Испорченная принцесса

28

БРИАННА

После двух часов обсуждения каждой детали, произошедшей сегодня ночью по видеосвязи с Дэмиеном, Галеном, Стефаносом, Энцо и его братом, Нико наконец обхватил меня за плечи, чтобы привести в свою квартиру и, надеюсь, в свою постель.

Я чертовски измотана. Как физически, так и эмоционально.

Услышать все, что ребята пережили сегодня вечером, как близко это место было к тому, чтобы быть захваченным итальянцами, было ужасно. Но когда Стелла и Эмми начали пересказывать события нашей ночи, я обнаружила, что то, что мы пережили, было ненамного лучше.

Однако я узнала несколько вещей, которые никогда не хотела и не должна была знать, например, о том, кто на самом деле владеет поместьем, в котором мы находились, и о том, что сегодня ночью погибло больше сотрудников, чем нужно, когда итальянцы совершили глупое нападение на него в надежде добраться до нас.

Я понятия не имею, о чем они думали. Никто из ребят не знает, что не слишком обнадеживает. Они могут только предположить, что эго Рикардо Мариано раздулось настолько, что он думает, будто может справиться с кем угодно и победить. С этим не согласны почти все местные жители.

Оказывается, не только самые надежные члены Семьи вышли сегодня на бой, чтобы покончить с этим извращенцем. К удивлению Эмми, ее дяде, отцу и старым друзьям из поместья Ловелл было доверено принять в этом участие.

Этот шаг и тот факт, что нам всем разрешили присутствовать при обсуждении, доказывают, насколько серьезна ситуация с утечкой.

Дэмиен и ребята сейчас не могут доверять своим людям.

Кто-то слил информацию о нашем местонахождении, и, насколько мы все понимали, знали об этом только мы. Похоже, их проблемы могут быть ближе, чем они думали вначале.

— Завтра вечером возвращаемся сюда, — командует Тео, когда мы все начинаем двигаться.

— Будет сделано, Босс. — Себ отдает честь, как идиот, прежде чем поднять Стеллу с места и перекинуть ее через плечо. — Мы все равно будем заняты до этого времени. Ты же знаешь, что моя девчонка, когда она становится совсем плохой, возбуждает меня до чертиков.

Я не замечаю, как Нико двигается, пока его пальцы не запутываются в моих волосах, а моя голова не откидывается назад, так что мне ничего не остается, как поднять на него глаза.

— Он не ошибся, детка. Уверен, что никогда не забуду вид тебя, покрытой кровью нашего врага. Меня это чертовски заводит, — рычит он и, на случай если я подумаю, что он лжет, прижимается своей длиной к моему бедру, чтобы доказать свою точку зрения.

Несмотря на мое изнеможение, в горле раздается рык желания, а по позвоночнику пробегает дрожь из-за его властной хватки.

— К черту мою реальную жизнь, — внезапно рявкает Алекс, вырывая нас из омута похоти и привлекая к себе внимание. — Вы что, всерьез собираетесь свалить, чтобы… ну, потрахаться? Опять?

Я бросаю взгляд на другие пары в комнате.

— Да, уверена, что именно так все и будет.

— А как же я? — надувается он, как милый маленький щенок.

— Ммм…

— Один из вас позволит мне присоединиться, верно?

— Отвали, чувак, — рявкает Тео.

— Что? Мне даже не нужно никого трогать, кроме себя. Но в одиночку это не весело.

— Увидимся позже, чувак. Наслаждайся своей правой рукой, — объявляет Себ, выходя из комнаты со Стеллой через плечо.

— Брат? — спрашивает он, с надеждой глядя на Деймона.

— Хорошая попытка. У тебя был шанс украсть мою девочку, и ты его упустил. Теперь она вся моя.

Тоби и Джоди быстро следуют его примеру и покидают пентхаус Тео.

— К черту все это дерьмо, — шипит Алекс, правильно полагая, что мы с Нико не собираемся приглашать его поиграть — по крайней мере, я надеюсь, что Нико со мной на одной волне в этом вопросе.

— Куда ты идешь? — спрашивает Эмми, к ужасу Тео.

— Мегера, — рычит он.

— Остынь, Папочка, — дразнит она. — Я не собираюсь ничего предлагать. — Она в отчаянии закатывает глаза.

