Хозяйка волшебного дома. Книга 1

Глава 4

«Дорогая Анастасия,

— Ура! Я ведь Настя, значит, все это мне! Но, может, это другой Насте?-

Конечно же, вы не помните меня. Я в этом почти уверен. Слишком мимолётной была наша встреча. По крайней мере, для вас.

Для меня она стала роковой. Мало кому удается встретить дочь самой Морриган. Я полагал, что их не осталось ни в одном из миров.

Люди злы и не понимают, насколько ценны подобные вам, к чьим просьбам расположена сама Морриган.

Все ее дочери давно истреблены или позабыли себя. Полагаю, что вы единственная, кто уцелел и сознаёт свою суть.

Именно поэтому вам достанется все мое имущество. Кому же еще, кроме вас, Анастасия, стоящей на границе яви и нави, могу я отдать ключи от моего дома?

Думаю, вы удивлены, что я смог распознать вашу суть. Посмею напомнить обстоятельства нашей встречи.

Ресторан, музыканты играли испанский мотив, воплощение в музыке страсти.

Я посмел залюбоваться вашей грацией и движениями ожившей богини. Это и послужило причиной для возмездия рока.

Вы танцевали в объятиях кавалера. Точно не мужа. Танец оборвался, и тому я послужил невольной причиной. Помните? "

— Не помню, — ответила я вслух покойному Карлу.

Фирма, в которой я работаю, организует корпоративы по каждому поводу. Неявка равна прогулу. Явиться одной — смертельная тоска. Прийти с мужем — гарантированный скандал. Поэтому я очень часто ходила на эти сборища в сопровождении кого-нибудь из институтских друзей, каждый раз представляя их нашему “дружному” коллективу своими любовниками. Просто из вредности!

И потом, кто такая эта Морриган? Я в Твери родилась. Немного странное имя для тех мест, я бы сказала даже, весьма необычное. Прямо представляю, как толпы Морриган идут на рынок продавать сезонные ягоды. Или в лес по грибы. Если женщина с таким именем заблудится, звать ее будет не очень удобно. Мор! И! Ган! Так и медведей в лесу можно недосчитаться. Еще решат, что им заботливые охотники заранее мор обещают.

Нет, Карл, тут ты уж точно ошибся. Может, и наследство должно было достаться не мне? Или Карл Бересклет был очень болен, и немного бредил, когда все это писал? Кстати, интересно, как он погиб?

И что же там дальше?

“Вы уговорили смерть отступиться в тот раз. Я ваш должник. И я теперь хочу расплатиться, подарить вам шанс улизнуть. Шанс спасти себя.

Уверен, змейка уже нашла место на вашей руке. Снять силой ее не получится, не пытайтесь напрасно. Замка на браслете нет. Но можно змейку уговорить покинуть вас ненадолго. Впрочем, изредка она и сама станет уползать по своим змеиным делам. Надеюсь, у вас есть мыши в подполе. Своих я, к несчастью, извел.

Змейка непременно вернётся на свое законное место, можете не беспокоиться. Руки хозяйки Волшебного дома она не покинет. Вашей руки, Анастасия. Удивлены?

Прошу, не удивляйтесь сверх меры. Да, вам в наследство достался огромный дом. Волшебный, к тому же.

Документы на него лежат тут же, в конверте. Скоро, уверен, вы сможете разобраться в них. Все оформлено согласно буквам законов разных миров. Никто не сможет этот дом у вас отобрать, только если вы сами решитесь передать его другому лицу. Но я бы не советовал. Для вас это смертельно опасно. Помните об этом.

Мое дело тоже отойдет вам. Оно прибыльное, вы останетесь очень довольны, я в этом уверен.

Тариф начерчен мелом на панцире черепахи. Она отдыхает с правой стороны от входа. Думаю, вы сами со всем разберётесь. Боюсь шокировать сразу подробностями.

Теперь о том, как найти сам дом. Адреса у него нет. Если быть точным, он совпадает с адресом вашей квартиры. Удивлены? Прошу, ещё рано.

Ровно в три часа утра того дня, когда раскрыли письмо, вы должны подойти к стене, где поверенный имел неосторожность разместить картину.

Постучите кулаком в правую половину двери. Вам ответит голос. Может быть, крикнет птица. Или услышите лай из-за двери. У всех это происходит по-разному. Тут я ничего не могу подсказать.

Представитесь новой хозяйкой. Назовёте свое родовое имя.

Анестейша Ферч.

Не ошибитесь, заклинаю вас! Настей вас могут звать где угодно. Настоящее имя звучит именно так. Просто поверьте.

