Игорь Колыванский

Глава 5

К вящему удивлению, все места в постоялых дворах и гостиницах оказались заняты. Фешенебельные, что ровным рядком стоят ближе к центру села, те – да, держат комнаты для особых гостей, и я был готов отдать немалую сумму за это, но посовещавшись, мы решили проверить наш походный набор в экипаже. Начавший накрапывать дождик нас только ускорил. Чуть поодаль от одной из крупных площадей, Марина присмотрела раскидистый дуб. Кони уверенно затащили экипаж на лёгкое возвышение и мы, на пару с Иннокентием, взялись их распрягать. Иван же вызвался установить шатёр. Девушки решили помогать.

Оставлять коней на привязи рядом я посчитал слишком рискованным. Кругом наверняка полно цыган – утянут враз. Животные сами не заметят, как их украли, а люди тем более. Ребята восприняли аргумент серьёзно, и хотя я смог бы заметить конокрадов, но спать в напряжении, если можно вольготно – глупо. Поэтому, надев плащ и кепку я повёл их на военную конюшню.

Дождик окреп, стал монотонным, а мясистые тучи, расписанные в строго мрачные тона, успешно пожрали последние пламенные пятна заката. Четыре понурые белые морды кивают рядом. Под одним из деревьев, пока ещё прикрывающим от влаги, я распалил трубку. Животные сунулись было, но тут же отпрянули, с осторожностью поглядывая чёрными глазами.

– Да, друзья, та ещё гадость. Вы бы такую есть не стали, – выдал я и крепко затянулся. – Тем более курить.

Дымок, направленный вверх, быстро растерял скорость и меланхолично стал растворяться среди веток и листьев. Я сделал ещё несколько затяжек.

– Так, всё! Покурили и хватит. Пора расположить вас в конской гостинице.

Усть-Ижора хотя и носит статус села, видимо, скоро его сменит. В сердце поселения строится нечто огромное, по периметру взяв стройку в прямоугольный охват, стоят каменные двух– и трехэтажные дома – те самые шикарные гостиницы, торговые дома, публичные и прочие заведения для обеспеченных господ. Стоят в несколько рядов. Улицы мощены камнем, а в центре вообще уложены гладкие плиты. С развитием бытовой магии такие изделия сбросили в цене, но всё ещё служат символом крайней зажиточности.

Небольшой форт оказался за вторым рядом роскошных домов, ближе к Ниве. Из рассказов Иннокентия я знаю, что на реке расположен добротный пирс, где и военным, и торговым, и рыбацким судам хватает места. Того и гляди, разрастётся до порта.

Кони учуяв кров зацокали бодрее. Один, что чуть побольше, даже заржал, вызвав лавину собачьего лая. Сам форт небольшой, аккуратный. Всё понимая, я тем не менее всегда с улыбкой смотрю на защитные строения магов. Когда воюют не одарённые, то даже доска может спасти жизнь, а вот наши сражения требуют совершенно иных средств защиты.

– Поручик Колыванский, вот документ, – зайдя под навес, передал я служивому. Новик.

Тот покосился на бляху, что теперь ношу с собой и откозырял. Позвал ответственного за конюшню и вскоре красавцы-трудяги обрели заслуженный отдых.

Раскурили по трубке, разговор завязался подобно дымку. Я ввернул про форт.

– Эт да-а… меняется мир, ох как меняется, – медленно закивал маг – одного со мной возраста. – Мне ещё батя говорил, что раньше по-другому было, а ему дед и прадед рассказывали. Они тогда даже дворянами не были.

– Самородки? – догадался я.

– А то ж! С Сибири.

– А имение где?

– У нас пока просто большой двор и дом на три этажа, – с долей гордости заявил парень и вернулся к теме: – Так что ты не удивляйся, что форт такой. Раньше оно ведь иначе было – одарённые ни школы особой не знали, ни в количестве особом не ходили. Так, на войну хватало и ладно.

– Погоди. Так Громов же сколько веков назад первую школу основал? – покосился я на него, оторвав взгляд от мокнущего мира. С крыши льют струйки, отмывая крепко уложенный камень от грязи и навоза.

– Ну-у, разве ж за день Москва строилась? – заявил он, а потом ловко вытряхнул заискрившийся табак. Тут же прихлопнул ногой – кругом полно сена.

