Индульгенция 1. Без права выбора

Глава 16

Глава 16

Ночь была холодной, и каждый шаг отдавался болью в раненном боку. Я шел по темным улицам, прячась в тени домов, стараясь не привлекать внимания. Каждый прохожий, каждый шорох заставлял меня напрягаться. Я подозревал всех. Кто знает, сколько шпионов светлых магов рыскает по городу? Они могли быть где угодно: в переулках, на крышах, даже среди городской стражи. Я не мог доверять никому.

Тело трясло, голова кружилась от потери крови. Я едва держался на ногах, но останавливаться было нельзя. Остановиться — значит сдаться. А я никогда себе этого не позволю. Не после всего, через что прошел.

— Навка, — прошептал я снова, чувствуя, как тревога сжимает сердце. — Где ты?

Ответа не было. Только тишина и холодный ветер, который пробирал до костей. Я уже почти потерял надежду, когда услышал шум моторов. Сначала я подумал, что это галлюцинация, но звук становился все громче. Я прижался к стене, готовясь к худшему.

Из-за угла выехали три черных машины с гербом Раздоровых на дверях. Я узнал их сразу — это была гвардия рода. Машины резко остановились, и из них высыпали вооруженные люди в черной форме. Среди них была и Навка. Ее зеленые глаза горели яростью, а на лице читалось облегчение.

— Ты живой! — радостно воскликнула она, подбегая ко мне. — Я чуяла тебя, но не могла найти. Пока не почувствовала, что ты на поверхности.

— Навка, — с облегчением сказал я, чувствуя, как силы покидают меня. — Я… Я не думал, что увижу тебя снова.

Она обняла меня, но я едва мог стоять. Гвардейцы подхватили меня под руки и посадили в машину. Навка села рядом, не отпуская мою руку. Что я совсем приклеился. Стресс что ли сказывается?

— Домой, — рявкнула она водителю, ничуть не сомневаясь в своем праве ему приказывать. — Быстро!

Машины рванули с места, и я закрыл глаза, чувствуя, как боль и усталость накрывают меня волной. Но я знал, что это еще не конец. Мне нужно было добраться до дома. Рассказать отцу. Узнать, кто стоит за всем этим.

…

Дом. Он казался таким далеким, но вот он — передо мной. Гвардейцы вынесли меня из машины и понесли внутрь. Отец уже ждал в холле. Его лицо было бледным, а глаза горели гневом.

— Что случилось? — спросил он, подходя ближе. — Кто это сделал?

— Светлые, — прошептал я, чувствуя, как голос предательски дрожит. — Они напали на меня. Похитили. Я едва выбрался.

Отец сжал кулаки, и я увидел, как его лицо исказилось от ярости. Он повернулся к одному из гвардейцев.

— Немедленно свяжитесь с императором. Скажите, что я требую аудиенции. Сейчас же.

Гвардеец кивнул и бросился выполнять приказ. Отец подошел ко мне, положил руку на плечо.

— Я рад, что ты выбрался. Но теперь мы разберемся с этим. Они заплатят за то, что посмели тронуть моего сына. И это, — он напрягся, из его рук потекла сила, после чего мои подавители раскололись на части. — Мерзость! -с отвращением пнул он ногой их обломки. — Отдыхай.

— Стой. Вот это я прихватил у них, — вытащив из-под плаща бумаги, я передал их отцу. — Надеюсь, тут найдется что-то важное.

— Разберемся. А тебе сейчас нужен покой.

Я кивнул, чувствуя, как силы окончательно покидают меня. Навка подхватила меня под руку и повела в мои покои. По пути я слышал, как отец кричит на кого-то по телефону, его голос был полон гнева и злости.

— Я не позволю им уничтожить мой род! — кричал он. — Если они хотят войны, то получат ее!

…

В комнате меня уложили на кровать. Навка села рядом, ее глаза были полны тревоги.

— Ты должен отдохнуть, — сказала она. — Ты и так слишком много прошел сегодня.

— Бесит! Как же меня бесит моя слабость, — прошептал я. — Я устал быть грушей для битья. Я устал каждый раз вылезать из дерьма, в которое меня усердно макают. Уверен, это не конец, и за мной точно придут.

— Пусть попробуют, — ответила она, и в ее голосе зазвучала угроза. — Я не позволю им тебя тронуть.

