Гувернантка для чешуйчатой прелести. Переполох в королевском дворце

Глава 10. Конец игры

Подпрыгивая на мелких неровностях, карета мчалась по мостовой, огибая столицу по одной из широких главных улиц, но я почти не замечала тряски. Мои руки все еще пахли ванилью. Этот аромат теперь ассоциировался у меня исключительно с детской нежностью. Будто чувствуя что-то, Сабира крепко вцепилась в мою руку перед нашим расставанием, и покидать ее оказалось сложно. Если бы она заплакала, я бы точно не смогла уйти, но мне снова предстояло шагнуть прямо в пасть льва.

Чуть больше суток. До самого главного часа в моей жизни оставалось чуть больше суток.

Королевский дворец встретил меня холодным молчанием полутемных коридоров. Возвращаясь тем же тайным путем, я натолкнулась на свидетелей моего побега лишь у своих покоев. Стражники казались привычным элементом интерьера – на них не обращали внимания больше, чем на вазу с цветами, но, встретившись с ними взглядом, я на миг растерялась. Вместо того чтобы вытянуться словно струны, молодые мужчины склонились в намеке на поклон.

Как уже не раз повторял Дэйривз, весь дворец был напичкан “нашими” людьми, и от этого на душе становилось спокойнее.

Однако умиротворение продлилось недолго. Я даже не успела переодеться – едва шагнула в покои, как в дверь настойчиво постучали. Лея, присевшая в коротком книксене при моем появлении, лишь взглядом выразила удивление, но, получив от меня утвердительный кивок, устремилась к двери.

За порогом в коридоре стоял королевский посланник. Слуга имел особой расцветки ливрею, какие носили только те, кто бегал по поручениям Световолда.

– Его Величество немедленно требует вашего присутствия, леди Харфурд, – сухо доложил немолодой мужчина, осознанно избегая моего прямого взгляда.

Испуганно застучав в немыслимом такте, мое сердце упало в пятки. Зачем я понадобилась монарху? Вечер только-только ложился на горизонт, вспыхивал яркими красками тлеющего заката. Красное солнце плавилось вдалеке, а значит…

Ком необъятного страха встал в горле, и я с трудом проглотила его. Нет, Дэй не позволит свершиться трагедии. Я верила ему и верила в его подчиненных, коих во дворце должно было набраться великое множество. Они не дадут королю переступить черту, не оставят меня с ним наедине.

Но дрожь все равно пробирала до кончиков пальцев. Внутри меня будто колотился крошечный зверек, загнанный в угол.

У меня не было кинжала. Мой так и сгинул где-то в парке.

Взглянув на Лею, на девчонку, от которой точно не могла получить помощи, я мгновенно забрала свои слова назад. Медленно кивнув, она будто случайно пальцами коснулась красного рубина в золотой оправе, и этот простой жест успокоил.

Такой же рубин я искала на камзолах, платьях и ливреях каждого первого встречного.

И, что удивительно, находила. Не на каждом, совсем нет, но их – тех, кто служил Дэйривзу, – и правда было много. Служанки, гвардейцы, придворные дамы и высокие чины. Следуя впереди слуги по бесконечным коридорам, где даже шелковые шпалеры казались сейчас холодными и чужими, я все больше обретала уверенность.

Уверенность в том, что сражаться один на один в этой битве мне никогда не придется.

С каждым пройденным шагом мое сердце билось все чаще и все тверже. Я не знала, куда мы шли. Опочивальня короля? Кабинет для «частных бесед»?

Напряжение нарастало несмотря ни на что. Когда слуга остановился перед высокими двустворчатыми дверьми с позолоченными ручками, я уже слышала лишь собственный пульс, что молоточками стучал в висках. Во рту пересохло, губы стянуло.

Что бы ни ждало меня за этой дверью – я не позволю себя сломать.

Решительно толкнув створки, почти с вызовом, я обвела цепким взглядом малый бальный зал и всех тех, кто в нем присутствовал. От неожиданности перехватило дыхание. Мне не доводилось бывать здесь раньше.

Малый бальный зал сиял в свете хрустальных люстр. Золотые завитки на стенах, бархатные драпировки, зеркала в резных рамах – все здесь кричало о роскоши, но не о тепле. Атмосфера холодной отчужденности заняла каждый угол этого помещения.

У дальней стены на невысоком помосте рядом с троном стоял король. Увидев Световолда, я немедленно опустилась в глубоком реверансе. Его окружали придворные дамы всех чинов, старшие представительницы знатных родов, королевские гувернантки и няни.

