Горячая зона

Глава 1

Пыльный кролик вернулся.

Седона услышала тихое, приглушенное бормотание и бросилась к зарешеченной двери маленькой комнаты без окон. Ночью в лаборатории было пусто, но света было достаточно. Пришельцы исчезли несколько тысяч лет назад, но они построили свой лабиринт катакомб подземного мира на века. И они оставили свет включенным. Кварцевые стены маленькой камеры и лаборатории, в которой находилось исследовательское оборудование доктора Бланкеншипа, светились кислотно-зеленым светом.

Из-за постоянного свечения невозможно было определить, день сейчас на поверхности или ночь, но она была почти уверена, что сейчас ночь, потому что два сильно располневших помощника Бланкеншипа недавно ушли, разговаривая об ужине. У этих двоих были имена, но про себя она решила называть того, у кого были короткие, подстриженные бритвой волосы, Баззкилл. Второй мужчина полностью брил голову. Она дала ему прозвище Халк.

Одевались они в одежду цвета хаки и кожи, но даже без подсказок в одежде она бы догадалась, что они охотники за привидениями. Она достаточно часто работала с мужчинами из Гильдии, чтобы узнать их, когда видела. Одна из важных подсказок заключалась в том, что они были одержимы янтарем. Они носили янтарь во всех мыслимых проявлениях — в пряжках ремней, в серьгах, в рукоятках ножей. Она также знала, что они, припрятали янтарь в ботинках, на всякий случай. Ни один уважающий себя член Гильдии никогда не спускался в катакомбы без большого количества янтаря, и весь он был настроен. Хороший янтарь, настроенный на правильные частоты, был единственным способом ориентироваться в тяжелых потоках искажающих чувства пси-сигналов, наводнивших туннели Пришельцев. Потеряешь янтарь, и ты потеряешься навсегда.

Она услышала еще один приглушенный рык. На этот раз звук исходил из-под одного из лабораторных столов. Рядом с полом послышалось какое-то движение. Пушок выскочил из-под скамейки и побежал через комнату к двери камеры. Он выглядел как большой комок пушистого ворса, усеянный парой голубых глазок. У него было шесть лапок и пара ушек, но их почти не было видно в его шерсти.

В какой-то момент она решила называть его Лайл. Она не знала, почему. Имя, казалось, подходило ему, а имя, присвоенное пыльному кролику, делало его более реальным. Ей нужны были прочные, осязаемые связи с реальностью, которые она могла получить. Прошлой ночью, когда Лайл впервые появился, она все еще пробивалась сквозь толщу слоев лекарств, которые Бланкеншип использовал, чтобы поддерживать ее в состоянии сна наяву (состояние, когда человек может сидеть, стоять или лежать с открытыми глазами, вроде не спит, но абсолютно не обращает внимание на происходящее вокруг. Он находится в мире своих грёз и может видеть (вроде галлюцинаций) каких-то людей, слышать звуки и даже проживать во снах другую жизнь, не имеющую отношения к реальности.). Она понятия не имела, как долго она находится в плену. Ее дни и ночи были наполнены кошмарами и тревожными видениями.

Сначала она подумала, что пыльный кролик — еще одна галлюцинация, хотя и приятная. Она задалась вопросом, не является ли это признаком того, что эксперименты Бланкеншипа наконец-то подтолкнули ее к преодолению шаткой границы между здравомыслием и хаосом.

Лайл, похоже, был в восторге от энергетического батончика, который она дала ему из тайника в комнате. Он легко протиснулся сквозь решетку двери и запрыгнул на койку. Он тарахтел все настойчивее, пока она, наконец, не поняла, что он пытается заставить ее уйти.

— Я не могу никуда уйти, — объяснила она. — Дверь заперта.

Она долго сидела рядом с ним, находя в этом утешение. Он ушел незадолго до возвращения Баззкилла и Халка. Наступил еще один ужасный день экспериментов Бланкеншипа. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы имитировать состояние сна наяву. Чего ей действительно хотелось, так это кричать от ярости и выцарапать глаза Бланкеншипу.

В ту ночь она уже отчаялась снова увидеть Лайла. Но он пришел. Ее настроение поднялось.

