Как песок сквозь пальцы (СИ)

— А Сашши сильно изменился, с тех пор как появился на Сабахе, — омега ждал, что скажет сын, но тот только упрямо сжал губы и стал наблюдать за близлежащими кустами. — Он много знает, — оми пытался понять, о чем думает его сын, его краса и гордость. — А еще он скромный и милый и мог бы стать украшением любого гарема!

Айдан смотрел, как сын нахмурился, а на скулах у него заходили желваки, и решил дальше не давить. Еще будет время поговорить и с сыном, и с его парой. Надо выяснить, почему эти двое так старательно избегают друг друга. Сашши тем временем дал сигнал Азизу, что собирается выйти из воды. Тот зашел по колено в воду, чтобы отдать Сашши покрывало и принять во второе покрывало смеющегося Олли. Салах развернулся спиной к воде, и улыбнулся довольному жада, который потрепал его по щеке, как маленького ребенка.

Вскоре и Вилен вышел из воды, к нему бросился слуга Айдана и стал хлопотать над ним, как курица над цыпленком. Укутывая и помогая обуться,он причитал над «малышом омежкой», пока тот не скрылся в глубине багги. Потом причитания продолжились и там, пока Вилена вытирали и помогали надеть одежду на влажное тело. А вот Ясмин все продолжал нарезать круги по воде. Внезапно на сердце появилась тревога, ему казалось, что за ним кто-то наблюдает. Но все альфы стояли в зоне видимости, и их спины явно говорили, что жадный взор принадлежал не им.

— Ясмин, любовь моя, тебе помочь выйти? — Салах взял покрывало из рук Азиза и зашел в воду. — Давай, я вытащу тебя, рыбка моя, пока у тебя хвостик не вырос! Надо ехать дальше, впереди еще три оазиса!

Дэйчи, улыбаясь, подплыл к мелководью, почти до самого Салаха, и лишь коснувшись руками дна, встал во весь рост в воде! Альфа с восторгом любовался, как по смуглой коже супруга стекают капли. У него сердце замирало каждый раз, когда он видел Ясмина обнаженным. Лаская его каждый день, он не мог насытиться его красотой и нежностью. Каждый день он погружался в свою любовь все глубже и глубже, желая только одного, чтобы время остановилось и перестало отсчитывать дни до их расставания!

Ясмин сам не понял, что испугало его. Он даже не услышал, а просто на грани интуиции почувствовал, что сейчас произойдет беда, и со всей силой толкнул Салаха в грудь руками! Он успел только увидеть удивление в глазах мужа, который, взмахнув руками, стал падать в воду. Время замедлило свой бег, и Дэйчи увидел, как падает на спину альфа, поднимая брызги, как он сам по инерции падает на него сверху! Как взгляд альфы скользит поверх его спины и выше, и Салах, как в замедленной съемке хмурится и открывает рот, а потом в ногу омеги что-то ударило!

— НАПАДЕНИЕ! — закричал Салах. — Сверху на скалах лучники!

И тут время сразу же ускорилось, будто восполняя пропущенные мгновенья! Все сразу закрутилось! Салах подхватил Ясмина в объятия, закутывая в покрывало и одновременно прикрывая своей спиной от стрел, которые с шипением падали в воду рядом. Совсем рядом! Салах, схватив омегу в охапку, бросился к багги, от которого отпрянул Айюб, только что засунувший туда оми! Все происходило одновременно, и стрелы, вязнувшие в песке, и Алан, включающий мотор. Салах поставил Ясмина на порог багги и крикнул Алану, чтобы тот немедленно уезжал! Алан рванул с места под свист стрел, которые пробили ткань повозки! Ясмина подхватил Азиз, чтобы тот не упал от резкого рывка машины!

— ОСТАНОВИ! — закричал Дэйчи. – НЕТ! Я НЕ УЕДУ БЕЗ НЕГО!

Алан рефлекторно начал притормаживать, но из кустов выскочили люди с ятаганами и топорами в руках. Они были одеты в странные пестрые одежды и выглядели жутко. Алан, втопив педаль газа до упора, поехал прямо на них и сбил несколько человек. Багги качнуло, раздались крики. Дэйчи вцепился в поручни, стараясь удержаться на ногах. Он бросился к водительскому сидению и выглянул наружу. Бледный Алан сидел, вцепившись в руль, а навстречу к ним из-за скал летели всадники в таких же пестрых одеждах, как и те, что недавно попали под колеса багги. Они улюлюкали и размахивали саблями.

— Держитесь крепче! — Алан резко крутанул рулем, уходя от преследователей, и добавил газу. Разбойники сразу остались позади, они попытались преследовать их, но скорость багги не оставляла им шансов.

— Притормози! — потребовал Дэйчи.

— С ума сошел! — Алана трясло от адреналина. — Нас поймают! И потом, меня Айюб почти час инструктировал, что, если что-либо случится, я обязан доставить вас домой без всяких попыток геройства! Я дал ему слово, что увезу вас, что бы ни случилось!

— Притормози! — Дэйчи схватил друга за плечо. — Пусть они решат, что мы легкая добыча и погонятся за нами! Наших там всего человек двадцать, а этих не меньше сотни! Оттянем хоть часть негодяев на себя!

Алан снял ногу с педали газа, и позади раздалось улюлюканье и топот копыт! Похоже погоня возобновилась! Алан, посматривая в зеркала, ехал с такой скоростью, чтобы всадники не приближались слишком быстро, но и не отставали далеко. Вскоре лошади начали уставать, и крупный мужчина на темном жеребце поднял руку, останавливая погоню. Вслед багги выпустили несколько стрел, одна пробила стенку и упала недалеко от Сашши с ребенком.

— У тебя стрела торчит! — Айдан, поднявшись на ноги и перебирая руками по железным стойкам каркаса, приблизился к Ясмину, который стоял голый возле шторы отделяющей водителя от салона. — Кончайте со своими глупостями! Мой сын и внук воины! А это всего лишь разбойники! Дело альф воевать, а омеги должны ждать их дома! Немедленно со всей скоростью лети домой, надо послать сыну подмогу! Они смогут продержаться до их приезда, я в этом уверен!

Алан нажал на педаль газа до упора. Машина взревела и рванула с места так резво, будто до этого просто стояла на месте! Двигатель рычал и захлебывался, а багги трясло и подбрасывало на вершинах барханов! Все вцепились в железные стойки, пытаясь не подпрыгивать от такой езды.

— Идем, — Айдан потянул Ясмина за голый локоть, — тебе надо лечь!

Дэйчи посмотрел на себя. Он стоял голый, покрывало валялось у входа. Из бедра торчала стрела с полосатым оперением. Дэйчи с интересом на нее посмотрел. Он совершенно не чувствовал ни боли, ни дискомфорта. Как будто это не из его ноги торчала странная штука. Он посмотрел на жада, тот кусал губу и выглядел встревоженным. Дэйчи во время очередного «прыжка» спружинил ногами, гася рывок кузова, и тут же ощутил боль. Вначале совсем легкую. Это просто удивило, а потом он увидел струйку крови, стекавшую сзади по икре и красные следы на белом коврике на полу.

В животе сразу образовалась пустота, а ноги стали ватными. Вилен и Азиз успели подхватить сползающего омегу. Айдан закричал, чтобы стрелу не трогали, она как пробка заткнула рану и сдерживала кровотечение. Просто надо уложить Ясмина так, чтобы тряска не беспокоила ногу. Алан решил было сбросить скорость, но Дэйчи закричал ему, чтобы тот не смел тормозить. Айдан поддержал его в этом. Надо было быстрее доставить Ясмина к лекарю!

Ясмина положили на сиденье, Айдан положил его голову себе на колени и стал гладить по волосам, рассказывая, какие хорошие альфы воины. Он рассказывал, что всех альф с четырех лет учат бою и рукопашному, и с оружием. Смысл их жизни в войне, и не стоит сомневаться в их способностях!

— А почему стрелы? — Ясмин разглядывал заточенное древко с каменным наконечником. — И почему наконечник каменный? Ведь у вас есть кузнецы и металл есть. Не понимаю, у вас полно огнестрельного оружия.

— На Сабахе очень сильные магнитные поля, кроме этого есть точечные магнитные возмущения и магнитные ловушки, — Айдан вдруг заговорил, как новый человек, пропала улыбчивость и слащавость, будто в рахат-лукуме появилась стальная начинка. Лицо у жада стало суровым и отрешенным. — На Сабахе намагничиваются даже золотые монеты. Нельзя стрелять ничем металлическим, магнитные поля искривят любую траекторию движения. Мой муж пробовал различные виды стрелкового оружия. Даже пластиковые патроны не летят по прямой! Все зависит от местности и положения полей! Предугадать траекторию полета пули невозможно! Поэтому-то у нас нет навигаторов, электроники с тонкой настройкой. Ты обратил внимание, что почти вся современная техника, которая сейчас работает во дворце, из керамики и пластмассы? У нас нет воздушного транспорта, магнитные поля будут кидать любую технику, как игрушку, только шаттлы с вертикальным взлетом могут удержать траекторию полета. Поэтому только стрелы и холодное оружие! И кроме этого, наш флот пресекает любые попытки протащить на планету контрабанду, а Совет Преданности законодательно контролирует, чтобы новое оружие не попадало на планету. Поскольку эмиры не закупают новое оружие, то и бандитам взять его неоткуда! На Сабахе специально поддерживается регрессия*. Это плата за наше спокойствие. Пока все равны, то сосед не пойдет войной на соседа. В этом не будет нужды. Мелкие стычки неизбежны, но это не крупномасштабные войны!

— А совсем без войн нельзя? — Ясмин рассматривал порванный полог, Олли, сжимающего в руке стрелу с белым опереньем, перепуганного Сашши, рыдающего Азиза, и жада со стеклянными глазами, будто в трансе.

- Нет, — машину тряхнуло на очередном ухабе, и Айдан, будто очнувшись, улыбнулся и погладил по волосам Ясмина. — Любовь к войне и оружию в крови у людей! Все люди по своей сути хищники, поэтому войны и драки это обязательная приправа к жизни!

Ясмин не ожидал таких слов от полуграмотного гаремного интригана и, наверное, от переизбытка информации, благополучно потерял сознание после очередной кочки.

***

Очнулся Дэйчи уже в своей спальне. У кровати сидел Азиз. Стоило только омеге открыть глаза, как он подскочил с места и поднес к его губам плоскую пиалочку. Придерживая голову, он напоил его чем-то полусолёным и одновременно полусладким, и довольно улыбнулся.

— Все в порядке, — Азиз радостно улыбался, — вы дома, господин, стрелу вытащили, рану обработали, лекарь сказал, что рана легкая, крупные сосуды не задеты, через неделю вы забудете, что она вообще была. А теперь отдыхайте!

— Какое отдыхайте! — Дэйчи попытался сесть, но силы как-то резко исчезли, а в глаза словно песка насыпали, — где Салах? Где мой муж? Чем ты меня напоил?

— Вам надо отдыхать, — Азиз поправил одеяло, — все хорошо! Доктор сказал спать, значит, спите!

Дэйчи будто провалился в колодец, темный, глубокий и без сновидений. Проснулся он от пения муэдзинов на минарете. За окном были сумерки, не поймешь то ли раннее утро, то ли вечер. Дэйчи прислушался, похоже, призывали к утреннему намазу, а значит сейчас утро. Стоило только потянуть с себя одеяло, как рядом оказался Азиз с пиалкой в руках. Омега крепко сжал губы, чтобы его опять не напоили этой гадостью без спроса. Надо было выяснить, что происходит, и где Салах.

— Угу, — Азиз посмотрел на омегу, который сурово сжал губы и выдал, — как я понимаю, лекарство вы пить отказываетесь? А доктор сказал…

— Вот пусть доктор и пьет свое лекарство, — разозлился Дэйчи, — а я не собираюсь быть как ленивец, тупым и сонным.

Азиз убрал пиалку и помог омеге сесть на кровати, подложив ему под спину пару подушек. На ноге была тугая повязка, и когда Дэйчи потрогал ее, нога отозвалась глухой болью. Но все остальное было, как обычно, и омега успокоился, умостившись удобнее на подушках.

— Рассказывай по порядку, что произошло после того, как я потерял сознание, — потребовал Ясмин и сурово блеснул глазками. — И принеси одежду!

Азиз вздохнул и принес тунику со штанами. После того, как туника была надета, Ясмин сказал, что наденет штаны позже. Азиз поправил одеяло и распорядился, чтобы Ясмину принесли завтрак.

— Мы быстро доехали до дома, — начал свой рассказ бета, — вас завернули в покрывало и занесли в гарем. Как только багги заехал во двор, и все узнали, что произошло, старший охранник загрузил в багги столько альф, сколько влезло! И Алан повез их к эмиру. Следом выехали остальные альфы, они перегоняли лошадей для тех охранников, что уехали на багги, – Азиз поставил поднос с завтраком на колени Ясмину и продолжил. – Потом вернулся Алан, он привез троих раненных. О, не волнуйтесь, раны были не тяжелые, двое после перевязки вернулись к повелителю, а третий спит, как велел доктор… Он послушный, в отличие от вас, господин!

- А что слышно про Салаха? - Ясмин улыбнулся, услышав недовольные нотки у беты. - Он, что, не вернулся до сих пор?

- Молодой господин вместе с отцом, отлавливает тех негодяев, которые успели удрать после нападения на отряд, - Азиз коротко вздохнул. – Алан с утра должен отправиться в оазис и забрать прицеп со слугами, - бета с надеждой посмотрел на Ясмин. – Все в порядке, может, лучше поспите, как доктор велел?

- Даже не мечтай удержать меня в кровати. Хочу видеть Сашши и Олли, они вчера сильно испугались?

- Да, – Азиз кивнул головой, – Олли сегодня ночевал с папой, а Сашши проплакал почти до утра. Хотите, я его разбужу и приведу к вам? Олли уже забрал Дин, а Сашши даже не проснулся.

— Нет, не надо, — Дэйчи поморщился и отставил поднос. — Лучше я к нему сам зайду.

Дэйчи сполз с кровати, при каждом движении нога отдавала тупой болью. Азиз помог надеть штаны и туфли. Первые шаги отдались стреляющей болью в ноге, но пока он дошел до двери, вроде бы стало легче. Стоило только выйти из спальни, как мальчик посыльный метнулся в гостиную к Амину. Оттуда сразу выбежали наложники во главе с Амином и бросились, шелестя юбками, к Ясмину.

— Милый мой! — Амин бросился с объятьями к Дэйчи. — Я так тебе благодарен! Ты спас его! — Амин начал тискать и целовать Ясмина, перемежая слова благодарности с короткими молитвами. — Я принес тебе подарок в знак благодарности за спасение моего ребенка! — Амин махнул рукой, и слуга открыл перед Дэйчи шкатулку полную драгоценностей.

