Индульгенция 1. Без права выбора

Глава 24

Глава 24

Бумаги, книги, пергаменты, свитки, опять бумаги — и так по кругу. Меня от них тошнит, у меня на них аллергия, мне плохо, я хочу тепла и ласки. Но упрямо сижу, копаюсь в этих завалах, пытаюсь хоть что-то найти… И ни — хе — ра! Потому как вообще не понимаю, чего ищу.

Как, собственно, и отец. Мне вообще показалось, что его энтузиазм угас уже где-то спустя час, и он больше искал повод, чтоб свалить, а не что-то полезное. Но фиг. Мы пришли вместе и уйдем тоже вместе. При этом признаться, что мы в тупике, не хотел ни он, ни я — типичное ослиное упрямство Раздоровых. Хорошо, что часы наконец показали время ужина, и мы с явным облегчением, едва ли не наперегонки кинулись на выход.

Правда, не скажу, что время, проведённое в архиве, было потрачено совсем впустую — отнюдь. В записях мамы — очень хаотичных, а местами абсолютно непонятных, удалось хоть немного разобраться. А еще тут же нашелся ее личный дневник — нет, ничего прямо совсем личного. Просто исследования магии и ее составляющей. Некие упорядоченные мысли, выданные в форме, понятной лишь ей.

Вот над ним я и чах, пытаясь понять и простить за все непонятное. Ну не теоретик я, вот совсем! Учить не могу, размышлять о высоком — тоже. Покажите — я повторю. А придумать что-то новое — может, это и интересно, но не мое.

Так что ужинали мы в приподнятом настроении — нет, мы, конечно, злились и были готовы мстить всему миру. Но архив навевал такую тоску, что когда мы оказались наверху, сразу хорошие мысли в голову полезли. Например, виды пылающего поместья врага — вот прям хорошо ведь! Мы решили пройтись по всем фамилиям, которое могли, ну чисто теоретически, на нас напасть.

Я сразу стал топить за Кривдиных, потому как эти могли, умели и время подготовиться у них было. А про остальных наших «друзей» я не знал. Но… Опыт прошлой жизни имелся и искать я умел очень хорошо, поэтому был уверен, что найду, если постараюсь. Правда, тут у меня возможности были крайне ограничены из-за отсутствия информации. Отец то и дело называл какие-то громкие и ни фига мне не говорящие фамилии. Но это, как говорится, дело наживное. Сохранить бы голову на плечах, а уж знаний туда напихаем.

Кстати, во дворце уже знали о покушении, и император очень остро отреагировал на это. В черте города в принципе подобное было запрещено, а тут напали нагло, забив на все правила. И это хорошо, что была глубокая ночь, и никто из обычных людей не пострадал.

Первые отчеты по нападению уже были готовы, но пока ничего конкретного в них не было. Работали наемники из «Руки Смерти» — организации, запрещенной в империи. Славились они тем, что, даже попадая в плен, никогда и ничего не говорили. Поднять труп и допросить его тоже не получалось. После смерти души наемников сразу развеивались. То есть, оказывается, это не я поле боя почистил, а они сами.

В общем, император был рад, что с нами все хорошо, и зол, что было для тех, кто напал на нас, очень плохо. Возможностей у Темной Канцелярии было намного больше, чем у нас, и он обещал, как они что-то раскопают, сразу сообщить.

Так-то император лично в войну родов вмешиваться не мог — но в нашем случае войну никто и не объявлял. Напали они внезапно, вероломно, в духе настоящих темных. Поэтому они-то в принципе красавчики, если бы не были такими уродами.

В общем, мы думали-гадали и ждали отчета нашей службы безопасности. Навка отправилась в город вынюхивать и высматривать. За это ей была обещана возможность сожрать всех причастных. Так что работала она на совесть и за еду.

Ну а я все же решил наведаться к охране и посмотреть записи артефактов наблюдения. Две напряжённые морды усердно таращились в мониторы, я отвлёк их, заставив подробно описать принцип работы артефактов, а затем выгнал на перекур и стал просматривать все записи, начиная с трех утра.

