Как песок сквозь пальцы (СИ)

Амин только кивнул головой и выскочил за дверь. А Сашши напрягся и приготовился защищать Олли. Он был готов ко всему, даже отказаться от Айюба! Он не предаст своего ребенка!

— Кто здесь говорит о свадьбе? — Сашши напрягся. — Олли еще слишком мал, чтобы говорить о свадьбе. И чтобы всем было ясно с самого начала. Я через два года уеду и увезу с собой Олли! Нравится вам это или нет!

— Отец, брат, вы меня звали? — в комнату зашел Салах и остановился на пороге. Амин, заходя следом, подтолкнул его в спину.

Салах подошел к Дэйчи и положил ему руку на плечо. В воздухе было столько напряжения, что, казалось, еще немного, и полетят искры. Айюб подошел и, приподняв голову Сашши, заглянул ему в глаза. В них была боль пополам с решимостью, как во время бури. Сашши был готов умереть за то, во что верил! Альфа только вздохнул, похоже, еще одна буря пронесется прямо по этой комнате.

— Как мне может нравиться твое желание уехать от меня? — в глазах Айюба стояла тоска.

— Прости. Но ты знаешь, я должен буду уехать.

— Мы уедем вместе, — Ясмин почувствовал, как сжалась рука Салаха на его плече, но ему не надо было поворачиваться, чтобы увидеть печаль в глазах мужа. У него самого сердце разрывалось от боли. — Мне в любом случае надо появиться в суде, чтобы с меня, наконец, сняли эту дурацкую уголовную статью.

— Ты, что, беглый каторжник? — глаза Шади, казалось, были готовы выскочить из глазниц.

— Нет, — Дэйчи ухмыльнулся, вспоминая, — мне однажды предложили презабавный выбор: два с половиной года жизни в гареме на Сабахе или двадцать лет в федеральной тюрьме. Так интересно, что они приравняли одно к другому! — Дэйчи поднял голову и улыбнулся мужу. — Или банда уголовников, или муж! Это был очень непростой выбор!

— А за что такая немилость? — Шади понял, что Ясмин шутит, но любопытство победило.

— За развращение одного несовершеннолетнего альфы, — Дэйчи с улыбкой посмотрел на Салаха, но у того в глазах полыхал голод. Омега поерзал на попе, предвкушая продолжение.

— Ты украл мою невинность прямо в храме науки! — Салах сказал это самым трагичным голосом, на который был способен.

— Ах! — Шади поверив, схватился руками за лицо. — Ты изнасиловал ребенка в святом месте?

Салах и Ясмин, довольные розыгрышем, засмеялись, и альфа, склонившись, смачно поцеловал супруга в подставленные губы.

— Нет, Шади, — Салах коварно улыбался. — Он поцеловал меня перед кабинетом директора, который вызвал его, после того, как Рональд меня укусил за руку!

— Какой кошмар! — Шади схватился за сердце. — Я ничего не понял, но звучит угрожающе. А зачем он это сделал?

— Кто-то меня шантажировал! — Дэйчи нахмурился, вспоминая.

— Даже в мыслях не имел тебе угрожать, — честно сказал Салах. — Мне просто было интересно, каков ты на вкус! Этот ужасный запах табака просто забивал твой запах, а мне он очень понравился, и я хотел убедиться, что ты пахнешь именно так, как мне показалось!

— Убедился? — Ясмин недовольно нахмурился. — Зачем надо было натравливать на меня судебных приставов?

— А зачем было убегать от меня? Я хотел предложить тебе место официального любовника с полным содержанием на время моей учебы на планете.

— Я бы тебе в зубы дал с размаху за такое предложение! — Дэйчи рассердился и хотел вскочить с места, шутка перестала быть смешной, но Салах удержал его на месте.

— Я понял это, когда ты сбежал из школы, — Салах, не улыбаясь, смотрел на мужа, который метал глазами молнии. — Ты ставишь честь превыше выгоды, поэтому и был один. Именно потому я обратился в посольство с требованием найти тебя. Именно потому взял с собой брачный браслет! Только так я мог заставить тебя быть со мной с самого начала, чтобы у меня появилась возможность доказать тебе, что мои чувства к тебе искренни! Теперь ты знаешь, что я твоя, а ты моя половинка души и сердца?

— Через два года я должен пройти полное медицинское обследование для выявления возможных изменений в моем организме и с результатами появиться в суде. Только после этого с меня снимут судимость! — Дэйчи поджал губы и отвернулся, смотреть на Салаха было просто невыносимо!

— Если ты надеешься после этого получить развод, то ты ошибаешься! Ты его никогда не получишь! — Салах приподнял лицо супруга и требовательно посмотрел ему в глаза.

Ясмин подумал, что сегодня ночью, у них, скорее всего, вместо томных прелюдий, будет сеанс жёсткого секса. Давно хотелось попробовать! Он дерзко улыбнулся мужу. Салах почувствовав по связи игривое настроение супруга, вдруг неожиданно растерялся и, не понимая, спросил:

— Что это только что было? Наша первая ссора? Как все-таки с вами чужеземными омегами бывает тяжело! — Салах предвкушающе улыбнулся.

— Подумай над этим, — Сашши посмотрел на Айюба. — Ты уверен, что тебе нужны такие сложности и проблемы? Может, пока не поздно отменишь все?

— Возможно с тобой и будет тяжело, — Айюб скрестил руки на груди. Он так хотел обнять Сашши просто до дрожи. — Но только без тебя будет совсем невыносимо! Свадьба через день, готовься, тебе не отвертеться от меня!

Сашши склонил голову, пряча ото всех довольную улыбку.

— Ну, а теперь, мы можем поговорить о том, зачем мы здесь собрались? — Шади не мог позволить, чтобы все просто разошлись по своим делам! — Олли! Он нужен Саиду! Он его дыхание! Они должны быть вместе!

— Саид, ты уверен, что Олли твой омега? — Сашши пытливо посмотрел на альфу, пытаясь прочитать в закоулках его души правду. – Ну, мало ли что сказал ребенок? Сегодня ему нравится кумин, а завтра мята или персик? Он еще слишком мал и доверчив, чтобы думать о чем-то более серьезном, чем игры во дворе. Подумай сам, ну зачем тебе этот болезненный ребенок? До приезда на Сабах он всю свою жизнь провел, путешествуя по больничным палатам.

— Он такой маленький и хрупкий.

Саид встал на колени возле кровати и склонился к Олли. Шади едва успел бросить перед ним подушку. Олли спал, глаза под веками порой подергивались, веки трепетали, но дыхание у него было спокойное и глубокое. Когда Саид опустился у кровати, Олли перевернулся на бок лицом к альфе, и тонкая ручка упала на покрывало рядом с ним. Саид нежно провел кончиком пальца по тонкой детской ладошке. Ручка сжалась, схватив палец альфы в плен. Саид улыбнулся грустно и нежно. Олли улыбнулся во сне и что-то прошептал. Похоже, ему снилось что-то очень хорошее.

— Мне порой кажется, что мне на плечо села бабочка, и мне страшно вздохнуть лишний раз, чтобы не спугнуть ее. Олли такой нежный, как мотылек. И запах у него такой сладкий и манящий, что в груди все просто переворачивается и дрожит в ожидании, — Саид поднял глаза на отца и спросил. — Это и есть связь с дыханием жизни?

— Да, — Айюб кивнул головой, соглашаясь. — Со временем она станет крепче, и ты будешь различать эмоции своей пары. И ты всегда будешь знать, как он себя чувствует и где находится. Ну, не в смысле, где именно, но ты всегда сможешь точно указать направление, где он находится. Это как найти солнце с закрытыми глазами. Всегда точно знаешь, откуда идет тепло и свет.

— Ты тоже ощущаешь свое дыхание, как мотылька на кончике пальца? — Саид смотрел на отца с открытостью ребенка.

— Нет, — Айюб улыбнулся, — как птичку, живущую в груди, — он погладил Сашши по волосам, а тот в ответ прижался к его руке. — Порой птичка грустит, но чаще поет и всегда очень занята.

— А как ты ощущаешь меня? — Дэйчи посмотрел на Салаха, тот в ответ смутился.

— Как котенка, маленького и вредного, — Салах улыбнулся мужу и дернул его за ухо. — А когда котенок злится, то он точит когти о мое бедное сердце. Злюка!

— Давайте поговорим об Олли, — Сашши взял себя в руки. — Саид, Олли слабенький. Он родился недоношенным. Легкие у него долгое время не могли развернуться, как положено, и он несколько раз перенес воспаление легких. Через некоторое время он начал задыхаться, в итоге, ему диагностировали бронхиальную астму. До трех лет все затраты на лечение покрывала моя медицинская страховка. Но потом страховая компания отказала мне в страховке, и я был вынужден работать на двух работах, чтобы оплачивать медицинские счета. От приема огромного количества лекарств у него развилась хроническая анемия, к нему цеплялись все мыслимые и немыслимые болячки и инфекции, он столько раз бывал при смерти, что я уже сбился со счету. Но он каждый раз возвращался ко мне, потому что я умолял его не бросать меня.

— Да, он очень храбрый и сильный, я понял это сразу, как увидел ожог у него на ручке, — Саид потянулся и поцеловал полупрозрачные пальчики, которые крепко держали его палец. — Он чудо! Столько испытаний в детстве, а он все равно улыбается и шалит, — Саид улыбнулся, вспоминая. — А сколько ему лет?

— Двенадцать, — Сашши переводил взгляд с Саида на Шади и не знал, что подумать. На лице Шади была такая же нежная улыбка, как и у Саида.

— Он выглядит младше, — Шади погладил Олли по простынке. — Но он сейчас не выглядит болезненным, я его видел в прошлый раз на детской площадке, он бегал вместе со всеми.

— Да, с тех пор, как мы приехали на Сабах, Олли ни разу не кашлянул, — Сашши улыбнулся и погладил ребенка по волосам. — Когда я получил письмо от Ясмина, в котором он расписывал сухой климат планеты, я сразу понял, что это именно то, что надо Олли! Надо было раньше переехать, но мне как-то это в голову не приходило! Я, наоборот, старался быть ближе к столичным больницам. Олли раньше плохо ел, его частенько тошнило от еды. А теперь он ест все подряд, как маленький поросенок! Олли сейчас наверстывает все, о чем мечтал раньше. Играть в песочнице и бегать в догонялки. А еще лазать по деревьям и играть в прятки! То, что для других детей было обычным, для него было недостижимой мечтой. Прошу вас, подумайте хорошенько, нужен ли вам такой слабый омежка?

— Он не слабый, — возразил Шади. — Он милый и добрый! Просто находка для семьи, мы его разбалуем и зацелуем!

— Шади, — Амин уселся на кровать и улыбнулся. — Ты ведь не любил принимать в гарем новеньких. С тех пор как ты стал мужем, у вас новеньких и не было, а сейчас ты сам уговариваешь забрать Олли. Скажи, кем он для тебя будет?

— Он станет моей семьей! — Шади улыбнулся Сашши и решил объяснить. — Сашши, ты не думай, не во всех гаремах жизнь складывается так же, как в гареме Айюба. И потом, Амин, ты не прав. Если помнишь, когда мы уезжали в новый дом, нас в гареме было всего семеро. После смерти старого эмира мы приняли в семью еще одиннадцать человек. Кого-то вернули родителям в эмираты, из которых они прибыли, кто-то умер, но теперь нас пятнадцать и у нас очень дружная семья!

Сашши скептически посмотрел на Шади, а Ясмин тихо хмыкнул. Шади, похоже, разозлился от такого неверия. Он встал и, уперев руки в бока, стал рассказывать:

— Ну, для начала, мы все грамотные, читаем книги, и время от времени устраиваем настоящие литературные вечера. Кроме этого, мы все помогаем Саиду, и каждый из нас взял на себя часть обязанностей во дворце. Кто-то контролирует кухню и закупки продуктов. Кто-то проверяет казначея, а еще руководит мастерскими при дворце. Прошлого казначея именно мы поймали на воровстве! Мы контролируем благотворительные фонды и приюты для детей. Мы следим за раздачей продуктов зимой. А еще к нам за помощью может прийти любая женщина, мы выслушаем и поможем. Мы устраиваем детские утренники, и к нам приходят в гости наши дети со своими детьми. Мы всегда в курсе, что происходит в городе. Порой Саид узнает новости именно от нас! А еще у нас есть свой домашний театр! — глаза Шади горели азартом, — мы ставим пьесы для Саида и родных! У одного из наших омег в этом году юбилей, ему исполняется 250 лет! И мы готовим для него сюрприз — ставим пьесу Шекспира «Двенадцатая ночь»! Но это секрет! Мы специально оставили омег Мансура дома, во-первых, они наказаны за свое поведение, а во-вторых, они готовят декорации и костюмы для пьесы! Представляете, этот омега пережил двух эмиров и теперь заведует библиотекой! Он очень умный и пишет красивые стихи!

Шади, похоже, успокоился, он подошел к Саиду и погладил его по плечу.

— Аллах свел нас вместе, мы все так или иначе любим Саида, и заботимся друг о друге, потому что мы — семья! Безудержный секс нужен больше молодым, а с возрастом начинаешь ценить в человеке не столько тело, сколько характер и душу. Мы с Саидом не только супруги, но и друзья! Омегам нет нужды интриговать друг против друга, в доме каждый нашел свое место и занятие по нраву. Саид к нам добр, а мы стараемся помочь ему в его делах. Ведь это и есть семья?

— Мне очень повезло с Шади, — Саид улыбнулся мужу. — Он у меня настоящее сокровище! Уезжая из города по делам, я спокойно оставляю город не на визиря, а на свой гарем! Они присмотрят за порядком до моего возвращения!

— Если Олли — дыхание Саида, — Шади улыбался Сашши открыто и искренне, — то мы только порадуемся за них, и примем Олли с распростертыми объятиями! Мы сделаем все, чтобы он был счастлив и нашел себе занятие по душе! Потому что скука — главный враг счастья! От безделья в голову приходят дурные мысли!

— Олли еще очень мал! — упирался Сашши.

— Мы подождем, пока он вырастет, — Шади положил руки на плечи Саида, — главное, позволь нам общаться друг с другом, наведываться в гости, присылать ему подарки. Пожалуйста! Мы не заберем у тебя дитя, если ты не согласишься его отдать, или если Олли сам не захочет быть с нами! Позволь только нам заботиться о нем, баловать его!

— Я увезу Олли на обследование через два года!

— Мы подождем! Его здоровье важно для нас, — Шади опять похлопал мужа по плечу, а альфа только вздохнул, соглашаясь.

— Олли хотел учиться на педиатра! — Сашши не мог угомониться и принять факт существования других людей в жизни сына.