Среди последних находились и Вейола с Бераной. Их наполненные тревогой взгляды встретились с моим. Они понимали, зачем меня сюда пригласили, и теперь я об этом тоже знала. Обратно во дворец я вернулась очень вовремя.

– Милые дамы, – голос Световолда прозвучал неестественно торжественно и громко, – я наконец имею удовольствие представить вам Первую даму королевства. Леди Алария Харфурд, подойдите ко мне.

Распрямившись со всей грациозностью, на какую сейчас была способна, я пересекала бальный зал под десятками внимательных взглядов. Среди них были как сочувствующие, так и завистливые, но при этом нашлись и безразличные.

Шаги давались мне с трудом. Я будто шла по тонкому льду или, наоборот, еле переставляла ноги, скованные тяжелыми тюремными цепями. Не знай я, что сегодня на балу случится немыслимое, это официальное назначение стало бы для меня началом конца. Потому что в руках у Световолда нашлась отвергнутая мной проклятая брошь фаворитки.

Король при этом улыбался, но в его потемневших глазах не было ни капли доброты.

– Маркиза Алария Харфурд, отныне ваше место при дворе. И в сердце вашего короля, – сообщил он лично мне, едва я остановилась у постамента.

Протянув мне раскрытую ладонь, монарх помог мне забраться на ступеньку. Еще через миг он уже прикалывал к моему платью изящную брошь, а я отчего-то ощущала себя помеченной.

В толпе прошелестел смешанный ропот. Я знала, что те, кто аплодировал в этот момент, делали это из вежливости. Власть во дворце сменилась официально еще на балу, где Световолд пометил брошью мою копию, но теперь каждая из присутствующих ожидала вердикта лично для себя, ведь новая метла всегда мела по-новому.

В знак благодарности, которой не испытывала, я присела в глубоком реверансе. Мой взгляд сам собою метнулся к Озии. Бывшая фаворитка монарха стояла в первом ряду среди присутствующих дам и даже не скрывала ненависти во взоре. Упрямо собрав губы гармошкой, она сжимала кулаки до побелевших костяшек. Однако больше всего меня поразила совсем не ее закономерная ярость.

Мой взгляд упал на великолепное колье, плотно обхватившее ее шею. Я узнала его мгновенно, как если бы впервые увидела только вчера. Тонкая гномья работа – почерненное железо с редкими голубыми топазами.

Это было мамино колье, сделанное на заказ в единственном экземпляре. Она носила его с гордостью. Оно напоминало ей о том, кем мы были до того, как получили титул и земли. И кем мы должны были оставаться, несмотря на всю пеструю мишуру вычурной роскоши.

Не дожидаясь, пока мне разрешат выпрямиться, я обратилась к королю, проявляя неслыханную дерзость.

– Ваше Величество, – мой голос прозвучал резко даже для меня самой. Ярость застила глаза. – Я требую, чтобы вы вернули мне родовые украшения моей семьи. Они пропали из поместья моих родителей в тот день, когда меня навещал ваш поверенный, приглашая жить во дворце.

Повисла недоуменная пауза. Мой взгляд был прикован к колье, и Озия это заметила. Скрыв его ладонью, она в попытке обрести помощь и защиту обернула взор на Световолда.

– Милая маркиза, – король хмыкнул, будто мое требование его позабавило. – Я ослышался или вы сейчас и вправду позволили себе что-то потребовать от меня? Вы играете с огнем, леди. Только что вы прилюдно обвинили моего поверенного… в краже?

– Мне нужны родовые украшения моей семьи, – холодно повторила я и перевела взгляд, полный решимости, на короля.

– Если тебе так нравятся безделушки, я подарю тебе их дюжину или две, – отозвался монарх, открыто демонстрируя собственное недовольство.

Недовольство мной.

Однако его злость ничуть не отрезвила меня. За эти годы я уже просто устала бояться своего неотвратимого будущего. Страх больше не держал меня в плену, не сковывал запястья и голос. Я научилась держать спину прямо и не сгибаться под чужим давлением.

Я научилась отстаивать себя, свое мнение и свои интересы. Сейчас я не просила чужого. Мои земли разрушили, мой дом ограбили, моих родителей убили, а меня оставили без средств к существованию и практически сломали мне жизнь. Но я не просила вернуть мне мое. Я требовала только украшения. Пока.

Потому что оплата иного долга Световолду еще предстояла.

