Измена. Я сильнее боли

Глава 31

Казалось, Милка молчала целую вечность.

— Говори уже, — я смотрела на неё с надеждой. Услышать ужасное не была готова, но мысли уже убежали вскачь. — Ну!

— Звонила тётка твоя, — наконец, произнесла подруга, и я смутилась.

— Тётка?

Этой что надо? Тоже позлорадствовать? Вообще не понимаю, почему они не сядут в тесном семейном кругу порадоваться, а звонят по очереди мне. Устроят потом гендерную вечеринку, купят детских вещей.

— Ты же сказала, что звонила мать, — не до конца понимала я.

— Это твоя тётка с номера матери.

Я округлила глаза. Где они пересеклись? Почему эта сволочь снова там? Чёрт, я планировала сменить замки, но закрутилась и совершенно забыла.

— Где телефон? — меня трясло. Раньше даже представить не могла, что такое может быть: я боюсь собственных родственников, потому что они отбитые отказались. И кто? Родная тётка и двоюродная сестра.

— На столе, — ответила Милка, и я пулей пронеслась мимо, забыв, что так и не нашла штаны.

— Что она говорила? — задала вопрос на ходу, чтобы быть в курсе.

— Чтобы ты забрала заявление, — Милка показалась в дверях.

— Ясно, — хмыкнула я, хватая телефон со стола. — Тяжёлая артиллерия подъехала. Вот Уваров мудак, — посмотрела на подругу, скривившись. — Уже тёщу подключает, да? Знаешь, в моих глаза он стал таким козлом с маленькими яйцами. Вот раньше другой был, — покачала головой, открывая нужный номер. — Высокий, благородный, красивый. Мечта просто! Я ловила завистливые взгляды девчонок, а сама думала: смотрите-смотрите, это мой мужчина! Знаешь, даже нравилось. Все хотят, а принадлежит только мне.

— Она угрожала твоей матери, — внезапно выпалила Милка. Подруга до последнего не хотела говорить мне это. Я оторвалась от экрана, на котором уже готова была нажать на номер, и посмотрела на подругу.

— Как это? — Не могла понять. — Что значит угрожает?

— Я подняла трубку, — словно оправдывалась Милка, что именно ей приходится доводить до сведения ужасную информацию, — она сказала, если ты не заберёшь заявление, матери может стать плохо.

— Они там вообще с ума сошли? — выдохнула я в ужасе. — Это уголовное дело!

Быстро набрала номер матери, заметно нервничая, на этот раз услышала именно её голос.

— Здравствуй, Кира, — спокойный, будто ничего и не произошло. Бросила взгляд на Милку. Пошутила? Но разве таким можно шутить?

— Привет, где она? — решила перейти к делу.

— Кто? — словно не поняла мать.

— Сестра твоя! — чуть не кричала я в трубку. Они издеваются все надо мной что ли?!

— Надя? — кажется, мать была немного удивлена, и на этот раз я посмотрела на Милку ещё пристальнее. — Откуда ты знаешь, что она здесь?

Здрасьте приехали.

— Дай ей трубку, — приказываю, и мать понимает, насколько я зла. Нам ещё предстоит поговорить, какого чёрта она впустила в дом эту стерву, а пока настраиваюсь на разговор.

— Кира? — голос такой, словно не ожидала меня услышать. — А мы тут с твоей мамой решили чаю выпить. — Елейный, приторный. Не знай я истинной натуры, решила бы, что он принадлежит очень приятной и милой женщине.

— Перестань, — мне не до шуток. — Ты только что звонила сюда.

— Может да, а может нет.

— Чего ты хочешь?

— Думаю, ты знаешь. Кстати, мы прекрасно проводим время с твоей мамой, — она сделала ударение на последнем слове. — Просто выполни просьбу, всем будет хорошо.

Телефон замолк. Она повесила трубку, словно была главной.

— Вот же сучка, — ахнула я. — Есть знакомый слесарь?

— Слесарь? — переспросила Милка, быстро перебирая в уме людей. — Нет, наверное.

— Ладно, поехали, по дороге найду.

Я не оставила ей выбора, просто командовала подругой, словно она была мне должна.

— Ты отвезёшь меня к матери? — спросила, одевшись.

— Конечно, какие вопросы! — тут же отозвалась, и вот мы уже мчим к её дому, пока я ищу любого профессионала.

— Алло, Олег? — интересуюсь в трубку. — Срочно надо заменить замок, у меня его нет, но всё оплачу.

Мне везёт. Первый же мужчина хочет заработать и летит на вызов. У него всё с собой, и я рада, что такие вопросы можно просто решить по телефону. Великая сила денег.

Буквально врываюсь в квартиру, шумно выдыхая, когда мать открывает дверь.

— Всё хорошо? — интересуюсь, проходя дальше.

На кухне спокойно сидит за столом тётка. И пока Милка нейтрализует мать, я задаю вопросы.

— Что вам от меня надо? — облокачиваюсь на локти, сидя напротив, и не отвожу взгляда от женщины. Не так давно я любила её. Всё же народная мудрость создавалась годами. От любви до ненависти один шаг, я полностью с этим согласна. Всех ненавижу, включая ту, что передо мной.

— Как грубо, Кира! — качает головой, играя на моих чувствах.

Я протягиваю руку к кружке с чаем, нюхая содержимое.

— Чабрец, — тут же оповещает она. — И мята. За кого ты меня принимаешь?

— За ту, кем являетесь!

— Просто забери заявление и оставь их в покое, как я некогда твою мать и отца.