— Мы подождем, — Саид выглядел грустным. — Я подожду, главное, чтобы Олли был счастлив…

— Ну, что ж, — Айюб улыбнулся, — я свидетельствую — хитба заключена! Саид будет ждать, пока Олли не повзрослеет и согласится на свадьбу, а мы со своей стороны не станем искать другого жениха для Олли.

— Я поздравляю тебя, брат! — Салах с улыбкой хлопнул Саида по плечу. — А теперь прошу нас простить, нам с мужем надо кое-что обсудить…

Салах перекинул Ясмина через плечо и, хлопнув его по попе, понес к себе.

— Ты что? — Дэйчи начал дергать ногами, но в ответ его еще пару раз шлепнули по попе. — Что случилось?

— Идем. Ты мне будешь доказывать, что не думал о разводе. Думаю, раза три — четыре, пока я не поверю!

Все с улыбками посмотрели им в след. А Олли заворочался и, проснувшись, увидел вокруг себя много взрослых. Он нежно улыбнулся и сладко зевнул спросонья. Заметив, что держит Саида за палец, он удивленно посмотрел на альфу и воскликнул:

— О, похоже, я опять тебя поймал!

Комментарий к Хитба

Помолвка – это объявление о желании жениться на определенной женщине ей или ее семье. Это может сделать сам мужчина или доверенные люди. Если ответ девушки и ее семьи будет положительным, то считается, что между ними состоялась помолвка (хитба).

Помолвка (хитба) является подготовкой к свадьбе и дает возможность ближе познакомиться жениху и невесте, а также их семьям.

Помолвка (хитба) – это не бракосочетание, поэтому совершив ее, жених с невестой являются все еще чужими друг другу и не могут уединяться.

========== Свадьба Сашши ==========

Накануне свадьбы у Сашши была «ночь хны». Дэйчи даже не представлял, что мальчишник можно отгулять так весело и, главное, абсолютно трезво! Хотя, скорее всего, жада в шербет, который все пили, что-то подмешал, потому что под конец всех пробило на хи-хи и разные глупости.

А как все начиналось чинно и благородно! Все омеги явились в гостиную Ясмина с поздравлениями и подарками для Сашши. В самом начале Амин, Айдан и Шади разрисовывали руки и ноги Сашши хной. Пока все угощались и произносили пожелания Сашши, все было невинно и очень пристойно. А потом омеги начали петь и танцевать, хвастаясь друг перед другом статью и умением. Амин, этот хитрый змей-искуситель, уселся позади Сашши и, прижавшись к его спине, стал рассказывать о каждом омеге из своего гарема. Тихонько подхихикивая, он говорил, кто в чем силен и кого вместе с кем лучше брать в постель к Айюбу. Исключительно для того, «чтобы было весело и жарко»! Сашши стеснялся и краснел, а омеги, скорее догадываясь, чем понимая, что говорит Амин, откровенно крутили попами и призывно подмигивали.

Сашши, похоже, именно этой ночью понял, что, если сравнивать наложников с цветами, то Айюб был здесь единственной лейкой, орошающей весь этот цветник! От подобной мысли стало тошно, и появилось желание удрать куда-нибудь подальше. Но к этому времени все уже танцевали, и Ясмин подхватил друга, и они стали, дурачась, танцевать нечто среднее между танго и вальсом, очень энергично и страстно, то обнимаясь, то кружась. Они много смеялись и подначивали друг друга как, в старые добрые времена. Тревога отступила от сердца Сашши — что сделано, то сделано, отступать и бояться поздно!

Они расползлись по своим комнатам уже под утро, уставшие, но довольные. Ясмин казалось, только закрыл глаза, а его уже тряс за плечо Салах.

— Проснись, соня, все пропустишь!

Ясмин недовольно отмахнулся и перевернулся на другой бок, но коварный муж громко чмокнул его прямо в ухо! В голове зашумело — ну, попробуй поспать после этого! Дэйчи решил, что придется встать, хотя бы для того, чтобы прибить негодяя!

Азиз помогал Салаху одеваться. Муж выглядел великолепно! На нем были белые штаны и короткая, до середины бедер, белая туника с расшитым золотом воротом. Сверху Салах надел нарядный синий халат.

— Ты сегодня оденешься, как принц-наследник? — Ясмин с непонятной ревностью смотрел на халат.

— Ну да! — Салах поправил рукава. — Мы с Саидом сегодня понесем Сашши на церемонию.

— На руках?

— Нет, зачем на руках, в паланкине, — Салах поправил халат и терпеливо ждал, пока Азиз закончит расправлять складки на штанах, заправленных в белые сапожки. — На свадьбу жениха несут старшие в роду альфы. Или мужчины: отец, дяди, братья. Но где сейчас найти родственников Сашши? Поэтому в мечеть его понесем мы, сыновья Айюба, в знак того, что согласны с выбором отца. Поэтому я сегодня иду в мечеть не просто как альфа, а именно, как принц-наследник и сын своего отца. И ты тоже поторопись, Сашши уже одевают, а ты еще валяешься! Голый и непричёсанный!

— А, какая разница! — Дэйчи по-детски уперся, не желая сознаваться, что проспал, — все равно под абая и шейлой никто ничего не увидит! Хоть голым иди!

— Даже не вздумай! — Салах нахмурился. — Это только кажется, что под абая ничего не видно! Все видно! Тем более, под праздничной! Полы будут расходиться, а там что? Голые ноги? Давай, не балуйся и вставай! Да не забудь про украшения! — Салах ткнул пальцем в сторону сундучка, который принесли в спальню еще пару дней назад. — Не позорь меня, а то все решат, что я жмот или не люблю тебя!

Салах подошел к Ясмину, который потягивался на кровати, как котенок, и пощекотал голую пятку, выглянувшую из-под простынки. Увидев, как у Салаха стали загораться глаза, Ясмин коварно стянул с себя простыню. Салах шумно перевел дыхание, сделал пару шагов назад и, нахмурившись, погрозил пальцем.

— Ну, ты мне еще попадешься! — зловеще пообещал альфа и вышел из спальни.

— Азиз, быстрее одеваться! — Дэйчи спрыгнул с кровати, как только за мужем закрылась дверь.

Азиз помог надеть праздничное с вышивкой платье и открыл дверь. Там стоял новый портной Ясмина, пожилой бета с очень цепким взглядом. Он принес праздничную абая и шейлу, кроме этого, надо было надеть еще покрывало, которое полностью скрывало фигуру. Дэйчи вспомнил, как он в таком выходил из номера звездолета, когда только прилетел на Сабах. Праздничные абая и шейла были богато расшиты золотом, а на покрывале был тонкий узор из золотых нитей.

— Очень красиво! — Ясмин потянулся руками пощупать красоту. — Давайте одеваться, и я уже побежал, а то опоздаю!

— Но вы забыли надеть украшения! — хором вскрикнули беты. У них на лицах был написан просто священный ужас.

— Да кто увидит, есть они на мне или нет? — удивился Ясмин. — А тяжести таскать на себе не хочется.

— Украшения это не тяжести, а почет и уважение! — Азиз сказал это с таким глубокомысленным видом, что Дэйчи рассмеялся. — Но господин попросил вас не забыть надеть драгоценности…

Дэйчи подумал, что не стоит в этот раз отказываться от украшений, а то получится опять какая-нибудь нелепица, как с депиляцией.

— Ну, ладно, — Дэйчи подошел к сундучку и выбрал браслет. – Ну, вот это надену, … буду послушным.

— Одного мало! — Азиз усадил Ясмина на кровать и стал закалывать ему волосы в узел. — Надо постараться надеть побольше! Пусть люди видят, как вас любит господин!

Азиз с помощником набросились на Ясмина и стали наряжать его, как новогоднюю елку, нахваливая каждую подвеску, браслет или кольцо, которое вытаскивали из ларца. Вскоре на каждом пальце не только рук, но и ног, красовалось по кольцу. На запястьях и щиколотках звенели браслеты. Грудь и плечи придавили массивным колье с тугой застежкой. Из мешочка достали диадему и очень бережно водрузили на голову. Только после этого Азиз принес туфли без верха, на одних только веревочках. Потом очень бережно надели на омегу абая с широким золотым поясом и поверх диадемы закрепили шейлу.

Беты бегали вокруг омеги кругами, надевая, то драгоценности, то одежду, и время от времени командовали: правая рука, левая нога, левая рука, правая нога. Ясмин чувствовал себя куклой или, вернее, манекеном. Одежда и украшения непривычно тянули к земле. Дэйчи стало нехорошо от одной только мысли, что все это надо таскать на себе, как минимум, полдня. Он вышел во двор. Там уже собирались кучками омеги, закутанные с ног до головы. Вскоре из гостиной Амина появился Сашши, на нем тоже была надета абая, но только красного цвета, свадебная. На него уже накинули покрывало и, судя по тому, как бережно его поддерживали под руки, стало ясно, что друг совершенно растерян от такого количества одежды и украшений.

Жада подал сигнал, и все отправились к воротам. Перед выходом на каждого омегу поверх одежды накидывали покрывало, которое полностью скрывало фигуру. Когда Дэйчи накрыли покрывалом с прорезью для глаз, он увидел, что оно полупрозрачное и совсем не мешало смотреть по сторонам. Во внутреннем дворе дворца Сашши усадили в паланкин, похожий на крытое кресло, закрепленное на длинных шестах. За передние ручки паланкина взялись Салах с Саидом, а за задние визирь с каким-то крупным мужчиной в дорогом халате.

Дэйчи знал, что визирь был сыном-бетой Айюба, рожденным от одного из его фаворитов. Омега задумался, сколько же всего у эмира детей?

Широкие и массивные ворота, покрытые замысловатой ковкой, открылись, выпуская праздничную процессию из стен дворца. На площади их ждала толпа, которая увидев барабанщиков, расступилась по бокам, освобождая проход. Юные альфы-барабанщики лихо били в небольшие барабаны, закрепленные на поясе. На удивление Дэйчи, у них получалось очень слаженно и задорно.

Следом за барабанщиками шел небольшой отряд альф, которые расчищали дорогу для свадебной процессии. За ними гордо выступал эмир, следом за ним несли паланкин с Сашши. Все жители прекрасно знали этого омегу. Знали его трудолюбие и приветливость. Многие могли рассказать, как он помогал всем, кто нуждался в помощи или совете, ничего не прося взамен. Они помнили, как он, рискуя своей жизнью, бросился спасать сад во время песчаной бури. Люди кидали на паланкин с Сашши цветы, которые они вырастили сами. Со всех сторон неслись пожелания долгих лет жизни и крепких детей. Все искренне радовались за Сашши, как будто он был родственником каждому из них. Впервые Айюб почувствовал, что он не главный на этом празднике. Но он был счастлив, что такой популярный омега достался именно ему!

Следом за паланкином следовал Диван в полном составе. Люди знали, что в Диване на этот раз были не только высокомерные аристократы, но и простые торговцы, каких было много в этом городе. Это наполняло сердца горожан гордостью и надеждой, что может, если не они, то их дети, выучившись грамоте и добившись успеха, смогут заседать в Диване рядом с высокородными!

За Диваном в шорохе шелка и звоне драгоценностей, благоухая, как самый изысканный букет, шествовали омеги. Они были окружены двойным кольцом слуг и альф, которые внимательно вглядывались в толпу по сторонам, выискивая возможную угрозу. Все жители непонятно, как отличали их омег одних от других в полностью закрытых черных накидках. Все благоговейно произносили их имена.

Первым грациозно скользил Айдан. Для многих жителей он был как живое божество: мудрое и всезнающее. Следом за ним плавно ступали трое омег, двое мужей альф-правителей, Амин с Шади, и Ясмин, муж принца-наследника. Самым неожиданным для Дэйчи стало то, что он услышал, как жители благодарили его (!) за школу для детей и взрослых, за свет в их домах и за удачную торговлю. Дэйчи даже сбился с шага, когда услышал все это. Он уже хотел было сказать им, что это все не так, и лично он ничего такого не делал! Но сзади слышались легкие шаги в звоне золотых браслетов, и Дэйчи пришлось поторопиться, чтобы не сбивать положенный по статусу строй. В толпе мелькала довольная рожица Рона. Сын сидел верхом на плечах крепкого альфы, с высоты снимая всю процессию. Дэйчи махнул ему рукой, в ответ Рон навел на папу резкость в профессиональной камере, которая была у него в руке.

Самая большая мечеть находилась недалеко от дворца, поэтому процессия достаточно быстро добралась до места. Дэйчи не успел даже понять, что он натер ноги неудобной обувью, как процессия разделилась на два потока. Альфы и беты-мужчины пошли к центральным воротам мечети, а омеги и женщины направились к боковому входу. Паланкин с Сашши остановился у входа на омежье-женскую половину. Сыновья Айюба, поставив паланкин на землю, пожелали Сашши удачи и отправились к центральному входу, чтобы присоединиться к отцу.

Дэйчи раньше не заходил в мечеть. Он привык слышать пение муэдзинов с ее минаретов. Для него этот звук стал привычным мерилом времени, сродни кукушке в часах, и сейчас он крутил головой по сторонам, пытаясь все рассмотреть. У входа уже образовался маленький затор. Слуги разували «своих» омег и помогали им с омовением перед входом. Азиз у входа уже подпрыгивал от нетерпения, но Дэйчи хотел все рассмотреть, не торопясь. Но вопли Азиза не давали насладиться красотой архитектуры, омега вздохнул и послушно поплелся к неугомонному бете. Тот усадил его на небольшую скамеечку и стал быстро расшнуровывать туфли, освобождая ступни от веревочек и тесемочек. Следом он протер ступни влажным полотенцем и велел протянуть руки к широкой чаше. Брызнув водой на руки, он потребовал, чтобы Ясмин омыл лицо и дал вытереть пальцы.

Азиз торопил. Он едва ли не силой затолкал Ясмина в первый ряд омег, которые уже опустились на колени в ожидании начала молитвы. Дэйчи огляделся. Левое крыло мечети было отгорожено своеобразной ширмой из темной ткани. С их стороны светильники были выключены, а в большом зале горел яркий праздничный свет. Поэтому все, кто находился по эту сторону ширмы, были абсолютно невидимы для тех, кто находился в большом зале. Они не могли увидеть даже силуэты на разделяющей зал ткани. А вот омеги и женщины могли легко увидеть все, что происходило в большом зале мечети.

Вскоре последние ряды заняли свои места, и в наступившей тишине послышался азан, призыв муэдзина к молитве. Дэйчи почувствовал, как его руку сжали ледяные пальцы. Это был Сашши! Глаза в прорези покрывала были совсем не радостными… Имам начал читать суру, и все в мечети, как один, склонились в молитве. Сашши вдруг дернул замершего Дэйчи к себе и, резко обняв, зашептал в ухо:

— Мне так страшно! Что я наделал!