— Привет, — прошептала она и присела, протянув руку через решетку, чтобы погладить Лайла. — Рада снова тебя видеть, приятель.

Лайл проурчал. В одной лапе он держал небольшой блестящий металлический предмет длиной около полутора дюймов (≈4 см). Он пролез через решетку, вскочил на койку и помахал ей яркой штучкой.

— Подарок в обмен на энергетический батончик? — поинтересовалась она. — Спасибо.

Когда она взяла подарок, то увидела, что это небольшой спасательный разжигатель огня. Их называли фликерами, и они были в каждом наборе первой необходимости у любого члена Гильдии. Огонь был одним из немногих полезных источников энергии, которые работали в тяжелых пси-средах, поскольку его можно было заставить гореть во всем спектре от нормального до паранормального. Сложное, высокотехнологичное оборудование, такое как оружие или компьютеры, либо вообще не работали, либо взрывались у вас в руках.

Она рассмотрела маленький фликер. В ее голове быстро сформировался план. Это был план из разряда: когда ты в отчаянии, любой план сгодится. Фликер мог породить только искру пламени. Тем не менее, этого может быть достаточно для ее цели.

— Хм.

Лайл нетерпеливо пробормотал и подпрыгнул немного.

— Да, я знаю, — сказала она. — Пора уходить отсюда. Не думаю, что смогу еще один день, притворяться, что нахожусь в состоянии сна.

Когда она, наконец, начала выбираться из гнетущего кошмара, она поняла, что должна скрывать свое выздоровление. Если бы доктор Бланкеншип понял, что она в сознании, он, скорее всего, удвоил бы дозу галлюциногена, который колол ей.

Она обдумала свои варианты. Вчера в ходе экспериментов она осознала два факта. Во-первых, по какой-то причине Бланкеншип и его люди относились к ней крайне настороженно. Видимо, они считали ее опасной. — Это хорошо, — сказала она себе, возможно, единственное, что удерживало Баззкила и Халка от приставаний к ней, пока она находилась в бессознательном состоянии. Но она не осмеливалась дать им повод использовать физические ограничения, а также лекарства, чтобы держать ее под контролем.

Второе открытие, которое она сделала, заключалось в том, что эксперименты, которые проводил Бланкеншип, как-то связаны с ее талантом. Она понятия не имела, что с ней сделали, но была уверена, что у нее все еще есть способность открывать и закрывать паранормальные врата Подземного мира. К сожалению, ее способность работать с энергетическими вратами оказалась бесполезной, когда дело дошло до побега из лаборатории.

Лайл зарычал, нетерпеливо из-за того, что она ничего не делала.

— Я бы хотела уйти с тобой, — прошептала она. — Но я не могу пройти сквозь решетку.

Она размышляла над этой проблемой с тех пор, как проснулась. Первым препятствием стал замок на двери комнаты. Это был старомодный замок. Чтобы открыть его, требовался ключ.

У Баззкилла и Халка были ключи.

Даже если ей удастся выбраться из камеры и пройти мимо двух помощников, ей все равно придется столкнуться с проблемой, как выбраться из туннелей. Без настроенного янтаря она никогда не сможет вернуться на поверхность.

В лабораторную аппаратуру было встроено много янтаря, но весь он был настроен для работы с приборами, предназначенными для работы в тяжелой пси-атмосфере, а не для навигации.

Лайл снова тихонько прорычал. Она чувствовала, как его маленькое тело вибрирует от настойчивости.

— Нам нужно отвлечь внимание, — сказала она. — У меня есть, что-то вроде плана, но это одна из тех идей, которым лучше сработать с первого раза, потому что у меня будет только одна попытка.

Если она потерпит неудачу, Бланкеншип задавит ее своими ужасными наркотиками.

— Может ничего не получиться, Лайл.

Он моргнул и выскользнул наружу, его невзрачная шерсть облепила его маленькое тельце. Он открыл вторую пару глаз, те, которые использовал для охоты. Они горели расплавленным янтарем. Он вскочил ей на плечо.

— Правильно, — сказала она. — Давай сделаем это.

Она глубоко вдохнула, щелкнула фликером и коснулась маленькой искоркой края подушки.

Именно тогда она поняла, что Бланкеншип что-то сделал с ее парачувствами.