Двери откроются, и вы попадете в мой дом. Теперь уже ваш. Надеюсь, он придется вам по вкусу. Внутри все теперь ваше: ключи от дверей, монеты, посуда, коллекция артефактов и диковинок, собранная по всем мирам…

Умоляю! Не ссорьтесь с Канцлером! И берегите себя. Помните, верить нельзя никому. Тем более вам, той, чья мать сама Морриган.

Правда, в доме немного не прибрано. Видите ли, любой артефакт приходит в упадок, когда остаётся надолго бесхозным. Фамильяры и те лысеют.

Кстати, как вам мой друг? Всегда обожал чупокабр. Знали бы вы, каких неимоверных усилий стоило его изловить. Н-да.

Если Несчастье истощал и облез, прикупите ему литр крови. Это поможет

Карл Бересклет”.

Я отложила в сторону письмо, встряхнула головой. Пустяк какой! Литр крови. И к ветеринару можно не ходить. Вот только где его добыть?! Прямо-таки представляю себя с ножом наперевес в темной парадной. Нет, ещё того лучше, в супермаркете.

— А что, свежую кровь сегодня не завезли? Как жаль!

Да уж. Ещё можно найти скрытое логово вампиров и разграбить его. Нет, ну а что, если чупокабр реален, то и вампиры просто обязаны существовать?

Некстати вспомнилась свекровь. Может, набрать ее номер, пить чужую кровь она признанный мастер. Чемпион в этом виде спорта. Гений. Только звонить все равно что-то не хочется. Нервная система дороже. Уф.

Ладно, подумаю, как раздобыть ценный корм. Продают же сушеных сверчков! Значит, и кровь наверняка тоже.

Завтра загляну в ветаптеку, не продадут кровь, куплю Несчастью гематоген. Пока пусть наслаждается тем, что есть в банках с консервами. Судя по цене, там в составе как минимум фуагра. Да и железо — это полезно, я читала. Важнейший компонент крови, между прочим. И не важно, что оно представлено в виде металлической банки.

Что-то подозрительно тихо сидит в прихожей зверюшка, не сотворил ли чего?

Проверила свой нескромный ужин в духовке. До праздничного он, конечно, немного не дотянул.

Эх, вот бы все то, о чем говорится в письме, оказалось правдой. Нет, ну кроме смертельной опасности для меня.

Я бы точно не отказалась от своего собственного Волшебного дома, и чтоб дверь в него вела прямо из моей комнаты. Захотела и вышла через панно в свой собственный огромный дом! Интересно, какой он, мир за той картиной? Хоть бы взглянуть на него. Вдруг там водятся эльфы, продают ингредиенты для колдовских зелий? И потом, всегда можно будет вернуться сюда.

Глупо, конечно, в такое поверить. Ясно, что письмо написал человек в бреду. Может, он сам верил в это, может, хотел, чтобы я поверила…

Но будильник на три утра я всё-таки заведу. Верить глупо, но чудеса иногда случаются в жизни.

Наверняка Карл сам же все эти бумаги и создал. Неразборчивый почерк, арабская вязь, переплетенная символами. План роскошного дома в три этажа вполне можно нарисовать от руки.

А гравюра? На ней огромная застекленная оранжерея первого этажа. Каждое окно ее оправлено в ромб переплета, а между ними вставлены витражи. Да и балкон над нею никак не может быть настоящим. Он бы попросту проломился от снега. Если… если в том мире идёт зимой снег. Галерея выглядит слишком воздушной, она словно висит над террасой, идущей вокруг всего дома, и не имеет опор.

А эти деревья в саду, высокие, усыпанные плодами? С толстой ветви одного из них свисают качели. Уютное гнездышко, небольшой диванчик, заваленный разноцветными яркими подушками.

Гравюра выполнена с такой немыслимой точностью, что особняк на ней кажется настоящим. Странно. Рисунок будто проясняется с каждой минутой, пока я на него смотрю, обрастает деталями, оживает в руках. Разве так бывает? Ведь изначально на этой бумаге был начерчен только план без подробностей. Я точно помню. Это единственная бумага, на которой текст отпечатан.

Пересмотрела все письма, может, тот план завалился и это совсем другая бумага? Даже на полу посмотрела. Нет ничего. Лист тот же самый. На гравюре стремительно начали проступать краски. Сначала отдельные мазки, похожие на пятна акварели. Потом четкие линии. Вот и плоды на дереве налились оранжевым соком, заблестели. Блик солнца отразился на красновато-коричневой черепице крыши. Забор окрасился в белый цвет. Его же тут не было раньше? И по небу поплыли облачка, подсвеченные закатом. Розовые, лиловые, золотистые с краю.