Дэйчи сжал друга за плечи и, отодвинувшись, пытливо посмотрел в прорезь покрывала, пытаясь по блеску глаз определить состояние Сашши. Похоже, у того был обычный свадебный мандраж. А если нет, и это было отчаяние?

— Если ты передумал, то еще не поздно все отменить. Мы можем встать и все остановить. Правда, тебе придется сразу же уехать с планеты. Я думаю, Алан сможет переправить тебя на один из грузовых кораблей «Стилл» еще сегодня! Не думай о гостях и свадьбе, и, если ты чувствуешь, что совершаешь ошибку, то сейчас самое время все остановить! Реши, что хочешь именно ТЫ!

— Я люблю его! — Сашши перехватил руки Дэйчи в ледяной захват, — и не смогу его бросить. Я без него дышать не смогу, у меня просто сердце остановится и все!

— Тогда, что за паника? — Дэйчи хотел погладить Сашши по щеке, но вместо этого провел по шелку покрывала. — Все будет хорошо! Чего ты вдруг разнервничался? Кто тебя напугал?

Сашши вцепился в Дэйчи, как в последний шанс, и настороженно замер, прислушиваясь. В мечети шла служба. Айдан молился, закрыв глаза, сосредоточившись на каждом слове произносимом имамом. Амин, каждый раз поднимая голову, прищуривался, пытаясь разобрать слова шепота двух омег, обнявшихся посреди мечети. Шади выглядел невозмутимо, будто такое поведение жениха было самым обычным на свадьбе. Сашши склонился к самому уху друга.

— Я не знаю, как мне быть дальше с гаремом! Я просто умираю от ревности, как подумаю, что надо с ними делиться! Он МОЙ! Понимаешь, МОЙ, а не НАШ!

— Я понимаю, — Дэйчи погладил Сашши по шелку покрывала, — но не жди от меня решения, я его не знаю. Помнишь, что мне сказал папа, когда отпускал в город учиться в институте?

— Да, я помню! — Сашши улыбнулся, как Олли. — Делай, что можешь, и будь что будет!

— Именно! А еще он сказал, что лучше сделать то, что считаешь правильным и потом получить по жопе, чем струсить и всю жизнь раскаиваться за упущенную возможность совершить то, что хотел!

— Да! Спасибо! — Сашши обнял Ясмина еще раз, — я сделаю то, что очень-очень хочу, и будь что будет! Мне пора!

Имам закончил молитву. Айюб встал и посмотрел на покрывало, за которым были омеги. Сашши поднялся на ноги и, отодвинув полог, пошел к любимому. Дэйчи с гордостью смотрел на друга. Тот шел легко и свободно с высоко поднятой головой. Айюб протянул руку, и Сашши вложил в нее свою без колебаний и сомнений.

Имам произнес короткую молитву и объявил о заключении брака. Альфа надел браслет на запястье Сашши, и в тишине мечети раздался щелчок закрывшегося замка на брачном браслете. Сашши склонил колени перед альфой в ритуальном жесте, признавая власть старшего супруга над собой.

— Встань, Хани, супруг мой! Дыхание мое! — Айюб склонившись, помог подняться Сашши.

В мечети раздалось радостное улюлюканье, местный аналог аплодисментов.

— Он назвал его Хани! — Айдан вцепился в рукав Ясмина с такой радостью в глазах, как будто это его так назвали на глазах у всех. — Это значит счастье!

Дэйчи поднес ладонь ко рту и с восторгом присоединился к остальным!

Комментарий к Свадьба Сашши

https://vk.com/photo265570678_383124508 наряд Сашши https://vk.com/photo265570678_378338576 мечеть

если кому-нибудь интересно как выглядит праздничная абая от кутюрье

https://vk.com/photo265570678_383124566

https://vk.com/photo265570678_383124586

https://vk.com/photo265570678_383124611

========== Свадьба Сашши (продолжение) ==========

После церемонии Сашши вернулся за полог к омегам. Имам произнес еще одну короткую благодарственную молитву, и все стали поздравлять Айюба в большом зале и Сашши на омежьей половине. После этого вся церемониальная процессия повторилась. Только теперь омег обували при выходе. Опять толчею у входа создавали не столько сами наложники, сколько их слуги, которые торопились первыми обуть «своих» омег. В этот раз Сашши шел пешком между Шади и Ясмином.

Слуги кидали в толпу монеты и конфеты. После процессии на улицу вытащили столы, вынесли угощения. Стоило за воротами скрыться последнему омеге, как из ворот дворца стали выносить угощение от эмира для всех желающих. Праздник набирал обороты! После еды люди вынесли музыкальные инструменты, и прямо под открытым небом начался общий концерт для всех. Люди танцевали и шутили, а когда стемнело, над городом расцвели шапки фейерверков.

Веселье было не только в городе, но и во дворце. Омеги удобно расположились сначала в гостиной, а потом, когда жара на улице спала, они, выйдя во внутренний двор гарема, продолжили танцы и веселье на свежем воздухе.

Когда омеги вернулись во дворец и скинули уличную одежду, весь двор наполнился цветными пятнами нарядных платьев и блеском украшений. Ясмин был счастлив снять с себя хотя бы тяжелую расшитую золотом абая. Азиз передал ее на руки своим помощникам и стал бережно снимать шейлу с волос Ясмина, чтобы не потревожить диадему, закрепленную на волосах.

— Ну, наконец-то, ты оделся, как положено супругу! — довольный жада рассматривал Ясмина.

Дэйчи недовольно тряхнул руками. Хотелось бы, чтобы вся эта безвкусная ярмарка тщеславия выглядела хоть сколько-нибудь прилично, но куда там! На каждой руке было надето не менее семи-восьми браслетов. Они все были разными по форме и с разными камнями. Каждый браслет сам по себе был красив, но все вместе они выглядели нелепо и пошло! От колец пальцы казались чужими, даже не получалось сжать их в кулак! Колье на шее душило, как удавка! Дэйчи поднял подол и показал довольному Айдану браслеты на щиколотках, колье на ступнях, которые крепились за щиколотку, и кольцо, надетое на средний палец ноги. Жада довольно цокнул языком, а Дэйчи ощутил себя каторжником в кандалах.

Все стали заходить и рассаживаться по местам согласно своему положению в иерархии гарема. Ясмин очень удивился, когда понял, что мужей они сегодня не увидят. Альфы вместе с мужчинами-бетами будут веселиться отдельно. Примчался Рон со своей камерой и стал снимать все происходящее. Дэйчи пришлось схватить его едва ли не за шиворот, чтобы усадить рядом и накормить. Сын шипел и вырывался, как недовольный котенок, которого макают мордочкой в миску с молоком. Столько вокруг интересного! У него просто нет времени на такие глупости, как еда! Стоило только отвлечься, как Рон выскочил из-за стола и умчался, пообещав еще появиться позже! Дэйчи только вздохнул и принялся сам за еду. Время было уже далеко за обед, а он еще не завтракал.

Возле Сашши, а правильней сказать, ХАНИ, восседали Айдан и Амин. Они присматривали, чтобы Хани поел. Но тому, похоже, кусок в горло не лез от такого внимания. Дэйчи мог только посочувствовать другу, на котором было надето драгоценностей в три раза больше, чем на любом другом омеге! На голове была шапочка с короной, подвески от которой свисали до самых плеч, на груди лежало плетеное ожерелье с драгоценными камнями, укрывавшее плечи и грудь до середины. На каждой фаланге пальца было по перстню, а на обнаженных по локоть руках были самые настоящие наручи из золота и каменьев различной величины. Бедный Хани, похоже, еле дышал под такой тяжестью. А тут еще оми и жада, которые подносили к его губам еду и уговаривали съесть хоть кусочек!

— Азиз! — громко воскликнул Ясмин, привлекая к себе внимание. — Принеси ларец, я хочу снять с себя эти тяжелые украшения! Я уже устал и еле дышу. Мне просто кусок в рот не полезет с такой тяжестью на плечах. А я хочу сегодня еще потанцевать и повеселится. Я думаю, что все уже оценили, как сильно меня любит мой супруг! Так зачем мучиться до вечера?

Сашши с благодарностью посмотрел на друга. Ясмин снимал с себя цацки, объясняя всем что почет и уважение это не столько украшения, сколько отношение. А его украшениями не измеришь! И, вообще, надо заботиться о личном комфорте! Айдан и Амин непонимающе переглянулись. Потом жада с сомнением в голосе спросил, не хочет ли Хани снять с себя часть подарков мужа? Сашши в ответ чуть не прослезился. Айдан и Амин, сами себе не веря, сняли с Хани ожерелье и наручи, и только после этого Хани улыбнулся и вздохнул полной грудью. Как будто с него ярмо каторжника сняли, а не украшения! Сашши растер затекшие руки и вдобавок поснимал все кольца с пальцев. А вот корону с головы Айдан снять не позволил! Ну, виданное ли дело, жених и совсем без украшений? В ответ Хани поснимал все с ног и довольно пошевелил пальцами под столом! Какое блаженство!

Дверь в гостиную распахнулась, в комнату стремительно вбежал Олли и сразу бросился к папе на руки. Ему надо было срочно узнать, правда ли, что если Айюб теперь его отец, то Салах и Саид — его сводные братья?

— Правда! — Айдан поймал насмешливый взгляд Шади и улыбнулся лисенку. — У тебя теперь братиков больше, чем пальчиков на руках и ногах!

— Да! — Шади притянул к себе ребенка и поцеловал в лоб. — А Саид самый старший брат. Он теперь твой самый главный защитник и будет исполнять все твои желания!

— Все-все? — засомневался лисенок.

— Все! — заверил его Шади и предложил лисенку сладкий пирожок. — Вот скажи, что ты хочешь, и я обещаю, что ты это непременно получишь!

— М-м-м… — задумался ребенок, жуя пирожок, — я раньше хотел бегать с другими детьми на улице, — честно признался Олли, — так чтобы играть в прятки, бегать и не задыхаться. И научиться прыгать через скакалку, у меня раньше совсем не получалось. А теперь я могу прыгать больше ста раз! Хочешь, покажу?

— С удовольствием посмотрю, — улыбнулся Шади. — А что ты еще хочешь? Может, какую-нибудь вещь? Подумай хорошенько!

Олли задумался, он дожевал пирожок, а потом с подозрением посмотрел на папу.

— А если такое, что папа не разрешает? — спросил мальчик. — Я хотел бы велосипед, но папа говорит, что это опасно, и я могу повредить ноги. Но ведь другие дети катаются! Я же видел! Когда я лежал в больнице в последний раз, я видел, как дети бегали вокруг велосипеда и даже катались на нем по двору больницы! Он был такой здоровский! Розовый, с кисточками на руле!

— А ты не катался? — уточнил Шади.

— Нет, — Олли повел плечами, как будто пытался стряхнуть грустные воспоминания. — Я тогда лежал под капельницей с кислородной маской на лице. Но они бегали под окнами, и я иногда их видел…

— Я тебе обещаю, — Шади поднял грустную мордочку омежки и поцеловал в лоб. — У тебя скоро будет велосипед: розовый, с кисточками на руле. Не пройдет и трех дней, как велосипед будет стоять у тебя под окнами комнаты, а с папой я договорюсь, он не будет против, чтобы ты на нем катался по двору.

— Правда? — Олли недоверчиво посмотрел на Шади. — И папа не будет против?

— Я с ним поговорю! Он все поймет. Ты же будешь аккуратным?

— Папочка, правда, можно? Я буду очень-очень аккуратным! Я его не сломаю! — Олли посмотрел на папу такими глазами, что, если бы Сашши мог, он бы достал из груди свое сердце и отдал своему ребенку, как игрушку. — Спасибо, папочка!

Олли порывисто поцеловал папу, а потом Шади и, подпрыгивая от радости, побежал делиться новостью с другими детьми.

— Шади, ты испортишь мне ребенка! — улыбнулся Сашши.

— Нет, Хани, любовью испортить нельзя! Мы, конечно, его разбалуем, но он такой лапочка, как тут можно удержаться?

Свадьба была по обычаю раздельной. Альфы вместе с мужчинами-бетами праздновали в большом внутреннем дворе. Слуги на больших подносах разносили еду. Посередине двора под звон бубнов и бой барабанов танцевали молодые парни. Приглашенные певцы пели песни, молодые альфы устроили ритуальные схватки, похваляясь ловкостью и своим воинским мастерством. Во дворе было по-праздничному шумно, сновали слуги, бегали с криками биби.

Саид с Салахом сидели рядом за праздничным столом. Они смеялись, слушая, как Алан рассказывает о своей студенческой жизни и проказах, которые они устраивали преподавателям. Салах смеялся и рассказывал курьезные случаи, которые случились с ним и новенькими на Земле. Рон метался рядом, пытаясь поймать удачный кадр из выступления приглашенных на свадьбу дервишей. Где-то невдалеке послышался грохот перевернутого подноса, и дети, бегавшие в догонялки, бросились, как мыши в разные стороны.

Саид почувствовал, как маленькие ручки схватили его за ногу под столом. Он наклонился и вытащил из-под стола Олли, перемазанного в соусе! Тот только слабо пискнул, когда его достали из-под стола.

— Опять шалишь? — Саид усадил его к себе на колени и, взяв из рук слуги чистое влажное полотенце, которое всегда держали наготове, когда на стол подавали мясо, стал оттирать перемазанную мордочку перепуганного омежки. — Куда бежал на этот раз?

— Я бежал к братьям! — Олли выглядел виноватым. — Шади сказал, что братья теперь будут меня защищать!

— А кто твои братья? — растерялся Саид. Салах прервал свой рассказ на полуслове, чтобы услышать ответ ребенка.

— Салах и ты! — Олли непонимающе нахмурился. — Айдан сказал, что раз Айюб теперь и мой отец, то значит вы мои братья. Он, вообще-то, сказал, что у меня теперь много братьев, но я пока их не знаю, а с вами я давно знаком и поэтому побежал сюда! Вы же не дадите меня в обиду?

— Не дадим, — пообещал Салах, — а кто хочет тебя обидеть?

— Пока никто, но сейчас Дину расскажут, что я сбил поднос с едой, и он примчится за мной с метелкой! А я не виноват! Меня толкнули!

— Кто тебя толкнул? — нахмурился Саид. — И почему ты опять бегаешь без присмотра? Где этот Дин, когда он так нужен?

— Ну, он пошел на кухню за едой для меня, а я убежал из комнаты, чтобы поиграть с остальными. Было очень весело! Пожалуйста, не надо никого наказывать! Это я виноват, надо было сидеть в комнате, как Дин просил! — казалось, что Олли вот-вот расплачется.

