Игорь Колыванский

Глава 10

Какая свадьба без драки? И хотя у нас не свадьба вовсе, но драку никто не отменял.

Ресторан выбрали красивый. Много стекла, хрусталя и света. Большие окна и вычурная роскошь. Вообще я предлагал занять более спокойное место, но тут уже Снежана скомандовала не спорить и мы влились в сверкающее великолепие зала.

Иван и Катерина в нарядной, но при этом простой одежде – костюм-тройка и чёрно-белое платье с длинным рукавом. Это всё, что удалось найти за короткое время. Марина же снова облачилась в кожу, продолжая искать идеал эффектности и понемногу докупая то куртку, то штаны. Красный декоративный плащ и алые губы – роковая часть образа.

Наиболее достойна выбранного зала, конечно, Снежана. Её роскошное бледно-винное платье, в купе с рубиновым колье, производят неизгладимое впечатление. Как и Иван, к месту мы явились в плащах, пусть даже и воспользовались тёплым экипажем – эдаким великаном среди мелких собратьев припаркованных рядом. Под плащ я надел снежно-белую сорочку и брюки. Но не обычного кроя, а с проставкой в паху и коленях – вдруг придётся ногами махать.

Как в воду глядел. Нам хмель голову не кружил, как-то все воздержались, разве что слабенький мёд или квас, который пили мы с братом, а вот господам дворянам, что нагрянули в ресторан посреди веселья, он застлал разум.

Самое обидное, что мы только разгулялись. Уже и песни пошли, и ансамбль заиграл требуемое, а тут эти пошатывающиеся маги. И ведь могли пройти мимо, но окна большие, внутри светло и яркие наряды. Мужчинам захотелось потанцевать.

– Мы не танцуем, – с усмешкой заявила Марина. Снежана так вообще проигнорировала.

Я склонился к уху Ивана и говорю:

– Брат, сдвинь столы так, чтобы когда эти утырки полетят, меньше посуды разбили. Прям дорожку к окну сделай. Я попробую оттянуть драку.

А белобрысый дворянин тем временем начал хватать Марину за руки, да и остальные оживились. Огнёвка ловко отбилась и дала пару точечных ударов по болевым. Молодой маг взвизгнул и, оглашая зал криком, завалился на пол.

– Так! – проорал я. – Тихо все, тихо. Ну, чего смотрите. Дамы не желают танцевать.

– Тебя…– едва волоча языком, стал говорить ближайший, но полезли с репликами остальные и он долго добивался тишины, чтобы продолжить, – тебя… забыли спросить. Мы… хотим танцевать и… точка!

– Готово, – шепнул Иван.

Упавший оказался подлым малым, чуть отделавшись от боли, плюнул огненным шаром в Марину. Я едва успел заметить колебания эфира и интуитивно исторг струю воды. Раздался лёгкий взрыв и всё тут же заволокло паром. Я, не упуская и терции времени, кинулся к противникам.

Три на ногах, один пытается подняться. Первый стоит боком – двоечка в голову, коленом в живот. Слышен хруст. Второй уже полубоком. Я зарядил с ноги в грудь, но в последний момент одумался и по инерции залепил локтем в скруте – сознание вылетело тут же.

В теле ярость, руки просят крови. Еле сдержался, чтобы не пробить третьему в сердце – это бы вызвало разрыв жил и мгновенную смерть. Но нельзя. Поэтому бью в подсаде в колено и тут же встречаю локтем в голову.

Последнего ударил уже в присядке ребром ладони, словно рубя. Пар к этому времени стал рассеиваться, я вызвал лёгкий ветер и вот уже сбежавшимся служащим явилась картина с четырьмя поверженными магами. Разбился всего один бокал.

Чуть погодя в ресторан прибежал патруль. Я продемонстрировал бляху, дал показания и велел зачинщиков драки отправить сначала к лекарю, а потом в темницу. Никаких поблажек и уступок. Оскорбление чести, угроза жизни, порча имущества. На утро обещал явиться для дачи письменных показаний.

Не прошло и десяти минут, как зал принял прежний вид, а нас искренне поблагодарили за изящное решение конфликта. Снежана распорядилась, чтобы счёт выставили семьям мерзавцев.

Мне даже пришлось успокаивать дочь Александрова, грозящую четырём незадачливым пьяницам всяческими карами, мол, как посмели, но я постарался остудить пыл. Ребята, конечно, дураки, но своё уже получили. Вернее, дополучат. Варить их в чанах с маслом или медленно поджаривать на углях не стоит.

Страсти понемногу улеглись и мы продолжили. Стараниями владельцев ресторана и руками прислуги, инцидент практически выветрился из сердца, уступив место веселью и радости. К нам даже присоединились ещё трое дворян, но адекватных и дружелюбных. Как я понял – узнали в Снежане дочь графа. На одном из перекуров, ко мне вышла сначала Марина, а потом и Снежана.

