История одной страсти

25.

Йэн наклонился, чтобы поднять очередную корягу. «Не думай о боли. Подними и не урони эту чертову корягу». Уронить значило получить очередной удар кнута. Крепко держа корягу, он отнес ее к повозке. Один шаг, другой, третий. Только бы не упасть.

Он научился контролировать боль еще при Каллодене, когда после боя, раненный, пытался спастись от плена. Тогда он понял, что можно заставлять свое тело совершать невозможное, можно полностью подчинить его воле.

Сейчас его поддерживала мысль о Фэнси, о ее улыбке, лучистых янтарных глазах, о ее мягкости и благородстве. Он вспоминал, как она держится в седле, как ветер развевает волосы, а щеки горят румянцем. Он вспоминал ее нежную кожу, гибкое тело в его объятиях, ее ласки и поцелуи.

Когда он увидел ее с Фортуной в коляске, катившей по аллее, то решил, что это видение, что воспаленное воображение сыграло с ним злую шутку. Однако к ней навстречу поскакал Марш, и Йэн понял, что не ошибся. Она была так далеко. Видела ли она его? И зачем она приехала? Набрав в легкие воздуха, Йэн выпрямился. Фэнси не должна увидеть его склоненным.

На минуту остановившись, коляска покатила дальше, к дому, и он потерял ее из виду.

Прошли часы, или ему так показалось за тяжелой работой по расчистке земель под плантации. От рабов он услышал, что это последний участок необработанной земли в Марш-Энде. Остальные поля были истощены из-за чрезмерно интенсивного возделывания. Йэн работал, а в мозгу у него прокручивались планы побега, казавшиеся ему реальнее, чем его плен.

Однако, приходя в себя, он понимал, что побег пока невозможен. Он был слишком слаб. Рана еще не затянулась, сломанные ребра давали о себе знать, а исполосованная кнутом спина нещадно болела. Ему нужно выждать время, чтобы восстановить силы. И тогда… тогда он убьет Роберта Марша.

Увидев возвращающийся экипаж Фэнси, Йэн поискал взглядом Мартина. Он был далеко. Йэн выпрямился и присмотрелся внимательнее. На этот раз возницы не было. Лошадьми правила Фэнси, а рядом с ней сидела Фортуна. Она не посмотрела в его сторону, но, похоже, Роберт не причинил ей зла. Зачем она приезжала к нему? Торговаться о его жизни, ставя на кон свою собственную? Он знал, что она способна на это, хотя эта мысль была ему невыносима.

Йэн потерял счет времени. Солнце было в зените. Боль и усталость навалились на него с новой силой. Хотя рабам разрешалось выпить по глотку воды из большой бочки, ни о какой еде не было и речи.

Йэн закрыл глаза, пытаясь справиться с подступившей дурнотой. Сознание уже покидало измученное тело, но громкое карканье привело его в чувство. Прислушавшись, он понял, что где-то поблизости уже несколько минут каркает ворона.

Он поднял голову и не поверил глазам. Должно быть, у него снова начались видения. Однако ворона и не думала улетать.

Вытерев пот со лба, Йэн увидел Мартина на другом конце поля. Он избивал провинившегося беднягу. Это значило, что на несколько минут Йэн в безопасности.

Йэн поднял голову и тихо засвистел. Он слышал, как Фэнси подзывала таким свистом Непоседу.

Птица резко устремилась вниз, кружа над ним. Убедившись, что Мартин далеко, Йэн пригнулся, словно выкорчевывал очередную корягу, тихо свистнул и протянул руку. С тихим шелестом крыльев Непоседа спланировала к нему.

Йэн сразу же заметил привязанные к ее лапам клочки бумаги. Он быстро размотал стягивающие их тесемки и спрятал записки под веревку, подпоясывающую брюки.

— Прости, старина, — прошептал он вороне, — сегодня мне нечем тебя угостить. Тебе придется вернуться к хозяйке, чтобы получить свою долю. Ну же, давай. Лети к Фэнси. — Он вскинул руку, и Непоседа взмыла вверх, громко каркая и направляясь к лесу.