— Ну что ты, маленький! — растерялся Саид. — Я все сделаю, только не плачь!

— Да? — Олли проказливо улыбнулся. — Тогда не говори Шади, что случилось! А то он не подарит мне велосипед, как обещал! Вот узнает, что я опять шалю, и сразу передумает дарить мне велосипед! Я ему обещал, что буду аккуратным, а тут опять… вот… — Олли смущенно опустил глаза.

— Он не передумает, не переживай! — Саид нежно приобнял омежку. — Есть хочешь?

— Угу, — Олли поерзал на коленях Саида, устраиваясь поудобнее и стал хватать со стола все подряд, до чего дотягивались маленькие ручки. — Дин говорит, что меня проще убить, чем прокормить! Но я на самом деле ем не так много, просто часто! — сообщило чудо с набитым ртом. — А еще Дин говорит, что мне надо выбирать богатого мужа, потому что бедный меня не прокормит. А я ему сказал, что сам буду мужа кормить, когда вырасту и стану врачом! Все врачи хорошо зарабатывают, я уже узнавал! Мой муж голодать не будет!

Салах рассмеялся, глядя, как на лице брата отражаются противоречивые эмоции.

— Это ты надо мной смеешься, да? — грозно нахмурился омежка, перестав жевать.

— Нет, это он так радуется за твоего будущего мужа, — Саид успокоил ребенка, и достав нож стал чистить грушу от кожуры, чтобы угостить омежку. — Кушай, маленький, кушай. Ты еще растешь, и тебе надо хорошо кушать! А твой муж, я думаю, сможет тебя прокормить и без твоей помощи. Но было приятно услышать, что ты заботишься о нем уже сейчас.

— Шади сказал, что ты самый старший брат, и будешь меня защищать больше всех, — Олли жевал, терпеливо ожидая ответа альфы.

— Да, пожалуй, я самый старший из братьев, — Саид улыбнулся, — и действительно буду охранять тебя сильнее всех остальных. Ты мне очень дорог! А, что, Шади пообещал тебе велосипед? — Саид посмотрел, как довольный омежка кивнул головой. — Я тоже хотел бы тебе сделать подарок на память. Что бы ты хотел получить в подарок еще, кроме велосипеда?

Олли взял предложенную грушу, очищенную и порезанную на кусочки, и основательно задумался. Через некоторое время он тяжело вздохнул и грустно произнес:

— Прости, но я ничего не могу придумать. Все, о чем я мечтал раньше, уже исполнилось. А еще Шади велосипед подарит! Но ты не переживай, я тебя и так буду помнить! Ты так вкусно пахнешь, что забыть это просто невозможно! Я уже наелся! — Олли облизал с пальцев сок от сладкой груши и позволил вытереть руки полотенцем. — Можно я теперь пойду и поищу Дина? Он, наверное, уже волнуется.

— Сейчас начнется фейерверк, задержись немного и посмотрим его вместе, а Дин, похоже, уже тебя дожидается, — Саид кивнул головой, указав на юношу в пестрой жилетке, который терпеливо дожидался своего воспитанника. Увидев, что его заметили, он поклонился. — Видишь, он не против подождать тебя еще немного.

— Хорошо, — Олли поерзал на коленях Саида, и с надеждой посмотрел наверх.

Вскоре в небе зацвели первые фейерверки. Все восторженно смотрели на них. Олли удобно откинулся в руках альфы и с восторгом наблюдал, как один фонтан огня сменял другой. Каждый новый цветок был красивее предыдущего. А Саид бережно держал в руках омежку, стараясь надышаться впрок такого притягательного и манящего запаха. Он, не скрываясь, рассматривал нежные черты, гадая, каким Олли будет, когда вырастет и сформируется. А пока, он нежно держал ребенка, стараясь не напугать интенсивным запахом альфы.

Олли с восторгом смотрел на небо, а на него с таким же восторгом смотрел альфа, наслаждаясь эмоциями восторга и радости на его лице. Олли заметил пристальный взгляд и удивился.

— Почему ты смотришь на меня, когда красиво во-он там? — Олли показал рукой на небо. — Ты же все пропустишь!

— Я любуюсь отражением фейерверка в твоих глазах, — улыбнулся альфа. — Он мне так нравится больше!

— Как это отражение в глазах? — удивился омежка и выпрямился, вглядываясь в глаза Саида. — Вот я в твоих глазах ничего не вижу!

— Ну, ты смотрел на фейерверк, поэтому в твоих глазах он отражался. А я смотрел на тебя!

— Я тоже хочу увидеть фейерверк в твоих глазах! — загорелся омежка. Он скинул тапки и забрался с ногами на колени Саида, нависая над ним сверху. — Теперь ты смотри на небо, а я буду смотреть на тебя!

Олли положил руки на плечи альфы и стоял, коленями опираясь на его бедра. Омежка практически прижался к его телу. Саид понимал, насколько это все двусмысленно смотрится со стороны, а еще более двусмысленно чувствуется. Но ничего поделать с собой не мог. Очень хотелось, чтобы все это продолжалось и продолжалось.

Олли вначале вглядывался то в один глаз Саида, то в другой, а потом вдруг отодвинулся немного и стал смотреть на альфу. Он склонял голову то к одному плечу, то к другому и о чем-то думал.

— Ты очень красивый, братик, — вынес свой вердикт Олли, — и глаза у тебя красивее фейерверков, — Олли помолчал, а потом вздохнул. — Я, пожалуй, пойду к папе. Я обещал к нему еще зайти сегодня.

Олли после этого стал ерзать, пытаясь спуститься с колен альфы. Саид помог ему спуститься и отыскать под столом потерянные тапки. Олли ушел, не поднимая головы и о чем-то задумавшись. Дин взял его за руку и постарался довести задумчивого омежку до папы, минуя сутолоку праздничного вечера.

Очень тихий и задумчивый Олли появился на омежьей половине. Сосредоточенное выражение лица сразу заметили Айдан и Шади. Шади сумел перехватить ребенка первым. Он сразу учуял в запахе карамели нотки кумина, запаха его мужа и насторожился. Что такое могло произойти, что ребенок выглядит таким рассеянным и задумчивым одновременно. Он усадил его к себе на ноги и попытался накормить, но Олли только отворачивался.

— Малыш, что произошло? — встревожился Шади. Айдан сел на подушке рядом, прислушиваясь к разговору. Шади нашел глазами Дина и взглядом потребовал объяснений. Бета только поиграл бровями и воздел глаза к небу. — Тебя кто-то обидел?

— Нет, — Олли посмотрел на Шади и вдруг спросил, — а Саид твой муж?

— Да, — Шади судорожно старался понять, чем Саид мог напугать всегда улыбчивого ребенка, и как это исправить. — Тебе Саид что-то сказал? Что тебя заботит?

— Ничего, — Олли мотнул головой, как жеребенок, который отмахивается от мух. А потом мечтательно добавил, — у него такие красивые глаза, как… как… — Олли посмотрел по сторонам, пытаясь найти что-нибудь такое же красивое. — Как камешки на твоем браслете. Да! — Олли ткнул пальцем на браслет с темно-синими сапфирами.

— О-о-о! — только и выдохнул жада и довольно улыбнулся

— Возьми браслет на память, — Шади с улыбкой снял с руки браслет и застегнул на запястье Олли. — Мы скоро уедем, вдруг ты решишь вспомнить какие глаза у Саида. Посмотришь на браслет и вспомнишь!

— Спасибо! — Олли сразу повеселел и потянулся к Шади с поцелуями. — А что мне тебе подарить?

— Подари мне свои ушки, — Шади показал на обруч в волосах. — А я тебе с велосипедом новые пришлю!

— На! — Олли милостиво снял ободок с волос и протянул омеге. — Можешь не присылать новые, я буду лисенком и без ушек!

— Спасибо! — Шади незаметно принюхался. От ушек заметно пахло карамелью, наверное, Саид сможет учуять здесь запах своей половинки?

Олли сладко зевнул и, выбравшись из объятий Шади, отправился к папе за поцелуем и пожеланием доброй ночи. По дороге его перехватил Айдан и уговорил омежку помахать папе издалека, так чтобы папа не унюхал на своем ребенке запах Саида и не начал нервничать. Сашши за сегодняшний день устал так, как не уставал, даже отпахав целую неделю на двух работах. Он помахал довольному сыну и послал ему воздушный поцелуй. Айдан пообещал, что сам лично уложит ребенка в этот беспокойный вечер в кровать. Сашши только благодарно кивнул головой.

В комнату вошел Айюб, и все в комнате довольно заулюлюкали увидев новобрачного. Айюб, довольно улыбнувшись, наклонился к Сашши и подхватил его на руки. Омеги кричали в след новобрачным поздравления. После этого все стали тихонько расходится по своим комнатам. Шади подхватив обруч Олли, побежал в спальню к мужу, чтобы, дождавшись его, расспросить о том, что же произошло на самом деле. Ясмин, проказливо улыбаясь, пошел в спальню Салаха, собираясь непременно дождаться его и выяснить, что же имел в виду альфа, когда грозил ему утром страшной расправой?

Амин, как старший омега, сидел в гостиной, ожидая, когда последние гости, наконец, уйдут отдыхать, и заодно отдавал последние распоряжения прислуге. В гостиную вернулся довольный Айдан. Он, уложив Олли спать, подробно расспросил Дина, который в лицах рассказал о том, как Саид и Олли смотрели на фейерверк.

Войдя в комнату, Айдан увидел, как Амин, стоя у порога спальни Айюба, напряженно прислушивается. В спальне было подозрительно тихо. Амин мог поклясться, что оттуда никто не выходил. Но тогда почему так тихо? Амин, кивнув головой жада, аккуратно приоткрыл дверь. Увиденное повергло его в шок. Эти двое просто СПАЛИ! Переплетясь ногами с альфой Хани спал на муже, а тот, блаженно улыбаясь во сне и обнимая его рукой, безмятежно посапывал, как младенец.

— А как же брачная ночь? — Амин, не веря глазам своим, закрыл дверь, оставляя новобрачных одних. — Я в первую ночь устроил супругу настоящее представление, чтобы было что вспомнить! А эти СПЯТ?

— Амин, — жада потянул зятя подальше от двери. — У них другие отношения! Они пара, попробуй это понять.

— Глупости! — Амин отмахнулся, — хороший и жаркий секс это то, что всегда было необходимо Айюбу, он долго без секса не сможет! ПАРА ему омега или не пара, от нас он ждет только одного — секса! — Амин пренебрежительно помахал в воздухе рукой. ‒ И, если Сашши не даст альфе то, что тот хочет, он очень быстро остынет к этой своей ПАРЕ и вернется ко мне! Я всегда знал, что ему надо!

— Амин, — жада цепким взглядом посмотрел на зятя. — У Хани изменился запах. Сегодня, когда я помогал отстегивать ожерелье, я уловил карамельные нотки в его запахе. Будь готов к тому, что Хани уже беременный!

— Еще лучше! — довольный Амин улыбнулся и потер холеные ручки. — Ты же знаешь, что Айюб не терпит беременных в своей постели! Если он беременный, то он точно не попадет в ближайшие месяцы в спальню к мужу! Ты же знаешь, даже мне не удавалось заполучить Айюба в это время! С того самого момента, когда выяснялось, что я беременный, Айюб не прикасался ко мне и спал отдельно! Прекрасно! Пока Хани беременный, пока после родов придёт в норму, а там уже и срок вышел! И Хани улетит к себе, оставив нас в покое!

— Так вот что ты задумал? — жада ухмыльнулся своим мыслям. — А я все гадал, почему ты вдруг стал таким милым и покладистым? Прямо сам на себя не похож!

— Ну, — Амин довольно улыбался, ‒ я, конечно, накосячил немного в самом начале, но, как выяснилось, это даже к лучшему! Я покаялся, и теперь мне доверяют. Надо только подождать немного! Полгода уже прошло! И еще два года пролетят, не заметишь! И все вернется на круги своя! И у нас опять все будет по-прежнему! Ребенок, даже если и родится, то останется здесь в питомнике для биби, а этот улетит с глаз долой — из сердца вон! И Айюб опять будет только мой!

Жада со снисходительной улыбкой смотрел на Амина. Он смотрел, как тот решительно настроен отвоевывать то, что считает своим, несмотря ни на что. Айдана недаром считали мудрым человеком. И как всякий мудрец, он не торопился говорить вслух, все что знал. Похоже, Амин так ничего и не понял…

========== Мышонок ==========

Дни после свадьбы слились для Хани в один бесконечный кошмар. Теперь за ним ходили по пятам то одни наложники, то другие, то третьи. Одни хотели внимания, другие хотели помочь, третьи ходили следом от любопытства. Сашши теперь не мог побыть один ни единой минутки, будто к нему приставили целую группу бестолковых практикантов. И если практикантов он мог хотя бы занять делом, то, что делать с этими ему просто в голову не приходило.

Когда Хани пришел за советом к жада, тот, похоже, не понял, чем недоволен зять. Разве плохо, что его внимания ищут другие? Всем интересно, что Хани любит кушать, какие песни ему интересны. И то, что Хани занимается цветами, это тоже очень занимательно. Теперь каждый наложник поставил в комнате по цветочному горшку, и даже не по одному, и, поливая их, трепетно ждал всходов.

Спустя пару дней Хани совершенно случайно узнал от своего личного слуги, которого к нему приставили сразу после свадьбы, что в приемной эмира его дожидаются посетители. Люди приходили с утра и сидели в приемной до вечера, надеясь передать Хани сообщение. Секретари эмира высокомерно отмахивались от них, заявляя, что свадьба состоялась совсем недавно, и у омеги были другие дела, намного более важные, чем общаться с приезжими гостями.

Хани не смог выяснить через слугу, что это за люди, и поэтому зашел в приемную сам. Появление в приемной десятка омег вызвало в секретариате настоящий шок. А то, что Хани пришел поговорить с просителями лично, вызвало у главного секретаря, очень важного человека (!), тихую истерику, дерганье глаза и тремор всех конечностей. Но вот когда выяснилось, что эти самые просители в приемной были старшими из тех самых команд, которые прислали для обучения эмиры, тогда Хани закатил в секретариате настоящий скандал!

К его возмущенным воплям присоединились и сопровождавшие его наложники. Те очень хорошо поняли только одно: Хани ждал появления этих людей, а лентяи из секретариата даже и не подумали сообщить об этом супругу повелителя! От такой коллективной омежьей истерики в секретариате все забились по углам в надежде пережить этот ужас. Сами старшие, съежившись, тихо сидели, не зная, что делать дальше. Хани, едва угомонив своих «помощников», вывел своих будущих учеников во внутренний двор для разговора.

