Измена. Не делай мне больно

Глава 24

В этой квартире всегда холодно. Из окон дует ветер, из вентиляции в ванной просто дует. От этого в комнате стоит знакомый успокаивающий гул, как в самолете при посадке.

Саша с силой стукнул себя по лбу. Не думать ни о каких самолетах, хватит. Это закрытая тема. Табу!

Надо как-то начинать жизнь сначала, как ребенок, который только пытается оторваться от стенки и пойти. Надо учиться ставить ноги на пол и двигаться вперед. Пускай неуверенно, падая на каждом шагу, но идти.

В первую очередь закрыть часть кредитов. О том, чтобы погасить все, не может быть и речи. Слишком много денег, слишком мало времени. Когда он разберется с кредитками, попросить у банка рассрочку или оформить банкротство, чтобы государство не забрало квартиру. Утрясти дела с Викиным ВУЗом, куда она понесла диплом. Каждый раз, когда женщина берется за какой-то вопрос, он разрастается до статуса проблемы. Ей осталось подписать одну бумажку, а она надумала черт знает что! Хочет баба корочку, лишь бы не икорочку. Сделает! Но это потом, а главное сейчас найти работу. Не что-то колоссальное, достаточно места, от которого не будет тянуть повеситься в обеденном перерыве. Запрос пока что такой. Тянуть лямку, получать зарплату, не сдохнуть. О том, чтобы когда-нибудь снова вернуться в небо, Саша уже не мечтал.

Это прошлое. Счастливое, радостное, беззаботное прошлое.

Он подошел к окну и распахнул широкую створку. Втянул носом воздух, ощущая, как легкие цепенеют от декабрьского мороза. Совсем скоро Новый Год. Все обнулится и можно начать жить сначала.

И сразу за этой мыслью еще один пункт в копилку – купить Вике подарок. За всем этим дерьмом он забыл, что она любит. Духи? Нет, кажется, это плохая идея… Но что тогда?

Саша отстраненно следил, как на сером подоконнике появляется глубокая пыльевая борозда – след от пальца. Ну, дела. Перед его приездом тут вроде прибрались, или надо бы чаще? А если так, то где Вика берет все свои тряпочки и банки с приятно пахнущими штуками? И как вообще различает где какая, если сорвала со всех этикетки, чтобы, как она выразилась, избавиться от визуального шума. Что это за шум такой, который не слышно, а только видно?!

В этот момент в небе пролетел ярко зеленый самолет. Вот тут прям визуальный шум, потому что и видно и слышно. Судя по времени и компании на взлет пошел чартер. Кораблев вздохнул. Он ненавидел чартеры. В них почему-то всегда душно, громко, нервозно и пьяно от градуса в крови отпускников. Ему было проще слетать в Якутию и охренеть от перепада температуры и джетлага, чем выдержать один рейс в Анталию.

Но сейчас, в этот самый момент, стоя в арендованной студии перед грязным от пыли окном Кораблев готов был отдать что угодно, лишь оказаться в кабине пилота.

Расскажи кому другому о том, как его ломало, не поймут. Потому что не знают, что это. А он знал.

Это быстрее чем миг, ярче чем оргазм, больше чем силиконовые сиськи Памелы Андерсон! Это горячее лавы, красивей всех закатов мира, выше Абсолюта. Это ПОЛЕТ! Полная свобода и невесомость.

Ты прорываешь воздух, проносишься мимо домов, людей, деревьев, так быстро, что не видишь границ, а только как один сочный цвет сменяет другой. Не важно, кем ты был вчера, ведь в эту минуту ты Бог. Ты летишь. А потом падаешь.

Именно так ощущал себя Кораблев – сбитым летчиком.

Он так сильно давил лбом на оконную раму, что в один услышал тонкий треск. В дешевых квартирах, типа этой, стекла гуляли по арке, и при большом усилии их можно выбить наружу.

- Крушишь чужое имущество, - сзади раздался нежный мурлыкающий голос.

Саша обернулся. Перед ним стояла Жанна. Красивая, сука, как же она красивая баба!

- Привет, кот.

Кораблев молча сглотнул. Самой большой дуростью будет купиться на этот олений взгляд и охеренные ноги в чулках и испортить то, что с таким трудом удалось восстановить дома.

- Тут уютно, - Жанна крутила головой по сторонам, оглядывая несложное богатство его квартиры. Диван, холодильник и телевизор на стене. Шкаф по версии арендодателей вещь ненужная и жильцы могут обойтись стенкой в прихожей. Об уюте не было и речи, дыра дырой. И ее не спасут даже Викины старания и все эти подушечки с цветочками.