Алекс качает головой, глядя на них двоих.

— Я найду кого-нибудь, с кем будет веселее, чем с вами, ублюдками. — Он резко вылетает из квартиры, захлопывая за собой дверь.

— Ладно, что ж. Спокойной ночи, кузен, — бормочет Нико, прежде чем вывести меня из комнаты и направить в ту сторону, куда ушли все остальные.

Мои ноги едва поспевают за ним, когда он практически бежит в другой конец коридора к своей собственной входной двери, и как только мы оказываемся внутри и одни, он прижимает меня спиной к стене и впивается своими губами в мои, словно не может дождаться еще одного мгновения, чтобы попробовать меня на вкус.

Потрясающе!

Я отвечаю на его отчаяние яростным поцелуем. Наши зубы сталкиваются, а языки — впиваются друг в друга.

— Черт. Это было дольше, чем нужно. Все, о чем я мог думать, — это целовать тебя, есть тебя, трахать тебя, слышать твои крики, — признается он.

Оттащив меня от стены, он начинает стягивать с меня одежду, оставляя ее позади, пока мы движемся к его спальне.

К тому времени, как мы добираемся туда, мы оба голые и более чем готовы к тому, что произойдет дальше.

Как только моя спина оказывается на простынях, мои ноги раздвигаются, и он оказывается внутри меня. Никакой подготовки, никакой возни, просто отчаянный мужчина берет именно то, что ему нужно, и я здесь для этого.

— Блядь, да, — кричу я, когда он опускается в меня до упора, и все мое тело взлетает вверх по кровати от его мощных толчков.

В отличие от предыдущей кровати, которую мы уничтожили, кровать Нико немного прочнее. Она не дребезжит, когда он впивается в меня так, будто от этого зависит его жизнь.

— Кончай, Сирена. Мне нужно почувствовать, как ты душишь жизнь в моем члене.

— НИКО, — кричу я, впиваясь ногтями в и без того исцарапанную кожу его спины, пока он подгоняет меня все выше и выше.

— Черт, да. Черт, НИКО.

— ДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — прорычал он, переступая через край и снова заполняя меня до краев.

Его руки ослабевают, и он рушится на меня сверху. Жарко, липко и потно, но никто из нас ничего с этим не делает. Он даже не успевает отстраниться от меня, как мы оба теряем сознание.

Когда я снова прихожу в себя, яркое летнее солнце проникает сквозь распахнутые шторы, и от его жара мое тело сгорает вместе с мертвым грузом, приковавшим меня к кровати.

Опустив взгляд, я обнаруживаю, что Нико крепко спит, свернувшись вокруг меня, как гребаная змея.

Если бы не отчаянная потребность пописать, я могла бы просто лежать и наслаждаться этим редким мирным моментом с ним. Но если я не сдвинусь с места, то мы оба примем такую ванну, какую никто из нас не хочет.

— Нико, — шепчу я, надеясь разбудить его настолько, чтобы он отпустил меня. Но огромный осел даже не вздрагивает. — Нико, — говорю я чуть громче.

Ничего.

— Тебя действительно послали для того, чтобы испытать меня, да? — бормочу я, пытаясь отцепить его конечности от своего тела.

Это требует некоторых усилий, но в конце концов мне удается выскользнуть из-под него.

А он все еще не просыпается.

Я иду в его ванную с печальной улыбкой на лице и, прежде чем закрыть дверь, оборачиваюсь, чтобы увидеть Нико, лежащего на животе, с голой задницей, обнимающего подушку.

Потребность в ванной останавливает меня от поиска телефона, чтобы сделать снимок, но он может поставить свою репутацию плейбоя на то, что я получу это фото для своего «банка для дрочки», как только выйду.

— О, да, — вздыхаю я, чувствуя, как облегчение захлестывает мой организм.

Сидя, я оглядываю аккуратную ванную комнату Нико, вспоминая другие разы, когда я бывала здесь, и оцениваю, насколько все изменилось в этот раз.

Впервые… возможно, за всю свою жизнь я не планирую побег.

Возможно, я и раньше проводила ночь с Нико, — даже с Брэдом… но я всегда просыпалась с планом побега, и необходимость оставить пространство между мной и моим партнером по кровати была для меня самым важным в эти несколько мгновений.

