Иль Мактуб. Судьба Эмира

Глава 16

Самида

Ахмад… Моё проклятие и моя одержимость. Сколько времени прошло с тех пор, как он смотрел на меня с презрением? Я потеряла счёт. Да и зачем считать? Всё, что осталось в моей жизни — это ненависть. Густая, липкая ненависть, что растекается по венам вместо крови, что превращает мои мысли в яд.

Когда-то я любила его. Сильно, неистово, до боли в груди, до криков ночью, когда никто не мог меня услышать. Он был моим мальчиком, моим племянником, моей игрушкой, которую я вырастила, вскормленная ненавистью и жаждой власти. Но вот беда — любовь, если её отвергнуть, превращается в нечто иное. В ледяной, невыносимый холод, который проникает под кожу и разрывает изнутри.

Он предал меня. Как же глупо было думать, что я смогу завладеть его сердцем. Я пыталась, хотела, чтобы он смотрел на меня не как на тётку, а как на женщину, на ту, кто дала ему всё. Я хотела стать для него не просто наставницей, не просто родной кровью, а единственной, кого он бы считал достойной. Но вместо этого… вместо этого он возненавидел меня. Тогда я поняла: любовь — для слабых. Для тех, кто не знает, что такое боль. Ахмад никогда не хотел меня. Никогда. И эта мысль подогревала моё отвращение к нему.

Он хотел убить меня. Свою кровь, ту, которая дала ему жизнь, которая сделала его тем, кем он стал. Он сделал свою попытку, но я выжила. Я всегда выживаю. Джамаль спас меня, вытащил из этой пустыни, когда я была на волоске от смерти. И теперь я вернулась, но не для того, чтобы просить. Я вернулась, чтобы разрушить всё, что он любит. И начну я с его дочери.

Аят… Моя Аят. Он не знает, что она моя. Он не знает, что в её жилах течёт моя кровь, что эта слепая девочка — плод моих интриг, моего желания иметь от него ребёнка. Мне нужен был сын. Да, сын. Сильный, здоровый мальчик, который продолжил бы мою борьбу за власть. Но судьба подкинула мне это несчастное дитя. Аят. Слепая, слабая девочка, родившаяся c генной мутаци, та, которую я не могла использовать в своих планах. Ведь я хотела полноценной власти…Я хотела чтобы мой ребенок, по настоящему мой стал центром вселенной, стал наследником. Ахмада я ведь никогда не получу.

Аят не знает, что её мать — это я. Она не знает, что это я была тем человеком, кто провёл все эти эксперименты. Из-за кого они с сестрой родились слепыми. В этом, конечно, виноват Ахмад. Я убедила её в этом. Но девочке ничего не нужно знать о моих планах. Я не хотела её, но, возможно, она станет полезной. Ахмад любит свою дочь. Он сделает всё ради Аят. И если через неё я смогу вонзить нож ему в сердце, то сделаю это без колебаний.

Я выбрала подходящий момент для своего возвращения. Ахмад ослаб. Его жизнь трещит по швам — с одной стороны, Вика, эта жалкая девчонка, которая когда-то разодрала ему сердце, а с другой стороны — я, та, кто всегда стояла за его спиной. Но теперь я здесь не для того, чтобы любить. Я здесь, чтобы разрушить.

Мне нужна Аят.

Как выманить её из этого защищённого мира, где вокруг неё столько охраны, где Ахмад держит её в замке, словно драгоценный камень, запертый в витрине? Ответ прост: Джамаль. Мой верный мальчик. Он никогда не подводил меня, он всегда был там, когда я в нём нуждалась. Именно он вывезет её. С его помощью мы организуем всё так, что ни Ахмад, ни его люди не успеют ничего понять. И, конечно, подкупленная няня. Та женщина, которая смотрит за Аят каждый день, которая ведёт её за руку, когда она хочет пройтись по саду. Она давно мне служит, получает свои щедрые деньги за молчание. А теперь её роль становится более важной. Всё должно быть тщательно продумано.