Старшие команд были все как на подбор крупными бетами. По всей видимости, эмиры, увидев Умара, решили, что работа в парниках требует большой физической силы, поэтому и подобрали крупных, как медведи, мужчин. Они привезли образцы песка вместе со схематическим изображением местности вокруг каждого эмирата. Хани подробно расспросил каждого о ветрах, утренних туманах, о том, какие горы поблизости и какой камень там добывают. О горах и камнях мужчины знали все, а вот о климате на прилегающей территории имели самые общие представления. Да, ветра дуют, то оттуда, то отсюда, и туманы бывают. Но им даже в голову не приходило все это отслеживать. Они лучше ориентировались в крепости скальных пород, чем во влажности почвы.

Сашши только вздыхал и делал пометки на полях карт. Он отправил карты и образцы песка в свою комнату с суровым наказом ничего не перепутать и решил вместе со старшими команд пойти к Умару, чтобы все показать и рассказать на месте. Но следом за ним потянулись еще и омеги, а охранникам никто не разрешал выпускать наложников в город. После долгих переговоров Хани с облегчением оставил свой «хвост» во дворце, а сам довольный помчался в парники в сопровождении двух альф и будущих учеников.

Омега как раз успел посмотреть на новые натянутые парники, на то, как меняли стекла в теплицах, и как распускаются новые почки на деревьях. Умар показывал участки, подготовленные под новые посадки, и первые ростки в уже установленных парниках. Сашши едва успел предупредить, чтобы новенькие завтра не забыли взять с собой ручки и бумагу для записей, как из дворца примчался злой эмир и, сверкая глазами, подхватил к себе на седло Хани и увез его во дворец.

Айюб был недоволен тем, что Хани покинул стены дворца. Он теперь супруг эмира, а не гость Ясмина. Начавшаяся было ссора переросла в бурное примирение в спальне. И только после того, как потные и умиротворенные супруги расцепили объятия, они смогли поговорить без крика и взаимных упреков. Да, статус Хани изменился, но это вовсе не значит, что он обязан безвылазно сидеть во дворце. Да, он может заниматься своими делами и дальше, но теперь он будет выходить в город не только в сопровождении двух охранников, но и слуг. Ведь если Хани станет плохо в городе, то никто не имеет права к нему прикоснуться, кроме мужа и прислуги!

В спальню проскользнул Амин, он со счастливой улыбкой поцеловал Айюба, а затем и Хани. Погладив омегу по ноге, сладко добавил:

— Хани, милый, в твоем положении надо быть аккуратнее, а вдруг тебе станет плохо прямо на улице? Ты теперь в ответе не только за себя, но и за малыша!

— Хани? — альфа привстал на локте и пытливо посмотрел на Сашши. — Ты беременный?

— Я? — удивился омега и понюхал сгиб руки и запястья. — С чего ты взял?

— Хани, от тебя уже пахнет карамелькой! — Амин просто светился от счастья. — Я так рад за тебя! Ребенок это дар Всевышнего!

Айюб, вжавшись носом в шею омеги, жадно обнюхал, и, разулыбавшись, поцеловал в метку на шее.

— Хани, любовь моя! — Айюб сжал супруга в объятиях. — Я так рад! У нас будет маленький! У нас будет не просто ребенок, у тебя добавился явно цветочный запах! А значит у нас будет омежка! У нас в семье будет еще один лисенок!

— Ты уверен? — Амин выглядел растерянным.

— Да! — Айюб светился, как солнышко. — Когда омега беременеет, то от него начинает пахнуть карамелькой, но ты, Амин, когда ходил беременный альфами, то от тебя пахло не только нашим общим запахом, но еще и запахом альфочек. А от Хани пахнет цветочным запахом, пока еще не разобрать каким, но это точно запах омежки! О, Амин, — Айюб потянулся и поцеловал растерянного старшего супруга, — спасибо, что ты принес нам такую радостную весть! Ты так внимателен к Хани! Я подарю тебе ожерелье за такую радостную весть! Пойду, расскажу оми! — Айюб стал быстро одеваться. — У меня будет лисичка! У меня два сына альфы, а теперь еще второй лисенок в семье! Я чувствую себя богаче царя Соломона! Оми!

Айюб выскочил из спальни счастливый, как первоклашка, получивший первую пятерку.

— Ну, надо, пожалуй, отпраздновать такую новость, — Амин выглядел потерянным, но, подумав, встрепенулся и снова ласково улыбнулся, погладив Хани по голой ноге. — Ну что ж, раз ты уже беременный, то теперь будешь спать в своей комнате! Себя надо беречь! А то вдруг Айюб в порыве страсти повредит малышу? Жалко, конечно, что ты так и не попробовал, как бывает весело, когда в кровати несколько омег, но, — Амин притворно заботливо вздохнул и погладил Хани, радуясь про себя от того, как вытянулось лицо у младшего мужа. — Не переживай! Ты же не будешь всю жизнь беременным! Вот родишь, придёшь в норму и опять сюда вернёшься! Айюб все равно к беременным не прикасается! Он боится им навредить! Ну что, одевайся и пошли! Туда уже все твои бумаги перенесли, у тебя будет много свободного времени, чтобы разобраться с делами!

Сашши понимал, что Амин вроде бы прав, и теперь ему надо заботится о малыше, но как же не хотелось уходить из спальни альфы! Он только-только начал входить во вкус супружеской жизни! Сашши встал с кровати и стал разыскивать, куда альфа кинул штанишки и тунику, которые стянул с него. Пока надевал штанишки, Амин уже с готовностью протягивал ему тунику.

— Хани! Какая радостная весть! — влетев в спальню, жада бросился обнимать и целовать младшего супруга сына. — Лисенок в доме это прекрасно!

— А куда это ты собираешься? — нахмурившийся Айюб застыл в дверях. — Хватит работать! Ложись в кровать немедленно, беременным надо больше отдыхать! А надумаешь выйти из дворца, так теперь только в паланкине, а то, не дай Аллах, споткнешься!

— Беременным надо наоборот больше двигаться, чтобы роды были легкими! — Сашши надел тунику и подошел к альфе, который закрыл собой двери. — Сейчас дойду до кровати и лягу, — буркнул Сашши, старательно пряча глаза. Ему очень хотелось разрыдаться.

— А чем тебя эта кровать не устраивает? — удивился Айюб, не думая пропускать надутого омегу из комнаты. — Матрас стал жестким? Или наоборот слишком мягким? Что случилось? Ты, что, не рад?

— Рад, — Сашши старался не смотреть на альфу, чтобы не захлюпать носом от еле сдерживаемых слез, — я теперь беременный, а значит буду спать в своей комнате. Что ж, там все мои бумаги, заодно смогу доделать все отчеты.

— Ну, ладно, — легко согласился альфа, — хочешь спать в той комнате, пусть так и будет, только надо будет принести туда кровать шире, а то на той узкой нам придется спать друг на друге.

— Нам? — уточнил Хани.

— Нам, — с готовностью кивнул головой альфа, не сводя горящего взгляда с порозовевших щек супруга. — Я тобой надышаться не могу, а теперь, когда стал пахнуть еще лучше, ты решил от меня сбежать? Коварный! Я днем едва могу думать о делах, все мысли только о том, что наступит вечер, я тебя увижу, и всю ночь буду вдыхать твой волшебный аромат, — Айюб прижал к себе Хани и заправил за ухо прядь волос. — А теперь ты решил меня бросить одного? Учти, тебе от меня так просто не избавиться!

— А как же ребенок? — Сашши млел в руках мужа.

— Я умею быть нежным, — Айюб подхватил Хани на руки и аккуратно уложил на кровать. — Дай мне шанс доказать тебе это, — он задрал тунику и, оттянув штанишки, стал нежно целовать живот омеги чуть ниже пупка. — Как можно оставить вас одних? Я с ума сойду, если открыв глаза утром, не увижу, как ты улыбаешься спросонья. Да я просто не засну без тебя от беспокойства. Хани, дай мне шанс, ты не пожалеешь!

Увлеченные друг другом, они не заметили, как с вытянувшимся лицом Амин смотрел на альфу, нежно целующего живот беременного супруга. Пусть это длилось совсем недолго, и старший супруг усилием воли вновь изобразил радость на лице, но от глаз проницательного жада не укрылись его растерянность и недовольство.

— Ладно, уж, — Хани притянул альфу, схватив его за волосы и посмотрев в глаза, произнес, — уговорил! Останусь здесь, зачем мебель таскать туда-сюда?

— А в твоей комнате устроим тебе кабинет, как у Ясмина, — Айюб довольно улыбался. — Хочешь поставим тебе туда принтер и все такое, а?

— Нет, спасибо. Мне бы лучше подробную карту всех эмиратов, желательно с топографией местности. Надо определиться, откуда люди приехали. А то сведений катастрофически мало!

— Ты такой же сухарь, как и Ясмин! — воскликнул Айдан. — Тебе муж в любви объясняется, а ты в такой момент думаешь о работе!

— Неправда! — Сашши улыбнулся Айюбу. — Просто я умею думать не только о любви, но и об обязанностях! Если я теперь беременный, а работы прибавилось, то мне нужны толковые помощники! Дорогой, ты ведь не будешь против, если я приглашу на помощь людей из института? Генеральный спит и видит, как сделать карту климатических зон Сабаха! А тут такой шанс!

— Хани, — эмир посмотрел с улыбкой на мужа. — Всего четверо приезжих перевернули жизнь в эмирате вверх тормашками! БОльшего количество приезжих город просто не переживет!

— Ой, не переживай! — Хани загадочно улыбнулся. — Пока генеральный подумает и решится, пока выберут добровольцев, мои ученики успеют разобраться с азами установки парников и подготовкой почвы. И тут как раз приедут сотрудники института с семенами и саженцами. Дадим каждому эмиру вместе с семенами еще и по агроному! Пока посеют, пока взойдут семена и приживутся саженцы, наши успеют собрать хотя бы предварительный материал! А для полной карты потребуется круглогодичное наблюдение, — задумался Сашши, ‒ ну, там видно будет! Главное, что работа будет делаться сама по себе, и меня не будут дергать по каждому пустяку!

— Хани, — Айюб улыбался, — делай все, что считаешь правильным. Главное, чтобы тебе это было в радость!

— Спасибо! — Сашши с наслаждением поцеловал альфу, а потом стал выбираться из кровати.

— И куда это ты собрался в этот раз? — усмехнулся альфа.

— Генеральному докладную писать! А еще надо сопроводиловки к образцам добавить!

— Хани!

На Сашши хором закричали уже трое. Омега непонимающе замер, а что такого? Ну, полежал немного и хватит! Впереди работы непочатый край, столько еще надо успеть!

***

Хани уже опаздывал на встречу с учениками. Его слуга нес горшки с рассадой, которая должна была быть сегодня учебным пособием. Сашши уже выскочил из комнаты и бежал по коридору, как услышал всхлипывание из темного угла, ведущего к переходу к дальним комнатам. Там в свое время прятался Айдан, чтобы разговорить его, а потом прятали и его самого, когда у него был нервный срыв из-за отъезда Айюба. Плач и тихое подвывание было явно омежье. Хани насторожился. Дома вроде все были веселы и приветливы. Может, это кто-то из омег Шади? Хотя не похоже, они очень заботливо присматривали друг за другом. Может, что-то случилось? И Сашши пошел, ориентируясь на звук плача.

В темноте и прохладе коридора звук то затихал, то становился громче, как будто кто-то пытался взять себя в руки и перестать плакать. Не надеясь найти источник плача, Хани просто шел и открывал все двери подряд. В одной из комнат обнаружился Мышонок. Ему было двадцать два года, и он был самым младшим наложником в гареме Айюба. Он всегда старался вести себя незаметно, как мышка. Сашши напрягся, вспоминая его имя. Но омежка действительно никогда не лез на глаза, и поэтому Сашши благополучно забыл его имя почти сразу.

Омежка сидел на кровати и пытался перестать плакать. Услышав звук открываемой двери, он вздрогнул всем телом и сразу слетел на пол, и, усевшись в уголке, сложил руки на коленях.

— Простите, если потревожил, — Мышонок говорил очень тихо, опустив голову вниз.

Сашши вдруг подумал, что он никогда не слышал его голоса, тот никогда не пел и не танцевал. Когда играли музыку на вечеринке или праздниках, он всегда сидел в самом дальнем углу с бубном в руках. Хотя со стороны казалось, что он за этот бубен скорее прячется, чем играет на нем.

— Мышонок, — Хани зашел в комнату и присел возле омежки. — Что случилось? Тебя кто-то обидел?

Мышонок, молча, покачал головой. От него пахло аптечной ромашкой, легким светлым запахом с легкой горчинкой. Похоже, у него или только что началась течка, или совсем скоро начнется. Запах чужой течки всегда был немного неприятным. Как альфы не терпели запах чужой метки в омежьем запахе, так и у омег запах посторонней течки вызывал желание уйти подальше.

— Ты здесь Айюба ждешь? — решил уточнить Хани.

— Нет, — вздохнул омежка. — Меня Амин отправил, он всегда меня сюда отправляет на время течки, чтобы я своим запахом никому не мешал.

— Но у тебя же течка. Ты же… тебе же надо… Ты ведь не девственник, — Хани отодвинул волосы и провел пальцем по метке, Мышонок повел носом, жадно принюхиваясь. — Почему Амин с тобой так поступил? Может, ты болеешь и тебе нельзя сейчас?

— От тебя так вкусно пахнет, — Мышонок тянулся вслед за рукой. — Господином и карамелью, так вкусно. От Бисара тоже вкусно пахло карамелью, когда он был беременным. Бедный Бисар, он так и не пережил смерти своего малыша! Но у него хотя бы он был! А у меня никогда не будет маленького!

— Почему ты так говоришь? — Хани сел на пол возле омеги, пытаясь разобраться, о чем речь. — Ты молод, и у тебя, несомненно, все впереди. Что за грустные мысли?

— За семь лет, что здесь прожил, я был с господином всего лишь дважды, — Мышонок что-то рассматривал на полу. — Первый раз, когда он поставил мне метку и дал имя Луфти, что значит нежный, а второй раз Амин позвал меня в спальню через полгода, — Мышонок поежился, будто от холода. ‒ Там, кроме Амина, были еще три фаворита, я тогда так растерялся, что позабыл все, чему меня учили. Амин сказал, что я ни на что не годен, и мне надо заслужить право быть с господином.

— Ты за семь лет не был с Айюбом ни разу? — удивился Хани. — А кто такой Бисар? Я не помню омегу с таким именем.