— УБИРАЙТЕСЬ ВОН! — Дэйчи стоял красный, с раздувающимися ноздрями, сжимая кулаки. — Как вы посмели такое предложить! Салах - мой муж! Я не шлюха, чтобы брать подарки за любовь! Вон из моей гостиной! — Ясмин грозно вытянул руку, пальцем указывая на выход, и даже стукнул ногой по полу от злости. Нога в отместку прострелила болью, омега вцепился в нее скрюченными пальцами. Увидев, что Амин хлопает глазами, пытаясь найти слова, грозно рявкнул. – ВОН! Он мое дыхание! Как вы можете предлагать подарки за ТАКОЕ?

Дэйчи вдруг неожиданно сам для себя разревелся, как маленький и бросился в комнату к Сашши. Друг проснулся от его истошных воплей в коридоре и тер опухшие глаза. Увидев плачущего Дэйчи, он раскинул руки для объятий, куда сразу и влетел судорожно рыдающий друг.

— Как они могут… - Дэйчи прятал лицо в ладонях, — это все из-за меня… — Сашши обнял его и гладил по спине, ожидая, пока закончатся слезы, — если бы я не полез купаться, то ничего бы не было, мы бы просто уехали дальше! Его могли убить из-за моих глупых желаний!

Ясмин еще долго плакал и всхлипывал на плече Сашши, пока не услышал, как друг плачет вместе с ним.

— Эй, ты чего? За компанию, что ли? — Дэйчи вытирал лицо и судорожно всхлипывал, пытаясь восстановить дыхание. — Ты так испугался нападения? Что плакал всю ночь?

- У-у, — Сашши тонко подвывал на плече Дэйчи, — это все из-за меня, если бы я просто сказал, какие образцы нужны, они бы не рисковали, везя нас, и не подвергали бы риску себя, но я… - Сашши плакал навзрыд, — но я хотел побыть С НИМ немножко рядом, как будто я имею на это право, как будто… — Сашши захлебывался слезами, — … я все понимаю, но я… Я ТАК ЕГО ЛЮБЛЮ!

Дэйчи поднял глаза и увидел замершего в дверях Азиза. У него в руках была пара платков и большой стакан с водой. Но бета, похоже, забыл обо всем, у него глаза были такие круглые, что казалось, сейчас просто выкатятся из орбит. Ясмин поманил его к себе. Забрав у него платки и воду, он высморкался сам и, отдав платок Сашши, долго вытирал ему лицо. Потом напоил его водой и допил воду сам. Потом подманив Азиза ближе, отдал пустой стакан Сашши и схватил бету за ворот железною рукой.

— Если я узнаю, что ты кому-нибудь проболтался, о том, что ты сейчас услышал, - Дэйчи судорожно всхлипнул, пытаясь привести дыхание в норму, — я тебя загрызу, я тебя живьем в песок закопаю!

— Но, господин, — Азиз закатывал глаза от ужаса, но все равно продолжал говорить, — все и так знают, что Сашши и эмир любят друг друга.

— Ч Т О?! — Сашши уронил стакан, а Дэйчи вцепился в Азиза двумя руками.

— КТО ЗНАЕТ? — Дэйчи тряхнул Азиза за ворот и притянул к себе ближе. — Отвечай, кто?

— Все слуги знают… — Азиз похоже собирался потерять сознание, — это же видно, только все молчат, чтобы гарем Амина не пронюхал, а то они Сашши заживо сожрут и не подавятся…

— Я С М И Н, — в гостиной раздался полный боли крик Салаха, — любовь моя, где ты?

Дэйчи бросил Азиза и, не помня себя от ужаса, бросился на голос альфы. Салах сидел в дверях их спальни, черный от усталости, весь в пыли, в одежде, перемазанной кровью, и выл, как раненное животное.

Комментарий к Оазис

шахтерский городок https://vk.com/photo265570678_372596647

оазис у шахтерского поселка https://vk.com/photo265570678_372596608

*РЕГРЕССИЯ в общем плане возвращение от более высокой ступени развития к более низкой, возвращение к ранее пройденным этапам, к первоначальным примитивным способам мышления и поведения.

========== Заброшенный город ==========

— Салах! — Ясмин бросился к альфе, — что случилось?

Омега, как ураган, накинулся на альфу, стал тормошить, пытаясь распахнуть одежду, чтобы понять, откуда кровь. Альфа же пытался перехватить его руки, чтобы поцеловать. Закончилось все тем, что эти двое начали целоваться, вцепившись друг в друга мертвой хваткой. И не было в целом мире ничего важнее, чем эти губы, эти глаза, эти руки, которые судорожно стискивали самое дорогое, боясь отпустить. Казалось, стоит только отпустить, и все сразу станет зыбким и непрочным, поэтому руки невольно сжимали крепче, чтобы убедиться, удостовериться, что все происходит на самом деле, что все это реально…

Те, кто прибежал посмотреть, почему выл альфа, с умилением разглядывали, как двое пытаются стать одним целым. Непонятно, у кого получалось лучше, то ли у омеги, который усевшись на альфу, обхватил его ногами, то ли у альфы, судорожно прижимающего к себе омегу руками.

Ясмин первый пришел в себя и, оторвавшись от Салаха, с тревогой в глазах стал его рассматривать.

— Где? — Ясмин крутил альфу, пытаясь забраться под одежду, — где ты ранен? У врача был?

— Я не ранен, — Салах отрывал от себя руки омеги и судорожно их целовал, ладони, пальцы. — Это не моя кровь…

— Тогда почему ты кричал? — Дэйчи сжал непослушное лицо руками и грозно посмотрел в поплывший взгляд альфы. — Я чуть не уписался от страха! Где болит? Я думал, ты от боли умираешь!

— Я чуть не умер от страха, — Салах доверчиво смотрел на Ясмин, широко раскрыв глаза, — мне показалось, что ты меня бросил. — Салах уткнулся головой в плечо омеги и вдохнул родной запах. — Я почувствовал, что ты проснулся и злишься, а потом вдруг обиделся, да так, что стало больно, — Салах вздохнул в плечо, крепче прижимая к себе омегу, — это из-за меня? Я подвел тебя, не смог защитить! Ты на меня злишься и хочешь покинуть, поэтому и плачешь?

— Глупый! — Ясмин погладил альфу по пыльным волосам. — Ты меня спас там, от тех жутких стрел, я так за тебя боялся! А злился я на других, — Ясмин поднял глаза и увидел, как в дверях мелькнул, убегая перепуганный Амин, — от тебя кровью пахнет, сознайся честно, где рана?

— На мне даже царапины нет, — вздохнул Салах, — а рана есть у тебя, потому что я не смог…

— Ш-ш-ш, — Ясмин пальцем прижал его губы, заставляя замолчать, — ты дома, я дома, все хорошо! Ты жив и здоров, я счастлив! — Ясмин прижал к себе голову альфы, наслаждаясь теплом и покоем.

— А где Айюб? — в дверях стоял бледный Сашши, — с ним все хорошо?

— Да, — Салах с удивлением смотрел, как Сашши на ослабевших ногах сползает по стене на пол, — отец вылетел на шаттле на орбиту. Нас попытались заманить в ловушку в брошенном городе. Мы еле вырвались. Много раненых, но с отцом все в порядке… Спасибо, что спросил.

— А зачем он туда полетел? — Ясмин с интересом посмотрел на мужа. — Оценить со стороны ситуацию?

— Нет! — Салах сжал губы. — Отец собирается нарушить закон Меджлис ош-Шуре. Он хочет, чтобы брошенный город сравняли с песками! С этим рассадником заразы надо кончать! Отец отдаст команду сбросить на брошенный город несколько термобомб. Остатки зданий будут полностью уничтожены, так же, как и вырытые под ним крысиные норы. Отец каленым железом выжжет этот гнойный волдырь, пока не стало слишком поздно!

— Но там ведь люди! — Ясмин побледнел и вцепился в плечи Салаха. — Они же погибнут! А вдруг там есть и хорошие люди? Не только воры и грабители?

— Каждые двадцать — тридцать лет в городе меняется власть, — Салах сурово посмотрел в глаза супруга, — за то время, что город стоял брошенным, он разрастался, как раковая опухоль. Там никто не следил за оазисами, а шахты были заброшены. У живущих там нет другого способа добывать средства на пропитание, кроме грабежа и воровства. Город живет за счет налетов на соседние оазисы и грабежей караванов. Они нападают по ночам, убивают охранников и торговцев, под видом караванщиков проникают в города и устраивают в них погромы и беспорядки. Никто из соседей-эмиров не хочет лезть в брошенный город и терять там своих людей. Всю заботу о поддержании порядка взвалили на отца.

— Но ведь там есть и нормальные люди, — не сдавался омега. — Надо дать им шанс покинуть город! Там, наверняка, есть и женщины и дети!

Ясмин выпутался из объятий и попытался встать. Нога сразу отозвалась глухой болью. Он не показал виду, что больно, но альфа понял это по тому, как слегка скривились губы на лице любимого, и по связи почувствовал, что омеге больно. Салах помог подняться Ясмину и встал с пола сам.

— Пойми, это вынужденная мера! — Салах смотрел строго. — Там уже сменилось не одно поколение людей, которые считают свой образ жизни нормальным! Эти люди уже не смогут быть нормальными ремесленниками. Кто украл однажды, не начнет работать в поте лица! Тот, кто не хотел так жить, уже давно покинул город. А те, кто остался жить там, считает, что это нормально! Пойми, они нападали на караваны с торговцами и осиротили не одну семью. Кто пожалеет тех сирот? Кто отомстит за гибель их отцов и сыновей? Но после того, как они напали на семью эмира, они нарушили все возможные законы и запреты, — Салах поднял руку прерывая возможные возражения, — не спорь, они местные, они понимали, что вы омеги и принадлежите к семье эмира. И, зная это, все равно стреляли в вашу сторону! А если бы они убили кого-нибудь из вас?

Салах с силой прижал к себе супруга, подождал, пока тот перестал недовольно вырываться, и только после этого глухо продолжил:

— Если бы Алан не увез вас, мы, скорее всего, все бы там погибли, — Салах смотрел спокойно во встревоженные глаза мужа. — Мы бились спина к спине, пока не пришло подкрепление. Если бы за нашими спинами оставались вы, то нам было бы намного труднее. И кроме этого, Алан мне рассказал, — неожиданно по-мальчишески задорно улыбнулся Салах, — как ты заставил их погоняться за вами! Вы оттянули на себя часть разбойников, и мы смогли продержаться и сгруппироваться в самом начале. Пока к ним пришло подкрепление, мы уже были готовы дать им отпор. А потом Алан привез к нам подмогу, и мы перешли в наступление и перебили большую часть нападавших!

Это уже не мелкие стычки, а настоящая война. Отец и так слишком долго тянул с зачисткой. Он не вмешивался в междоусобные войны, надеясь, что со временем город станет менее пригоден к жизни, обмелеют источники воды, и они сами уйдут оттуда. Но все случилось с точностью до наоборот, банды осмелели и стали наглеть. Их не пугал разрушенный город на поверхности, они стали строить себе схроны внизу. Они там жили и охотились, устраивая засады.

Когда к нам присоединились те охранники, что пригнали лошадей, мы были опьянены скорой победой и, без раздумий вскочив в седла, отправились в погоню в заброшенный город. Там нас заманили в засаду, и мы чудом смогли выбраться из нее! Много моих боевых товарищей ранено. Хорошо, что к нам приехал Алан, и смог быстро всех раненых доставить к лекарю. Идем, посмотришь на них! А потом посмотрим, сможешь ли ты сказать, что отец не прав, желая избавится от них одним ударом, чтобы не подвергать своих людей опасности!

— Прости! — Ясмин прижался к мужу, было страшно представить, как бы он себя вел, если бы с Салахом случилась беда.

— Если тебе станет легче, — альфа погладил своего супруга по вздрагивающей спине, — у них там почти нет женщин и тем более, детей. Там мужское царство. Тихих и скромных тоже нет, как и случайных людей. Там крысиное царство, где сильный поедает слабого. Своим разведчикам мы отправили сообщение срочно выбираться оттуда. Скорее всего, разведчики постараются увести с собой своих приятелей, но все в руках Аллаха!

— Прости… — Ясмин уперся руками в грудь альфы и вгляделся в усталое лицо. — Тогда если это не твоя кровь, то немедленно отправляйся мыться и переодеваться! Я, если честно, боюсь крови. Так что отправляйся мыться и бриться, а то у меня от твоей щетины все лицо печет! Придешь чистый — получишь завтрак! А побреешься, так еще и поцелую!

— Это ты опять мной командуешь? — Салах довольно рассмеялся. Покачав головой, отправился в спальню и, оставив на столике ятаган и кинжал, вышел, хлопнув супруга по попе.

— Ясмин, — у порога переминался с ноги на ногу Амин, — Аллах мне свидетель, я не хотел тебя обидеть! Ты меня неправильно понял! — увидев, что Ясмин кивнул головой, соглашаясь, он обрадованно затараторил, — я хотел бы прийти к тебе в гостиную и послушать, что рассказывает сын, а то он опять не зайдет ко мне, — Амин слабо улыбнулся. — Ты ведь тоже родитель, я же скучаю по сыну, а у него времени хватает только на тебя и на дела, — Амин так трагично вздохнул, что Дэйчи его невольно пожалел.

— Конечно, приходите, я все понимаю, и Айдана приводите, странно, что он до сих пор еще не появлялся.

— А у него течка началась, — махнул рукой довольный Амин, — давненько не было, лет двадцать, наверное, а тут видно с перепуга скрутило беднягу. Лежит в своей комнате, мается.

Амин довольно улыбнулся и пошел рассказать Айдану, что все хорошо, и он помирился с зятем. Ясмин распорядился о еде для Салаха, кофе для себя и Сашши и сладостях для омег. Довольный Азиз умчался на кухню, только пятки мелькнули.

— Сашши, позавтракаешь с нами? — Дэйчи посмотрел на бледного друга и подойдя, обнял и зашептал в ухо. — Возьми себя в руки. С ним все в порядке, а если он чувствует твои эмоции, как Салах мои, то представь, как ему тяжело, чувствовать твою печаль и слезы. Приободрись, на тебя люди смотрят!

Сашши мужественно улыбнулся и вскинул голову. Они вместе дошли до купальни, Сашши зашел внутрь освежиться, а Ясмин уселся рядом с дверью, ведущей в отделение для альф. Вскоре оттуда выскочил Салах. Мытый и бритый, он уже не выглядел замученным, об усталости говорили только темные круги вокруг глаз. Ясмин хотел поцеловать его нежно и кротко, но у альфы были другие планы. Тот вцепился в рот омеги, как голодный в краюшку хлеба. Он целовал настойчиво и жадно, пока не почувствовал отклик своего супруга и ладонь на своем затылке.

