И вновь приходит любовь

Глава 25

Примерно в миле от Данвегана из мрачных туч, которые, как заверяла миссис Мак, должны были развеяться, на них хлынул дождь. Эйли натянула на голову плед с цветами Маклаудов и хмуро взглянула на экономку, ехавшую с ней рядом.

Миссис Мак усмехнулась:

— Ох, да ничего страшного. Немного водички еще никому не повредило. Кроме того, ты ведь теперь горянка, так что привыкай.

Слова пожилой женщины согрели сердце Эйли, но не замерзшие пальцы, сжимавшие поводья. Хотелось бы, чтобы весь клан считал так же, но спасение Джейми свело на нет те успехи, которых, как ей казалось, она в последнее время добилась. Что ж, по крайней мере мальчик жив и идет на поправку, и в конечном итоге только это имело значение.

Тут Мари, ехавшая впереди Коннора, оглянулась и спросила:

— Может, желаете вернуться в замок, миледи?

Эйли с улыбкой покачала головой; ей не хотелось лишать Мари радости — ведь той предстояла встреча с родными. Да и самой Эйли было бы сейчас в Данвегане ужасно тоскливо: бродила бы по коридорам и, ежеминутно вздыхая, думала о Рори…

— Ничего, немного водички не повредит, — ответила она, подражая интонациям миссис Мак.

Хохот Коннора утонул в оглушительных раскатах грома. И почти тотчас же Эйли услышала стук копыт, а через несколько секунд увидела четырех всадников, мчавшихся им навстречу. С силой натянув поводья, она заставила Бесси свернуть в сторону, чтобы их не сбили.

Но тут мужчина, скакавший во главе процессии, резко осадил своего гнедого коня и пристально взглянул на Эйли.

— Это шериф, — прошептала миссис Мак.

Рыжеволосый мужчина с окладистой бородой, которого миссис Мак назвала шерифом, по-прежнему смотрел на Эйли; казалось, только она одна его интересовала.

— Вы леди Эйлианна Грэм? — спросил он наконец, и тон его не предвещал ничего хорошего.

Краем глаза Эйли заметила, как Коннор попытался подъехать к ней, но двое из мужчин, сопровождавших шерифа, преградили ему путь и грубо схватили за руки.

Эйли похолодела и, с усилием сглотнув, пробормотала:

— Да, это я. А в чем дело?

— Вы должны поехать с нами. Против вас было выдвинуто обвинение в колдовстве, и завтра вы предстанете перед судом.

Шериф подался вперед и выдернул поводья из рук Эйли.

— Нет, нет! — в один голос вскричали Мари и миссис Мак.

В голове у Эйли зашумело; сердце же оглушительно колотилось в груди. Ухватившись за гриву Бесси, стараясь удержаться прямо, она проговорила:

— Но кто… кто выдвинул против меня эти обвинения?

— Скоро вы встретитесь со своими обвинителями. — Шериф бросил угрожающий взгляд на Коннора, пытавшегося вырваться из рук мужчин. — Успокойся, парень. Иначе пожалеешь о своем упрямстве, — процедил он сквозь зубы.

Увидев блеск стали — шериф обнажил меч, — Эйли в отчаянии закричала:

— Коннор, пожалуйста, прошу тебя, делай как он говорит!

Плечи юноши поникли, и он пробормотал:

— Ладно, хорошо…

Эйли вздохнула с облегчением, когда шериф убрал свой меч в ножны.

— Отпустите их, — сказала она. — Ведь вам нужна только я. Они не имеют к этому делу никакого отношения.

— Нет, я вас не брошу, миледи.

Миссис Мак вцепилась в ее руку.

Эйли легонько отстранила пожилую женщину.

— Пожалуйста, поезжайте домой.

Она едва заметно кивнула в сторону Мари, надеясь, что экономка поймет, что имеется в виду.

Миссис Мак на мгновение задумалась, потом утвердительно кивнула, давая понять, что позаботится о Мари (Эйли была почти уверена, что за этим обвинением стоит безумный священник, — а если так, то следовало подумать о том, как уберечь девушку от этих людей).

Снова взглянув на шерифа, она сказала:

— Пожалуйста, отпустите их.

— Хорошо, миледи. Но не пытайтесь, нам препятствовать, иначе вашим спутникам не поздоровится.