Йэну не терпелось прочесть записки. Он повернулся, чтобы посмотреть, где Мартин, и выругался сквозь зубы. Надсмотрщик уже пересек поле и направлялся прямо к нему. К ужасу Йэна, Мартин заметил ворону и вскинул пистолет, готовый выстрелить.

Рухнув на землю, Йэн громко закричал за секунду до выстрела, чтобы отпугнуть птицу. Пуля пролетела мимо, и Непоседа скрылась в гуще деревьев. Мартин подлетел к Йэну и замахнулся кнутом. Йэн попытался встать, но не мог пошевелиться. Кнут опустился на его спину, потом еще раз, и еще…

Йэн лежал на земле, и на этот раз ему не удалось встать. Он пытался, но руки и ноги отказывались слушаться. Боль притупилась, мир подернулся дымкой. Он подумал о забвении. Если не двигаться и не пытаться пошевелиться…

Но в этот момент в голове как вспышка молнии сверкнула мысль о записках.

Йэн оперся на руки и оттолкнулся от земли. Внезапно он почувствовал, как чьи-то руки подхватили его. С чужой помощью он встал на ноги и несколько секунд покачивался, возвращая равновесие. Коротким кивком он выразил благодарность темнокожему рабу, который молча трудился весь день бок о бок с ним.

— Возвращайся к работе, ленивый ублюдок, — раздался голос надсмотрщика.

Йэн повиновался. Солнце клонилось к закату. Наконец, улучив минуту, когда надсмотрщика позвали на другое поле, Йэн вытащил из пояса записки и быстро пробежал их глазами. Затем прочел снова. Буквы были неразборчивы, однако он не сомневался, что прочел все верно. Первой реакцией была злость на Фэнси. Сейчас, в этот самый момент, она ждала его в укромном месте. Разве не понимала она, что с ней будет, если ее поймают при попытке помочь ему сбежать? Как могла она так рисковать собой, Фортуной, детьми?

Ради него она рисковала всем, что было дорого для нее.

Он не мог не отплатить ей тем же. Кэти, скорее всего, уже потеряна для него. Он давно знал это в глубине души, хотя отказывался верить, цепляясь за малейшую надежду. Но он может кое-что сделать для Фэнси и ее семьи. Черт возьми, он любил их. Он не хотел пускать их в свое сердце, но сейчас не было смысла отрицать очевидное. Он сделает все, чтобы защитить их, даже если это будет стоить ему жизни.

Йэн сунул клочки бумаги в рот, разжевал и проглотил их. До конца работы осталось немного. Ему нужно продержаться, и он продержится.

Наступили сумерки, и надсмотрщик погнал утомленных работой рабов к баракам, расположенным за конюшней, где держали Йэна.

Ему было легко изобразить до крайности изможденного человека — достаточно было немного ослабить самоконтроль. Он хотел, чтобы Сесил Мартин перестал видеть в нем угрозу и хоть немного ослабил бдительность.

Подойдя к баракам, рабы свернули к общему котлу, под которым уже горел огонь, а Мартин отвел Йэна в конюшню.

— Ты получишь свое позже, — процедил он.

Войдя в конюшню, Йэн быстро осмотрелся. В записке было сказано: «сено». Рядом со стойлом, где держали его, лежала кипа сена, приготовленная для лошадей на следующий день. Оказавшись в нескольких футах от этой кипы, Йэн упал, выставив вперед руки. Он начал лихорадочно шарить под сеном. Его пальцы нащупали холодную сталь за мгновение до того, как ботинок надсмотрщика ударил его в бедро. «Хорошо, что удар пришелся не по ребрам», — криво усмехнулся Йэн.

Времени на раздумья у него больше не было. Йэн застонал и перекатился на спину, невзирая на боль. Вытащив пистолет из-под сена и держа его обеими руками, Йэн навел его на Мартина.

Лицо надсмотрщика побагровело от злости, но, увидев выражение лица Йэна, Мартин побледнел.

— Ты напрашиваешься на неприятности, — сказал он.