Но сейчас уходить — последнее, о чем я думаю.

Я думала, что этот момент будет пугающим, но после всего, что произошло вчера, я в основном просто расслаблена тем, что выйду из этой комнаты и снова заберусь к нему в постель.

На прошлой неделе я делала все возможное, чтобы вычеркнуть его из своей жизни. Я знала, что это бессмысленно, хотя и отказывалась признавать этот факт. Удивительно, как быстро все может измениться. Особенно когда живешь такой жизнью, как Нико и другие парни.

Любой из них — любой из нас — мог умереть прошлой ночью. Одно неверное движение, и сегодня наша маленькая семья может лишиться жизненно важных частей.

Отрезвляющих мыслей о том, чем могла закончиться прошлая ночь, достаточно, чтобы я перестала пытаться вернуться в постель. Я знаю, что если я это сделаю, то просто буду лежать там, проигрывая все это в голове снова и снова, пока не сойду с ума.

Поэтому вместо того, чтобы улизнуть, я включаю душ, беру у Нико зубную щетку и начинаю готовиться ко дню, который, надеюсь, пройдет в безделье.

Когда я возвращаюсь из ванной с полотенцем, обернутым вокруг моего еще влажного тела, он все еще лежит в отключке, великолепно обнаженный.

Не обращая внимания на свою сумку для ночевки, я открываю гардероб Нико и краду одну из его футболок. Я беру трусики, но не надеваю их. Вместо этого я закручиваю кружево вокруг его свободных пальцев и отправляюсь на поиски своего телефона.

Убедившись, что его аппетитная задница запечатлена во всех возможных ракурсах, я на цыпочках выхожу из комнаты и закрываю за собой дверь.

Я обхожу все комнаты в его пентхаусе, вбирая в себя каждую унцию Нико, которую только могу.

Возможно, я бывала здесь уже несколько раз, но никогда не заглядывала за большинство дверей. Возможно, у меня был полный доступ к его телу, но его жизнь, его дом всегда были чужими.

Тогда мне и в голову не пришло бы подглядывать. Но теперь все изменилось, или, по крайней мере, мне кажется, что изменилось.

Внезапно я перестала чувствовать себя частью, которая не вписывается в его дом. Как предмет мебели, которому не место.

От того, как быстро все изменилось, у меня голова идет кругом. Но, наверное, два случая близкой смерти за одну неделю могут сделать это с вами.

Нам обоим очень повезло, что мы ушли от этого столкновения в прошлые выходные, но еще больше нам повезло прошлой ночью.

Я закрываю дверь в его кабинет — комнату, о которой я даже не знала, — и возвращаюсь на кухню.

Я нахожу капсулу с кофе и опускаю ее в кофеварку, а затем роюсь в шкафах в поисках кружки.

Я смеюсь, когда мне на глаза попадается кружка с мультяшным динозавром.

Вокруг милого маленького персонажа написано «Не будь пиздазавром».

Определенно, это что-то, что купил Алекс.

Мои мысли устремляются к единственному одинокому члену нашей компании, и я не могу не задаться вопросом, чем он занимался прошлой ночью. Вполне возможно, что он просто спустился к себе в квартиру, взял тюбик вазелина и стал развлекаться в одиночестве. Но если он все же преодолел ночную усталость, куда бы он пошел? В клуб? Почему-то я этого не могу представить.

Выбросив мысли о нем из головы, я беру со стойки свою кружку с горячим кофе и телефон, а затем открываю стеклянную стену Нико от пола до потолка и устраиваюсь поудобнее на его диване в тени.

Жара летнего дня обволакивает меня, словно теплые объятия, заставляя мечтать о том, чтобы оказаться где-нибудь за границей, одетой только в бикини и собирающейся отправиться на пляж.

Рай.

Я делаю глоток кофе и просто расслабляюсь.

Все в порядке, и мы здесь в безопасности.

Если я что-то и поняла прошлой ночью, так это то, что это здание — одно из самых охраняемых в городе. Думаю, это не должно быть сюрпризом. Здесь живет следующее поколение Семьи Чирилло. Что-то мне подсказывает, что их охраняют даже более яростно, чем нынешних лидеров. Они — будущее, в их руках вся власть.