Неохотно отстранившись, Ясмин с тревогой всматривался в любимые черты. По связи истинных Ясмин чувствовал, как сильно устал его альфа, и в тоже время чувствовал, как горит неукротимый огонь действия. Альфа не собирался останавливаться, у него впереди было много дел, которые он собирался переделать. Омега только вздохнул: молодость, молодость, неукротимая и безудержная. Увернувшись от очередного поцелуя, он потащил Салаха в комнату, надо хотя бы покормить любимого, пока тот на ногах держится.

В гостиной их уже дожидались Амин с Виленом. Следом за Салахом и Ясмином зашел Сашши и постарался незаметно усесться с краю. Азиз поставил поднос перед Салахом, и альфа набросился на еду, урча от удовольствия, как уличный кот.

— Сын, ответь мне только на один вопрос, — Амин крутил в пальцах чашечку с щербетом, — где твой отец? Где мой господин и возлюбленный супруг? Правду ли говорят, что, едва переступив ворота родного города, он отправился в ангар и улетел к страшным людям? Почему он не заехал в родной дом?

— Оми, дела не ждут, — Салах прожевал очередной кусок, — лучше все сделать сразу. Мне сейчас придется сидеть на заседании Дивана вместо отца и пытаться заставить их сделать хоть что-нибудь! Жалкие старикашки! От них никакого толка, они только брюзжат и жалуются! Они пользуются тем, что родня, а сами бестолковые, тянут нас на дно, как балласт! Их всех стоило бы выгнать и взять в советники людей умных, энергичных и решительных, на которых отец в любой момент мог бы опереться. Они бы помогали бы отцу в делах. А эти только и способны, что критиковать любое его решение, а сами палец о палец не ударят. Только сидят на своих толстых жопах и жалуются! Все им не так, все им мало! Даже не знаю, успею ли я до вечернего намаза уговорить их сделать то, что так необходимо?

— А что необходимо? — поинтересовался Ясмин, надкусывая пончик.

— Надо рассказать людям о происходящем, чтобы они не испугались. Отец вылетел на орбиту, чтобы сравнять с песками северный город, — Салах поднял руку, не давая оми возразить. — Оми, так надо! Поверь, другого решения просто нет! Мы с отцом обдумали много вариантов, но, если расчищать этот гадюшник самим, то мы рискуем остаться без воинов, и это еще не факт, что нас всех не перебьют в тех катакомбах, а потом не приедут в наш незащищенный эмират для грабежей. И потом, оставлять пустой город, все равно, что предлагать бандитам начать все заново! Рано или поздно, но ситуация повторится! И, зная наше везение, скорее рано, чем поздно! Если на ноге гангрена, то единственное спасение — это ампутация!

Салах по инерции продолжил жевать еду, но, похоже, у него пропал аппетит. Он отодвинул поднос и встал. Пройдясь вдоль окна, он продолжил:

— Неизвестно, есть ли подходящее оружие на звездном флоте, чтобы сделать все как нам надо. Термобомбы были запрещены Советом Преданности уже давно. Звездный флот создали для того, чтобы оберегать наш покой от внешних врагов, и ему было запрещено воевать на поверхности и поддерживать одних эмиров в войне с другими. Им нельзя вмешиваться во внутренние дела Сабаха. Воинам звездного флота, кроме этого, запрещены контакты с местным населением. Совет преданности хотел избежать возникновения дружеских отношений с офицерским составом, чтобы ни у кого из эмиров не было соблазна использовать флот в личных нуждах.

Но сейчас, если отец сможет убедить главнокомандующего, что это не борьба за власть, а просто уничтожение осиного гнезда, тогда на поверхности произойдет несколько взрывов и их отголоски будут слышны у нас, мы находимся ближе всего! Люди могут быть напуганы, а паника чревата хаосом! Надо, чтобы на всех площадях эмирата прочли обращение к народу, в котором надо все объяснить! А я не представляю, с чего начать…

Салах пробежался вдоль стены и с надеждой покосился на Ясмина. Омега незаметно хмыкнул.

— Ну, в сказках обычно начинают так, — улыбнулся Ясмин и сделал торжественное лицо. — Жители Ад-Дина, слушайте, слушайте, и не говорите, что не слышали!

— Ну, как-то так! — Салах рассеянно улыбнулся и сел рядом с супругом, и его сразу же поцеловали. — Надо объяснить людям, чтобы не боялись. Мы, конечно, рискуем. Взрывы могут нарушить циркуляцию воды в почве, и, возможно, несколько оазисов, расположенных поблизости с северным городом погибнут, если пересохнут источники воды. Но зато никто не будет нападать на караванщиков по ночам, и они будут чаще появляться в нашем городе, если будут уверены, что дорога к нам безопасна!

— Азиз! — Ясмин улыбнулся, — дай ручку и бумагу, сейчас придумаем, как все объяснить людям, не пугая их.

— Я думаю, что будет лучше, если каждый мулла перед намазом прочтет это обращение, — подал идею Вилен, — к священникам люди всегда относятся с бОльшим доверием и почтением. Они привыкли слушать их наставления и поэтому все, что скажут святые отцы, народ воспримет, как единственно правильное решение. А я со своей стороны обязательно поговорю с учениками в вечерней школе.

— А заодно люди смогут помолиться за здоровье господина и храбрых альф, которые защищают их покой! — Амин надул от важности щеки. – Да! Общая молитва объединит народ!

Ясмин прочел, что написал на листике. И про вероломное нападение на семью эмира, во время инспекции оазисов, и про избавление от грядущих опасностей. Он писал округлыми фразами, принятыми в местной официальной переписке. В конце закончил почти ритуальной фразой пожелания здоровья эмиру и его семье. Салах выхватил лист из рук супруга и довольно рассмеялся.

— Ясмин, ты чудо! У тебя так все гладко получилось! И фразы такие красивые, — Салах посмотрел на бумагу и тяжело вздохнул, — только эти тупицы из Дивана поднимут шум и начнут придираться к каждой букве!

— Проигнорируй их! Подумаешь, большие птицы! — Ясмин улыбнулся мужу и велел принести лист пергамента для официальных бумаг. Когда Азиз подал ему бумагу, он стал быстро каллиграфическим почерком с завитушками переписывать текст обращения. В конце написал официальный титул Салаха и оставил место ему для росписи. — Подпиши и отдай к исполнению! От их решения все равно ничего не зависит, раз все уже сделано! Их давно следовало щелкнуть по носу, чтобы сбить спесь!

— Ясмин, ты, что, злишься на Диван? — спросил Амин, удивленно подняв брови. — Чем же они так провинились перед тобой?

— Они посмели усомниться в Салахе! — Ясмин мстительно прищурился, — а еще они настаивали на том, чтобы у Салаха был гарем! Гадюки! Лезут, куда не надо, а сами даже связно объясниться не могут! Одни интриги, прямо как на ученом совете в институте! Тоже мне, тайны Мадридского двора! Создают коалиции, соревнуются в подковерных играх и радуются чужим неудачам! Их энергию, да в мирных бы целях!

— Любовь моя! — Салах засмеялся и поцеловал мужа в висок, после этого взял перо и поставил красивый росчерк подписи. — Никто не встанет между нами! Не сердись на них! Кичиться родством и интриговать — единственное что им остается. Самые толковые выбиваются в визири или казначеи, а остальным остается только топить друг друга в попытке ухватить должность пожирнее!

— Вилен, сделай пятнадцать копий по количеству мечетей, — Ясмин передал молодому другу документ, — их можно передать имамам для прочтения перед намазом. У Амина ведь найдется надежный человек, чтобы разнести их с приказом прочесть немедля? А Дивану необходимо отдать этот документ с требованием, чтобы они распорядились прочитать его на всех площадях и рынках. На большее они все равно не способны!

— Ну, они будут спорить до вечернего намаза, кто будет отвечать за это! — Салах рассмеялся, — визирь тиранит Алана на предмет бизнес-плана по птицеферме, и поэтому на заседание Дивана не придёт, а от остальных мало толка!

— Вот и прекрасно! — Ясмин мстительно улыбнулся. — Поручи Дивану зачитать документ, а если они не управятся до вечернего намаза, тогда их можно будет с чистой совестью наказать, разогнав по домам! Лентяи толстобрюхие! Единственное, что их волнует — это молодые наложники и собственные кошельки! Под зад их гнать, дармоедов!

— Да ты революционер, мой милый! — Салах рассмеялся. — Это Диван отца, его устраивает играть с ними, сталкивая лбами и провоцируя их. Других людей все равно нет, надо обходиться с теми, что есть. Идея неплоха, я пошлю своих людей к имамам. Народу все сообщат и объяснят, а Диван сегодня проигнорирую, не хочу тратить целый день на их пустую болтовню! Лучше навещу раненых в казармах!

Из соседней комнаты появился Вилен со стопкой бумаг. Салах поблагодарил его и, быстро поцеловав Ясмина, вышел из комнаты. Амин только вздохнул ему в след.

— Нет бы с оми посидеть немного, — Амин сделал несчастную мордашку, — почему дети вырастают так быстро? Совсем недавно Саид был такой же юный и нетерпеливый, а теперь эмир, взрослый и совершенно самостоятельный. Тебе бы полежать после ранения, — с заботой в голосе сказал Амин, видя, как Ясмин с трудом встает, опираясь на Азиза.

— Нет, лежать днем без дела я не смогу. Пойду с детьми позанимаюсь, а потом за докторскую засяду, материала уже достаточно. Статей выпущено тоже немало, можно постараться подвести все под единый знаменатель.

— Вот ты говоришь вроде понятные слова, — Амин с сомнением смотрел на зятя, — но только вот смысла в них совсем нету. Доктор — это врач, лекарь, а ты только книжки читаешь, ну какой из тебя лекарь? Ты же крови боишься! И потом, зачем омеге быть лекарем? Ты же супруг и твое дело радовать мужа! Лучше бы с нами сериал смотрел! Мы сейчас такой красивый сериал смотрим с танцами и песнями! Наложники разучивают новые движения и хотят порадовать повелителя новыми танцами! Вот это важно! Приходи, мы научим тебя красиво танцевать!

— Спасибо, конечно, за предложение, — Ясмин покачнулся и ухватился за Азиза, — но, боюсь, танцор из меня сейчас неважный. Но все равно спасибо за заботу.

Через пару шагов Дэйчи почувствовал себя лучше и выпустил плечо Азиза. Он поковылял вместе с Виленом в библиотеку.

— Я восхищаюсь вами, — Вилен заговорил с Дэйчи на арабском, — разрешите побыть вашей тростью, — Вилен подошел ближе и подставил ему свой локоть, чтобы тот мог на него опереться. — Раньше мне нравились только ваши работы, у вас очень легкий стиль письма и четко поставленные фразы. Не поверите, но я работал корректором в издательстве родителей, и понял, что в современном обществе люди разучились красиво излагать свои мысли. А теперь я восхищаюсь вами еще и как омегой, который смог построить карьеру и воспитать умного, ответственного ребенка. Вы такой умный, и храбрый, и такой … трудоспособный.

— Ого, я смотрю арабский у тебя уже достаточно беглый, — Дэйчи улыбнулся молодому другу. — Работа переводчика подразумевает большой словарный запас, а отсутствие личной жизни компенсируется большой трудоспособностью. Все мои трудовые достижения были исключительно за счет того, что я был одинок. С тех пор как муж приехал на каникулы, я сижу над одной статьей уже третий день. Вначале я перечитывал ее, пытаясь собраться с мыслями и настроиться на работу, потом одергивал себя от того, что размечтался. Пытался собраться по-новому. Ну, а в итоге понял, что просто сижу и пускаю счастливые слюни, вспоминая то, что было и, ожидая то, что будет.

Но, ты знаешь, в молодости я очень рвался сделать карьеру, но теперь, когда стал старше, понял, что нет в этом мире ничего дороже семьи. Жизнь слишком быстро пробегает, и ты не успеваешь заметить, как вырастают дети, становятся самостоятельными и уходят во взрослую жизнь. Нельзя вернуть время, и все что ты упустил, то потеряно навсегда. Я старался проводить все свободное время со своим ребенком, но теперь, оглядываясь назад, ругаю себя за то, что уделял ему так мало внимания. Не надо стремиться быть только профессионалом в работе, надо стремиться найти себя и в семейной жизни тоже. А работа, она приложится, было бы желание. Попытайся понять своих родителей, они хотят, чтобы ты был счастлив, так же, как были счастливы они.

— У обоих моих родителей вместо сердца по калькулятору в груди! — Вилен недовольно поджал губы. — По вечерам они разговаривают исключительно о работе, а по утрам синхронизируют свои рабочие расписания! Их никогда не интересовали мы — их дети! Братья каждые каникулы проводили в типографии, и пока другие дети читали книжки про рыцарей и волшебников, я читал свежие гранки, проекты новых книг, а потом должен был рассказать, что мне понравилось в книге или рассказе, а что не понравилось! Я все каникулы сидел в кабинете редакторов и делал правки. Грамотность в меня вбивали с самого детства! Пока другие дети бегали на улице, я писал диктанты с репетиторами! Когда я беру любую книгу в руки, я в первую очередь вижу огрехи типографии и ошибки редакторов! — Вилен разгорячившись, перешёл на крик, энергично размахивая свободной рукой. — И после всего этого АДА, который у меня был вместо счастливого детства, они мне заявляют, что я не могу работать, а должен тупо сидеть дома и рожать сопливых детей! Да ни за что на свете! Я хочу быть литературным агентом, и вам от меня не отвертеться!

— Ну, ну, тише, — Ясмин с мягкой улыбкой смотрел на бушующего омежку, — мы уже пришли. — Они остановились у закрытых дверей библиотеки, с той стороны был слышен детский смех, — ты меня тоже очень сильно поразил, когда не испугался альф в том круге, а когда ты разбил альфе нос, я чуть не зааплодировал, но… Молодость быстро проходит, и с каждым годом ты становишься только старше, и поверь, хоть ты сейчас и не чувствуешь свое одиночество, но придет время, и ты завоешь в тишине своей благополучной карьеры, и захочешь променять ее на пару маленьких глазок, глядящих на тебя с надеждой и тихое слово «Папочка». Дети не рождаются без альф, и главное, чтобы их вырастить надо время. Помни — если начать слишком поздно, то можешь просто не успеть дождаться результатов.

— Вы не избавитесь от меня! — Вилен упрямо сжал губы. — Я собираюсь сделать карьеру и доказать своим родителям и братьям-зазнайкам, что омеги это не только чрево, но еще и мозги, и железная воля! Я хочу быть, как вы — Дэйчи Сталински! — Вилен посмотрел на него тем же взглядом, каким Рон смотрел на Теодора, — когда на нас напали, у вас одного хватило хладнокровия и выдержки думать спокойно и не поддаваться панике! Пока нас всех трясло, вы раненый, умудрялись командовать и принимать решения!