Я закрыл глаза, чувствуя, как боль и усталость накрывают меня. Но в голове крутились мысли. Кто стоит за всем этим? Почему они решили напасть именно на меня? И главное — что будет дальше?

Но ответов не было. Только тьма и тишина, которые медленно уносили меня в сон.

Где-то в Москве.

В роскошном кабинете, залитом мягким светом магических кристаллов, двое мужчин сидели за массивным дубовым столом. Один из них — высокий, с седыми волосами и холодными голубыми глазами — был Олег, император светлых магов. Второй — коренастый, с жестким взглядом и шрамом через левую щеку — барон Мирный, один из самых влиятельных аристократов светлого круга. Правда, напоказ выставлялось, что он как бы отщепенец, но по факту именно он руководил всеми сомнительными операциями светлых

— Ты уверен, что он ничего не знает? — спросил Олег, его голос был спокоен, но в нем чувствовалась скрытая угроза.

— Уверен, — ответил барон, сжимая кулак. — Мы действовали осторожно. Но этот мальчишка… Он оказался сильнее, чем мы думали. Перебил кучу народа и сбежал. Недооценили мы его…

Олег вздохнул, откинувшись на спинку кресла. Его пальцы нервно постукивали по столу.

— Это провал, Мирный. Провал, который может стоить нам всего. Если Раздоровы узнают, что мы за этим стоим…

— Они не узнают, — резко перебил барон. — У них нет доказательств. Никаких следов. Все, что у них есть, — это подозрения.

— Подозрения, которые могут привести к войне, — холодно заметил Олег. — Ты понимаешь, что это значит? Мы не готовы к открытому конфликту. Наши силы еще не восстановлены после последней стычки, когда с лица земли исчезли три светлых рода.

Барон Мирный нахмурился, его шрам покраснел от напряжения.

— Тогда что ты предлагаешь? Ждать, пока он начнет копать глубже? Он уже знает слишком много. Те бумаги, что он вытащил… Было большой ошибкой хранить их там. Видар живой свидетель, и кто знает, что он еще видел. Надо его устранить еще до того, как он окажется в академии. Слабый маг, только что инициированный — никому не известно, к чему может привести перегрузка каналов. Но с его устранением проблема — его теперь будут охранять еще сильней, и уверен, на ближайшем совете нам предъявят обвинения. Борис не упустит такой возможности.

— Отобьемся, не в первый раз, -отмахнулся светлый император. — Но ты прав — Видар нам мешает… Академия, — задумчиво произнес он. — Да, это может быть нашим шансом.

Он поднялся с кресла и подошел к окну, за которым расстилался ночной город. Огни светлых кварталов мерцали, как звезды.

— В академии он будет уязвим. Там мы сможем действовать без лишнего шума. Его смерть можно будет списать на несчастный случай. Или на темных, если понадобится. Есть у меня один человек, что очень желает сменить цвет. Вот и посмотрим, насколько сильно он этого хочет.

Барон Мирный кивнул, его лицо озарилось улыбкой.

— Ты прав. В академии он будет один. Без своей охраны, без своих магов.

— Но действовать нужно осторожно, — предупредил Олег. — Никаких ошибок. Никаких следов. Если мы провалимся еще раз, это будет конец для всех нас.

— Я понимаю, — ответил барон. — Я сам займусь этим. Найду людей, которым можно доверять. Они будут ждать его.

Олег повернулся к нему, его глаза сверкнули холодным светом.

— Хорошо. Но помни, Мирный, если ты снова подведешь меня, я не буду столь снисходителен. Ты знаешь, что это значит.

Барон Мирный кивнул, его лицо стало серьезным.

— Я не подведу. Этот мальчишка умрет, и никто даже не заподозрит нас.

Олег снова вздохнул и вернулся к столу.

— Тогда действуй. И помни — мы играем в опасную игру. Один неверный шаг, и все рухнет. И да, займись его духом. Судя по отчетам, это кто-то очень сильный. Выясни все про это.

Тот встал, поклонился и вышел из кабинета. Олег остался один, его взгляд был устремлен в окно, но мысли витали далеко. Он знал, что игра только начинается. И ставки были слишком высоки.