— Ты должна сделать всё так, чтобы ни у кого не возникло подозрений, — говорю я няне на нашей тайной встрече. Да… я научилась говорить вопреки всему, что сделал со мной Ахмад. Я двигала своим обрубком языка и произносила более или менее внятные слова, — Всё должно быть естественно.

— Да, мадам, — отвечает она, её голос дрожит. Она знает, что я не прощаю ошибок.

Всё устроено. Джамаль привезёт её ко мне. Ахмад даже не узнает, что его дочь исчезла, пока будет слишком поздно. А что будет дальше? Дальше я сыграю на её чувствах, на её слабостях. Она уже чувствует себя ненужной. Слепота делает её уязвимой, а уязвимость всегда даёт мне преимущество.

Когда Аят привезли ко мне, я наблюдала за ней, прячась в тени. Девочка выглядела растерянной. Слепота делает её слабой, но не беспомощной. Я чувствую, как в ней кипит внутренний протест, но ей некуда его направить.

— Здравствуй, Аят, — мой голос мягок, почти ласков. Девочка вздрагивает, её лицо поворачивается в мою сторону, хотя она не видит меня.

— Кто вы? — её голос тихий, едва слышный.

— Я твоя тётя. Самида…мой голос…у меня проблема с языком и я заново училась говорить. Я давно не была рядом, но я всегда думала о тебе.

Я не приближаюсь сразу. Пусть она привыкнет к моему голосу. Пусть начнёт доверять мне.

— Мой отец… — она замирает, словно боится сказать лишнее.

— Ахмад? — произношу его имя с горечью, которую я стараюсь скрыть. — Ты знаешь, что он скрывает от тебя правду, Аят?

Она напрягается. Слепая, но не глупая. Ахмад научил её осторожности, но я знаю, как эту осторожность обойти. Слова — моё оружие, и я владею ими лучше всех.

— О чём вы? — спрашивает она, голос её становится настороженным.

— О твоей матери, — произношу я с мягкостью, которую давно потеряла. — О том, кто на самом деле виноват в том, что с тобой произошло.

Она напрягается ещё больше. Страх и сомнение переплетаются в ней, но именно этот страх мне и нужен. Аят ищет ответы, и я дам ей те ответы, которые помогут разрушить Ахмада.

— Моя мать умерла, — говорит она, как будто утверждает это, чтобы убедить себя.

— Да, умерла, — соглашаюсь я. — Но ты знаешь, почему?

Она молчит, но я чувствую, как её мысли рвутся наружу.

— Твой отец никогда не был тем, кем ты его считаешь. Он был тем, кто обрёк твою мать на смерть. Он виновен в том, что ты родилась такой. Он виновен в твоей слепоте, Аят. Он травил твою мать…чтобы вы не родились.

Я чувствую, как девочка задыхается от напряжения. Она молчит, но я вижу, что мои слова пронзают её, как ножи.

— Это неправда… — шепчет она, но её голос дрожит.

— Ахмад не хотел тебя еще до рождения, — продолжаю я, медленно и уверенно, как змея, вползающая в её сознание. — А когда вы родились…Он не хотел вас в двойне, особенно таких. Слепых. Он был готов отказаться от тебя, как от ненужной вещи. Как и от твоей сестры…думаешь ее смерть случайна?

Я наблюдаю, как её лицо напрягается, как слёзы начинают проступать на её щеках. Она не хочет верить, но моя правда сильнее…она ранит, она расцветает на почве сомнений как ядовитый цветок.

— Но почему…? — её голос срывается.

— Потому что он всегда думал только о себе, — подхватываю я, наклоняясь ближе к ней. — Потому что он никогда не любил никого, кроме самого себя. Твоя мать была лишь жертвой его амбиций. И ты… ты — напоминание о его неудаче.