– Украшения рода Харфурд не безделушка, – прошипела я змеей. Кровь в висках стучала так громко, что я едва слышала собственные слова. – В их магическую составляющую заложена кровь моей семьи. Колье, которое сейчас украшает шею леди Озии, принадлежало моей матери и должно было перейти ко мне, а затем к моим детям. Это не безделушка, Ваше Величество, это память целого рода, и я его последняя представительница.

Световолд побагровел от ярости, но я уже не могла остановиться. Вступая с ним в открытую конфронтацию, я, возможно, перечеркивала собственное будущее, но по-другому не могла. Я была готова взойти на плаху за неповиновение королю, если это станет причиной, почему его наконец свергнут.

Этот человек не должен был править. Его восхождение на престол являлось ошибкой.

– Кровь к крови, железо к руке, что было дано – вернись ко мне! – произнесла я четко, выверенно направляя сформировавшиеся потоки магии.

Оглушающую тишину разрезал звон металла. Сначала с шеи Озии сорвалось колье, будто его дернули за невидимую нить. Она попыталась поймать его пальцами, но схватила лишь воздух.

Но на этом действие чар не закончилось. Я вложила в заклинание слишком много силы, не сумев на эмоциях укротить магию.

Колье мамы легло на мою шею, но взгляд мгновенно переместился на другую придворную даму. Она вскрикнула, когда с ее пальца скатился перстень. Он по полу примчался прямо ко мне, забрался вверх по платью и плавно скользнул на безымянный палец.

Новый вскрик, и тонкий изящный браслет уже ползет ко мне по мраморному полу, словно змея. Извивается, едва не шипит, а я не могу сдержать улыбку. Скольких же дам Световолд одарил своим вниманием?

Новый виток радости формируется в душе, когда что-то громоздкое с грохотом бросается на двустворчатые двери. Слуги в ужасе спешат открыть их, а я получаю весь гарнитур.

Обрывки моего прошлого прилетели ко мне со всего дворца: женское кольцо и мужской перстень, браслет мамы, нагрудные часы отца с потускневшим циферблатом, мой собственный медальон с портретами родителей, мамины серьги и колье. Почерненное железо и голубые топазы. Холод металла смешивался с теплом кожи.

Король побледнел. В его глазах больше не было ярости, в них читалась ненависть.

– Это… было неразумно с твоей стороны, – наклонившись, прошипел он так, чтобы его услышала только я. Следующая фраза обожгла не хуже пощечины: – Я приду к тебе сегодня, и только попробуй не открыть мне.

Я выпрямилась и издевательски медленно опустилась в реверансе.

– Как будет угодно моему королю.

Страх больше не сжимал горло. Теперь у меня было нечто большее, чем просто жизнь, которую я всеми силами пыталась сохранить. У меня имелась семья, и за нее я была готова сражаться.

Монарх покинул зал через специальные двери, предназначенные только для него.

Меня пытались поймать, со мной хотели поговорить, они желали выразить свое уважение. Но я не имела ни одного намерения на то, чтобы задержаться в бальном зале дольше необходимого.

Мне не требовалась личная свита, не нужны были приспешники разного ранга, а потому я и не стала тратить время на представительниц великих и не очень родов. Игнорируя их голоса, я покинула зал и вышла в коридор.

Вейола и Берана заслоняли меня собой как могли.

– Алария, – окликнула меня смуглянка, когда мы поднимались по лестнице.

– Все нормально, увидимся за ужином, – предложила я, сворачивая в свое крыло.

Девочки многозначительно переглянулись, но я сделала вид, что не заметила этого. Пульс стучал в ушах, сердце клокотало, так и норовя вырваться из груди. Мои вены прошивал адреналин, и мне срочно требовалось успокоиться в одиночестве. Такой спектр эмоций мне не приходилось испытывать раньше, и я боялась попросту разрыдаться на глазах у всех или, того хуже, потерять контроль над магией.

После такой грандиозной победы я не могла показаться слабой, учитывая, сколько взглядов на меня было обращено.

Вернувшись в покои, я попросила Лею оставить меня в одиночестве. Видела волнение в ее глазах, а потому сослалась на усталость и плохое самочувствие. Даже в кровать забралась прямо в платье, но долго побыть в тишине мне не дали.

Услышав громкие веселые голоса Вейолы и Бераны, я только и успела повернуться на другой бок, как они шумным вихрем появились в дверях спальни, напрочь проигнорировав хорошие манеры.