Эйли проглотила истерический смешок. О Боже, ну что она могла бы предпринять против четверых вооруженных мужчин? Шериф, должно быть, и в самом деле верил, что она ведьма.

Миссис Мак крепко обняла ее и прошептала:

— Не бойтесь, миледи. Мы будем завтра там и проследим, чтобы справедливость восторжествовала. — Повернувшись к шерифу, она заявила: — Вам неплохо было бы помнить, что вы выдвигаете обвинение против невесты лэрда Маклауда.

Рыжеволосый на мгновение отвел глаза, потом пробурчал:

— Суд будет справедливым. Независимо от того, кто она такая.

— Мне будет предоставлена возможность защищаться? — спросила Эйли.

Шериф посмотрел на нее с некоторым удивлением. Потом коротко кивнул:

— Да, миледи. А теперь пора ехать.

Миссис Мак отъехала в сторону, давая Мари возможность попрощаться с хозяйкой. По-прежнему держась за гриву Бесси, Эйли другой рукой обняла всхлипывавшую служанку и прошептала на ухо:

— Мари, я не хочу, чтоб ты была на суде. Обещай, что не придешь.

По щеке Мари скатилась слезинка. Всхлипнув, она пробормотала:

— Я буду молиться за вас, миледи. Буду молиться, чтобы наш лэрд вовремя вернулся и спас вас.

О Боже, она не могла думать о Рори. Только не сейчас! С трудом сдерживая слезы, она кивнула Мари и прошептала:

— Не беспокойся, милая, все будет хорошо.

Тут конвоиры освободили Коннора, и он, подъехав к Эйли, взял ее за руки:

— Небойтесь, миледи. Я найду его. Он приедет за вами, вы же знаете, что приедет. И еще мы отправим гонца в Портри к лэрду Макдоналду.

Эйли прикрыла рот ладонью, сдерживая стон; ей казалось, что она вот-вот разрыдается.

— Все, хватит! Убирайтесь отсюда, пока я не передумал! — заорал шериф.

Прикрывая глаза ладонью, Эйли щурилась от полуденного солнца. Солнце было совсем неярким, но после ночи, проведенной в подвале без окон, глаза заболели даже от тусклого света. Она только что вышла из своей темницы, и охранник грубо толкнул ее, едва она спустилась по шаткой деревянной лестнице. Эйли, не удержавшись, упала на колени. Охранник же прорычал:

— Поднимайся!

Опершись о нижнюю ступеньку, Эйли поднялась на дрожащих ногах и вытерла влажные ладони о юбку. Ее красивое небесно-голубое платье было порвано и все перепачкано. Услышав гул возбужденных голосов, она непроизвольно дотронулась до своих растрепанных волос. Охранник, насмешливо хмыкнув, крепко ухватил ее за руку и потащил за угол здания. Рыночная площадь была запружена людьми, и почти все они, увидев пленницу, громко завопили:

— Ведьма, ведьма, вот она!

Внезапно возле ее уха просвистел камень, ударившись о стену за ее спиной. Эйли пыталась взять себя в руки и преодолеть отчаяние, овладевшее ею в те долгие ночные часы, что она провела в холодном подвале на грязном полу, без одеяла и еды. Увы, сейчас ей казалось, что ее жизненные силы на исходе, что больше она не выдержит…

Но тут она снова вспомнила о Рори. Да, она не должна сдаваться — должна жить ради Рори, ради своей любви к нему.

С вызовом вскинув голову, Эйли направилась к центру площади.

Кто-то выкрикнул ее имя, и она окинула взглядом толпу. Увидев деревянный столб неподалеку, она отвела от него глаза. А потом вдруг заметила в толпе миссис Мак, повара, Морин, Дженет и нескольких девушек с кухни. Убедившись с облегчением, что Мари среди них нет, Эйли вздохнула — значит, экономка выполнила ее просьбу.

Охранник снова схватил ее за руку и потащил к шерифу, сидевшему за небольшим деревянным столом. Взглянув на Эйли, шериф проговорил:

— Сейчас начнем. Мы ждем ваших обвинителей.

Прошла минута-другая, и Эйли заметила какое-то движение в толпе. А через несколько секунд увидела небольшую группу людей, пробиравшуюся сквозь толпу к столу шерифа. И во главе этой группы шествовала… Мойра Маклейн! Ну разумеется! А чего она ожидала?! А безумный священник семенил следом за ней.