— Ну, я вообще-то паниковал и боялся, — Дэйчи улыбнулся, — а то, что ранен, я понял только после того, как мне сказал об этом Айдан, и я увидел кровь на ковре. А потом я потерял сознание. И вообще, я крови боюсь!

— Вы наговариваете на себя, чтобы меня приободрить! — Вилен улыбнулся кривоватой улыбочкой, — я тогда чудом не описался от ужаса! И так испугался, что даже орать не мог! А вы там стояли, как полководец и командовали: «Притормози, мы оттянем их на себя»! Я никогда не забуду этой картины, как голый омега со стрелой в бедре, командует, и думает, как помочь альфам!

— Я сейчас Ясмин, — Дэйчи вздохнул, похоже, все его слова о семье не были услышаны. — Ладно, давай займемся уроками с детьми! — Ясмин открыл дверь и с улыбкой увидел детей, которые, заметив его, бросились по местам. — Ну что, займемся уроками?

— ДА! — восторженно запищали дети. Они все слышали историю о том, как Ясмин мужественно защитил наследника и первым увидел нападавших! Он теперь в их глазах был самым настоящим героем!

А в это время в гостиной, слуга Айдана тронул за рукав Сашши, который глубоко задумавшись, сидел над остывшей чашкой кофе.

— Господин Айдан спрашивает, не могли бы вы его проведать? — слуга заглядывал омеге в глаза, пытаясь угадать, о чем он думает. — Он сейчас в дальних гостевых покоях, давайте я вас провожу!

— Конечно, — Сашши поднялся с места, — почему бы нет?

В самой дальней комнате гарема Айдан, перебирая в руках четки, читал толстую книгу на подставке. Когда Сашши зашел в комнату, он ему мягко улыбнулся и закрыл книгу, это оказался Коран. Он махнул рукой, и слуга принес щербет, фрукты и сладости.

— Как хорошо, что ты нашел время меня проведать! — Айдан улыбнулся ему, как родному ребенку, Сашши почувствовал смутное беспокойство от подобного радушия. — Проходи, не стесняйся. Просто у меня вдруг течка началась, и я ушел из гарема сына, чтобы не беспокоить его своим запахом! Мне так одиноко одному! Вот я и подумал: я один — ты один, почему бы нам не скоротать время вдвоем? За время поездки я вдруг понял, что ничего о тебе не знаю. Расскажи мне свою историю! Хочешь пироженку? Это по старинному фамильному рецепту! Очень вкусно! — Айдан с мягкой родительской улыбкой протянул тарелочку, на которой лежали маленькие кусочки пастилы.

========== Будь осторожен в своих желаниях ==========

Дэйчи понял, что погорячился, когда пошел на урок с детьми. Нога с каждой минутой болела все сильнее и сильнее. Дети заметили, что Ясмин побледнел, принесли ему стул и стакан воды. Они с такой заботой и переживаниями в глазах носились рядом, что Дэйчи не знал, как их утешить. Он уселся на стул и, напившись воды, начал уговаривать их успокоиться. Вот он сейчас почитает им сказку, как обычно, и тогда пойдет к себе.

— Я так и знал, что найду тебя здесь! — в библиотеку ворвался Салах. — Лекарь сказал, что тебе надо отдыхать, а ты как всегда упрямишься! Дети, я забираю вашего учителя! Он мне сегодня очень нужен!

Салах подхватил Ясмина на руки и очень бережно прижал к себе. Дети с довольными мордашками захихикали и, переглядываясь, начали шептаться. Филин забежал вперед и открыл двери библиотеки. Салах, нахмурившись, торопливо нес омегу в спальню.

— Ты непослушный, я тебя накажу! Лекарь велел тебе лежать, а ты бегаешь по дворцу, будто ничего не случилось! — Салах быстрыми шагами шел по коридорам дворца, продолжая хмуриться.

— Такой грозный альфа! — Ясмин обнял Салаха за шею и зарылся носом в его плечо. — Ты не представляешь, как я был испуган, когда проснулся, а тебя нет рядом! Я так рад, что с тобой все в порядке!

— Ты сомневаешься во мне, как в воине? — Салах остановился и покосился на омегу. — Ты считаешь, что со мной легко справиться в бою?

— Нет, — кротко сказал Ясмин и поцеловал альфу в шею, — я ни на минуту не усомнился в тебе, но все равно переживал. Я знаю, что ты не беспомощный котенок. Если бы я так думал, я бы ни за что не оставил тебя у того оазиса! Я бы заставил Алана вернуться и будь что будет!

Салах только хмыкнул и понес супруга дальше, в свои покои. Уложив бережно омегу на кровать, он стал снимать с него одежду. Пока он справлялся с верхней одеждой, Ясмин приподнялся, позволяя выдернуть из-под себя абая. Потом пришел черед штанишек. Руки альфы скользнули под рубашку и, ухватившись за резинку, потянули вниз. Когда резинка скользнула по повязке, Ясмин закусил губу, чтобы не застонать от боли. Салах, увидев, как напрягся супруг, постарался стянуть штанишки бережней. Задрав подол туники, он увидел, что на повязке выступили капли крови.

Зашипев, как злобный кот, он позвал Азиза и велел принести ему таз с водой и все необходимое для перевязки. А потом бережно стал разбинтовывать ногу. Когда дошло до подсохшей крови, он смочил бинт водой, что принес Азиз. Дэйчи улегся на спину, чтобы не видеть всего этого. Салах положил ногу Ясмина на свое плечо, чтобы свободно добираться до второй раны.

Ясмин закрыл глаза и постарался не думать о том, что Салах обрабатывает рану на его ноге. Он просто наслаждался легкими прикосновениями альфы к собственной коже. Салах так нежно прикасался к ноге, что омега почувствовал, что возбуждается. Салах присыпал ранку каким-то белым порошком из банки и забинтовал ногу.

— А что это было? — Дэйчи, заложив руки за голову, наблюдал за мужем.

— Шур-шур, — Салах поцеловал щиколотку, которая лежала у него на плече. Эти прикосновения были так возбуждающе-приятны, Ясмин понял, что возбуждается все сильней и сильней. — Он останавливает кровь, и с ним заживление идет почти моментально. Главное, поменьше двигаться. Лекарь обычно дает сильное снотворное, чтобы раненый не мучился и был максимально неподвижен. Через пару дней рана затягивается, а еще через несколько дней все зарубцуется полностью и останется только малозаметный шрамик.

— У меня сегодня в планах было еще подвигаться вот на этой самой кровати, — Ясмина повело от этой позы, от нежных прикосновений альфы, в воздухе разлился аромат желания. Запах зеленого чая с ароматом жасмина заполнил собой все пространство.

— Интересно, это я так на тебя действую или шур-шур? — Салах еще раз поцеловал щиколотку мужа и погладил гладкое бедро, ответом ему был только протяжный стон. — Знаешь, меня интересует один вопрос, — Салах взглянул в глаза поплывшего омеги и многообещающе улыбнулся. — Постарайся вспомнить, ты увидел лучника на горе или услышал звук тетивы?

— Ни то, и ни другое, — Ясмин облизнулся и потянул на себя альфу, — я просто почувствовал, что сейчас произойдет что-то плохое, поэтому и оттолкнул тебя подальше от плохого места. Это трудно объяснить, все на уровне родительских инстинктов, ‒ Ясмин хотел поцеловать мужа, но Салах дернулся и побледнел.

— Ты думаешь обо мне, как о ребенке, которого надо защищать? — Салах отстранился и напряженно замер в ожидании ответа.

— Ты меня прости, но сейчас я скажу тебе правду, — Ясмин вздохнул и сел следом за альфой. — С момента нашего знакомства я думал о тебе по-разному: и как о наглом щенке, упрямом баране, иногда как о самоуверенном и хитрющем коте, но вот как о ребенке я о тебе не думал ни разу, — с каждым эпитетом улыбка альфы становилась все шире и нахальнее. — Да ты на ребенка и не похож, ни в каком месте, — Дэйчи сжал через ткань штанов член альфы и услышал в ответ довольное мурчание. — Кошак, как есть кошак, наглый и дерзкий!

Салах быстро сдернул с себя одежду и повалил омегу, прижимая к кровати горячим телом. Он целовал не спеша, постепенно проникая все глубже, одуряюще чувственно лаская язык и нёбо. Тонкий шелк туники разорвался с тихим треском, открывая любимого. Салах замер, восхищенно оглядывая такое родное, такое желанное тело. От этого жаркого взгляда Ясмин совсем потерялся, он задрожал и прижался теснее к горячей коже альфы, трепетно обхватив руками за шею, боясь расстаться с ним даже на секунду.

Губы Салаха, приблизившись, завоевали его снова, нежно покусывая и глубоко проникая. Было так сладко отдаваться сумасшедшему чувству дурманящей близости. И стоило только подумать о том, что лучше уже просто невозможно, и в тот же момент поцелуй углубился, заставляя позабыть о реальности. Впитывая и смакуя вкус губ и дыхания, как деликатес самые жадные дегустаторы по капле, по грамму, наслаждались друг другом, как будто в первый раз, открывая друг друга по-новому. Они остро осознавали единение не только тел, но и душ. Слыша отклик удовольствия своей пары, на грани подсознания, на уровне инстинктов, и от этого пьянея еще сильнее от ласк, от сумасшедшей близости, как будто им удалось забраться под кожу друг к другу и ощутить биение чужой крови в собственных венах.

Ясмину казалось, что еще никогда Салах не был так методично медлителен, когда каждый миллиметр его тела был вылизан, опробован на вкус, обласкан.… Но, стоило только омеге начать мелко, предоргазменно подрагивать, как зловредный альфа отступал, отстраняясь и оттягивая момент наивысшего блаженства. И только нагло ухмылялся, разглядывая золотыми глазами, как омегу ломало и крутило от желания кончить. Перехватив в очередной раз омежьи руки, которые хотели сами закончить эту сладкую, на грани боли пытку, он зажал их над головой и мурлыкнул:

— Ну, уж нет, мой дорогой! Я обещал тебя наказать за непослушание? Вот и получай, что заслужил!

— Салах! — взмолился омега, — я больше не могу! Ты, что, вдовцом решил стать? Позволь мне кончить, я больше не могу!

— Обещаешь быть послушным? — Салах отпустил руки супруга и навис сверху, в ответ только услышал судорожный вздох. Пальцы Ясмина запутались в его жестких волосах и притянули альфу к себе, чтобы поглотить, вдавить в себя этого садиста с медовыми глазами.

Салах, только засмеявшись в раскрытый рот, вошел в желанное тело одним толчком и до самого упора, сразу замирая и позволяя омеге пережить судорожное трепыхание долгожданного оргазма. После чего, сразу отпустив себя, с рычанием выплеснул в глубину супруга свое семя, чувствуя, как следом набухает узел, скрепляя их воедино.

Салах перевернулся на спину, укладывая на себе Ясмина. Перевернулся, по всей видимости, не очень удачно, потому, что Ясмин успел прикусить его за предплечье острыми зубами, чтобы не застонать от стреляющей боли в бедре. Салах погладил супруга по мокрой спине, пока омега устраивался на нем, находя более удобное положение и вздрагивая от сладости узла внутри себя. Салах носом зарылся в волосы Ясмина, пахло от них просто одуряюще!

Ясмин повозился еще немного, и, сладко причмокивая губами, заснул, пока его, как котенка оглаживали по шелку спины, с переходом на округлые крепкие ягодицы и дальше по бедрам, и опять руки альфы скользнули вверх, разгоняя негу по всему телу. Так сладко и томно!

Проснулся Ясмин от привычных звуков полуденного намаза. Салах спал на спине, как всегда раскинувшись звездочкой по всей кровати. А сам омега спал у него под боком, закинув ему раненную ногу на живот. Кожа была в потеках семени, и от этого было неприятно. Дэйчи натянул верхнюю абая на голое тело и выскользнул в купальню.

В купальне никого не было, только две банщицы вышли ему на встречу. Омеге было очень стыдно перед ними раздеваться, показывая свое тело со следами засосов и потеками спермы. Но, слава богам, они были уже в возрасте и, отнесясь к омеге по-матерински, помогли ему омыться. Закутав раненую ногу в полотенце, бережно помыли его всего, не замочив рану. После этого Дэйчи почувствовал себя намного лучше, он попросил с собой теплое влажное полотенце и, получив желаемое, храбро похромал к себе в спальню.

Азиз чуть не умер от ужаса, когда увидел, что омега сам тащит влажное полотенце. Дэйчи прервал его причитания, отправив на кухню за обедом. Переступив порог спальни, он довольно принюхался. В спальне пахло замечательно: сексом, желанием и гармоничным запахом истинной пары. Просто вкуснятина. Он уселся на постель и принялся обтирать Салаха, в ответ его поймали и зацеловали.

— Я хочу кушать! — Ясмин выпутался из сильных рук супруга и отдал ему полотенце, чтобы тот обтерся сам.

Азиз внес в спальню низенький столик и следом поставил на него поднос, уставленный многочисленными тарелками с едой для двух голодных хищников. Пока Салах приводил себя в порядок, Ясмин набросился на еду. Так хотелось есть, что было больно в животе! Побросав в рот несколько кусков, он снял с себя абая и, закутавшись в простынь, уселся кушать дальше под довольным взглядом мужа. Вскоре и Салах, откинув полотенце, обернул бедра простыней, уселся рядом, подхватив руками пряное мясо с тарелки.

- А Сашши уже приходил обедать?

- Нет, — Азиз прятал глаза, — он вряд ли придет обедать.

- Азиз, что с Сашши? — Дэйчи с тревогой уставился на бету. - Быстро рассказывай!

- С ним все хорошо, не волнуйтесь! — Азиз постарался улизнуть из комнаты, но его настиг окрик Салаха, и бета, сжавшись, повернулся и выдал. — Сашши в гостях у Айдана, все хорошо, они весело проводят время!

- ТАК… - Ясмин схватился за платье, — что-то мне захотелось присоединиться к веселью. Подожди меня, дорогой, просто хочу убедиться, что с одним наивным омежкой все в порядке! Я только туда и обратно!

- Я с тобой! — Салах начал надевать штаны, — зная жада, я думаю, помощь тебе не помешает!

Вскоре они подошли к дальней комнате, откуда пахло сладко спелыми дынями. Салах повел носом и хмыкнул. Когда Ясмин зашел в комнату, он увидел интересную картину. Сашши держал большую подушку перед собой и громко рассказывал:

- А потом я двинул ему коленом по яйцам, — Сашши пнул коленом подушку, — и сказал: может я и жирный, со стороны виднее, но спать с такой падалью как ты, я все равно не буду!

- А он что? — жада катался со смеху по полу.

