Измена. Двойня для дракона

Глава 10

— Странно обращаться к даме лично в присутствии её супруга.

— В чём же странность? — Рантар насмешливо выгибает бровь.

— В том, что это неприлично, хотя вам, Советник, как всем нам известно, плевать на приличия.

В синих глазах Рантара вспыхивает опасный огонь. Осван сжимает и разжимает кулаки, обстановка слишком напряжена — вот-вот произойдёт взрыв.

— Лорд, Кандаан, благодарю за заботу, — беспечно отвечаю я, чтобы разрядить обстановку. — У нас действительно всё в порядке.

Лицо Рантара немного разглаживается, но в глазах всё ещё опасно полыхает. И всё недовольство Советника направлено на Освана.

— Рад это слышать, — цедит Советник. Разворачивается и уходит.

Зачем он вообще приходил в это крыло? Здесь и других гостей-то, кроме нас с кузеном, нет.

— Видишь, — Осван хватает меня за руку. — Он не оставит тебя в покое. Я уверен, он приходил к тебе. В твоих собственных интересах стать моей женой по-настоящему, Элена.

— Чего ты от меня хочешь? — устало интересуюсь я. Хочется просто лечь и лежать, не двигаясь, не думая и не чувствуя ничего.

— Быть твоим мужем. По-настоящему, а не фиктивно. Общую спальню, общих детей, общую жизнь!

— Я не могу тебе дать всего этого.

— Тебе придётся, — Осван вдруг склоняется к моему лицу, меня снова обдаёт приторно-сладкой отдушкой. — Иначе я расскажу Советнику правду.

Я отшатываюсь назад, неверяще глядя на кузена. Конечно, я давно понимала, что в какой-то момент фиктивный брак перестал его устраивать, но у меня и мысли не возникло, что он начнёт угрожать.

— Я дам тебе время подумать, — уже мягче говорит кузен. — До суда над дядей Антаром, но туда мы придём уже мужем и женой. Либо я расскажу правду. Интересно, что сделает Советник, когда узнает о своих детях.

Ноги меня уже не держат.

Я отступаю к двери и прислоняюсь затылком к деревянной поверхности.

— Я тебе не враг, Элена, — добавляет Осван чуть печально. — Просто подталкиваю тебя к решению, которое ты не в состоянии принять сама. Для твоего же блага и блага твоих детей. Подумай. Вы будете в безопасности.

Я не ощущаю собственного тела, когда захожу в комнату.

Как Осван может такое предлагать? Хожу из угла в угол, не находя себе места. Меня с головой накрывает безысходность.

Через какое-то время возвращается Рита. Смотрит на меня встревоженно.

— Леди Маалан, вы что-то бледны. Всё в порядке?

Киваю, кусая губы, чтобы не заплакать. Участие самой малознакомой горничной внезапно трогает до слёз.

— Вы сегодня обедали?

Отрицательно качаю головой.

— Не хочу.

— Знаете, что, — внезапно командирским голосом объявляет Рита. — Ещё не хватало, чтобы вы от голода ослабли. Сейчас принесу еды. Горячего, наверное, уже нет, но холодных закусок раздобуду!

Ожидая её возвращения, распахиваю окно, дышу горным воздухом, пытаясь привести мысли в порядок.

Быть женой Освану я не смогу. Кузен не вызывает у меня ничего кроме отвращения. К тому же он относится к двойняшкам не лучшим образом. Обычно равнодушен, но как себя поведёт, если я полностью окажусь в его власти? Как станет относиться к моим детям, когда у него появятся собственные?

Нет. Если он способен на такой грязный шантаж, я не могу ему доверять.

Что же делать?

Самой рассказать Рантару правду? Да, он отнимет детей, но с ним детям точно будет лучше, чем с таким отчимом, как Осван. Хотя есть ещё королева Ларана. Будут ли они в безопасности?

Множество вопросов, на которые у меня нет ответов. Одно я знаю точно — нужно сделать всё возможное, чтобы спасти отца.

Рита возвращается с подносом, полным закусок. Хлеб, сыр, холодная ветчина, красные помидоры на ветке и ягодный морс. Она приносит даже десерт — белоснежное воздушное пирожной с клубничкой на вершине.

Заставляю себя перекусить, хотя аппетита совершенно нет. Ослабнуть от голода и заболеть я сейчас не имею права. Горло всё ещё саднит после ночи в тюрьме, и я прошу Риту раздобыть мне горячего отвара, который приносили утром.

Потом мы вместе разбираем платья. Что подшить, что отпороть, что отгладить. Мысли переключаются на детей, и я понимаю, что мне нужна одежда и для них. В школе они носят форму, но во дворце им понадобится больше вещей.

Интересно, соизволит ли Советник отправить меня в Изумрудный коготь, хотя бы на пару часов? Родовой артефакт Маалан он уничтожил, а без него я не способна создать портал. Осван тоже такой способностью не владеет.