Смуглянка держала в руках бутылку с фруктовым вином, а Берана большую коробку сладостей с названием столичной кондитерской. С видом истинных заговорщиц они манили меня исключительно взглядами.

– Собираетесь этим ужинать? – смешливо поинтересовалась я.

– Собираемся этим дополнить ужин, – исправила меня Вейола. – Ты не представляешь, какое количество слуг нам пришлось подкупить, чтобы пронести это добро мимо соглядатаев короля.

Чернявая торжествующе потрясла бутылкой.

– Ну иди уже, мы тебя обнимем, – позвала меня рыжая смущенно. – Ты же хочешь знать последние слухи, появившиеся после твоего грандиозного выступления?

– Не хочу, – ответила я чистую правду, но с кровати все же поднялась. – Лучше расскажи нам про подготовку к свадьбе.

– Не-е-ет! – с наигранным отчаянием застонала Вейола, жестом прося пощады.

Над насупившейся Бераной мы в итоге смеялись вместе. Правда, о своей предсвадебной суете она нам все же рассказала за ужином. Ее лихорадочные перечисления были похожи на попытку ничего не забыть и мысленно расставить галочки в нужных местах.

– Платье готово, цветы заказаны, музыканты – тоже, – загибала она последние свободные пальцы на второй руке.

Я фыркнула, ловя ее лукавый взгляд. Берана краснела при каждом упоминании жениха, но сегодня в ее глазах светилась не только нежность, но и предвкушение. Как самая счастливая невеста на свете, она охотно ждала свою свадьбу.

– Осталось только пережить следующие три дня. Кстати, завтра Авраим обещал познакомить меня со своей младшей сестрой. Я даже не знала, что она у него есть, – добавила рыжая, разворачивая шоколадные трюфели.

Я едва не поперхнулась чаем. Лея тоже едва заметно вздрогнула. Сейчас она стояла в углу гостиной и будто была занята тем, что поправляла шторы. Когда наши взгляды встретились, девушка игриво мне подмигнула.

Чистый ребенок! Прав был Авраим: ее следовало запирать в поместье и не выпускать, чтобы она во что-нибудь не вляпалась.

– Он говорит, что она очень дисциплинированная, – пробормотала Берана, не подозревая, что "сестра" стоит буквально в двух шагах от нас. – Училась в какой-то закрытой академии, где адепток держат в строгости. И я вот думаю: а если я ей не понравлюсь?

– Ты? И не понравишься? – Придвинув пустые бокалы, Вейола открыла вино.

– Главное, чтобы ты любила Авраима, а он тебя, – поддержала я подругу. – Думаю, для его сестры этот аспект будет важнее, чем ее личное отношение.

– Так, все, ладно. Хватит о свадьбах, а то мне и так завидно, – решительно заявила смуглянка. – И вообще, мы здесь собрались потому, что король…

– …идиот, – резко закончила Берана.

В комнате повисла густая тишина. Она ощущалась как нечто осязаемое. Но продлилась недолго. Переглянувшись меж собой, мы с девчонками рассмеялись в голос. Этот взрыв смеха позволил скинуть с плеч осевшее напряжение.

– Он не придет, – сказала я, но голос выдал неуверенность.

Вейола заметно нахмурилась:

– Не переживай, мы останемся с тобой до утра. Сегодня не наш черед дежурить ночью у покоев воспитанников, так что втроем мы точно справимся.

Я покачала головой.

– Нет, дорогая. Если вас здесь увидят… – Мне не нужно было договаривать. – Я знаю, за что сражаюсь, а вам не стоит подставляться. У тебя, Берана, на носу выгодный во всех смыслах брак с человеком, которого ты любишь. А тебе, Вейола, только предстоит устроить свою судьбу. Я никогда не прощу себе, если мои слова или действия бросят на вас тень.

– Тогда хотя бы выпей с нами, – вздохнула Берана, протягивая мне бокал.

– До дна, – предложила чернявая. – За твою свадьбу, рыжая. За твою свободу, Алария. И за то, чтобы эта ночь скорее закончилась.

За такой тост и правда стоило выпить до дна.

Девочек я выпроводила через час. Притворялась, что не вижу их беспокойства. Улыбалась, смеялась, подыгрывала им, но внутри меня все сильнее сжималась невидимая пружина.

– Я зайду завтра утром, – прошептала Вейола на прощание.

“Если завтра для меня наступит…” – меланхолично подумала я.