Шериф с приветственной улыбкой поднялся и помог Мойре занять место на узкой скамье. Она поблагодарила его, кокетливо похлопав ресницами. Затем уставилась на Эйли и с усмешкой проговорила:

— Похоже, ваши обстоятельства изрядно изменились со времени нашей последней встречи, леди Эйлианна.

Разгладив изящной ручкой свое пурпурное платье, Мойра покосилась на шерифа, как бы давая понять, что рассчитывает на него.

Краем глаза Эйли заметила, как повар и Дженет удерживают миссис Мак, — очевидно, та рвалась к столу шерифа, чтобы сказать ему, кто такая Мойра Маклейн. Эйли и самой хотелось вцепиться ногтями в личико этой ведьмы. Не удержавшись, она пристально посмотрела на Мойру и проговорила:

— Поверь, правда восторжествует. И мне не терпится посмотреть, как ты будешь объяснять Рори свою роль в этом деле.

Мойра вспыхнула и заявила:

— Я уверена, что он поймет меня. Поймет… учитывая обстоятельства. Совесть не позволяет мне молчать.

Шериф откашлялся и громко объявил:

— Леди Грэм, вы здесь по обвинению в колдовстве! Вы признаете свою вину?!

Она молча смотрела ему в глаза, пока он не отвел взгляд. Потом проговорила:

— Нет, не признаю. И поскольку любой человек считается невиновным до тех пор, пока не будет доказана его вина, я спрашиваю вас, шериф: какие у вас доказательства?

Шериф заморгал и посмотрел сначала на Мойру, потом — на священника. Широкая серая сутана последнего взметнулась, когда он вскочил на ноги.

— Она ударила меня, защищая ведьму!

— Те обвинения были выслушаны лордом Маклаудом. И все они были опровергнуты, — ответила Эйли, по-прежнему глядя на шерифа.

Тот погладил свою окладистую бороду и спросил:

— Это правда?

Эйли очень хотелось верить, что этот человек будет справедлив, — пусть даже он и привез ее на суд. И если он действительно справедлив, то он нее требовалось только одно — быть сильной и твердо стоять на своем.

— Но то был неправедный суд, — заявил священник.

— Ничего подобного, — закричала вдруг Дженет Камерон. — Священник выдвинул обвинение против леди Эйлианны только по одной причине: она пристыдила его перед людьми! Пристыдила за то, что некоторые по его наущению бросали камни в невинное дитя!

— Да-да, так и было, — закричали люди из Данвегана.

— Вы призывали бросать камнями в ребенка? — спросил шериф.

— То была ведьма! С рыжими волосами и с глазами разного цвета. Ведь это признаки ведьмы!

— У шерифа тоже рыжие волосы, — заметила Эйли. — Вы и его обвиняете в колдовстве?

— Вот видите, что она говорит?! — завопил священник. — Она искажает правду! Точно так же было в Данвегане!

Шериф поморщился и проворчал:

— Сядьте, святой отец.

Мойра похлопала священника по руке, как бы успокаивая, и поднялась со скамьи. С ненавистью взглянув на Эйли, заявила:

— Мне тяжело это говорить, шериф, но нет сомнений: эта женщина — ведьма. Я видела ее проделки собственными глазами. Именно из-за нее я… — Она сделала вид, что утирает слезы. — Я должна была выйти замуж за лэрда Маклауда, а эта женщина… она околдовала его. Опутала его своими колдовскими чарами. Я была свидетельницей всего этого.

— Нет, Мойра. — Эйли покачала головой. — Просто Рори наконец прозрел и увидел тебя такой, какая ты есть на самом деле. В тебе гораздо больше от ведьмы, чем могло бы быть во мне.

Глаза Мойры вспыхнули, но она тут же взяла себя в руки:

— У меня есть и другие свидетели, шериф, если вы позволите им сказать.

Не дожидаясь ответа, она махнула кому-то в толпе.

И тут же вышли вперед двое мужчин и женщина, причем все трое старались не смотреть на Эйли — упорно отводили глаза. Эти люди были ужасно худые и изможденные, с явными признаками истощения, и Эйли поняла, что за деньги они скажут все, что потребует от них Мойра.