– Котик, ты меня поразил этим выстрелом, – успела признаться огнёвка до появления второй девушки. – Как успел?

– Пришлось поднапрячься. Хотел обратить воду в лёд, но не вышло.

– Да, меня тоже это вопрос волнует, – заявила Снежана, подыскивая место, куда сесть. Я поднял руку, привлекая внимание обслуги, но те не заметили, пришлось щёлкнуть пальцами со вспышкой. Вскоре для всех вынесли стулья.

Я перезабил и говорю:

– Какие бы вы не были одарённые, а защищать вас надо в первую очередь. И дело не в гневе Геннадия Андреевича, а в моих принципах. Думать-то и некогда в такие моменты. Просто сражаешься. Убиваешь и стараешься выжить.

– Я видела много состязаний и даже серьёзных драк, – проговорила Снежана, – вспомнить хотя бы колыванский отбор в гимназию. И там, и сейчас, ты показываешь совершенно иное мастерство, Игорь. Мои братья и отец тоже владеют навыками рукопашного боя. Это действенная школа, доступная только самым могущественным родам. Но, мне кажется, что даже на их фоне ты выделяешься. Кто был твоим учителем?

Я посмеялся.

– Не был, а есть – это Сергий. Помнишь, мы с Мариной на занятия пошли – вот.

– Поняла, – коротко кивнула Снежана, но решила дополнить, – а на отборе разве ты не показывал то же мастерство?

– Ой, там было всего несколько трюков, что мне удалось освоить в портовых драках. Зато очень действенных, ибо ничего жёстче этих безжалостных драм я пока не встречал.

– Расскажешь о какой-нибудь из? – воспылала интересом графская дочь.

– Естественно, – улыбнулся я, памятуя о её пристрастиях.

На следующий день учёбе тоже было не суждено случиться. Проснулись поздно, пока минули завтрак и проводы Снежаны – уже обед, а там и занятия у Сергия.

Ещё и показания пришлось дать. Поправшие правопорядок уже успели прийти в себя и протрезветь. В тесной комнатке для посетителей громко ругалась дородная дворянка, которая оказалась родственницей одного из задержанных. Я попросил главу тюрьмы не раскрывать причин моего прихода и роли в заключении преступников.

Позже, не доходя школы, Марина мне рассказала одну из последних сплетен-страшилок. Муж какой-то знатной особы, оказался любителем сходить налево. Не то чтобы это было для супруги тайной, просто всё ей хотелось поймать изменника в процессе и тем самым прижать. Каждый раз он ловко проворачивал встречи и жена кусала от досады локти. Марина особенно отметила, что той даже не столь важен стал сам факт измены, сколько хотелось победить в необычном соревновании. И таки удалось, но не совсем желанным образом.

Мужа нашли убитым в гостинице. В комнате была ещё и любовница, тоже мёртвая. Широкую огласку же новость получила в силу особенностей смерти – оба тела были буквально раздавлены, словно попав под огромный кузнечный пресс. Сломанной оказалась и кровать и даже доски пола местами треснули. Тела удалось опознать лишь чудом, ибо магическая их часть уже успела полностью раствориться, но сохранились лица.

Подозрения пали на жену. Та же клялась и божилась, что об изменах знала уже давно, но лишь хотела застать мужа за непристойным делом. Дать пощёчину, высказать обиду в лицо, но никак не убивать. От казни её спасла только стихия и возможности – вдова оказалась Новиком-водником.

– Так, – глянул я на часы, – минут тридцать ещё есть. Давай зайдём за сапожками, которые ты хотела, и у меня табак на исходе.

Немногим позже сели на скамейке перед парадным входом в гимназию. Я раскурил трубку и говорю:

– Странно. Бытовые конфликты обычно легко разъясняются. Может, она просто подослала наёмного убийцу?

– Да, похоже на то. Поэтому она до сих пор под стражей.

– Скорей всего, вину таки возложат на неё. Раз такой шум поднялся, нужно обязательно довести до конца. Или казнь, или сошлют в острог.

– Котик, а ты бы не мог повлиять на приговор? – вдруг спросила девушка.

– Зачем?

Она встретила моё удивлённый взгляд открыто.

– Это прямая родня швеи, у которой я постоянно бываю. Мы стали уже достаточно близки и хочется помочь.

– Даже не знаю, Морена…– покачал я головой. – Ортегович в Москву укатил, а замглавы тот ещё пёс. Здесь нужны доказательства.

– Жаль, – скуксилась девушка. – Она постоянно в слёзы срывается, мол, не могла Зинка такое сотворить.

Я глубоко вдохнул и натужно выдохнул.

– Посмотрю, что можно сделать.

– Ой, Котик, правда? – искренне изумилась она.

– Только ради тебя.