— Неужели? — улыбнулся Йэн. — Странно, а мне кажется, что неприятности будут у тебя. Я с удовольствием всажу пулю тебе в сердце. Ты даже не представляешь, с каким удовольствием я это сделаю.

— Тебя повесят.

— Может быть, но ты этого уже не увидишь. Виселица стоит возможности прикончить тебя. А теперь сними с меня кандалы.

— У меня нет ключей.

— Очень плохо. — Йэн взвел курок. — Я все равно мертвец и не возражаю, если ты составишь мне компанию. По крайней мере, на полпути.

Лицо Мартина исказил страх.

— Марш убьет меня.

— Возможно, но это будет несколько позже, чем убью тебя я. — Его шотландский акцент усилился, как всегда с ним бывало в минуты ярости.

— Если я дам тебе ключи…

— Никаких условий. Либо ты отдаешь мне их, либо я забираю их с твоего трупа.

Мартин достал с ремня связку ключей.

— Очень осторожно, — предупредил Йэн.

Движения надсмотрщика стали такими медленными, что Йэн вынужден был поторопить его, махнув пистолетом. Он надеялся, что чертова игрушка была заряжена.

Когда Мартин наконец протянул ему ключи, Йэн покачал головой:

— Нет, это сделаешь ты. У тебя получится лучше.

Мартин неохотно склонился над кандалами, и, улучив момент, Йэн обрушил пистолет на его затылок. Мартин потерял сознание. Йэн снял с его пояса нож и заткнул за пояс. Перепробовав несколько ключей, он открыл замок и высвободил ноги. Тяжело дыша и бормоча под нос проклятия, он снял с Мартина рубашку и ботинки и затащил его в стойло, где надел на его ноги кандалы. Найдя веревку, он связал Мартину руки и, отрезав лоскут от его брюк, засунул в рот кляп.

Без кандалов Йэн чувствовал себя значительно легче. Туман в голове прояснился, боль отступила на второй план. Возможно, ему удастся осуществить придуманный Фэнси план.

Поспешно прикрыв исполосованную спину рубашкой надсмотрщика, Йэн поднял слетевшую на пол шляпу и надвинул ее на лоб. Он также обулся и, осмотрев лошадей в конюшне, выбрал самую, на его взгляд, быструю и оседлал ее. Наклонив голову к шее животного, он дважды проскакал по коридору конюшни, привыкая к норову лошади. Нужно было спешить: рабы, приставленные к лошадям, должны были вернуться с ужина с минуты на минуту.

Подъехав к дверям конюшни, он услышал приближающиеся голоса. Дольше ждать было нельзя, но Йэн не хотел вызвать подозрение. Он надеялся, что в одежде Мартина и в надвинутой на глаза шляпе его примут за надсмотрщика. Слегка пришпорив лошадь, он рысью пустил ее из конюшни.

Никто не обратил на него внимания. Большинство рабов ужинали, опустив глаза в миски с едой.

Усилием воли Йэн сдерживал нетерпение, пока не выехал за ворота, а мрачное поместье не скрылось из виду. Тогда он привстал в стременах и пустил коня в галоп, наслаждаясь энергией и скоростью животного.

Он был свободен!

Фэнси взволнованно мерила шагами поляну у ручья. Тим сидел у соседнего дерева, изредка бросая камешки в поток, жаждавший дождя. Фортуна уже отогнала коляску домой, захватив Непоседу. Обе они блестяще справились со своими задачами.

В самом деле, ворона превзошла самые смелые ожидания Фэнси. На обратном пути от Роберта они принесли Непоседу в клетке, сделанной Джоном, к опушке, примыкавшей к полю, где работал Йэн. Привязав к лапам Непоседы записки, Фэнси несколько минут повторяла имя Йэна и показывала на поле, а потому дала птице команду и взмахнула рукой.

Ее сердце упало, когда Непоседа несколько раз отказывалась лететь в поле, удобно устраиваясь на соседних деревьях. Но в конце концов уговоры все-таки помогли, и ворона улетела. Фэнси видела, как Непоседа спланировала вниз, и потеряла ее из виду. Ожидание показалось ей вечностью.