– А чего не водой? – хитро глянул я.

– Так, если можно лаптем, то волшба не нужна, – ощерился он, показав кривые зубы. Я кивнул. – Боярин был великой силы. Настоящий богатырь и ума палата. Токмо земля наша велика, голов много и каждая врозь смотрит, пока повернёшь в одну сторону, не то что век – тыща лет пройдёт. Ты как неродной, даром что с севера.

– Отмороженный, – гыгыкнул я.

Тот поддержал, но потом глянул доброжелательно и говорит:

– Не, дед про таких как ты отзывался иначе, мол, с виду прост камень, но внутри кремень.

– А ты прям разглядел? – приподнял я бровь.

– Конечно! – горделиво заявил он. – В детстве дурачились, заехал мне один “земляк” комом в голову. Не уклонился я вовремя. Ну и почти помер. А когда в себя пришёл, то и стал людей чувствовать.

– Хорошее умение, – отозвался я и посмотрел на часы – уже долго хожу-брожу.

Паренёк тоже с любопытством воззрился на монолитную коробочку из белой керамики и металла.

– Такое себе. Не всегда работает, да и прислушиваюсь к чувству через раз. А что эт такое у тебя?

– Часы. Время показывают, но сделаны на заказ и поэтому ещё много чего умеют.

– Магические, да? – он потрогал диковинку.

– Ага, на магическом ходу.

– Восхитительно! Прям роскошь.

Я ответил улыбкой и попрощался. На душе как-то тревожно стало, поэтому припустил бегом. Силы, ловкости и маны хватает, чтобы особо большие лужи буквально перелетать, зависая в прыжке. Сапогам вода не страшна, а нестись вепрем по лесу здорово.

Чутьё не подвело. Возле нашего дуба остановились ещё повозки, а возле лагеря вовсю идёт потасовка. Слышна отборная брань, женские крики. Меня чуть не разорвало от желания броситься и всех уничтожить, но вовремя накинул стальную удавку воли. Перешёл с бега на шаг и лишь приблизившись, прикрикнул:

– А ну тихо все! Что случилось?! Брат, остынь! – схватил за плечи я и оттянул. Мне тут же прилетело в челюсть – метили в Ивана. – Ах, чёрт!

Я совсем уже хотел ринуться в бой, как услышал ругательства на свейском. На родном языке ору уже сам:

– Вы что устроили тут, придурки?! Чего позоритесь?!

Подействовало, свеи опустили руки и я огляделся. Они пришли тремя повозками. Герб узнаваемый – это Гардарссоны, весьма уважаемый и богатый род, в том числе благодаря налаженной торговле. Внутри повозок изделия мастеров Свейского Королевства, лекарства, травяные сборы и обереги. Приехали числом шесть, по два парня на повозку.

– Всё-всё, успокойтесь, – поднял я руки. Силу они почувствовали, если не дураки – лезть перестанут. – Чего не поделили?

– Брат, – внимательно посмотрел Иван, догадавшись, что сейчас будем выяснять кто первый начал, – они хотели встать рядом. Я отказал.

– Понял, – кивнул я, слушая параллельно, что говорит представитель свейского рода.

– Эти русские поступили совсем не гостеприимно. Мы всего лишь хотели встать рядом.

– Но вам же отказали, – произнёс я по-свейски.

– Разве так можно делать?! – вспылил парень. Высокий, широкий в плечах, с длинными тёмными волосами и очень богатой бородой.

– Как тебя зовут, сын рода Гардарссон?

– Гюннар, – поднял он подбородок и скрестил руки на груди. – Представься и ты, из какого ты рода?

– Я поручик Игорь Колыванский. Подданный Российской Империи. А теперь послушай меня, Гюннар. Твой великий предок прославил себя в веках, открыв знаменитую Исландию. Но и после Гардара у вас в роду были великие войны. А теперь ты приехал на чужую землю и испугавшись дождя устраиваешь драку за место под дубом? Гардар Сваварсон выжил в страшном шторме, вместе с верным другом построил дом и переждал зиму на неизвестной земле, а ты не можешь переждать дождь?!

Гюннар шумно задышал переполняясь гневом и тут вперёд вышел его спутник. Не такой крупный, я бы даже сказал хрупкий, но столь же высокий. И существенно моложе, ибо на открывшемся под капюшоном подбородке совсем нет бороды.