— Говорите же! — приказал шериф. — Я вас слушаю.

— Я… я видела, как она плясала голая под луной с самим дьяволом, — пробормотала женщина.

Послышались возмущенные возгласы, и Эйли рассмеялась бы, если бы не тот факт, что эти люди, похоже, поверили женщине.

— Я тоже это видел, — подтвердил один из спутников женщины. — И после этого у меня сдохла корова.

— И вода в колодце сделалась кроваво-красной, — подхватил другой.

Шериф строго взглянул на Эйли:

— У вас есть что сказать в свою защиту, леди Эйлианна?.

— Я бы хотела сама опросить свидетелей.

Мойра со священником переглянулись в явной тревоге. Шериф же почесал в затылке и пробормотал:

— Довольно необычная просьба… Но я не хочу, чтобы лэрд Маклауд сказал, что суд был несправедливым.

— Благодарю вас, — кивнула Эйли и, повернувшись к своим обвинителям, спросила: — Вы ведь сознаете, что сейчас, давая показания на суде, клянетесь перед Богом говорить правду?

Священник снова вскочил на ноги и завопил:

— Какое право она имеет взывать к имени Всевышнего?!

— Я не взывала. Я просто констатирую факт, не правда ли, шериф?

— Да, верно, — согласился шериф. — Можете продолжать.

— Леди Маклейн предлагала вам деньги за ваши пока… зато, чтобы вы оговорили меня?

— Нет, — тут же ответил старший из троицы.

Двое других опустили головы.

— Скажите правду! — завизжала Мойра. — Скажите, что я не давала вам ни денег, ни…

Шериф вскинул вверх руку, призывая Мойру замолчать. Потом, нахмурившись, проговорил:

— Я не позволю делать из меня дурака. Я считаю, что леди Эйлианна Грэм неви…

— Нет-нет! — Молодой темноволосый мужчина пробрался сквозь толпу. — Я видел собственными глазами, как она вернула мальчишку из мертвых. Он утонул в озере, а она оживила его.

Эйли со вздохом прикрыла глаза. Ну как объяснить этим людям, что такое искусственное дыхание?

— Она не ведьма! Она ангел! — закричала Дженет Камерон. — Она спасла моего сына, вот что она сделала! И еще она…

Крики Дженет заглушил грохот конских копыт, и казалось, земля задрожала под ногами. Когда же клубы пыли, окутавшие толпу зевак, немного рассеялись, Эйли увидела Аласдэра Макдоналда. Словно ангел мщения, он несся на своем белом скакуне. Люди толкались и падали друг на друга, стараясь побыстрее убраться с его пути. А за Макдоналдом скакали воины — по меньшей мере сотня вооруженных мужчин, весьма свирепых на вид.

— С тобой все в порядке, милая?

Эйли кивнула и вздохнула с облегчением. А старый лэрд, повернувшись к шерифу, с угрозой в голосе спросил:

— В чем ты обвиняешь мою дочь?

— Вашу дочь? — Шериф захлопал глазами. — Я не знал, что она ваша дочь, лэрд Макдоналда. А если бы знал…

— Говори, несчастный! В чем ее обвиняют?!

— В кол… колдовстве, милорд.

— Ты обвиняешь мою дочь в колдовстве? Да как ты смеешь?! — рявкнул Макдоналд.

Натянув поводья, он развернул своего коня прямо на шерифа; казалось, еще несколько мгновений — и конь растопчет его своими огромными копытами.

— Нет-нет, не я, а они… — Шериф попятился, указав на Мойру и священника. — Но я… я уже собирался объявить ее невиновной, когда этот парень сказал, что она оживила ребенка.

— Это так, Эйлианна?

Аласдэр посмотрел на Эйли. Она энергично покачала головой:

— Нет, он не был мертв. Просто наглотался воды, а вода в озере очень холодная, поэтому он не сразу пришел в себя.

— Я все видел. Она дула ему в рот, — заявил черноволосый мужчина.

— Да, разумеется, — кивнула Эйли. — Я же должна была заменить воздух, которого он лишился. Мне приходилось видеть, как это делается.

— Моя дочь — целительница. Она не ведьма. И если я еще раз услышу, что кто-то клевещет на нее, этот негодяй ответит за клевету.