- Могу договориться, чтобы ты сняла эту квартиру после меня. Аэропорт рядом. И лучше твоей общажной дыры.

Жанна процокала каблуками по комнате. Ну вот, она не сняла обувь ради эффектного появления, а Кораблеву теперь полы мыть. Он неодобрительно посмотрел на сапоги своей любовницы.

- Я принесла тебе котлетки с пюрешкой. Как ты любишь.

- Не надо, я дома поем.

Наверное, он должен был сказать об этом как-то иначе, не так резко. С другой стороны, Саша никогда ничего не обещал Жанне, с самого начала обрисовав правила, по которым их отношения строятся. Жанна знала, не могла не знать, что весь их роман – временное короткое удовольствие. Как последний летний вечер перед затяжными дождями. И не смотря на все это, плечи ее поникли, а голова опустилась вниз.

- Значит, ты возвращаешься домой.

- Да, - тихо проговорил он.

- К жене?

- Да, к Вике.

- И она ждет тебя? После того, что узнала о нас?

- Она… - Кораблев запнулся, - мы работаем в этом направлении.

- И давно ты понял, что вернешься назад?

- Жан, ну я не неваляшка, чтобы туда-сюда падать, уйти от Вики, это неправильно, она моя жена, я ее выбрал и буду с ней.

- А я тогда для тебя кто?

Жанна запрокинула голову вверх и стала махать перед лицом руками. Легко-легко, как какая-то птичка, а по щекам катились слезы. Даже истерика у нее получалась ладно, красиво. Но поддаваться на искушение нельзя, нельзя рисковать и даже пальцем трогать Жанну. Натрогался уже, так что до сих пор расхлебать не может.

- Саша, - девушка жалобно заскулила, - просто скажи, чем она лучше меня? Чем?!

Он мог ответить, но знал, до чего обидно прозвучит все сказанное. Просто… типа… всем? Вика лучше тебя…всем?! И вот тогда пойдут вопросы, но не от Жанны, а от Кораблева самому себе.

Потому что он не мог объяснить, зачем все это делал!

Неловкую паузу прервал стук в дверь. Такой вежливый, что сразу стало понятно, кто пришел.

- Заходи, Сереж, открыто.

Фридман приехал к нему после работы, это было видно и по уставшим, запавшим внутрь глазам и форменной голубой рубашке. Он настороженно осмотрелся и как о кочку, споткнулся взглядом о Жанну. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы вернуть себе голос и нужный настрой.

- Добрый вечер.

- Да и подобрее видали, - криво улыбнулся Кораблев. – Чай будешь? Есть водка, но закусывать нечем.

Он будто специально не обращал внимания на Жанну, всем своим видом давал понять, что ее присутствие здесь лишнее.

- Нам поговорить нужно. С глазу на глаз. – Саша повернулся к бывшей любовнице, чтобы попросить ее выйти, как вдруг услышал. – Давай в подъезде, много времени я не займу.

А, ну да. Он и забыл, до чего Фридман благородный. И никогда не отправит бабу студить кормилицу на мороз. Зря Жанка переживала, что новый начальник узнает об их романе, Сережиной мягкотелости хватило бы только на то, чтобы пожелать ей счастья и оплатить контрацептивы в довесок.

Саша взял кожаную куртку, потому что в подъезде нещадно дуло и вышел за Фридманом.

Они стояли друг напротив друга и молчали. Пауза затянулась до того, что эта тишина стала неприличной, а начать говорить невозможным.

- Новые Елки вышли, видел, - усмехнулся Саша, - а говорили все, больше не будет.

Сережа коротко кивнул.

- На корпоратив зимний меня небось пригласить хочешь? Я б пошел, если контора платит, - продолжал измываться Кораблев, видя, до чего неловко его собеседнику. А не хер из себя такого благородного строить. Или он думает, что Саша кретин и не понял, о чем будет речь? Плавали, знаем.

- Ты до-должен вернуться к Вике.

- Даже так, - присвистнул Саша. Почему-то казалось ,что старый друг не пересилит себя, помнется на пороге, да так и уйдет домой. И откуда такая смелость? Раньше что-то не наблюдалось.

- Я виделся с ней на днях, ей очень без тебя плохо.

- Хочешь дать немного дури страдающему от ломки наркоману?

