Гибель дьявола

ЧАСТЬ I. ДОМИНИК И КИАРА ГЛАВА 1

КИАРА

ПЯТЬ С ПОЛОВИНОЙ ЛЕТ СПУСТЯ

— Ты здесь одна? — спрашивает мужчина сзади меня, его голос хрипит между взрывами музыки.

Я кручу красную соломинку в своем чистом клубничном дайкири, скрещивая одну ногу с другой. Сапоги до бедер обхватывают колени, когда я поднимаю напиток и делаю глоток, совершенно не обращая на него внимания.

— Ты слишком хорошо выглядишь, чтобы пить в одиночестве. — Его губы находятся в опасной близости от изгиба моего уха, а тембр его голоса ровный, но глубокий. Именно то, что мне нравится в мужчине. — Может быть, я присоединюсь к тебе?

Не дожидаясь ответа, он садится на один из вращающихся табуретов рядом со мной, машет бармену и заказывает виски.

Я продолжаю игнорировать его, мой взгляд прикован к зеркалу над барной стойкой. Его глаза встречаются с моими, и что-то во мне загорается — знакомый узел в нутре, напряжение и пульсация в сердцевине.

Я неторопливо провожу языком по нижней губе, удерживая его внимание, и он не смеет дрогнуть.

Его рука скользит по барной стойке, добирается до моей, пальцы задевают ее.

— Кольцо, да? — говорит он, глядя прямо мне в лицо, проводя пальцами по сверкающему бриллианту в шесть карат.

— Именно так. — Я отвечаю холодно, безразличие сквозит в каждом слове, полная противоположность желанию, бурлящему во мне.

— И где же этот твой муж? — Кривая ухмылка заиграла в уголках его рта, когда он посмотрел мне в лицо.

Через зеркало я вижу, как в мужчине бьется голод. Кончики его пальцев касаются верхней части моей руки, и это достаточно, чтобы по моему телу пробежали мурашки. Это не должно так сильно возбуждать меня, но мы здесь, и я наслаждаюсь этим до чертиков.

— Он уехал по своим делам. — Я не решаюсь посмотреть прямо на него. Это было бы слишком, слишком напряженно. — Он очень занятой человек.

— Какой муж оставит такую красотку, как ты, одну? Особенно в таком месте?

И тут мои глаза встречаются с его глазами, и я не могу оторваться от разглядывания лица этого весьма привлекательного мужчины. Мне ничуть не стыдно признаться, что мой взгляд блуждает по его темно-синей рубашке на пуговицах, восхищаясь материалом, демонстрирующим толстую рябь мускулистой фигуры, которую он скрывает под ней.

Даже при тусклом освещении я легко могу различить бугры его крупных бицепсов и подтянутые плечи. Я стараюсь не смотреть на него, но мой взгляд внезапно перемещается вниз по его груди и к скрытому под ней прессу.

Еще одна дьявольская ухмылка очерчивает его грешный рот, и я делаю глубокий вдох, пытаясь утихомирить то, как я его неистово хочу.

Возьмет ли он меня, перегнувшуюся через эту столешницу бара на виду у всех?

Дрожащий выдох вырывается из моих тяжелых легких. Я тут же хватаю свой напиток и делаю долгий холодный глоток, так нуждаясь в нем после такого зрелища.

Его глаза сканируют верхнюю часть моей розовой майки на бретельках, из которой почти вываливаются мои сиськи. Когда его взгляд возвращается к моему лицу, я вскидываю бровь, а мои губы кривятся в крошечной улыбке.

— Тебе нравится то, что ты видишь?

— Очень. — Его грудь расширяется, когда он втягивает тяжелый воздух, его глаза прикованы к моим. — Твой муж — счастливый ублюдок.

Пальцы на моих высоких каблуках подгибаются, а сердце сжимается, желая того, чего я не должна.

Мне это нужно.

Я возвращаю свое внимание к зеркалу и беру свой напиток, выпиваю почти весь и практически с грохотом ставлю его обратно на стойку, когда заканчиваю.

— Итак, что привело тебя в такое место? — бросает он мне очередной вопрос.

— Ты имеешь в виду джентльменский клуб? — Я ухмыляюсь.

Он кивает.

— Ну, раз уж он мне принадлежит… — Я поворачиваюсь к нему. — Было бы странно, если бы меня здесь не было. — Я откидываюсь на сиденье. — Я здесь почти каждый день. Вопрос в том, что ты здесь делаешь?

