Хозяйка Его Виноградников-2

Глава 27

Глава 27

Нино Рицци не раз кичился тем, что знает свой подвал и свои бочки так же хорошо, как и содержимое своих карманов. И если в целом, он был любитель прихвастнуть, то в этом он был предельно честен. Он действительно превосходно ориентировался в подвале, в котором работал, и знал наперечет каждую расположенную в нем бочку. Настолько хорошо знал, что научился безошибочно выбирать те бочки, из которых можно было потихоньку «одалживать» по несколько литров вина, не вызывая ни у кого подозрений. Ведь если делать с умом и знанием дела, то даже самые зоркие глаза не заметят пропажи.

Что же касается вкусовых качеств вина, то истинные ценители вина, возможно, разницу и заметили бы, но Нино, как уже написано выше всё делал с умом и знанием дела, а потому тем клиентам, которые могли бы заметить разницу он бочки с «откорректированным» винным букетом, не продавал. Да, и справедливости ради, стоит отметить, что не так уж плохи были «доработанные» лично им «купажи». Ведь дорабатывал он их, ага, именно, с умом и знанием дела!

Другими словами, Нино был максимально осторожен, предусмотрителен и прагматичен. Причем до такой степени, что относись он хоть наполовину также ответственно к прочности стеллажей и крепления – цены б ему не было в базарный день!

И что же сподвигло максимально осторожного, предусмотрительного и прагматичного Нино отправиться среди бела дня туда, где ему не просто будут не рады, но и, если увидят, то и погонят в три шеи? И это в лучшем случае. Это, если его заметят до того, как он доберется до своей заначки. Если же после, то любоваться ему в следующие несколько лет небом в клеточку и дегустировать не элитные вина, а тюремную баланду.

Сподвигло его всё то же, что и других, таких же осторожных, предусмотрительных и прагматичных – неудачное стечение обстоятельств, деньги и желание отомстить.

Точнее, большие деньги. И жгучее, просто-таки разъедающие изнутри желание отомстить.

Вот уже неделю он ходил злой и униженный, вновь и вновь прокручивая в памяти момент, когда его, словно какого-то бродячего пса, выгнали за ворота. Вот как значит ему отплатили за годы честной службы! Одна маленькая ошибка. Даже не ошибка, а банальная нехватка времени. В которой, кстати, не он виноват, а загрузивший его работой по самое не могу клятый Лоренцо! Как, скажите на милость, он мог всё успевать? И крепление стеллажей проверять, и крепость клепок и обручей, и сортировать партии молодого и созревшего вина, и готовить отчёты. А еще в его обязанности входило следить за температурой и влажностью в подвале, снимать пробы с вина, обновлять данные на бочках, которых в его подвале не одна или две, а сотни!

Каждый день Нино начинался с того, что он бегал между залами, словно загнанный зверь, пытаясь решить десятки задач одновременно. Стеллажи? Да, пожалуй, уже пора было ими заняться, как и прочностью, и надёжностью креплений… Но когда? Когда ему было ими заниматься? Если Лоренцо требовал, то одно, то другое чуть ли не ежеминутно!

Да и молодой и старый падроне тоже хороши! Даже выслушать его не захотели!

Сволочи, короче! Уже только поэтому сволочи! Но они же его еще и без оплаты за отработанные три недели выставили! Эксплуататоры! Жлобы сраные!

– Наживаются на нас, честных работягах, а потом оказывается, что ещё это мы им и должны! – искренне считал он и потому ни секунды не сомневался, что ему принадлежит не только его заначка, но и с десяток бутылочек из «настоящей» семейной коллекции. – Справедливость, вот что это такое! – совершенно искренне полагал он. – Три недели неоплаченной работы плюс компенсация морального ущерба. Это же не кража, это возмещение убытков! Я просто забираю своё!

Само собой, забрать своё было бы куда проще ночью. Но ремонтные работы проводились почему-то именно по ночам. Как, впрочем, и инвентаризация.

«Какого гатто маммоне[1]! – возмущался Нино, по мнению которого и первое и второе вполне можно было делать и днем.

Можно подумать ремонт стеллажей и замена обручей на бочках – это какая-то сверхсекретная операция! Ну да, пыль, ну да, шум. Так, а когда в подвалах винодельни было тихо или не пыльно? Там всегда кто-то суетится: что-то привозят, что-то увозят, сортируют, проверяют, подписывают. Вот ему б, например, плотники не помешали бы! Потому что он работал на работе! А не спал! И то же самое с инвентаризацией! Какого тампиньяса[2]! Инвентаризацию, наоборот, на свежую голову делать надо! Там же ж не только дегустировать, но и номера на бочках переписывать нужно и показатели сверять!