Судя по болезненно скривившемуся лицу Фридмана, такая аналогия и ему приходила в голову. И он точно знал, что без мужа Вике было всего чуть-чуть хуже, чем с ним.

- А зачем ты вообще в это лезешь, Сереж?

Саша напряженно сжал кулаки и двинулся на друга. Нехорошее подозрение не в первый раз буравило ему мозг. Только сейчас все особенно остро, просто дятел Вуди, который долбит в Сашиной башке отверстие под большие ветвистые рога.

- Какое тебе дело до наших с Викой отношений?

- Я уже один раз по-по-по, - Фридман выругался в сторону, что случалось не часто. Только когда его клинило на каком-то слове, и он не мог закончить мысль. – Я уже влез в ваши отношения, что до сих пор расхлебываю.

- Ну, ты же всегда был благородный, - зло усмехнулся Кораблев и передразнил тихий голос друга: - «Выбирай, Саша. Не надо двум девушкам голову морочить». Я и выбрал. Вику. Ты ведь этого хотел? Че злишься тогда.

У Фридмана ощутимо дернулся кадык.

- Не важно, чего я ожидал, главное, чтобы твоя жена была счастлива. А этого я не наблюдаю.

- Ты правильно заметил, старичок. Моя жена. И я сам с ней разберусь, понял? – Саша сплюнул на грязный пол. – Или что ты там себе думал, придешь сейчас и за поводок отведешь меня домой? А дальше-то? Сережа, ты всегда был не от мира сего, Вика называла тебя романтиком, но мы оба знаем, что ты просто олух и куколд.

Кораблев запахнул кожанку и крутанулся на мягких тапках назад. В туфлях это было бы эффектнее, но он не успел их надеть. Все внутри него кипело от злости. На себя, на этого придурка, на Жанку и даже на Вику. Ну не мог Серый сам сюда прийти, просто наглости бы не хватило!

- Не совсем так, - тихо раздалось ему вслед. Саша с удивлением обернулся. Фридман так и стоял на месте. – Ты вернешься назад к Вике и сде-делаешь ее сча-счастливой. Не будешь изменять, скандалить, издеваться над ней. Ты будешь ее любить, как она того заслуживает.

Саша прыснул от смеха. От злого, неконтролируемого смеха, больше похожего на истерику. Да что он о себе возомнил, этот городской дурачок?!

- А ты в этой схеме кто? Надзиратель? Будешь стоять с блокнотом и записывать, сколько палок я кинул своей жене?

Он специально так сказал. Знал, что грубо, но сказал, чтобы увидеть мучительную мину на лице старого, а лучше даже бывшего, друга. Фридман бесился в беспомощной ярости и ничего не мог сделать. Кишка тонка.

- Нет, - прошелестел губами Сережа. – Я просто закрою глаза на поддельный аттестат по форме.

Саша замер. Недоверчиво смотрел вперед и разве что не потер уши, чтобы убедиться, что не ослышался.

- Ты шантажируешь меня?

- Пре-предупреждаю. Я ведь долго не мог понять, почему не нашел тебя в списке тех, кто не получил корочку. Потому что ты как-раз ее получил, точнее принес копию Зеленцову. Если бы я не помнил, что мы с тобой вместе этот курс пропустили, я бы да-даже не усомнился в тебе.

- Так это тебя можно поздравить в моих проблемах?!

- А я при чем? Документы подделывал ты. Зачем, правда? Это же был добровольный коммерческий курс, туда никого силой не тащили.

- А Зеленцов за них пять тысяч давал, - Кораблев равнодушно прислонился к стене. Но за этой показной безразличной позой скрывалась буря. Он еле сдерживался, чтобы не кинуться с кулаками на этого муденя, которого еще недавно называл другом. Но нет, так нельзя. Нужно выждать и напасть в самый удобный момент. – Им даже оригинал был не нужен, так что я тупо поправил фамилию в фотошопе и все.

- Везунчик. Сначала получил пять тысяч, а теперь можешь еще и присесть на пять лет.

У Кораблева ощутимо покалывали пальцы, как бывало перед большой дракой. Драться он любил и даже умел, хотя пользовался этим навыком не часто. В школе, во дворе, редкие «стрелки» в училище и потом пару раз в футбольном баре, когда оппонент не разделял его точку зрения. Но за то, что говорил Фридман просто вмазать по роже было мало. Кораблев хотел крови!

- Значит, благодаря твоей святой честности у меня больше не будет неба?