Зал дворца императора Бориса напоминал грозовую тучу, готовую разрядиться молниями. Темные маги в церемониальных мантиях цвета ночи и кровавой зари столпились вокруг черного мраморного стола, их голоса сливались в гул угроз и проклятий. Воздух дрожал от магического напряжения, а тени на стенах извивались, как живые, отражая кипящие эмоции собравшихся.

Князь Раздоров стоял в эпицентре бури, его пальцы впивались в край стола, оставляя трещины в камне. Лицо, обычно холодное и надменное, пылало яростью.

— Они посмели поднять руку на моего наследника! — Его голос взорвался, как удар грома, заглушив остальных. — Каждая минута бездействия — плевок в лицо всему роду Раздоровых! Я требую ответа. Сейчас!

Император Борис, восседающий на троне из обсидиана и костей дракона пустоши, медленно поднял руку. Его спокойствие контрастировало с бушующей яростью князя, словно ледяной ветер посреди адского пламени.

— Месть без стратегии — удар вслепую, — произнес он, и магические кристаллы в зале замерцали в такт его словам. — Светлые ждут, чтобы мы ринулись в бой, как звери в капкан. Они уже подготовили оправдания и способны выставить нас идиотами… Ты хочешь дать им этот шанс?

— Я хочу видеть, как их прах развеивает ветер!!! — Раздоров ударил кулаком по столу, и трещина побежала к центру, рассекая герб империи. — Вы слышали, что они с ним сделали? Жгли магией, резали сталью… Мой сын едва выжил! А вы говорите о стратегиях⁈

В толпе поднялся маг в плаще из теней — барон Шишигов, мастер подземелий. Его голос шипел, как змея:

— Пусть светлые попробуют вкус своих же ядов. Мои туннели под их городами готовы. Одно слово — и их храмы рухнут в бездну.

— Или подстроим «несчастный случай» с их принцессой Светланой, — встряла графиня Карнаухова, играя кинжалом из черного стекла. — Они дорожат ею больше короны. Представьте, как император Олег запоет, когда ему доставят ее тело. По частям, разумеется. Автомобильные аварии — они такие травмоопасные, -захлопала она ресницами.

— Этого мало! — Князь Раздоров перебил её, глаза метали молнии. — Им нужно показать, что за каждую каплю крови моего сына они заплатят рекой! Я предлагаю сжечь их священную рощу Рода. Пусть их боги смотрят, как гибнет их наследие!

Император Борис встал, и тень за его спиной взметнулась к потолку, приняв форму гигантского дракона.

— Вы все мыслите слишком мелко, — его голос разрезал тишину. — Сожжёте рощу — они назовут нас варварами. Убьёте принцессу — объединят против нас весь континент. Но если мы ударим там, где они не ждут…

Он повёл рукой, и карта империи на столе ожила. Границы светлых земель засветились кровавым.

— Их сила — в торговых путях через горы Кавказа, по границе Пустошей. Без них они потеряют приток артефактов, необходимых для развития магов. Меня вполне устраивает их нынешний уровень и мне бы не хотелось, чтобы они становились сильней. А кто контролирует Пустоши?

В воздухе возник образ человека в плаще с капюшоном — глава теневых контрабандистов, давно тайно подконтрольных Борису.

— Через неделю их караваны превратятся в пепел. Все проходы буду завалены. Не пройдет и пары лет, как они ослабнут и обратятся за помощью к нам, потому что это наша территория, которой мы позволили им пользоваться.

Князь Раздоров замер, сжимая и разжимая кулаки. Разум говорил, что план Бориса безупречен, но ярость требовала немедленной крови.

— А пока мы ждём, они снова нападут на него!

— Пусть попробуют, — император усмехнулся. — Твоя Навка будет вместе с ним, а мой лучший убийца отправится туда же, в академию. Каждая их попытка убить его станет гвоздём в их гроб. Ты получишь свою месть, Григорий. Но не как бешеный пёс… Как хищник, рвущий горло спящей жертве.

На этом совещание предлагаю закончить. Свои обвинения мы выставим завтра, после приема. Григорий, останься.

Подождав, пока остальные выйдут, он поднялся с трона и пересел поближе к другу. С отвращением стянул с себя мантию и швырнул ее на пол.

— Бесит, — пояснил он, поймав вопросительный взгляд Раздорова.

— Традиция, — пожал плечами тот. — Так о чем ты хотел поговорить?