— Наверное, судьба привела меня в нужное место в нужное время. — Он проводит рукой между моих бедер, придвигая мой стул ближе к своему.

Мое дыхание замирает в груди, тепло проникает в мои поры, пока он притягивает меня к себе.

— Тебе повезло, — удается сказать мне, и наша связь только усиливается.

Его челюсть напрягается, когда он опускает взгляд вниз, чтобы полюбоваться моими губами.

— Еще как повезло.

Он смотрит на мой рот долгим, горячим взглядом, и мне очень хочется показать ему, на что способен мой рот, когда я стою на коленях.

— Ну как, тебе хорошо среди всех этих красивых женщин? — Мои пальцы порхают по груди, но не для того, чтобы пофлиртовать, а от нервного напряжения, бьющего по моей колючей коже.

Его взгляд останавливается на мне.

— Конечно. И она очень красива.

Мое сердце замирает, а желудок переворачивается. Как ему это удается?

— Лестью можно добиться всего. — Я сохраняю непринужденный тон, не желая, чтобы он знал, как сильно это на меня влияет, хотя он, вероятно, знает.

— Правда? — Он наклоняется, его похотливый рот касается раковины моего уха. — Потому что у меня это неплохо получается.

Я хватаю его за плечо, впиваясь ногтями в твердую плоть.

— А что еще у тебя получается? — Я дразню его своим вкрадчивым тоном.

Он плавно отстраняется, поднимается со своего места и встает между моих ног, одним быстрым движением разворачивая мой стул так, что я оказываюсь лицом к нему. Его ладони ложатся на барную стойку позади меня, заключая меня в стальную клетку его возвышающегося тела. Он наклоняется к моей шее, его теплое дыхание скользит по моей плоти, и мои соски напрягаются.

— Блять, — негромко бормочу я.

Но я знаю, что он услышал. Я знаю, что он чувствует слабость моего тела к нему.

— Потанцуй со мной и узнаешь, — шепчет он мне на ухо, и от его хриплого голоса у меня заныли соски.

— Здесь не принято танцевать. — Я едва могу произнести это, не задыхаясь. — Если только ты не голая и не на сцене.

— О, детка… — Его большая ладонь обхватывает мое бедро, а пальцы другой руки касаются внутренней поверхности моего бедра. — Это не те танцы, о которых я говорил.

На мгновение я замешкалась. Я не могу этого сделать. Я не могу пойти с кем-то, кто не является моим мужем. Я знаю, чего он от меня хочет. Дом накажет меня до смерти, если другой мужчина посмеет прикоснуться ко мне.

Я поднимаюсь со стула, когда он делает шаг назад, протягивая мне руку.

Моя свободная рука ползет вверх по его руке, и его мышцы напрягаются под моим прикосновением, наши глаза буравят друг друга, когда я крепче сжимаю их.

— Я уже упоминала, что мой кабинет звуконепроницаем?

Он хихикает, низко и глубоко. Внезапно в его глазах вспыхивает что-то дикое, и он сжимает мою челюсть широкой ладонью, впиваясь своим ртом в мой.

— Мне будет приятно испытать его пределы.

У меня перехватывает дыхание, я задыхаюсь, даже когда он выводит меня из оцепенения движением руки.

Он выводит меня в длинный коридор, и тонкая мелодия музыки становится такой тихой, что мы слышим собственное дыхание.

— Я не знаю, стоит ли мне это делать. — Я выдыхаю клокочущий вздох, заставляя его остановиться, повернуться и дернуть меня, пока я не врезаюсь в его твердое тело.

Обе руки сжимают в кулак мои волосы, грубо перебирая их, его губы нависают над моими.

— Но ты ведь хочешь этого, не так ли? Тебе нравится быть плохой.

Его колено упирается в мою киску, и, не чувствуя стыда, я трусь об него, и волна удовольствия нарастает по мере того, как он все глубже давит мне между ног.

— Скажи это, — требует он, дергая меня за пряди. — Скажи, что ты хочешь этого. Скажи, как сильно ты хочешь, чтобы мой член был в твоей маленькой тугой киске.

Когда я только застонала, он убрал колено.

— Черт возьми. Не останавливайся, — огрызаюсь я.

Он откидывает мою голову назад, его глаза с тяжелыми веками встречают меня, в них зарождается буря.

— Тогда скажи это. Я хочу услышать, как сильно ты хочешь трахнуть меня за спиной своего мужа.

— Д-да… — простонала я, нуждаясь в нем и испытывая отчаяние.