- Да, уволил меня на следующий день! — Сашши бросил подушку на пол и мстительно пнул ее еще несколько раз. - О, Дэйчи! Пардон, Ясмин! — Сашши раскинув руки, бросился к Ясмин обниматься. — Друг мой дорогой, ты пришел! Присаживайся! Мы тут рассказываем друг другу о своей жизни! О, и Салах здесь! — Сашши провел пальцем по скуле альфы и вздохнул, — ты, конечно, красавчик, но Айюб все же красивее тебя!

Сашши со стоном упал на раскиданные подушки.

- Ты, что, пьян? — удивился Ясмин и, склонившись, стал обнюхивать Сашши. — Вроде алкоголем не пахнет, накурились чего? — Ясмин с тревогой смотрел в расширенные зрачки Сашши. — Айдан, что происходит?

- Это называется «развяжи язык», — Салах понюхал что-то на тарелке, — жада, ты, как всегда в своем репертуаре! Не переживай, Ясмин, с Сашши все хорошо, его жада накормил очередным угощением. Помнишь, как тебя на мой день рождения? Здесь немного другой состав, человек просто становится болтливым и говорит одну только правду. Это пройдет, не переживай!

- Мой умный внук! — Айдан потянулся к Салаху, — ты так похож на своего деда! Глаза у тебя в точь-точь как у него! Когда я их вижу, у меня все внутри просто сжимается! Когда его убили, я чуть не сошел с ума от горя, но Айюб был так молод! Я не мог оставить его одного! Мне пришлось жить! Я столько лет заставлял себя подниматься по утрам. Он был моим дыханием! Я так по нему скучаю! Я так бы хотел его поцеловать, хоть раз!

Салах отпрянул в сторону, изворачиваясь от цепких лапок Айдана. Он бросился подальше от возбужденного жада, почти забегая за спину к Ясмину.

- Жада, успокойся! Это все течка! Успокойся! Я твой внук Салах! — и приблизившись к уху супруга, прошептал, — похоже, он тоже отведал своего угощения, а значит, ответит на любой вопрос честно! Можешь спросить его, о чем хочешь.

- Айдан, что ты затеял? — Ясмин смотрел, как старший омега пытается взять себя в руки. — Зачем ты позвал к себе Сашши?

Айдан сел ровно, и постарался взять себя в руки. Он прятал глаза, кусал губы, долго пил воду. Он порывался ответить несколько раз, но каждый раз придумывал себе, чем заняться. Вскоре вода была выпита, платье аккуратно разложено по полу. Ясмин насмешливо разглядывал все эти манипуляции, не отводя глаз. Вскоре ему удалось поймать бегающий взгляд жада, и тот, вздохнув, ответил:

- Чтобы поговорить с ним с глазу на глаз! Я даже вызвал у себя течку, чтобы рядом никого не было, ни Амина, ни наложников! Не надо, чтобы в гареме узнали раньше времени, что Сашши дыхание Айюба! Надо поговорить с ним, чтобы понять, почему они до сих пор не вместе.

- Сашши дыхание отца? — Салах, растерявшись, упал на подушку позади Ясмин. — Жада, ты уверен?

- Да! — Айдан смотрел на Сашши с грустью и нежностью, — я сам был дыханием своего любимого мужа, я знаю, что такое притяжение пары. Я вижу, как мой сын смотрит на СВОЕГО омегу. Я вижу, с какой тоской на него смотрит Сашши, но вот, вырви глаз, не понимаю, почему эти двое бегают друг от друга!

— Я толстый! — Сашши спрятал лицо в руках, — я видел, с каким ужасом и брезгливостью он смотрел на меня в первый день. Я все понимаю: я жирный и никому не нужный! — Сашши залился слезами.

— Ты не жирный! — Ясмин уселся рядом с другом и притянул его голову к себе на плечо, — ты может раньше и был несколько пухлым, но ты все равно был красивым! А сейчас вообще похудел и стал как тростиночка.

— Это все неправда! — Сашши рыдал навзрыд, — я точно знаю, что я толстый и ужасный, как жаба!

— Может, поцелуй прекрасного принца превратит жабу в не менее прекрасного принца? — Айдан улыбнулся Сашши.

— Я не буду целовать дыхание отца! — Салах подпрыгнул на месте и рванул к двери. — Я еще с ума не сошел!

— А-а-а! — Сашши припустился рыдать еще громче, — вот даже Салах не хочет ко мне приближаться, настолько я страшный! А Айюб… у него в гареме такие красивые омеги… он в мою сторону и не посмотрит!

— Ох, нет! — Салах несмело вернулся к Ясмину и рыдающему на его плече Сашши. — Сашши, ты красивый! Просто ты омега отца! — рука Салаха дернулась погладить его по вздрагивающему плечу, но остановилась в воздухе в паре сантиметров, — неважно, что вы не вместе, если я к тебе прикоснусь, он мне голову оторвет, — потом поправил штаны и уже тише добавил, — ну и еще кое-что. Я бы точно оторвал не раздумывая! Дыхание - это святое для каждого альфы!

— И нечего целоваться с моим мужем! — Дэйчи попытался сделать грозный вид, но его начало пробивать на хи-хи, - Ой, Сашши какой же ты глупый! — Дэйчи стал тискать и щекотать Сашши. — Ты действительно изменился, но поверишь в это, только когда таможенники не поверят твоему паспорту и откажутся пускать тебя на корабль! Тебя на старой работе никто не узнает! Тебе еще придется им доказывать, что ты это ТЫ! Вот как ты это собираешься делать?

Сашши на минуту перестал плакать и обиженно уставился на друга.

— Не заговаривай мне зубы! — всхлипнул он, переводя дыхание, — я не маленький, чтобы верить в сказки!

— Да провалиться мне на месте, если я вру! — воскликнул Дэйчи.

В этот момент пол под их ногами дернулся, потом дернулся еще раз и еще. Зазвенела посуда на подносе.

— Это землетрясение? — Дэйчи взволнованно смотрел на Салаха, — похоже, балла три, не меньше. Я жил в сейсмоактивном районе, поэтому и говорю, — он пояснил Айдану, который замер с приоткрытым ртом, — можно не волноваться.

— Ты бы поаккуратнее был с желаниями-то, — Сашши утирал зареванное лицо, — в прошлый раз ты сказал, что готов отдать стакан крови, лишь бы искупаться, примерно так и получилось! Крови из тебя натекло примерно со стакан! Смотри, провалишься, кто тебя вытаскивать будет?

— Не провалюсь!

— Это не землетрясение, это отец уговорил все-таки бомбить соседний город! — Салах нагнулся и поцеловал Ясмина в щеку. — Мне надо в город! Надо посмотреть, как там жители. Все ли в порядке.

Салах помчался в свою комнату переодеться и захватить с собой оружие. По дороге крикнул Азизу оповестить альф у входа, чтобы седлали Лясара.

— Надо, пожалуй, обойти дворец и посмотреть все ли в порядке, — Ясмин встал и потянул за собой Сашши. — Идем, у меня тоже для тебя настоечка есть!

Ясмин зашел к себе в комнату и прихватил оттуда графинчик с сонным зельем и маленькую пиалку. Он завел Сашши в его комнату и уговорил лечь в кровать.

— Будем лечить подобное подобным! — Дэйчи придержал голову Сашши, пока тот сделал глоток зелья, после чего почти сразу заснул.

Укутав друга, Ясмин сразу вышел из комнаты и, накинув платок на голову, как полагается, отправился проверять, нет ли паники во дворце.

========== Библиотекарь ==========

К всеобщему удивлению, паники не было нигде: ни во дворце, ни в городе. Жители из всего, что им сообщили по приказу эмира, услышали только то, что хотели услышать, что касалось непосредственно их: бандиты будут перебиты, караванщиков станет больше! Ура! Слава эмиру! Город жил в ожидании туристов. Торговцы уговорили Алана сделать поездки в соседний эмират едва ли не ежедневными. Уже совсем скоро ремесленники города Саида работали над заказами купцов из соседнего города. Торговцы эмирата Ад-Дин скупали товар не только в лавках, но и у заезжих караванщиков. Караванщики удивлялись, что товар не меняли, а покупали, но охотно продавали. Полновесное золото любили все!

Во дворце тоже было тихо и спокойно. Все знали, что произошло в оазисе, все видели раненных воинов, и бандитов никто не жалел. Когда произошли толчки, а спустя какое-то время послышался шум, все только вздохнули с облегчением. Никто больше не будет нападать на караваны, и калечить родных альф-защитников, сыновей жителей города. Во многих семьях с гордостью говорили, что у них в семье есть сын, который служит во дворце!

Салах поездил по городу. Все было спокойно. Идея с имамами полностью себя оправдала. Город жил обычной жизнью, смеялись дети, работали ремесленники, важно ходили торговцы, показывая соседям новый товар и сговариваясь о ценах для туристов. В домах знати тоже делали двери и навесы для торговли с туристами. Салах зашел поинтересоваться, чем там собирались торговать. Это были вышитые подушки, национальные халаты, подарочное оружие. Похоже, в каждом доме перетряхнули все до единого сундуки со всяким хламом и, приведя вещи в порядок, почистив их и наведя глянец, готовились выставить их на продажу. Салах только ухмыльнулся подобной изобретательности, приказ эмира будет исполнен безукоризненно!

Довольный альфа вернулся домой в тишину и уют. Ясмин что-то писал мелким убористым почерком. Вилен умчался на занятия в вечернюю школу, а Сашши все еще спал. Салах постоял на пороге его комнаты, не смея подойти ближе. Он вспоминал, как привез ему письмо от Ясмина, как тот внимательно читал его, а потом задал кучу вопросов. Салах вспомнил, что Сашши ему понравился своей открытой улыбкой и красивыми глазами. Но сейчас этот красивый омега, который разметался во сне, был совсем не похож на того толстячка, окруженного скачущими детьми всех возрастов, которого он нашел в крохотной квартирке.

— О чем задумался? — Ясмин подошел и нырнул мужу под руку. — Правда, он красивый?

— Ты считаешь, так может быть — ты моя пара, а твой друг пара моего отца. Вы жили по соседству столько лет. И он так странно попал в наш дом. Ты думаешь это судьба?

— Знаешь, в жизни все бывает предопределено с самого начала, а бывает счастливый случай, — Ясмин увлек Салаха в комнату и махнул головой Азизу, надеясь, что может сейчас получится накормить мужа. — Однажды я послал практиканта в кафе купить мне пончик к обеду. А он там встретил своего альфу, который забежал в кафе, прячась от дождя. Потом они мне подарили большую коробку с пончиками. А однажды я видел, как на конференции встретились лицом к лицу двое непримиримых врагов. Они были оппонентами в одном споре и уже пару лет переругивались в журналах друг с другом, обмениваясь язвительными письмами. А когда встретились, то оказалось, что они пара друг другу! В первый день они переругались до хрипоты, а под конец конференции объявили о помолвке.

Азиз принес еду для альфы и кофе для омеги, как всегда с двумя пончиками и креманкой мороженого. Оно сейчас было весьма кстати. Ясмин начал есть, наблюдая, как задумчиво поглощает еду муж, похоже, совершенно не замечая ее вкуса.

— О чем задумался? — Ясмин вытянул ногу и толкнул в бедро задумавшегося Салаха.

— А? — Салах моргнул пару раз, а потом поджал губы. — Я хотел бы посмотреть, что произошло в Северном городе. Какой же силы должны были быть взрывы, если до нас дошли их отголоски? Страшно подумать, что там произошло, — Салах ухмыльнулся. — До города километров сто пятьдесят, верхом это часов шесть езды, если, конечно, лошадь не жалко, а возвращаться придется уже ночью. Хоть разбойников можно не опасаться, но ночью без луны, при свете звезд ехать достаточно опасно, лошадь может сломать ногу, фонарь ей на морду не повесишь!

— Зачем мучить бедное животное? — улыбнулся Ясмин, — у Алана на складе стоят маленькие гоночные багги. Съездите вместе — час туда и час обратно. Я думаю ему тоже любопытно. Я бы с удовольствием составил тебе компанию, но, думаю, что тряска в багги не пойдет на пользу моей ноге. Иди к Алану, а будет упираться, передай ему, что поймаю блохастого, хвост на кулак намотаю! Но я думаю, он сам будет рад от визиря оторваться.

Салах, дожевав последний кусочек, с довольным видом чмокнул Ясмина в щеку и убежал в ангар, где правил железною рукой Алан. Дэйчи только вздохнул и пошел дальше писать свою докторскую. Он любил писать на бумаге, а уже после этого набирать текст на компьютере. Это позволяло еще раз оценить свою работу.

Вилен сделал несколько копий детских книг и с чувством выполненного долга удрал в вечернюю школу. Он теперь до вечернего намаза занимался с детьми, а после - со взрослыми. Сашши все еще спал, подложив ладошки под щеку. Дэйчи опять погрузился в работу, как в омут. Он очнулся, только услышав голос Салаха во дворе. Когда Дэйчи выглянул во двор, то застал как раз конец разговора.

— Мы так и не смогли подъехать ближе, за стенами до сих пор стояло сплошное марево, скорее всего, пожар внутри все еще продолжается. Мы объехали город по периметру. После взрывов из города никто не выходил, но когда мы возвращались домой, то на полпути встретили небольшой пеший караван. Это возвращались наши разведчики, вместе с ними были десятка два людей и женщина с ребенком. Похоже, это единственные выжившие, мы оставили им воду. Я приказал охране на воротах, чтобы их задержали до моего прихода. Они будут здесь часа через два. Я переговорю с ними прежде, чем определю по домам.

— Хорошо! — Айюб устало похлопал сына по плечу. — Завтра я отправлюсь в Меджлис аш-Шуре, надо ответить перед малым Советом Преданности за свои деяния. А после этого будут созваны все эмиры. Я нарушил основной закон Звездного Флота. Звездное оружие впервые было применено к людям, населяющим Сабах, — эмир сокрушенно покачал головой. — Это происшествие ляжет пятном позора и меня, скорее всего, исключат из числа членов Малого Совета…

— Но, отец! — Салах взволнованно схватил отца за локоть. — Ведь…

— Тише! — Айюб улыбнулся и похлопал сына по плечу. — Я ни о чем не жалею. Безопасность семьи и города превыше личных амбиций! Я не буду оправдываться, я поступил единственно правильно, так что мне есть, что сказать Совету! Не переживай, сынок! Хорошо, что ты сейчас дома, — альфа провел рукой по щеке сына, — я уеду, по всей видимости, надолго, — Айюб быстро глянул в сторону комнаты Сашши и сразу отвел глаза. Если бы Салах не слышал слов жада о Сашши, то он не обратил бы на это внимание. — Пока все эмиры соберутся, пока будет длиться спор о моем исключении, пройдет много дней. Ты же знаешь эти общие собрания! Они хуже заседаний нашего Дивана. Начнется одним вопросом, а потом, как всегда, все скатится до свар и дележки оазисов. Я собирался рассказать им о парниках и садах в песках, — Айюб задумался и нахмурился, — если они, конечно, захотят меня слушать. … Посмотрим. Заменишь меня в городе, пока я не вернусь, ну или пока твои каникулы не закончатся? — Айюб тепло улыбнулся сыну.

