Искупление злодейки

Глава 13

Арх Дейвар ушёл, и я осталась наедине с Кайроном.

Закутавшись в чёрный плащ, мужчина стоял рядом с костром. Его длинная тень подрагивала на белом снегу, а непроницаемые тёмные глаза внимательно следили за мной. Во взгляде не было ни злобы, ни агрессии, но всё же я чувствовала себя неуютно — так, словно меня рассматривали под лупой.

Кайрон казался… холодным. Неприступным. Даже занозистым. Не таким, как Дейвар, который, несмотря на суровость, излучал жар, в котором можно было как согреться, так и сгореть. Кайрон же скорее напоминал осколок льда выломанный из замёрзшего озера — мутный, с острыми краями, о которые запросто можно порезаться.

— Ты меня боишься, айла? — внезапно спросил он, по-птичьи склонив голову набок. Его голос был низким, хрипловатым, но в нём скорее читалось любопытство, чем угроза.

Я замерла на бревне, не зная, что ответить. Но решила, что хуже от правды не будет.

— Немного, — выдохнула я.

— Забавно, — усмехнулся Кайрон, и его лицо на мгновение смягчилось. — Барсов не боишься, а меня испугалась. Они ведь хищники пострашнее.

— А вы… оборотень-ворон, — озвучила я догадку.

— Да, — кивнул он.

Между нами снова повисла тишина, которую разбавлял треск огня и шорох снежинок. Мне было о чём спросить Кайрона… Например, про знамение. И Про цель пути. И про руку… Мой взгляд сам собой мазнул по завязанному пустому рукаву, виднеющемуся из-под плаща мужчины.

— Меня подстрелили, — вдруг сказал ворон, видимо, перехватив направление моего взгляда. — Попали в крыло. Несколько суток я пролежал в снегу без сознания. Свои нашли меня слишком поздно, поэтому руку было не спасти. Впрочем, и меня самого едва вытянули с того света. Я всё ещё восстанавливаюсь, но как вернусь домой, наверное, там и останусь. Вряд ли арх снова позовёт меня в поход. Видящий без крыльев — это просто ещё один рот.

Это были факты — высушенные, выцеженные. Будто Кайрон очистил их от шелухи эмоций и оставил только суть. Насколько я знала — так делают, если особенно больно.

Мне вдруг вспомнилось, как недавно на башне Янтар выстрелил в ворона. Что, если это был Кайрон?

— Мне жаль… — искренне прошептала я, чувствуя, как в груди сжимается комок вины. — Прости, что так вышло.

— Ты здесь ни при чём, человечка, — качнул темноволосой головой мужчина. — А даже если бы это ты выпустила болт… То поступила бы верно. Мы были врагами. А вот стрелявшего воина я бы наказал за другое.

— За что?

— За то, что плохо прицелился. За то, что не спустился и не добил врага. Это жестокий мир, айла. Или ты. Или тебя.

Я покачала головой. Шепнула:

— Мне это не нравится.

Ветер налетел порывом, пригнул пламя к земле, раздул искры. Я поглубже закуталась в плащ Дейвара. Он был тёплый и хранил в себе запах арха.

— А что насчёт тебя? — спросил Кайрон после паузы. — Почему ты вдруг начала помогать арху в обители?

— Просто… — я пожала плечами, избегая его взгляда. — Он страдал. Я не могла пройти мимо.

«Ложь… Ложь…» — засмеялся рядом чужой тихий голос.

Я резко обернулась, вгляделась в сумрак. Но никого не увидела. И только когда вновь повернулась к костру, вдруг заметила в изгибе пламени чёрное лицо. Оно смеялось, широко раскрыв провал рта.

«Как же здесь хорошо, правда? — прошептало оно. — Мне нравится. А тебе? Только не надо ничего портить. Просто расслабься и живи, как того хотела, Элиза. В этот раз ты ни в чём не виновата. Они заслужили смерть. А ты жизнь!»

Сердце заколотилось быстро-быстро.

Я резко встала.

— Мы можем прогуляться? — спросила я, стараясь звучать спокойно.

— Конечно, — кивнул Кайрон. — Пока ещё не стемнело окончательно, есть смысл пройтись. Я и сам хотел предложить. Заодно поищем твой источник магии.

— Да… Да! Это было бы прекрасно! — обрадовалась я.