Но вслух сказала иное:

– Завтра утром ты не застанешь меня в покоях. Мне вновь предстоит встреча с герцогом Трудо для подписания итогового варианта договора.

Чернявая понятливо улыбнулась, но больше ничего не сказала. Потому что мы обе знали, что уши есть даже у стен.

Закрыв за ними дверь, я не сдержала тяжелого вздоха и обернулась к Лее. С уходом девочек в покоях снова воцарилась неестественная угрюмая тишина, но я была не способна понять, чего сейчас хотела больше: их компании или все же одиночества.

За время нашего растянувшегося ужина за окнами появилась густая ночь. Небо походило на чернильную тушь, что поглотила под собой звезды. Даже луна, обычно такая навязчивая в своих серебряных притязаниях, сегодня скрылась за плотной пеленой туч.

Лея зря времени не теряла. Портьеры в моих покоях стояли неподвижно: все окна были наглухо закрыты не только на щеколды, но и запечатаны слоем защитных чар. Она готовилась к штурму моих покоев. Я же знала, что этот штурм неминуем.

Раскаты грома: первый, второй. Серебряные росчерки лишь на миг освещали небо. Когда за окном наконец хлынул дождь, я почти неподвижно сидела на диване в гостиной, ощущая, как по спине скатываются капли холодного пота. В ушах звенело от напряжения. Руки лежали на коленях, пальцы не дрожали, но внутри…

Внутри в тугие спирали закручивался хаос.

Мысли метались, как испуганные птицы в клетке: «А что, если защитные чары не выдержат натиска?» Я знала, что в этом случае встречу Световолда с высоко поднятой головой. Раболепства он от меня не дождется.

– Миледи, вам стоит снять украшения и переодеться.

Голос служанки вывел меня из оцепенения. Обернувшись, я увидела в ее руках…

– Лея, ты опять? – Я невольно улыбнулась.

В руках она держала темно-синюю ночную сорочку с высоким воротом и глухой халат, что закрывал даже щиколотки, судя по длине.

– Ты собралась отправить меня спать в монастырь? – окинула я предложенный мне наряд насмешливым взглядом.

Лея слегка нахмурила брови.

– Это практично, – выдала она совершенно серьезно и аккуратно разгладила складки на халате.

– Практично? – Я вопросительно приподняла брови. – Скажи честно: это влияние академии, в которой ты училась?

– Не академия, – исправила она. – Закрытое училище при храме Лунных Теней. И да, там не приветствовались вольности в одежде. Нас наказывали за любой намек на декольте. Даже за расстегнутую верхнюю пуговицу, которая немыслимо давила на шею.

– Жестоко, – я покачала головой, открыто выражая осуждение к подобным методам воспитания.

– Зато эффективно, – вдруг возразила Лея. – Хаос всегда начинается с мелочей. Небрежность в одежде ведет к небрежности в мыслях, а там – к ошибкам, которые могут стоить жизни. Одежда женщины – в первую очередь ее защита.

Больше я над девушкой не смеялась. Кажется, ее строгость и правда была оправданна. Хотя сквозь эту толщу чопорности нет-нет да и выскальзывала настоящая Лея. Девчонка, чья жизнь, по сути, только начиналась.

– Ну что ж… – Взяв сорочку, я приложила ее к груди поверх платья. – Сегодня мне как раз нужна вся возможная защита. Даже если это просто высокий ворот.

Прежде чем помочь мне переодеться, сестра генерала Юхоко настояла на том, чтобы я приняла ванну. Огромная, мраморная. Она наполнила ее доверху, добавив по несколько капель из двух разных бутыльков.

– Что это? – спросила я, указав на флаконы.

– Масло лаванды и настойка лунного лотоса, – ответила Лея, аккуратно взбалтывая воду. – Помогают снять нервное напряжение. В училище мы называли эту смесь "эликсиром ясного ума". Принимать ванну нам разрешали только раз в неделю – в остальное время пользовались душем, а потому тратить это время приходилось с умом.

Я невольно улыбнулась. Лею было интересно слушать.

Вода оказалась чуть горячее, чем я предпочитала обычно, но именно это и помогло – мышцы расслабились, голова очистилась. Закрыв глаза, я позволила приятным ароматам окутать меня вуалью спокойствия.

Когда вышла из ванны, кожу еще покалывало от тепла. Лея помогла мне облачиться в этот странный, но вдруг ставший таким уместным ночной наряд. Ткань оказалась мягче, чем выглядела, а высокий ворот почему-то действительно давал ощущение дополнительной защиты.