Он прижимает меня к стене, вдавливая свое твердое тело в мое, прижимая нас друг к другу, как будто так и надо. Он опускает одну из своих рук, грубо расстегивает пуговицу на моих джинсах и практически рвет молнию вниз.

— Ты мокрая, милая? Эта киска жаждет чего-то нового?

— Да. О, Боже, — шепотом кричу я, когда его пальцы проникают внутрь за молнию, заигрывая в дюймах от того места, где они мне так нужны. — Пожалуйста…

Мои бедра выгибаются, пытаясь получить то, в чем он мне отказывает.

Его глубокая грудная усмешка вызывает дрожь в моем сердце.

— Используй свои слова. — Он убирает руку с моих волос и теперь сжимает мою челюсть.

Я уже говорила, что большие, мужественные руки, как у него, — мой криптонит?

— Пожалуйста, что? — Его рот опускается вниз, прижимаясь вплотную, наши дыхания спутаны в горячем желании.

— Пожалуйста, трахни меня. Ласкай меня, как хочешь.

В одно мгновение вся его ладонь проникает внутрь и обхватывает мою киску. Я чувствую, как я намокла, когда он легко скользит рукой вверх и вниз.

— Да… — Мои губы раздвигаются в стоне, а глаза хотят закрыться, но я держу их открытыми, желая смотреть на него, когда он прикасается ко мне.

— Без трусиков, да? Ты очень плохая девочка, не так ли?

— Всегда, — только и успеваю сказать я, когда два пальца сменяют его ладонь, поглаживая с обеих сторон мой пульсирующий клитор.

Импульс пронзает мою спину, мое нутро. Я даже не знаю, где именно, но я чувствую все одновременно, как будто меня завели.

— Блять! — Мой шепчущий крик приземляется на его челюсть, и он одобрительно рычит, работая пальцами быстрее.

— Что бы сказал твой муж, если бы застал нас? Моя рука получает то, что принадлежит ему. То, что ты с легкостью отдаешь мне, как мою личную игрушку.

— Он бы тебя убил, — уверенно говорю я, стиснув зубы.

И это правда. Если бы ко мне прикоснулся другой мужчина, Дом переломил бы его пополам, прежде чем отстрелить ему член.

— Он может попробовать, — говорит мужчина, вынимая из меня пальцы и стягивая с меня джинсы.

— Что ты…? — Я широко раскрываю глаза, моя киска жаждет кончить.

Встретившись взглядами, он продолжает раздевать меня, пока мои брюки не оказываются на коленях. Все, что я делаю, это становлюсь все горячее и горячее, прижимаясь задницей к стене, требуя, чтобы он освободил меня от этого мучительного состояния.

— Повернись, — требует он. — Ладонями к стене и раздвинь бедра.

Моя грудь содрогается от прерывистого дыхания, брови изгибаются в бесстыдном удовольствии.

— Сейчас же.

— Здесь? — спрашиваю я, хотя все еще делаю то, что мне говорят, глядя на него через плечо.

— Здесь.

Он прижимается ко мне, обхватывает рукой мое горло, крепко сжимая его, а его пальцы возвращаются к моему клитору, медленно поглаживая его. Из меня вырывается серия стонов.

— Жаль, что твой муж не видит, как отчаянно ты хочешь моего члена. Моя хорошая маленькая шлюшка. — Его рука сжимается на моей шее, и я едва могу втянуть воздух. — Посмотрим, как хорошо ты умеешь его принимать.

Он вводит в меня три пальца с такой силой, что я задыхаюсь от едва слышного крика. Он сгибает эти пальцы, грубо ударяя по моей точке G. Мои стенки сжимаются, а его другая рука плотнее сжимает мое горло.

— Тебе нравится, когда тебя используют как свою личную шлюшку, не так ли? Чтобы тебя выставляли на всеобщее обозрение.

— Да… — Я задыхаюсь. — Не останавливайся, я… я почти у цели.

Так близко, что я почти чувствую ее вкус.

— Ты так же сильно возбуждаешься для своего мужа? — Его язык вылизывает дорожку к моему уху, засасывая мочку в свой горячий рот.

— Нет, — простонала я. — Обычно он оставляет меня заботиться о себе. Слишком занят, чтобы удовлетворить меня.

— Это чертовски жаль. — Его зубы скребут по раковине моего уха, его удары становятся все жестче, заставляя мое тело практически взрываться.

— Да, блять! — Я кричу, а его большой палец делает круги на моем клиторе, пока мои ноги не начинают дрожать, и это все, что нужно. — О, Боже, да!