Вот вижу, как мы с отцом вернулись, вот я пошел к себе… И все. Никакого лишнего движения. Понятное дело, что у меня в комнате камер не было, но снаружи, в коридоре, они честно наблюдали за происходящим. Но сколько бы я ни всматривался, никаких признаков появления чужого не обнаружил.

Ну не приснилось же мне это все⁈ Да и некоторые следы на теле говорили, что все произошло в реальности. А кто у нас такой могучий, что может обмануть технику? Да хер его знает.

Наши следящие артефакты были очень мощными, отец к вопросу безопасности относился крайне болезненно и поэтому не экономил на ней. Значит, этот кто-то был очень сильный, но вот кто?

Я задумчиво вышел, дав отмашку охране, и поплелся на арену. Состояние было вполне бодрым и можно было посмотреть, что там у меня открылось во время боя. Потому как я тогда явно перешагнул за пределы возможностей этого тела. Да что там говорить, и своего старого тоже. Более того, я использовал то, чем раньше не владел. Да еще и такой силы. И мог спокойно пережечь неокрепшие каналы, однако этого не произошло.

Нет, я слышал, да и сам неоднократно сталкивался с таким явлением, как прорыв. Ну, это когда находясь на грани, ты перешагиваешь через свои возможности, рывком поднимаясь на ступень выше. Сидя на жопе ровно сильней не станешь. Как бы я не недолюбливал всякие превозмогания, все же признавал их пользу. А у меня тут вся жизнь сплошная боль с поломанным телом.

Я зашел в зал, сел на пол — теперь надо погрузиться в себя и устроить, так сказать, тщательную ревизию внутренних органов, как материальных, так и магических.

Глубокий вдох-выдох. Я — океан, безграничный, бескрайний, спокойный… Я тут, я там, я везде… Глаза сами собой закрылись, и вот уже мой внутренний мир засиял всеми красками.

Источник — увеличился, и существенно. Вот прям хорошо так. Но теперь он не напоминал что-то мрачное, нет. Он был таким же серым, как и прежде, только выглядел как-то веселей, что ли, радостней. Серебряные волны то опадали, то поднимались, искрясь и переливаясь. Не было больше страха в отношении него. Более того, мне хотелось нырнуть в эти воды, дотронуться, слиться с ним. Это и была гармония внутреннего мира и внешнего.

Каналы — тут особых изменений я не увидел. Хорошо развитые — ну, разве что стали крепче, но это надо проверять на практике. И судя по сокращениям, их пропускная способность увеличилась. Было бы что пропускать. И вот это как раз самое сладкое.

Тогда, во время боя, мне показалось, что у меня слетели все ограничения, что были ранее. Нет, сейчас я пока не дотягивал до себя того, но все же… Арсенал у меня был большой и пользоваться я им умел — все-таки боевой маг, если не самый сильный, то около того в империи. Но если сейчас я смогу выдать хотя бы десять процентов от своих старых возможностей, то моя выживаемость резко вырастет. Так что теорию проверили, теперь практика…

Уходил я с арены максимально измученным, но крайне довольным. Все оказалось правдой — барьеров больше не было. Вот только моя магия — она стала иной, с поправкой на этот мир. То есть, я не мог создать обычный стихийный огонь — темный или светлый легко, но не стихийный. Они вообще не отзывались на мой зов, который будто в невидимую стену упирался.

Нет, можно было и темным пламенем разжечь костер, и светлым огнем спалить дом. Но это были все же производные света и тьмы, а не чистый эфир. Тут надо думать, потому что любые ограничения я не любил. Да и пользоваться в бою тем, чего не знаешь, очень чревато. Надо тренироваться.

Кстати, а куда Орк запропастился? Так-то он должен был меня разбудить ещё черт знает когда! Ему-то похер, что я только из боя вышел. А тут тишина — падазрительна… А я как раз настроен ему морду набить. Но увы, его я так и не нашел. Возможно, его куда-то отправил отец — выяснять не хотелось.

А вот Навка уже объявилась, жутко злая и голодная. Бурчала, как вредная жена на пьющего мужа. Причем с конкретными обвинениями она не определилась и била так… В общем. Тут тебе и изменщик, и разгильдяй, и пьяница, и бабник, ну, и все прочее до кучи.

