложить ему себя после того, что произошло? Он абсолютно прав: слишком многое их разделяет. Призраки прошлого затмили ее разум, она забыла об обидах и о Моргане.

Мерил неожиданно почувствовала себя смертельно усталой. У нее не было сил даже по-настоящему разозлиться на себя за доверчивость.

Риз снова стоял лицом к окну и неожиданно ровным голосом произнес:

— Врожденный порок сердца. С этим ничего нельзя сделать… Почти сразу после похорон Кэти согласилась дать мне развод. К тому времени я не мог нормально жить и работать, да и вообще находиться среди здоровых людей. — Он помолчал и, повернувшись, добавил: — Если бы ты знала, как я нуждался в тебе тогда. Как я хотел услышать твой смех, твой мягкий, успокаивающий голос… Но что я мог тебе предложить, кроме разбитого сердца? Потом вроде все пошло на поправку…

— Риз, прекрати, пожалуйста… — сказала она. Невыносимо больно видеть его таким несчастным.

— Мерил, дай мне закончить. — Он умоляюще посмотрел на нее. — Я не мог связаться с тобой еще и из-за работы.

— Из-за работы? Почему? Я думала, у тебя хорошая работа. Ты делаешь женщин красивыми. — Мерил уже не сдерживала сарказма.

— Косметическая хирургия — лишь способ заработать денег для проекта, который мне очень дорог. — Риз сделал вид, что не заметил ее иронии. — Я провожу научно-исследовательскую работу по вопросам пластической хирургии детей, как правило, детей с врожденным уродством. Пытаюсь помочь им вести нормальный образ жизни, но, к сожалению, не во всех случаях это удается.

Мерил снова почувствовала себя идиоткой. Она-то думала, что Риз тратит все свое время и талант на сумасбродных теток, недовольных своим лицом!

— Но… все же я не совсем поняла. — Она озадаченно сдвинула брови. — Почему ты занимаешься этим тайно? Почему скрываешь то, чем можно гордиться?

Риз вздохнул:

— Видишь ли, сначала нужно добиться ощутимых результатов, а потом уже громко заявлять о них.

— Может, и так. Но сам факт исследований тоже засекречен, как я понимаю.

— Дело в том, что эти исследования требуют огромных капиталовложений. Дать их могут только спонсоры. Но их еще надо найти. На это уходит масса сил и времени. Но главное — я должен быть чист перед ними. Они не могут и не хотят рисковать. А пока я полностью не уверен в своих успехах на поприще костной и пластической хирургии, не стоит демонстрировать результаты исследований.

— Другими словами, для старух, которые дают деньги, и для всяких фондов ты должен быть чист, как свежевыпавший снег. Любая неудача, малейшее подобие скандала могут поставить под угрозу все усилия?

— Совершенно верно. А что касается тебя, я повторяю, мне хотелось прийти к тебе не с пустыми руками. — Он ласково провел пальцами по ее волосам. — Но я ни на минуту не прекращал любить тебя.

Мерил сделала шаг к нему, но в этот момент, словно бомба замедленного действия, в голове зазвучало: Моргана! У нее остался единственный выход — любой ценой сопротивляться его попыткам возобновить отношения, чтобы не обидеть сестру.

— Слишком поздно. — Она опять заплакала. — В один прекрасный день ты заявляешь мне, что женат, а два года спустя, появляешься, как голубь из цилиндра фокусника, и считаешь, что все сразу будет по-прежнему.

— Я вовсе не утверждал, что все так просто! — Он взорвался, но быстро взял себя в руки и понизил голос: — Я сказал, что люблю тебя и хочу на тебе жениться. Теперь все по-другому. Раньше я не мог тебе ничего предложить. Теперь могу предложить все.

— И все же это невозможно. Существует… Моргана. — Мерил снова обхватила себя руками, ее сотрясала дрожь.

Риз сжал кулаки. «Спокойно, Корбетт, помни, Рим тоже возвели не за один день».

Он, набрал побольше воздуха в легкие и нарочито спокойно спросил:

— Ради Бога, какое отношение имеет к нам Моргана?

Мерил не поверила своим ушам. По его ошарашенному взгляду она поняла, что или он гениальный актер, или действительно удивлен.

Впрочем, что тут непонятного? Просто он снова пытается ее обмануть.

— Поражаюсь твоей выдержке, — язвительно бросила она. — Как ты можешь спокойно стоять здесь и ломать комедию, одновременно ухаживая за Морганой? Иначе она бы так не влюбилась в тебя!

Мерил ненавидела себя за то, что в ее голосе прозвучала откровенная ревность, но ничего не могла с собой поделать. Сцена начинала напоминать дешевый водевиль. Мерил стало тошно. Однако последующие слова Риза окончательно поставили ее в тупик.

— Это ложь! — закричал Риз.

— Что ты сказал?

— Ты прекрасно все слышала! Я действительно пару раз обедал с твоей сестрой, но, клянусь, не давал ни малейшего повода думать, что влюблен или тем более собираюсь на ней жениться. Если она что-то себе вообразила, это исключительно ее проблемы. — Он умоляюще посмотрел на Мерил и в сердцах воскликнул: — Черт возьми, да я даже не спал с ней!

Она молча смотрела на него. От Риза не укрылось облегчение, появившееся в ее глазах, когда он сказал, что не был близок с Морганой. Мерил же в этот момент думала, что она бы умерла, если бы Риза с ее сестрой соединяла постель. Но шрамы от давних ран еще не зарубцевались, поэтому она не могла позволить себе расслабиться.

Долгая тишина повисла в комнате. Затем Мерил тихо произнесла:

— Я не могу сказать тебе того, что ты хочешь услышать. Не сейчас. Да и никогда потом.

Риз побледнел.

— Я не смирюсь с этим, — громко сказал он и направился к двери. Затем, полуобернувшись, добавил: — Я ухожу. Но помни: я люблю тебя и не собираюсь сдаваться.

Мерил не двинулась с места. Боль, обида, смущение переполняли ее. Она чувствовала, что еще чуть-чуть, и она грохнется в обморок.

Когда дверь захлопнулась, Мерил медленно опустилась в кресло.