Измену гордым не прощают

12 глава. Уметь быть счастливой

Три бессонные ночи. Два дня, за время которых я, кажется, неплохо подковалась в семейном праве.

"Себе навсегда" в случае Трофимова и Эмиля вполне вероятно. Нет, не так! Более чем возможно! И если Изменщик задастся целью отобрать у меня сына, то он может добиться общения с ним через суд легко! А еще я вычитала такую историю, от которой последнюю ночь не спала совсем. Там мужчина выкрал ребенка, а суд потом его еще и оправдал потому что - отец! И все. Теперь ребенок живет с ним, а матери не дают видеться, хотя по закону у неё тоже права. А вдруг? Вдруг Изменщик на такое способен? Вдруг выкрадет ребенка?

В душе борются две противоположных мысли. Первая - глупая, что Гордей так никогда не сделает, что он не такой. Вторая - что тоже самое я думала когда-то и о других женщинах в его постели! Была уверена, что он мне никогда не изменит... А получилось вот так.

Три ночи и два дня с момента нашего с Гордеем разговора...

И вот мы с Эмилем сидим на заднем сиденье его машины.

Качаю головой, удивляясь - еще неделю назад я и подумать о таком не могла!

В салоне негромко играет музыка. Песенки из советских мультфильмов. Эмиль, не зная слов, увлеченно слушает, отбивая ритм кроссовкой по водительскому сиденью. Как-то я сильно сомневаюсь, что Трофимов вдруг полюбил подобную музыку и перестал слушать свой рок! Тогда, получается, специально для Эми?

В машине еще и детское кресло появилось. А других детей-то у Изменщика точно нет... И кресла три дня назад в машине не было.

Трофимов готовился. Это видно.

- Ты могла бы и не ехать с нами, - притворно мило улыбается он.

Улыбается одними губами. Глаза холодны.

- Эмиль тебя видит второй раз в жизни! - возмущаюсь я, не понимая, как такое даже представить возможно, чтобы отправить ребенка с незнакомым для него человеком!

- И это всё благодаря тебе, - говорит так, будто, действительно, благодарен, но глазами стреляет с ненавистью.

- Ой, только давай не будем ругаться при ребенке!

- Давай, вообще не будем разговаривать, а? Я хотел познакомиться с сыном. Всё! Тебя с нами не звал. Раз уж напросилась, то веди себя достойно!

Задыхаюсь от возмущения. Но замолкаю! Толку с ним связываться? Все равно ничего не докажешь! А начни доказывать, так мы криками Эмиля напугаем!

Он привозит нас в свой новый дом. Небольшой двухэтажный коттедж, окруженный кованым забором. Заезжает во двор.

- Эмиль, у меня качели есть! Хочешь покататься?

- Да-а-а! - сын предательски быстро "привыкает" к Трофимову - тут же с сиденья спокойно идет к нему на руки.

Стараюсь не смотреть им вслед. Это больно. Я картинку эту, где Гордей держит на руках Эми, боялась себе даже представить!

Осматриваюсь. Мы когда-то мечтали о таком доме. И чтобы качели с удерживающими креплениями для ребенка, и чтобы беседка с плетеными креслами. И вьющиеся цветы в ней по стенам. И здесь всё именно так.

-Тебе не страшно? - спрашивает Гордей, раскачивая Эми.

-Стлашно, - довольно пищит сын.

-Помедленнее надо?

-Сильно!

-Ну, если страшно, то зачем сильно?

-Надо! Сильно! - хохочет ребёнок, поправляя игрушечного пса, усаженного на колени. - Лекс хочет сильно!

-А, ну, раз Рекс хочет, тогда держись!

На несколько секунд я позволяю себе представить, что вот это всё - наша обычная совместная жизнь, что мы вместе, что это - наш выходной и я имею право на всё! Что не было измен. И он только мой... Всегда только мой!

И я улетаю в свои фантазии...

Мне так хочется подойти сейчас к ним. Взяться рукой за вторую цепь, ту, которую не держит Гордей, и раскачивать Эми вместе. Мне так хочется смеяться с ними, вслушиваться в искренний смех сына, ловить влюблённые взгляды мужа.

Ловлю его взгляд. Поднимает бровь с таким видом, что я легко перевожу язык его мимики на человеческий - "Может, хватит уже пялиться на меня?"

Закатываю глаза вверх, зеркаля ему: "Больно нужно! Я просто слежу, чтобы ты ребёнка не уронил".

Потом они идут в дом. А я, неприглашённая, остаюсь во дворе.

Я думала, что Эмиль будет бояться нового места и нового человека, но он практически не обращает на меня внимания - с любопытством разглядывает всё вокруг и спокойно даёт руку Трофимову.

В одном из кресел лежит огромный клетчатый плед. Беру его, укутываюсь. И мне чудится, что плед пахнет Гордеем. Закрываю глаза и зачем-то представляю, что это не ткань укрывает мое тело, что это его руки обнимают меня. И я впервые за эти три года расслабляюсь... не телом, а как-то всем сердцем, всей душой... Нельзя! Нельзя мне ни думать, ни вспоминать ни о чем! Но как же не думать, когда он так близко?

А может, нужно было простить? Он ведь так и живёт один почему-то. Значит, не сложилось с той его... любовницей. И ни с кем не сложилось больше. Да ведь он даже не требовал у меня развод! Почему?

Может, если бы узнал о сыне, так и жили бы вместе?

В ответ на эту мысль внутри меня поднимается волна протеста! Так и жили бы? Он бы спал, с кем хотел, иногда возвращаясь, чтобы выполнить супружеский долг, а я бы умирала от ревности и боли? Нет уж! Не нужно мне такого семейного счастья!

А что нужно? Чего бы я хотела?

Мне бы вот так сидеть здесь, под этим пледом, и знать, что неподалёку вместе что-то делают два человека - маленький мальчик, без которого нет в моей жизни смысла и большой мужчина, без которого я живу, дышу, улыбаюсь, но не умею быть счастливой...