Вскоре костёр остался за спиной.

Мы зашли в небольшую рощу из высоких деревьев. Их стволы, покрытые толстой корой, уходили ввысь, теряясь в густой хвое. У земли ветки почти не росли, поэтому местность хорошо проглядывалась. Позади виднелись желтоватые точки костров, но главное — я больше не слышала надоедливого шёпота.

Мне казалось, хотя бы во сне чёрное лицо не будет ко мне приходить и нашёптывать то сладкое и заманчивое, чего втайне желает моё сердце.

И чтобы отделаться от этих гадких мыслей, я тянулась к образу тех, кто остался в Обители. К Фаире и Янтару, которые даже после смерти лежали рядом. К маленькой Тие, что боялась даже крохотного паучка. И поварихе-медведице, что давала мне булочки. И многим другим, кто, даже если бывал жесток, не заслужил смерти.

— Эй, — о чём задумалась? — вдруг сказал Кайрон. И я вздрогнула. Подняла на него взгляд.

— Просто…

— Вот возьми, — он протянул мне тонкое серебристое кольцо с изображением змеи, кусающей себя за хвост.

— Что это? — я взяла его, ощущая на пальцах холод.

— Это проводник. Знаешь игру «холодно-горячо»?

— Да…

— Так вот, это кольцо из особого редкого металла — скаэлитта. Он будет нагреваться, чем ближе мы будем подходить к источнику твоей магии. Это не потому, что в нём есть магические свойства, а потому, что он будет накапливать твою магию и как магнит тянуться к тому месту, где силу можно выплеснуть.

— Поняла, — я сжала кольцо в ладони.

— Попробуй поискать направление.

Кивнув, я вытянула кулак с кольцом и поводила им вокруг себя.

— Кажется… теплее, если направить туда.

— Вьюга сегодня нам благоволит, — улыбнулся Кайрон. — Могло совсем не быть эффекта, если источник далеко. Пойдём проверим, что это.

Мы направились в указанную мной сторону.

Снег укрывал землю плотным белым одеялом, и только кое-где выглядывали тёмные корни деревьев. Воздух полнился запахами — хвоя, свежесть, лёгкая горьковатость мороза — всё это смешивалось в один чистый, почти хрустальный аромат.

— Господин Кайрон… а давно вы знаете арха Дейвара? — спросила я, шагая рядом с вороном вглубь рощи.

— Лет с двенадцати, — хмыкнул тот. — С тех пор как два наших племени объединились ради выживания. Мы не сразу поладили… но Дейвар из тех, кого невозможно не уважать, будь ты враг или друг. Как вспомню его тогда, так икота разбирает. Не иначе как вьюга оберегает его жизнь, иначе не понять, как арх вообще дожил до сегодняшнего дня.

— Почему? Он делал что-то опасное?

— Постоянно!

— А расскажите. Пожалуйста.

Задумчиво сощурившись, Кайрон посмотрел вдаль. Налетевший ветер взлохматил его чёрные волосы, раздул полы плаща.

— Ну, например, — сказал он, выдохнув облачко пара, — когда нашему арху не было и пятнадцати, настала голодная пора. Холода стояли такие, что птицы замерзали на лету. Буря лютовала. Никто не осмеливался и носа показать из селения. День за днём мы ждали, когда же духи сжалятся и отзовут ветра. А вот Дейвар ждать не стал. Он в одиночку отправился на охоту. Его не было сутки, двое, трое… На чётвёртые сутки каждый уверился, что этот глупый юный ирбис отдал душу проатцам. Но вот — мы слышим, крики от дозороного… Дейвар вернулся!

— С добычей? — заворожённо шепнула я.

— Ещё с какой! Он пришёл с порваной шкурой, полуживой, но с куском мяса в зубах. Вырезал, сколько смог, а остаток туши убитого им зверя мы забирали потом на санях. Это спасло многих… В другой раз был не менее безумный случай. Он с братом на пару отправился договариваться с пожирателями… Это клан пещерных медведей — свирепые и даже безумные звери — но теперь и они склоняют голову перед архом. А восемь лет назад нас чуть не снесла волна осквернённых… Тогдашний арх не желал прислушиваться к здравым советам. И чтобы взять оборону в свои руки, Дейвар вызвал его на бой. Вождя звали «Яростный Войт». И не просто так…

— …и арх Дейвар победил? — я затаила дыхание.