Мы не ложились спать.

Заняв позицию у камина, Лея периодически ворошила кочергой угольки. Я же пыталась читать подсунутый мне девушкой любовный роман, но буквы расплывались перед глазами. Вместо текста видела лишь отражение дрожащего пламени в полированной поверхности чайного столика.

Именно в этот момент тишину гостиной пронзил тихий, едва уловимый щелчок. Дверная ручка медленно опустилась.

Кровь стыла в жилах. Ледяная волна прокатилась по позвоночнику. Я даже замерла, затаив дыхание.

– Алария, – голос Световолда по ту сторону створки прозвучал мягко, почти ласково. – Откройте дверь, леди Харфурд.

Я перевела взгляд на Лею. Она же смотрела на меня, но ее лицо оставалось невозмутимым, как маска. В магической защите, навешенной ее братом, она была уверена на сто процентов.

– Дверь заклинило, Ваше Величество, – отозвалась я без лишних эмоций.

В тишине покоев мой голос вдруг прозвучал неестественно громко и чересчур уверенно. Дерзко. Это было дерзко.

– Открой, – на этот раз в его тоне зазвучала сталь.

Ручка дернулась резко, с лязгом металла, но дверь ожидаемо не поддалась.

– Дверь заклинило, Ваше Величество, – повторила я с тем же спокойствием.

Кажется, капли Леи и правда обладали чудодейственными свойствами.

В коридоре на миг возникла пронзительная тишина. Когда раздался первый удар, я даже не вздрогнула. За ним почти сразу последовал второй. Дерево затрещало, но выдержало.

– Позовите придворного мага! Немедленно! – следом за ударами за стеной раздался рык короля.

Он был в бешенстве. Ярость четко ощущалась в каждом выкрикнутом им слове. Больше со мной он заговорить не пытался, но за дверью, судя по звукам, собралась целая свита. Шепот заклинаний, лязг инструментов, крики приказов и ругань. Кто-то попытался проникнуть в спальню через балкон – стекла задрожали под натиском магии, но не треснули.

Кто-то попытался проникнуть через камин. Через тот самый, что был в спальне и имел исключительно декоративные свойства.

Время тянулось слишком медленно. Утратив человеческое лицо, Его Величество натурально орал на меня через дверь. На меня сыпался целый ворох угроз и обещаний. Растереть в пыль, лишить магии, обезглавить. Я слышала в этих словах только отчаяние того, кто несмотря ни на что проиграл.

Пока проиграл, потому что игра еще была не окончена.

Внутри меня бушевала буря. Страх, ярость, надежда – все смешалось в единый клубок. Я сжимала кулаки так, что ногти до боли впивались в ладони, но была не здесь.

Перед глазами стояла хохочущая Сабира. Ее смех походил на звон колокольчиков. Теплые ладошки сегодня касались моих щек, пока она заглядывала мне в глаза.

А еще я даже на расстоянии ощущала Дэйривза и словно слышала его “Эй р-р-ринта”. Чувствовала его руки на моей талии и губы, прижатые к виску. Терпкий аромат окутывал словно магическим куполом.

Я закрыла глаза, пытаясь детальнее представить этих двоих, и распахнула их вновь, когда стены покоев затрясло от магического удара. Напольные часы будто встали. До бала дебютанток оставалось всего шестнадцать часов.

Штурм прекратился к утру. Уходя ни с чем, король пообещал мне скорую "расплату", но его голос уже звучал как пустой звук. Ощущая дикое опустошение, я заснула, так и не добравшись до кровати. Прикрыла глаза на миг прямо на диване и проснулась под теплым покрывалом оттого, что меня осторожно потревожила за руку Лея.

Сформированная на моей ладони огненная сфера ее однозначно впечатлила.

– Э-э-э… Тут записку принесли, – протянула она обескураженно и вручила мне клочок белой бумаги.

Едва я прочитала две строчки, он растворился без следа. Вспыхнув, не оставил после себя даже пепла, лишь одарив на прощание пальцы теплом.

Через половину часа Дэйривз ждал меня в ресторации. На горизонте за окном только-только занимался рассвет.

Сердце в груди будто задрожало. Паника на мгновение заняла мысли.

– Что мне надеть? – Я металась между гардеробной, уборной и зеркалом, внезапно ощутив себя глупой девочкой, которой только предстояло первое свидание.