В замке уже время ужина, Рита предлагает принести поесть, но я отказываюсь. Снова пью отвар — горло уже перестаёт меня беспокоить, и отпускаю горничную ужинать.

Сразу после её ухода раздаётся стук в дверь.

Не могла же она вернуться так быстро?

Открываю дверь и вижу на пороге лорда Далаан. Дядя Франк кажется взволнованным.

— Слава Маон, ты одета! — выдыхает он.

— В чём дело? — тут же настораживаюсь я.

— Идём скорее, Элена. Король готов принять тебя прямо сейчас. Другого шанса может и не быть!

Происходящее кажется мне странным, но я послушно следую за графитовым лордом. Перемещаемся мы тайно. Спускаемся по служебной лестнице для слуг, избегаем парадных коридоров и разговоров со случайно встреченными людьми.

В итоге приближаемся к покоям короля.

Они расположены как-то слишком далеко от основной части дворца, где находится будуар королевы. Словно король прячется… ото всех. От придворных, от гостей, от королевы.

— Дядя Франк, у меня будет тайная встреча с королём? — прямо спрашиваю я, глядя на чёрное полированное дерево резных дверей.

— Умная девочка, — тихо отвечает лорд Далаан. — Ты никому не должна рассказывать, что встречалась с ним, поняла? В твоих же интересах.

— Почему?

— Сейчас увидишь, — отвечает он и стучит в дверь.

Нам открывает пожилой камердинер. Сухонький старичок с белоснежными бакенбардами. Окидывает меня строгим взглядом и говорит:

— Леди, имейте в виду. Его Величеству нельзя переутомляться! У вас десять минут, и всё.

Переутомляться?

Королю Норэну не более сорока лет. Шесть лет назад, когда я видела его последний раз, он смеялся и без устали танцевал на балу, меняя партнёрш и невзирая на то, что монарх имеет полное право вовсе не покидать своего места на троне.

Мы пересекаем гостиную и входим в полумрак кабинета. После яркого освещения я словно упала в кроличью нору. Тускло светит один-единственный желтоватый светильник — лампа на столе, за которым сидит король.

С трудом узнаю Норэна Кандаана. В чёрных волосах поселилась седина, кожа покрыта морщинами, а синие глаза потеряли краски. Передо мной вовсе не молодой мужчина, а самый настоящий старик.

Изумлённо смотрю на дядю Франка, надеясь найти ответ на его лице. Он лишь хмуро кивает.

— Леди Маалан, — голос короля скрипит как высохшие половицы. — Рад снова вас видеть. У вас ко мне какой-то вопрос?

— Да, Ваше Величество. Я пришла просить милости для своего отца. Прежде всего, справедливого следствия и суда. Но даже если он виновен, в чём я сомневаюсь, прошу — только не смертный приговор!

Король хмурится, отчего лоб становится ещё более морщинистым.

— Насколько я знаю, доказательств вины лорда Маалан собрано достаточно, — скрипуче отвечает Норэн Кандаан. — Есть надёжные свидетели.

На мои глаза наворачиваются слёзы, пара капелек скатывается по щеке, одна из них попадает на губу, и я непроизвольно слизываю её. На языке разливается солёная горечь.

Кажется, Его Величество начинает мне сочувствовать. По крайней мере, он говорит следующее:

— Если он прилюдно на суде раскается в содеянном, я подумаю, как смягчить приговор.

— Благодарю вас, Ваше Величество. На большее я и не надеялась.

Становится чуточку легче. Король не настроен мстить за заговор, вообще, не похоже, что он зол. Скорее расстроен ситуацией. Только вот — раскается ли отец? Что вообще он думает обо всём этом? Признает ли вину в принципе?

— Могу я попросить о встрече с отцом, Ваше Величество?

Король задумался, а потом кивнул.

— Делом занимается Советник. Я передам ему вашу просьбу.

Советник. Рантар… Пальцы рук холодеют. Захочет ли он помочь? Да и зачем ему это?

Благодарю короля, и камердинер нас провожает.

— Думаю, всё прошло неплохо, — говорит лорд Далаан на обратном пути. Мы снова выбираем служебные лестницы, окольные коридоры. — Король тебе посочувствовал.

— Да, посочувствовал, — растерянно бормочу я, думая только о том, что, кажется, недооценила влияние Советника. — Надеюсь, его кузен окажется таким же сострадательным ко мне.

Лорд Далаан молчит, но когда мы добираемся до моих апартаментов, понижает голос и говорит:

— Элена, ты сильно обидела лорда Кандаан, когда сбежала в день свадьбы. Он рвал и метал, а ещё мучился болью. Метка истинной связи причиняла ему невероятные страдания. Потому что несколько месяцев целитель готовил для него обезболивающие.