У меня голова идет кругом от одной мысли о том, что ждет этих ребят в будущем. С одной стороны, они обычные подростки. Ладно, безумно богатые и красивые подростки. Но с другой стороны, они такие важные, грозные солдаты мафии. В некоторые дни очень трудно совместить эти два понятия. Но бывают моменты, как вчера вечером, когда все они вошли в номер отеля, покрытые кровью и грязью, словно побывали на войне, и понять все это становится гораздо проще.

Они похожи на меня, только гораздо опаснее.

Я могу быть тусовщицей Брианной, которая перепихнется с любым парнем, который посмотрит на меня правильным взглядом, и в то же время быть благоразумной учительницей, которая стоит перед комнатой, полной впечатлительных подростков, и пытается научить их быть порядочными людьми.

Две совершенно разные личности могут сосуществовать.

Мой телефон жужжит рядом со мной, отрывая меня от моих мыслей, и, обнаружив, что на экране появилось имя Джоди, я открываю его и читаю ее сообщение.

Лучшая сучка: Доброе утро! Как твоя голова и вагина? Крутится и болит?

Я издаю очень непривлекательный смех.

Бри: Я и сама не смогла бы сказать лучше. Ты можешь говорить?

Лучшая сучка: Дай мне пять минут, и я тебе позвоню.

Опустив телефон, я снова погружаюсь в свои мысли, потягивая кофе, и не успеваю опомниться, как на мой телефон поступает входящий видеозвонок от моей девочки.

— Привет, — говорю я, проведя пальцем по экрану и держа его перед собой.

— Привет, как дела?

— Кроме того, что все кружится и болит? — легкомысленно спрашиваю я.

— Да, прошлая ночь была…

— Интенсивной? — перебиваю я.

— Это один из способов описать это.

Она опускает телефон, позволяя мне видеть, где она находится.

— Джоди Уокер, ты все еще голая в кровати, в которой твой мужчина трахал тебя прошлой ночью? — спрашиваю я, притворно ужасаясь.

— Да, черт возьми. А еще мне интересно, почему ты не лежишь на том же самом месте с Чирилло между бедер.

Я не могу удержаться и хихикаю, как девчонка, над ее предложением.

— Бри, — вздыхает она, становясь такой мягкой и ласковой от моего проявления привязанности к мужчине, которого я уже несколько месяцев пытаюсь убедить всех, что не хочу.

— Он все еще спит. Думаю, я его утомила.

Она насмехается над моим предположением. — Сомневаюсь. Я видела этого мальчика в действии. Он может продержаться всю ночь.

— И я могу подтвердить, что это правда.

— Везучая сучка, — поддразнивает она.

— О да, потому что тебе есть на что жаловаться со своим извращенцем.

— Ты не услышишь от меня никаких жалоб, — говорит она с широкой ухмылкой.

— Понравилось новое белье, да?

Господи, покупка этого белья вчера утром кажется мне целой вечностью назад.

— Даже не успела вытащить его из сумки.

Я одобрительно присвистываю.

— Серьезно, Бри. У тебя все хорошо?

Мне не нужно больше ничего говорить, чтобы понять, что она говорит о парне, чьи сонные артерии я перерезала бутылкой прошлой ночью.

Меня пробирает дрожь при воспоминании о его теплой крови, брызнувшей мне на лицо. Желудок сворачивается, желчь подкатывает к горлу, но мне удается взять себя в руки, прежде чем я буду вынуждена бежать в шикарную ванную комнату Нико.

— Это… Это было необходимо.

Она кивает, но я не упускаю из виду, что она внимательно изучает меня.

— Я в порядке, обещаю.

— Хорошо. Но если что-то изменится, я буду рядом.

— Я знаю, — тихо говорю я, больше благодарная за ее поддержку, чем думая, что она понимает.

Я не наивна, я знаю, что то, что я сделала прошлой ночью, вернется и будет преследовать меня. Но сейчас я сосредоточена на другой большой перемене в моей жизни — более позитивной, чем та, в результате которой я превратилась в убийцу.

Желчь снова бурлит в моем желудке.

— Ну, как тебе твой любимый сексуальный вредитель? — спрашивает Джоди, меняя тему.