Лея молча наблюдала за моей паникой. На ее губах блуждала насмешливая улыбка. Поймав меня на очередном круге, она продемонстрировала мне простое бежевое платье. Вышивка на юбке едва заметно переливалась при движении, словно крылья стрекозы.

– Это…

– Не строгое, – она едва заметно улыбнулась, – но и не вызывающее.

Мой искренний смех ухнул под потолок спальни.

Выбираться в коридор было по-настоящему страшно, но гвардейцы встретили меня все теми же вежливыми поклонами. Уже знакомый мне слуга, задолжавший Дэйривзу, провел меня по коридорам спящего дворца так ловко, что мы не встретили ни единой души.

Я без опаски садилась в карету, не имеющую опознавательных знаков. Улицы просыпающейся столицы то и дело мелькали за окном, пока меня везли в ресторацию. Несмотря на ночное происшествие, в этот миг я испытывала странные чувства. Будто у меня за спиной выросли крылья – и на этих самых крыльях я была готова воспарить к небесам, подобно дракону.

Кажется, любовь и правда окрыляла.

Мне не терпелось оказаться рядом с Дэйривзом, и, когда карета остановилась перед невысоким, но изысканным зданием из светлого песчаника, украшенного резными виноградными лозами, я не дождалась помощи. Распахнув дверцу, откинула ступеньку и спустилась сама.

Ресторация "Золотой Виноград" будто оживала в утренних лучах. Бывать здесь раньше мне не приходилось, но я точно знала, что это заведение являлось одним из самых престижных. Сюда аристократы приходили не только ради изысканных блюд, но и ради абсолютной конфиденциальности.

Оправив кружевные перчатки, я завязала атласные ленты шляпки. Пальцы предательски дрожали. Внутри заведения меня ждал не просто партнер по сделке, а человек, ради чьего прикосновения я была готова забыть все условности.

Я не проявила должной вежливости к встретившему меня у входа управляющему. Мой взгляд озадаченно блуждал по абсолютно пустому залу. Я просто растерялась, пытаясь отыскать Дэя.

– Вас уже ждут в Изумрудном кабинете, миледи, – мягко сообщил смесок эльфа и дракона, низко при этом склонившись.

Проведя меня через главный зал, куда утренний свет проникал сквозь витражные окна, раскрашивая полированный паркет и дубовую мебель узорами из изумрудных и золотых бликов, он указал на неприметный коридор. В нем располагалась резная дверь с медными вставками в виде виноградных гроздьев, но мой взгляд все еще цеплялся за столики из темного дуба.

Они стояли на таком расстоянии друг от друга, что разговоры, должно быть, никак не долетали до соседей. В углу главного зала даже в этот ранний час музыкант тихо наигрывал на лютне. Его пальцы скользили по струнам с особой нежностью.

Пока я отвлеклась на собственное любопытство, управляющий постучал в дверь особым ритмом, учтиво открыл ее передо мной и бесшумно исчез, оставив меня одну с бешено колотящимся сердцем.

Войдя в небольшое уютное помещение, я мгновенно оказалась в крепких объятиях Дэя. От его одежды исходил знакомый аромат трав, что горечью оседал на языке.

– Семь минут, – прошептал Дэйривз, прижимая меня к себе так, что ребра заныли от давления. Его пальцы впились в мою талию сквозь ткань платья, а горячее дыхание обожгло шею. – Ты опоздала на семь минут.

– Я долго выбирала платье. – Запрокинув голову назад, я встретила его потемневший взгляд.

Еще немного, и наши губы обязательно сошлись бы в поцелуе. Ярком, сладком, головокружительном, долгожданном…

Но за спиной Дэя неожиданно вежливо прокашлялись.

Я отпрянула от дракона в тот же миг. Испугавшись, растерялась и мгновенно устыдилась. Рядом с массивным столом из черного дерева, уставленным бумагами и чернильными приборами, стоял пожилой мужчина. Его строгий камзол из темно-синего бархата с серебряной вышивкой выдавал в нем высокопоставленного юриста, а острый взгляд серых глаз – человека, привыкшего видеть больше, чем остальные.

Нестерпимый жар занял мои щеки, но Дэйривз не устыдился ни на миг. Напротив, он не дал мне отойти от себя даже на шаг. Все так же обнимал, но теперь мы вдвоем стояли, повернувшись к неучтенному свидетелю.

– Месье Леруа, – представляя юриста, Дэй не отпускал мою руку. В попытке успокоить меня, он мягко проводил большим пальцем по внутренней стороне моего запястья. – Поверенный нашей семьи вот уже сорок лет.