Мои слова попадают точно в цель. Я вижу, как её маленькое, слабое сердце сжимается от боли, как её ненависть к отцу начинает прорастать. Она молчит. Но это молчание громче любых слов.

Мы встречаемся ещё. Каждый раз она становится всё более покорной. Мои слова — это яд, и она уже не может вырваться из его оков. Я говорю ей, что её отец виновен во всём, что случилось с её матерью, что он никогда не любил её. Она верит. Ей хочется верить, потому что правда для неё слишком тяжела. Но мне не нужна её любовь. Я не хочу её привязанности. Она мне безразлична. Она — инструмент. Инструмент для моей мести. Ахмад любит её, и если я смогу разрушить его через неё — я сделаю это.

— Ты должна молчать, — говорю я ей однажды, глядя в её невидящие глаза. — Ты не можешь никому рассказывать о наших встречах. Ахмад никогда не поймёт этого. Он может тебя наказать. А я не хочу, чтоб с тобой что-то случилось. Я единственная кто любит тебя и заботится о тебе.

Она кивает. Я вижу, как страх проникает в её сознание. Теперь она будет молчать. А я буду ждать.

Вика

Амир появился неожиданно. Он всегда был рядом, тенью, но теперь эта тень стала моей единственной опорой. Он говорит мне то, что я хочу услышать, он отвечает на вопросы, которые Ахмад всегда избегал. А у меня их много. Их сотни, нет, тысячи вопросов, на которые я жажду получить ответы.

— Ты не знаешь его настоящего, — говорит он мне однажды, его голос мягкий, но в нём скрыта угроза. — Ахмад всегда был жестоким. Ты просто не помнишь, но я помню.

Я смотрю на него, пытаясь понять, что в его словах правда, а что ложь. Но в его глазах — уверенность. И это сбивает меня с толку.

— Ты хочешь знать, что он делал с тобой? — продолжает он, его голос становится более резким. — Ты хочешь знать, как он использовал тебя? Как унижал, бил? Ты была для него игрушкой.

Я отвожу взгляд. Мои руки дрожат, но я не могу сказать ни слова. Как будто меня разрезают на части, на куски. И каждый из них готов верить во что-то другое.

— Ахмад был готов убить тебя, если бы ты не подчинилась, — продолжает Джамаль, и его слова разрывают моё сердце на части. — Он лжет тебе и не рассказывает о прошлом, потому что в нем он был безжалостным злобным зверем.

Амир стоял передо мной, его глаза горели огнём, словно он готовился к самому главному удару. Мои ноги не держали, руки дрожали, и я не могла понять, почему вдруг мир начал рушиться вокруг меня так быстро. Всё, что я видела, было лицом Амира, лицом, которое рассказывало мне правду…она мне не нравилась, но все же это была правда. Что-то не так, что-то происходит, но я не могла понять, что именно. Я чувствовала, как что-то внутри меня умирает, как будто невидимая рука уже затягивает петлю на моей шее, готовая её окончательно стянуть.

— Ты думаешь, что Ахмад тебя любил? — начал Амир тихо, но его голос прозвучал для меня оглушительно как взрыв. — Ты действительно веришь, что ты была для него кем-то важным?

Я подняла на него взгляд, но слова застряли в горле. Я хотела что-то сказать, что-то возразить, но не могла.

— Ахмад всегда был монстром, — его голос звучал холодно, бесстрастно. — Он никогда не видел в тебе человека, Вика. Ты была для него игрушкой, инструментом. Он любил только власть над тобой.

Я сжала пальцы в кулаки, пытаясь сдержаться, не дать волю эмоциям. Но Амир не останавливался. Он продолжал, и каждый его следующий шаг был ещё больнее.

— Ты не помнишь Рамиля, того, кого ты действительно любила… — его слова ударили меня, как острый клинок. — Ахмад отнял тебя у него. Отнял тебя у собственного сына! Тебя в тот дом привез Рамиль. Вы были влюблены и счастливы. Отец не позволил ему жениться на тебе.