— Он… Нико, — говорю я со смехом в качестве объяснения.

— Так это все? Вы действительно вместе или…

— Да, — прорычал глубокий голос у меня за спиной. — Мы вместе. Заключили сделку. Разве не так, детка?

Его тень падает на меня, но я не успеваю повернуться, чтобы посмотреть на него, как Джоди визжит: «Нико Чирилло, убери свой член прямо сейчас».

При ее словах я поворачиваюсь быстрее. Как я и ожидала, он стоит там, дерзкий, наглый, голый, как в день своего рождения, с уже эрегированным членом в руке, что я чертовски ценю. А вот моя лучший подруга — не очень.

— О, Джо-Джо, не грусти, — поддразнивает он. — Я знаю, что у Тоби маленький, но он может полностью компенсировать это усилиями и секс-игрушкой или двумя.

Я звонко смеюсь, а Джоди на другом конце провода пыхтит.

— Да, я пойду. Наслаждайся этим, Бри. И позвони мне, если я тебе понадоблюсь.

Телефон выхватывают у меня из рук, прежде чем я успеваю попрощаться.

— Эй, — жалуюсь я, наблюдая, как Нико целует Джоди и обрывает звонок.

Он бросает трубку на другой конец дивана и смотрит на меня горячими, немного неуверенными глазами.

— Ты ушла, — говорит он, и эти два слова полностью объясняют его необычный взгляд.

— Мне нужно было в туалет, — объясняю я. — Потом я пришла за кофе и… хотела, чтобы ты отдохнул. — Я пожимаю плечами, чувствуя себя странно застенчивой под его пристальным взглядом.

— То, что ты сказала Джоди, — правда? — загадочно спрашивает он, заставляя меня перебирать в уме, о чем мы говорили. Это легче сказать, чем сделать, пока он медленно поглаживает свой член прямо передо мной.

— Ммм… о чем? — спрашиваю я, бесстыдно наблюдая за ним.

— О том, что ты в порядке.

— Ох, а не о том, что ты сексуальный вредитель? — спрашиваю я, внезапно вспомнив что-то, что он, должно быть, подслушал.

— Мы уже знаем, что это правда, — поддразнивает он, придвигая свое аппетитное тело ближе.

Раздвинув ноги, я опускаю ступни на пол, более чем готовая к нему.

— Брианна, — предупреждает он, заставляя меня оторвать взгляд от его члена и посмотреть ему в лицо.

Это его вина. Если он хотел серьезно поговорить, то должен был прийти сюда полностью одетым. Или, как минимум, надеть пару боксеров.

— Я в порядке, — шепчу я, чувствуя, как его взгляд проникает мне в душу.

— Не лги мне. Если…

— Я не вру, обещаю. Я не думаю об этом. Но когда подумаю, если мне нужно будет поговорить, я поговорю.

Он кивает, принимая мои слова. — Я был там, помнишь? Я знаю, каково это — сделать то, что ты сделала прошлой ночью.

— Может быть, когда-нибудь мы сможем сравнить записи.

— Да, может быть, — размышляет он. — Если ты не думаешь об этом, то, о чем же ты думаешь?

Я опускаю глаза вниз по его телу, рассматривая каждую мышцу, выемку и бугорок на его внушительной груди и животе, пока не прослеживаю линии V до его твердого члена.

— Тебе действительно нужно спрашивать?

— Маленькая грязная шлюшка, — пробормотал он.

— Нет смысла что-то менять сейчас, — пробормотала я.

— Встань на колени, Сирена. Я хочу смотреть, как ты высасываешь меня досуха, пока город движется вокруг нас.

Я смотрю через стеклянный балкон, видя крошечные машины, движущиеся по дороге под нами. Там внизу есть люди. Сотни, тысячи. Но никто из них не может разглядеть нас здесь, наверху. Да это и не важно, даже если бы они могли. Страх, что за нами наблюдают, вряд ли помешает мне прямо сейчас попробовать своего мужчину на вкус.

Соскользнув с подушки, я прижимаю колени к теплому кафельному полу и провожу ладонями по его твердым бедрам, а затем наклоняюсь вперед, чтобы впитать вытекающую из его щели сперму.