Я кусаю губы. Страшно признаться, но я рада услышать, что Рантара мучила боль. Пусть только физическая боль. И в то же время мне становится страшно. Ведь если я причинила ему такие мучения, то как могу надеяться на сострадание?

— То, что я сейчас скажу, прозвучит ужасно, Элена. Уязвлённое мужское самолюбие — страшная вещь, но женщина всегда может его усмирить, если захочет. Понимаешь, о чём я?

Смотрю на лорда раскрытыми от ужаса глазами. Неужели он предлагает мне то, что я думаю.

— Ни к чему тебя не призываю, — он поднимает ладони в пораженческом жесте. — Не смотри на меня так. Есть ты — взрослая женщина. И есть мужчина, гордость которого ты уязвила. Решать только тебе.

Когда я остаюсь наедине сама с собой, меня вдруг покидают силы.

Длинный день, наполненный заботами и переживаниями, а перед этим ночь, проведённая в тюрьме. Пора позволить себе лечь и расслабиться. Забыться сном.

К тому же завтра дети вернутся ко мне, и мы снова будем вместе.

Вызываю Риту, чтобы она помогла переодеться. Вместо платья, надеваю пеньюар. Свой, девический, который пролежал во дворце шесть лет. Тот самый, в котором каждую ночь встречала Рантара в этой самой комнате.

Наваждение… но мне чудится, что ткань ещё хранит запах мужчины, моей слабости и нашей страсти. Отгоняю воспоминания. Снова.

Провожаю Риту и прошу её разбудить меня на заре.

Засыпаю мгновенно.

Перед рассветом открываю глаза и резко сажусь на постели. Слышатся какие-то шорохи. Зажигаю магический ночник, легонько стукнув по стеклу пальцами. Комнату озаряет тусклый голубоватый свет.

Крадусь в гостиную, боясь собственного дыхания. Никого. Проверяю дверь — заперта на замок.

Где-то позади меня раздаётся тихий скрип.

Нет, я точно схожу с ума. Оборачиваюсь, прижимаю к груди ночник. Пространство передо мной освещено, но по углам прячутся тени. Боюсь даже дышать.

Откуда-то сбоку вырастает силуэт. Я не успеваю ничего понять, как меня вжимают в крепкое мужское тело, а губы накрывает жадный поцелуй.

Наверное, нужно сопротивляться.

Колотить что есть силы по стальным мышцам мужчины, обтянутым рубашкой.

Хотя бы укусить его за язык или губу… Сделать хоть что-нибудь!

Но я не могу.

Кожа горит под жадными пальцами.

Моё сердце безудержно колотится в груди.

Воздух в лёгких заполняется пряным ароматом горьких трав.

Мои губы узнают хмельной вкус этого поцелуя в первое же мгновение.

Ни с чем не спутать упоение, с которым тебя целует предназначенный богами мужчина. Рантар. Мой истинный и единственный.

Я чувствую его руки на своей талии, его жар, который проникает сквозь тонкую ткань пеньюара. Его душа рвётся ко мне, и моя отвечает тем же.

Как же он мог предать такую связь?

Где-то на задворках сознания мелькают воспоминания, добавляют горечи поцелую, но не решимости прервать его.

— Моя… моя… — горячечно рычит Рант. — Моя истинная, как ты могла так поступить⁈

Меня словно окатывают ледяной водой. Упираюсь в шёлк его рубашки, вкладываю все силы в то, чтобы отстраниться от мужчины. Не то, чтобы у меня получается — скорее Советник милостиво позволяет увеличить расстояние.

Его руки всё ещё лежат на моей талии, крепко удерживая, но теперь мне удаётся взглянуть ему в глаза.

Он смотрит на меня. Жадно и осуждающе, сурово и с нежностью. От противоречивых эмоций, которые мелькают на лице Рантара, у меня начинает кружиться голова.

При голубоватом свете магического ночника синие глаза дракона обретают почти мистическое сияние. С трудом, но всё же я беру контроль над собственным голосом.

— Как… Я⁈ Могла?

— Это ведь ты сбежала в день нашей свадьбы!

Нахмуренный лоб.

Обвиняющий тон.

Ни тени раскаяния.

— У меня была на то причина!

— Подумаешь, маленькая интрижка, — небрежно роняет Советник, наконец, выпуская меня из объятий.

— Ты ведь любишь её…

Он никогда не говорил об этом. Я услышала от королевы, когда она рассказывала моим детям легенду. Зачем поднимаю тему? Неужели, я надеюсь, что он станет отрицать.

— Люблю её? — глухо повторяет Рантар, вызвав болезненный укол в моём сердце. — Не знаю, но это неважно! Несмотря ни на что, у меня и мысли не возникало оставить тебя. А вот ты предала меня по-настоящему. Вышла замуж за другого и родила ему детей!