В прихожей разразился трелью мой телефон. От греха подальше аккуратно собрала письма обратно в конверт. Гравюру засунула сверху. Так резко обретать веру в волшебство я не готова. Надо хотя бы поужинать для начала. На голодный желудок всегда приходят странные мысли. Может, у меня уже галлюцинации от голода начались?

Выбежала в прихожую. Так! Ну и кто это сделал? Впрочем, если не я, то понятно кто. Тот, кто дремлет на кресле с самым безгрешным видом и моим телефоном у себя в колготках.

— Так делать нельзя! Иначе рискуешь стать заключённым! Посажу в клетку за беспорядки!

— Миа?

— Тибиа! — скопировала я «мявк», — Телефон верни! Надеюсь, ты его не погрыз?

Несчастье фыркнул с выражением на морде, означающим "Больно надо", потянулся и спихнул когтистой лапой мой телефон на пол. «Чпоньк». Хорошо, упал не на плитку, а на покупки. Подняла. Черт!

Галина Николаевна! Ей-то что опять от меня нужно?! Только бы в гости не заявилась с очередной порцией нравоучений. С хозяйкой квартиры они знакомы и даже дружат. А у меня внезапно завелся домашний питомец, которого никак нельзя держать здесь по договору.

— Если что, скажу что ты чучело!

— Ниииет!

— Дыа! Алле! Галина Николаевна, это я не вам!

— Ну, знаешь ли! Могла бы и рассказать о своем положении! Почему я все должна узнавать от соседей? Настенька, как вы с Сашей посмели мне ничего не сообщить? Сначала эта карга старая с седьмого этажа позвонила. Говорит: «Тебя можно поздравить, скоро бабкой станешь? Видела твою невестку с вот таким животом!» Думала, бывает, ошиблась. Что она со своего седьмого этажа разглядеть может через прицел снайперской винтовки? С сорок третьего года линза и помутнеть могла. Умели тогда делать вещи, конечно.

— Какой винтовки? Вы о чем?

— Рая ее отобрала у немца голыми буквально руками, ты не знала? С тех пор и пользует. Как умеет. Ты только не проговорись. Зря я тебе сказала. Это все нервы! Потом Вера Павловна звонит. Часа не прошло! А ты уже домой с младенцем возвращаешься! Настенька, стремительные роды, это не хорошо. Не переживай, я скоро приеду.

— Какие роды? Чьи! Я чучело несла на руках. Мне подарили!

— Вот только не надо выдумывать. Саше я уже позвонила и все высказала. Он потрясен. Мой сын — идиот! Не заметить, что жена в положении! Теперь-то я понимаю, почему ты с ним развелась. Ну, ничего, Сашенька образумится. Ребенку нужен отец. Поженитесь обратно, как я и говорила.

— Галина Николаевна! У меня нет никакого ребенка!

— А кто тогда так сладко сопел и почмокивал, когда ты взяла трубку в прошлый раз? — я посмотрела в глаза чупокабра, тот элегантно скинул на пол опустошенную банку консервов, — ты хотела мягко меня подготовить, как больную на голову старую дуру, я все поняла! Выезжаю!

— Галина Николаевна! Стойте! У меня даже живота не было! Я стройная! Беременность было бы не скрыть.

— Ну, стройной, допустим, ты никогда не была. Не то, что я в твои годы. Жди. Через час буду. С подарками! Научу, как правильно кипятить пеленки! Ты ведь их кипятишь, я надеюсь?!

— Какие пеленки?

— Я так и знала! Лентяйка! Ты посмела напялить на мою внучку…

Я отключила звонок. Может, дверь запереть покрепче? Нет, эта вынесет. Она может. Вместе с петлями и замком. А я-то надеялась, что навсегда избавлюсь от этой горгоны! Наивная дура. Придется Сашке звонить. Вот уж кого мне не хватает, так это бывшего мужа!

— Несчастье, вот скажи, зачем ты украл мой телефон и чавкал в трубку? Надеялся произвести впечатление? Хотел, чтоб тебе позавидовали?

— Низаю, — нырнул в пакет с покупками зверь и зашебуршал там.

Сашка взял трубку практически сразу. С десятого гудка, для него это абсолютный рекорд скорости.

— Твоя мать рехнулась! — начала я без обиняков.

— Ты только сейчас это заметила, дорогая?

— На этот раз окончательно. Она решила, что я родила!

— А ты не рожала?

— Нет, конечно, ты издеваешься?