— Нет, — на подол платья упало несколько слезинок. — Я так и не выучился ни петь, ни танцевать. Я действительно бесполезен! — Мышонок вытер лицо и посмотрел на Хани. — А Бисар был старше меня на год, ему пришлось почти четыре года унижаться перед Амином и другими фаворитами, чтобы ему разрешили провести течку с господином. А потом, когда выяснилось, что он носит бету, его все стали обижать от ревности и зависти. Он часто плакал у меня в комнате. Наверное, поэтому ребенок родился слабым и через месяц умер. Господина в то утро не было во дворце, когда пришли из питомника и сообщили, что ребенок Бисара ночью умер. Бисар упал от горя и через три часа умер. Жада пытался его растормошить, но Бисар понимал, что еще раз родить ему уже не позволят. А если так, то зачем тогда жить?

Сашши содрогнулся от такой истории, но многое надо было узнать, и он решил расспросить омегу.

— А почему такой маленький ребенок был без папы в питомнике? Он ведь еще был грудной?

— Маленькие дети по ночам плачут, — Мышонок непонимающе посмотрел на Хани. — Они мешают другим спать и веселиться. Биби можно навещать днем, но ночью все омеги должны быть в своих комнатах! Поэтому биби оставляют на воспитателей на ночь, ну, а некоторые, родив бету, бывало, сразу бросали свое дитя. А я бы ни за что не бросил! Он же такой маленький и беспомощный! Он же не виноват, что родился бетой!

— А как это выясняют? — Сашши удивился. — Трудно определить на вид, нередко ребенка ошибочно принимали за бету. Вон Олли до годика считали бетой, пока не сдали анализ на гормоны!

— Нюхач во время родов может сказать, кто родился, но он тоже может ошибиться, — Мышонок доверчиво смотрел на Хани, — поэтому биби и живут в питомнике, чтобы не пропустить изменение запаха!

— Все равно дикость какая — разлучать ребенка с папой! — глаза Хани воинственно загорелись. — Пусть только попробуют забрать из моих рук ребенка! Я им такое устрою, что им небо с овчинку покажется!

— О-о-о! — застонал Мышонок и схватился за живот. В воздухе сильно запахло ромашкой.

— Отнеси горшки на место! — выглянув в коридор, скомандовал Хани своему слуге, который явно грел уши у двери. — А потом пойди к господину Айюбу и скажи, чтобы он срочно шел сюда! Он мне здесь нужен! После этого пойдешь к Умару и передашь ему, чтобы он занялся теми новыми учениками! Я с ними встречусь завтра!

Сашши помог Мышонку встать и уложил на кровать, тому похоже, было совсем плохо. Омега устроил его голову у себя на коленях и уговаривал потерпеть немного. Вскоре на пороге появился Айюб, он с тревогой бросился к Хани.

— Хани, что случилось? Что-то с ребенком? — Айюб присел у кровати, вглядываясь в тревожные глаза своей пары.

— Да, с ребенком кое-что случилось, — согласился Хани, — но не с моим, а вот с этим, — Сашши погладил Мышонка по волосам.- Ему плохо, Айюб, ему нужен ты. Как бы мне ни хотелось оставить тебя только для себя, — кусая губы, Хани отвел глаза в сторону, — но у тебя есть обязательства, которые ты не можешь игнорировать. И я, согласившись, стать твоим мужем, должен понять это и принять.

Айюб встал и прошелся по комнате. Хани ясно чувствовал раздражение альфы. Айюб дернул плечами и остановился рядом с кроватью.

— Хорошо, я навещу его позже, — альфа попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривой. — Я прервал заседание Дивана, когда увидел твоего слугу на пороге. Я почувствовал, что с тобой что-то случилось, что ты расстроен, и побежал к тебе. Я навещу его позже, когда освобожусь.

— Нет, сейчас, пожалуйста, — Хани встал с кровати и подошел к мужу. — Он не виноват в том, что он омега. У него нет возможности найти другого альфу, кроме тебя. — Хани провел пальцами по лицу любимого, он не думал, что когда-нибудь ему придется уговаривать своего мужа на подобное. — Я бы не хотел, чтобы из-за нашей любви мучились другие. Он совсем еще ребенок, — Хани провел пальцем по губам мужа, — прошу, подари ему хоть немного нежности и ласки. Ты сам назвал его Луфти, прошу, будь с ним нежен.

Айюб потянулся к Хани и поцеловал его в печальные глаза. Омега уперся ему руками в грудь и сделал пару шагов назад.

— Ты ведь присоединишься? — Айюб снял халат и положил на сундук в углу.

— Нет, прости, — Сашши попятился назад и потянул себя за ворот туники, будто он его душил. — Я обязательно постараюсь привыкнуть к гарему, но сейчас я пока не готов делить тебя с кем-нибудь. Как оказалось, я жуткий собственник и ревнивец. Я понимаю умом, что это необходимо, но… И, вообще, мне надо с Амином кое-что обсудить. Это будет не для твоих ушей! А ты пока делай то, что должен!

Сашши, пятясь назад, отступал к двери. Мышонок испуганно переводил глаза с омеги на эмира и обратно. Было похоже на то, что тот выскочит из двери раньше Хани, если Айюб ненароком сделает резкое движение. Сашши вышел и, закрыв за собой дверь, услышал печальный вздох Айюба.

— Раздевайся, Луфти. Раз Хани сказал надо, значит, надо…

========== Отъезд ==========

Отгремела свадьба, но празднества продолжались еще неделю. На утро второго дня после церемонии приехали два эмира, а к вечеру еще один. Как понял Ясмин из объяснений Салаха, это были соседи. И опять кухня потеряла покой, и опять были фейерверки и танцы на альфьей половине. Хорошо, что те эмиры торопились и поэтому не привезли с собой свои гаремы. Ясмин и Хани ходили вечером с жада и Шади посмотреть из «птичьей клетки» на шумное застолье. Ясмин с Хани тогда впервые увидели, как альфы танцуют с мечами! Это было очень красиво, страстно и зрелищно! До этого они, конечно, видели, как танцуют горожане и приглашенные гости, но когда начал танцевать Айюб с сыновьями, то от восторга омеги забыли, как дышать!

На следующий день все гости выехали за город. Там на песке были натянуты шатры, в которых стояли столы с закусками. В качестве развлечения были организованны скачки на верблюдах среди караванщиков. А потом альфы показывали свое искусство верховой езды. Гости хвалились друг перед другом статью своих жеребцов и их выездкой. Пятеро омег, Айдан, Хани, Амин, Ясмин и Шади, в плотном кольце охранников смотрели с крепостной стены за тем, как веселятся их мужья.

И опять на следующее утро все гости сорвались с утра в пустыню. На этот раз была организована соколиная охота. Все уехали сразу после утреннего намаза, а вернулись после вечернего. В небе уже появились первые звезды, когда приехали гонцы сообщить, что все возвращаются. Возбужденные и довольные альфы привезли с собой дичь и местных горных коз. Хамам был протоплен, и там уже дожидались гостей, на внутреннем дворе опять были накрыты столы.

Салах приползал в спальню, хоть и довольный, но совершенно вымотанный. После охоты Ясмин еле растолкал мужа. Надо было провожать гостей, а Салах не хотел подниматься с постели.

— Ой, — Салах притянул к себе супруга и зарылся носом в его волосы. — Я даже представить себе не мог, что веселье и безделье может утомить сильнее любой тренировки!

— Давай, тигренок, — Ясмин тормошил мужа, — вставай, сегодня все разъедутся, вот тогда и будешь валяться сколько душе угодно!

— Дожил, — Салах потягивался на кровати. — Супруг из кровати гонит! Горе мне, несчастному! Куда податься бедному альфе?

— Я бы с удовольствием привязал тебя к кровати, но только боюсь, что мы опять будем шуметь так, что во дворе все услышат, чем мы тут занимаемся. А сейчас по двору бегают еще и омеги Саида во главе с Шади! Спрашивается, оно мне надо, чтобы мне завидовало столько народу? Так что я жду, не дождусь, когда наши ряды поредеют. У него там и, правда, есть замечательные омеги. Очень приятно поговорить о литературе с умными и знающими людьми. Но все равно буду рад, когда они уедут, и я, наконец, смогу засесть за свою книгу. Еще Вилен ходит за мной хвостом и в глаза заглядывает, не дает мне сосредоточиться! Мне нужны тишина и покой, а не это мельтешение туда-сюда! И почему это все решили, что мне скучно одному? Вот и стараются развеселить меня! Я только с мыслями соберусь, ан нет! Опять гости приперлись! Так что вставай, проводим дорогих гостей, а там уже вздохнем свободно!

Ясмин сладко улыбнувшись, выскользнул из спальни. Пока Азиз принес подносы с едой, из спальни появился очень недовольный Салах. Вилен в последнее время старался не попадаться Салаху на глаза и поэтому, когда альфа был дома, он предпочитал есть в своей комнате. Омега вспыхивал румянцем всякий раз, когда видел Салаха. А тот, похоже, его просто не замечал. Ясмин не знал, что и подумать. Ну, нельзя же так смущаться из-за пустяка! А может омега задумал вновь ухватиться за халат Салаха при случае?

По двору сновали слуги, загружавшие вещи омег в новенькую омеговозку, которую купил Саид. Айюб предоставил гостям вторую омеговозку, чтобы тем было комфортнее по дороге домой. Накануне альфы Саида брали уроки по вождению нового транспорта. Горожане с восторгом наблюдали, как альфы рассекали по барханам, поднимая тучи пыли.

Провожать Саида и Шади приехал Олли на новеньком розовом велосипеде. У него на руле были не только длинные шелковые кисти, но и много нарядных бубенчиков и блесток. Кроме этого, омежке подарили полный комплект защиты: и блестящий шлем, и наколенники. Ему сшили тунику со штанишками, и теперь он ездил на велосипеде по всему дворцу! Старшие дети не оценили подарок Шади, они все сказали, что Олли надо было попросить еще один браслет, а не игрушку! Олли только пожал плечами. Вот же глупыши! Разве можно сравнивать велосипед (!) с какими-то блестяшками?

В качестве ответного подарка Олли научил омег Саида прыгать через скакалку и игре в «попрыгунчик», когда надо было прыгать между натянутых резиночек. Когда Олли учил их этим играм во внутреннем дворе гарема, омеги Айюба во главе с Амином явились посмотреть, как во дворе, задрав подолы своих юбок, прыгают омеги Саида! И хотя хозяева с недовольством смотрели на голые лодыжки гостей, свое мнение они держали при себе. Мало того, что этот Лисенок был ребенком дыхания Айюба, так еще, как выяснилось, он был и названным женихом Саида! Спаси Аллах вызвать его неудовольствие!

Вскоре гости расселись по своим местам в омеговозках и после долгих прощаний и объятий, наконец-то отбыли. Омеги разошлись по своим комнатам, Ясмин блаженно жмурясь, направился к себе в комнату в надежде поработать. В голове крутились различные мысли, которые надо было срочно записать. Но в кабинете он застал переругивающихся Алана и Вилена. Как понял Ясмин, послушав их перепалку, Вилен хотел, чтобы Алан завез на планету оборудование для типографии. Вилен мечтал о местной газете, а еще он хотел выпускать книги на местном языке. Алан упирался. Он не считал это занятие рентабельным, а работать себе в убыток ему «принципы не разрешали». Своих денег у Вилена не было, и он набросился на Ясмина, как на предполагаемого спонсора нового дела.

— Вилен, я, вообще-то, не против, — сдался Ясмин после получасовой омежьей атаки, — но только ты скажи, кто там будет работать? Ведь придется помимо типографского оборудования, найти людей, которые во всем этом разбираются! И не надо здесь надувать щеки, как хомячок, ты один это все не потянешь! Пригласи кого-либо из своих друзей себе на помощь. Тебе понадобятся люди, чтобы работать на оборудовании и чтобы писать статьи в эту самую газету.

Вилен надулся, как ребенок и, сложив руки на груди, уселся с таким видом, будто решил устроить сидячую забастовку. Ясмин только вздохнул. Ну, право слово, как избалованный ребенок! Не хочет, так и ладно, он не нанимался ему мозги вправлять. Пусть сам поймет, что отнюдь не каждое «хочу!» будет исполняться! Он сейчас не под крылышком своей богатой семьи, а в гостях. Ясмин вздохнул еще раз и занялся разбором почты, которой набралось за последние дни немерено. Азиз по привычке уселся рядом, помогая вскрывать письма.

— Азиз, я что-то не вижу последние номера литературных журналов, — Ясмин искал среди писем большие конверты, в которых получал журналы, краем глаза он заметил, как вытянулось лицо у Вилена. — Вилен, это ты их взял почитать? Верни, пожалуйста, я посылал в них статьи, мне интересно, их опубликовали или нет.

— М-м, — глаза у Вилена забегали. — Я их, по-моему, дал кому-то почитать, только не помню кому… Но я их найду, не переживай! Статьи, что ты посылал, там напечатали, поэтому можешь не переживать, все в порядке! Я, как твой литературный агент, добился, чтобы их не проигнорировали и обязательно напечатали.

— О, ну тогда тем более я бы хотел увидеть эти журналы! — Ясмин улыбнулся. — Очень интересно, на какой странице их напечатали и много ли выкинули из текста.

— Я посмотрю, может они где-то лежат! — явно взволнованный Вилен вскочил с места и убежал из гостиной.

— Интересно, что он скрывает? — Алан проводил омегу заинтересованным взглядом.

— Ну что он может скрывать? — отмахнулся Ясмин, — самое большее, на что он способен это похвастаться перед омегами Саида, что эти журналы печатают в типографии, принадлежащий его семье. Скорее всего, он подарил их, а теперь боится мне в этом признаться! Ничего страшного, попрошу, чтобы со следующей почтой мне их прислали еще раз. Очень интересно посмотреть, что там получилось! Хорошо, что статьи вышли накануне защиты докторской, но жаль, что я не попаду на саму защиту. Зная наших затейников из ученого совета, можно ожидать любой гадости.

— Любовь моя, — Салах стоял в дверях. — Хочешь, слетаем на Землю? Ты защитишься, и мы вернемся обратно!

— А как же судебное решение? Мне же нельзя на Землю еще два года! — в глазах Ясмина загорелась надежда.

— По судебному решению я обязан помогать тебе с твоей научной работой, так что все по закону! Мы прилетим, ты защитишься, и я верну тебя обратно!

***

Спустя пару дней в гареме все праздновали радостную весть: Хани ждет омежку! У Айюба будет лисенок!