– Гюннар, позволь я буду говорить? – удивительно нежным голосом произнёс парень. Я с изумлением прислушался к магической ауре и понял, что пред нами девушка.

Разъярённый свей кивнул.

– Уважаемый Игуурь, – с трудом выговорила она имя склонив голову, – мой брат достойный наследник рода. Такой же вспыльчивый, как и великий Гардар. Прошу прощения, если он задел твою честь и честь твоих спутников. Так получилось, что крыша на наших повозках прохудилась и товары могут испортиться. Нам очень нужно встать под этот дуб.

Сзади подошла Марина и шепнула на ухо:

– Что она говорит?

Я кратко пересказал, а потом и сам склонил голову:

– Это меняет дело. Наше временное пристанище в вашем распоряжении. Только дайте мне время переговорить со спутниками…

Одаряя вспыльчивых иноземцев хмурым взглядом, Иван отошёл со мной в сторону.

– Надо дать им загнать повозки под дерево. Там мокнут товары.

– После того, что они учудили? – остро глянул он.

– Девушка попросила прощения. Парень, конечно, дурак. Если бы его дед или отец знали, чего тот устроил – высекли бы ко всем чертям. Не ученный ещё.

Иван выдержал долгий взгляд.

– Только ради тебя.

– Спасибо, брат!

Мы обнялись.

– Как тебя зовут? – обратился я к девушке.

– Сигрюнн, мудрый воин, – почтительно посмотрела она в неровном свете костра. Впрочем, мне хорошо видно в любое время суток.

– Достойное и красивое имя, пусть твой путь всегда будет освящён руной победы. Прошу, передай брату, что пока вы тут, все дела мы будем вести через тебя, а он пусть умерит гнев. Иначе, славный Вегард Гардарссон получит от меня весточку, как его внук отличился в Гардарике.

Я увидел, как ушла кровь от лица девушки. Она скорее бросилась к брату и начала полушёпотом уговоры. Тем временем, остальные свеи уже забрались в повозки и направили их к исполинскому стволу. Я покопался в ящике с принадлежностями для бивуака, нашёл отрезы шатровой ткани и дал их Сигрюнн. В её глазах заплясало беспокойство. Улучив момент она схватила меня за рукав и потянула за высокие борта их повозки. Тьма скрывает от чужих глаз, тем более все уже у костра.

– О, мудрый воин Игуурь, я не знаю как тебя благодарить. Это очень великодушно, что ты успокоил моего дорогого брата. Гюннару надо быть сдержанней. Отец и так с трудом уговорил деда поручить ему эту работу. Ах, великая Фрея, как же я рада, что всё обошлось.

– Тебе нелегко приходится. У Торвальда же ещё два сына, как помню, средний более спокойный?

– Видимо, Локи благоволит тебе, Игуурь, ты хорошо знаешь положение дел на землях Туле, – печально произнесла Сигрюнн.

– Ты ещё совсем молода, зачем ты так много взваливаешь на себя? Гюннару положено самому научится быть таким свеем, чтобы роду не было за него стыдно.

– Глаза подводят меня. Твои слова снова напомнили о давней боли, но как же я могу иначе, если всем остальным нет дела до Гюннара? Сгинет ли он в шторме или будет убит в самой распоследней портовой харчевне пьяным – они думают о другом, – Сигрюнн отвернулась и утёрла слёзы. – Прости, что говорю тебе это, но мне показалось…

– Да знаю я о чём они думают – как бы прибрать побольше власти к рукам, – зло проговорил я и ощутил вскипевший в жилах эфир. Месть снова проснулась и горло сдавила лютая ненависть.

– Ах, милостивая Фрея, всё так, всё так, – заплакала она.

Я отвернулся, успокаивая гнев.

– Гюннару повезло с такой сестрой.

– Я делаю, что должно.

– Только благодаря таким людям и держится мир.

Она робко улыбнулась во тьме. Сигрюнн весьма красива: открытое вытянутое лицо, ровный тонкий нос, прямой подбородок, тонкие губы. Северный разлёт глаз, кажется, стального цвета – сейчас не разобрать. Тонкокостная, она мне напоминает берёзку.

– Пошли к костру. Расскажешь новостей из Королевства.