— Просто мама умеет быть убедительной. Я уж испугался, что, и вправду, мог не заметить. Последние месяцы были напряжёнными, заказ для Иранского шейха.

— Саша, сделай что-нибудь!

— Ты же знаешь, что спорить с моей матерью нельзя, потому что это бесполезно. Приносит только моральные и материальные потери. Пусти ее в квартиру, чтобы она убедилась, в том, что никакого ребенка не существует. И тогда эта ситуация перестанет быть нашей проблемой. Она направит свою энергию на переустройство жизни соседок. Или кто ей там наплел про ребенка. Мне лично их не жаль, а себя жаль. Да и тебя, в общем, тоже.

— Саша!

— Главное, помни, если стихию остановить невозможно, ее стоит направить в нужное русло. Ты же не хочешь, чтобы она стала следить за тобой и шпионить по кустам? Или того хуже, договорилась с хозяйкой квартиры, выпросила у той ключи под благовидным предлогом и явилась без спроса?

— Не хочу.

— Ну вот и прекрасно. Прости, у меня дошло до нужной консистенции белое золото. Нужно успеть перелить его в форму. Удачи! Нам всем…

Свекровь — это стихия. Разрушительная, как горный сель. Такую, действительно, мало чем остановишь! Нет, смена замка ничего не решит. Нужно снять квартиру на другом конце города! Ещё лучше в тундре. Чтоб только на собачьей упряжке добираться. Тогда, может, и не достанет.

Вот только оплаченных двух недель аренды жаль, да и залог мне никто не вернёт, если съеду без предупреждения или по причине нарушения договора.

С чего свекровь вообще решила, что я родила? Вот как нормальный человек мог в такой бред поверить? Мы виделись с ней часа два назад! Мексиканский сериал какой-то. И ладно бы я была девушкой в теле или носила мешковатые свитера размера оверсайз на бегемота!

Посмотрела на себя в зеркало, чтобы провести ревизию неучтенных жиринок.

Как была стройной, так и осталась. Ничего лишнего вроде не намечается. Да и откуда бы мог взяться жирок, если я с утра до вечера бегаю так, что все белки давно повесились от завести в своих колесах!

То на фабрику, то в лабораторию, то на практику от предприятия. Тут не то что потолстеть не успеешь, тут бы успеть перекусить что-то кроме свежего воздуха и пыли лечебных трав.

Так! Сейчас главное — скрыть следы преступления, чтоб не попасться. Добежала до кухни, спрятала конверт и золотые монеты поглубже в ящик с ножами. Сюда она наверняка не полезет младенца искать. По крайней мере я все ещё надеюсь на некоторую ее адекватность.

Клетка! Мне же ее даже не сдвинуть! Ужас какой! Впихнула внутрь клетки любимый цветок. Азалия, прости, но так надо. Потом верну тебя на подоконник. Скажу, что ты генетический мутант особо ценного вида, а это не клетка, а сейф.

Что ещё? Здесь вроде бы все. Жаль, панно ничем не прикрыть. Может, скатать его? Но зачем? Сама не понимаю, почему не хочу, чтоб свекровь увидела эту картину. Долетела до спальни, снося собой косяки.

Странно, в моей спальне пахнет садом и морем. Может, я что-нибудь пролила из экстрактов? Но йода точно среди них не было. Потом разберусь.

Картина со стены отклеиваться не захотела. Я честно попыталась подцепить ногтем с краю. Бесполезно, будто она и вовсе вросла в эту стену. Ну и ладно. Картина — не ребенок, от нее проблем быть не должно.

Чупокабр! Как сделать так, чтобы его не нашла эта ненормальная?

У Галины Николаевны чуткий нюх в самом прямом смысле слова, а любой зверь обязательно пахнет. Даже если я ничего не чувствую, это не значит, что запаха от шерсти нет. Повезло, что ванную ему набрала. Так, чтобы такое туда налить, чтоб не навредить, и запах отшибло?

Ромашка — чудесное средство, мяты можно добавить. Эхинацеи? Ссыпала в теплую вводу все безопасные травы, полезные для восстановления шерсти и кожи.

— Несчастье, иди сюда!

Когти процокали по ламинату. Зверь засунул морду в дверной проем, ещё шире округлил глаза, хотя, казалось бы, куда больше? Уставился на измельченные травы, проплывающие по поверхности.

— Чииай! — мявкнул чупокабр. Я думала его заманивать придется. Как же. Прыгнул с разбега, обрызгав вокруг все. Проплыл немного под водой, извиваясь хвостом. Вынырнул, отхлебнул прямо из ванной.

