Идеальное чудовище

Глава 17

Страница за страницей, глава за главой я погружалась в чужую реальность, где существовали демоны и культы, практикующие осознанную одержимость.

Нет, это не было нормальным. Как ни крути, а это раздвоение личности, причем заведомо опасное, злобное, жестокое. Да, это вам не по полю с ромашками прогуляться...　

А вот мне интересно, подружка. Скажи честно: ты убиваешь ради удовольствия или пропитания? Что плохого в принципе может случиться, если я отпущу тебя на волю, сделаю главной?　

Прислушавшись к себе и так, и эдак, поняла, что именно мой симбионт - еще та сибаритка. Ей не интересно убийство ради убийства, как для тех же грапп или гутанов. Она не получает какого-то изысканного наслаждения от продолжительных мук жертвы.　

Она просто хищник. Голодная - охотится. Нападают - дает отпор.　

Но сейчас, когда она во мне, это всё неактуально. Мы вкусно и разнообразно питаемся, носим красивую одежду, спим на мягкой постели. Моя ларка не тупа и понимает, что это всё происходит потому, что мы живем обыденной законопослушной жизнью. Она умеет приспосабливаться и получает от происходящего удовольствие. И она не будет ничего менять в худшую сторону!　

То есть получается...　

Мне совершенно не о чем волноваться?　

О, точно. Спасибо, что напомнила. Нет, секс под запретом. Да, совсем. Помню. Всё помню.　

Но пока не извинится ещё хотя бы раз сто, не прощу!　

В общем, я была максимально строга со своей подружкой и она вроде бы поняла, что мы - девочки. Нас обидели. И не ценили! Вот путь теперь доказывает, что это не так! Делом, временем!　

В самом деле, пусть ухаживать уже начнет! А в то в храм отволок, а сам ни букетика толком не подарил, ни другого презента. И да, одежда не в счет, это необходимость.　

И если к концу года точно докажет, что любит, тогда...　

Не знаю. Пока не знаю. Пока я слишком зла и просто ему не верю.　

Стараясь понимать, что читаю, а так же не забывать о времени, в одиннадцать я решила пойти в свои покои, по дороге заглянув в апартаменты Присциллы, чтобы та не забыла позвать меня на бой. Несмотря на всю мою уверенность в том, что Арно сильнее и вообще - тот ещё живучий говнюк, желудок всё равно нервно сжимался в необъяснимом дурном предчувствии. Он дрался сутки назад! Я сама видела, как он бледен. Достаточно ли он отдохнул для новой драки?　

Я не знала.　

Свекровь была у себя и ещё не ложилась. На первый взгляд, она выглядела спокойной и первым делом вежливо уточнила, чем я занималась всё это время, а когда узнала, что читала информацию о демонах и дэмрах, искренне похвалила и даже рассказала кое-что от себя. Так сказать, из жизни и личных наблюдений.　

Вот только я всё равно видела, что духовно она не со мной. И что-то её определенно тревожит...　

Нет, не стала спрашивать вслух. Зачем? И так понятно. Она мать, она волнуется. Ну, по крайней мере я надеюсь на это. Потому что, если нет, то это уже совсем дикость.　

До полуночи оставалось минут пятнадцать, когда к нам заглянула служанка, многозначительно кивнула и Присцилла, порывисто встав, махнула рукой мне.　

- Идем, дорогая. Пора.　

На этот раз мы отправились куда-то совсем вглубь гор, где не было окон. Дорогу нам освещали магические светильники и примерно с середины пути мы шли по грубо обработанному туннелю, пока не вышли в очередную пещеру.　

Она была огромной, её свод терялся далеко наверху, причем я его не видела, а скорее ощущала, площадка перед нами была ровной, но метров через пятьдесят резко обрывалась мрачным ущельем, а противоположный край начинался лишь метров через тридцать. Намного правее был перекинут подвесной мост, давая понять, что ущелье довольно глубокое и просто так не спуститься и не подняться. Захотелось даже подойти и убедиться в этом, но по тому, как справа и слева от нас уже начали потихоньку собираться другие зрители, я поняла, что моё любопытство неуместно.　

Увидела я и князя - он стоял левее. Рядом с ним находились ещё двое: Арно и незнакомый мне мужчина лет тридцати.

Он был выше и жилистее Арно, с почти черными волосами и пронзительно-алыми глазами, но весь какой-то угловатый, вертлявый и просто неприятный. В общем, мы с ларкой невзлюбили его заочно.　