Мои глаза распахнулись, сердце бешено забилось в груди.

— Что... что ты сказал? — прошептала я, не в силах поверить тому, что услышала.

Амир сделал шаг ко мне, его лицо было близко, слишком близко.

— Ты не знала этого? — он ухмыльнулся, будто наслаждаясь каждой секундой. — Ахмад забрал тебя у своего сына. Ты была его, Вика, ты любила Рамиля, но Ахмад не мог допустить, чтобы ты была с ним. Он должен был тебя подчинить. И знаешь что? Он не просто украл тебя у Рамиля. А потом он убил его.

У меня закружилась голова. Слова Амира проникали в меня, словно яд, растекающийся по венам. Я не могла дышать. Мой разум пытался сопротивляться, но тело уже поддавалось шоку. Я сползла по стене на пол.

— Ты врёшь… — прошептала я, но мой голос был слабым и едва слышным.

— Нет, Вика, это не ложь. Ахмад убил собственного сына, чтобы ты принадлежала только ему. Он женился на тебе, но ты для него была лишь призом в выигранной войне против собственного ребенка, которого он сломал. Знаешь, что он делал с тобой? Бил. Насиловал. Унизил твою душу так же, как и твоё тело. Он получал удовольствие от твоей боли, от твоего страха. Все в доме слышали, как ты кричишь…но никто не осмеливался выйти против этого монстра.

Я замотала головой, как будто могла таким образом избавиться от его слов. Это было неправдой. Это не могло быть правдой. Но внутри меня уже зарождалась тревога, холод, разрывающий моё сознание на части.

Амир присел на корточки, его лицо оказалось на уровне моего.

— А потом, когда ты сбежала от него, беременная его ребёнком, он украл твоего сына. Украл и использовал его, как рычаг, чтобы снова загнать тебя в ловушку. Он не верил, что это его сын… и выбросил его. Твоего мальчика так и не нашли.

Мои руки дрожали, я не могла остановить эту дрожь. Всё, что я знала, всё, что мне казалось реальным, разлеталось на осколки передо мной, как карточный домик, обрушивающийся от одного лёгкого дуновения ветра.

— Ты хочешь узнать правду дальше? — Джамаль наклонился ближе, его глаза впивались в мои, и я не могла отвернуться. — Ахмад женился на твоей сестре, Алене. Ты знала это?

Я открыла рот, но не могла произнести ни слова.

— Он женился на ней, зная, что она больна. Ты помнишь, как её сердце не выдерживало? Он обрюхатил ее, Вика. Он заставил больную девушку носить ребёнка, зная, что её тело не справится.

Я почувствовала, как у меня перехватило дыхание. Алена… моя сестра. Моя бедная, больная Алена.

— Когда она умерла на операционном столе, пытаясь родить его ребёнка, твоя мать тоже умерла от горя. Ахмад забрал всех. Забрал тебя, забрал твою сестру, забрал даже твою мать.

Каждое слово Амира, как новый удар в грудь, как раскалённый нож, вонзавшийся в самое сердце. Я хотела кричать, но не могла. Я не могла поверить в это. Не могла, не хотела. Но он продолжал.

— Но и это не все! — его голос стал ещё тише, словно он рассказывал мне какую-то ужасающую тайну. — Саша — не твой сын. Он никогда не был твоим ребёнком. Он — сын Азизы и Самира. Тебя обманули. Ты усыновила чужого ребёнка, Вика. Ты никогда не была его матерью.

Моё сердце остановилось. Всё, что я знала, всё, что я чувствовала — это был кошмар, который разрывал меня изнутри. Я пыталась дышать, но не могла. Мир рушился. Я потеряла контроль над своим телом. Меня трясло как в лихорадке, казалось, что мясо отходит от костей такая боль пронизывала меня насквозь.