— Миод! — не то икнул, не то мурлыкнул, — Орько!

— Погоди, я шампунь забыла. Мы же тебе купили противоблошиный.

Сбегала в прихожую. Точно! Вот он шампунь! Прямо под опустевшими банками от консервов спрятался.

На этикетке — перечеркнутая вечеринка паразитов на собачьей шкуре. Такая вселяет надежду на лучшее. Вернулась в ванную. Чупокабр так и сидит под водой, ловит лапками хвост. Кстати, воды стало значительно меньше, а бока у зверя надулись. Выпил он ее, что ли?

Это я виновата, не поставила миску с водой, а консервы дала. Точнее он сам их добыл из пакета.

И как его мылить? Надо, наверное, мочалку достать, чтоб и промыть как следует и не рассадить себе пальцы об шипы, хотя они вроде гладкие на ощупь.

— Вылезай!

Первой вынырнула круглая тарелка морды. Сквозь сжатые губы зверь выпустил фонтанчик воды, улыбнулся во все три ряда острых зубов.

— Миод? — довольно мурлыкнул.

— Шампунь принесла, мылить тебя буду.

Подхватила ладонью под круглое пузо, плюнула из флакона на спину средство. Сладким пахнет, довольно приятно. Чупокабр извернулся и умудрился достать кончиком языка до своей же спины. Плюнул, чихнул, затрясся.

— Манулла! Ни миод! — начал он вырываться, но стоило начать растирать заскорузлую шкуру мочалкой, стих, расслабился и заурчал.

Странное у него тело. Обмускуленное, но тощее, гибкое и при этом очень несуразное. Хвост ещё этот длиннющий. Весь усыпан шипами. Интересно, зачем он такой? Может, чтобы в природе зереныш мог держаться им за ветки? Наверное, так. Или для опоры? Лапы-то короткие и опять же изогнутые. Зато между пальчиков очень симпатичные розовенькие перепонки нашлись. Прямо как у собак бывают, только побольше.

Ополоснула из душа все тельце, завернула в свое полотенце. Зверь уткнулся носом мне в плечо и благостно засопел. Вот куда его от свекрови прятать такого?

Дошла до прихожей, устроила зверя у себя на коленях. Несчастье мелко затрясся. Убедительно чихнул, заглянул мне в глаза.

— Убак! — кашлянул он, искривив зубастую пасть.

— Замерз? Не чихай, сейчас одену.

Свитерок, розовая шапка с помпоном, носочки на все четыре ноги. Зверь зевнул, свернулся калачиком у меня на коленях и начал задремывать.

Кстати, а вон там на полу, в углу прихожей валяется то, в чем я его из клиники принесла. Когда и как умудрился он стянуть с себя эти вещи, совершенно не понятно. Может у него пальцы на руках отросли, а я и не заметила. Ладно. Просто собрала гардероб чупокабра в пакет и задвинула поглубже под кресло. Ну не полезет же Галина Николаевна рыться в моих вещах? Я вообще не понимаю, зачем она ко мне едет посреди ночи! Уже двенадцатый час!

Зверя-то куда девать? Точно не в спальню. Ребенка логично искать на кровати. Не в шкаф с одеждой, туда свекровь тоже может засунуть нос. И не в ванную комнату, там логично искать пеленки.

Что за дурдом! И ведь Саша прав, куда дешевле один раз пустить в квартиру стихийное бедствие, чем потом терпеть слежку. Или, еще того хуже, она вломится сюда вместе с хозяйкой квартиры!

Так, а кухня? Может, там спрятать? Но где? Духовка занята моим ужином. В холодильнике Несчастье или задохнётся или замёрзнет. Или и то и другое сразу. Так себе перспектива.

В ящики он не поместится. В тумбе с кастрюлями загрохочет крышками. Остаётся тумба под раковиной. Там чисто, вместо помойного ведра у меня только пакетик висит. И тот ещё утром вынесла. Если положить лежанку, то ничего страшного не случиться. А ручки тумбы завяжу снаружи резинкой. Идеальный способ скрыть преступление.

Малахитовые глаза уставились на меня с подозрением, словно бы говоря: “Так хорошо дремали, зачем вставать и куда-то идти?”

— Умашедшая, — зашипел он.

Вытащила лежаночку из пакета. Мягкая, теплая, пушистая. Сама бы на такой спала, будь она подходящего размера. И почему для людей не делают таких удобных пушистых матрасов?

На кухне краем глаза заглянула в духовку, благо все видно через стекло. Цыпленок уже начал покрываться золотистой корочкой. Вкусный, наверное. Поскорее бы поужинать!