Ясмин одним из первых поздравил розового от смущения друга. Он был очень рад за него, в целом мире не было человека более достойного счастья и любви, чем Сашши! Ясмин вышел из гостиной Амина, глубоко задумавшись и, наверное, поэтому наткнулся на Айдана прямо в дверях. Жада посмотрел на него оценивающим взглядом и, схватив за руку, потащил Ясмина в его же гостиную.

— Я думаю, ты хочешь угостить меня своим горьким кофе!

Ясмин рассеянно кивнул. Азиз склонился в поклоне и скрылся в недрах переходов. Пока омеги рассаживались, бета уже примчался с кухни с двумя помощниками, которые тащили подносы с кофейниками, чашками, сливочниками и сладостями. Жада налил на дно чашки немного кофе, всыпал сахар и до краев долил чашку сливками. Помешав ложечкой в чашке, он отпил глоток и остался доволен результатом.

— Мне Шади сказал, что кофе со сливками становится вкуснее, — Айдан попробовал и улыбнулся. ‒ Да, действительно, со сливками и сахаром его вполне можно пить!

Дэйчи никак не мог понять, что его беспокоит. Его терзали смутные сомнения, будто он упускает что-то важное, не замечая его, что время утекает, как песок сквозь пальцы! Жада, не торопясь, потягивал кофе и внимательно рассматривал его. Он терпеливо ждал, пока омега вынырнет из своих раздумий.

— Тебя удивляет, почему Хани уже беременный, хотя он провел с мужем всего ничего, одну, всего лишь одну течку, а ты столько времени в браке с молодым и горячим альфой, но до сих пор пустой? Ты ведь тоже провел течку с Салахом? И ничего? Теперь думаешь о том, не ошибся ли ты? Действительно ли вы с Салахом пара?

— Нет! — Ясмин пригвоздил жада горящим взглядом, от возмущения у него даже крылья носа раздулись. ‒ Нет, мы пара с Салахом! У меня ТАКОГО не было с первым мужем, и я всегда считал это бредом, но… но я ЧУВСТВУЮ Салаха! Каждую минуту, и вне зависимости от того, насколько мы далеки друг от друга! Я точно знаю, что он чувствует и как у него дела! И он так же чувствует меня! — Ясмин усмехнулся. — Не удивляйтесь, но он вскоре будет здесь! Он уже почувствовал, что у меня что-то случилось, и, бросив все свои дела, идет сюда!

— Я ни минуты не сомневался, что ты дыхание жизни моего внука! Это тебя одолевают разные мысли! — Айдан криво улыбнулся омеге. — Признайся хотя бы себе, ты ведь и не думал о ребенке? А теперь, когда Хани беременный, ты засомневался в себе? Или в своем браке? Ты хотя бы задумывался о своей возможной беременности?

— Иногда, … и с ужасом, — Ясмин, низко наклонив голову, почти шептал, — мне придется уехать, рано или поздно у Салаха закончится учеба, и он вернется на свою планету, — Ясмин поднял голову и зло уставился на жада. — Если у нас будет ребенок, то он останется с отцом! А как же Я?! Потерять сразу все и ребенка, и мужа? Вопрос достойный Шекспира: быть или не быть? Иметь и потерять или не иметь вовсе? Знаете, Айдан, легко давать советы другим! Чужую беду руками разведу, а к своей ума не приложу!

— Каким ты видишь собственное будущее, ДЭЙЧИ СТАЛИНСКИ? — произнес Айдан ледяным голосом, его лицо будто окаменело.

— Когда Салах закончит учебу, я вернусь вместе с ним, — Ясмин закрыл глаза, произносить вслух то, о чем думалось долгими одинокими ночами, было страшно. — И пусть я умру в скором времени, мы все смертны, но зато я буду любить каждый день и буду любим в ответ! — Ясмин открыл глаза, в них плескались обреченность и понимание. — Хорошо, что Рон бета, я уверен, Салах его не бросит, и здесь ему будет хорошо! Ну, по крайней мере, намного лучше, чем в безжалостном мегаполисе. Так что я уже все решил — я вернусь, и будь что будет!

— Жада! Это ты расстроил моего супруга? — в дверях стоял Салах и, зло прищурившись, буравил Айдана глазами.

‒ Нет, Салах, — Ясмин потянулся навстречу к мужу за поцелуем. — Мы говорили с жада о моем отъезде на время защиты. По всей видимости, на Земле мне тоже придется надевать шейлу и абая. Ведь я твой супруг и не могу порочить твое честное имя! Только боюсь, что в тунике и штанах я там замерзну!

— Ну что ты, моя радость! — Салах, успокоившись, улыбнулся. — Ты ведь не будешь ходить по улице, и пользоваться общественным транспортом. В машине тепло, и в институте тепло, так что ты не успеешь замерзнуть! И потом, я все время буду рядом, если ножки замерзнут, я их всегда смогу согреть!

— То есть, ты рассчитываешь пропускать занятия в институте? — нахмурился Ясмин. ‒ Ну, уж нет! Меня достаточно будет просто довезти утром до института и все! Я не маленький! Сам справлюсь!

— Видишь, Салах, — усмехнулся Айдан, — твой супруг опять гневается! Заметь, я тут совершенно ни при чем! Кстати, я думаю, надо будет взять дополнительную охрану для Ясмина. Да, и прихватите с собой Азиза, — жада кивнул головой в сторону беты, который вытянулся у двери, как суслик у норки, еле живой от страха. — Он смышленый, и будет помогать Ясмину, ну не знаю… — жада покрутил рукой в воздухе, — сумку будет за ним носить, что ли.

— Я возьму с собой все костюмы, которые ты мне купил на корабле, и под абая буду надевать, как положено костюм, рубашку и туфли с носками! Ох, не могу дождаться! — Ясмин довольно зажмурился, представляя, как будет здорово вновь одеваться по-человечески!

— Да, мой хороший, бери любую одежду, — Салах, успокоившись, поцеловал мужа в висок и встал, собираясь уйти по делам. — Когда прилетим на Землю, купим тебе столько вещей, сколько захочешь. Не нервничай по этому поводу.

— Салах, — Ясмин окликнул мужа уже в дверях. — Мне придется забрать с собой книгу на экспертизу, чтобы доказать ее подлинность! И на Земле надо будет арендовать банковскую ячейку, чтобы хранить ее под надежной охраной! Я скажу Алану, чтобы он мне достал сейфовый чемоданчик. Ну, знаешь, такой железный, который пристегивается к наручнику, надетому на охранника.

— Хорошо, я обо всем позабочусь, не волнуйся! — Салах улыбнулся и вышел из гостиной.

Жада, выждав, пока Салах отойдет на достаточное расстояние от комнаты, продолжил разговор.

— А ты оказывается такой же эгоист, как и Амин! — фыркнул старший омега. — Придумал тоже! Умрет он! А о муже подумал? Как потом Салах будет жить? Он ведь в твоей смерти обвинит себя и уйдет вслед за тобой!

— Надеюсь, у него к тому времени будет ребенок, — Ясмин смутился. — Хотя я не знаю, разве можно контролировать процесс зачатия? Или омеги Сабаха это умеют?

— Нет, не умеют! — рассмеялся жада. — Не все зависит только от желания забеременеть. Но ты такой упрямый, поэтому я совсем не удивлюсь, что ты не беременел из вредности, лишь бы не быть как все! Отпусти омегу внутри себя! — жада приблизился и стукнул его пальцем по лбу. — Перестань думать, что ты можешь контролировать все вокруг! Просто живи и наслаждайся тем, что имеешь сейчас! — Айдан подумал и добавил. — Может тебе будет лучше остаться на Земле и время от времени встречаться с мужем?

— Не знаю, может и лучше, — Ясмин встал и поправил одежду. — Думать об этом сейчас просто не хочу! Я расстроюсь, Салах опять примчится и начнет допытываться, и вот тогда уже не отвертеться! Пойдем, Азиз, пересмотрим вещи, которые я возьму с собой. Да, надо бы прихватить еще праздничную абая! Не сидеть же в обычной абая за вечерним столом капитана! Мне успеют сшить еще хоть одну с красивой вышивкой?

Айдан расспросил, что такое «вечерний стол капитана». И поняв, что там все сидят в нарядных одеждах и драгоценностях, загорелся одеть Ясмина, как на выставку. Он затянул его в свою гардеробную, которая занимала отдельную комнату, и принялся подбирать для Ясмина праздничную одежду. Наложники, услышав суматоху в комнатах жада, пришли посмотреть, что происходит, и сразу же включились в процесс примерки.

Ясмин был выше жада, но это никого не смущало, ведь всегда можно удлинить подол! Они долго со смехом примеряли на Ясмина то одно, то другое. У Айдана было много праздничной одежды и расшитых платьев — талли, и тончайшего шелка покрывал-паутинок. Каждая следующая вещь была красивее предыдущей. Омеги раз за разом восхищенно вздыхали.

Следом пришел черед украшений. Ясмин хотел взять с собой только несколько колец. Но жада, перетряхнув сундучок с украшениями Ясмина, полез следом в свой «ларчик», который был размером поболее любого из сундуков Алана! В итоге, жада подобрал для Ясмина несколько гарнитуров с «неприлично крупными» (по мнению Дэйчи) камнями. Кроме этого, добавил несколько перстней «на каждый день». Все это было сложено в большую шкатулку. Отобранные наряды отправлены в мастерскую со строгим наказом переделать все в срок.

Прошло еще несколько дней. И вот в гостиной стояли собранные чемоданы, рядом с ними стоял Азиз и смотрел на них совершенно ошалевшими глазами. Хани приготовил несколько коробок с подарками братьям и их детям и толстое письмо, которое просил передать в приемную генеральному директору института. Ему очень хотелось, чтобы письмо побыстрее доставили адресату. Хани светился тихим внутренним светом, какой бывает только у очень счастливых людей. Ясмин с нежностью обнял друга и пообещал, что сам лично доставит посылки родным и письмо в институт.

Хани с улыбкой вздохнул. Он чувствовал себя просто безмерно счастливым. Завтра начиналась учеба новеньких команд. Он уже договорился с мужем и с Умаром, что через неделю после начала учебы, все ученики поедут в самый большой оазис. Ведь нет ничего лучше, чем на деле уяснить, то с чего надо начинать и в какой последовательности делать. А у Умара будет около полутора сотен внимательных и трудолюбивых помощников. Причем этим помощникам не надо платить денег и подгонять. Главное, чтобы сами ученики не достали учителя своими вопросами! Айюб только улыбался, когда слушал, как Хани решил совместить приятное с полезным — и людей выучить всему необходимому, и деньги для казны сэкономить!

В торговый день Ясмин так волновался, будто вновь уезжал из родительского дома в чужой город. Азиз выглядел бледным, с синевой вокруг глаз. Похоже, бедняга не спал пару ночей. Рональд был как всегда энергичен. Увидев Азиза в полуобморочном состоянии, он решил взять над ним шефство. Рон уже знал, что надо делать и как все объяснить жителю Сабаха, впервые столкнувшимся с бытом Федерации. Он понимал, какой шок может вызвать унитаз с льющейся внутри водой, или сенсорные двери и краны. И решил, что в этот раз, когда поведет Азиза к бассейну, вначале поговорит с ним и покажет все со стороны, а только потом предложит надеть плавки и поплавать вместе с другими пассажирами, альфами и омегами.

Все вышли во внутренний двор проводить путешественников. Азиз и Рон ехали вместе с Ясмином в омеговозке. А Салах, одетый в шикарный белый костюм, мчался на маленьком багги вместе с другими альфами. Рон только завистливо смотрел, как маленькие машинки скачут по барханам, кружа вокруг большой омеговозки.

В порту их дожидался шаттл, который как раз доставил на поверхность последнюю партию туристов, пожелавших осмотреть местные красоты. Ясмин только улыбался, вспоминая, как он провожал Салаха в прошлый раз. Часть альф осталась в порту, другие сняли с себя халаты, и выяснилось, что сопровождающие их охранники уже надели строгие костюмы. Ясмин счастливо улыбнулся, когда увидел в руках одного из охранников маленький стальной чемоданчик с длинной цепочкой, пристегнутой к ручке.

Стюарды быстро загрузили багаж, пока все рассаживались в салоне. Внутри шаттла было неожиданно холодно, пахло мятным освежителем и химическим запахом моющих средств. Ясмин улыбнулся. Ну, здравствуй, цивилизация! Шаттл плавно взлетел и вскоре пристыковался к кораблю. У входа их встречал сам капитан, который проводил их до номера. Он лично передал три белых браслета для Салаха и его семьи, красные браслеты для альф и Азиза. У них номера были на другом уровне, но они имели доступ в апартаменты наследника.

Рон сказал, что сначала поможет Азизу разобраться со всем, а потом приведет его к папе. Ясмин кивнул головой, отпуская их обоих. Они свернули в коридор, ведущий на их уровень, когда Ясмин увидел, что навстречу к ним движется точно такая же процессия! Спустя мгновенье он рассмеялся, увидев зеркальную стену. На Сабахе не было зеркал, и Ясмин уже отвык от них. В зеркале отражался Салах с капитаном и толпа охраны, которая, как стена отгораживала его от остальных пассажиров. А вот за спиной Салаха стоял удивительно молодой омега.

Ясмин запнулся о подол абая, и Салах едва успел подхватить его за локоть. Дэйчи Сталински, двадцатидевятилетний потрепанный жизнью омега, подошел к зеркалу. Оттуда на него удивленно смотрел молодой, на вид восемнадцатилетний омежка с чистой нежной кожей и блестящими, как звезды, глазами.

Комментарий к Отъезд

https://vk.com/photo265570678_383984939 танцы горожан

https://vk.com/photo265570678_383985056 гонки на верблюдах

https://vk.com/photo265570678_384014636 соколиная охота

========== О костлявой рыбке ==========

— У меня были морщинки в уголках глаз. И ягодицы начали отвисать. А еще у меня за последний год на груди появились мелкие пигментные пятна, похожие на веснушки.

Обнаженный Ясмин крутился у зеркала в ванной, рассматривая нового себя. В зеркале отражалась удивленная и счастливая мордочка молодого омеги, который с неверием тыкал в себя пальцем, оттягивал зачем-то веко, и от усердия высовывал язык.

— Любовь моя, — Салах с восторгом смотрел, как перед ним крутится очень красивый омежка, — не наговаривай на свою попку, — альфа подошел и положил на нее ладонь. — Она просто идеальна! — Салах прижал к себе супруга и окинул его голодным бесстыдно-требовательным взглядом. – Так, где ты говоришь, у тебя веснушки?

— Вот, посмотри! — Ясмин вырывался из объятий альфы и ткнул пальцем в зеркало. — Посмотри!