Совсем Лоренцо зазнался и обленился! Сам ничего делать не хочет, лишь изображает работу! И Рэй с новой хозяйкой такие же! Старый падроне думает, что они работают, а они там, сто пудов, целыми днями в картишки режутся и пьянствуют! Вот потому и приходится потом из-за них простым людям по ночам работать! Эксплуататоры! Кровопийцы! Сачки! Мудошлепы! Филонщики! Сами не работают, и другим не дают! Сколько он из-за них драгоценного времени угробил, наблюдая за подвалом! А ведь он мог это время с куда большим удовольствием потратить!

Благо денежек он чуток поднакопил и сеньора Джулия еще подкинула. До чего ж душевная и понимающая женщина! И красивая! Огонь, а не женщина! Грудь – как два персика! Фигурка – загляденье! За такой хоть в ад, хоть в церковь – лишь бы поближе!

И что она в этом брюзге и сухаре нашла?..

Только то, что он богатый! Ну да, ещё он смазливый. И высокий. И весь из себя такой важный. А женщины таких любят. Что б денег побольше, рост повыше, плечи пошире, холодный, надменный взгляд и всё – мозги у них отключаются!

Ах, какой утончённый! Ах, какие благородные черты! Щебечут они, ахают и вздыхают, и кружат вокруг него пчелиным роем!

Э-эээх, будь он таким, глядишь, и красавица Джулия не монеток бы ему чуток подкинула и не к кузену своему устроила на винодельню, а вздохнула бы глубоко и спросила: «Сеньор Нино, а что вы делаете сегодня вечером?», грудь её при этом затрепетала, щёчки бы разрумянились, глазки потупились.

Э-эээх! Мечты, мечты!

Не вышел Нино ни ростом, ни рожей, ни фигурой и не повезло ему оказаться на пути старого падроне под виноградным кустом!

Такого, как он, даже если он для красавицы Джулии в лепешку разобьётся, она все равно его не заметит! Ну разве что для дела какого вспомнит, а как до нежностей – извини, мил человек, я в очереди за красавчиком стою, а ты… иди себе… к моему кузену! Ну что ж, и на этом спасибо!

Нино не знал, зачем красавице сеньоре вся та информация, которую она с него, в прямом смысле слова, часами «выкачивала». Он просто наслаждался её обществом, вкусной едой и вином, и говорил, говорил, говорил… Так много говорил, что даже и сотой части не помнил, о чем именно. Но ему было не жалко. Наоборот. Он бы с удовольствием повторил! А потом еще раз. И еще раз! И ещё много-много раз! Но, к большому его сожалению, благодетельница и свет его очей более на такие длительные задушевные беседы его не приглашала. Так по-быстренькому уточнить что-нибудь, расспросить поподробнее, но не более.

Но Нино все равно был не в обиде. Он бы ей и бесплатно рассказывал всё, о чем бы она только ни спросила, а она ему еще и платила. Причем щедро. Не то, что некоторые!

Нет, ну какая же всё-таки замечательная женщина! Отзывчивая, щедрая! Не то, что некоторые!

Нет, ну вот что? Что она в этом жлобе нашла?! Ведь у него ж на морде написано: ЖЛОБ и МУРЛО!!! Вот он, Нино, бы на ТАКОЙ ЖЕНЩИНЕ давно б женился! А этот, мурло… короче!

Ну ничего, может еще и женится! Вот, как только этот мурло, жлоб и, как выяснилось, сачок и филонщик, её бросит, Нино сразу и объявится. Может быть. Если к тому времени, ему уже будет, что ей предложить.

А пока нужно было добраться до заначки, в которой у него кроме ворованного вина, были уже подготовленные и должным образом оформленные накладные, которые можно было унести из поместья «голыми руками».

Что же до вина, то, ему ли не знать, что чем выдержаннее вино, тем оно лучше. Так, что, никуда его вино не денется из заначки, дождется его.

И что же, если не это вино, Нино планировал сбыть с помощью заранее приготовленных им накладных?

Не поверите! Тоже вино!

Но не «своё» вместе с хозяйским, как он это делал раньше, а полностью хозяйское!

Как? А очень просто! По крайней мере, так думал Нино.

Ведь Рэй и Лоренцо, эти два бездельника и очковтирателя, которые обвиняли его в халатности, не озаботились поставить в известность клиентов, с которыми Нино вот уже двенадцать лет работал напрямую, о том, что он больше не работает на винодельне!