— Ты врёшь… — прошептала я, голос сорвался в истерический смех, но слёзы уже катились по моим щекам.

Но Амир только ухмыльнулся.

— Хочешь доказательства?

Он протянул мне фотографию. Моё сердце замерло, когда я увидела её. Алена. Алена, моя сестра, на фото. Она была беременна, её лицо было бледным, измождённым. Рядом с ней стоял Ахмад, и его рука лежала на её округлившемся животе. Это было доказательство, которое я не могла игнорировать. Мир передо мной начал распадаться на кусочки. Всё, что я знала, всё, что я верила — это была ложь. Я никогда не знала настоящего Ахмада. Я не знала, кем была для него, кем была для себя. Я потеряла всё. Я не могла сдержать слёз. Моё тело дрожало, казалось я схожу с ума. Всё, что я могла — это осесть на пол и погрузиться в темноту, которая поглощала меня.

Я сидела на холодном полу, мои мысли сливались в один нескончаемый поток. Каждая правда, которую я узнала, уничтожила меня. Я не могла вернуться к тому, кем была. Я не могла дышать.

Ахмад… Я не знала, кто он на самом деле. Я не знала, кто я для него. Но теперь… теперь я знала одно — я никогда больше не смогу ему доверять.

— Теперь ты знаешь, что это правда, Вика, — его голос был таким мягким, почти утешающим, словно он пытался помочь мне пережить тот ад, в который только что погрузил.

Я судорожно всматривалась в его лицо, пытаясь уловить хоть крупицу лжи, хоть намёк на то, что это всё — страшный сон, что я проснусь и всё исчезнет. Но его глаза смотрели на меня с такой уверенностью, такой ясностью, что меня охватил леденящий страх. Я пыталась сопротивляться, но сердце билось так быстро, что казалось, вот-вот вырвется из груди.

— Ты…это не может быть правдой…это слишком чудовищно…— Я пыталась сопротивляться. Боже, как я пыталась. Но это казалось бесполезным.

Амир посмотрел на меня, и его глаза стали мягче, в них не было злобы. Напротив, в них был… интерес. Он словно собирался успокоить меня, но не тронул.

— Я понимаю, как это тяжело для тебя, — его голос стал ещё тише, проникновеннее. — Знаю, что это как удар под дых. Но поверь мне, Вика, я не хочу тебе зла. Я на твоей стороне.

Его слова звучали так убедительно, что мне хотелось поверить. Хотелось ухватиться за них, как за последний оплот в этом безумии, но каждая фраза, которую он произнёс до этого, всё равно разрывал меня на куски.

Рамиль... Ахмад убил его. Был мужчина, которого я по-настоящему любила…Вот как я оказалась здесь. И ведь в это намного легче поверить, чем в то, что я влюбилась в Ахмада. Алена... Ахмад женился на ней и заставил её носить ребёнка, зная, что она не выдержит. Зачем ему нужна была моя Алена…Зачем? Чтобы причинить мне больше боли? Что он за монстр, зверь…

Моя мать... Умерла от горя.

Саша... Не мой сын.

Мир передо мной рушился, как хрупкая стеклянная ваза, упавшая на пол и разлетевшаяся на мелкие осколки. Я чувствовала, как моё сердце сжимается от невыносимой боли. Я не могла больше дышать.

— Алена... — я почти не слышала своего голоса. Это имя, которое я так долго не произносила, разрывает меня изнутри. — Она... она была беременна? Почему он... почему никто мне не сказал? Почему нигде в доме нет упоминания о ней…Как он мог все это скрывать?

Амир наклонился ближе, его голос стал ещё тише, словно он делился самой страшной тайной.

— Ахмад не хотел, чтобы ты знала. Он думал, что ты не выдержишь, — его слова были мягкими, словно забота, но я чувствовала, как за ними кроется нечто тёмное, пугающее. — Алена умерла из-за него. Он заставил её носить ребёнка, зная, что её сердце не выдержит.