Наконец ее любимица вернулась. Записок на лапах не было. Значит, миссия Непоседы выполнена. Фэнси горячо молилась, чтобы записки попали по назначению.

Сотни вопросов роились у нее в голове, пока она металась по поляне у лесного ручья, изнывая от нетерпения. Шли часы, а Йэн все не появлялся. Ее тревога усилилась. Вдруг он не смог найти пистолет, оставленный Фортуной, пока Фэнси отвлекала беседой Роберта? Может, его перевели в другое место и все их усилия пропали даром? Возможно, ему не удалось украсть лошадь, и он вынужден идти пешком, или он забыл, где ручей, возле которого они последний раз занимались любовью.

Сумерки сменились ночной темнотой, и ее беспокойство достигло предела. Вдруг Фэнси заметила, как Грей, привязанный с двумя другими лошадьми к дереву у ручья и мирно щипавший траву, поднял голову, навострил уши и тихо заржал. Переглянувшись с Тимом, она посмотрела в сторону дороги, которая проходила в полумиле от ручья и в будние дни была почти пустынна: после полудня они не видели на ней ни одного путника.

Но чуткое животное не ошиблось. Кто-то приближался.

Схватив поводья Грея, Тим вскочил на стоящего рядом мерина. Фэнси, затаив дыхание, ждала возле оседланной кобылы. Ее сердце билось так сильно, что Тим, должно быть, слышал его стук.

На поляну ворвалась чужая лошадь, неся на себе всадника. Его манеру держаться в седле Фэнси узнала бы из тысячи. Это был Йэн.

Оставив Тима с лошадьми, она бросилась ему навстречу. Спрыгнув на землю, он сжал ее в объятиях. Ей казалось, что она видит сон. От него пахло потом и кровью, но в эту минуту для нее не было более желанного запаха. Проведя рукой по его спине, Фэнси заметила, что рубашка слишком велика.

— Одолжил у Мартина, — коротко объяснил Йэн.

Не говоря ни слова, она расстегнула рубашку и осмотрела его спину. Увидев следы кнута, она задрожала.

— Боже, — прошептала Фэнси, боясь причинить ему боль неосторожным движением. — Что они с тобой сделали?

— Мне случалось попадать в переделки похуже, — усмехнулся Йэн.

— Слабое утешение, — заметила она. Но Йэна мало заботили собственные раны. Схватив Фэнси за плечи, он заглянул ей в глаза:

— Как Ноэль? Я видел…

— Он в порядке, — заверила она Йэна и услышала его облегченный вздох. — Пуля прошла навылет сквозь плечо, и он потерял немного крови. Но заражения нет. Этим утром он уже был на ногах и умолял нас взять его с собой.

Йэн закрыл глаза и пробормотал:

— Слава богу, с ним все в порядке. — Мозг его снова заработал четко. — Нам нужно ехать. Они бросятся в погоню. — Но все же он помедлил, чтобы поцеловать ее, вложив в поцелуй всю страсть своего сердца. — Ты сумасшедшая. Если бы с тобой что-нибудь случилось…

— Роберт не догадается, как у тебя оказался пистолет, — быстро сказала она. — Он поверит, что надсмотрщик допустил оплошность. Я скажу ему, что…

— Ты и на пушечный выстрел к нему не подойдешь, — в его голосе опять зазвучал шотландский акцент, но Фэнси лишь улыбнулась.

— Какое-то время не подойду, — легко согласилась она. — Мне нужно съездить в Аннаполис. Роберт подделал завещание, в котором говорится, что Джон оставил все ему — землю, лошадей, даже тебя. Но мы с Дугласом Тернером поедем к губернатору. Джон виделся с Тернером в тот день, когда он купил твою закладную. Он подтвердит, что Джон оставил у него свое последнее завещание. Я буду бороться с Робертом — в суде. — Она сжала его руку. — Тим проводит тебя в безопасное место, где ты сможешь укрыться. Как только Тим разыщет отца Уинфри…

— Укрыться! — воскликнул Йэн. — Ты думаешь, что я стану скрываться, оставив тебя одну бороться с Робертом Маршем? Фэнси, когда он обнаружит, что я сбежал, если еще этого не сделал, он будет жаждать крови!