С ужасающим всплеском энергии крошечная мерцающая искра буквально взорвалась огненной бурей, охватившей койку за считанные секунды.

— Дерьмо, — прошептала она. Несколько секунд она смотрела на бушующий огонь, слишком ошеломленная, чтобы что-то сделать.

Дым не был проблемой в тяжелой пси-среде. Он быстро рассеялся в атмосфере, но пожар, который она случайно разожгла, был чем-то другим.

В панике она интуитивно усилила свои чувства до максимума.

И к своему изумлению обнаружила, что может контролировать пламя.

— Невероятно, — выдохнула она.

Но она это сделала. В отчаянии она потянулась к своему таланту, изо всех сил пытаясь контролировать потоки огня. Это заняло секунду или две, но в конце концов она поняла, что это не так уж и отличается от работы с энергией врат. Она отодвинула стену пламени, пока оно не застыло только на кровати.

Очарованная, она сконцентрировалась еще сильнее и собрала больше энергии. По ее команде волна пламени то поднималась, то утихала.

Удовлетворенная тем, что удалось взять огонь под контроль, она открыла рот и закричала.

Не пришлось изображать искренний страх.

Лайл зарычал. Когти его маленьких лапок впились в плечо сквозь ткань рубашки. Он мог бы сбежать из камеры, но дал понять, что не уйдет без нее.

В дверях лаборатории появились две фигуры. Седона закричала громче, прижимаясь к стене камеры, словно пытаясь отгородиться от огня.

— Дерьмо, — сказал Халк. — Сумасшедшая сука очнулась и устроила пожар. Как, черт возьми, она это сделала?

Баззкилл двинулся вперед, вытаскивая из кармана ключ. — Мы разберемся с этой частью позже. Прямо сейчас нам нужно вытащить ее оттуда. Бланкеншип разозлится, если потеряет свой драгоценный объект исследования.

— Да, ну, он не единственный, кто будет зол. Если ты забыл, нам нужна эта маленькая ведьма.

— Я это знаю. — сказал Баззкилл. — И я говорил тебе, что с этой дамочкой будут проблемы. Меня нервирует то, как она смотрит на нас своими странными глазами.

— Что это за штука у нее на плече? — сказал Халк. — Не говори, что это крыса.

— Я думаю, это пыльный кролик, — сказал Базз.

Седона снова закричала.

— Заткнись уже, — прорычал Баззкилл.

Он вставил ключ в замок и широко распахнул дверь.

— Давай, — отрезал он. — Выходи. — Он снова взглянул на Халка. — Будь готов схватить ее. Вколи ей успокоительное, чтобы она молчала, пока мы тушим пожар.

— С удовольствием, — сказал Халк. Он полез в карман кожаного жилета за небольшим футляром для шприцев.

Лайл зарычал. Седона крепко держала фликер в одной руке и выбежала из камеры.

Баззкилл не пытался ее остановить. Он оставил эту работу Халку, который уже собирался перехватить ее. Его большая рука сомкнулась на ее руке.

В тот момент, когда он вступил с ней в физический контакт, она включила свой новый талант, щелкнула фликером и подожгла его рубашку.

Халк закричал. Выражение его лица представляло собой смесь изумления и паники. Он отпустил ее и отшатнулся назад, яростно отбиваясь от языков пламени, вырывавшихся из рукава его рубашки.

— Что, за Зеленый Ад? — Баззкилл остановился, от попыток потушить пламя, и повернулся, чтобы посмотреть на Халка.

— Эта сука подожгла мою рубашку. — Халк вцепился в свой жилет и футболку, срывая одежду с массивной груди и плеч. — Это все из-за больших доз препарата, которые ей колол Бланкеншип. Если она не свихнулась до того, как он начал свои эксперименты, то теперь она точно сумасшедшая.

— Останови ее. — Баззкилл выбежал из камеры. — Вытащи призрака. Быстрее, чувак. Она уходит.

Седона побежала к двери. Лайл вцепился ей в плечо и подгонял ее легким шипящим звуком.

Она была всего в нескольких шагах от арочного дверного проема лаборатории, когда перед ней сгустился шар горячего зеленого пси-огня, преграждая ей путь. Она резко остановилась, Лайл почти свалился с ее плеча. Он восстановил равновесие и зарычал на энергетического призрака, созданного Халком.