Передо мной совершили безупречный поклон.

– Леди Харфурд, мое почтение, – его голос звучал как скрип пера по бумаге. – Приятно наконец встретиться с вами лично. Его Светлейшество столько рассказывал…

– Месье Леруа, – предостерегающе произнес Дэй.

– …о вашем маркизате, конечно, – невозмутимо закончил старик.

Но в уголках его глаз собрались морщинки. Ему не удалось скрыть легкую усмешку. Однако эта слабость длилась всего миг. Едва меня пригласили за стол, передо мной разложили уже полностью подготовленные документы с проставленными на них магическими печатями. Мне оставалось только изучить их и подписать.

– Мы внесли небольшие изменения в условия, – предупредил меня юрист.

Дэй недовольно поджал губы. Кажется, сообщать об этом он мне не собирался.

– Небольшие? – переспросила я, одновременно пробегая глазами по строчкам, но взгляд безошибочно зацепился за цифры. – Ваше Светлейшество, зачем вы увеличили оговоренную сумму втрое?! Маркизат…

– Полуразрушенная усадьба, заброшенные поля, – перечислил Дэй, под столом успокаивающе касаясь моей руки. – Это идеальное место для моих виноградников. Я верну себе каждую потраченную монету и, несомненно, получу внушительную прибыль.

Пока я пораженно открывала и закрывала рот, месье Леруа тактично откашлялся:

– Деньги уже переведены на ваш новый счет. На имя… – Он бросил быстрый взгляд на Дэя. – Аларии Волдерт, герцогини Трудо.

В уютном кабинете, что уже успел наполниться ароматами свежезаваренного чая, повисла густая, как утренний туман, тишина. Я смотрела только на Дэйривза и не находила слов, чтобы выразить свое отношение к происходящему.

– Это временная мера, – осторожно пояснил он, не отводя взгляда. – Чтобы Световолд не смог арестовать средства в банке.

– А потом? – мой голос дрогнул, опустившись до шепота.

– Потом ты сменишь титул. Свой ты сможешь передать кому-то из наших детей. Если захочешь.

– Захочу, – кивнула я и решительно оставила свою подпись на каждом листе.

Ловко собрав бумаги, месье Леруа совершил еще один безупречный поклон и тихо удалился. Мы на него не смотрели. Мы продолжали смотреть друг на друга.

Едва дверь за поверенным закрылась, руки Дэя снова обвили мою талию. Губы встретились, дыхание смешалось. И нет, этот поцелуй не был нежным или мягким. Но он был сладким, как тот самый золотой виноград, который использовали для декора даже этого кабинета. Он был пьянящим, как выдержанное вино, что изготавливали из самых разных сортов.

В Изумрудном кабинете изумрудными были только подушки.

Со стоном отчаяния оторвавшись от моих губ, Дэй прижался лбом к моему лбу. Его голос отчего-то охрип:

– Мне уже пора. К сожалению, через десять минут я должен присутствовать на лекции.

Я кивнула. Все понимала. Однако затуманенный разум мгновенно очистился, стоило мне вспомнить о том, почему я провела эту ночь в одиночестве.

– Ты узнал что-то новое? – спросила я, с надеждой взглянув на дракона.

По его лицу скользнула темная тень. Он явно не хотел делиться этой информацией, но я смотрела прямо и требовательно. В конце концов, происходящее напрямую касалось именно меня.

– Я знаю, зачем ты нужна королю. – Его пальцы неосознанно сжали мою руку чуть сильнее. – Но теперь это моя проблема.

– Дэй…

– Обещай мне одно. – Он прижал мою ладонь к своей груди, где под тонкой тканью черной рубашки билось горячее сердце. – Все танцы на балу сегодня – мои.

– Но это же…

– Обещай, – произнес он требовательно.

Я покорно кивнула. Пусть нас сегодня увидит все королевство. Я любила и была любима. И плевать хотела на репутацию и этикет.

Прежде чем карета отъехала от ресторации, Дэй успел сорвать с моих губ еще один поцелуй. Он практически украл его, ведь я выглянула в окошко, чтобы попрощаться с ним элегантным взмахом пальцев.

Элегантности не случилось. Зато была шкодливая улыбка на его губах и мои горящие щеки. Потому что в этот час улицы уже полнились случайными прохожими. Наш поцелуй видели, но думать я в этот момент могла только об одном.

О том, что ждала этого дня слишком долго.