Салах чуть не застонал. Далось же ему это зеркало! Ну, зачем смотреть в него, когда рядом, прямо в руках трепещется и вырывается такое родное и до боли в яйцах желанное тело! Но альфа должен быть сильным! Салах посмотрел в зеркало, и задохнулся от восторга, когда увидел свои руки на бедрах мужа, полувозбуждённый омежий член, тонкий стан, невероятной красоты стройные ноги. Альфа вздохнул в попытке сдержаться и стал судорожно раздеваться.

— Нет, я не о том! — Ясмин от злости топнул босой пяткой по полу. — Посмотри! Ты теперь выше меня ростом и выглядишь старше, чем Я!

Салах посмотрел в зеркало поверх макушки неугомонного супруга. Он действительно подрос за последние полгода, ну это и нормально! Отец сказал, что он еще вырастет, у них в роду все высокие!

— Все говорят, что я похож на деда Асада. А он был крупнее отца! — Салах непонимающе смотрел в зеркало. — Я еще вырасту! А ты выглядишь, как положено выглядеть омегам, — Салах наклонил голову и поцеловал метку на шее. — Ты самое совершенное творение Аллаха! В райских садах живут именно такие прекрасные гурии, как ты. Но мне повезло поймать тебя в свои объятия еще при жизни.

В глазах Ясмина опять появилось восторженно-удивленное выражение. Салаха не переставало умилять то неверие и удивление в глазах супруга, когда он говорил ему комплименты. Все-таки жада прав, его супруг совершенно не понимает, насколько он красив и желанен. К счастью, он уже осознал, что они пара друг другу, в противном случае Салах ни за что бы не повез его на Землю, где его могли бы видеть многие, из страха потерять свое сокровище. Альфа поцеловал доверчиво подставленные губы, такие сладкие, такие дурманящие.

За дверью раздался крик. Кто-то кричал на арабском, что поймал вора, ему вторили невпопад еще два голоса. Салах со вздохом поправил член в штанах, чтобы не сильно выпирал и, вздохнув еще раз, вышел из ванной выяснить причину шума. На пороге гардеробной комнаты барахтались Азиз и бета в форме обслуги звездолета. Рон бегал рядом и просил Азиза успокоиться и отпустить человека.

— Что здесь происходит? — рыкнул Салах. Все трое разлетелись в разные стороны, как воробьи при виде кота.

— Господин, я поймал его, когда он рылся в вещах, — Азиза трясло от злости. — Он вор!

— Азиз, этот человек стюард, — Салах вздохнул и решил объяснить на арабском, чтобы Азиз все понял, — он раскладывает вещи из чемоданов, а когда мы прилетим, он будет собирать их обратно. Это его работа. А еще он здесь убирается, наводит порядок в ванных комнатах и застилает кровати. Не надо мешать ему работать.

— Простите нас за это недоразумение, — Дэйчи протянул стюарду две крупные купюры.

Тот, поняв, что бить больше не будут, одернул одежду с видом оскорбленной невинности, как будто его, по меньшей мере, прилюдно изнасиловали. Дэйчи вздохнул и добавил еще одну купюру. Взгляд стюарда потеплел, а после четвертой купюры засветился довольством.

— А как же я? — губы у Азиза мелко тряслись, в глазах стояли слезы. — Я, что, плохо работаю, и вы решили меня заменить?

— Ох, Азиз только не плачь, — Ясмин поморщился. ‒ Никто тебя заменять не собирается. Ты можешь помочь ему или отдохнуть пару дней от работы. Кстати, мне еще надо купить для тебя костюмы, чтобы ты мог достойно выглядеть на Земле. Можно, конечно, заказать их по сети, но я не знаю твоих размеров, поэтому придется пройтись по магазинам. А пока, раз именно ты складывал чемоданы, то помоги найти мне костюм, рубашку, туфли, и носки! Сходим, купим тебе одежду, а потом придёшь и проконтролируешь, как здесь все разложили. Хорошо?

Азиз и стюард смерили друг друга надменными взглядами и одновременно хмыкнули. Азиз открыл чемодан. В нем лежали костюмы и рубашки. В следующем была обувь. Ясмин сказал, что достать и отнести в спальню. Пока Ясмин переодевался, Салах убрал в сейф шкатулку с драгоценностями и документы. Надев костюм, Дэйчи понял, что уже успел отвыкнуть от такого количества одежды на себе. Он чувствовал себя капустой, в туфлях ногам было тесно и неудобно. Он опять оглядел себя в зеркале. Его до сих пор удивляло то, что он там видел. Иногда ему снилось, что он опять молодой студент, и сейчас все выглядело, как продолжение сна. Только очень реального.

— Я выбрал для тебя пару колец, — Салах зашел в спальню и подошел к растерянному мужу. — Что случилось?

— Мне сейчас кажется, что я сплю, — Ясмин сел на кровать. — Очень страшно, вдруг сейчас проснусь, и все будет по-старому?

— Не бойся, — Салах подошел и погладил супруга по щекам, пропустил сквозь пальцы шелк волос, — когда ты проснешься, я буду рядом.

Ясмин прижал руку мужа к щеке и вздохнул. Сердце билось заполошно, он все время косил глазами на зеркало, стоящее в углу. В нем он видел Салаха и очень юного себя. Так странно, он был таким, когда приехал в столицу поступать в институт. Наивным и полным надежд. И вот он опять едет в столицу. Опять полный надежд на успех, но с той лишь разницей, что уже не был таким наивным, как прежде. И в этот раз уже с мужем и кредиткой, которую сунул в вещи очень таинственно улыбающийся Алан.

— Пожалуйста, позаботься о книге. На корабле есть отделения банков, наверняка у них есть услуга сейфинга*. Я бы очень не хотел, чтобы с книгой что-либо случилось. Да и ни к чему лишний раз мучить ребят. Пусть отдохнут, пока у них есть такая прекрасная возможность!

— Хорошо, я сделаю, что ты просишь, прямо сейчас, — Салах нежно провел по губам взволнованного Ясмина, он чувствовал, что его пара встревожена и хотел в первую очередь спокойствия для нее.

— А я пойду в магазин за одеждой для Азиза, — Ясмин почувствовал, как на сердце становится легче.

Ясмин, застегнув пуговицы на абая, вдруг понял, что без нее уже чувствует себя не совсем одетым. Он задорно улыбнулся своему отражению, когда привычно закреплял на волосах шейлу.

Салах выглянул за дверь и что-то сказал стоявшему там человеку. Ясмин подошел к гардеробной, где Азиз и стюард, кидая друг на друга недовольные взгляды, заканчивали развешивать вещи. При этом каждый придирчиво рассматривал работу «соперника». Азиз увидев, что Ясмин уже полностью одет и, похоже, дожидается только его, сразу вышел из гардеробной. А вот Рон, похоже, развлекался, наблюдая за Азизом. Увидев, что бета последовал за Ясмином, он тоже вскочил с места и бросился следом за папой.

За дверью их дожидались три альфы-охранника. У одного из них был в руках заветный чемоданчик. Они пошли по «улицам» корабля. Ясмин в первый перелет находился в основном в номере, выходя из него только в случае, если надо было отправиться в ресторан, да и то только на обед или ужин, завтракали они, как правило, у себя в каюте. А теперь Ясмин рассматривал корабль. Центральная «улица» была похожа на городскую. Зеленые деревья, на ветках деревьев висели кормушки для птиц. Вокруг летали волнистые попугайчики. Дэйчи удивился, как это он не заметил их раньше. Витрины магазинов сменяли витрины кафе и развлекательных заведений для детей и взрослых. По улице ходили нарядно одетые люди, но наряд Ясмина и охрана, следующая за ним по пятам, привлекали к нему внимание пассажиров.

Между кафе и кинотеатром находилось отделение банка, куда они и направлялись. У входа стояли два альфы, одетые, как принято в эмирате, и они сейчас не пропускали никого внутрь. Ясмин недоуменно посмотрел на Салаха. Тот в ответ рассмеялся. Оказывается, они еще находились на орбите планеты. А здесь Алан сдает наличные деньги в кассу банка, переводя их на счет компании. Альфы, увидев Салаха и Ясмина, радостно заулыбались и, поклонившись, пропустили своих внутрь, вызвав очередной всплеск негодования у тех, кто не мог попасть внутрь. Им навстречу бежал управляющий, который встречал их, как самых дорогих гостей. Услышав перебранку на улице, сказал одному из клерков, чтобы тот разобрался. Оказавшись внутри, Ясмин понял, почему никого не пускали внутрь. Все клерки и сам управляющий были заняты пересчетом наличности. Еще два альфы стояли у раскрытого сундука и вытаскивали пачки денег. Рядом стоял еще один сундук, но уже закрытый. Сам Алан сидел со стопкой чеков в руках, и терпеливо дожидался, когда управляющий вернется после реверансов Салаху. Но муж что-то тихо сказал управляющему и кивнул головой охраннику с чемоданчиком, после этого они втроем скрылись за неприметной дверкой.

— Откуда у тебя на этот раз столько чеков? — Ясмин подошел к другу. Алан встал из-за стола и сыто улыбнулся.

— Я теперь заказываю парники и теплицы для Сашши, то есть Хани, — сразу поправился Алан и улыбнулся еще шире, — прекрасного и волоокого Хани, красу и любовь всего эмирата! Если бы ты знал, сколько сейчас в эмирате поклонников Хани, ты бы удивился! У него в парниках сейчас работает куча народу. После свадьбы установили теплиц и парников в три раза больше, чем раньше! И Хани распорядился, чтобы работники смогли выбирать вид оплаты. Или деньги, или продукты, а за них в городе можно выручить вдвое больше денег, ‒ полушепотом добавил Алан.

‒ А причем тут теплицы и «Стилл»? Опять что-то крутишь? ‒ удивленно прищурился Дэйчи.

— Да ни боже мой! — взмахнул руками авантюрист. — Я просто решил заказать парники через «Стилл», а они, как умные люди, быстренько разработали свои модели и чудные новые парники со своими же электроприводами и собственным логотипом! Ну, просто конфетка! Кроме этого, они закупили несколько патентов и прислали пробный вариант «Чудо-парник», я просмотрел сопроводительную документацию, и это действительно ЧУДО! А еще много всяких, ну очень полезных вещей которые, несомненно, облегчат работу в парниках! А два часа назад я им отправил сообщение, что планируется составление карт климатических зон Сабаха, и в скором времени большая часть эмиратов захотят свои собственные аграрные… Ой! Ну, вот не надо сверкать на меня глазками! Я же о Хани забочусь! В «Стилл» работают умные люди, они естественно захотят быть спонсорами такого интересного проекта. Ты только представь себе: много агрономов, много парников и теплиц, и всем, решительно всем, очень нужны адаптированные к климатическим особенностям семена, ведь «Стилл» вполне может, как спонсор проекта, заняться посредничеством при распространении саженцев и семян, а еще минеральных удобрений, а еще… АЙ-ЯЙ-ЯЙ! — Дэйчи крепко держал Алана за ухо. – Ну, клянусь! В самом начале я просто помогал Сашши, а уже потом подумал, а почему не помочь, заодно, и эмирам? Ну, кто же им поможет, как не я? Мы уже проверенные люди на Сабахе, у нас только качественные товары, и мы ведем дела по всем правилам с учетом национальных особенностей!

— Алан, ну вот скажи, сколько тебе надо денег, чтобы почувствовать себя счастливым? — Дэйчи отпустил ухо друга и посмотрел ему в глаза. — Хочешь, я тебе свои деньги отдам? Ведь есть же в этой жизни вещи важнее денег?

— Не в деньгах дело, — обиженный Алан тер ухо, — а в самом процессе их получения. Здесь, как на рыбалке, главное, успеть поймать рыбку прежде, чем другие червей накопают! Я же, ты знаешь, пока все конфеты со стола не соберу, не успокоюсь! И вообще, мне уже скучно одними светильниками торговать! Ты, что, хочешь, чтобы я загрустил? Сидел, как печальный кот, на подоконнике и в окно смотрел на то, как другие коты за рыбку дерутся? И не важно, что рыбка костлявая, а в миске мягкий корм. И не важно, что в драке ухо могут порвать, главное, участвовать в процессе и выхватить из-под носа остальных, влезть на дерево, чтобы все видели, что рыбка МОЯ!

— Ох, Алан, добытчик ты наш! — смутился Ясмин. — Ты прости, я не должен был с тобой так поступать, ты ведь стараешься не только для себя.

— Ну, это в продолжение разговора, что деньги действительно не самое главное в жизни, — Алан улыбнулся. — Ты, действительно, еще не видел сколько денег на твоей карточке?

— Нет. А сколько там?

— Ага, так я тебе и сказал, — Алан ехидно глянул на друга. — Ты, главное, сядь, когда счет проверять будешь!

В зал вернулся Салах в сопровождении управляющего и охранника. Управляющий так заискивающе улыбался альфе, что Ясмин напряженно принюхался, а не омега ли он часом? Да нет, вроде бета. Алан злорадно улыбнулся и попросил управляющего:

— Пожалуйста, покажите этому милому омеге состояние его счета.

Управляющий отвлекся от созерцания красоты глаз Салаха и попросил Ясмина вбить код своего счета и индентификатор. Дэйчи заинтриговано посмотрел на выписку со своего счета.

— И что это за телефонный номер? — Дэйчи непонимающе уставился на Алана, тот только прыснул со смеха. — Я порой твои шарады совсем не понимаю. Мне, что, теперь по нему позвонить надо, чтобы узнать, сколько денег у меня на счету?

Алан начал хихикать. Увидев, как нахмурился Ясмин, он заржал в голос. Салах подошел и, посмотрев на выписку, уважительно присвистнул. Алан перестав смеяться, сразу же покраснел и потупился, совсем как омежка.

— Это за полгода, как я понимаю? — Салах посмотрел на Алана с уважением. — Да ты настоящий волшебник. — А потом посмотрел на растерянного супруга и решил ему объяснить. — Ясмин, это не номер телефона, это сумма денег на твоем счете.

— Это десятизначное число не может быть количеством денег на моем счету, — Ясмин отпихнул от себя глупую бумажку, — у меня столько денег быть не может! Это какая-то шутка.

— Нет, — Алан торжествовал, — это твоя часть прибыли, согласно нашему контракту. Это деньги после уплаты всех налогов, сборов и пошлин. Поверь, я не только хороший экономист, но и хороший бухгалтер. Можешь не волноваться, все по закону. А теперь позвольте, мы продолжим, а то задерживать корабль нехорошо.

Управляющий будто очнулся и бросился опять к Алану. Они снова зашуршали бумажками. Но от Дэйчи так просто не отмахнуться.

— Алан, это, знаешь ли, несколько больше тех десяти миллионов, что ты грозился сделать. Это … Это безобразие какое-то, откуда так много?