В течение двенадцати лет владельцы сети трактиров Доминико Ферроне, Ренцо и Карло Спинелли, а также оптовики Джузеппе Альбано, Андриано Лаурентини и Грегорио Пальмиери имели дело только с ним. Он заказывал им номера в гостинице, он встречал их с поезда, он помогал им заселиться. Он встречал их после презентации и сопровождал сначала в таверну, а потом и в бордель. В таверне они за бокальчиком вина и вкусной еды, обменивались бумагами: Нино им уже оформленные накладные и подорожные, они ему чеки с их подписью.

Нино глазам своим не поверил, получив и в этот раз от всех пятерых телеграмму, мол, встречай, едем.

И он, заготовив жалостливую историю про начальника и хозяина – самодуров, их встретил. Какого же было его удивление, когда его история не понадобилась! Все пятеро были уверены, что всё идёт своим чередом, как и всегда. Что Нино по-прежнему занимает своё место.

И после этого, это он безответственный?! Он недобросовестный?! Он наплевательски относится к своим прямым обязанностям?!

ПОСМОТРИТЕСЬ В ЗЕРКАЛО ГОСПОДА!!!

Что вы там говорили? Что халатность и недобросовестность не могут остаться безнаказанными? Что за лень и разгильдяйство нужно платить?!

Отлично! Великолепно! Просто замечательно! Кто бы спорил, а он не будет! Он заплатил за свои лень и разгильдяйство!

«А вы, неуважаемые, но дорогие, очень дорогие мои, Рэй и Лоренцо, – мстительно думал он, – заплатите за свои! Всё – честь по чести! Всё – по справедливости!»

Почему Нино считал, что заплатят именно Рэй и Лоренцо? А не Доминико Ферроне, Ренцо и Карло Спинелли, Джузеппе Альбано, Андриано Лаурентини и Грегорио Пальмиери, которые доверяли Нино и которых он считал своими друзьями?

А потому, что для Сангедор-Луссильон репутация прежде всего. Рэй и Лоренцо не просто выдадут своим уважаемым клиентам, с которыми их связывает многолетнее сотрудничество, согласно накладным всё до последней капли, они при этом даже словом не обмолвятся о том, что накладные фальшивые. Ну а, что они им скажут? Ой, знаете, а мы забыли вас предупредить, что Нино Риццо у нас больше не работает! Просто, понимаете ли, нам даже в голову не пришло, что он решит воспользоваться нашей безалаберностью в своих целях!

Нет, разумеется, они так не скажут. Более того, они ни за что не признают себя безалаберными! Уж себя-то в своих глазах они найдут как оправдать! А виноватым сделают снова его, Нино! Мол, змея пригрелась на груди винодельни, подлая, коварная, неблагодарная!

Ну и пусть! Как говорится, за ваши деньги любой каприз. А они заплатят! И заплатят хорошо!

Они, конечно, сразу же кинутся в Виджилес! Разыграют там из себя жертв. Будут топать ногами, требовать ареста, проклинать его имя, расписывать, какой он аферист, негодяй, мерзавец и мошенник.

Но будет уже поздно.

Нино не дурак. Чеки он обналичит в банке соседнего города утром. А отгрузка товара, как и обычно, произойдет во второй половине дня, когда он уже успеет удалиться на пятьсот километров от Арканции. Само собой, разумеется, ни к какому кузену он не поедет. Что он дурак, что ли, так рисковать? Пока его Джулия влюблена в этого сухаря, он не может ей доверять.

Ох и чудесное – это, оказывается, словосочетание «как и обычно»!

Как и обычно, он встретил уважаемых клиентов.

Как и обычно, он заселил их в гостиницу.

Как и обычно, после презентации они отправятся в таверну, где за хорошим вином и вкусной едой подпишут документы, и он получит чек.

Как и обычно, после таверны он поведет Доминико Ферроне, Ренцо и Карло Спинелли, Джузеппе Альбано, Андриано Лаурентини и Грегорио Пальмиери развлекаться – туда, где приятные дамы, мягкие постели и никто не задает лишних вопросов.

Как и обычно, винодельня отгрузит товар.

Чудесное словосочетание «как и обычно», в результате которого он станет богаче на десять тысяч золотых, что, конечно, не бог весть какие деньги, но на то, чтобы открыть небольшой кабак для любителей хорошего вина должно хватить. А там, лиха беда начала…

[1] Гатто маммоне – хитрый и злобный призрачный кот.

[2] Тампиньяса – местная разновидность упыря.