Ещё пока я заселял коней, ребята успели натаскать дров. Свеи повытаскивали топоры и помогли всё порубить. Магов хватает, но разжигала всё-таки Марина – на правах огневика. С Сигрюнн мы подошли к уже вовсю полыхающему костру, дрова почти не трещат и не разбрасывают искр, издавая приятный дымный аромат. Свеи тесной компанией счастливо расположились вокруг.

Я занял место рядом с Мариной – она встретила нас любопытным взором.

– Садись рядом, – предложил я свейской девушке, показывая на шкуру.

Сигрюнн перевела взгляд на Марину, а та тепло улыбнулась.

– Чего вы там делали? Неужто успел захомутать ещё одну даму в свою колоду?

Я рассмеялся. Иван, как раз предложил свеям партию в карты. Катерина сидит рядом.

– Нет, просто ей было нужно ещё раз поблагодарить.

– За крышу над головой?

– За брата. Шальной он у ней. Приходится заботиться.

– Хи-хи, – прыснула Марина, – а ты ей, кажись, понравился. Так смотрит…

– Прекращай, – заулыбался я и повернулся к Сигрюнн. – Как дела у вашего рода? Всё ли хорошо?

– Да, благодарю. Торговля идёт успешно, мы ни с кем не враждуем, было лишь пару смертей среди дальних родственников. Один корабль попал в шторм и разбился. В остальном всё хорошо.

– Да помогут вам Боги.

Нам передали кубок с мёдом. Я сделал несколько жадных глотков, передал Марине, а Сигрюнн допила. Ощутив азарт игры, парни пылко переговариваются, отчего у меня случилась ностальгия и я поморщился.

– Что с тобой? – поинтересовалась свейка.

– Кажется, мне нужно хорошо покушать, – соврал я, – болит пустой желудок.

– Ты чего? – поинтересовалась Марина, заметившая, как я схватился за живот. Я пояснил. – Ой, щас принесу. Мы-то успели поесть, пока ты ходил.

– Да сиди ты, – положил я руку на плечо. – Сам схожу.

– Болтайте, – рассмеялась она и поднялась.

– Откуда ты, Игуурь? Почему ты так хорошо знаешь наш язык?

– Мурманов берег, это рядом с Норвежским Королевством. Я моряк и часто бывал в Кальмаре.

– О, теперь я узнаю этот говор. Кальмарский или, как у нас говорят…

– Крузенштерновский, – через силу улыбнулся я. Сигрюнн нахмурилась.

– Ты знаешь, что весь род Крузенштернов погиб?

Я помотал головой.

– Как это могло произойти?

– Ярлы говорят, бытовая ссора. Сначала утверждали, что между родами. Но ведь всем известно – Крузенштернам не было ровни. Кто мог бы прийти и на равных биться с ними? Самые сильные боевые маги Королевства, Крузенштерны – были нашей опорой и безопасностью. Ну и после этого они сказали, что это братья Крузенштерны друг друга поубивали. Что-то не поделили.

Как ни тяжело слышать подобное, но мне нужно прикидываться обывателем. Иначе, зачем было вообще расспрашивать Сигрюнн? И уж пред кем действительно надо, так это перед свеями. Пусть, я уже и не такой слабый, как раньше. Сила растёт стремительно. Но на Родину лучше вернуться тайно, лишив конунга и ярлов возможности подготовиться.

Вернулась Марина. Мясо я приладил на палку и стал разогревать, хлеб и овощи положил рядом на шкуру. Скорее отломил кусочек, макнул в соль и говорю:

– Ерунда какая-то.

– Ты прав. Никто не поверил. Но и других версий особо нет. На месте дома – пепелище, если не сказать хуже. Всё случилось слишком быстро, а ярлы в мнениях единогласны. Люди приняли это как должное.

– Ничем хорошим такое не заканчивается. Есть народ и есть люди, которым он доверяет власть над собой. Если не будет доверия, то и не будет Королевства.

– Ты очень мудр, Игуурь, – с печалью отозвалась девушка.