Но вот пришло время и князь резко взмахнул рукой. Все присутствующие словно по команде встали большим полукругом, заключив в него самого Штефана и двух мужчин, которые решили побороться за лидерство, причем ровной стороной полукруга стало ущелье и меня заранее пробрал озноб.　

А если в пылу боя они туда свалятся? А если кто-то из соперников специально кинет туда оппонента?　

Или именно на это они и расчитывают?　

Какое отвратительное варварство!　

- Итак, дамы и господа, - невозмутимо произнес князь, - сегодня один из вас снова решил бросить вызов моему официальному наследнику. Я не против, вы знаете. Таковы традиции нашего рода - правит сильнейший.　

На последних словах он обвел суровым взглядом всех присутствующих, словно желал убедиться, что они думают точно так же, и задержал взгляд на мне.　

- Для тех, кто сегодня присутствует впервые, повторю простое правило: не вмешиваться. Ни физически, ни магически. Ни оружием, ни артефактом. Никак. Из круга силы выйдет лишь один.　

После чего отрывисто кивнул, что-то приглушенно произнёс тем двоим, кто стоял рядом с ним, отошел в сторону, но не к нам, а намного левее, и, уже выйдя за пределы круга, резко выкрикнул:　

- Бой!　

Секунду назад они просто стояли друг напротив друга, а миг спустя уже схлестнулись в безумном танце смерти, где один вампир бил щупальцами, а второй - четырьмя тонкими трехсуставчатыми "пальцами", растущими из спины в районе лопаток и загибающимися вперед.　

Вот только... Размеры у этих "пальцев" были никак не маленькими. По полтора метра каждый!　

Не сразу, но сумев опознать в противнике Арно арахнида, я до боли прикусила губу и стиснула пальцы, когда почуяла кровь.　

Мужчины не церемонились. Арно хлестал своими щупальцами, как плетьми, а вот Норлидж колол, но сложно было сразу сказать, какие раны опаснее: рваные или колотые? А ведь хлесткий удар щупальцами рвал не просто одежду и кожу, он рассекал даже плоть! Показалось даже, что один край его щупальцев оснащен то ли крючьями, то ли вовсе лезвиями, которые оставляли на теле вампира длинные кровоточащие порезы, но мужчины двигались слишком быстро и точно я сказать не могла.　

Да что там, периодически они так ускорялись, что я и их самих-то не видела, лишь две смазанные окровавленные тени!　

При этом оба умудрялись как-то оставаться внутри незримого полукруга, контролируя не только соперника, но и место, не улетая ни в зрителей, ни в ущелье, а я в очередной раз для себя поняла, что не ровня этим тварям.　

Я бы так не смогла. Просто не смогла бы.　

Ради трона... Нет, точно бы не смогла.　

Может быть, защищая свою жизнь или жизнь своего ребенка, но точно не ради трона. Ни один стул, как бы высоко он ни стоял, этого не стоит.　

Но я и не вампир...　

Не сводя напряженного взгляда с убивающих друг друга мужчин, я даже моргать забывала и глаза уже пекло от напряжения, а в груди всё сильнее и явственнее разрасталась дыра первобытного ужаса, ведь я просто стояла и смотрела, как мой муж превращается в окровавленный кусок мяса.　

И не могла пошевелиться.　

Стоящая рядом свекровь стискивала моё запястье, в какой-то момент я даже ощутила, как её ногти впиваются в мою кожу и ранят, но сама ощущала себя в сотни раз хуже.　

Ни крикнуть. Ни вмешаться.　

Только наблюдать.　

Прошла целая вечность, мои легкие забил тяжелый густой аромат чужой крови, на обоих вампирах уже живого места не было, в какой-то момент они замедлились... А потом ударили. Одновременно.　

Черноволосая голова отлетела прочь, укатившись точнехонько к ногам невозмутимого князя, а в груди Арно оказались сразу четыре лапы-копья арахна.　

Кто-то рядом со мной громко выдохнул.

Кто-то приглушенно охнул.　

Я окончательно перестала дышать.　

А Арно... Мой Арно медленно опустился на колени... И завалился на бок. Под ним начала стремительно расплываться особенно чудовищная лужа крови.　

Дернулась вперед, ведь я целитель, но... Свекровь вцепилась в мою руку с такой силой, что едва не вывернула мне запястье, пронзив когтями до крови, а когда я возмущенно обернулась, она медленно качнула головой.　

