Измена. Двойня для дракона

Глава 18

Рантар

Элена влетает в портал в последнюю минуту и со всего размаха врезается в мою спину.

Я усмехаюсь. Да уж, у этой тигрицы так просто детей не заберёшь. Я и не собираюсь. Мне нужно всё: и моя истинная, и мои дети.

Осван Маалан больше не подойдёт к ним ближе, чем на пять шагов.

Но я не могу отказать себе в удовольствии подразнить её. Хочу видеть, как яростно вспыхивают зелёные глаза, как она закусывает губу, как показывает характер.

Я помню покорную Элену, которая смотрела на меня влюблёнными глазами. Сразу после того, как на наших запястьях появился знак истинной пары. Она боялась даже дышать в моём присутствии, не говоря уж о том, чтобы лишний раз шевельнуться в постели.

Теперь же я увидел совсем другую Элену Маалан. Настоящий вулкан страстей.

Возможно, именно моё предательство сделало её такой, а может, она была такой всегда. Просто я не успел узнать её до того, как она сбежала.

Первый месяц после появления истинной связи — это всегда безумное влечение, в котором просто тонешь.

Хотя о связи с Лараной я сожалею.

Теперь, когда дочь сняла с меня пелену проклятия, я чётко понимаю: влечение к королеве — результат магического воздействия. Меня использовали и мне предстоит выяснить, для каких-таких целей.

Я стучу. По обыкновению дверь открывает верный пёс Норэна — Вальд.

Вальд нянчил Норэна с младенчества, он старше короля на тридцать лет, но камердинер — крепкий старик с седыми бакенбардами, а вот кузен мой — настоящая развалина.

— Вальд, мне нужно видеть короля.

— Его Величество плохо себя чувствует, Советник. Вы уверены, что хотите взять с собой юного лорда и маленькую леди?

— Уверен. Это необходимо, поверь мне.

Вальд мне доверяет, поэтому больше возражений с его стороны не возникает.

Кузен, как всегда, сидит за столом в полумарке кабинета. Плотные шторы на окнах задёрнуты, не пропуская яркий свет, который причиняет королю дискомфорт.

— Рантар? — дребезжащим старческим голосом произносит кузен. — Не ждал тебя сегодня.

— Норэн, хочу познакомить тебя с моими детьми. Джеран Кандаан и Райлин Кандаан.

Испуганно оглядываясь на мать, дети всё же поклонились.

— Значит, твоя истинная сбежала с животом, — смеётся король и тут же разражается кашлем. — Я почему-то так и думал.

— Мог бы и меня просветить о своих подозрениях, — ворчу я, прекрасно понимая, что вряд ли послушал бы кузена. Мой мозг плавал в каком-то странном дурмане под воздействием проклятия. И чем больше я вспоминаю прошедшие шесть лет, тем меньше мне нравится то, что произошло за эти годы в королевстве.

Я нагнулся к Райлин:

— Малышка, как ты думаешь, сможешь снять проклятие с короля, как сняла его с меня?

Девочка бросает неуверенный взгляд в сторону Норэна.

— Не знаю, лорд Кандаан. Он весь окутан паутиной. У вас она была только на лбу. А ещё от него тянется множество ниточек, они проходят сквозь стены и…

— Не заставляй её, — вмешивается Элена, обнимая дочь за худенькие плечики.

— Я не заставляю. Я только спросил, сможет ли она.

Я и не ожидал, что всё получится. Очевидно, что Ларана все свои проклятия замыкала на Норэна, используя его жизненную силу как магический источник.

Но сейчас меня беспокоит не это. Слух резануло то, как Райлин назвала меня «лорд Кандаан». Глупо ожидать быстрого сближения с детьми, но этот момент лишь усиливает горечь в груди.

Я хочу спасти Норэна и понимаю, что это невозможно. Королю — конец. История магии смерти не на стороне тех, чью жизнь принесли ей в жертву.

— Райлин, но ты ведь сможешь назвать мне тех, на ком ещё увидишь паутинку?

— Смогу, — кивает девочка. — А ещё я могу сделать так, что королю не будет больно.

— Ему и так не больно, — изумлённо смотрю на кузена. Норэн слабеет, теряет силы, но на боли ещё не жаловался.

— Ему больно внутри, вот здесь, — говорит Райлин и прикладывает ладошку к груди.

— Она права… — хрипло отвечает Норэн. — Душа болит. Рантар, твоя дочка — Видящая?

— Да.

— Первая Видящая за тысячу лет, — едва слышно выдыхает кузен. Его голос подобен шелесту ветра. — Похоже, духи простили нас.

— Райлин, дочка, ты уверена, что сможешь это сделать? — снова вмешивается Элена. Беспокоится о дочери. Это понятно. Когда ничего не знаешь о силе Великой двойни, всё кажется опасным. Информацией владеем только мы, представители королевского рода.

— Элена, пока наша дочь не вошла в силу — она лишь проводник между этим миром и Старыми духами. Проклятие с меня сняла не она, а духи. Они подсказывают ей, что можно, а чего нельзя.