Техническое название опасного пси-шара было НПДЭ — Нестабильное проявление дисгармоничной энергии. В призраках не было ничего сверхъестественного. Они состояли из определенных частот инопланетного пси, с которыми могли работать люди с особым талантом.

Вытягивание нестабильной энергии диссонанса из невидимых потоков пси, протекавших по Подземному миру, было, по мнению Седоны, единственным, в чем члены Гильдии действительно были хороши. Не было никаких сомнений в том, что Халк был очень сильным охотником. Кипящий призрак перед ней был самым большим, которого она когда-либо видела. Энергия исходящая от него, подняли ее волосы и пробудили стадо мурашек. Ее пронзил холод. Призрак такого размера может быть смертельно опасным.

— Поймал, — сказал Халк. Он направился к Седоне, в его глазах пылала ярость. — Ты заплатишь за этот маленький трюк с огнем.

— Будь осторожен, — предупредил Баззкилл. — Она уже однажды подожгла тебя. Она привратница. Все знают, что они странные. Неизвестно, что с ней сейчас, после того, как Бланкеншип накачал ее наркотиками и облучил радиацией. Выруби ее с помощью призрака.

Халк остановился, явно разрываясь. Но в конце концов самосохранение взяло верх над уязвленной гордостью и гневом.

— Да, — решил он. — Призрак отлично сработает.

Шар зеленой энергии начал дрейфовать в сторону Седоны. Еще через мгновение он приблизится достаточно близко, чтобы обжечь ее чувства. Благодаря своему таланту хранительницы врат у нее был некоторый природный иммунитет, но никто не мог противостоять натиску могущественного призрака. Лучшее, на что она могла надеяться, это то, что нестабильное проявление энергии просто лишит ее сознания. В худшем случае это ее убьет.

— Нет, — подумала она, — смерть — не худший вариант. Она уже получила один сильный пси-ожог. Еще один сильный ожог может отправить ее в постоянное состояние сна. Остаток жизни она проведет в лаборатории Бланкеншипа или в каком-нибудь дешевом парапсихологическом отделении. — Без сомнений: смерть была бы лучшим исходом.

— Все может стать еще хуже, — сказала Седона Лайлу. — Лучше беги, пока еще можешь. Давай. Убирайся отсюда.

Она попыталась снять его с плеча. Но Лайл только зарычал и впился когтями.

— Хорошо, — сказала она. Пульс колотился в венах. — Похоже, мы — команда. Ни один из нас не бросит другого, верно? — Лайл прорычал.

— В отличие от некоторых Боссов Гильдии, которых я могу вспомнить, — добавила она.

Призрак приближался, заставляя Седону отступить назад, пока она не уперлась в неподатливый блок зеленого кварца.

Баззкилл и Халк стояли неподвижно, тяжело дыша, и ждали, когда призрак соприкоснется с аурой Седоны.

— Смотри, не убей ее, — сказал Баззкилл. — Помни, она нам нужна.

— Да, да, — ответил Халк.

Но Седона видела лихорадочное волнение в его глазах и слышала его в голосе. Он был на грани потери своего контроля. Это не хорошо, но еще хуже, когда такое происходило с охотником за привидениями. Член Гильдии, который не мог контролировать свой талант, мог нанести большой ущерб, особенно в Подземном мире, где было так много энергии.

Она глубоко вздохнула, щелкнула фликером и одновременно сильно напрягла свои чувства.

Пламя вспыхнуло в воздухе между ней и призраком. Она боролась, чтобы контролировать бурные потоки огня. На этот раз было проще. У нее было больше контроля. Сила охватила ее. Пламя подчинялось каждой ее команде.

Пьянящее ощущение грозило захлестнуть ее. Она была сильной — сильнее, чем когда-либо за всю свою жизнь.

Она восхищалась собственным творением. До того последнего задания в Подземном мире у нее был мощный талант, но она никогда не была способна сделать что-то подобное.

— Ух ты, Лайл. Высший класс, да?

Лайл усмехнулся и слегка подпрыгнул у нее на плече.

— Что она делает? — хрипло прошептал Баззкилл.