Пока я ел, она начала рассказывать другие новости. Сначала отказывалась от еды, но с третьего раза приняла кусочек мяса, потом ещё. Видя такое и остальные свеи пошли доставать запасы. До нас долетает мелкая дождевая пыль, но крона дуба пока держит. Чудной коричнево-зелёной крышей виднеется она в свете полыхающего костра. Кони шведов прядают ушами, опустившись на землю и поглядывая иногда большими маслинами глаз. Я сообщил Сигрюнн, что есть вероятность кражи. Пусть оставит дозор.

К счастью, Бранд был жив на момент проезда обоза мимо Кальмара. Я возблагодарил всех Богов за это и вести с Родины. На душе стало спокойней.

Костёр прогорел оставив лишь тлеющие брёвна и угли. Свеи натянули оставшийся шатёр между крыш повозок, в холодном промозглом мире появился небольшой уютный уголок. Места хватило всем, но впритык. Я, Иван, Марина и Катерина разложили сиденья экипажа и ночевать будем в нём. Инокентий со свеями возле костра.

Я забирался последним, Марина обернулась и шепнула на ухо:

– Будет холодно. Если хочешь, то позови Сигрюнн, пусть спит с нами.

– Вряд ли будет настолько холодно, – усмехнулся я, отвечая также тихо. – Но позову. Чтобы грела меня с другого бока. Постоянно мёрзнет. То один, то другой.

– Я всё равно грею лучше.

– Потому что ты огонь, – прошептал я и соединил наши губы в поцелуе.

Свейка, как раз вытаскивала спальный мешок из телеги.

– Сигрюнн.

– Да, Игуурь? – обернулась она. Я приблизился, чтобы нас не было слышно.

– В нашем экипаже есть место. Если хочешь – приходи.

– А твоя женщина?

– Она не против.

– Спасибо, я приду немного позже, – пообещала девушка. Я кивнул смотря ей в глаза. Чуть отпустил удила воли, дремучее желание завозилось внутри, вливая силу в пустые формулы умения Синеглазых ведьм. Лёгкий дурман коснулся сознания Сигрюнн. Я ощутил, как вначале она отторгла это осторожное касание, но стоило мне отстраниться, как девушка сама позвала. Ресницы затрепетали, а ясные глаза вдруг на миг закатились от сладкой истомы.

В самом начале обучения, Торхильда сообщила простую истину – мастерство соблазнения не будет действовать полноценно, если ему не на что опереться. На Севере полно достойных магов, что совершенно холодны к любовным утехам. Для них ведьмины уловки будут бесполезны. Мой же темперамент хорошо вписался в условия.

Иван с Катей расположились за ширмой из плотной ткани. Я забрался в тёплое нутро экипажа и скорее лёг, накрывшись покрывалом из шкур. Марина тут же прижалась, горячая и ароматная. Моё тело как у хищника, мгновенно позабыло усталость и затрепетало в готовности вершить древний ритуал.

Спустя некоторое время, Марина вдруг встрепениулась:

– Я слышала лёгкий стук.

– Видимо, это Сигрюнн… – отстранился я и полез открывать.

– Прошу прощения, если разбудила, – шёпотом произнесла свейка. Со стороны костра я расслышал дружное сопение и храп. От девушки же идёт дивный свежий травяной аромат.

– Заходи скорее, – освободил я проход.

Под меховым плащом она оказалась одета только в ночное платье. Оставив сапожки у порога, она ловко забралась на широкое ложе. Марина в это время тоже поднялась и села, прислонившись спиной к стенке. Когда я закрыл дверь, возникла неловкая пауза.

– Похоже, нужно осветить наше гнёздышко, – прошептал я. Сигрюнн переспросила, и я повторил на свейском.

Идея озарила сознание. Я обратился к духу часов, и вот уже тьма циферблата осветилась – наша часть экипажа наполнилась ровным золотистым светом. Учитывая намерения, также обратился к духу перстня, и нас окутал кокон, гасящий любые звуки изнутри.

– Что ты сделал? – заинтересовалась Сигрюнн, осматриваясь с удивлением и лёгким испугом. Она – слабый Новик-воздушник.

Я описал на русском и свейском. Сначала улыбка размыла серьёзность на лице Марины, потом на моём, а следом и Сигрюнн не вытерпела. Всё же она весьма красива. Между русами и свеями нет большой разницы, но это не значит, что девушки должны быть похожи. Красота Марины яркая и вызывающая, как у красной розы. Сигрюнн похожа на цветок из морозной тайги, что успел распуститься днём, а теперь покрылся инеем. Она очень светлая, буквально светящаяся.