— Отец, а можно мне на правах твоего заместителя, сменить состав Дивана? — сын с надеждой смотрел на отца. — Надо избавиться от гирь на ногах, и взять молодых, энергичных, незашоренных и с живыми мозгами!

— Революция наследников в Диване? — расхохотался альфа. — Делай, как знаешь! Только будь готов к интригам и заговорам. А еще к тому, что они вместо себя постараются засунуть в Диван своих сыновей. А это те же яйца, только в профиль! Ладно, резвись! — эмир махнул рукой, — где еще набираться опыта, как не дома? Они вначале не воспримут тебя серьезно, все-таки ты еще молод, и постараются вернуть все на круги своя после твоего отъезда, но я не дам им этого сделать и поддержу все твои начинания! Диван уже давно стоило прошерстить и влить свежую кровь, но как-то руки не доходили! Дерзай, сын! Порви их на лоскуты!

Во дворе появился Алан с папкой в руках и почтительно остановился невдалеке.

— Алан, хорошо, что ты пришел так быстро! — Айюб хлопнув еще раз по плечу сына, сделал жест Алану, предлагая следовать за ним.

Алан бросился следом за эмиром и зашел с ним в гостиную Амина. Оттуда сразу же выскочил слуга, чтобы принести угощение для гостей. Салах пошел к супругу, который стоял в дверях. Обняв его и зарывшись носом в волосы, он жадно вдыхал запах своей пары, успокаиваясь. Азиз с помощниками уже несли еду для усталого Салаха.

— Мне понравились эти маленькие багги, — первое, что сказал наследник насытившись. — Они такие быстрые и юркие! Надо будет купить такие для альф-охранников! Они быстрее лошадей и кормить не надо! А еще они не устают! Алан пустил меня за руль на обратном пути, и мне очень понравилось! Наверное, я сам сяду за руль, когда вернусь на Землю!

— Ты будешь разочарован, — Ясмин откинулся на подушки и положил голову на сгиб локтя. — Там много пробок, правил, безбашенных таксистов, много наземного общественного транспорта, сумасшедших пешеходов, которые только что не кидаются под колеса машин. Там нет такой свободы, как здесь, только рутина и головная боль. Я тоже очень хотел бы погонять на багги по пескам!

— Легко! — Салах проказливо улыбнулся, — давай через пару дней съездим в северный город посмотреть на руины? У Алана как раз есть два маленьких багги, в одно сядем мы, в другое сядет охрана. Все равно одного меня не выпустят из города! Усама разве лишь только не рычал, когда я отправился один с Аланом!

— Он прав, — Ясмин пожал плечами. — А что бы вы делали, если бы у города встретили бандитов, которые избежали гибели?

— Газу до отказу! — засмеялся Салах. — Пусть бы догнали!

— Слышу слова авантюриста Алана! — Ясмин улыбнулся. — А что ты решил делать с беженцами из Северного города?

— Если разведчики взяли их с собой, значит, это достойные люди. Поговорю с ними, узнаю, каким ремеслом они владеют, определю им жилье. В городе всегда есть пустующие дома. Ладно, я побежал, скоро вечерний намаз, интересно письмо прочли на площадях, или у меня завтра будет еще один повод разогнать дармоедов?

***

Когда Салах вернулся с вечерней прогулки по городу, он нашел Ясмина в библиотеке, читающим детям сказку «Волшебная лампа Алладина». Салах остановился в дверях и засмотрелся на дивную картину. Омега сидел на диване под торшером в окружении детей и подростков. На краю освещенного круга примостилось несколько прислужников, которые постарались незаметно улизнуть, когда увидели в дверях Салаха.

Салах тихо сел в тени, стараясь быть незаметным, но Ясмин, подняв глаза, безошибочно нашел его взглядом и нежно улыбнулся. От этой улыбки в груди Салаха стало тепло и спокойно. Сказка продолжалась дальше, Ясмин читал с выражением, делая паузы и иногда взмахивая рукой для большего драматического эффекта. Он обводил время от времени взглядом лица детей, чтобы насладится их реакцией. Вскоре положенное количество страниц было закончено, и омега закрыл книгу. Дети сразу загомонили, делясь впечатлениями и задавая вопросы. Ясмин с улыбкой объяснял малышам непонятное. Дети ластились к омеге, и каждому досталась ласка и поцелуй.

Вскоре за биби из питомника пришли воспитатели и няни. Поклонившись Салаху, они быстро разобрали своих воспитанников, альфы-подростки подхватили маленьких альфочек и быстро удалились к себе в казармы. Салах поднял на руки супруга и понес его к себе.

— Знаешь, кто ты? — Салах остановился и поцеловал омегу за ухом.

— Я твой супруг, — Ясмин ухватил альфу за шею и стал изворачиваться от требовательных губ. - Или я ошибаюсь?

— Ты мой джинн, — Салах смотрел на омегу серьезно. Для полной серьезности еще и нахмурившись, совсем как ребенок, который объясняет папе, что конфеты очень полезны для здоровья. — Я тебя поймал, и теперь ты исполняешь все мои желания, а, заодно меняешь все, к чему прикасаешься.

— Не наговаривай на бедного библиотекаря, — Дэйчи хихикал и уворачивался от попытки зацеловать его вновь. На весу это не очень то и получалось, он дрыгал ногами и потерял в очередной раз шлепки. — Дурацкая обувь! Если я теперь босиком, то будь любезен меня отнести.

— Слушаю и повинуюсь! — усмехнулся альфа. — Хотя это должно было быть твоей фразой! Вот любишь ты командовать!

— А ты наказывать! — Ясмин укусил альфу за ухо, а потом стал зализывать покрасневшую мочку. — Ну как, толстожопики сделали то, что ты им велел?

— Нет! — Салах довольно рассмеялся. — Они сами нарвались! Отец дал добро, завтра я им головы пооткручиваю, все равно они ими пользуются только для еды.

В глазах Салаха горело желание, но в гостиной их ждали Азиз с тапками Ясмина в руках и Гасан с красивым, расшитым платьем. Пришлось поставить супруга на ноги и узнать в чем дело. Платье было шикарное, вишневого цвета, с тонкой вышивкой и расшито блестящими камнями. Кроме этого, он принес роскошные мягкие сапожки, которые носили альфы и знать. Сапожки тоже были расшиты и украшены самоцветами.

— Какая прелесть! — Ясмин потянулся руками пощупать красоту. — Какая работа! Гасан, ты чудо!

— Господин Салах, господин Ясмин, — склонился в поклоне Гасан, — прошу отпустить меня со службы.

— Что-то случилось? — Салах уселся на матрасик и смотрел, как Азиз помогает Ясмину обуться. — Почему ты вдруг решил бросить работу во дворце? Идешь младшим супругом? К кому?

— Нет! — Гасан улыбнулся, как солнышко. — Я женюсь! Она тоже швея, у ее родителей лавка на базаре. Мы познакомились с ней месяц тому назад. А вчера ее родители встречались с моими по поводу нашей свадьбы, — Гасан покраснел и потупил взгляд.

— Ты войдешь в семью невесты или вернешься в свою? — Салах довольно улыбался.

— Ни то и ни другое, — Гасан взволнованно посмотрел на Салаха. — Если вы меня отпустите, то я куплю пять швейных машин, один светильник, солнечную батарею и плитку на кухню! — Гасан начал взволнованно загибать пальцы на руке. — Я уже все подсчитал, и мне должно хватить приданого и тех денег, что я смог заработать во дворце! Я хочу открыть собственную мастерскую, а продавать одежду можно будет в лавке родителей жены! Правда, вы отпустите меня?

— Конечно, отпустим! — Салах улыбаясь, смотрел, с каким рвением Ясмин пытается снять со стены интерактивную картинку с птичками. — И, похоже, Ясмин собирается сделать тебе подарок на свадьбу.

— Да! — Ясмин разобрался с крепежом и сдернул ненавистных птичек со стены, Азиз едва успел вытащить шнур из розетки. — Дарю! Семья это хорошо! Это самое лучшее, что может случиться с человеком! — Ясмин сунул ему в руки картинку с явным облегчением в глазах. — Жаль, конечно, терять такого искусного работника, но семья намного важнее! Деток вам побольше и удачи в делах! Я ведь смогу обратиться к тебе, если мне понадобится еще платьице сшить?

- Конечно! — глазки Гасана засияли. — Буду рад!

Гасан, склонившись в поклоне, стал потихоньку отступать назад, прижимая к груди экран визора. Вскоре он дошел до двери комнаты и, развернувшись, выбежал во двор.

— Вот ведь дуралей! — Азиз сомнением и ухмылкой смотрел ему в след. — Променять спокойную жизнь и почетную работу на кучу сопливых ребятишек! А потом только и думать, где денег раздобыть, чтобы всех прокормить! Хотя… — Азиз задумался, — если сказать, что он любимый портной господина Ясмина, то это имя, и клиенты, и машинки новые… но нет… во дворце жить намного лучше!

— Каждый выбирает ношу по себе, — Ясмин смотрел на Азиза, склонив голову к плечу. — Кто-то выбирает семью, детей, а кто-то - карьеру и одиночество.

— Обсуждаете меня с прислугой? — Вилен влетел в гостиную.

— Даже и не собирался! — Ясмин надменно посмотрел на Вилена. — Представь себе, мир вращается не только вокруг тебя одного! А что это ты сегодня так рано?

— Все взбаламучены взрывами, и люди пришли поговорить, а не учиться, — Вилен снял с головы шейлу и встряхнул отросшими волосами. Волосы у него были густые, вьющиеся, поэтому местами торчали в разные стороны непослушными прядями.

— Люди паникуют? — Салах уселся удобнее и посмотрел на Вилена с интересом.

— Нет, — Вилен постарался привести волосы в порядок, но в итоге они растрепались еще сильнее. Вилен бухтел и, раздражаясь, краснел, но выглядел, почему-то не злым, а милым. — Они скорее в нетерпении ожидают караванщиков и, конечно же, туристов, которые прибудут завтра… Завтра я вообще заниматься не буду. Даже дети только и говорят о туристах.

— Я уже не представляю, как они раньше жили без туристов и света Ошая! Джинн, какие еще новшества ты принесешь? — Салах насмешливо посмотрел на супруга.

— Не понимаю, о чем ты говоришь! — Ясмин вздернул подбородок и отвернулся. — Я читаю книжки и пишу письма, больше ничего не делаю! Все происходит само по себе! Алан! — Дэйчи увидел сияющего друга, вышедшего из гостиной Амина, и помахал ему рукой. — Зачем тебя звал Айюб?

— Эмир купил у фирмы пять больших багги! — Алан достал чек и довольный помахал им в воздухе.

— И ты, конечно же, не постеснялся ободрать его, как липку? — Ясмин посмотрел на него тяжелым взглядом.

— Что ты - что ты, как можно! — Алан сделал такое возмущенное лицо, как старая дева при вопросе о собственном целомудрии. — Ничуть не бывало! И, вообще, фирма передала эмиру в подарок омеговозку, в которой катались вы, а потом все эти грозные альфы! Ты бы только слышал, какие небесные кары призывали они на головы разбойников, когда увидели порванные покрывала и кровь на ковре! — Алан сокрушенно покачал головой, закатив от расстройства глаза. — Эмир выезжает завтра на трех багги, а два багги остаются на подхвате.

— Ты мне зубы не заговаривай! — Ясмин смотрел на друга выжидающе, а потом удивленно. — А откуда у тебя пять багги, помимо омеговозки? Их же было всего два?

— Нууу… — протянул Алан, довольно поведя глазами по сторонам, — я заказал их, рассчитывая на торговцев. Я знал, что они вскоре понадобятся. Торговцы раскусили, как это здорово самостоятельно ездить к соседям. А в последнее время вместо двух ездило только одно багги. Этого было мало. И кроме этого, они хотят поехать к другим соседям, а я туда посылать СВОЮ машину не хочу. Вот я им и предложил купить для начала в складчину багги и уже на нем мотаться, когда и куда сами захотят. Они подумали и согласились. Так что два багги теперь будет у гильдии купцов, пять у эмира и одно багги у фирмы. Послезавтра надо ехать за Марком и Роном. Марк оставляет в городе у Саида своих учеников. Магазин там я уже заполнил. Я послал своих мальчиков с пятью альфами в шайтан-город, тьфу ты, в космопорт! Мои мальчики покажут альфам, как управляться с багги. И завтра я пошлю одного из своих на всякий случай с эмиром. А остальные багги поведут сами воины! Не маленькие, управятся!

— А маленькие багги есть на продажу? — Салах впился взглядом в лицо Алана, тот только довольно улыбнулся. — Отец с тобой рассчитался не золотом, а чеком? — Алан довольно кивнул и показал чек с золотым срезом по краю. — У меня тоже есть счет в планетарном банке, примешь мой чек? Я хотел бы купить маленькие багги для альф.

— Чек приму, — важно кивнул головой Алан. — Сколько машин пожелаете, господин? — Алан умильно наклонил голову набок, разговаривая, как торговец с любимым клиентом.

— Вначале обговорим цену! — азартно воскликнул Салах.

После этого они больше часа торговались, возмущаясь и притворно хватаясь то за сердце, то за голову. Вилен успел сходить в хамам и переодеться. Ясмин успел выпить кофе и съесть креманку с мороженым, а эти двое с азартом в глазах и улыбкой на губах продолжали отчаянно торговатся за каждый грош. Салаху удалось сбить цену вдвое против начальной, Алан хватался за сердце и трагично причитал, что ему с детьми придется пойти просить милостыню по дворам после такой торговли.

— Алан, у тебя нет детей! — попытался восстановить справедливость Дэйчи.

— Тихо! — махнул тот рукой другу, и вдруг выйдя из образа, рассмеялся, — не мешай торговаться! Ну, вот, весь настрой сбил! Ладно, Салах, — Алан протянул руку Салаху и пожал ее, — я согласен на твою цену!

Довольный Салах выписал чек на двадцать багги. Алан пообещал завтра отвезти на дальний склад людей и лично обучить их.

— А насколько еще ты мог снизить цену? Только честно! — Салах отдал чек и вопросительно посмотрел на Алана.

— Если честно, то можно было уменьшить цену еще на четверть! — Алан довольно улыбнулся. — Но ты так хорошо торговался, что я, пожалуй, подарю тебе одно багги в знак признательности!

— Алан, ты прохвост! — засмеялся Дэйчи. — Одна единица идет в подарок от фирмы «Стил», как образец для демонстрации. Дари тогда уже две, чтобы было честно, одну от «Стил», вторую от фирмы, как и обещал!

— Ясмин! — Алан недовольно поджал губы, а потом махнул рукой и рассмеялся. — Из тебя торговца не получится!