— Дерьмо. — Халк был явно ошеломлен. — Теперь у нее какой-то огненный талант. Все знают, что они ненормальные. Я же говорил тебе, она полностью свихнулась.

— Ненормальная, которой уже нечего терять, — предупредила Седона. Внутри нее пылало страшное волнение. — Смотрите и учитесь, господа. Смотрите и учитесь.

Созданная ею огненная буря находилась на пути приближающегося энергетического призрака. В любую секунду они могли столкнуться.

— Ох, чувак, это нехорошо, — сказал Баззкилл. — Я чувствую, как поднимается уровень энергии. Будет взрыв. Останови ее, черт возьми.

— Я не могу остановить ее, — сказал Халк. В его голосе была паника. — Это самый большой призрак, которого я могу вытащить. Если ты думаешь, что сможешь что-то сделать, давай.

— Нам нужно выбраться отсюда. — Баззкилл помчался к двери. — Это место сейчас взорвется.

— А как же она? Ты сам сказал, что мы не можем ее потерять.

— Мы больше ничего не можем сделать, — кричал Баззкилл. Он не остановился, направляясь к двери. — Бланкеншип может найти себе другой объект исследования. Оставайся здесь, если хочешь. Я ухожу.

Седона пришла к выводу, что ее личным девизом будет: «нечего терять». Она потянула больше силы. Огненный шторм усилился.

— Ты глупая, сумасшедшая сука, — крикнул Халк. — Ты умрешь, если не остановишь этот шторм.

Седона рассмеялась.

— Эти чертовы эксперименты превратили тебя в настоящего УРОДА, — ахнул Халк.

Он отказался от попыток контролировать созданный им шар горячей энергии. Как только он перестал проявлять свой талант, призрак исчез.

Седона направила пламя своей огненной бури в сторону Халка. Но он уже бежал, направляясь к двери. Он последовал за Баззкиллом в светящийся зеленый зал и исчез.

Седона подождала минуту — две, наслаждаясь пламенем, которое зажгло ее кровь. Она могла бы стоять так долго, любуясь созданной ею бурей. Но Лайл усмехнулся, и реальность вернулась.

Неохотно она погасила силу. Огненный шторм рассеялся. В лаборатории воцарилась жуткая тишина.

— Ладно, нужно спешить, — сказала она мягко.

Лайл усмехнулся. Он снова был полностью распушен, но четыре глаза все еще были открыты.

Она открыла руку и уставилась на фликер. На смену угасающей эйфории пришла дрожь страха.

— Что ты со мной сделал Бланкеншип? — прошептала она.

Лайл пробормотал, проявляя некоторое нетерпение.

— Конечно. — Седона взяла себя в руки. — Я могу побеспокоиться об этом позже. Пора освободить помещение.

Она пересекла комнату и подошла к ящику, в котором хранились те немногие вещи, которые были при ней, когда ее похитили. Она нашла свою сумку. Внутри было не так уж много всего, только обычные предметы первой необходимости, которые она всегда брала с собой, когда спускалась в туннели по работе. Еще был сотовый телефон, но он не будет работать, пока она не поднимется на поверхность.

Два предмета отсутствовали.

— Они забрали мой локатор и резервный настроенный янтарь, — сказала она Лайлу. — Ублюдки.

Она посмотрела на Лайла.

— Могу поспорить, что ты знаешь дорогу на поверхность, не так ли?

Лайл не подал виду, что понял вопрос, но было очевидно, что ему не терпится уйти. Он еще немного подпрыгнул у нее на плече и издал ободряющие звуки.

— Хорошо, приятель, я полагаюсь на тебя. Все лучше, чем торчать здесь и ждать возвращения доктора Бланкеншипа и его приятелей. — Она перекинула ремень сумки через плечо и направилась к двери. При виде сейфа из стекла и стали, стоящего на столе, она остановилась. Она вздрогнула, кошмарные воспоминания скользили и клубились в ее сознании.

— Подожди, — сказала она. — Еще нужно кое-что сделать, прежде чем мы уйдем.

Она прошла по проходу, образованному двумя длинными стальными лабораторными скамьями, к сейфу. Какое-то время она изучала сейф, задаваясь вопросом, есть ли способ уничтожить его и содержимое. Толстое стекло зловеще блестело в паранормальном свете. Сталь была толстой. Все это, вероятно, весило около ста фунтов (≈45 кг).