Что?! Почему? Он же сейчас умрет!　

Присцилла выразительно подняла палец и указала им на своего отца, обращая на него и моё внимание.　

- Какое позорное завершение в целом неплохого боя... - хмыкнул он, подходя ближе к телам и присаживаясь на корточки, чтобы прислонить два пальца к шее Арно. Качнул головой, поднялся и встал к нам лицом. - Мервы. Оба. Что ж... и так бывает.　

Он говорил что-то ещё, а у меня вдруг отказали ноги.　

В смысле, мертв? Он не может быть мертв!　

Мой муж не может быть мертв!!!　

- Алисия, тише. Стой ровно. - Донесся откуда-то издалека смутно знакомый голос, а я словно в соляной столб превратилась. Ни чувств. Ни мыслей. - Я предупреждала. Не надо было тебе сюда идти...　

Князь тоже что-то говорил. Вроде бы про то, что наследника снова нет, а значит он продолжит править кланом, пока не подрастет кто-то более достойный, а за его спиной гвардейцы подхватили тела... И потащили почему-то не на выход, а в сторону ущелья.　

Секунда, две, три... И оба тела отправляются в последний полет.　

- Нет... - из моего горла вырвался то ли всхлип, то ли хрип, а я сама дернулась так, что даже Присцилла не смогла меня удержать, и метнулась вперед.　

Твари. Какие же они всё-таки бездушные твари!　

Я почти добежала, почти смогла, почти... Но за миг до того, как метнуться вниз за телом мужа, чтобы вытащить и хотя бы похоронить нормально, я наткнулась на каменную стену по имени Штефан. Не думая и не сомневаясь, замахнулась на него рукой с отросшими когтями, вкладывая в это движение все свои эмоции, всю боль и ярость, которые сейчас испытывала, но даже дотронуться до него не смогла - меня снесло прочь одной единственной оплеухой, которая откинула меня назад на несколько метров.

А потом я просто упала, больно ударившись затылком, и потеряла сознание.　

В себя я пришла в покоях Арно. Раздетая до нижней сорочки, в кровати, под одеялом. Немного болело лицо и когда я дотронулась до него, то сразу ощутила, как сильно оно опухло. Значит, не приснилось...　

Арно мертв.　

Черная дыра в груди поглотила все эмоции и я лежала без движения, не понимая, что делать дальше. Тот, кого я винила во всех своих бедах, мертв. Просто. Мертв.　

Только ли потому, что был слаб? О, нет... Он не был слаб. Уж это то я чувствовала.　

Но что теперь делать мне? Без него?　

И долго ли я проживу без него?　

По моим щекам молча катились слезы. Слезы боли. Отчаяния. Я ведь не хотела... так.　

Так я точно не хотела!　

Он ведь так и не извинился еще сто раз. А я так и не сказала, что почти простила. Почти...　

Я прорыдала всю ночь и весь день. Не могла есть. Не хотела никого видеть. Да никто и не рвался, что уж привирать... Лишь молчаливая служанка заходила и уходила, сначала принося поднос с едой, а потом унося его же, не тронутый.　

Князь меня не навещал, княжна тоже.　

Я ненавидела их. Просто ненавидела!　

Мы ненавидели их с подружкой вместе, а в ушах всё стоял равнодушный голос князя "и так бывает”. Эта ненависть не застилала мне глаза, нет. Я не превратилась в безумное чудовище.　

Обойдутся.　

Вместо этого я как никогда ясно поняла одно: это не для меня.　

Но сначала надо закончить одно дело...　

Сумев взять себя в руки где-то на третий день, не раньше, сначала я начала нормально есть. Затем ходить. По комнате, в оранжерею, в библиотеку. В один из дней (примерно на шестой), узнала у служанки, заказала ли мне свекровь одежду для тренировок, и когда горничная принесла её уже через час, поинтересовалась, может ли княжна уделить мне внимание.　

Присцилла подошла сама.

Чтобы подтянуть свою физическую форму и пройти гхыртову полосу препятствий на малом тренировочном полигоне, мне понадобилось семь месяцев. Семь месяцев изнуряющих тренировок, вывихов, переломов, отбитых внутренностей и сотен рваных ран. Каждая ошибка заканчивалась тем, что ко мне, изломанной и стискивающей зубы, чтобы только не орать от боли, подходила Присцилла и облегчала мои страдания исцеляющим артефактом.　