Он угрожающе двинулся вперед. Серый был одного с ним роста, но не такой крепкий. Скорее жилистый. Он никогда не любил их общажный спортивный комплекс, и во всех драках был скорее за разнимальщика. Тихоня и любитель решить конфликт миром.

Но Саша не оценил врага, и именно поэтому пропустил первый удар. Ухо обожгло болью.

Он обидно взвыл и отскочил в сторону, будто только сейчас понял, что все всерьез. Фридман же напротив, встал в какую-то стойку, как из фильмов с Брюсом Ли. Выглядел он нелепо, однако ухо жгло до сих пор, и даже заложило немного. Хороший удар, настоящий.

- Я могу продолжить, - произнес Серый без запинки.

- Я тоже, - огрызнулся Саша. – Только не здесь, если соседи вызовут полицию, у хозяина квартиры будут проблемы.

Фридман серьезно кивнул, но кулаки не спрятал, будто бы готовился ко второму раунду.

- Ты всегда знаешь, где меня найти. Охотно продолжу наш разговор в любое удобное для тебя время.

- А мне теперь все время удобно, - Саша с досадой тер опухшее ухо, - я же благодаря тебе безработный.

Фридман равнодушно кивнул, не став спорить. Он наконец выпрямился, и, заложив руки в карманы, произнес:

- Заканчивай этот балаган. Во всех своих проблемах виноват только ты. Ты был хорошим летчиком, и мне жаль, что так вышло. Но теперь ты станешь еще и хорошим мужем для Вики. Раз уж я все это заварил, то и ответственность за ее слезы тоже на мне. И заканчивай с этой Жанной. Поиграл и хватит.

Домой Саша вернулся не сразу. Еще несколько минут стоял в тамбуре и отсчитывал секунды, по одной на каждый шаг Фридмана.

Громыхнула подъездная дверь и наступила тишина.

Ушел.

Только после этого Саша ввалился обратно в квартиру: хромой, побитый, с раздувшимся ухом и разорванным в клочья эго.

Жанна стояла в центре комнаты и даже не пыталась делать вид, что не подслушивала. Она участливо охнула, при виде Сашиной раны и протянула ему пачку пельменей из морозильника, которую достала заранее. Ничего другого там не было.

- Кажется, у тебя проблемы.

- Даже так? – Саша скривился, чувствуя, как покалывает и горит правая честь лица, куда его приложил старый друг. – У меня проблемы… У меня… Ты спрашивала, чем хуже моей жены, Жанна. Приблизительно этим. Будь здесь Вика, то проблемы стали бы нашими, и она бы уже думала, как нам их решать.

Жанна прошлась от окна к столу. Аккуратно, как модель на подиуме, она цокала туфлями по полу. Остановилась, осмотрелась, чтобы убедиться, какое впечатление произвела, и медленно опустилась на табуретку.

- Значит все решено? Ты возвращаешься к своей Вике?

- Я никогда и не планировал от нее уходить.

Пельмени в пакете немного подмякли и начинали таять, а от самой упаковки пошел неприятный запах чужого холодильника, который никто не думал размораживать и мыть. Саша кинул пачку прямо в раковину. Все равно он бы съел их на ужин, так что можно не заморачиваться.

- Кот, я беременна.

Он не дрогнул. Продолжал набирать воду в кастрюлю. Тонкая струйка била по дну алюминиевой посудины, создавая неприятный шум.

- Поздравляю. Кто отец?

- Ты, Саша.

А вот это было уже смешно. Он оглянулся через плечо, но обзор был недостаточный и, не выдержав, Саша повернулся полностью. Нужно рассмотреть лицо, с которым Жанна все это говорила. Ну конечно, каменная маска амазонки и величие императрицы в одном флаконе.

Кораблев не знал, какую реакцию ждала его бывшая любовница, но только не этого.

Он сложился пополам, схватился за живот и принялся давить из себя смех. Сначала неестественно, как на детском утреннике, но с каждой секундой голос его креп, а вся сцена превращалась из абсурдной в пугающую.

Саша не смеялся. Он ржал. Кричал как чайка на заливе, растирая по щекам слезы.

Какое дно. Боже, как низко опустилась его жизнь, что теперь он вынужден слушать это.

Кораблев уже не мог остановиться, если бы не Жанна. Она подошла, обхватила его красное лицо ладонями и несколько секунд смотрела прямо в глаза, пока Саша не сфокусировал на ней поехавший взгляд.

- У нас будет ребенок.

