Измена. Не делай мне больно

Глава 11. Саша

Какой-то пассажир сказал, что водитель такси это почти то же самое что летчик: перевозишь людей из одной точки в другую. А по воздуху или по земле, не суть важно.

Так вот, херня все это.

Ни один командир самолета за год не видел столько говна, сколько Кораблев за сутки.

Путана, едущая на заказ. Идиотка, которая угрожала полицией, за то, что в бизнес классе нет детского кресла. Какой-то алкаш и подростки. Последних Саша ненавидел больше всего.

- А что это у вас такое на панели лежит?

Голос у девчонки под стать ее виду. Убогий. Всю дорогу она не выпускала из рук телефон и трещала со своей подругой на каком-то непонятном диалекте. Ни слова не разобрать.

Кораблев посмотрел , куда тыкала пассажирка и ответил:

- Головной убор.

- Типа фуражка?

- Типа того.

- Оаоа, это теперь так в Индексе водилы выглядят? – прыснула в кулак первая.

- Да он рофлит, ты чего, - в тон ей ответила вторая.

И обе засмеялись. Мерзко, надрывно, как гиены.

- Это лётная фуражка, - устало произнес Кораблев, - мой талисман. Я летчик, но сейчас временно работаю в такси.

Он говорил и ненавидел себя за это. Сейчас Саша был похож на тех типов, которые врут о собственном бизнесе и о том, что за баранкой они для души, не по-настоящему.

Но ведь у него, у Александра Кораблева так и было! И он вот-вот вернется обратно, расправит крылья, взмоет вверх, на недосягаемую простым людям высоту -домой. К небу.

Потому что здесь на земле было очень паршиво.

- А вы можете надеть кепочку, а мы фото сделаем? На память? – вырвала его из мыслей одна из девчонок.

Кораблев молча свернул на обочину и кое-как припарковал машину.

- Давайте на улице. Фотографировать в салоне не дам. – Честно говоря желание сфотографироваться с ним очень льстило. Как и аплодисменты при посадке самолета. Вот еще одно отличие от такси.

Носы лаковых туфель утонули в ледяной каше. Снег, смешанный с грязью, как какая-то чума заразили весь город. Саша чертыхнулся и осторожно поставил ногу на сухой участок асфальта.

– Только быстро, ладно?

Он чувствовал трепет, когда водружал на голову фуражку. Как воин, который вытаскивает из ножен старый, но все еще смертельно острый клинок.

Макушку сдавила привычная тяжесть, по которой Саша успел заскучать, а сам он весь подобрался и даже стал немного выше.

- Смотрите, сейчас Лика подаст знак, и мы поскачем вот так, - девочка стала показывать что-то странное.

- Зачем, - опешил Кораблев.

- Ну, мы это на звук наложим и бахнем в тик-ток. Это тренд такой.

- Вы хотите, чтобы я кривлялся для вас двоих?! Перед камерой?

- Почему для двоих, - обиделась та, которую назвали Ликой, - если повезет, тысяч на пятьдесят залетит. Вы все-таки дядька с фактурой.

Саша стянул с головы фуражку. Чувствовал он себя отвратительно, просто блевать хотелось от всего случившегося.

В лётной форме кривляться для других подростков. То же самое, что Венеру Милосскую в сельском доме культуры показывать.

- Убирайтесь, - прошипел он.

- Дядь, мы же до адреса не доехали. И тик-ток…

- Пошли вон, я сказал!

Девчонки вздрогнули и отшатнулись. В их глаза наконец появились настоящие эмоции.

- Я вообще-то жалобу на вас напишу, я свои права знаю, - тоненько проскулила первая.

- Да хоть в жопу себе эту жалобу засунь!

Ну вот. Теперь у Кораблева будут проблемы. Еще и здесь. Но он физически не мог перенести насмешек над делом своей жизни. Руки у Саши дрожали, а сердце так больно билось о ребра, что хотелось кричать.

- Ань, пойдем отсюда, ты же видишь, он совсем ку-ку, - выдавила из себя вторая и потащила подружку подальше от злосчастного такси.

Несколько минут Кораблев стоял возле своей машины. Не двигался, и даже почти не дышал, как статуя.

Потом сплюнул на землю, сел обратно и завел мотор. Хватит на сегодня. Пора домой.

Он ехал машинально, совсем не следил за дорогой. Без радио, без подкастов, и даже без мыслей в черепной коробке – там тоже было пусто.

Как добрался до знакомой улицы, не понятно. Припарковался у дома и уронил голову на руль, так что лоб больно ударился о пластик.

В этот момент и зазвонил телефон.

- Кооот, - промурлыкала Жанна, - а угадай где я?