— Правильно, — кивнула Фэнси. — Твоей крови, не моей..

Йэн покачал головой:

— Я не сделаю этого. Я не буду прятаться, пока ты рискуешь жизнью. Куда бы ты ни пошла, я пойду с тобой.

— Нет, — возразила она. — Ты не должен делать этого.

— Черта с два я не должен! — усмехнулся он.

— Но, Йэн, я собираюсь в Честертон к адвокату, а Роберт начнет тебя искать именно там.

— Я не отпущу тебя ночью одну. Твой деверь начал войну.

— Йэн… — Фэнси устало вздохнула. Она больше жизни желала, чтобы он был в безопасности. — Я сама могу позаботиться о себе.

Грубой, натруженной рукой он нежно коснулся ее щеки.

— Я знаю, что можешь, моя девочка. Но ты не должна. — Он поцеловал ее снова, поднял ее подбородок, чтобы заглянуть в глаза. — Я люблю тебя, Фэнси Сазерленд.

— О, Йэн, — прошептала она, чувствуя, как радость и надежда заставляют петь ее сердце. — Я думала, что умру, когда приехала и узнала, что Роберт забрал тебя. Я боялась, что Роберт убьет тебя, прежде чем я смогу… — Фэнси не выдержала и разрыдалась.

— Тише, тише, успокойся, — пробормотал Йэн. — Я, конечно, немного похудел, но не умер. Благодаря тебе. — Он приник губами к ее лбу. — Фэнси, послушай меня. Я потерял всех, кого когда-либо любил. Я не хочу потерять тебя.

— Я тоже не хочу потерять тебя, — откликнулась Фэнси. — Поэтому я хочу, чтобы ты поехал в безопасное место. Умоляю тебя. Ты не можешь бороться с Робертом в таком состоянии.

Минуту он молчал.

— Ты уверена насчет Тернера? Ты доверяешь ему?

— Да, — кивнула она. — Он не предаст нас.

— А этот губернатор?

Фэнси печально улыбнулась. Сложно было довериться чужому человеку.

— Есть еще достойные люди, служащие правосудию, — сказала она. — Джон говорил мне, что губернатор Брейден из их числа.

Йэн вздохнул.

— Тогда я не буду больше спорить. Слова Джона Марша для меня достаточно. — Он снова вздохнул. — Очень хорошо.

Приняв его слова за согласие, она поднялась на цыпочки и поцеловала его.

— Где это место?

— Недалеко от Честертона. Оно считается заколдованным, так что там никто не станет тебя искать. — Она передала ему корзинку. — Здесь немного еды.

Он всматривался в ее лицо в темноте.

— Ты моя милая смелая девочка.

— Тебе пора, — сказала она. — Мы и так потеряли много времени.

Ее слова подстегнули его. Когда они шли к лошадям, Йэн обнял ее одной рукой за талию и немного оперся на ее плечи. Фэнси поняла, что ему нужна была поддержка. Она знала, что его воля и внутренние силы помогут ему преодолеть все. Однако она была рада, что он наконец уступил, иначе ей пришлось бы сказать ему, что в таком состоянии он и мухи не смог бы обидеть, не говоря уже о ее девере.

Тим передал Йэну поводья Грея, а Фэнси отвязала лошадь, украденную Йэном, и, подведя к краю поляны, легко похлопала ее по спине. Животное умчалось по направлению к Марш-Энду.

Все трое сели на коней и поскакали к дороге. Через некоторое время Фэнси остановилась, и Йэн придержал своего жеребца.

— Здесь мы разделимся, — сказала она. Он кивнул.

— Будь осторожна. Помни, что ты увозишь с собой мое сердце.

Не дожидаясь ее ответа, Йэн пришпорил коня и умчался вслед за Тимом.