— Нет, не получится, — Дэйчи пожал плечами, — я же библиотекарь.

========== Птичья клетка ==========

Проснулся Дэйчи от нежных поцелуев и трогательного поглаживания. Салах просил прощения. Он вчера засиделся за разговорами с Аланом до середины ночи. Дэйчи отчаялся его дождаться и отправился спать один. А сегодня утром милый котик ластился, надеясь на утренний секс. Омега только мстительно улыбнулся.

— Доброе утро, любимый… — Дэйчи увернулся от очередного поцелуя. — У тебя сегодня заседание Дивана?

— Да, — Салах недовольно сверкнул золотом глаз, видя, что омега, как уж, выворачивается из его объятий, — почему ты такой жестокий с утра? Злишься, что я вчера так долго засиделся с Аланом? Ну, прости, — Салах опять попытался перехватить ускользающего супруга. — Ясмин, солнце мое, ну не сердись, иди ко мне! Ты же знаешь, я умею просить прощение правильно.

Ясмин быстро одевался, а Салах смотрел на него глазами обиженного ребенка.

— Не получишь своей утренней радости, — Ясмин зловредно улыбнулся с порога, — и завтрака нормального не жди.

Салах, шипя и ругаясь, выскочил следом, натягивая на ходу штаны. Дэйчи остановился в дверях на выходе из гостиной и отдавал распоряжения прислуге.

— Азиз, на завтрак господину подай черный кофе крепкий, без сахара и сливок, и кусочек черствой лепешки. И больше ничего!

— ЗА ЧТО? — проревел альфа.

— Не за что, а почему! — Ясмин улыбнулся мужу самой милой улыбкой. — У тебя сегодня заседание Дивана, дорогой муженек? Вот и пойдешь ты на него голодный, неудовлетворенный и злой, как дракон! Толстожопикам придется совсем туго! Если бы ты пошел на заседание сытый и довольный, то им удалось бы отбрехаться! А теперь у них точно нет шансов сменить твой гнев на милость! Я, как самый послушный супруг, пытаюсь помочь тебе настроиться на битву с недоумками!

Ясмин выскользнул за дверь и отправился в купальню, пока остальные жители гарема сладко спали, а вслед ему несся довольный смех Салаха.

Когда Дэйчи вернулся, Салаха уже не было в комнате. Зато на матрасике сидел Сашши и тер лицо руками.

— Ну как, хочешь еще поделиться своими тайнами со всем миром? — Дэйчи заглянул в глаза Сашши и увидел там растерянность.

— Какой кошмар! — Сашши смотрел на него настороженно, — я с трудом могу вспомнить вчерашний день. Бред какой-то!

— Не переживай, свидетелем твоего бреда был только Айдан, впрочем и организатором бреда был тоже он. Я же тебя предупреждал, что с ним надо быть осторожнее…

— Я помню, — Сашши покраснел, — я ел то же, что и он. А кто еще в курсе моих откровений?

— Кое-кто из слуг, — Дэйчи посмотрел, как Сашши спрятал пылающее лицо в руках, — не переживай за них, насколько я понял, они давно уже прикрывают вас, тебя, и Айюба, от грозного глаза Амина.

— Нечего прикрывать! — Сашши горячо смотрел на друга с тревогой и болью. — Нет такого понятия «МЫ». Он сам по себе, а я сам по себе! У нас ничего не было! Мы впервые говорили во время поездки и то только о посадках и семенах! — Сашши схватил Дэйчи за рукав. — Ты мне веришь?

— Верю, — Дэйчи вытащил рукав из скрюченных пальцев и, обняв его за плечи, погладил Сашши по голове, как маленького ребенка, — верю, я же тебя знаю, дурачка любимого. Ты не поверишь, но мы здесь, как рыбки в аквариуме, хоть и незаметно, но за нами всегда наблюдают и каждый взгляд, каждый вздох взвешивают, оценивают и выносят свой вердикт. Мы им заменяем сериалы. А то, что не доложили Амину о том, что вы с Айюбом неровно дышите друг к другу, так радуйся, значит, люди тебя любят, раз берегут. Даже страшно представить, что начнется, если тот гарем узнает, что вы ПАРА!

— Ой! — Сашши сжался и расплакался на плече Дэйчи. — Что же делать? Может, мне уехать, пока все не стало совсем плохо?

— Если решишь уехать, я тебя провожу. Сегодня как раз на орбите будет корабль. Айюб скоро уезжает, так что можно будет улизнуть незаметно.

— Куда уезжает? — Сашши встревоженно посмотрел на Дэйчи. — У него неприятности? Я чувствую, как он волнуется и переживает…

— Северный город был подвергнут орбитальной бомбардировке, — Дэйчи смотрел в распахнутые глаза друга, — Айюб нарушил закон и теперь едет на Совет Преданности отвечать за свой поступок. Скорее всего, он будет исключен из пятерки Малого Совета, а грустит он, наверное, из-за того, что чувствует твои слезы и не может тебя утешить.

— Я не плачу! — Сашши быстро обтер лицо руками и попытался улыбнуться зареванной мордочкой. — И нечего ему грустить по этому поводу!

— Говори, говори, — Дэйчи опять обнял Сашши, и тот только вздохнул ему в шею. — Ты чувствуешь его эмоции, а он твои. А ты рыдаешь и грустишь, вот как бы ты себя чувствовал на его месте?

— А ты тоже чувствуешь Салаха? — Сашши тяжело вздохнул и отстранился, пытаясь взять себя в руки, — я больше не буду плакать! Вот увидишь! А улететь сегодня не могу, мне надо дела закончить! Как я могу бросить сейчас людей? С ума сошел! В большом оазисе надо заменить часть деревьев и посадить пробные грунтовые высадки, чтобы определить их всхожесть. Столько работы впереди!

Сашши взволнованно стал одергивать одежду и оглядываться по сторонам. А потом шепотом спросил:

— А когда он уезжает?

— Не знаю, — так же шепотом ответил Дэйчи. — Но можно посмотреть из «птичьей клетки». Багги вечером пригнали и всю ночь готовили к поездке. Ну, там палатки складывали для альф, шатер для эмира, еду в дорогу, воду и не знаю чего еще. Пойдем, посмотрим?

Сашши кивнул головой, и они, как два школьника, прогуливающих уроки, пошли с самым независимым видом в глубину переходов. Поднявшись по лестнице, они посмотрели на людской муравейник внизу. Три багги были украшены по местной моде, кистями и бубенчиками. Каждое багги вначале салона имело несколько рядов сидений, а дальше лежали связанные узлы и свертки. Важно ходили альфы, бодро бегали слуги.

Вскоре во дворе появились Айюб с Салахом. Жизнь во дворе сразу заметно оживилась. Альфы теперь бегали, а слуги просто метались, как полоумные, торопливо запихивая последние кульки в багги. Айюб что-то торопливо рассказывал сыну, указывая пальцем в листы, которые тот сжимал в руке. Сашши стоило только увидеть альфу, как он сразу прижался к решетке всем телом и стал что-то шептать, вцепившись в решетку пальцами. Айюб, будто услышав тихий шепот, дернулся и резко развернувшись, уставился на «птичью клетку», которая возвышалась над стеной внутреннего двора.

Казалось, эти двое смотрели друг на друга вечность. Впервые Дэйчи почувствовал себя неловко, будто он подглядывал за чем-то очень интимным, чем-то очень личным. Салах, увидев замершего отца, посмотрел удивленно наверх и, заметив два силуэта в проеме арки, помахал рукой, улыбнувшись. Ясмин помахал рукой в ответ. Салах посмотрел еще немного, а потом, дернувшись, отвел глаза и уставился на листы бумаги в своих руках. Он стал усилено их читать, ничего не замечая вокруг. Ясмин посмотрел на людей во дворе, те тоже усиленно делали вид, что не замечают эмира, который не мог оторвать глаз от силуэта в проеме арки.

На лестнице послышался топот множества ног и гомон. Время от времени слышался смех, Ясмин понял, что сюда идет гарем эмира. Он тронул друга за руку, безжалостно выдергивая того из плена собственных иллюзий. Сашши встряхнулся и стал смаргивать слезы. Дэйчи нажав на его плечо, заставил сесть на скамейку, и протянув ему платок, прикрыл собой от пестрой толпы, которая заполнила беседку за считанные мгновения.

— Ой, Ясмин, а что ты здесь делаешь? — Амин блестел глазами и ожерельем. – О, Айюб еще не уехал! Пока, дорогой! Возвращайся скорее!

Все наложники загомонили разом, из беседки были слышны пожелания легкого пути и скорейшего возвращения. Дэйчи глянул вниз. Айюб не обращал внимания на этот гомон, он давал распоряжения альфам, которые занимали свои места в багги. Пожав сыну руку, он запрыгнул на подножку багги и сказал что-то водителю. Багги тронулось с места и следом за ним потянулось еще две машины. Вскоре последнее багги скрылось за поворотом, и все внимание наложников и Амина переключилось на Ясмина и Сашши.

— Мы пришли посмотреть на багги, вчера Алан рассказывал, что эмир купил пять машин, и нам стало интересно, как их оформят. Будут натягивать тенты или оставят, как и было. Но они украсили багги, прямо, как жеребцов, очень красиво! — Ясмин постарался беззаботно улыбнуться.

— Что, Сашши, прячешься от жада? — Амин расцвел довольной улыбкой. — Я слышал, что жада веселился вчера, жалко, что он был один! Вот ведь, жадина, мог бы порадовать всех! — Амин смотрел с жадным интересом, пытаясь прочесть по лицу, что произошло. – Что, наболтал лишнего, а теперь прячешься за спиной Ясмина?

— Амин, — Дэйчи смотрел на свекра холодно и высокомерно. — Сашши мой друг, он мне почти брат. Я не позволю тиранить его! Он умный и самостоятельный омега и занимается важным для всего города делом! И не только для этого города. Он помогает и твоему сыну Саиду. И я не позволю, чтобы его обижали или хихикали за его спиной! Я понятно объясняюсь на арабском или мне повторить на общепланетарном? Или ты хотел бы услышать это из уст своего сына Салаха?

Амин посмотрел на Ясмина так же высокомерно. Они замерли, разглядывая друг друга с надменным интересом. В беседке повисла зловещая тишина. Казалось, что никто даже не дышит в ожидании ответа. Но Амин первый отвел взгляд и холодно улыбнулся, кривя свои совершенные губы в неискренней улыбке.

— Твой арабский такой же безупречный, как и ты, … мой дорогой Ясмин. Твой друг — наш друг, и никто не посмеет обидеть дорогого гостя под крышей нашего дома! Законы гостеприимства — это святое! Никто не обидит гостя, — Амин улыбнулся шире, в его глазах засветился огонек веселья, — тебе ли не знать этого, зять дорогой? Ты просто расскажи другу, о котором ты так печешься, что с восточными сладостями надо быть осторожнее, а то недолго и голову потерять! Хотя, похоже, твоему другу наша еда впрок не идет, — Амин скривился, стрельнув глазами на скрючившуюся фигурку за спиной Ясмин. — Приехал пухленьким и веселым, а сейчас кожа да кости, рыдает целыми днями! Видно, что не в коня корм!

Амин фыркнул еще раз и, вздернув подбородок, жестом указал наложникам, чтобы те следовали за ним. Все гуськом последовали за мужем своего господина, кто хихикая, кто просто надменно ухмыляясь, хотя Сашши досталось и несколько жалостливых взглядов, брошенных искоса.

— Я, что, так сильно похудел? — Сашши рассматривал свои руки, которые торчали из широких рукавов.

— Ну, меня ты не слушал! — Дэйчи с улыбкой смотрел на удивленную мордашку друга, — а вот когда тебя за твои худые мослы укусили, так ты сразу почесался. Да! Представь себе! Ты похудел настолько, что паспортный контроль ты теперь вряд ли пройдешь! Кстати, Гасан от нас уходит, так что надо бы тебе новую одежду успеть сшить, хотя ты уже и в мою легко войдешь!

— Я такой худой? — Сашши смотрел на Дэйчи оценивающе, как будто увидел впервые. — Честно?

— Мне Амина позвать? Чтобы он еще раз по поводу твоей внешности проехался? — Дэйчи улыбнулся, когда друг отчаянно замотал головой. — Пошли уже, доходяжка, покушаем! А то скоро совсем исчезнешь!

Они быстро покушали. Вилен помчался в город. Он слышал рассказ Салаха о том, что знать решила выставить на продажу свои вещи. Омега сразу решил порыться на такой барахолке, а вдруг на антиквариат наткнется какой-нибудь, или подарочек заковыристый получится найти? Сашши пришел с Ясмином в библиотеку, все равно до парников сегодня не дойти.

Утренние занятия с детьми пришлось отменить. Отъезд эмира и прибытие в город туристов настроили детей на беготню и баловство. Книжку почитать и то не удалось. Дети прыгали и гомонили, расспрашивая обо всем на свете и не слушая ответов. Дэйчи кивнул воспитателям, и они растащили воспитанников кого куда. Заняться особо было нечем. Дэйчи предложил померить его одежку. На удивление Сашши туники Ясмина на него свободно налезли и даже нигде не трещали, только по длине были великоваты. Ясмин сразу послал Азиза за новым портным, чтобы заказать новые одежды для Сашши. Поскольку он был не в гареме, поэтому не мог ходить в шелке, а только в хлопке. Новый портной быстро снял мерки с Сашши и пообещал сделать все как можно быстрее.

Больше заняться было нечем. Из дверей соседнего гарема слышалась музыка заставки очередного сериала. Дэйчи поморщился от сладенькой песенки о вечной любви и уселся опять за свою работу, а Сашши выпросив несколько листов бумаги сел писать отчет о проделанной работе в родной институт.

Через какое-то время примчался взволнованный Вилен. За ним слуги несли стопку книг.

— Представляете, — Вилен показал на угол кабинета, куда все сгрузили, и стал рассказывать, довольно улыбаясь. — Они выставили на продажу книги из своих библиотек! За любую книгу — один золотой! А там настоящий Клондайк! Да, вы посмотрите сами! — Он подхватил ближайшую книгу и показал Дэйчи. — Это раритет! Ей более пятисот лет! А они всего по золотому! Идиоты!

Дэйчи посмотрел на книгу. Да, старая, но не первое издание, хотя состояние отличное. По книге было видно, что ее практически не читали. Он улыбнулся восторгу молодого друга и вернул книгу новому хозяину.

— Видишь, а ты переживал, что людям нечего читать будет! Сделаешь копии с книг, и вот тебе настоящая библиотека!

— Да! — у Вилена загорелись глаза. — Только у меня наличность закончилась, а там еще книг полно!

— Не проблема! Возьми в крайнем сундуке сколько надо.

Но в крайнем сундуке на удивление омег лежало не золото, а купюры Федерации, разложенные по номиналу и перевязанные бечевочкой в пачки. А вот во втором сундуке лежало золото в мешочках разного цвета. Вилен выбрал мешочек поувесистей и закрыл крышку.