— Да о том, о сем, о разном. Твой сын, Видар — он сильно изменился. Не пойми меня неправильно, но раньше он был, как бы это помягче сказать…

— Вечно ноющей, подлой размазней, -усмехнувшись, подсказал Раздоров.

— Ну как бы да, не в обиду тебе будет сказано. А сейчас я прямо его не узнаю. Видел драку в «Притоне» — воин. Бился как лев, и без магии. Буквально грыз врагов, — хохотнул он, вспомнив откушенные пальцы Романа.

— Сам в шоке, веришь — нет? Смотрю на него и не узнаю своего сына. Видать, последствия проклятья проявились.

— Ах, это… Ну да, возможно. Кстати, ты ж теперь вдовец, как я полагаю?

— Убил гадину, — скрипнув зубами, кивнул он. — Жаль, поторопился. Надо было запытать ее до смерти. Слишком легко отделалась.

— Дети?

— Сбежали.

— Будешь мстить?

— А сам как думаешь? И не просто буду мстить, а показательно, чтобы другим неповадно было. Я вообще не понимаю, как со всем этим Видар еще с ума не сошел. Что ни день, то покушение, да ещё и в стенах родного дома… Знаешь, каково это — увидеть своего сына в крови? Ты, кстати, знаешь, что он проклятье сам у себя вырезал, с помощью осколка камня? На живую причем резал.

— Да ну?

— А вот так вот. Сам бы не поверил, если бы разрез на его животе не видел. Мой разгильдяй сын превращается в надежду рода. Кстати, я и об этом хотел поговорить. Думал завтра, но раз мы тут…

Хорошо сидишь, да? Только не падай — у него в покровителях сам Сварог!

— Да ты что? Не врешь?!!!

— Видел его вот так же рядом, как тебя сейчас. Переруг что-то попытался вякнуть против, так тот его просто в портал закинул, как нашкодившего щенка. Но и это еще не все — у него источник серый.

— В каком это смысле — серый? Так не бывает.

— Ага, это ты ему скажи! Представляешь, он после плети тьмы в меня лучом света долбанул! Хорошо, я успел увернуться, да и слабенький он тогда был. Но сам факт!!! Сразу после инициации уровень дружинника показал.

— Считаешь, что Сварог вмешался?

— Тут не понятно. Он или кто другой — так ли это важно? А вот то, что Видар после покушения изменился, это факт. И стал сильней — тоже факт. Но сила его — она будто дремлет в нем. Будто зреет в коконе, не позволяя пока себе выйти наружу. На тренировке я следил за ним — есть у меня один умелец, что даже из мертвого бойца может сделать. Так вот, когда он обстукивал сыном стены, я внимательно наблюдал за Видаром. И знаешь что? Он не плакал, не принимал смиренно побои — нет. Он злился, и очень сильно. Причём не на обидчика, а на самого себя. Будто чувствовал, что его тело не успевает реагировать как должно. Будто знал, что может гораздо больше, но пока не получается. Не знаю, что произойдет, когда у него все получится, но очень хочу узнать.

— Озадачил ты меня, что сказать. И что дальше думаешь делать?

— А вот ты мне и скажи. Не зря же я тут перед тобой целый час распинаюсь и все рассказываю.

— Настолько доверяешь?

— Если не тебе, то кому? Меня ты на троне полностью устраиваешь, как устраивают и наши отношения. Поэтому я лично менять ничего не хочу. Но и оставаться в стороне, когда все начнется, тоже не собираюсь. Кстати, мой-то на твою Кристину глаз положил. Что думаешь?

— А что? Это дело, — император задумался. — Породниться с тобой не зазорно, Раздоровы — древний, всеми уважаемый род. И, как ни крути, к императору приближен, — усмехнулся он. — Все логично, с какой стороны ни посмотри. Но вот дочь…

— Кстати, мой просил ей вообще ничего не говорить. Мол, сам справится.

— Да? Очень интересно, как это у него получится. Кристина — девушка… Скажем так, очень своевольная.

— Но в целом ты не против?

— Заполучить в семью перспективного мага и породниться с родом старого друга? Глупый вопрос.

— Ну, тогда — за молодых? — усмехнулся Раздоров и чокнулся бокалом с императором. После чего они переглянулись и дружно рассмеялись.