Марина бросилась обнимать и целовать, я едва успел убрать горящую трубку. Прохожие одарили нас осуждающими взглядами.

После занятий боем, уговорил Марину зайти ещё на часик на тренировочные площадки, где отрабатывают практическую магию. В большинстве своём боевые атакующие конструкции.

Может потому, что я только недавно начал развиваться в стихийной сфере, но какого-то отторжения ни к одной не испытываю. Все даются более-менее хорошо. Проблема только в тренировках. Дабы на поле боя солдат мог легко вызвать любимую форму, нужно тысячу раз натренировать её на площадке. Мне формы даются лишь благодаря высоким возможностям в концентрации.Хотя мы не тренировали стихийную магию в Свейском Королевстве, но я ни дня не сидел без дела. Не потому что не хотелось, а потому что отец жёстко следил за тренировками. До сих пор есть лёгкий жар обиды от успехов Биркира, вот только теперь стало понятно – пусть он и был всегда впереди, но мы двигались и росли. Сейчас я могу легко вызвать ледяное копьё, водяной или иной хлыст, сжать огонь в шар, либо же просто заставить аэр двигаться быстрее. Ничего особенного, но это одни из наиболее используемых форм в бою.

– И чего делать будем? – громко спросила Марина, стоя на расстоянии пятидесяти шагов.

– Давай устроим шуточную дуэль. Только ты меня бей по-настоящему, а я буду рядом с тобой.

– А чего это мне поблажки?

– Это не поблажки, – рассмеялся я. – Просто, если мужчин шрамы красят, то ты же не хочешь себе такое уродство?

Она залилась смехом.

– Нет, конечно. Иначе ты потеряешь ко мне интерес.

– Думаешь, я только из-за постели с тобой?

– Всё, хватит вопросами бросаться!..

В меня полетел шар. Быстро! Проще увернуться, но мы здесь для другого. Задал эфиру форму водяной стены, как вдруг мяч пробил её.

Слабее и почти не опасный, но благодаря скорости он обдал правую руку жаром, а нос скрутило от запаха палёных волос. Я зашипел от боли.

– Лови ещё! – звонко прокричала Марина, а ко мне уже мчит новый снежок из огня. Маленький, такие легко творить, словно горох через трубку пулять, набив им рот.

Я завертелся волчком. Пришлось таки отступить к последнему бастиону – моим способностям в рукопашном бою, его акробатической части. Скачу, верчусь, уклоняюсь! У Марины громовская школа во всей красе – простота, скорость, мощь.

Взяла досада. Я же не заяц, чтобы скакать и бегать. Нужно показать, каков он – чин Гридя. Наследник ли я рода или слабак?

Распластавшись в очередной раз в воздухе, на короткий миг, я выбил из головы все мысли, а также чувства пространства и тактику дальнейших движений. Словно остановившись во времени, но без умения Ахримана.

Представляю, как ветер обрушивается на водную гладь, как подхватывает её. Сначала мелкой моросью, потом каплями, и вот уже ввысь стремительно поднимается бурлящая стена воды.

Теперь нужно скрепить образ магическими формулами. Они простые, но каждая должна оставаться в уме как раскалённое железо. Нужна большая концентрация. И чем сложнее образ, тем больше формул.

Я сумел провернуть всё это за доли секунды. Смог бы и на поле боя, но это огромный риск. Без ложной скромности нужно согласиться, что большинству такое недоступно, только уникумам, вроде Нестора.

Готовая конструкция издала особый звон и тут же потянула из меня силы. Жадно, ненасытно, я едва успел ограничить эти аппетиты, как, наконец, ловко приземлился на ноги, а мир наполнился рёвом. Со свистом и хлопками, с влажным запахом свежести вверх ударила струя воды. С каждым мгновением она становится мощнее. Сердце замерло от страха за Марину и я большим усилием остановил рост. Вокруг тысячи пудов воды, перевитые жгутами воздуха, и вся эта титаническая масса вращается с безумной скоростью. Уже успела в землю закопаться на сажень, отчего к бело-голубой гамме примешалась коричневая.

Наше состязание окончилось. Остается ждать, когда отпущенная мною сила израсходует себя и стихия угаснет. Ничто не может прорваться сквозь грохочущую стену. Кличет ли меня Марина, а может, кто прибежал подивиться, не представляется возможным – я крепко увяз в самом центре водяного буйства.

Наконец запас начал иссякать и стихия медленно осела. В ноги толкнулись волны, побежали по земле дальше и обильно обрушились в специально устроенный для этого арык.

На меня смотрят две пары глаз: Маринины и учителя по маг.физ-ре. Девушка – шокировано, а наставник полон восторга.

– Вот это ты молодец! – заключил он, к сожалению, не запомнил имени.