— Ну, я пойду? — поинтересовался Вилен. — Я надеюсь, Алан знает, сколько в мешочке наличных? Не хочется терять время на пересчитывание!

— Иди, не переживай. — Ясмин махнул рукой, — Алан очень педантичный в работе. Видишь, у него во всем своя система есть. Иди уже! Слуг возьми, сколько надо, и от альф не ногой! Ты все же свободный омега, чтобы у толстожопиков в голове дурных мыслей не появилось на твой счет!

Ясмин посмотрел, как заблестели глаза у омеги, и с сомнением поджал губы.

— Пойду-ка, дам грозный наказ твоим охранничкам! — Ясмин легко поднялся с пола и принял из рук Азиза верхнюю одежду и шейлу. Пока он застегивал бесконечное количество пуговичек, Азиз накрыл волосы шейлой и даже прикрыл лицо. — Сегодня Салах сгоняет с них жирок, как бы они не решили отыграться на тебе!

Ясмин пошел с Виленом и попросил Усаму послать с Виленом четырех охранников вместо двух, мотивируя это тем, что в городе много посторонних людей. Усама пожал плечами, но без возражений добавил еще двух охранников. После этого Ясмин зашел на кухню, где повара пытались прийти в себя после ночного аврала, когда они в спешном порядке готовили альфам еду в дорогу. Он выбрал для себя с Сашши замороженный щербет, фрукты, и отправился лечить нервы влюблённому другу.

В комнате уже сидел Айдан и тиранил бедного Сашши. Похоже, он мог разговорить бедного ботаника и без всякого допинга. Ясмин грозно сверкнул на него глазами и сразу пошел в наступление.

— Айдан, оставьте бедного омегу в покое. Он и так рыдает, не переставая, после вашей дикой выходки, — Ясмин уселся рядом с Сашши и погладил его по колену. — А когда ему плохо, то страдает еще кое-кто, ну вы сами знаете! — но заметив любопытную мордочку слуги, принесшего поднос, сразу же добавил, — у него ребенок есть, тоже омега между прочим! Связь между папой и ребенком всегда сильна! Связь! — Дэйчи посмотрел в упор на Айдана и со значением поднял бровь, кивнув головой в сторону соседнего гарема, — переживает один, а мучаются оба!

Айдан замер, растерянно переводя взгляд с Ясмина на Сашши с блестящими от непролитых слез глазами. Он задумался и долго кусал свои губы, внимательно рассматривал свои руки. Потом шикнул на слугу, и тот от испуга едва не поставил поднос мимо столика. Дождавшись, когда слуга выскочит в коридор, он подсел к Сашши с другой стороны и погладил его по другой коленке. Заглянув в глаза Сашши, он, казалось, сам был готов расплакаться. Тихонько кашлянув, Айдан проникновенным голосом, начал:

— Я очень хочу, чтобы вы оба были счастливы. Я же тоже оми, и знаю, как дорого счастье своего ребенка! Я просто не понимаю, ПОЧЕМУ? Как это возможно — видеть и не касаться? Это же больно! Вы мучаете друг друга!

— Я могу уехать! — Сашши попытался встать, но его остановили, — в конце концов, давать советы по оазисам я могу и по почте! Да! Наверное, это выход! Я быстро соберусь и уеду с последним автобусом вместе с туристами! Олли в одной руке, саквояж с документами в другой!

Сашши вырвался из плена рук и бросился в свою комнату. В изножье кровати стоял сундук, Сашши, достав оттуда саквояж, стал сбрасывать в него документы, бумаги, высушенный гербарий. Он метался по комнате с безумными глазами. Дэйчи и жада смотрели на него, стоя в дверях. Когда Азиз попробовал просочиться в комнату на помощь, Дэйчи только глянул на него страшными глазами, и бета, слабо пискнув, выскочил наружу.

— Сашши, это бесполезно, — тихо сказал жада, но эти слова прозвучали так оглушительно, как приговор. — Он полетит следом, он даже может начать войну, заставив звездный флот вернуть лайнер. Он не отдаст СВОЕ ДЫХАНИЕ! Он уже нарушил законы Сабаха, когда сравнял северный город с песком. А все из-за того, что стрела разбойника упала возле тебя. Он держится из последних сил только потому, что может видеть тебя каждый день. Мне рассказывали, что он каждый день ездил за город в твои посадки! Я же видел своими глазами, как он неизменно проходит мимо твоей двери по утрам перед тем, как уехать по делам, и по вечерам, когда возвращается домой. Салах прав, неважно, вместе вы или врозь, но вы уже навечно связаны красной нитью судьбы. Нить может растягиваться или сжиматься, но никогда не рвётся. Вы сами уже признали пару друг в друге!

Сашши достал из сундука свой песочный костюм. Он был просто огромен! Теперь он мог обернуть свой пиджак вокруг себя два раза и забраться двумя ногами в одну штанину! Сашши растерянно рассматривал его, а потом, тихо подвывая, уткнулся в него лицом. Вся его прошлая жизнь была, как этот песочный костюм!

— Сашши, тише, тише, мой хороший, — жада гладил его по спине, вытянув из его рук пиджак. Он, обняв подвывающего омегу, положил его голову себе на плечо, и потянув на себя, заставил того сесть на кровать и принялся укачивать его как маленького. — Тише, тише, мой хороший. Это судьба, от нее не уйти и не переписать. Все будет так, как будет и не иначе.

— Птичка и рыбка могут любить друг друга, — Сашши всхлипнул на плече жада, — но где они будут жить? Я не могу остаться на Сабахе, а он не может его покинуть. Если бы я был один, то наплевал бы на все и остался. Лучше два года прожить в любви, чем всю жизнь в одиночестве! Но у меня есть Олли, и он тоже омега, — Сашши поднял опухшее лицо и посмотрел на жада. — Я не могу обречь своего ребенка на смерть из-за своей любви! Он-то ни в чем не виноват! Нам придется уехать, даже если мое сердце разорвется от боли!

— Сашши, Сабах волшебная планета, — вздохнул Айдан, — здесь альфы и омеги живут столько, сколько сами пожелают. Если альфу не убьют в сражении, то он будет жить, пока не потеряет интерес к жизни. Если омега, который не хочет жить, просто может не встать с кровати утром и тихо умереть к обеду, то альфы теряют жизнь постепенно. Вначале они теряют интерес к жизни. Поверь мне, когда живешь достаточно долго, надоесть может, что угодно. И интриги приедаются, и ласки уже не будоражат кровь, и молодые наложники вызывают скорее раздражение, чем удовольствие. Вот тогда-то, из глаз альфы исчезает блеск, и он начинает медленно угасать. Хорошо, если у него есть наследник, который позаботится и о подданных, и о гареме. Ну, по крайней мере, приняв к себе наложников эмира, сможет спасти хоть часть омег, не позволив им впасть в черную хандру. Они смогут, воспрянув духом, если не влюбиться, то хотя бы заинтересоваться новым альфой, и этот интерес заставит их жить дальше. Альфа же всегда отходит тихо, постепенно он становится тенью самого себя. Незаметно уходят силы, слабеет сердце, и в какой-то роковой день оно останавливается. Альфа тихо умирает на руках любящих его людей. Хуже когда наследника нет. Тогда он становится ходячим мертвецом, он не живет, и умереть не в силах. Так же бывает, когда альфа теряет свое дыхание.

Сашши зажал рот руками и с ужасом посмотрел на жада. У того глаза были, как стеклянные пуговицы. Он вспоминал любимого супруга, он вспоминал соседа, который забрал к себе их Саида и отдал тому свой город, когда почувствовал, что жизнь больше не радует его. Да, Айдану было что вспомнить, он пожил достаточно, чтобы быть свидетелем многих событий. Но вскоре, он, тряхнув головой, отогнал грустные воспоминания, и с нежностью посмотрел на омегу, который невольно может стать причиной смерти его сына.

— Доверься судьбе, ребенок, — вздохнул жада, — все в руках Аллаха!

— Он здесь! — в гостиную с криком влетел бледный Вилен и, никого не найдя там, рванул на запах омег в соседние комнаты. — Он нашел меня! — Вилен вцепился в Дэйчи мертвой хваткой, заглядывая в глаза, как маленький и беспомощный ребенок. — Что мне теперь делать?

— Кто нашел? Кто здесь? Да что же случилось-то? — Дэйчи пытался понять, о чем речь.

— Я с ним только что столкнулся нос к носу! Хорошо, что у меня охрана была, они не дали ему меня схватить прямо на улице! Что мне теперь делать?

— О ком ты говоришь? — Дэйчи начал злиться, — объяснись!

— Я только что столкнулся нос к носу со своим женихом, папу его за ногу, Юстинианом Вителли!

— Ну и что? — Дэйчи попытался сообразить, в чем проблема. — Ты чего так испугался?

— Он меня заберет! — Вилен был на грани истерики. — Он уговорит вас меня отдать, он украдет меня прямо из гарема! Он вас очарует, загипнотизирует, как моих родителей, и вы сами передадите ему меня обвязанного, как праздничный торт! С бантиком на макушке!

Вилена трясло в истерике. Дэйчи, обняв его, стал гладить по голове и плечам. Вскоре омега успокоился и осмотрелся по сторонам. Заметив всхлипывающего Сашши, он заглянул Дэйчи в глаза и тихо спросил:

— А почему Сашши плачет?

— Он только что понял, что уже не сможет надеть старый костюм!

— Мдаа, проблема! — Вилен поджал губы. — Сашши, если ты утонул в старой одежке, ну так и ладно! Порадуйся за себя и сшей новую! Тоже мне, проблема! Вот у меня проблема так проблема!

========== Планы ==========

Салах вернулся с заседания Дивана в возбужденном состоянии, чрезвычайно гордый собой и с отблесками молний в глазах.

— Я голоден! — Салах сбросил у порога церемониальный халат и одним движением подхватил супруга с пола. Прижав его к себе, он понес его в спальню.

— Азиз, мяса и побольше! Хищник проголодался! — успел крикнуть Ясмин, прежде чем за ними захлопнулась дверь.

— Да, я такой голодный по твоей милости, что съем для начала тебя, чтобы знал, что бывает, когда оставляешь мужа голодным!

Салах нежно уложил омегу на кровать, наслаждаясь видом Ясмина: расширенные зрачки, чуть подрагивающие ноздри, вдыхающие его запах. Похоже, не только альфа хочет этой близости! Когда альфа стянул с себя рубашку, он увидел, как скулы и шею супруга заливает жаркий румянец. Восхитительно! Как будто в первый раз, увидев перед собой мужа, Ясмин сглатывает голодную слюну. Такой красивый и горячий! Неужели это все ему?

Альфа не оставляет времени на раздумья и переживания. Он просто накрывает собой, пресекая ненужные мысли. Горячие губы клеймят, лишая воли и сомнений. Все стало незначительным, и только жидкий огонь, текущий по венам, заставлял стонать и выгибаться в его руках, позволяя делать все, что угодно. Сейчас не было ничего важнее этих губ, этого запаха, который заменял и воздух, и рассудок. И нет занятия важнее, чем мять, гладить и скользить горячими руками, касаясь кожи.… Так волшебно, нереально, и бесконечно правильно.

Последними остатками разума Дэйчи пытался удерживать себя от вскриков и громких стонов. Он закрывал себе рот под насмешливым взглядом золотых глаз, пытаясь не издать ни звука. Омега помнил, что совсем недалеко сидят за обеденным столом Сашши с Айданом и перепуганный Вилен. Но вскоре все стало неважным, когда горячий язык альфы скользнул по метке, вышибая искрами наслаждения последние мысли.

Когда все закончилось, и хищник насытился, Ясмин, улегшись на влажное, тяжело дышащее тело альфы, целовал взмокший горячий лоб, успокаивая легкими поглаживаниями. Спустя несколько минут в дверь поскреблись. Это Азиз принес полотенца. Ясмин быстро соскользнул с кровати и сам приоткрыл дверь, а то Салах обычно широко распахивал дверь, даже не думая предварительно прикрыться. Не хватало еще мелькать голым членом перед гостями. Конечно, Айдан только позубоскалит, а вот Вилен вполне может впасть в очередную истерику.

Забрав в приоткрытую щелочку два влажных полотенца, омега стал быстро протирать еще влажную кожу, пытаясь убрать не только пот, но и запах. Затем начал было обтирать Салаха, но ему стало нелегко уворачиваться от жадных рук, и поэтому, оставив в загребущих ручках полотенце, он просто отскочил подальше и начал одеваться.

— Кто-то хотел кушать? — смеясь, спросил омега. — Идем, тигренок, покормлю тебя, бедолагу, а то жада будет ругаться, мол, заездил голодного альфу так, что он встать не может и лежит днем на кровати!

— А почему тигренок? — надулся альфа, — что, до тигра не дотягиваю? Может, тебе стоит разглядеть получше? — Салах отбросил в сторону полотенце, бесстыдно сверкнув членом, который опять начал наливаться, — и тогда ты увидишь, что тигренок уже подрос?

— Даже когда тебе будет сто лет, — Дэйчи забрался на кровать и взял в руки лицо альфы, — ты все равно будешь моим любимым тигренком, добрым, ласковым и пушистым лапочкой. Будь тигром с другими, а со мной будь тигренком, нежным и добродушным. Хорошо?

— Хорошо, — Салах подмял под себя Ясмина, с легкой грустью глядя на него. — Я люблю тебя так сильно, что согласен быть для тебя кем угодно, хоть тигренком, хоть лошадкой, даже осликом вислоухим, только бы ты был рядом и счастлив.

— Знаешь, мне слёз на сегодня достаточно! — Дэйчи уперся руками в крепкую грудь мужа. — Это все от голода! Я, когда голодный, мне тоже всегда грустное на ум приходит. Пойдем, я тебя покормлю, и ты мне все расскажешь, как там толстожопики поживают?

— Идем, — Салах напоследок лизнул супруга в нос и отпустил.

Когда они вышли из спальни, первым, кого они увидели, был довольный жада.

— Как я понял, с Диваном ты разобрался достаточно сурово! — жада поднял вопросительно бровь, но судя по скачущим в его глазах бесенятам, он сам прекрасно знал ответ на свой вопрос.

Салах кивнул ему в ответ и уселся за низеньким столиком, накрытым специально для него. Там было действительно много мяса и острых закусок. В воздухе пахло душистыми пряностями. Салах постелил салфетку на колени и принялся есть прямо руками. Он брал кусочки мяса и макал его в разные соусы. Он ел с таким аппетитом, что рот Дэйчи наполнился голодной слюной. Он сел рядом с мужем и сделал умильную рожицу, совсем как Рон, когда выпрашивал что-нибудь вредное, но вкусное. Салах только хмыкнул и, стряхнув соус со своего куска, предложил его Ясмину.