Мой крик эхом разносится по залу, когда он отдает мне все, доводя до дрожи, работая со мной, пока мое тело не замирает.

— Ты невероятная, — шепчет он, его губы встречаются с моим затылком, и он оставляет за собой горячие поцелуи, даже когда его рука все еще обхватывает мое горло.

— Это было… горячо. — Я выдыхаю с изнеможением.

— Я еще не закончил с тобой. — Он берется за ручку двери, ведущей в мой кабинет, открывает ее, берет меня за руку и ведет внутрь.

Когда я сказала Дому, что хочу открыть собственный стриптиз-клуб, он без колебаний поддержал меня. Он профинансировал бизнес, как только я нашла идеальное место, и клуб «Азалия» появился на свет. На этот раз я управляю им правильно. Здесь не происходит ничего грязного, не то что в заведении моего отца. Я защищаю своих девочек.

Руки мужчины лежат на моих бедрах, когда он пинком закрывает дверь, оставляя ее незапертой. Он приподнимает пальцем мой подбородок, его глаза смотрят на меня с такой жадностью, что я чувствую его… или, скорее, ощущаю его в мозгу своих костей. Мы настроены друг на друга, и это пугает и возбуждает одновременно.

Он опускается на пол, смотрит на меня снизу, берет одну мою ногу, медленно опускает молнию на сапоге, снимает его, затем переходит к другой ноге.

Кончик его языка высовывается, когда его взгляд встречается с моей киской, и тогда он полностью снимает с меня джинсы, а затем снова поднимается по моему телу. Ладонью он толкает меня назад, пока задние части моих бедер не ударяются о стол.

Его рука обхватывает мое горло, большой палец грубо проводит по моему рту, прежде чем он опускает меня на стол, одним грубым движением раздвигая мои ноги.

— Какая красивая киска, — стонет он, его большие пальцы массируют мои влажные губы, почти встречаясь с моим клитором.

— Черт, я…

— Тебе снова нужно кончить, не так ли? — рычит он, нежно проводя двумя пальцами по моему центру, возбуждая мою потребность так искусно, что я чуть не слетаю со стола.

Он играет со мной, не сводя глаз, пожирая яростное дыхание и желание, застывшее в моем взгляде. Он поглощает все это, как изголодавшийся человек. Ненасытный.

— Трахни меня, пожалуйста.

Я пытаюсь опереться на локти, но он толкает меня обратно вниз тяжелой ладонью, один палец едва входит в меня, в то время как большой палец проводит по моему изнывающему клитору.

Я стону от разочарования, когда он массирует меня тыльной стороной ладони. Боже, на что способны его руки. Не могу поверить, что я вообще делаю что-то подобное. Никогда бы не подумала, что смогу.

За четыре с половиной года брака с Домом я ни разу не задумывалась о том, чтобы трахнуть совершенно незнакомого человека. Но я должна признать, что это безумно сексуально — быть голой перед кем-то другим, чтобы он делал со мной все грязные вещи.

Я смотрю в потолок, мои глаза закатываются к затылку, когда его толстый, тяжелый язык проводит по моей попке и клитору.

— Да! Блять! — Мои ногти скребут по дереву стола.

И в этот момент он останавливается. Я быстро перехожу в сидячее положение, разочарование застыло в моем взгляде.

Его руки лежат на черных брюках, расстегивая их, а глаза прикованы к моим. Звук расстегивающейся молнии вызывает дрожь по позвоночнику.

— Наконец-то, — простонала я.

Улыбка заползает на мой рот, когда я тянусь к его мощному запястью, притягивая его к себе, и он позволяет мне взять все в свои руки. Мои руки сменяют его, и я торопливо стягиваю с него брюки и боксеры, мои длинные пальцы обвивают его толстый, твердый член.

— Это мое, — стону я.

Моя киска капает на стол, и я трусь о него, пока глажу мужчину. Я сползаю со стола, встаю на колени и смотрю на него сверху, проводя языком по головке его члена.

— О, блять, детка, — простонал он, положив руку мне на затылок и притягивая к члену, пока я не начинаю задыхаться, глаза слезятся от наслаждения. — Мне нравится, когда ты заполнена мной.

Его хриплый и горловой голос заставляет меня сгорать от желания, ощущать этого прекрасного мужчину внутри себя. Он дергается от моего языка, а я мотаю головой, не оставляя ни дюйма его тела без моего тепла.