Чупокабр громко сглотнул.

— Это мне, ты уже сытый.

— Ни!

— Веди себя тихо. К нам придет злющая тетя! Если она тебя найдет, ночевать будем с бомжиками у помойки, понял?

Расстелила лежанку, усадила на нее Несчастье, плотно закрыла тумбу. Ручки заматывать не рискнула, чтобы свекровь не заметила, что здесь что-то не так.

Уф! И тут я вспомнила про браслет на руке. Его-то как спрятать? Свитер надеть с длинным рукавом? Поздно. В дверь грохнул крепкий элегантный женский кулак. Дрогнуло зеркало в раме.

— Бегу-бегу, — пискнула я по старой привычке и распрямила плечи. Ну уж нет, хватит с меня терпеть выходки этой мегеры!

Не успела повернуть ключ в замке, как меня снесло словно бы ураганом.

— Ну, где моя внученька? Показывай ее скорее! А чем это пахнет?

— Ничем.

— Хочешь сказать, от соседей натянуло в квартиру? Обмануть меня решила? Не выйдет! — прокричала свекровь потолку и отбросила копыта. К сожалению, только в прямом смысле слова, — Ее ботинки по другому назвать язык не повернется.

— Это что? — уставилась она на пакет из ветеринарной клиники. Черт! Забыла обратно под кресло засунуть после того, как достала лежанку.

— Подарок подружке. Она собачку завела.

— Н-да? Мне почему-то кажется, что это детский комбинезон ты преступно оставила на полу! — кобра бы обзавидовалась тому броску к цели, который совершила свекровь. Вот зачем я ей это разрешаю? Привычка? Собиралась же поставить на место нахалку!

— Галина Николаевна, что вы себе позволяете?

— И вправду, собачье барахло. Ты что, пса завела? Тебя же выселят сразу. Вдобавок обдерут как липку. Света такая бессовестная! Еще и проныра! Придумает, что пёс тут все изгадил и заставит платить за ремонт из нашего семейного бюджета.

— Какого бюджета? Мы развелись с вашим сыном! Эти вещи — подарок подруге.

— Поженитесь снова. Что в этом такого сложного? Мой сын не ангел, знаю, но нельзя же бросать дело на середине. У тебя почти получилось сделать из него человека. С тобой он стал лучше. Где пёс?

— У подруги!

— Тогда кто сожрал все консервы?

— Я оголодала после работы. Решила попробовать, у меня коллега на таких консервах похудела на целых десять килограммов за неделю! Представляете?

— Я, пожалуй, возьму одну у тебя на пробу, не возражаешь?

— Возражаю!

— Жадина. Только о себе и думаешь. Кормящая мать должна питаться свежими продуктами. Я тебе накупила всего. Сыр домашний, творожок, рыбка. А ты? Нет, консервы я определенно экспроприирую. Себе. В сумку. Тебе терять нечего, тощая — жуть! И потом, это вредно, а мне в самый раз, — сгрузила в свою сумочку свекровь две оставшиеся банки и рванула в сторону моей спальни. Как ее только в поворотах не заносит? С такой скоростью лететь по квартире?

— Мама! Тьфу! Галина Николаевна, вы куда?

— Где ребенок? — опешила она на секунду, замерев посреди моей спальни и засеменила на кухню. — Кормящая мать обязана соблюдать диету!

— Но я никого не кормлю!

— Из роддома тебя, я так понимаю, выгнали, не стали связываться с ненормальной!

Звякнула дверца духовки, распахнутая на всю ширину.

— То есть ты собралась это есть? Ты? Молодая мать? Я кому говядинки парной купила? Сейчас ещё и сварю! Без приправ! Молчи, несчастная! Я тебя сделаю счастливой! Ещё не всё потеряно.

Прихватка смялась в узкой ладони, из духовки выдернулся противень с моим чудесным куренком. Шаг в сторону, она ухватилась за ручку тумбы под раковиной! Там же чупокабр спит! Я замерла, боясь даже дышать.

— На помойку! — вижу огромные светящиеся глаза, распахнутую настежь пасть. Устремившегося в последний полет куренка. Пасть клацнула и захлопнулась, куренок пропал в бездне звериного живота.

— Урк, — улыбнулся чупокабр во все три ряда острых зубов. Галина Николаевна медленно закрыла дверцу. Открыла кран с холодной водой.

— Привидится же, — умылась женщина, помассировала виски, — Я сошла с ума. Это от нервов. Нервы взбунтовались из-за кого?

— Из-за меня?