– А тут становится жарко, – в голос проговорила Марина и спустила покрывало. На ней только тонкая сорочка с глубоким вырезом.

Сигрюнн внимательно посмотрела, догадалась, о чём речь и сняла плащ, отложив его в угол.

– Даже стой я на крепком ледяном ветру, с такими девушками в компании всё равно бы не замёрз.

Наша беседа продолжилась, перемежаясь лёгким флиртом. Затем, огнёвка вдруг предложила:

– Можно расчешу тебе волосы, Сигрюнн?

Свейка кивнула и развернулась спиной. Марина выудила из своих вещей гребень и с горящим взором подсела. Волосы действительно немного спутаны. Длинные, почти белые, наверняка и на ощупь шелковистые. Не удержавшись, я погладил этот дивный водопад. Сигрюнн вздрогнула: кожа тут же покрылась мурашками, но девушка не отстранилась.

– Какие они чудесные… – прошептала Марина. – Да за одни эти волосы её надо в королевы. Неужели у всех свеев такие?

– Не у всех, – помотал я головой и перевёл.

– Это от мамы. В своё время она была очень известна.

– Эльва Прекрасноволосая? – ухмыльнулся я.

– Ты удивительно много знаешь о нас, Игуурь, – с улыбкой обернулась Сигрюнн. – Это и есть моя мать.

– Как же не знать об Эльве!? Из-за неё ярлы чуть войну не начали. Друг с другом.

Услышав перевод, Марина удивлённо спрашивает:

– Неужели такая красавица?

– Она, понимаешь… – замялся я, и в голове всё смешалось. Не то чтобы объяснить не мог, просто опять нахлынули чувства. Мой отец тоже ухаживал за Эльвой. И это его волевым решением свеи не передрались из-за неё. Она выбрала отца, но и Гардарссоны, и другие обещали войну в случае их свадьбы. Всё это тут же вспомнилось, как и откровения отца, что Эльва была необыкновенной. Не просто красивой, умной, способной, а удивительно особенной. Как будто и не человек вовсе.

Попытался объяснить Марине. Она, не забывая о волосах, непонимающе посмотрела на меня.

– Игуурь правильно говорит, – вступила Сигрюнн, – мама и сейчас такая. Трудно сказать точно, живёт ли она в нашем мире или постоянно видит другой. Папа даже иногда досадует, что вырвал право на её сердце у других.

Это я тоже знаю. Ярлы гонялись за Эльвой, как за диковиной, но ожидали от неё обычных семейных отношений. Отец говорил нам с Биркиром, что до сих пор любуется ею, как луной. И прибавлял, что луна светит всем, но светит не потому, что её любят. Как нельзя запереть ночную красавицу в доме, так и Эльва лишь пролётом у нас. Это одна из причин, почему отец уступил, ибо обладать Эльвой невозможно.

– Как всё запутано, – проговорила Марина, завороженно поглаживая платиновую россыпь.

Сигрюнн тихо рассмеялась.

– Странный разговор получился. Мы ведь собирались другим заниматься.

– А я и не отказываюсь, – тут же отозвалась Марина после перевода. – Ты так хорошо пахнешь…

Тёмная ночь и магия сокрыли нас от чужого внимание, дав возможность творить любые безумства. Долго ли, коротко длились они, но вдруг моё существо оказался вне стенок экипажа…

Я потерял чувство тела и мира, словно выпал в иной план.

Пространство осветилось и глазам предстала удивительная женщина похожая на Сигрюнн. Спустя миг я уже знал, что это Эльва.

– Привет, Ингви. Как же всё-таки удивительны нити судьбы…

Я с трудом собрал мысли в пучок:

– Вы… Что случилось?

– Ничего плохого, мой мальчик, – с грустной улыбкой посмотрела она. Вокруг проявился некий волшебный парк со светящейся растительностью, что теряется в серебристом тумане. – Я расскажу тебе историю, а потом кое о чём попрошу.

Медленным шагом она пошла кругом, а я поворачиваюсь вслед.