Макдоналд свесился с седла и, подхватив Эйли, усадил ее впереди себя. Взглянув на шерифа, спросил:

— Так ты объявляешь мою дочь невиновной?

Кадык шерифа забегал вверх-вниз.

— Да-да, милорд, разумеется.

Аласдэр развернул коня мордой к Мойре и священнику.

— Предупреждаю вас, не вздумайте снова угрожать моей дочери, иначе очень об этом пожалеете. И сожгите этот проклятый столб! Чтоб я больше здесь не видел никаких столбов, понятно?!

Он снова посмотрел на шерифа.

— Да, милорд, конечно… — закивал рыжеволосый.

Тут люди, пришедшие из Данвегана, с радостными криками бросились к Эйли. А миссис Мак, прослезившись, сказала:

— Увидимся в замке, миледи.

— Непременно увидимся, — ответила Эйли.

Затем, поблагодарив своих друзей за добрые пожелания, прикрыла глаза и привалилась к широкой груди Аласдэра; она ужасно устала и не могла больше произнести ни слова.

— Ты в безопасности, моя милая, ты в безопасности, — пробормотал старый лэрд, натягивая поводья.

Выпрыгнув из лодки, Рори предоставил воинам, приплывшим вместе с ним, вытащить ее на каменистый берег. Он промок до нитки от дождя и пота, но даже не замечал этого, думал же сейчас только об одном — надо как можно быстрее спасти Эйлианну. Они переплывали пролив ночью, и ветер дул им в спину, так что потеряли не так уж много времени.

Пробежав по тропинке, ведущей во двор, Рори повернулся к стражникам на парапете и прокричал:

— Четверо из вас поедут со мной!

Люди удивились, увидев своего лэрда, но не подали виду. Седрик же, бросив на него сочувственный взгляд, тихо сказал:

— Боюсь, мы не успеем, милорд. Суд уже идет.

— Нет, успеем! К тому же есть шанс, что ее признают невиновной.

Байрон со вздохом покачал головой.

— Не похоже на то, милорд. Я-то знаю, что она невиновна, но после случая с Джейми…

Воин вздохнул и пожал плечами.

— А что… что произошло?

Коннор был настолько измотан, когда прибыл на Льюис, что Рори не смог как следует его расспросить.

— Парень утонул в озере. Он был мертв, милорд, клянусь. И все же она вернула его к жизни.

Рори никогда еще не чувствовал себя таким беспомощным, как сейчас. Он прекрасно понимал: с таким доказательством, как это, ее непременно признают виновной — в том не могло быть ни малейших сомнений. Ну что ж, пока еще не поздно… Рори бросился к замку. Он знал, что должен это сделать. У него не осталось другого выхода. Он не допустит, чтобы она умерла.

Ворвавшись в комнату для совещаний, он сбросил книги с полок, чтобы добраться до тайника у самой стены. Руки его дрожали, когда он вытаскивал волшебный флаг. Закрыв глаза, лэрд сжал в кулаке обрывок шелка — и с силой ударил им по стене, требуя, чтобы феи вернули Эйлианну туда, откуда она прибыла. Развернувшись, он выбежал из комнаты и, перепрыгивая через ступеньки, помчался в башню. У него действительно не оставалось выбора, и он решил использовать последнее желание клана, чтобы спасти Эйлианну. Да, он должен был спасти ее во что бы то ни стало, и сейчас, когда он уже высказал последнее желание, оставалось лишь повесить флаг на башне.

Сердце его сжималось от боли, когда он закреплял шелк на самой верхушке башни, — ведь это означало, что он уже не увидит Эйлианну. Когда же флаг затрепал под порывами холодного ветра, Рори закрыл глаза и прошептал:

— Прощай, любовь моя.

Выбежав из замка, лэрд кивнул своим людям и крикнул:

— Возвращаемся на Льюис! Всем в лодку!

Уже отплывая от берега, Рори бросил последний взгляд на волшебный флаг, трепетавший на ветру. Он знал: Эйлианна потеряна для него навсегда. И он проклинал и волшебный флаг, и суеверных дураков, вынудивших его сделать это.

Преследуемый образом Эйлианны — ее прекрасным лицом, ее смехом, силой ее духа, — Рори хотел сейчас оказаться как можно дальше от Данвегана, ведь именно здесь он потерял единственную женщину, которую по-настоящему любил.