Моё дыхание стало сбивчивым. Мне казалось, что я вот-вот задохнусь от тяжести всего этого. Ахмад… Этот человек, которого я пыталась понять, к которому пыталась тянуться, вдруг стал для меня воплощением всех моих страхов. Как он мог?

— Моя мать... — мои губы дрожали, я едва выговаривала эти слова. — Она умерла?

Амир кивнул, его лицо было исполнено грусти, и на мгновение я почти поверила, что ему действительно жаль меня.

— Да, Вика, твоя мать умерла вскоре после того, как узнала о смерти Алены. Её сердце не выдержало. Она не смогла перенести утрату обеих своих дочерей. Ахмад... он никогда тебе этого не скажет. Он скрывал это от тебя.

— Нет... — я замотала головой, как будто могла таким образом стереть все его слова, вернуть время назад. Но Амир продолжал, словно мои слабые протесты не имели значения.

— Он хотел держать тебя в неведении, — его голос был мягким, почти утешающим. — Ты для него была просто инструментом. Он думал, что если ты узнаешь, ты уйдёшь, сбежишь от него. Но я не могу больше молчать. Ты должна знать правду.

Моё тело трясло от страха, от холода, который проникал в каждую клеточку моего существа. Я хотела встать, убежать, спрятаться от этого кошмара, но не могла. Казалось, что весь мир вокруг меня стал чёрной пустотой, и только слова Амира держали меня на поверхности.

— Ты должна увидеть её могилу, Вика, — сказал он тихо, но его голос был настолько твёрд, что я поняла — у меня нет выбора. — Ты должна сама увидеть, что я не лгу тебе. Я могу отвезти тебя туда. Могила твоей сестры рядом с ее новорожденным ребенком. Они лежат вместе.

— Я хочу... Я хочу увидеть её, — выдохнула я. Это было как необходимость. Я должна была убедиться. Я должна была увидеть могилы своими глазами, чтобы понять, что это правда.

Амир кивнул, его глаза мягко светились в полумраке комнаты.

— Я помогу тебе, Вика, — сказал он уверенно, и в его словах было что-то такое, что заставляло меня поверить ему, несмотря на весь этот ужас. — Но ты должна быть осторожна. Ахмад никогда не простит меня за то, что я рассказал тебе правду. И он не простит тебя за то, что ты знаешь.

Мои руки дрожали, и я уронила фотографию Алены. Она упала на пол. Я была сломана. Но самое страшное — это была не просто ложь. Это был кошмар, в котором я жила все эти годы, не осознавая его.

Амир мягко взял мои руки в свои. Его прикосновение было удивительно тёплым, но холод в моей душе заморозил меня изнутри.

— Ты должна молчать, — его голос снова стал мягким, но теперь в нём звучала скрытая угроза. — Если ты подашь вид, что знаешь правду, он убьёт тебя. Понимаешь? Ахмад не позволит, чтобы ты узнала правду. Для него это смертельная угроза.

Моё дыхание участилось. Сердце бешено билось в груди. Я чувствовала, как страх затягивает петлю на моей шее. Я могла бы поверить, что Ахмад способен на это. После всего, что я услышала, я могла поверить во что угодно.

— Но я помогу тебе, — добавил Амир, его голос снова стал дружелюбным, вкрадчивым. — Я найду выход. Мы вместе справимся с этим. Ты не одна, Вика.

Его слова звучали как обещание, как спасение, за которое я готова была ухватиться. Я не знала, что делать, куда бежать. Весь мир передо мной разрушился. Но если Амир обещал мне помощь… возможно, я смогу выжить в этом кошмаре. Я кивнула. Мои руки дрожали, и я пыталась успокоить своё дыхание…Как теперь жить дальше? Что мне делать? Как не сойти с ума?