— Не сомневайся, человечка, — горделиво ухмыльнулся Кайрон. — И после впервые получилось отбить волну без единого погибшего. С тех пор и ирбисы, и другие оборотни пустоши признали — Дейвар тот, кого благословила вьюга.

Я слушала, а в воображении будто живые возникали образы Дейвара — когда он принёс добычу, когда дрался с прошлым вождём… Такого Дейвара я ещё не знала. Но он мне очень нравился. Но одновременно что-то здесь не складывалось… Как кто-то может быть таким добрым… и таким жестоким одновременно?

— Значит… он добр к своим, да? — тихо произнесла я.

— Добр? Не уверен… Но арх справедлив.

— Хм-м, — качнула я головой. Справедлив? Но это не вязалось с тем, как он поступил с Обителью. Я чувствовала, пришло время спросить самое важное. То, ради чего я в этом сне.

— Господин Кайрон…

— Просто Кай — перебил он.

— Хорошо. Кай… Мне очень любопытно, арх Дейвар упоминал некое знамение. Что в нём? Почему ирбисы напали на Обитель?

В воздухе повисла тишина — такая же хрусткая, как снег под ногами. А потом Кайрон вздохнул и сухо ответил:

— Если коротко, то в знамении сказано, что, уничтожив семя тьмы, которое скрыто в Обители, все народы ледяной пустоши спасутся от проклятия.

Я несколько раз прокрутила услышанное в голове. Но всё равно ничего не поняла. А мне очень было нужно разобраться!

— Семя тьмы… что это? — спросила я.

— То, из-за чего продолжает существовать проклятие скверны, убивающее без разбору. Она бушует уже больше двадцати лет. Страшная мерзость. Ты её не заметишь, пока не станет поздно. Так погибли мои родители, также погибли родители арха. И в последние два года именно вокруг Обители возникали самые страшные очаги осквернённых. Ты уже встречала заражённых, Элиза?

— Нет…

— Встретишь, — мрачно пообещал Кайрон. — Знамение исполнено. Но не похоже, чтобы скверна исчезла. Арх верит, что для окончательного исполнения нужно пересечь пустошь и вернуться домой, но у меня дурные предчувствия на этот счёт.

И будто в ответ на его слова над нашими головами заскрипели ветви, ветер холодом оцарапал губы.

— Получается, — пробормотала я, глядя в бледное лицо Кайрона. — Чтобы это предсказание сбылось… вы должны были уничтожить всех в святой Обители?

— Да. Потому что семя тьмы могло прятаться в ком угодно. Или даже в нескольких душах. Поэтому важно было не упустить никого.

— Но я жива.

— Верно, — Кайрон мрачно сощурился. — Так велел арх. Он уверен, что в тебе нет семени тьмы. Ведь его носитель не способен к самопожертвованию, и уж точно не сможет испытывать сочувствие к врагу. Или творить добро, не ожидая ничего взамен. Ты же помогала арху в темнице без всякой выгоды. А значит — не можешь быть носителем семени тьмы…? — ворон сказал фразу странно, будто в последний момент перевёл её интонацией в вопрос.

«Он не уверен!» — занозой застряла в разуме мысль.

Дрожь пробрала до самых костей.

— Что там с кольцом? Нагрелось? — спросил Кайрон, меняя тему.

— Да… — выдохнула я, катая тёплый ободок в пальцах. — Немного.

— Куда указывает?

На миг засомневавшись, я всё же сказала правду:

— Туда… — и робко указала в сторону ветвистых елей.

— Пойдём.

И мы пошли.

Лес вокруг сгустился, покрытые толстой корой деревья тянулись к небу, будто пытаясь достать до звёзд, которые уже стали проступать на вечернем небосклоне. Совсем скоро стемнеет так, что и своих рук будет не разглядеть.

Мы шли молча, только снег скрипел под ногами, да ветер шелестел в ветвях. Я крепко сжимала кольцо, чувствуя, как ободок нагревается всё сильнее.

— Смотри, человечка, — напряжённо сказал Кайрон. — Похоже, нам сюда.

И я увидела впереди между деревьев сугроб…

Но что-то в его очертаниях было неправильным. Когда я несмело приблизилась, то поняла, что это туша кабана, припорошённая снегом.

