Иномирная супруга дракона

8.

Как добиться от маленького ребёнка плавных точных движений

Никак!

Не просто так они несколько месяцев учатся писать, рисуя сначала палочки, потом кружочки, лишь затем переходят к прописям. Обо всём этом я думала, когда пыталась добиться, чтобы Лисёнок не махал ручкой, как хочется, а как нужно, чтобы воспользоваться ключом.

— Я устала, хныкала Амалия.

— Возьми камушек, — посоветовала ей Эля,

— Рисунок скоро скроется под слезами гор, — вздыхал Матвей.

— Вот бы увидеть Фелосиаль, — мечтательно тянула Полина.

— Флафли говорит, что вы только мешаете, — заметил Рустам.

— Мешаю?! - усмехнулась я и отпустила руку сына. — Хорошо. Посмотрим.

Елисей на появление рисунка отреагировал бурно, он смеялся в голос и делал резкие движения так, что ключ переворачивался и менял цвет. Наверно, Лисёнок думал, что это игрушка. И это пугало, ведь нас могло занести куда угодно!

— Например, сюда, — пролепетала, оглядываясь в тёмном помещении с низким потолком. - Где это мы?

Дети разбрелись, Матвей выглядывал в грязное окошко, Рустам подёргал запертую дверь, Эля присела, желая убедиться, что под столом никто не прячется, Амалия прижалась ко мне, а Полина потянула меня к кровати:

— Там кто-то спит.

Я вытянула шею, чтобы рассмотреть хозяйку крохотного домишки, да так и застыла с приоткрытым ртом. Быть не может!

Женщина, будто ощутив мой взгляд, села на постели. Недобро посмотрела на нас и криво усмехнулась:

— Явилась? Так и знала, что однажды свалишься мне на голову, небесная дева.

— Фэнрис? — шепнула я, желая одновременно подойти к ней и бежать от отступницы как можно дальше. Не двинулась с места, лишь поинтересовалась: — Что с тобой произошло?

Когда мы виделись в последний раз, отступница выглядела как молодая женщина и была одета так, что богатые аристократки безумно завидовали её нарядам. Сейчас же я видела перед собой пожилую леди, и от былого лоска остался лишь блеск глаз.

Седые волосы были всклочены, кожа казалась мятым пергаментом, а платье из грубой ткани не всякая служанка бы надела.

— Солнечное божество лишило меня магии, — скривилась Фэнрис, — но не вечности. И теперь мне остаётся мечтать о смерти, потому что жизнь в разваливающемся теле невыносима. Небеса щедро осыпают дарами, но их гнев страшен.

— Но почему оно так сделало? — ужаснулась я.

— Не понимаешь? — Она злобно зашипела. — Из-за тебя! Ты помогла небесному и подземному дракону отстоять этот мир, и солнечному божеству пришлось отступить. Меня вышвырнули, как сломанную игрушку. Лишили молодости, силы и даже дракона! Знаешь, каково мне было?!

Я попятилась, прижимая к себе сына. Лисёнок же, наоборот, вдруг засмеялся и, протянув ручки к Фэнрис, весело загулил.

Женщина замерла, будто только что разглядела малыша. Глаза отступницы увлажнились, губы задрожали.

— Кто это? — прошептала она.

— Мой сын, — сугрозой ответила я. — Даже не думай причинить ему вред.

— Как можно причинить вред совершенному творению небес? — заулыбалась Фэнрис, полностью преображаясь. Она не стала моложе, но и уродливой быть перестала. — Дай-ка, я посмотрю на тебя поближе...

Поднялась и, переваливаясь с ноги на ногу, направилась к нам. Я хотела спрятать сына за собой, но Лисёнок вдруг разревелся и не замолчал, пока не позволила Фэнрис посмотреть на него. Сам тоже внимательно изучал женщину... Дёргал её за волосы, тянул за нос, но отступница не возражала, глядя на мальчика с умилением.

Я же не могла поверить той, которая столько раз обманывала меня, поэтому следила за каждым её движением.

— Красивый дракон, — наглядевшись, вдруг заявила женщина. — Божественный!

У меня ёкнуло в груди от нехорошего предчувствия.

— Нет, — замотала головой. — Елисей не дракон. И не божество... Он просто человек!

— Сын небесной девы и князя чистейшей драконьей крови? — ехидно прищурилась Фэнрис. — Правнук Метостеля... Человек?!

Ты сама-то в это веришь?

Подавив тревогу, сухо ответила:

— да.

— Что же, — она пожала плечами. — Каждый волен упиваться своими иллюзиями. Мне ли не знать об этом? Я так долго следовала за своими...

И тут же задорно расхохоталась, вызвав смех Лисёнка. Дети испуганно прижались ко мне, и я услышала, как Аманда прошептала Эле:

— Прямо как Баба-Яга. Страшная!

Фэнрис осеклась и посмотрела на девочек так, что они сильнее прижались ко мне, а потом перевела взгляд на меня и холодно произнесла:

— Твой сын дракон! Будущий владыка Шиера. Помни об этом, когда узнаешь правду.

— Какую правду? — похолодела я.

Отчаянно желала не получать подтверждения тому, что услышала от кузена Гордэра.

Отступница снова расплылась в ехидной улыбке:

— Я безумно хочу увидеть выражение лица Валинры, когда она узнает о твоём возвращении. А особенно о том, что у князя есть наследник.

Грудь обожгло болью, будто внутри меня разлилась кислота. Сердце застучало, как бешенное, к глазам подступили слёзы. Я отказывалась верить, не хотела слушать, но Фэнрис всё равно произнесла, как приговор:

— Она заняла твоё место.

Усмехнулась и погладила Елисея по руке, на которой переливался знак ключа, а потом глянула на меня исподлобья:

— Ты же не позволишь ей упиваться чужим счастьем?