Дочь кивает, глядя на мать:

— Мне нужно лишь прикоснуться, мама. Лорд Кандаан, нужна бумага. Духи скажут через меня, на ком ещё проклятие.

Я тут же сел за стол, взял бумагу и грифель.

— Я готов.

Райлин подходит к Норэну, кладёт ладошку на его предплечье и…

Я читал об этом, я видел изображения, но всё равно это выглядит страшно.

Девочка превращается в изваяние, лишённое жизни. Личико стремительно бледнеет, глаза заволакивает сиреневым туманом, а когда она начинает говорить, звучит совсем не детский голос — раздаётся грубый, гортанный рёв, который принимается перечислять имена.

Я едва успеваю записывать. Список насчитывает около ста имён.

— Кандаан! — зовут меня духи. Я поднимаю взгляд на девочку. — Тебе не суждено спасти короля. Тебе суждено стать им!

Рёв превращается в завывание ветра и обрывается резким, высоким свистом.

Девочка оседает на пол, Элена успевает подхватить её.

Забираю дочь из рук матери, выношу в приёмную.

— Вальд, воды, быстро!

Опускаю Райлин на кушетку, принимаюсь растирать ручки и ножки. Элена делает то же самое. На самом деле, это необязательно. Обычное состояние Видящей после контакта с духами. Они приходят в себя в течение пары минут, но, когда твой ребёнок в обмороке — почему-то страшно.

Девочка действительно очень быстро приходит в себя.

Камердинер как раз приносит воды, и Райлин жадно выпивает целый стакан.

— Тебе больно, когда приходят духи? — допытываюсь я, хотя знаю, что не должно быть. — Страшно?

— Нет, — качает Райлин головой. — Тепло и уютно, словно в животике у мамы.

— Ты теперь так и будешь эксплуатировать нашу дочь?

Глаза Элены яростно сверкают. Голос дрожит от возмущения.

— Эти обмороки теперь с нами навсегда⁈

— Элена, — устало выдыхаю я. — Она рождена Видящей. Если не использовать эту силу, то будет хуже. Духам нельзя сопротивляться. Есть множество свидетельств, когда Видящие отвергали силу и сходили с ума. Ты этого хочешь?

— Я хочу знать о Великой Двойне всё, что знаешь ты!

— Хорошо. Я принесу тебе книги, изучишь. К тому, что ждёт Джера, стоит подготовиться.

— Что его ждёт? — бледнеет Элена.

— Сила, — коротко отвечаю я. Равной которой не будет в мире и которую тоже опасно игнорировать, как ты понимаешь.

— В чём она будет заключаться?

— Пока не думай об этом. То, что она проснулась у Райлин так рано — не совсем обычно.

Она смотрит на меня обеспокоенно.

— Ты знаешь, почему это могло произойти?

— Знаю, — киваю в ответ. — Не волнуйся, вреда для её здоровья не будет, с остальным я разберусь.

Я провожаю детей в свои покои. Элена молча следует за нами.

Когда мы входим в гостиную, там уже ждёт гувернантка. Она принесла книги, разложила на обеденном столе и объявила, что детям давно пора заниматься.

Вглядываюсь в простое лицо, на котором светится решимость. Неплохая гувернантка. Пожалуй, выбором Элены я доволен и не стану менять эту Мелиссу.

— Что ж, занимайтесь, — киваю я. — Джеран, Райлин, увидимся за обедом. Элена, можешь быть свободна.

И я направлюсь в свой кабинет.

— Можно с вами поговорить, лорд Кандаан⁈ — летит мне в спину требовательный голос Элены.

Усмехаюсь. Я ждал этого и совершенно не удивлён. Не оборачиваясь, отвечаю:

— Конечно, леди Маалан. Прошу в мой кабинет.

Едва за Эленой закрывается дверь, она бросается в атаку.

— Ты не отнимешь у меня детей, Рантар!

Приподнимаю левую бровь и улыбаюсь.

Боги, как она прекрасна в гневе! Складываю руки на груди, держусь изо всех сил, чтобы не прижать её к себе.

— Что же мне помешает⁈ Как ты понимаешь, теперь, когда проклятие спало, мой контакт со зверем восстановился, а он чует своих детей. Вряд ли ты хочешь разозлить дракона.

Немного теряется. Кусает нижнюю губу, забавно хмурит брови, смотрит широко распахнутыми глазами. Ладони зудят от желания прикоснуться к ней, обнять любимое лицо руками и покрыть его поцелуями. Держусь. Да, я сам виноват. Я предал, пусть и под проклятием, но я заплатил сполна шестью годами душевной боли от разлуки с истинной. Теперь я хочу, чтобы она сама себя загнала в расставленную мной ловушку, сама пообещала, что больше никогда от меня не сбежит.

— Я буду жить там, где живут мои дети, — уверенно произносит она, а улыбка на моих губах становится ещё шире.

— Как скажешь, — пожимаю плечами. — Тогда ночью жду тебя в своей постели.

— В постели⁈

Элена удивляется искренне, от души. Неужели и правда не понимает, на каких условиях я соглашусь на это.