Он вцепился в мои волосы, притягивая меня к себе.

— Мне нужно кончить в тебя, — ворчит он, когда мой язык проводит круги по кончику его члена. — Грязная маленькая соплячка.

Он дергает меня сильнее, поднимая в вертикальное положение, прежде чем его рот поглощает меня, его язык грубо раздвигает мои губы, проникает внутрь, извиваясь вместе с моим.

Мужчина ласкает мою задницу, сжимая ее, а затем опускает мое тело вниз, пока я не оказываюсь лежащей на столе с ним между бедер. Мои руки лежат на его спине, его мышцы напрягаются и сгибаются, а я пытаюсь задрать рубашку на пуговицах, чтобы почувствовать его кожу на своей.

Он подается назад, его пальцы на галстуке медленно развязывают его, а переводят внимание на пуговицы рубашки, практически срывая их. Он снимает галстук со своей широкой шеи, а мои пальцы скользят вниз по животу, проникая внутрь меня, пока я смотрю, как он снимает рубашку. Мужчина пристально смотрит на меня, издавая гортанный стон, ругаясь под нос, а я прикусываю нижнюю губу.

Сбросив галстук, он сжимает его в кулаке, а другой рукой стягивает с меня рубашку, освобождая грудь. Он продолжает смотреть, как я ласкаю себя, его член подрагивает, когда я стону и кручу бедрами.

Он тянется к моей киске, отталкивает мою руку и трется своим галстуком о мои мокрые губы. С дьявольской ухмылкой я выхватываю у него галстук и кладу его между ног, закрывая их, поглаживая себя по мягкому шелку, задыхаясь все громче, чем больше он смотрит. Это возбуждает, когда за тобой наблюдают, зная, что это его заводит.

— Блять! — рычит он, прежде чем вырвать галстук из моих рук, и в мгновение ока засовывает его мне в рот. — Ты вкусная, правда, детка?

Я киваю, откидывая голову назад, когда его член оказывается на одном уровне с моим входом. Его руки оказываются на моих лодыжках, и он раздвигает их, притягивая меня к себе так, что моя задница свисает со стола.

— Да, именно так. Такая грязная шлюшка, трется своей сладкой киской о мой галстук.

Я хнычу, когда он проталкивает в меня всего один дюйм себя, и я безумно пытаюсь заставить его трахнуть меня, работая бедрами, но он не дает мне этого.

— Пожалуйста, Дом, — умоляю я, забыв об этой игре, в которую мы играем.

— О, теперь я Дом, да? — Его похотливый взгляд пробегает по моему телу, его ухмылка делает со мной всевозможные грязные вещи.

— Ты всегда Дом для меня, независимо от того, какими разными людьми мы притворяемся. Ты всегда мой.

Его челюсть подрагивает от собственнического рыка.

Я сжимаю ладонями свои большие сиськи, перекатывая затвердевшие соски между двумя пальцами, зная, как это сводит его с ума.

— Черт…, — стонет он, и я делаю это снова.

Он в мгновение ока оказывается на мне, мое горло в его власти, когда он обхватывает его своей большой рукой, сжимая так сильно, что я чуть не кончаю. С похотливым взглядом в глазах он одним сильным движением полностью вводит в меня свой член, отдавая мне каждый дюйм, которого я так жажду.

— Дом! — дрожащим голосом кричу я.

Он безжалостно вбивается в меня, его ладонь внезапно оказывается на моей шее, его лоб склоняется к моему, наши губы зависают, пробуя на вкус, владея тяжелым дыханием друг друга.

— Мне так хорошо, — задыхаюсь я, высунув язык, чтобы погладить его рот, и Дом шипит, прежде чем захватить его, засасывая, целуя меня голодно, так неистово, что я почти разрыдалась от одного только ощущения этого.

Его любовь, его преданность… она льется из всего, что он делает. Все, что он говорит. Он знает, что мне нужно, будь то в спальне или за ее пределами. Он каким-то образом знает меня даже лучше, чем я сама. И это говорит о многом, потому что я знаю себя чертовски хорошо.

Когда мы поженились на красивой, простой церемонии в мэрии, я не ожидала, что наша жизнь будет такой хорошей. До того как мы воссоединились, я думала, что останусь одна, особенно после того, как отказалась выйти замуж за Майкла Марино, сына главаря преступной семьи Мессина. Но я никогда бы не позволила своему отцу так управлять мной.