– Нам с Торбеном было суждено быть вместе и родить сына. К сожалению, человеческая гордыня, зависть и корысть оказались сильнее хрустальных троп Предназначения. Но я знала, что это всё равно должно случиться. Моя дочь не интересовалась мужчинами даже когда стала девушкой. Гардарссоны рвали и метали, стараясь найти ей жениха. И вот она повстречала сына моего любимого Торбена. Последнего Крузенштерна. Теперь я счастлива.

Я поражённо смотрю на Эльву и не нахожу слов.

– Нельзя противиться воли Богов, мой мальчик. Запомни это. На землях Туле не будет порядка, пока ярлы думают лишь о власти и обогащении. Сама природа отвернётся от них.

– Хорошо, я запомню. Госпожа Эльва, как вы…

– Можешь не переживать, – грустно улыбнулась она, – никто не узнает о твоей тайне от меня.

– Кто вы, Эльва?

– Это не важно, мой мальчик. Теперь уже многое стало не важным, ведь исполнилось Предназначение. Ингви, прекрасный сын моего любимого Торбена, я прошу тебя о ребёнке. Подари Сигрюнн его. Не умерщвляй семя.

– Но ведь… Госпожа Эльва, как же мне быть потом? – поселилось во мне смущение. – Я должен заботиться о своих женщинах, тем более если те забеременели.

– Воля Богов выше сомнений, – внимательно посмотрела она своим колдовским взглядом. – Не терзайся ими.

Я бы наверняка отказался. В другое время и при других обстоятельствах. Отец воспитывал меня с глубокой ответственностью перед продолжением рода. Следует сделать всё так, чтобы наследники выросли наиболее сильными и способными.

И всё же, учитывая момент, я кивнул.

– Как скажете, госпожа.

– Спасибо, – прошелестел её голос, и меня выбросило в объятое катарсисом тело.

Подобного ещё никогда не происходило. Я словно оказался на дне моря, придавленный всей мощью воды – такой силы были чувства. Сознание робко вернулось, словно бы не оно тут хозяйничает. Понемногу проясняется восприятие мира. Девушки лежат рядом глубоко дыша. Я приподнялся, натянул одежду, подхватил плащ и буквально вывалился из экипажа. Сразу получил тяжёлыми холодными каплями – это взбодрило и я скорее накинул плащ.

Под навесом не спит один парень – стережёт коней. Я кивнул и сел в уголок между спящими. Судя по спокойному взгляду, коим он скользнул по мне, ничего особенного не слышал, а значит защита сработала.

Я жадно втянул ядовитый дым, а потом протяжно выдохнул вверх. В голове понемногу наступило затишье. Тело сладко ноет, как и главный орган любви. Холод ночной непогоды понемногу поглощает любовный жар и высушивает влагу.

Я помотал головой и даже усмехнулся – вот уж у жизни ирония, так ирония. Хожу по миру распушив крылья и думая о себе всякие лестности, а потом вдруг оказывается, что Боги всё это время присматривали за мной. Ну или включили в свою грандиозную игру.

Эльва теперь перед глазами постоянно. Нечеловечески красивая, убедила меня зачать ребёнка. Кто же это будет? И как мне теперь с Сигрюнн объясняться?

Табак выгорел. Набивать вторую трубку не стал, а пошёл к громоздкому экипажу. Навстречу выбрались обе любовницы.

– Игорь, бери вёдра и пошли к ручью, – весёлым голосом, огорошила Марина.

– Вы бы хоть оделись, – посетовал я, оглядываясь, но от костра нас не видно.

– Тоже верно – на обратный путь уже надо будет, возьмёшь? – невинно улыбнулась она.

– Топайте давайте, – проворчал я и полез в экипаж.

Вода от нас недалеко в лесу. Спустя минут десять уже были на месте. Я положил часы на камень и пошёл набрать вёдра. Затем девушки отправили меня погулять, – хорошо трубка с собой, – а после умывался уже я. Марина хорошенько разогрела воду и, чтобы не томить красавиц, я наскоро вымылся, испытав удовольствие и от струй воды, и от душистого мыла которое дала Сигрюнн. Без происшествий вернулись. Часовой уже сменился. Чтобы не пугать прошли рядом и пожелали доброй ночи.

Дух перстня натужно выдохнул и скрылся в артефакте. Часам тоже отдал приказ погасить свет. Мы прижались друг к другу теснее, укутали в объятия и быстро заснули.