Я научилась терпеть. Я научилась не бояться боли. Не бояться вида даже открытого перелома и хлещущей артериальной крови. Убрала эмоции под замок.　

Стала чудовищем. Бездушным, бесчувственным.　

У меня была лишь одна цель и я к ней шла.　

И в день, когда прошла всю полосу препятствий без единого падения и травмы, Присцилла просто мне кивнула и произнесла:　

Ты закончила обучение, Алисия. Я сообщу об этом князю.　

И ушла. Даже не сказав "поздравляю".　

Ещё недавно я бы разозлилась на неё, бездушную стерву, но сейчас мне было всё равно. Вместо этого я дождалась аудиенции у Штефана, с которым за это время виделась от силы пару раз, не выходя даже к ужину, и, глядя сквозь него, тихим голосом без единой эмоции произнесла:　

Ваша светлость, сегодня я завершила обязательный курс обучения для юных дэмров. Я хочу уехать.　Куда?　На родину.　Посмотри на меня.　

Я перевела на мужчину совершенно пустой взгляд.　

Без лишних эмоций отметила, что он всё тот же бездушный омерзительный старик, и пропустила мимо ушей его следующие слова:　

- Мне жаль, что так вышло. Пусть ты не стала матерью моего правнука, но я назначу тебе ежемесячное содержание в размере пяти тысяч соларов ежемесячно.　

Они будут поступать на твой счет первого числа каждого месяца. Всё-таки ты Хейдрольц... И стержень в тебе есть. Ступай. Я распоряжусь, чтобы тебе седлали грифона и выделили сопровождение.　

Присев в низком реверансе и получив в руки особые документы о зрелости, которые выдавались всем прошедшим обучение дэмрам, я развернулась и ушла, не видя смысла в словах.　

Он мне никто. И я его не уважаю.　

О чем вообще может идти речь?　

Вернувшись в комнату, где прожила последние семь месяцев боли и страданий, я прошла в гардеробную и внимательно изучила всё, что там находилось. С отвращением откинула прочь все до единого алые платья, навсегда возненавидев этот цвет. Сама собрала в чемоданы только то, что привезла сюда осенью, не тронув ни серьги с рубинами, ни диадему, ни прочие украшения, которые не были моими, оделась в самое простое, но теплое и добротное платье (которое болталось на мне, как на вешалке), потому что на перевалах, несмотря на весну, всё еще было холодно и лежал снег, и присела на кровать, дожидаясь, когда за мной придут.　

Но зашла почему-то свекровь...　

- Уезжаешь?　

Я перевела на неё равнодушный взгляд.　

-Да.　

- Знаешь, ты была бы великолепной княгиней... - По её губам скользнула тень улыбки, а в глазах застыла грусть. - Безупречная выдержка, изумительное самообладание и невероятная сила воли. Когда я узнала о смерти своего любимого, меня заперли в комнате с мягкими стенами на три месяца. Я была неадекватна настолько, что не контролировала себя. Ненавидела всех. Не отдавала отчета в своих действиях...　

Она посмотрела мне в глаза.　

- Арно бы тобой гордился.　

Впервые за долгое время я ощутила в груди жгучий коктейль из гнева и боли. Той бесконечно адской душевной боли, которая сжигала меня в первые дни.　

Но вместо вспышки ярости лишь прикрыла глаза. Они не дождутся от меня ничего. Лишь презрение и равнодушие - всё, чего они достойны.　

- Возьми. - Княжна подошла ко мне ближе и сунула в руки пухлый конверт. - Здесь документы на дом в пригороде столицы твоей страны. Он твой. И Алисия...　

Присцилла дождалась, когда я посмотрю на неё, и тихо добавила:　

- Прости меня. Когда-нибудь ты меня поймешь... И я очень надеюсь, что простишь.　

В моей душе колыхнулось легкое удивление на её последние слова. Что она имела в виду? Своё равнодушие после смерти Арно? Или то, как была жестока во время обучения? Впрочем, неважно.　

За мной зашла горничная, сообщая, что грифоны готовы, и я, поднявшись и распорядившись взять лишь два чемодана и саквояж, с которыми приехала, напоследок проявила толику вежливости и безо всякой агрессии или язвительности произнесла:　

- Прощайте, Присцилла. Вы были мне хорошей наставницей.　

Больше меня в княжестве Хейдрольц ничто не держало.