Зверь лежал на боку, его брюхо было разорвано, внутренности чернели на белом уродливой кучей… Но самое жуткое, что нутро кабана тоже было чёрным — не от грязи, а будто пропитанное чернильной тьмой.

От тела исходил тяжёлый, сладковато-гнилостный запах — он щекотал ноздри, тошнотой скручивал желудок. Если бы я верила в знаки — то решила бы, что этот знак очень плохой! Он обещает смерть. …смертью он и был.

— Это… — я не могла найти слов.

— Осквернённый, — мрачно сообщил Кайрон, оставшись чуть позади. — Если очистить от снега, увидишь, что он весь словно измазан в угольной саже. Посмотри, как внутренности почернели. Значит, болен уже давно. Вероятно, он нарвался на лесного зверя, не заражённого, а обычного… На медведя, скорее всего. И тот его погрыз.

— Теперь медведь умрёт?

— Вряд ли. Осквернение редко перекидывается на обычных животных. Почти никогда. Хотя переносчиками они бывают запросто. Так значит… кольцо указывает на тушу кабана? — Голос у Кайрона был слишком спокойный. И это «слишком» дёрнуло мои нервы.

Интуиция взвилась, предупреждая об опасности. Я обернулась к Кайрону, чтобы видеть его лицо… и сейчас оно было похоже на застывшую маску.

— Нет… не к нему, — шепнула я. Но, наверное, голос меня предал. Или выражение лица. Или глаз. Потому что Кайрон что-то понял. И сказал с кривоватой улыбкой:

— Почему ты отрицаешь, айла? Кровь — это прекрасная магия. Говорят, ей можно написать что угодно, и всё сбудется. Попробуешь?

— … и хорошее тоже можно написать?

Ворон рассмеялся, но в его смехе не было радости.

— Хах, нет! Кровь не приносит ничего хорошего. Только плохое. Её корни растут из тьмы. Из тёмного сердца и гнилой души! Только такая душа может использовать кровь для магии. И только такая хитрая душонка могла суметь обмануть нашего арха.

— …, — я вздрогнула. Сжалась.

— Ты ведь помогала ему не из доброты, верно?

— … — у меня пересохло в горле.

— Только истинное семя тьмы способно колдовать на крови, — слова ворона били наотмашь.

— У меня нет такой магии!

— Посмотри вниз, айла, — почти ласково попросил Кайрон.

Я опустила взгляд. И увидела жуткое…

От кабана текли чёрные кровавые струйки… они тянулись в мою сторону, будто их притягивало магнитом.

И самое ужасное, что нечто в моей груди отозвалось на эту кровь — болезненно завязалось в тугой узел, начало пульсировать, гораздо отчётливее, чем даже биение сердца.

Я сглотнула ком… а показалось, будто стеклянное крошево.

Подняла взгляд на Кайрона.

— Иди ко мне, — сказал он с прежней улыбкой, но она была острее стали. Тёмные глаза смотрели со смесью ненависти, отвращения… и страха. Как на врага, лично повинного в его боли. Единственная рука ворона скользнула под чёрный плащ и легла на рукоять кинжала.

А в следующий миг, Кайрон кинулся на меня.

Я вскрикнула от испуга, попыталась отступить! Но поскользнулась, и лезвие просвистело над головой, срезав взметнувшуюся прядь волос.

Упав на снег, я резко откатилась в сторону, снова чудом увернувшись от удара! Вскочив, побежала, не разбирая дороги.

Я спотыкалась о корни и ветки, утопала в холодном снегу! Морозный воздух обжигал лёгкие. Плащ цеплялся, мешаясь. Кайрон же спокойно шёл следом, словно хищник, что идёт за раненой добычей. Я слышала его шаги, слышала голос — он повторял: «Не нужно убегать, айла. Твоя смерть принесёт благо».

Но я не хотела умирать! Не снова!

Поэтому отчаянно бросилась в сторону, но нога вдруг зацепилась за корень, и я кувыркнулась, покатилась вниз по крутому склону, который не заметила.

Мир завертелся, стволы и ветки замелькали перед глазами.

Я ударялась о камни и корни. Снег холодом царапал лицо.

И вдруг что-то твёрдое врезалось в голову, затылок ошпарило. Мир потемнел. И последнее, что я увидела — это спускающегося ко мне мрачного Кайрона.