– Спасибо, – поклонился я. – Ничего, что мы тут…

– Важно иное, Игорь…– он прервался, ибо не сумел перепрыгнуть ров и грохнулся в него. Я бросился на помощь.

Вскоре учитель снова предстал пред глазами, нисколько не смутившись падением.

– Важно, что ты можешь создавать столь сложные формы. Давай почаще на занятия приходи, хочу посмотреть, как будешь справляться с другими. Из стандартного ряда.

– Очень постараюсь, господин магмейстер.

– Брось величать, я всего лишь преподаватель, – хлопнул он по плечу.

– Зато очень хороший, – ответил я улыбкой. – Скажите, почему готовая форма сосёт силы без остановки? Я едва успел это остановить.

– Пробелы в образовании, дружище, – усмехнулся он. – Суть в том, что ты должен рассчитывать, насколько сильным будет результат. Надо чуть припугнуть, едва-едва даёшь напитаться, ну, а коли там прям замес пошёл – бей в полную силу. Лучше вложиться в один удар, чтобы уж наверняка.

– Вообще не понятно, когда стоит остановится, – признался я.

– Тут только с опытом приходит чувство. Так что, не пропускай физру, – подмигнул он. – Ладно, мне пора обратно. Ах ты ж чёрт! Абдулов прётся…

Я помог перебраться учителю через ров, Марина встретила ободряющим взглядом, вцепилась в руку.

– Колыванский! – воскликнул замглавы ещё издалека. – Что тут происходит?

– Не переживайте, Вениамин Игоревич, – вступился учитель, – это я попросил показать его свои возможности.

– А кто это будет теперь убирать, – зло процедил тот, запыхавшись и рассыпая искры ненависти из глаз.

– Ну, кроме “кротов” некому, – развёл руками лучший, как мне теперь кажется, преподаватель в гимназии. – Я сейчас составлю отчёт и дам заявку.

Замглавы удостоил каждого уничтожающим взглядом и разъярённым комом двинулся обратно.

– Я ваш должник.

– Распрямись, Игорь. Мне радостно видеть такие успехи. Да ещё и напоказ. Клановцы-то берегут семейные наработки.

– Простите, как Вас зовут, а то я никак не могу вспомнить? – протянул я руку.

– Сычёв Мыккла Эввнэнчевич, если по-саамски, а так, можешь Николаем Ивановичем звать, – улыбнулся он.

– Мне будет трудно только отчество запомнить.

– Ну, как удобней, Игорь.

Мы попрощались. Потом я пожал руки некоторым из сбежавшихся зевак, а когда они оставили нас наедине, снова пришло время для перекура.

– Вот всегда ты так, – в шутку пожурила Марина.

– М?

– Ка-а-ак дашь, размахнёшься… словно хочешь показать ничтожность.

Я заглянул ей в глаза.

– Довлеть над тобой, Морена, я предпочитаю в кровати.

– Ух ты! Считается.

– Сегодня, если честно, стихия едва не вышла из-под контроля. Мне же хотелось создать достаточно сильный, но небольшой вихрь, чтобы можно было сократить дистанцию с тобой.

Выпущенный дым, душистым облачком стал медленно подниматься, теряясь в листве деревьев над скамейкой.

– У-у, сокращать со мной дистанцию надо и почаще, Котик, – прижалась она.

– Ну! Не на людях же, – хыхыкнул я.

– Ты же знаешь, – уставилась она полными страсти глазами, – как порой захлёстывает желание.

Мои губы взяла кривая улыбка.

– Пошли в гостиницу тогда.

– Боюсь, не дойду.

– Ты тут собираешься?!

– Давай найдём укромный уголок? – взмолилась она, потирая обтянутыми в чёрную кожу ножками.

– Ладно, пошли, – подхватил я её под руку.

Меня охватили кураж и томление. Мы скорей поспешили с людной аллеи в сторону переулков и закутков, а я, в один момент замерев, попробовал окинуть округу тонким зрением. Хоть и плохо, но удалось. Наметил путь.

С основного проспекта мы сворачиваем на широкую улочку, уже на ней, меж двухэтажных домов, взбегаем по лесенке, потом вниз во внутренний двор. Ещё марш – в сухой склад, устроенный в подвале. Пищат в полумраке немногочисленные мышки, настороженно глянул облизывающийся кот в глубине, ноздри ласкает запах фруктов и сена.

Объятый страстью, я подхватил Марину и прижал к массивной деревянной опоре. Впился в губы.

Поцелуй потянулся пылкий, со сладкими причмокиваниями. Подхватив рукой её голову, я сильней прижимаю, в то время, как языки стараются выяснить, кто главный. Сплетаясь, толкаясь и щекоча.

Дальше всё окутал туман страсти. До её миниатюрной груди я добрался быстро, лаская и руками, и ртом, а вот с кожаными штанами пришлось повозиться. Но, как только они прекратили сопротивление, наши тела воссоединились.