— Нееет, милочка. В этот единственный раз, ты ни при чем. Прости за куренка. Спасибо за консервы. Пакет с едой заберёшь с тумбы в прихожей, чтоб не пропал. Мне, кажется, пора. Точно пора.

— Проводить?

— Да, пожалуй. С чего я вообще взяла, что ты родила? Это все эти две дуры меня накрутили! Прости, дорогая! Ох, что сейчас будет! Трын-трава им сейчас будет! Жизнь медом не покажется!

Свекровь генеральским шагом дошла до своих копыт, бодро обулась. Даже рожок спрашивать у меня не стала. Подхватила свой ридикюль и бодро открыла дверь.

Зря я радовалась. Сегодня в дурдоме точно выпустили на свободу всех буйных пациентов. Иначе я никак не могу объяснить появление такого гостя у себя на пороге.

Высоченный, сутулый, худой, как ветка. На голове высокий цилиндр, сам одет в черный фрак, сапоги доходят до колена. В руках картонный чемодан и огромная рыбина, кое-как завернуться в газету. На локте висит корзина, доверху набитая консервными банками и фруктами.

— Это к тебе? — фыркнула свекровь.

— Скорее, мне нужно попасть на перрон. Поезд! Он отходит уже через час! Это вам в качестве презента! — попытался человек сунуть мне рыбину.

— Не стоит!

— Для наследницы господина Бересклета ничего не жалко. Просто небольшой знак внимания! Форель! Копчёная.

— Наследницы! У тебя объявилась родня, дорогая?

— Пропустите скорее! Опаздываю!

— Куда? Здесь не вокзал!

— Как? Вы ещё не…? Ну конечно же! Вот я дурак! Ещё же не прошла первая ночь! И как мне теперь добираться? Это же через три башни! Кружным путем! Я наверняка опоздаю! Ведь ещё надеялся прогуляться по окрестностям, закупиться летающими леденцами! Дурак! Нет, ну какой же я все же кретин! Простите меня, дорогая, — мужчина порывисто наклонился, стиснул меня в объятиях, быстро чмокнул в щеку. И пока я оторопело приходила в себя, впихнул рыбину в руки.

— Эмануэль. Мое имя Эмануэль! Запомнили? Часовых дел мастер! Понадоблюсь, в Константинусе меня каждая собака знает. Прощайте, — взлетел в воздух цилиндр.

— Погодите! — вскрикнула свекровь, — Вы не договорили. Какое наследство? Моей девочке что-то досталось?

— Восхитительное! Впечатляющее! Несравнимое! Карл Бересклет был неподражаемым скрягой. Завидую и преклоняюсь таланту! Всего наилучшего, проводница. Опаздываю, иначе бы непременно остался побеседовать с вами! Простите, — только и хлопнули длинные полы фрака, и мужчина скрылся за дверью, ведущей на чёрную лестницу. Свекровь сделала шаг из квартиры наружу. Повезло!

— Настенька, о чём идёт речь?

— Понятия не имею. Гадина Николаевна, — захлопнула я, наконец, свою дверь, — Всего вам доброго.

— Я тебе дам, “Гадина” Николаевна! — взвыла она в подъезде и волевым шагом командора направилась устраивать персональную «Варфоломеевскую ночь» обеим любопытным соседкам. Надеюсь, они успеют принять католичество.

Уф! Неужели отделалась от двух сумасшедших сразу? Даже не верится.

Рыбина приятно оттянула руки. Огроменная, пахнет божественно. Везёт мне сегодня на внезапные подарки.

Прошла на кухню. Водрузила добычу на стол.

— Вылезай, Несчастье. Тебе удалось произвести впечатление, молодец!

Лупоглазая морда высунулась на кухню, принюхалась, заурчала.

— Ну, уж нет, рыбка достанется мне. Даже не думай. Первый праздничный ужин ты уничтожил. Мало того, мне пришлось сказать, что я питаюсь собачьими консервами.

Зверь засеменил в сторону ванной. Я же развернула газеты, скрывавшие золотистую чешую. В жизни не видела такой форели. Огромная, лоснящаяся, чешуя очень крупная и плавники настолько большие, что немного похожи на крылья.

Интересно, кто этот сумасшедший? Может быть, он ещё заглянет в гости? Хотелось бы хоть что-то узнать про моего благодетеля, Карла Бересклета.

До моего уха донеслось, как хлопнула крышка унитаза. Чупокабр! Я же опять забыла поставить ему миску с водой! Вот дурында! Со скоростью сумасшедшего часовщика ворвалась в ванную, она у меня смежная. И обомлела. Зверь стоит на двух задних лапах, развернувшись боком к двери. Струйка говорит сама за себя, зря я, оказывается, кошачий лоток покупала.