- Понятия не имею, - сейчас было не до игр.

- Ну и ладно, я тебе так скажу. Я записалась на кулинарные курсы. Ты ведь любишь вкусную еду? Сейчас немного поучусь и буду баловать тебя морскими гребешками и всякой такой дрянью. Ты в шоке?

- Угу, - произнес Саша, не разжимая рта.

Он так и сидел, свесив голову вниз, чтобы не видеть ничего вокруг.

- Кооот, а еще я присмотрела себе такое красивое белье.

- Рад за тебя.

- Ты за себя лучше порадуйся, - хихикнули на том конце провода, - потому что тебя ждет такой секс, которого в жизни не было. Скинешь денюшку на трусики?

Денюшку.

Денюшку, бля*ь! Знала бы Жанна, каким трудом эти бабки зарабатываются, то, наконец, бы заткнулась.

- Не надо белья, - прохрипел Саша, - я тебя хочу и так.

Кажется, его любовница не заметила, что Кораблев только что соскочил с неудобной темы. Она заливисто хохотала и напрашивалась еще на комплименты.

…сильно хочешь… как хочешь… где хочешь…

- Везде. Скоро приеду. Давно уже у тебя не был, - прочеканил Саша и вдруг похолодел. Рядом, на пассажирском сидении, откинулась его жена.

Он быстро нажал отбой и повернулся к Вике, все еще не веря, что это правда она. Не иллюзия, не плод фантазии, а реальный человек. Как она смогла так тихо сесть?

- А я думала, ты позвонишь, как подъедешь. Если бы в окно не выглянула, я бы тебя и не увидела. С кем болтал? Где ты там давно не был?

- ТО, нужно провериться, пока тачка на гарантии.

Кораблев демонстративно повернул айфон экраном к жене, так, чтобы она увидела написанное большими буквами «ТЕХОБСЛУЖИВАНИЕ».

Вика понимающе кивнула, наклонилась и поцеловала Сашу в кончик носа.

- Поднимешься? Я тебе рубашку погладила, висит на вешалке в спальне. И поедем сразу. Я с этими фуршетными залами не пойму что делать, если опоздаем, то все вкусное съедят, а Никитка без нас в армию уйдет. Так что лучше заранее, да?

- Что заранее? – Сашино сердце громко стучало в ушах, перекрывая все остальные звуки. Сегодня он оказался на миллиметр от того, чтобы попасться.

- Приехать, говорю заранее. А знаешь что, давай наверх поднимемся? Ты спокойно примешь душ и перекусишь.

Хорошо, что Вика не видела, как дрожала его рука, пока он переключал коробку передач. Машина завелась и рванула вперед, разметая под колесами комки серого снега.

- Я не буду переодеваться.

Несколько секунд Вика молчала, а потом произнесла:

- Ну и ладно, там не так официально все. Встретимся, подарим подарки и проводим нашего солдата в путь.

- Мы еще и подарок должны дарить?

- Ну, раз праздник, значит и подарок. Ты не переживай, я полазила в своих скарп залежах и сделала Никитке дембельский альбом. Он потом будет туда фотографии из армии клеить и какие-то воспоминания писать. Здорово?

Кораблев скосил глаза на упакованный в камуфляжную бумагу конверт. Если вспомнить, как Вика делала открытки и такие вот альбомчики, там наверняка будет куча наклеек, блесток и разной дешевой мишуры.

- Я не поеду, - наконец произнес он.

- Что, прости?

- Я устал, у меня болит голова, и я не поеду.

Глаза Вики из миндалевидных стали круглыми как блюдца.

- Ты не можешь так поступить.

- Слушай, это не мои друзья, а твои. Я там вообще никого не знаю.

- А Фридман? Настя и его позвала.

- Тем более не поеду.

В машине повисла нехорошая тишина. Вика выключила музыку, будто та могла помешать ей злиться на мужа. Но Саша старался не замечать ни ее блестящих от слез глаз, ни сердитого сопения, ни того, как она закусила дрожащую от обиды губу.

На хрен все это.

Он решил, что никуда не поедет. Ни к этим зажравшимся снобам с альбомчиком, который дети клепают на уроках труда в третьем классе.

- Ты поступаешь очень подло, Саша.

- Да я просто устал с работы, при чем здесь подлость?!

- И поэтому ты бросаешь меня одну? – Вика нервно рассмеялась, а потом, будто вспомнила что-то, подалась вперед и откинула козырек со встроенным зеркалом. Быстрыми, почти истеричными движениями, она принялась убирать на веках черные следы, хотя они делали ее еще красивей. Драма невероятно шла его жене. - Ты начал с того, что это не твои друзья. Напомнить тебе, что круг моих знакомых ограничен тем городом, в который я за тобой поеду? Не я выбирала здесь быть, и не тебе делать меня виноватой за то, что я нашла друзей.