На сейфе был замок, но, как и замок на двери камеры, это был простой старомодный висячий замок. Она не могла открыть его без ключа. Не то, чтобы она хотела прикасаться к содержимому, не говоря уже о том, чтобы украсть его. Но она не хотела, чтобы Бланкеншип использовал сыворотку на другом объекте исследования. Кристалл, похоже, важен для процесса изготовления лекарств.

Не было возможности уничтожить ящик или странный камень внутри. У нее не было ни времени, ни сил, необходимых, чтобы унести контейнер из лаборатории и спрятать его где-нибудь в катакомбах. Единственным выходом, который у нее был, было запереть сейф так, чтобы никто другой не смог его открыть.

Установить небольшой замок на ящик было достаточно легко. Чтобы установить тот, который не смог бы открыть ни один другой привратник, потребовалась определенная концентрация, но работа была выполнена за считанные минуты. Когда она закончила, вокруг сейфа разлилось прекрасное, жуткое сияние. Любой, кто прикоснется к нему, получит мощнейший пси-ожог. Любой, кто достаточно глуп, чтобы попытаться открыть ее замок, спровоцирует взрыв, который, вероятно, окажется фатальным для всех, кто окажется поблизости. Если повезет, такой взрыв окажется достаточно сильным, чтобы уничтожить камень.

— Готово, — объявила она Лайлу. — Теперь мы можем уйти. Я запру дверь уходя.

Она была уже на полпути, когда ее взгляд привлек блестящий стальной держатель для пробирок. В держателе находилось шесть стеклянных пробирок с сывороткой.

Ее захлестнула еще одна волна гнева. Она протянула руку и смахнула металлический держатель на пол. Стеклянные пробирки разбились, содержимое разлилось по зеленому кварцу.

Она собралась идти дальше, когда заметила небольшую пластинку, прикрепленную болтами к штативу для пробирок. Она остановилась и внимательно рассмотрела надпись. СОБСТВЕННОСТЬ БОЛЬНИЦЫ АМБЕР КРЕСТ.

Она взглянула на другие инструменты. Маленькая янтарная горелка и микроскоп имели одинаковую этикетку.

Времени, все обдумать не было. Она продолжила двигаться.

Снаружи, в мягко освещенном коридоре, она снова остановилась, чтобы успокоить свои чувства. В одно мгновение энергия вспыхнула в сводчатом дверном проеме. Она создала врата, а затем вплела в колеблющиеся потоки замысловатый замок.

Убедившись, что ни один привратник не сможет открыть ворота, она отступила назад и изучила окрестности.

Она находилась в огромной зеленой кварцевой ротонде высотой не менее трех этажей. От круглого зала отходила дюжина арочных дверных проемов, все они светились пси-светом.

— Хорошо, Лайл, теперь дело за тобой. Выведи меня на поверхность, приятель. Если ты этого не сделаешь, я умру, пытаясь найти выход.

Лайл равнодушно угукнул и снял обертку с энергетического батончика, который прихватил по пути.

Осторожно она направилась к одному из туннелей. Лайл не перестал жевать, но издал грохочущий звук, который она приняла за неодобрение. Она сменила направление и подошла к другому дверному проему. Лайл откусил еще кусочек и снова заурчал.

Затем, очевидно решив, что она не умеет ориентироваться, он доел энергетический батончик и спрыгнул на пол. Он побежал в третий коридор.

Седона последовала за ним в лабиринт. Нечего терять.

Десять шагов спустя она оглянулась через плечо. Она больше не видела ротонду. Она потерялась.

Она следовала за Лайлом через катакомбы, вопросы бесконечно крутились в ее голове.

Если она выживет, ей придется столкнуться с реальностью нового таланта. Люди, обладающие более чем одним видом таланта, были крайне редки. Все знали, что они по своей природе нестабильны. Эксперты установили, что человеческий разум просто не может справиться с повышенным уровнем стимуляции, возникающим при развитии второго или третьего таланта. Мультиталанты почти всегда сходили с ума. Если они не умирали молодыми, то оказывались в запертых парапсихологических больницах и находились под сильными медикаментами.

Ее жизнь приняла очень странный оборот.