— Да не трогала я вашу Нику! — взрываюсь и тут же жалею, что в её глазах не могу сдержать эмоций. — МНЕ. НА НИХ. ПЛЕВАТЬ. — проговариваю медленно и тихо, смотря прямо ей в глаза.

— Именно поэтому ты портишь жизнь моей дочери? — вскидывает брови, смотря насмешливо. — Просто признай, что зациклилась на Егоре, потому и делаешь гадости!

Хмыкаю, отводя глаза. Даже не понимает, что говорит.

— Я его не трогала, как и вашу беспринципную Нику.

— Врёшь и не краснеешь? — презрительно смотрит на меня. — Кроме тебя кому надо?

— Тому, кто ненавидит таких мудаков, — не выдерживаю.

— А потом говоришь про Нику! Сама же с другими и спишь.

— Вы мне свечку держали? — сдвигаю брови. Хочется выгнать эту тварь отсюда, кажется, ещё мгновение, и буду готова. Слышу голоса. Видимо, пришёл слесарь. Оно и лучше.

— Я подруге твоей передала, так что сама думай.

— Это угроза?

— Рекомендация.

Она поднялась, намереваясь уйти. Замок поменяю, но осадок остался.

— Кстати, поздравляю, — улыбаюсь ехидно, словно и впрямь рада. — Бабушкой скоро станете.

— Да уж раньше твоей матери, — тут же жалит. — Знаю, как она мечтала о внуках. Ох, и когда ж дождётся. Для этого же мужика хотя бы надо, — сожалеюще качает головой.

Думаю вцепиться ей в волосы, но сдерживаюсь. Ни за что не покажу, как хочу её убить за эти слова. В конце концов я сама первая начала.

— Уж с мужчинами проблем не имею, — криво улыбаюсь.

— Оно и видно, — бросает последнюю фразу, исчезая в проёме. А я продолжаю сидеть, пока моя подруга объясняет что-то слесарю и занимает мать. Хоть с кем-то повезло в этой жизни.

Как только замок сменили, забираю ключи и тут же выбрасываю старые.

— Как она сюда попала? — задаю вопрос матери.

— Так ключи были, — тут же объясняет она. — Сама вошла.

— А ты спокойно пустила?

— Кир, она поговорить хотела!

Стоит ли мать оповещать о том, что действительно хотела тётка? Да уж, с сёстрами нам обоим не повезло в этой жизни.

— Ну и? Поговорили? — скрещиваю руки на груди.

— Виновата я перед ней.

— Не начинай, — скривилась я, чувствуя, что сейчас станут обелять монстра. — Она не белая и пушистая, та ещё стерва.

— Просто с той поры мы как-то не говорили, обходили тему стороной. А вот сегодня она пришла сказать, что не держит на меня зла.

Цокаю языком. Какое притворство.

— Мама, — не выдерживаю, хотя прекрасно понимаю, она так и не стала собой после инсульта, всё же мысли не такие ясные. Будь прежней, выгнала бы взашей из-за случившегося со мной. Но обижаться не стану. — Она пришла, чтобы заставить меня забрать заявление на Уварова. Боже мой, — злюсь, потому что самообладание покидает. Бесит вся ситуация, злит принуждение. Но я решила: ставить под удар никого не стану. В полиции скажут как обычно: убьют — приходите. Но я себе подобного не прощу. Не знаю, поднимется ли рука у любимой тётушки, но проверять не намерена.

Милка чувствует себя неловко, потому пытается хоть как-то разрядить обстановку.

— А у нас на работе девочка в лотерею выиграла, представляется, пять миллионов! — внезапно говорит, и я удивлённо смотрю на подругу. Только что придумала, или откуда такая нелепица?

— Повезло, — тут же отзывается мать, а я понимаю, что пора замолчать.

— Ладно, — подвожу черту. — Нам пора, мам, — подхожу ближе, смотря в глаза той, что дала жизнь. — Не впускай сюда никого, кроме меня, хорошо?

— А соседку? — тут же переспрашивает.

— Её можно, — разрешаю. — И не злись на свою дочь.

— Думаешь, не понимаю? Просто тяжело уходить непрощённой, — слышу в голосе какую-то дрожь.

— Эй, — тут же хмурю брови. — Даже не смей думать о таком!

— Все там будет, — заявляет на это. — Может, потому и дан второй шанс, чтобы забыть свои обиды и примириться с врагами?

Что мне на это ответить? Я не знаю и спорить по этому поводу не собираюсь, если ей так легче, пусть.

— Она что-то тебе давала? — решила уточнить.

— О чём ты?

— Еду, напитки, — скоро у меня с такими родственниками разовьется паранойя.

— Надя принесла чай.

Я тут же залетела на кухню, быстро осматривая столешницу, нашла пакет и без жалости бросила в урну.

— Что ты делаешь? — не могла понять мать.

Спасаю тебе жизнь, подумала. Но я этого не сказала.

— Просто так будет лучше, поверь.

Забрала мусор, обняла её на прощание крепко, и мы с Милкой снова сели в её машину. Надеюсь, на этот раз вечер закончится спокойно, если подруга не передумала ещё проводить со мной время.

— Извини, — говорю в машине, когда отъезжаем.

— Не понимаю о чём ты, — пожимает плечами.

— То забрать меня прошу, то в разборках участие принять.

— Кирюх, я думала, такие вещи и обсуждать не стоит!

— Правда, спасибо, — я смотрю на неё, чувствуя, что выпита до дна, а потом откидываюсь на сиденье, закрывая глаза. Когда уже закончится этот чёртов день?