Измена. Я больше не буду тряпкой

Глава 61

Николай

— А картина не меняется, — голос Артема раздается над ухом. Он и не слышал, как друг вошел. — Ты еще долго собираешься себя хоронить заживо?

— Отвали, — Николай демонстративно отворачивается.

Нет желания видеть, тем более, его слушать.

Почему друг не может оставить его в покое? Зачем его держат тут? Уединение — это все чего он сейчас хочет. Снять где-то домик на отшибе и влачить свое существование. Все! Неужели это так много?! Но даже этого его лишают!

Потому приезд друга поднимает в душе лишь волну раздражения.

— И не подумаю! Коль, жизнь не закончилась. Врачи говорят, и я точно так же считаю, чтобы выкарабкаться, тебе надо этого захотеть! Без желания все усилия будут напрасны!

— А я вот не хочу! Сколько еще раз тебе повторять! — у него нет желания даже повышать голос.

Апатия и боль… не физическая, а куда хуже, та, что разъедает душу, заставляет его каждую секунду погибать, но не добивает до конца, заставляет раз за разом переживать все снова, осознавать свою беспомощность.

— Дурак ты, Коль. Жизнь не для того дана, чтобы от нее отказываться. В твоей ситуации нет ничего невозможного. Все еще у тебя будет, только очнись и возьми это!

— Отвали! Сколько тебе еще это повторять?! — Николай зажмуривается.

Невыносимо слушать проповеди Артема. Сколько можно?!

— Я тебе сказал, что не успокоюсь, пока тебя в чувства не приведу! И я пойду на все! — обходит кровать с другой стороны и заглядывает ему в глаза.

— Что Лере расскажешь? Притащишь ее ко мне?

При воспоминаниях о сестре, нечто теплое и болезненное зажигается внутри. Он любит сестру и скучает. Но это был сознательный выбор, уйти в закат. Придумать легенду, чтобы Лера не волновалась. Ей нельзя. Она сейчас на последних месяцах беременности. У них с Артемом будет малыш. Друг заслужил свое счастье. И Коля за них рад. Спокоен. Теперь он имеет право остаться один на один со своей болью и… воспоминаниями. Только они его и держат на этой грешной земле.

А потом раскаленной, черной лавой приходит осознание — все потеряно. Ничего уже не будет. И если он любит Манюню… а она, как и прежде является для него всем, то он обязан исчезнуть и не портить ей жизнь. Смириться с тем, что никогда не увидит сына, не посмотрит в ее колдовские глаза. Она не заслуживает тащить на себе такой крест. Да и забыла она его давно, что правильно. Она должна жить дальше, найти достойного мужчину. Он хочет, чтобы Манюня улыбалась, пусть не ему, но была счастлива.

Николай продал бизнес. То, что начинал с нуля, чем жил долгие годы. Любимое дело, его детище. Теперь толку от всего нет. Еще один удар. Любимая профессия навсегда осталась в прошлом. Как и вся его жизнь.

Большую часть денег он отдал Артему, чтобы друг нашел способ, как передать деньги Манюне. Любимая не должна ни в чем нуждаться. Пройдет время и Артем придумает как сделать это так, чтобы имя Николая никак в этом не фигурировало.

А больше он ничего не может. Он ни на что не способен… Овощ… гниющий в заточении…

— Я тебе дал слово. Его сдержу. Хоть и не одобряю, — друг тяжело вздыхает. — Мне приходится врать жене. Рассказывать сказки, как ты отлично устроился на новом месте.

— Я и сам звоню, Лере. Ее спокойствие для меня очень важно.

— Неужели? — Артем заводится. — А я думал, тебе уже на всех и на все плевать! Ты ж все решил, похорони себя. Так чего о ком-то переживать?

— Ты меня утомил. Мне нужен покой, — отмахивается.

— А вот этого ты не получишь! Даже не надейся, что я от тебя отстану! — Артем не унимается.

— Не знаю, за что мне еще и это… Вцепился как клещ, — Коля фыркает. — Лучше займись Паулиной. Ее надо вытащить! Это неправильно! Там должен был быть я! — еще одна его боль.

Он никогда себе не простит трагедии, приключившейся с Паулиной. Подруга взяла на себя роль палача, слетела с катушек. А все из-за Коли.