Хотя тогда я никогда не признавалась себе в этом вслух, я хотела кого-то. Мне хотелось такой любви, о которой я читала в книгах, которые часами перечитывала.

А Дом? Он дал мне это и многое другое. Мой лучший друг детства стал моим любовником, моим мужем, и я никогда не думала, что мы зайдем так далеко после того, как я потеряла его, когда нам было по тринадцать лет.

— Сильнее! — умоляю я.

Голос у меня нуждающийся, мои губы касаются его губ, пальцы на ногах выгибаются, а мое тело пылает, словно его подожгли языки пламени.

— Да, вот так… ох… — Я заикаюсь, когда его большой палец проводит круги вокруг моего клитора, заставляя мои стенки сжиматься вокруг него, а его взгляд притягивает мой.

Когда бы он ни смотрел на меня, когда мы вместе спутаны в безумии, это делает нашу связь намного более ощутимой, намного более глубокой. Потому что с ним это не просто секс. Это нечто волшебное.

— Вот так, детка. Возьми этот член. Вспомни, кому ты принадлежишь. — Его голос свиреп, в нем звучит настоятельная потребность, и я чувствую ее — потребность освободиться.

Его пальцы перебирают мои волосы, его член становится все тверже, и с очередным мощным толчком мы вместе падаем и сгораем в огне.

Его тяжелая грудь наваливается на меня, пот заливает его кожу, которая теперь скользит по моей.

— В следующий раз… — задыхаюсь я. — Ты — механик, а я — девушка, застрявшая на обочине дороги с неисправностью.

Это точно будет не последний раз, когда мы попробуем это. Вау.

— А я в итоге починю тебе шину? — Он тяжело дышит, его сердце колотится о мое.

— Да. — Я ухмыляюсь. — В итоге ты трахнешь меня на заднем сиденье своей машины, потому что, очевидно, у меня нет денег, чтобы заплатить тебе.

— Очевидно. — Он хихикает, горлом и раскатисто. — Только если ты в крошечных джинсовых шортах.

Он по-хозяйски сжимает мое бедро, и, клянусь, моя киска вздрагивает.

— Это можно устроить.

— Черт, Киара. Я снова становлюсь твердым от одной мысли об этом.

— Ммм, — мурлычу я, прижимаясь к его шее, мои длинные ногти впиваются в его позвоночник.

Он упирается в меня бедрами, и я шиплю.

— Такая чертовски чувствительная с тех пор, как ты забеременела. И всегда так хочешь трахаться.

— О, ты даже не представляешь.

Мои руки лежат на его заднице, мне нравится, как она тверда в моих прикосновениях. Он слегка отступает назад, выгнув бровь.

— Думаю, имею представления, если учитывать, сколько раз твой рот будил меня посреди ночи. — На его губах появляется ленивая ухмылка.

— Не притворяйся, что тебе это не понравилось. — Я сужаю игривый взгляд.

— О, мне это нравилось, детка. — Его ладонь опускается на мое лицо, обнимая мою щеку. — Твой грязный рот высасывает меня досуха, пока ты трогаешь свою мокрую киску, ожидая, пока я растяну ее… — Его большой палец нагло проводит по моим губам. — Что может не нравиться?

— Мы, наверное, должны одеться и отправиться домой. Завтра у нас вечеринка. — Самое замечательное в собственном клубе то, что у меня есть менеджеры, и мне не нужно оставаться до закрытия.

— Хорошо. — Его голос становится знойным и глубоким, заставляя мои внутренности дрожать. Он целует меня между грудей, а затем подтягивает предплечье под подбородок и смотрит вверх. — Я уже говорил тебе, что люблю тебя сегодня?

Я тихонько смеюсь, мои щеки пылают.

Он задыхается.

— Моя Киара только что покраснела?

— Заткнись. — Я закатила глаза, поглаживая его по твердому, мускулистому плечу. — А вот и нет.

— Лааааадно. Я никому не скажу. — Он встает с меня и начинает одеваться. — Не хочу, чтобы здешние люди думали, что ты к ним мягко относишься. — Он подмигивает, заправляя свой тяжелый член обратно в брюки. — Эй. Мои глаза здесь, красавица.

Я пожимаю плечами.

— Простите, сэр. Просто у моего мужа такой маленький член. Я не привыкла видеть его таким большим.

— Маленький, да? — Он качает головой, ухмылка пробирается по его губам, пока он внезапно не оказывается на мне, перекидывая меня через плечо, его ладонь шлепает меня по заднице, когда я свободно хихикаю. — Я покажу тебе маленький.