Моя слабая попытка напомнить, что вроде как я ее хозяин, а не наоборот, провалилась с треском, даже толком не начавшись. Как можно в чем-то убедить тысячелетнего духа, если она в этом убеждаться не хочет? И при этом в доказательство своей правоты скрежещет когтями и страшно щелкает ими возле самого драгоценного? Пришлось превозмогать, в спальне доказывая, что она самая-самая, а все остальные так… Несерьезно. Через пару часов мы вполне помирились, и я наконец заснул, надеясь, что незнакомка опять заявится в мою комнату. Но нет, ночь прошла тихо.

А вот утром отец меня огорошил своим решением. И ведь ничто не предвещало беды!

— Как ты относишься к своему деду? –внезапно спросил он за завтраком.

— Эм… Дай-ка подумать… Никак?

— А если еще подумать?

— Ответ будет тот же. Я ж его вообще не знаю.

— Ну, значит, придется тебе с ним познакомиться, потому что я решил отправить тебя к нему, пока тут все не утрясется. Через пару недель тебе предстоит поступление в академию, а до этих пор поживешь у него.

— Я прям так рад, что даже и не знаю, как это выразить, — мой сарказм был настолько густой, что его можно было намазывать на хлеб.

— Вот и потренируйся изображать радость. Твой дед, Афанасий Иванович Моров, не из тех людей, кто потерпит неуважение в свою сторону.

— Есть по нему информация? А то он для меня пока просто набор из трех букв. И эти буквы никак не складываются в приличное слово.

— Ну… По сути, так оно и есть. И ему очень подходят эти твои три буквы. Если кратко — он воевода, давно отошедший от дел, но по-прежнему крепко держащий за яйца весь Север империи. Сам род Моровых живет в Темноярске — крупнейшем городе региона. Логистический центр, самая развитая инфраструктура, куча промышленных компаний, принадлежащих именно им.

По сути, он там правит, потому как все местные чиновники кормятся с его рук. Сказать там против них слово или, упаси боги, напасть — свои же жители под землю закатают. У него в руках абсолютная власть, впрочем, поддерживаемая народом.

Моровы многочисленны, но костяк рода, то есть, главные, всего трое — сам дед, его сын — правая рука и наследник Дмитрий Моров. Слабый, но боярин. И его дочь — твоя тетя Тамара. Эта в ранге темника.

Еще есть куча братьев и сестер, но их имена я не помню — сам разберешься. Отношения у нас, скажем так, не сложились — я не хотел под него прогибаться, а он не смирился с этим фактом. Но ты его внук — кровь от крови Моровых, и конечно же, тебе он будет рад.

— Свежо предание, но верится с трудом.

— Ну, может, и не совсем рад. Но там для тебя будет всяко безопасней, чем здесь. Мне самому все это не нравится, но другого выхода пока я не вижу. Чтобы начать по-серьезному копать, мне нужно перестать переживать, что враги в любой момент могут ударить по тебе. Поэтому я уже с ним связался, и он готов тебя принять.

— Без меня меня женили…

— Это во благо тебе. Мне самому крайне не хочется отправлять тебя в этот гадюшник. Моровы, они не такие, как мы — они холодные, можно сказать, бездушные, абсолютно лишенные тормозов. Привыкли все делать так, как хотят они. Раньше они еще приезжали в столицу со своим уставом. Но после пары дуэлей их жестко поставили на место. Поэтому сейчас они сюда ни ногой. Твоя мама была исключением. Даже не верилось, что она из этого рода.

Я не боюсь их, но я боюсь, что они могут сломать тебя. Сделать из тебя подобие себя. Такую же заносчивую, самовлюбленную и эгоистичную тварь. Так-то, быть может, это не плохо, но мир не стоит на месте. И подобные им рано или поздно уйдут, уступив место более горячим и дерзким. Про старину интересно читать в книгах, а не видеть ее в реальности. Поэтому я прошу тебя — останься собой. Не прогибайся, не ведись на их речи.

Ты не любимый внук — ее отец был против нашего брака с твоей мамой. Ты не любимый племянник — твоя мама была всегда в семье наособицу и с презрением отзывалась о своих родных. Ну, и конечно же, не любимый брат — потенциально претендующий на наследство. А ведь у твоей мамы там остались активы, которыми сейчас управляют Моровы. И счет у нее не маленький — положенные отчисления идут и накапливаются. Как думаешь, захотят их тебе отдать? А ведь ты теперь имеешь на них полное право.