- Вика, - Саша устало выдохнул, - мне не о чем говорить с этими людьми. Они вечно хвастаются своими достижениями, какими-то прорывами в профессии, а я что? Шашечки на бок машины ровно прицепил, такой вот молодец?

- Твоими достижениями горжусь я. Разве этого мало?

- И поэтому ты распродаешь наши вещи? От прилива гордости и веры в меня, очевидно.

- О чем ты?

- Твои платья, Вик. Я не идиот и вижу, что твой гардероб уменьшился вдвое и даже сейчас… это же не праздничное платье, которое я тебе дарил!

Щеки жены резко заалели. Она смущенно опустила голову вниз, так, словно впервые увидела, что на ней надето.

- Я продала то, что не носила. Мне некуда надевать те вещи. Тем более я немного поправилась и они мне просто не идут. И я не трогала ничего… общего, только свое.

- То, что тебе дарил я?

- Нет, Саша. – Она выставила ладонь вперед. – Я продала то, что было мне не нужно. Заработала деньги.

- И что, много насобирала? Может, положим их в банк, а на проценты в Европу махнем?

Они оба отвлеклись на внешний шум. Кажется, за разговором Кораблев пропустил зеленый свет, и остальные водители принялись им сигналить. Салон машины наполнился переливами клаксонов разной громкости.

Только тогда Кораблев вышел из оцепенения.

- Я не могу делать вид, что ничего не произошло, Саша. Да, судьба хочет преподать нам урок. Испытание, как Медея в свое время послала Ясону. И мы его пройдем. Но ты пойми, что копаясь в грязи, нельзя не замараться. И нам нужно отказаться от каких-то признаков роскоши, пересмотреть наши траты. Мы же не просто так угодили во все это?

Сильно, до белой кожи на костяшках, Саша сжал руль. Гнев сейчас перебивал все другие эмоции: обиду и страх. Он наполнял его до самых краев, норовя выплеснуться и отравить всех, кто был рядом.

- И что ты предлагаешь? Хлам наш по частям из дома выносить?

- У нас не хлам, а очень качественные вещи.

- Бред! – закричал он и еще сильнее вжал педаль газа в пол. – Ты несешь бред! Ну,продашь ты телевизор и кофемашину, дальше что? Этого не хватит даже на один платеж! Или ты считаешь меня идиотом, который об этом не подумал!? Холодник, плита, встроенная посудомойка – все это нам нужно каждый день. Автомобиль? Так сейчас она нас кормит! Телефоны? На голубиную почту перейдем?!

- У нас есть квартира. Она большая для двоих, не совсем рациональная. Мы могли бы ее продать и закрыть все наши долги.

- И вернуться в деревню к твоей маме?

- Зачем обязательно в деревню, Саша.

На перекрестке снова загорелся красный. Какая-то семья двинулась по переходу, волоча за собой санки. Там сидел укутанный в одеяла малыш.

Саша никогда не понимал этого прикола – с первой снежинки доставать с балкона сани. Потому что уже завтра на дорогах будет растаявшая каша, а полозья станут со скрипом скрести асфальт.

Они оба провожали взглядом пешеходов, пока те не зашли за остановку, словно не могли продолжить ссору при посторонних.

- Послушай, - наконец сказал Саша, - я хочу, чтобы ты поняла. Я не продам нашу квартиру. Ни за что и никогда. Это элитный клубный дом, он находится рядом с работой, там живут все мои коллеги и друзья. Это тот знак качества, ради которого я десять лет жилы рвал, понимаешь? И из-за одной неудачи, я не брошу все. И если ты думаешь, что я сдамся, то ты очень плохо меня знаешь.

Вика серьезно посмотрела на мужа. В ее глазах больше не было ни слез, ни обиды. Что-то новое для них обоих появилась во взгляде его жены.

- Кажется, дело не во временном отпуске из-за нового расписания полетов, да, Саш? Расскажи мне, я же вижу, что у нас проблемы.

- У нас? – Он зло рассмеялся. – У нас проблемы? Вика, душа моя, а какие проблемы могут быть у тебя?! Воротничок рубашки плохо прогладился или пельмени при варке слиплись?

Она вздрогнула как цирковой зверек от удара хлыстом. Собралась, выпрямила спину, вытянулась струной.

- А знаешь, ты прав. Лучше тебе не идти на этот праздник.

И она выскочила из машины, пока светофор мигал желтым…