— Конечно. В моих апартаментах всего две спальни. В одной будут спать дети, в другой я. Ты же не собираешься спать на коврике в гостиной?

— Я могу разместиться с детьми.

— Дети должны развивать самостоятельность. Хотя бы спать отдельно от матери для начала, не согласна?

— Согласна, — выдыхает она. — Тогда я размещусь на софе в гостиной.

— Мать моих детей не будет спать на софе, как какая-то служанка, — отрезаю я.

— Рантар, ты не оставляешь мне выбора! — вскрикивает она.

— Почему не оставляю? Можешь вернуться в свои покои и жить там. Когда разберусь с Лараной, отпущу тебя обратно в Изумрудный коготь.

— Чего ты хочешь⁈

Подхожу к ней медленно. Нависаю, вынуждаю отступить к двери, прижаться спиной к полированному дереву, и когда дальше идти некуда, кладу ладони на дверь по обе стороны от её лица.

Смотрю прямо в распахнутые зелёные глаза и твёрдо произношу.

— Я хочу тебя.

Она вздрагивает и отводит взгляд в сторону. Кусает губу — боги, как же заводит этот жест. Как хочется завладеть её губами в такие моменты!

— Мне до сих пор больно, — сдавленно произносит она. — Не знаю, как простить твоё предательство.

— Ночью ты уже простила, — напоминаю я.

На нежных щеках загорается румянец. Ресницы стыдливо подрагивают. Желание поцеловать её становится просто нестерпимым.

— Нет… это был порыв. Ошибка. Ты даже не раскаиваешься.

— Раскаиваюсь.

Отвечаю серьёзно, без малейшего намёка на усмешку.

— Не буду врать, что во всём виновато проклятие Лараны. Я не уверен в этом. Да, оно напустило тумана и влияло на мои решения, но… есть моменты, в которых я ей долго не уступал, некоторым её требованиям я сопротивлялся годами. Поэтому я раскаиваюсь и хочу вернуть тебя, Элена.

— Зачем тебе это? — глухо спрашивает она. — С Лараной не срослось, так найдёшь другую.

— За эти годы я изучил всю информацию об истинной связи, какую смог найти. Никто в Дарркате не рвёт её, поэтому никто не знал, почему мой шрам на метке так долго болит. Знаешь, что я выяснил?

— Что?

— Шрам болит только в том случае, если успели зародиться собственные чувства. Настоящие, понимаешь? Не навязанные богиней Маон. Я люблю тебя, Элена. Я смог жить без тебя, но больше не хочу!

Взмах ресниц, и я снова в плену сверкающих зелёных глаз.

Сил сдерживаться больше не остаётся. Накрываю ртом её нежные губы. Проталкиваю язык, проникаю внутрь, и… она отвечает.

Внутри всё ликует от восторга. Даже дышать становится легче.

Ещё пока неуверенный, но такой нежный поцелуй Элены дарит мне надежду.

Целуемся долго. Уже в штанах становится тесно, а это сейчас совсем не вовремя. С трудом, но отрываюсь от губ любимой. Провожу пальцами по раскрасневшейся щеке.

— Так мне ждать вас ночью, леди Маалан?

Смущённо кивает и, коротко попрощавшись, выскальзывает из кабинета.

Сбегает, трусишка. Но это даже хорошо. Проблема под названием «Ларана» сама по себе не рассосётся.

Беру со стола папку с делом Антора Маалана и открываю портал.

Застаю узника за завтраком. Лорд Маалан кусает краюху хлеба и флегматично продолжает жевать, глядя, как я выхожу из портала.

Не встаёт, ничего не говорит. Смотрит с презрением и злобой.

Вижу по глазам, что он считает меня шавкой королевы. Именно такое прозвище он не постеснялся озвучить в наши прошлые разговоры.

— Приятного аппетита, — хмыкаю я. Сажусь на единственный стул, прикрученный к полу, раскрываю папку и говорю:

— Итак, лорд Маалан. Ваша внучка сняла с меня проклятие королевы, и теперь я готов выслушать вашу версию событий.

С усмешкой наблюдаю, как старик, поперхнувшись, начинает кашлять. Запивает хлеб водой, прочищает горло и усмехается в ответ.

— Приятно будет побеседовать с тем, кто владеет своим разумом.

Беру со стола папку с делом Антора Маалана и открываю портал.

Застаю узника за завтраком. Лорд Маалан кусает краюху хлеба и флегматично продолжает жевать, глядя, как я выхожу из портала.

Не встаёт, ничего не говорит. Смотрит с презрением и злобой.

Вижу по глазам, что он считает меня шавкой королевы. Именно такое прозвище он не постеснялся озвучить в наши прошлые разговоры.

— Приятного аппетита, — хмыкаю я. Сажусь на единственный стул, прикрученный к полу, раскрываю папку и говорю:

— Итак, лорд Маалан. Ваша внучка сняла с меня проклятие королевы, и теперь я готов выслушать вашу версию событий.

С усмешкой наблюдаю, как старик, поперхнувшись, начинает кашлять. Запивает хлеб водой, прочищает горло и усмехается в ответ.

— Приятно будет побеседовать с тем, кто владеет своим разумом.