— А не проще им меня в таком случае самим и убить? Как говорится, нет тела, нет дела.

— Не проще. Какими бы мразями Моровы не были, свою кровь проливать они не будут. Глава рода за это в землю закатает. Заживо. Скорей тебя попытаются убедить все отдать добровольно.

— А я не отдам. Что мое, то мое. Ибо нехер.

— Правильно, сын. Так и надо. А теперь иди собирайся. Через два часа отправишься к деду.

— На чем?

— Через портал Смерти пройдешь.

— Прозвучало ни разу не заманчиво.

— Так же не заманчиво это и выглядит. Моровы, наверное, единственные в империи, кто может ходить тропами Смерти. Они входят в мир мертвых — Навь, а потом оттуда попадают в мир живых — Явь. Конечно же, туда, где хоть раз были. Их кровь и бог-покровитель Мор, сын Мораны, даровал им это право. Но любой, в ком нет их крови, там сразу умрет. Это будет для тебя своеобразным испытанием. Другими путями туда добираться очень долго, и вся затея сразу теряет смысл.

— М-да. Выбор без выбора — останусь тут, есть шанс подохнуть. Пойду с ними — та же херня.

— Не боись, — бодро стукнула меня по плечу появившаяся Навка. — Навь — мой дом родной. Рядом со мной ни один дух на тебя пасть не посмеет раскрыть!

— Ну, ты меня прям утешила, что пипец. Напомнить тебе, сильномучий дух, сколько раз, когда ты была рядом, меня пытались убить?

— Ой, ты ж не сравнивай! То тут, а то там. А там я ого-го! Даже против Кощея могу выйти. На остальных — плюнуть и растереть. Кстати, я этих ваших Моровых знаю, как и их бога. Нормальный он, только холодный. И эти тоже. Ну да, гонору на Сварога, но имеют право. Сильны, что сказать.

— Что еще?

— А ничего. Я тогда делами смертных мало интересовалась. Незачем было. А вот сейчас интересно. Так что не сомневайся — пройдем со всем комфортом, ну, и там развернемся. Они еще пожалеют, что нас позвали.

— Стоп, — вмешался отец. — Тиранить их не надо — всё же не чужие люди. А вот показать характер очень даже стоит. Мы — княжеский род, а не какие-то мелкие дворняги. И мой наследник не может быть тряпкой. Это и надо им увидеть и желательно почувствовать. Так что собирайся. И одежды теплой прихвати, чай не на юга едешь.

— Ладно. Надо, значит надо. Наведу шороха — мне не привыкать. Навка, пошли, подберем тебе наряд для пугательной формы.

— Это ещё зачем? — подозрительно сощурилась она.

— Ну прикинь, вся такая страшная, с когтями — и в бикини. Кто хочешь испугается.

— Идея… — задумалась она, — И она не лишена смысла. Пошли. Я даже знаю, что надеть.

Сборы заняли почти час — нет, я-то собрался быстро, а вот Навка проявила всю капризность девушки. То ей трусики не того цвета, то не так сидят на попке. А одни она вообще во время примерки случайно разрезала когтями. В общем, сплошное расстройство и вечные бабские вопли — МНЕ НЕЧЕГО НАДЕТЬ!!!

Но собрались, ага. Навка, правда, ныла, что ей надо по магазинам, но я ее уверил, что как только, так сразу. Вот доберемся на место и устроим большой шопинг. После того, как вернем себе деньги матери, которые как-то прибрали к рукам родственнички. Так что я ее хорошо так замотивировал.

Ну, а как я вообще понял, Моровы к духам относились со всем почтением, потому как Мор хоть и бог, но далеко не самый сильный. А сильные духи находились в подчинении Старших богов. Так что там на Навку будут смотреть с опаской, а значит, и по мне меньше прилетит.

Впрочем, может быть, я себя слишком загоняю, и все не так уж и плохо? Посмотрим, чего загадывать. Но перспектива сменить место жительства пришлась мне по душе. Так что погнали наши городских. Чую, будет весело…