— П-прости, — все, что смогла я сказать, перед тем как захлопнула дверь. Бывают же умные звери. Повезло мне. До сих пор я только слышала, что некоторые кошки умудряются делать все свои делишки в унитаз.

— Ни трашно! — вроде отчётливо сказал зверь. Или мне показалось? Нет, после визита свекрови, — бывшей свекрови! — конечно можно сойти с ума. Да и денёк сегодня выдался, скажем так, непростой. Брр. Или чупокабр, как попугай, может разговаривать? Встречаются же птицы, способные к звукоподражанию. Ещё, говорят, коты могут повторять некоторые слова. Но это уже огромная редкость. Брр.

Голодная, поэтому и мерещится всякое. Надо просто поесть и лечь спать поскорее. Мельком взглянула на часы. Первый час! Мне же на фармзавод с самого утра ехать! Жуть какая! На другой конец города.

Звук ниагарского водопада, донесшийся из санузла, возвестил о том, что и сливом воды зверь пользоваться обучен. Неслыханно повезло. И как же жаль будет с ним потом расставаться! Может, удастся снять квартиру, где хозяйка не против зверей? Заодно и от преследования свекрови избавлюсь. Бывшей свекрови.

Нарезала сочную рыбу на ломтики, достала свежий батон. Жизнь, определенно, налаживается.

Несчастье вернулся на кухню, сладко зевнул, раскрыв рот на полную ширину. Да, в такую пасть не только куренок пролезет.

— Вздремну! Щыт! — шмыгнул он в шкафчик под раковиной и плотно прикрыл за собой дверцу.

— Сладких снов, чудище заморское.

— Я мещный, — донеслось из шкафа.

Совсем не элегантно я плюхнулась на табурет. Говорящий. Или это я рехнулась?

Поужинать и баиньки. По примеру чупокабра. Утро вечера яснее. Или зверь со мной, действительно, говорит, или тараканы в голове разбежались и устроили забастовку.

Пара невероятно вкусных бутербродов, кружечка чая с мелиссой. Прибрала остатки еды в холодильник.

Боюсь, что на взгляд Несчастья, камера холодильника напоминает пещеру Али-Бабы. На всякий случай подперла ее стулом. Не хотелось бы к утру обнаружить вместо еды замерзшую тушку зверька.

Горячий душ принес намек на блаженство. Наконец-то можно расслабиться. Зевнула, погладила по спине змейку, свившуюся поверх браслета на моём запястье. Красивая и совсем как живая.

В спальне опять пахнет морем и даже чудится, что вместо привычного сквозняка ноги ласкает теплый летний ветерок.

Натянула на себя ночную рубашку. Она у меня длинная, почти в пол и шита на старинный манер. Сашка, когда впервые увидел, долго смеялся и запретил при нем надевать. Больше всего его позабавила вышивка цветами на воротнике. Крохотные незабудки кажутся очень наивными. Кружево на кокетке настоящее, плетённое из тонкого льна. Да и сама ткань необычная, домотканая. Пуговички выточены из осколков ракушек, перламутровые, немного шершавые с изнанки на ощупь.

Ручная работа. Редкая, удивительная. Я выменяла эту рубашку на городской ярмарке мастеров у одной девушки. Пришлось расстаться с огромной подарочной корзиной мыла и шампуней. Не жалко. Мы тогда обе остались очень довольны обменом.

И вот теперь я спокойно, не опасаясь фырчания мужа, могу носить это сокровище хоть каждую ночь.

Разобрала волосы, погасила люстру, зажгла настенное бра. Теплый уютный свет растекся по комнате. Пожалуй, зря я оставила зверя на кухне. Надо было здесь устроить ему лежанку. Было бы ещё симпатичнее в комнате. Кажется, начинаю к нему привыкать. Зря. Потом все равно придется расстаться. Плакать же буду, когда найду хороших хозяев со своей собственной квартирой.

Забралась под одеяло, завела будильник на шесть утра. Уже почти прикрыла глаза и тут что-то скрипнула, будто открыли настежь тяжёлую дверь старого дома.

Обернулась на звук. Ничего себе! Картина в темноте светится. Не сильно. Только в тех местах, где художник наметил стык половинок дверей и по контуру. Сейчас панно кажется настоящим проёмом куда-то туда, в волшебный мир, которым грезил неизвестный мне Карл Бересклет.

Сон утащил меня сразу. Лёгкий, полный счастья.