- Ммм, - он что-то промычал и, кажется, планировал снова закатиться в новом приступе хохота. И чтобы этого не случилось, Жанна затараторила: - срок уже большой, я должна была сказать раньше, но ты видел, что на нас навалилось. Твоя работа, потом твоя жена, все сразу и было как-то не до того.

- Жан, - он мягко отстранился, - у нас не будет ребенка.

- Ты не понял, - она моргнула, - я была на УЗИ, десять недель, плод развивается прекрасно…

- Это невозможно.

- Да почему?! - Вскричала Жанна. - Потому что у тебя не получалось с этой твоей Викой? Но я то другая, я здоровая, выносливая, сильная. В конце концов, я моложе и могу родить тебе малыша.

- Угу, - Кораблев интенсивно закивал, а потом резко остановился и посмотрел на свою любовницу злым, нечитаемым взглядом: - И своей молодостью ты излечила меня от астенозооспермии?

Жанна отпрянула. Отошла на шаг и замерла, как перед витриной кунсткамеры. Она внимательно смотрела на Сашу и даже не мигала.

- Да, милая, - он решил усилить эффект своих слов, - мои сперматозоиды полностью недееспособны. 99,9 % четвертой категории, то есть неподвижны как кремлевский караул.

- И это…

- Диагноз, кошечка моя. Я абсолютно чист, и у меня не может быть детей.

- Но… - она судорожно вздохнула, - ты говорил, что Вика не смогла пережить, что у нее не будет ребенка.

Теперь, когда все маски сброшены, Саша не переживал за свой образ. Он отвернулся обратно к плите, зажег конфорку и водрузил на нее кастрюлю. Женщина в комнате перестала быть ему интересной.

- Детали, Жанна. В них вся суть. Я сказал, что Вика тяжело принимает тот факт, что у нас не будет детей.

- Я не понимаю… но есть же лечение.

- Конечно есть, и многим оно помогает. А многим нет. Такая вот херня, малышка. Мне не помогло, так что, пожалуйста, пока не поздно, найди себе другого лоха для роли папочки. Пельмени на тебя варить? – Как-бы, между прочим спросил он.

Жанна отрешенно покачала головой.

- Но это твой ребенок.

- Разреши тебе не поверить.

- Саша, - ее голос дрогнул, - в конце концов, это унизительно. И ты не такой уж принц, чтобы я тебе что-то доказывала. Есть тесты ДНК и я готова их пройти.

- Тесты сама оплатишь? Ты правильно заметила, я не принц и замка у меня больше нет. - Кораблев потянулся за тарелками. Странно, но ухо больше не болело, головная боль вытеснила всю другую. – Я правда того не стою, малышка.

- Но это твой ребенок, - с нажимом повторила она. – Ты думаешь, я этому рада? Ты больше не летчик, ты даже не механик, ты никто! А я по ходу влипла.

- Так и отвали от меня, - зло прошипел Кораблев и кинул пустую кастрюлю в раковину. Та пролетела дальше и с грохотом ударилась о столешницу. – Я никто, денег у меня нет, шантажировать не выйдет. Зачем я тебе?

Жанна всхлипнула и закрыла ладонями глаза. Ее хрупкая фигура вздрагивала от начинающейся истерики.

- Хватит, - строго сказал Саша.

- Какая же я дура, - слез было так много, что можно захлебнуться ими, - просто идиотка, я же правда в тебя влюбилась.

- Угу, расскажи кому другому. На, ешь, беременным нужно питаться

Он двинул две тарелки по столу. Те прокатились почти до края, но не упали. Жанна села напротив, лицо ее кривилось от слез. Вообще хорошо бы вытолкать эту актрису из квартиры, пока она ему окончательно аппетит не испортила. Беременная от него, это же надо. Что за дура! Это почти так же тупо, как тот случай, когда Вика просила взять ребенка из детского дома. Но нет, Кораблев не будет воспитывать чужих гуленышей.

Жанна оторвала ладони от красного заплаканного личика и прошептала:

- А если я расскажу все твоей жене?

- Делай что хочешь, моя кошечка. О тебе она знает. О моем диагнозе тем более. Я готов посмеяться еще раз, так что приглашаю тебя к нам домой, можешь и маман свою захватить. Такое шоу не каждый день увидишь.

Красивое бледное лицо покрылось красными пятнами. Она расползались по щекам, по лбу и шее и через секунду вся женщина стала насыщенно бордовой.

- Ты просто…. конченый, - выплюнула Жанна и, схватив со стола сумку, вылетела из квартиры.