Она убила Глеба, а триггером был Николай. И как с этим жить? Осознавать, что ничего не сможешь сделать? Такова реальность — последующие годы она проведет за решеткой. Ее жизнь будет проходить мимо, и нет никакой надежды на счастье.

— Коль, я не всесилен, — голос Артема звучит глухо.

При всем их общем желании, Паулину вытащить не получится. Это осознание всегда будет отравленной петлей сдавливать их шеи.

— Так сделай, что можешь. Придумай! — пустые слова, он это прекрасно знает.

Только все равно до вынесения приговора отказывается верить. Надеется на чудо.

Ему ли не знать, что чудес не бывает…

— Работаю над этим, — друг опускает взгляд.

Все ясно, не хочет его расстраивать и озвучивать то, что черным маркером написано у него в глазах.

— Зачем она угробила свою жизнь! Кто ее просил? — не вопросы… возглас отчаяния…

— Он в очередной раз перешел черту, — Артем трет виски. Дышит тяжело, словно в палате не хватает кислорода. — Она видела, в каком ты состоянии! Ради нее, ради ее жертвы, ты должен жить! — друг заходит с другой стороны. Вот неугомонный, не сдается.

— У тебя со зрением все хорошо? Ты меня видишь? Убирайся, Артем, — разговор вскрывает свежие раны. Слишком много боли… невыносимо…

— Нет ничего непоправимого, — заявляет уверенно друг.

— Я превратился в немощного уродливого старика! Довольно отрицать очевидное! Лучше бы Глеб два года назад бил прицельнее. Или в этот раз уже довел дело до конца. Но меня же спасали! Для чего?! Я просил?! — терпение его лопается, сознание затапливает агония.

— Не смей такое говорить, идиот! — Артем берет его за грудки и встряхивает несколько раз. — За жизнь надо бороться! И мы все боролись за тебя! Ты не имеешь права от нее отказываться!

— У меня нет жизни! Как ты не понимаешь! — Николай отталкивает друга.

Два года назад нож Глеба едва не задел сердце. Врачи долго вытаскивали его с того света. Николай остался жить, только последствия удара сделали его немощным. Глеб задел нервные окончания и руки Николая плохо слушались, тряслись, как у древнего старика. Он даже не мог держать кружку в руках. Его кормили с ложечки! Как взрослый, молодой мужик мог это выдержать?

Потом стало немного лучше. Артем отправлял его на реабилитацию, выискивал новых специалистов. Лере он бессовестно врал, что идет на поправку и все в норме. Просто дела не дают приехать в город. Сестра знала про нападение, но Коля сделал все, чтобы она поверила в его выздоровление. Они часто общались по телефону. Лера была его лучиком света, всегда поднимала настроение. Николай не мог омрачить ее жизнь своей правдой. Сестра после долго пути наконец-то обрела свое счастье.

Но это были далеко не все злоключения, выпавшие на долю Николая. Глеб появился в жизни Николая внезапно. Он думал, что немощный он больше не интересен бывшему другу. Ошибся.

Глеб поджег палату, в которой Николай лежал, проходя очередную реабилитацию. Его зачем-то спасли. Вытянули из огня… Зачем?! То, что от него осталось, человеком назвать можно с огромной натяжкой.

Паулина тогда не выдержала и разобралась с Глебом. Так, как она считала правильным. Результат — полностью перечеркнутая жизнь. Она этого не заслужила!

А вот Николай заслужил. Это ему расплата, что не уберег Манюню, что не остановил Глеба вовремя. Николай принял свою ношу. Сейчас он лишь хочет, чтобы ему дали доползти до конца своего существования. Оставили в покое. Он ведь просит так мало! Но даже этого не получает.

— У тебя есть жизнь, Коль! — от звука любимого голоса он вздрагивает.

Вначале не верит. Галлюцинации. Слишком долго думал, мечтал.

Медленно поворачивает голову… она стоит в дверях… совершенная, невероятная, любимая…

И тут же бьет осознание… Она его видит! Таким!

— Артем, твоя работа?! — рычит на друга.

— Моя, — тот довольно кивает. — Я же сказал, что пойду на все, чтобы вернуть тебя.

— Пошли вон! Оба! — срывая голос, кричит Николай.